Читайте также:
|
В сущности, философия возникла почти одновременно и на Западе, и на Востоке. В период с VIII по II век до н. э. она бурно развивалась и в Греции, и в Китае, и в Индии. Но западная и восточная философские традиции, конечно же, различны. Европейская философия сформировалась на основе Античности и христианства. Полис (греч. polis) заложил основу всего западного сознания свободы – как реальность свободы, так и ее понятие. Греческое мышление отличала также ни перед чем не останавливающаяся рациональность. В Новое время она стала господствующей. Для западного человека мир в своей реальности необходимым образом существует, и человек стремится познать, преобразить его. Западный мир динамичен; он не довольствуется завершенным.
Первые философские учения в Европе возникли в греческом городе Милете – так называемая милетская школа. В VII–VI вв. до н. э. здесь жили три мыслителя: Фалес, Анаксимандр и Анаксимен. Их философские искания были направлены на то, чтобы найти первоэлементы, первове‑щества, из которых состоят все конкретные вещи реального мира. Наряду с Милетом важным культурным центром Греции был Эфес. Здесь существовала философская школа, связанная с именем Гераклита.
Гераклит (ок. 550–480 до н. э.) был одним из основоположников диалектики, под кажущейся неподвижностью вещей он увидел постоянное изменение. Все существующее, по Гераклиту, находится в процессе вечного изменения, причиной чего является борьба противоположностей. Ему принадлежит знаменитый афоризм: pantarhei, что значит «все течет, всё изменяется, подобно водам реки», и только Логос (греч. logos) есть неизменный закон, рок, необходимость, «слово, по которому всё происходит и которое обще всем».
Как реакцию на эти взгляды Гераклита следует рассматривать учения элеатов о неизменности и неподвижности бытия. Видным представителем элейской школы был Ксенофан (ок. 570 – после 478 до н. э.). Он полагал, что существует единое, вечное и совершенное бытие. Единое – мир в целом – и есть Бог, который всё целое видит, всё целое мыслит, в то время как человеческие чувства не дают истинного знания, они приводят лишь к кажимости, мнениям.
Друг и ученик Ксенофана Парменид (ок. 515–445 до н. э.) полагал, что неистинность мира повседневной жизни коренится в его противоречивости: ни о чем здесь нельзя решить, есть оно или не есть, но всё всегда как‑то и есть и не есть одновременно. Истина же требует категорического различения есть от не есть. Это первое решительное суждение Парменида: есть либо бытие, либо небытие, третьего не дано. Вторым решением отвергается путь в небытие, никуда не ведущий: здесь нечего искать, ибо нет искомого, что можно было бы иметь в виду (мыслить) и о чем можно было бы говорить. Таким образом, по мысли Парменида, есть только бытие, небытия нет. Бытие – вечно настоящее, без начала и конца; нет ничего вне бытия. Подлинная истина (алетейа), подлинное познание сущего возможно лишь посредством рационального познания. Учение Пармени‑да – исток онтологического обоснования законов логики. По мнению Гегеля, с Парменида «началась философия в собственном смысле этого слова».
Пифагор (IV в. до н. э.) и его последователи, пифагорейцы, исходили из идеи, что Вселенная бесконечна и в пространстве, и во времени и что ею правит бог, столь же вечный и беспредельный, как и сам мир. Во всем мире господствует порядок, в основании которого лежат число и мера – они и производят гармонию бытия, подобную той, которую мы находим в музыке. Число управляет как ходом небесных светил, так и всеми человеческими отношениями.[1]Число – это источник наград и наказаний. Душа человека бессмертна и гармонична, однако в период своего земного существования она проходит через ряд тел: то высших, то низших – в зависимости от того, насколько она добродетельна.
Эмпедокл (484–424 до н. э.) – ученик Пифагора, но уже не пифагореец. В его философии на первый план выдвигаются четыре стихии, четыре исходных принципа бытия: вода, воздух, земля, огонь. Сами они пассивны и приводятся в движение с помощью двух движущих сил: любви и вражды. Посредством любви они соединяются, посредством вражды – разъединяются.
