Читайте также:
|
С точки зрения международного частного права следующие области
определяют наиболее характерные несовпадения в правовом регулировании
вещных отношений различных государств: возникновение и прекращение права
собственности, момент перехода права собственности, круг вещей, изъятый из
оборота для целей возникновения права собственности, способы возникновения
и прекращения права собственности, форма сделки и дееспособность лица в
отношении сделок с недвижимостью и специальными категориями вещей
(морскими, речными, воздушными судами, иными транспортными средствами и
т.д.), содержание права собственности, обременение вещей (заклад, залог,
ипотека) и иные права на вещи, а также защита добросовестного приобретателя
и т.п.
В части недвижимости в силу самого своего характера неподвижности
отыскать подлежащий применению к данной категории объектов права
собственности правопорядок не составит труда: фактическое место нахождения
не меняется и означает постоянство применяемого для регулирования закона
(правопорядка в целом). Сложной может оказаться в ряде случаев лишь
привязка недвижимости к соответствующему праву, когда речь идет о ее
пограничном в буквальном смысле слова местонахождении, т.е. когда вещь
расположена на таком участке, который охватывается территорией двух или
более государств.
Применение к недвижимости принципа lex situs и приобретение этим
правилом всеобщего характера распространения обусловлено в первую очередь
публично-правовыми интересами, которые всегда имеются в этом случае для
государства местонахождения. Этим объясняется, например, практически
повсеместное требование о регистрации недвижимости и прав ее приобретения
по месту фактического ее нахождения. В подобных условиях данный
коллизионный принцип является единственно действенным.
Определенное изъятие из общего правила применительно к недвижимым
вещам составляет вопрос о переходе права собственности в некоторых особых
ситуациях. Например, если переход права собственности осуществляется в
рамках так называемого общего перехода (генеральной цессии) прав на
имущество, как, скажем, это бывает в случаях наследования, то здесь возможно
отступление от lex situs. Англия и Франция применяют его вне зависимости от
статута наследования, в то время как ФРГ и Нидерланды рассматривают
переходящую в порядке наследования недвижимую вещь частью всей
наследственной массы и отступают от закона местонахождения вещи, применяя
закон, регулирующий наследственные отношения как таковые.
Ранее отмеченная возможность известного осложнения в решении
коллизионных вопросов вещных отношений, связанных с правопорядками
разных государств в сфере недвижимого имущества, существует в ряде
аспектов применительно к праву собственности на вещи (например,
касающихся права владения, узуфрукта, залога, сервитута и т.д.). Наиболее
непростыми чаще всего оказываются ситуации в связи с сервитутами. Особенно
это важно для стран, по территории которых протекают водотоки, питающие
земли и хозяйства ряда государств. Если «служебный» и «господствующий»
участки земли находятся в разных странах (когда земельное владение находится
по обе стороны границы или исток ручья находится на территории одной
страны, а орошаемый участок земли — на территории другой), вопрос о lex situs
становится краеугольным и в то же время неоднозначно решаемым. М. Иссад,
обращая на него внимание как на весьма важный в практическом смысле для
Алжира и соседних с ним стран, подчеркивает, что доктрина не дает
рекомендаций, а судебных решений по этому поводу не существует. Однако,
ссылаясь на мнение А. Батиффоля, он приходит к выводу, что, поскольку
фактические действия по реализации сервитута имеют место на «служебном»
участке, должен быть применен закон страны местонахождения последнего,
хотя вспомогательный его характер по отношению к основному участку и не
подлежит сомнению.
Весьма распространенным основанием приобретения и утраты права
собственности в международном хозяйственном обороте служит договор.
Трактовка вопроса о применимом праве в таком варианте возникновения права
собственности не совпадает в разных странах и создает иную проблему,
неодинаково решаемую в них. Дело в том, что нередко избирается путь
кумуляции коллизионных привязок. Например, вещное право, основанное на
договоре, браке (ипотека недвижимости замужней женщины в арабских
странах) или судебном решении (судебная ипотека), может быть реализовано,
только если оно признается законом местонахождения имущества. Разумеется,
что подобное серьезно затрудняет юридическое решение проблемы по
существу.
Сфера действия lex rei sitae. В вопросе сферы действия lex situs также нет
совпадения в праве различных государств. Закон местонахождения вещи
определяет статус недвижимости, а вопросы дееспособности и обязательств
подчинены соответствующим правопорядкам, найденным в силу коллизионных
норм на основе личного закона. Такова доктрина континентальных стран.
