Главная страница | Контакты | Случайная страница Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Лекция 8. Центральным элементом структуры морали являются моральные отношения.Это наиболее «философский» ее элемент

Центральным элементом структуры морали являются моральные отношения. Это наиболее «философский» ее элемент, если иметь в ви­ду, что сама философия — это рефлексия над отношениями человека и мира. При этом специфика моральных отношений в том, что их нельзя рассматривать как некий особый, автономно существующий вид отношений: в нравственных отношениях фиксируются опреде­ленные свойства любой человеческой деятельности с точки зрения ее моральной оценки. Иными словами, нет «чисто» нравственных отношений, которые не про­являлись бы в каких-то других — производственных, политических, на­циональных, семейно-бытовых отношениях. Но точно так же не может быть и самих этих отношений без их нравственного содержания. Основной формой нравственных отношений выступает общение — общение человека с природой, обществом, друг с другом. Именно в об­щении материализуются, становятся реальными те во многом эфемерные связи, которые обозначаются понятием отношения. Именно в обще­нии проявляется, насколько это вообще возможно, подлинная сущность человека, его личностное Я, его моральный облик. Наиболее значи­мыми в нравственном смысле являются такие виды отношений, как отношение человека к обществу в целом, к другим людям, к самому себе, к природе. Отношение человека к обществу регулируется рядом принципов, в частности, рассмотренными нами принципами коллективизма или индивидуализма. В первом случае, как уже отмечалось, человек подчиняет свои ин­тересы общественным, видит свой долг в служении обществу. Во вто­ром он ориентируется на самого себя, на свои силы, разум, предпри­имчивость. Вместе с тем возможны причудливые сочетания этих принципов. Так, смыкание коллективизма и эгоизма порождает так называемый групповой эгоизм, когда личность, отождествляя себя с определенной группой (партией, классом, нацией), разделяет ее интересы и претен­зии, бездумно оправдывает все ее действия. В результате возникает единство «Я — Мы», как правило, предполагающее противостояние «Мы — Они», деление на «своих» и «чужих», «наших» и «не наших». Это, в свою очередь, предполагает нетерпимость к «чужим», «поиски врага» и ведет не к диалогу, а к насилию. Именно с позиций группово­го эгоизма некоторые этические доктрины (марксистская, мусульманско-фундаменталистская и др.) прямо обосновывают и утвержда­ют приоритет групповых — классовых или религиозных ценностей над общечеловеческими.

Такое понимание коммунистической морали выражал, например, В.И. Ле­нин: «Наша нравственность подчинена вполне интересам классовой борь­бы пролетариата». В этом случае даже такое всепобеждающее чувство, как любовь, отходит на задний план, уступая место групповым интересам. Гражданская война в России дала множество примеров подобного рода, описанных, в частности, в художественной литературе. На основе «клас­сового чувства» убивает своего «белого» возлюбленного «красная» героиня повести Б. Лавренева «Сорок первый»; пытает и убивает отца-белогвар­дейца сын-буденовец из книги И. Бабеля «Конармия»; выдает большеви­кам любимого мужа — белогвардейского офицера Любовь Яровая из пье­сы К. Тренева. Интересам своей нации всегда была подчинена мораль фашистов разного толка — от итало-германских до современных. В фашистской Германии борьба «за чистоту расы» приводит к тотальному осуждению и наказанию за любовь к представителю «неполноценной расы». И об этом тоже — мно­жество книг и кинофильмов.

Несмотря на теоретическое различие индивидуализма и эгоизма, также возможно их практическое смыкание в отношении человека к обществу. Так, удовлетворяя собственный интерес, человек, руковод­ствующийся принципом индивидуализма, может нанести ущерб дру­гим людям, эгоистически реализуя себя «за их счет». Именно поэтому индивидуализм воспринимается многими как принцип «человек че­ловеку — волк»: ведь в нем действительно воплощается борьба на рынке человеческих возможностей и способностей. Отношение чело­века к обществу предполагает поэтому разумное сочетание в лично­сти положительных, продуктивных моментов, имеющихся и в кол­лективизме, и в индивидуализме.

2) В системе отношений человека к обществу большое место занима­ют принципы, идеалы и нормы гражданственной ориентации. К ним относятся прежде всего патриотизм (альтернативой ему может быть космополитизм), национальное самосознание (или его отсутствие), активная гражданская позиция (или политическое равнодушие) и дру­гие качества и ориентиры личности. Однако наличие или отсутствие их у человека само по себе еще не является показателем уровня его нравственной культуры. Все здесь зависит от содержания этих ка­честв.

Так, патриотизм, заключающийся в беззаветной любви и предан­ности своему Отечеству, может проявляться как в безоговорочном принятии и оправдании любых действий и политики своего государ­ства и его властей, так и в критичном отношении к негативным момен­там, препятствующим развитию общества. Космополитизм — осозна­ние себя «гражданином мира», включенным в систему планетарных отношений, предполагает, как правило, равнодушие или даже нелю­бовь к своему Отечеству, однако он может сочетаться и с любовью к нему. Чувство национального самосознания может быть продуктив­ным, нацеленным на процветание нации и ее культуры, а может быть деструктивным, несущим в себе элементы национализма или шови­низма, враждебности к другим народам. С другой стороны, отсутствие национального самосознания может свидетельствовать как о равноду­шии к судьбе собственной нации, так и об уважении и терпимости к другим народам. Активная гражданская позиция характеризуется чувством сопричастности и ответственности за судьбу человеческого сообщества и собственного Отечества. Но проявляться она может как в серьезном, вдумчивом, ответственном стремлении к участию в жиз­ни общества, так и в безудержной фанатичной поддержке власти или, напротив, в неосознанной (бессознательной) оппозиции ей. В послед­нем случае гражданская индифферентность, пассивность может быть даже более разумной и целесообразной. Очевидно, что каждый чело­век должен сам для себя делать выбор между тем, «что такое хорошо и что такое плохо». Важно не допускать здесь максимализма и подхо­дить к собственному выбору достаточно ответственно.

3) Отношение человека к другому — отношение Я — Ты — в значи­тельной степени зависит от его отношения к обществу в целом. Отно­шение к другому может носить субъект-субъектный или субъект-объ­ектный характер.В первом случае Я подхожу к Ты как к равному мне субъекту. Дру­гой человек выступает для меня целью общения. Я готов принимать и уважать его право на «самость»: быть индивидуальностью, лично­стью, самим собой. Более того, я способствую его самореализации и раскрытию: он мне интересен, причем не только «совпадением» со мной, но и своей «инаковостыо», непохожестью на меня, за счет кото­рой обогащаюсь и я.

Второй подход превращает Ты в объект моего воздействия, когда Другой становится средством: средством моего самоутверждения, удовлетворения моих интересов и потребностей и т.д. В этом случае его «инаковость» и «самость» раздражают меня, вызывают мою не­терпимость, стремление навязать ему мои взгляды, ценности, линию поведения.

Своеобразным проявлением объектного подхода выступает так назы­ваемый «вещный синдром», когда отношение к Другому строится по принципу «использовал — выбросил». В этом случае Другой представ­ляет для Я чисто утилитарный интерес, оценивается с точки зрения по­лезности. Когда же эта польза исчерпана или появляется другой, более интересный объект, от первого отворачиваются и «выбрасывают» его из жизни.

Субъектный тип отношений Я к Ты характерен для гуманистиче­ской этики и проявляется в диалоге Я и Ты. Объектный тип характе­рен для этики авторитарной и проявляется в монологической форме общения и — одновременно — в нравственной «глухоте к окликанию» (К. Ясперс), когда собеседники не хотят и не умеют слышать друг дру­га и упиваются только собой («глухари на току»). Очевидно, что если первый подход базируется на принципах альтруизма и толерантно­сти, то в основе второго лежат эгоизм и нетерпимость.

4) Отношение человека к самому себе самым тесным образом свя­зано с его самооценкой. Различия в самооценке определяются прежде всего различиями авторитарного и гуманистического подходов, осо­бенно в понимании эгоизма, индивидуализма и любви к себе.

Ярким примером авторитарного подхода выступают этические идеи, тре­бующие от человека самоотречения, отказа от личного счастья «во имя» чего-то: Бога, идеи, отчизны и т.д. Противоположный подход демонстри­рует гуманистическая этика, провозглашающая «любовь к себе» главным моральным принципом и призывающая человека «быть» в первую оче­редь «для себя», считая, что это — залог того, что он сможет таким образом быть и «для других». Истина же, вероятно, где-то посередине. В последнее время в системе отношений, регулируемых моралью, особое место стало занимать отношение человека к природе. Вклю­чение в систему моральной регуляции, предметом которой до недав­него времени традиционно были сугубо «человеческие» отношения, отношений «не-человеческих» (человек и природа, человек и вещь) связано с объективными экологическими процессами, продемонстри­ровавшими, что свободная воля человека, присвоившего себе титул хозяина, «царя» земли, способна привести к кризису среды его обита­ния и тем самым поставить под сомнение возможность его, человека, дальнейшего существования. В связи с этим и встал вопрос о новых принципах регуляции отношений человека и природы, которые долж­ны строиться на основе их равноправного диалога. «Старый» принцип этой регуляции носил характер высокомерно­го антропоцентризма, ставящего Человека в центр и над Природой. Современная экологическая ситуация вызвала к жизни новый, про­тивоположный подход — экоцентризм, ориентированный на приори­тет Природы.

Таким образом, новое отношение к природе предполагает расши­рение традиционного предметного поля морали за счет включения в него природы как равноправного субъекта. Этот процесс связан со становлением экологической этики, которая выступает на современ­ном этапе своеобразной мерой сущности человека и его достоинства. Моральные отношения, как уже говорилось, не су­ществуют сами по себе, и формой их проявления выступают не только другие виды общественных отношений, но и особые способы сущест­вования в виде морального сознания и нравственного поведения.

Лекция 8.