Анаксагор (V век до н. э.) считал основой всех вещей бесконечное множество малых частиц – семян. Нус (греч. nus) – ум (интеллект) упорядочивает хаотическую смесь семян: благодаря этому и возникают вещи. В каждой вещи есть часть каждой другой вещи. Все вещи ограничены, конечны, Нус – неограничен и бесконечен.
К V в. до н. э. сформировался атомистический материализм, выдающимися представителями которого были Левкипп и Демокрит. Левкипп (V в. до н. э.) учил, что существуют бесчисленные, постоянно движущиеся элементы – атомы (греч. atomos), имеющие бесконечное множество форм. Атомы – сущее, движущееся в пустоте – не сущем. Они отличаются не только формой, но и величиной, порядком и положением. Атомы – причина возникновения всех вещей. Демокрит (ок. 460 до н. э. – ок. 360 до н. э.) считал, что ничто не возникает из ничего и ничто не переходит в ничто: все тела образуются в результате бесконечно многообразных соединений атомов. Демокрит также утверждал, что ничто не происходит случайно, но все по причине и необходимости. Познание суть отражения вещей в нашем разуме (душе), которые также состоят из мельчайших подвижных атомов. При этом чувственное познание он квалифицировал как более низкое, «темное», по сравнению с мышлением.
В точном смысле слова философия как любовь к мудрости выступила у софистов (от греч. sophistes – искусник, мудрец, лжемудрец). Софисты составили как бы особое сословие, они занимались философией профессионально, учили людей мудрости, получая при этом плату. Они первыми провозгласили: человек – мера всех вещей. Всё суть создание ума и рук человека; ценности, нормы, государство – всё это изобретения человека. Как очевидно, софисты релятивизировали и субъективировали философское знание; больше внимания обращали на его практическую пользу, нежели на объективность. Исходя из этого Гегель отмечает, что у софистов образование носит формальный характер; у них индивидуум был для самого себя последним удовлетворением: «мое удовольствие, тщеславие, слава, честь, особенная субъективность – вот то, что я делаю своей целью».
Сократ (469–399 до н. э.) подобный подход к философии отверг. Он дистанцировался от сенсуалистского субъективизма софистов. По его мнению, главное – познать общее, общие принципы добродетели. Добру нельзя научить – оно содержится в природе духа. Человек вообще не может воспринимать что‑нибудь пассивно, как нечто данное извне, подобно тому, как воск принимает любую форму. Все заключено в духе человека; он чему‑либо научается только по видимости. Все сущее содержится в самом человеке. Сократ скорректировал формулу софиста Протагора: человек – мера всех вещей; по Сократу, человек в качестве мыслящего есть мера всех вещей. Софисты, говорил он, много знают, но мало понимают. Они сведущи, но не мудры: мудрость – это отнюдь не многознание; это понимание. Человек – мудр, когда он понимает, что такое он сам, что он хочет, что ему полезно. Отсюда вытекает требование Сократа: прежде всего познай самого себя. Сократ осуждал софистов также и за то, что они торгуют своими знаниями: честный человек этого делать не будет, подчеркивает Сократ.
Сократу был присущ этический интеллектуализм; нравственное и научное знание у него идентичны. Подлинное знание, по Сократу, имплицитно включает в себя правильное действие. Тот, кто знает, что такое добро, всегда действует в духе добра, а поскольку душа – источник высших ценностей, постольку человек стремится к добру, благу как к своей цели. По существу, Сократ проигнорировал историчность нравственных норм. Важным средством достижения философской мудрости он считал диалог, майевтику (повивальное искусство), иронию и т. п., т. е. поиск истины посредством разрешения противоречий, возникающих в процессе разговора собеседников. По Сократу, бог есть, в сущности, Разум, Душа. Человеческий разум и душа – это внутренний голос (совесть), имеющий божественное происхождение, побуждающий человека жить добродетельно. Отвечая богатому Продику, смотревшему на него как на чудака, Сократ говорил: «Ты живешь один… А рядом со мной всегда находился некий человек, который меня обличал и мучил. Понимаешь, стоило мне произнести любую истину… как он тотчас её опровергал… Я ведь тоже думал, что главное – быть богатым, пользоваться почетом. Но как только я произносил это вслух, он бросался на меня с бранью и приводил тысячу примеров, когда быть богатым и пользоваться почетом было очень стыдно… И… я никогда не мог от него избавиться».