Англосаксонские страны подчиняют закону местонахождения весь спектр
правоотношений — от статуса самого имущества до дееспособности лица.
Некоторые государства занимают промежуточную позицию. Так, ст. 17
алжирского ГК гласит, что закон местонахождения имущества регулирует не
только право собственности и владения, но и другие вещные права, к которым
относятся как основные, так и дополнительные права, а согласно п. 2 ст. 18 все
сделки с недвижимостью подчиняются закону ее местонахождения
безусловным образом.
Форма сделок с недвижимостью — особая область коллизионно-правового
регулирования, которая в большинстве случаев также подчиняется закону
местонахождения имущества. Это касается и обременения недвижимости.
Однако здесь имеются и свои нюансы. Например, можно считать
действительной ипотеку, установленную за границей по местному закону на
недвижимость, находящуюся в Алжире. Однако для признания ее
действительной и в этой стране, потребуется выдача экзекватуры местного суда
в соответствии со ст. 325 ГПК и оповещение третьих лиц о таком обременении,
предусмотренное ст. 904 ГК. Иностранный закон регулирует обязательственные
отношения, а территориальный — определяет форму и последствия сделки с
недвижимостью. Существует также иная альтернатива: все регулирование
осуществляется в соответствии с территориальным законом — lex situs.
Во французском ГК прямо предусматривается, что установленная за
границей ипотека имущества, находящегося во Франции, недействительна (ст.
2128). То же самое предусматривается в отношении залога и гарантий по
движимому имуществу.
Согласно ГК Испании и для недвижимых, и для движимых вещей (а также
негаторных и виндикационных исков) существует единая коллизионная
привязка — к закону местонахождения (ст. 334, 336 и 348.2). Для «вещей в
пути» («res in transitu») предусматривается выбор между законом места
отправки согласно Конвенции 1958 г. о переходе права собственности на товар
в международной купле-продаже и законом места назначения, осуществляемый
на основании автономии воли сторон, участвующих в договоре. В договорах
купли-продажи товаров закон места отправки зачастую совпадает с законом
местонахождения продавца (lex venditoris).
Применительно к транспортным средствам для целей определения объема и
содержания права собственности, а также режиму торговли транспортными
средствами используется закон места приписки судна, регистрации или
внесения в реестр морских, речных, воздушных судов и т.п. В Испании это
имеет свое обоснование, которое заключается в том, что иные формулы для
подобной страны, характеризующейся высоким уровнем туризма, были бы
неприемлемы. Указанные правила привязки, в частности, обеспечивают
подчинение испанскому закону отношений по поводу внесенных в испанские
реестры средств перевозки пассажиров, грузов и багажа и позволяют исключить
его применение к иностранным транспортным средствам, зарегистрированным
за границей.
В новейшем российском регулировании (ст. 1206 ГК РФ) сфера действия
привязки lex situs весьма существенна и включает содержание права
собственности и других вещных прав, их осуществление и защиту, а также
вопросы квалификации объектов в качестве движимых или недвижимых. Как
видно, вопросы право-, дееспособности в нее не входят и подчиняются иным
коллизионным принципам. Наличие в тексте пункта первого указанной статьи
конкретного перечня различных аспектов общественных отношений, которые
подверглись регламентации, а именно: содержания, осуществления и особенно
способов защиты, — является весьма назревшим откликом на потребности
экономической жизни в международной сфере и практике международного
частного права. Дело в том, что перечисленные и связанные с этим области
частноправового регулирования ощутимо разнятся в различных странах даже в
пределах одной «правовой семьи», не говоря уже о государствах,
принадлежащих к отчетливо несовпадающим системам (например, «общего
права» и «цивильного» континентального права). В отличие от
предшествующей регламентации, ограничивающейся в основном только правом
собственности и не предполагавшей обращения к другим вещным правам,
присутствующее сегодня в ГК РФ регулирование располагает достаточным
набором средств конкретизации, с помощью которого возможно учесть
особенности правопорядка соответствующего государства не только в части
оснований возникновения права собственности, но и самого разнообразия
вещных прав, их содержания, а также квалификации определенных понятий,
сопутствующих установлению надлежащей материальной нормы иностранного
(либо в зависимости от ситуации — отечественного) права.
Дата добавления: 2014-11-24; просмотров: 50 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |