Главная страница | Контакты | Случайная страница Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Специфика человеческой жизнедеятельности. Чем люди отличаются от животных.

Разговор о любом предмете всегда полезно начать с четкого определения его сущности и его границ. Естественно поэтому начать изучение общества с четкого выявления наиболее принципиальных отличий человека от животного.

На первый взгляд, такое различение не должно вызвать серьезных затруднений. Действительно, согласно обыденному пред­ставлению, люди - это мыслящие существа, в отличие от животных, которые «думать не умеют». Специфика действий людей в таком случае состоит в том, что действия эти опосредованы неким раз­мышлением. Однако за внешней очевидностью и простотой подоб­ных утверждений скрывается целый клубок весьма сложных и нетри­виальных проблем.

Прежде всего – нестрогость и недоказуемость. Действительно, ведь никто не был ни пчелой, ни муравьем, ни обезьяной. Проник­нуть «извне» в их внутренний мир мы не можем, поэтому откуда же тогда может возникнуть уверенность, что действия этих существ не носят сознательного характера? Быть может, они думают, чувствуют, переживают, как мы, просто не могут сказать? А может быть, и гово­рят, только их язык нам не понятен? Наверняка каждый из вас хотя бы раз в жизни задавал себе подобный вопрос.

Не случайно поэтому, что первые научные подходы к строгому оп­ределению специфики человека как мыслящего существа исходили не из обращения к внутренним, на опыте не наблюдаемым мотивам И причинам действий, а к внешним формам их проявлений. В чем принципиальное отличие характера действий разумных существ от действий существ неразумных - именно так эта проблема впервые была поставлена великим французским мыслителем Р.Декартом (1596-1650).

Решая эту проблему, Декарт утверждал, что все поведение животных полностью определяется и описывается некими биологически врожденными схемами поведения, неразрывно связанными с его телесным строением (в современную науку эти схемы вошли под названием безусловных рефлексов). Считая, что действия животных полностью исчерпываются системой врожденных рефлексов, он с полным правом смог заявить: все неразумные живые существа представ­ляют собой очень сложные автоматические системы, в своем поведении способные лишь реализовывать набор стандартных, готовых схем. В итоге в рамках нового подхода ученые должны были раз и навсегда распрощаться со всевозможными апелляциями к «жизненным силам", «бестелесной душе» и в своем познании живой природы опираться исключительно на законы строгой науки. Но самое главное – концепция Декарта позволяла совершенно по-новому сформулировать критерии отличия характера жизнедеятельности животных от характера жизнедеятельности человека. Действительно, если суть чисто животной деятельности состоит в реализации готовых схем реакции на внешнее воздействие, то с проявлениями разума, согласно Декарту, мы сталкиваемся там и тогда, где и когда живое существо начинает активно преобразовывать имеющи еся у него схемы поведения, всякий раз по-новому решая вопрос о способе своего ответа на уникальные ситуации, задаваемые окружающим его миром. А такую – созданную вновь в некоем творческом, а зна чит, и свободном акте – схему поведения объяснить сугубо автоматическими действиями уже не удастся. «Но если бы сделать машины, — писал Декарт, — которые имели сходство с нашим телом и подражали бы нашим действиям, насколько это мыслимо, то у нас все же было бы два верных средства узнать, что это - не настоящие люди. Во-первых, такая машина никогда не могла бы пользоваться словами или другими знаками, сочетая их так, как это делаем мы, чтобы сообщить другим свои мысли... Во-вторых, хотя такая машина многое могла бы делать так же хорошо и, возможно, даже лучше, чем мы, в другом она непременно оказалась бы несостоятельной, и обнаружилось бы, что она действует не сознательно, а лишь благодаря расположению своих органов» [13, 283][4] (курсив наш. - Авт.). Таким образом, универсальность, способность мыслящего существа действовать не по шаблону, а для каждой новой ситуации находить адекватные именно ее природе схемы и формы поведения, другими словами, творческая природа любого мыслительного акта - вот что, по мнению Декарта, позволяет провести строго научное различие между поведением животных и поведением человека.

Концепция Декарта впервые позволила выделить важнейшую специфику жизнедеятельности человека - принципиальную невоз­можность объяснения ее способов и схем через раскрытие биоло­гических механизмов их наследования и передачи. Человек, согласно Декарту, вовсе не обречен жить в соответствии с устройством своего организма, с расположением его органов и их специфической орга­низацией - человек способен жить в соответствии с созданными им самим способами и схемами, и именно этот аспект делает его един­ственным существом, чье поведение вообще нельзя объяснить ис­ходя из его индивидуального телесного устройства.

Однако предложенная Декартом теория была лишь нача­лом долгого пути к формированию строго научного представления о специфике жизнедеятельности человека, а значит, и о принципах его научного познания. Уже современникам философа бросилась в гла­за явная упрощенность большинства его утверждений. Да и каждого нашего читателя, наверное, не могли не удивить, если не покоробить, приведенные выше утверждения знаменитого француза. Неужели же верный пес, испустивший последний вздох на могиле хозяина, по­жертвовал собой, повинуясь лишь бездушным, не знающим ни со­страдания, ни сочувствия инстинктам? Уже в XX веке все эти оче­видные возражения получили строгое экспериментальное подтверж­дение, когда в ходе известных опытов по измерению коэффициента интеллекта различных видов обезьян была установлена не только их способность к нешаблонному решению предложенных задач, но бы­ли обнаружены даже зачатки образного мышления.

Таким образом, найденный Декартом критерий позволял провес­ти более-менее строгую границу лишь между высшими и низшими животными, тогда как вопрос относительно строго научного опреде­ления специфики жизнедеятельности человека оставался открытым.

Тем не менее дальнейший поиск шел в направлении, обозначен­ном именно этим мыслителем. Да, высшие животные, как и люди, способны к созданию новых поведенческих схем, но разве одинако­вой оказывается дальнейшая судьба этих схем? Как было установлено в современных экспериментах, даже высшие обезьяны либо могут последовать непосредственно наблюдаемому примеру («стадная реак­ция»), либо воспринять или передать простейшую команду, описы­вающую конкретную ситуацию («опасность», «добыча» и т.д.), либо, наконец, могут развить посредством обучения у детенышей некие врожденные задатки. Но стоит исчезнуть ситуации, к которой непо­средственно относилось сообщение, и подобная передача окажется практически невозможной, так что ни одно животное никогда не сможет сообщить другой особи то, что не наблюдается в данный момент. Именно поэтому в современной науке интеллект животных получил название с итуационного или ситуативного. Напротив, человек имеет возможность не только сохранять найденные им (придуманные, со­творенные) оказавшиеся эффективными схемы и способы и средства жизнедеятельности, но и передавать их (сообщать) другому человеку и даже другим поколениям, т. е. людям, с которыми у него не просто временно отсутствует непосредственная связь, но которых он вовсе не может увидеть. И именно эти, найденные предшествующими поколениями способы, схемы и средства жизнедеятельности, определяют п рактически весь образ жизни последующих поколений. В итоге человеческое общество оказывается уникальным образованием, в котором, в отличие от животного мира, ушедшие поколения отнюдь не исчезают полностью, а продолжают жить, правда, весьма специфическим образом, в социальном (культурном) мире своих преемников. Эту уникальную черту человечества родоначальник социологии О.Конт выразил следующим знаменитым афоризмом: «В обществе живые всегда управляются мертвыми». В современной социологии данная особенность человеческой жизнедеятельности получила название культурного или социального наследования.

Культурным (социальным) наследованием называется способность человека без изменения своих биологических признаков передавать (и соответственно воспринимать) последующим поколениям найденные и созданные вновь эффективные способы и средства жизнедеятельности.

Очевидно, что объяснить специфику жизни и общества, и человека без обращения к культурному наследованию невозможно. Исследование механизмов последнего и составляет одну из важнейших задач социологии.