Характеризуя мужество в качестве подлинной добродетели, Сократ и в жизни всегда был мужественным. «Дельфийский бог назвал меня мудрейшим только за то, что я знаю, как мало значит моя мудрость. За то, что я неустанно сомневался»… Сократ мечтал, «что… вы [афиняне] наконец‑то станете различать главное: стыдно заботиться о выгоде и почестях, а о разуме и душе забывать. И я надоедал вам… беспокоил вас сомнениями. Я жил среди вас как овод, который всё время пристает к коню… уже несколько обленившемуся… Это опасное занятие – беспокоить тучное животное. Ибо конь… может пришибить ударом хвоста надоедливого овода. Не делайте так, афиняне! …другого овода вы не скоро найдете. Ведь получаю я за эту работу только одну плату – вашу ненависть! Свидетельством тому моя бедность и сегодняшний суд», – заявил Сократ на суде.
Суд над философом был неправый. Вот что говорил Сократу кожевник Анит, раскрывая то, за что судят Сократа: «Ты мешал всем. Умным потому, что многое из того, что приходило в голову тебе, приходило в голову и им. Но они молчали. А если кто‑то молчит, ему совсем не нравится, когда говорит другой… Ты мешал глупым – они тебя не понимали… Ты мешал тем, кто не верит, потому что требовал веры. Ты мешал тем, кто верит, потому что их раздражала твоя вера, при которой надо все время проверять сомнением – истинна ли она».
Приговоренный к смерти, Сократ отказался бежать, ибо, как он объяснял свое решение друзьям, в таком случае он, во‑первых, перестанет быть Сократом и, во‑вторых, бежав, он продемонстрирует неуважение к закону, а ведь он всегда учил уважать Закон. Прощаясь с учениками, Сократ решительно выступил против каких‑либо попыток канонизации своего учения, превращения его в догму. Так, одному из своих учеников он сказал: «…Человек меняется с быстротекущим временем! И надо проверять. И надо сомневаться. Единственное, что я знаю, – это то, что я ничего не знаю… Ты безумец! В тебе нет любви! И у тебя страшные глаза – глаза жреца, а не философа! Я боюсь, что, если завтра по Афинам станет ходить новый Сократ, ты посадишь его в тюрьму именем того, прежнего Сократа. Ты сожжешь тетради! Слышишь? Поклянись мне!..»
Философия софистов, и особенно Сократа, явилась поворотным пунктом в развитии античной философии. Теперь идеальное, субъективный дух стал принципом философии. И если Сократ наметил путь от частного к общему, от представлений, мнений, присущих отдельному человеку, к общим понятиям, имеющим абсолютную значимость, то его знаменитый ученик Платон (428/427–348/347 до н. э.) поставил перед собой задачу исследовать эти общие понятия, или идеи, эйдосы, как он их называл.
По Платону, существует два мира: мир чувственных вещей и мир их идеальных сущностей – идей. С помощью чувства идеи невозможно познать, они неосязаемы, лишены цвета, фигуры и т. п.; они постигаются только разумом. С точки зрения разума чувственно воспринимаемая вещь – это несовершенное изображение идеи данной вещи. Все видимое – только отображение невидимых идей. Идеи – причина явлений; они – цель, к которой стремится все совершающееся.
Как осуществляется процесс познания? Восприятие чувственных вещей пробуждает в душе воспоминание (анамнезис) о сверхчувственном образе, который она созерцала в поднебесной сфере; в ней поднимается удивление, затем стремление снова созерцать этот первообраз. Это устремление есть философское устремление; любовь к мудрости, т. е. философия («платоническая любовь»). Философия – это умирание. Умирание по отношению к чувственному, вещественному миру.
В сущности, Платон объединяет две противоположные мысли: Гераклита – о том, что нет непреходящего бытия, всё течет, все изменяется, и Парменида – о том, существует единое неизменное бытие, а всякое изменение суть обман чувств. По Платону, идеи – это вечное, неизменное бытие, царство же видимого – мир возникновения, изменения и т. п.[2]Из различения мира идей и мира чувственных вещей Платон выводит также и два вида добродетели. Обыкновенная добродетель покоится на привычке и обычаях. Это добродетель толпы и будничной жизни; она соблюдается человеком не из убеждения, а из личных интересов. Высшая добродетель покоится на постижении разумом таких идей, как Благо (самая высокая идея), единое, разум, бог, причина, истина, красота и т. п. Эти идеи имеют значение абсолютной мировой цели, идеала человеческого существования. Задача философии – помочь людям познать высшие идеи и воплотить их в практической жизни.
Как очевидно, Платон преодолевает противостояние идей Гераклита и Парменида. Мир платоновских идей – это, по сути, единое, неизменное бытие в духе элеатов. Изменчивые, переходящие друг в друга чувственно‑осязаемые вещи – это, по сути, физический мир Гераклита. По Платону, единого нет без многого, а многое есть лишь в едином. Но в любом случае чувственный мир созидается Богом – творцом по модели мира идей. Бог, Благо, Единое – у Платона фактически тождественные понятия. Мир создан для блага, добра, гармонии. Душа человека, по Платону, имеет космическое происхождение: до вселения в тело человека она находилась в мире идей, к которому постоянно стремится.
Платон полагает, что в душе человека коренятся три порыва, три устремления: к мудрости, к славе, к богатству. В зависимости от преобладания той или иной страсти люди бывают соответственно мудрецами, честолюбцами и корыстолюбцами. Очевидно, что мудрецами, способными познать высшие идеи, могут быть лишь немногие – «лучшие». Им, следовательно, и должна принадлежать власть в государстве – в идеальном государстве. Идеальное (т. е. соответствующее благу и справедливости) государство Платона выглядит так. В нем три сословия: 1) правители; 2) стражи; 3) «крестьяне, ремесленники и купцы». Правители – это как раз и есть те мудрецы, которые умеют познавать и созерцать Благо, они, естественно, умеют также любить свое государство. Стратеги – это люди, в душе которых преобладает волевое начало, мужество. В людях низшего класса (крестьянах, ремесленниках и купцах) преобладает вожделение, правда, лучшим из них свойственна умеренность, т. е. дисциплина желаний и наслаждений. Когда в государстве утверждается иерархия: мудрость → мужество → умеренность – в нем царит справедливость, оно соответствует идеалу. И поскольку эти три добродетели (мудрость, мужество, умеренность) – способности, присущие также и душе каждого человека, постольку справедливость царит в государстве лишь в том случае, когда она утверждается и в душе человека, т. е. когда желания и страсти человека прочно контролируются его разумом.
Однако если в идеальном государстве человек поступает в соответствии с познанным Благом, то в реальном государстве (поскольку знающих, что такое Благо, мало) до лжно действовать в соответствии с законами и конституцией. В этой связи Платон выделяет три формы исторических государств: монархию, аристократию и демократию. Эти формы могут разлагаться в результате эгоистических устремлений правителей; тогда рождаются соответственно тирания, олигархия и демагогия. Если государство хорошо управляется, то лучшая форма – монархия, если оно разлагается, то лучшей формой является демократия, ибо как утешение здесь гарантирована свобода («Государство»). Настоящий политик, подчеркивает Платон, не тот, кто любит власть и все с ней связанное, но тот, кто, используя власть, занят воплощением Бога.
Основные идеи философии Платона отражены в его сократических диалогах.[3]
Дата добавления: 2015-01-29; просмотров: 28 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |