Студопедия  
Главная страница | Контакты | Случайная страница

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Глава вторая ИДЕИ И ИДЕАЛЫ МАСОНСТВА

Читайте также:
  1. Betfair для начинающих. Часть вторая
  2. Беседа вторая
  3. Беседа вторая
  4. Беседа вторая
  5. Беседа вторая
  6. Беседа вторая.
  7. Беседа вторая. Духовная жизнь семьи
  8. ВНЕШНИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ МАСОНСТВА
  9. Вопрос 24. Идеи и идеалы Французского Просвещения.
  10. Вторая беседа с господином Хаяо Каваи

Какова роль масонства в создании политической и культурной картины мира Нового времени? Для ответа на этот вопрос надо ясно представлять себе идеологию ордена в самых общих чертах. Надо попытаться понять, какое реальное значение имеет определение этой организации, как строителей «храма Соломона» или, еще и как строителей «храма Человечества» и «храма Труда». Если взять самые употребимые термины нынешнего политического лексикона и сравнить его с таковым же в массе масонских документов и масонских изданий, то легко обнаружишь, что это один и тот же лексикон, одни и те же слова. Но если теперь попытаться как-то осмыслить эти слова, то обнаружишь, что они повисают в воздухе вне определенного. эзотерического контекста.

Действительно, что значит слово «прогресс», что такое эта самая всеми обожаемая «культура», выше которой нет ничего на свете? Ты можешь быть атеистом и сионистом, культуристом и пианистом, можешь быть мусульманином или буддистом, или не быть ни тем, ни другим. но быть культурным ты обязан. То есть исповедовать ту самую религию, «в которой согласны все люди», говоря языком масонского катехизиса 1723 г., положившего начало новой эре человечества. Когда историки и философы говорят о «строго научном подходе» к гуманитарным предметам, в частности, к истории человечества, то, вероятно, не все из них понимают, что в той «объективности», которая им так нравится, изначально заложена определенная идеология, выражающая себя уже в самих терминах и в характере отбора материала. А это уже «не объективность», а тенденция.

Совершенно очевидно, что сами употребляемые слова, несущие на себе все здание нашего мировоззрения, имеют по самой их роли религиозное значение. Смысл их большинству не ясен только потому, что корень их лежит как раз в области религиозной, чаше всего в сфере оккультно-теософской, поскольку и вся политическая сфера формируется масонством. Познать же роль масонства, когда его пытаются рассматривать вне его идеологии — вещь просто смешная и нелепая. Рассматривать же его в пределах его же идеологии — это значит по большей части опознать самих себя и свою науку, как часть масонской идеологии. Но на это нужно и известное мужество, и внутренняя свобода, и готовность к тому, что тебя больше никто никогда не напечатает. К тому же, если отказаться от принципов «современного мировоззрения», в том числе от шаблонов в роде «законов развития общества», «всеобщей эволюции природы», от «прогресса» и от «культуры» как религии культа «чисто человеческих дел», то нужно последовательно исповедовать религию Божественного Откровения, данную нам в учении Церкви Христовой. Но последовательность чужда большей части людей.

Несомненно, масонство оказало принципиальное влияние на общественное сознание и идеологию современного политического мировоззрения.

Нелепо в этом смысле выглядят попытки некоторых публицистов и историков, воспевая «прогресс», «труд», «коллективизм» и «культуру», то есть принципы масонства, в то же время обличать масонство и низводить его на роль какой-то шайки международных аферистов. Клеймить масонов и воспевать «гуманизм» в лице Пушкина и Толстого, Достоевского и Чехова, как «наших столпов». — это значит либо не понимать главного и основного, чем жива душа человеческая, либо под видом такого обличения, открывая канал доверия у читателей патриотическим пафосом, умышленно внедрять основные принципы масонско-просветительской идеологии. В том и трудность понимания темы, что вопрос состоит в ценности и смысле основных понятий нашего времени, таких. как «культура», «прогресс» и некоторых других. Здесь надо выбирать. Надо уметь отказаться от благоговения перед «нашими столпами», как и перед вообще «великими» и «значительными». Ведь сказано, «не сотвори себе кумира».

Надо освободиться от мысли, что главная ценность заключается в концертных залах, мерседесах и атомных электростанциях. Человечество могло бы существовать и без этих приятных и опасных игрушек. Значительная часть его без них и живет. Может случиться так, как это бывает с человеком: богатый и довольный, он много ест, много веселится, мало двигается и нежится в комфорте житейском. Но когда, как результат такого образа жизни, приходят болезни, он начинает думать, как хорошо было бы, живи он с самого начала по-другому. Можно не сомневаться, что даже «прогрессивное человечество», пропитанное самыми что ни на есть демократическими мыслями, когда-нибудь начнет думать именно таким образом. И именно тогда, когда будет поздно. Ведь эта часть человечества, что занимает командные высоты во всех государствах, очень сильна задним умом.

Сначала, к примеру, у этой ученой части человечества был на первом месте технический прогресс, а потом с удивлением обнаружили наличие технических отходов и свалок, и когда все капитально загадили — заговорили об экологии. Сначала все книги, в духе каббалистики написанные, пели гимн «покорителям природы». Теперь думают, как бы сохранить хоть что-нибудь от этой изуродованной природы. И этой глобальной глупости, переходящей в глобальное преступление, не будет конца. В этом процессе тот самый «дух времени», что заложен в доктрину масонства.

Обоснование вопроса о роли масонства может состоять из нескольких предпосылок — идейных, организационных, исторических.

Если отвлечься от «подлинно научного подхода», то легко понять одну простую истину: если многие десятки поколений людей, облеченных властью и имеющих деньги и доступ к печатному станку, создающих основной поток печатной продукции, формируют свое мировоззрение на началах оккультно-каббалистических, то такие люди, сплоченные единством организации, нс могут не оказать радикального влияния на все то, что называется «культурой». Вполне понятно, что именно из этих кругов будут исходить и политические учения, и формирование корпуса ученых и писателей. Их вкусы получат свое воплощение и в архитектуре, и в поэзии, не говоря о философии. Именно они и будут создавать ту символическую матрицу восприятия и оценок, которая определит в свою очередь и действующую в обществе легенду «добра и зла», и систему «предпочтений и презрения», которая сплачивает людей в одно общество и не дает ему развалиться на отдельные группы и сословия, воюющие друг с другом до уничтожения. Масонские ложи еще с ХVIII-ХIХ веков создали правящую сферу и сформировали весь корпус политиков и идеологов, вытеснив Церковь из общественной сферы.

Возникает вопрос, в какой степени связаны друг с другом различные философские и политические идеи, учения каббалистические и социалистические. Большинство трудов по истории масонства исключает напрочь эти связи и скрупулезно рассматривает частности. При этом личные взгляды отдельных деятелей масонства зачастую рассматриваются как выражение взглядов самого масонства. Конечно, это неверно. Просто оккультно-каббалистическая доктрина, в своем осуществлении имеет свои особенности в зависимости от характера народа, формы государственного правления, от приверженности к той или иной религии, но она едина и последовательна. Какова же связь идей?

...Известный в свое время писатель, граф В.А.Соллогуб, в 1837 году дебютировал на страницах «Современника». Он вращался в том же кругу писателей, что Жуковский и Пушкин, будучи их младшим современником. Женат он был на дочери М.Ю.Виельгорского, одного из руководителей российского масонства. После смерти своего тестя он нашел у него в курском имении обширнейшую библиотеку герметической литературы, и вот он пишет:

«С трудом верится, чтобы целое поколение умов отборных могло углубляться не только в изучение халдейской премудрости и формул умозрительной символистики, но еще серьезно занималось алхимическими препаратами, основанными на меркурии и могущими создать золото» (Граф В.А.Соллогуб. Воспоминания. М.-Л., 1931 г., сс.160-161).

Факт остается фактом: целые поколения русских дворян и чиновников. как позднее и разночинцев наших, воспитывалось на изучении мистической каббалы с ее халдейской премудростью — алхимией, магией, астрологией. При этом они периодически посещали церковные богослужения, презирая священника и «простонародье». Приобщенные к символическому мышлению, они все понимали согласно «внутреннему смыслу», а не буквально, как «эти», «наружные христиане». Мир каббалы — это пантеизм, а в пантеизме все связано между собой самым тесным образом. Ведь этомир магии. Это мир Большого шара, внутри которого все точки связаны густой сетью линий и каналов. Здесь все обожествлено, все явления человеческого мира и мира природного связаны с миром астральным и тем, что над ним, и под нами. Здесь нет ни отдельной этики, не связанной с политикой, ни политики, не связанной с религиозным культом. Влияя на человеческий организм, можно повлиять на все мироздание. Да и само мироздание представляет из себя Большого человека, Адама Кадмона.

Алхимики занимаются лечением металлов и человека. Но может ли алхимия соотноситься с социализмом и вообше с прогрессом? Ведь наши московские розенкрейцеры, как и другие, занимались одновременно и просветительством, и алхимией.

Герметическая философия, основа масонского мировоззрения, видит мир природы и человека в единстве. И «больны» эти два мира точно так же — в единстве одного организма. Масон, иудей, революционер и социалист — все они «лечат», «исправляют» общество и природу и «зарабатывают будущий мир» блаженства во всеединстве природы, человека и Творца.

Граф Соллогуб выразил понимание связи идей коротко и ясно. Обнаружив у тестя несколько тысяч книг герметического содержания, он пишет, что среди них были и «разные каббалистические латинские рукописи и частные письма масонского содержания». И это собрание книг и рукописей. замечает мемуарист, пополняемое «сочинениями теологическими и указывает на переход герметизма к иллюминизму, к мистицизму, к пиэтизму, а впоследствии довели к скептицизму, гегелизму, к коммунизму и к нигилизму, уже мечтающему о терроризме» (Там же, с. 161).

Любопытно, что в сущности, вполне заурядный человек увидел эту связь идей. И встает вопрос: а видели ли ее власть предержащие. И если видели, то чего хотели, чего добивались? Известно, что видели. И сам граф был человеком, близким ко двору. Было бы трудно ожидать от современных историков и литературоведов столь же ясного понимания этой связи, и. соответственно, роли масонства в политической и культурной истории нового времени. Современники Соллогуба (Б.Н.Чичерин. например) отмечали ту же связь гегелизма с социализмом и революционной софистикой. Любой философский словарь укажет в то же время на связь философии Гегеля с учением Якова Беме. И тот же словарь укажет на то, что Беме был материалистом-мистиком и каббалистом. И каждый из нас помнит с детства слова о том, что «Гегель — это алгебра революции», алгебра, отвергающая христианство и историю, как несовершенные этапы к совершенству человечества, к торжеству всемирного разума. Краткие каббалистические формулы, на постижение которых масоны тратили десятки лет, разворачивались в философские и политические трактаты, в художественные полотна.

Именно отсюда и пришло восприятие времени как движения «вперед», к лучшему, совершенному. Причем движения фатального, неизбежного.

Соответственно, все прошлое стало восприниматься как нечто «отсталое», «вчерашний день», как пережиток, как нечто жалкое и ничтожное, подлежащее уничтожению, разрушению. Такое восприятие времени воспитано на основе каббалистической доктрины движения человечества к эпохе всесовершенства, всеединства, движения к золотому веку, царству Машиаха (евр.). Сколь ни химерична эта идея, сколь ни дает реальность прямо обратных доказательств, но поскольку это идея религиозная, притом внушаемая через самые разные средства пропаганды — в первую очередь через искусство, — то и избавиться от этого ложного восприятия времени почти невозможно.

Христианское восприятие времени и, соответственно, истории, прямо обратно вышеописанному. Прошлое — это нечто добротное, устойчивое и благостное. Каждый день церковного календаря направляет наши мысли не на «прогресс», а на жития святых и на священные для каждого христианина события. Священная история не знает движения вперед как фатального улучшения человеческой природы. Церковный календарь соединяет христианина со святыми, праведниками, мучениками и проповедниками, и с событиями евангельскими. Здесь нет места движению истории по спирали (образ, заимствованный Энгельсом и Марксом из Торы).

Пример с восприятием времени показывает, насколько глубоко въелась в современное сознание человека каббалистическая идея «прогресса».

Если всерьез ставить вопрос о влиянии масонства на современный мир, то начинать надо именно с анализа основных постулатов общественного сознания, укорененного в психологию человека, в его оценочный аппарат.

Другой пример, показывающий степень влияния масонства на формирование политических и религиозных учений.

Известно, что с XVII века в Европе была воспринята единственная политическая доктрина: «естественное право». Из статьи в статью, из трактата в трактат стало переходить и многократно повторяться слово «естественный» в разных сочетаниях: «естественный закон», «естественное право». «естественная религия», «естественная мораль»... Можно долго ломать себе голову, размышляя, что имеется в виду под этими терминами, если только не познакомишься с простыми положениями популяризаторов каббалы:

суть «естественных законов», оказывается, выражает Тора, «поскольку законы Торы — естественные законы управления миром и обществом». (Лайтман Михаэль. Каббала. 4.1, с.39). Тора — план всего мироздания. Вот учебная аксиома, открывающая понимание того, почему именно из тайных академий средневековья, этих предтеч масонских лож, вышла политическая история, ставшая основой и современного государственного права. Там, где изучали Тору, и родилось то, что должно было родиться: иудаизм, одетый в христианские одежды, и то весьма бедные. Надо ли говорить, что когда мы читаем в цитированной книге, что «настоящий каббалист испытывает радость от будущего окончательного исправления (мира), потому что уверен в нем уже сегодня, предчувствует его уже сейчас», то ничто не мешает нам в эту фразу вставить вместо слова «каббалист» слово «коммунист» или «масон», или «демократ». Ибо эти слова, по большому счету и есть обозначения приверженцев одного вероучения. И если «каббала изучает цель и план творения», то смысл слов о «естественном законе», «естественном праве» и «естественной морали» становится ясным, и. главное, логично вписывается в историческую картину, замыкая в одно целое современные политические учения, культурные ценности и масонство. Только так и становится цельной и логичной история нового времени. Именно такой цельности и не хватает современному сознанию человека, когда историки разрывают искусственно единое полотно истории на отдельные фрагменты, по видимости ничем не связанные между собой. Мы видим сотни имен знаменитых философов и всевозможных явлений общественной жизни. Там масонство, там «культура» — «наша», а там — «ихняя». Здесь прогрессивная политика, а там — реакционная, но временами...

Что касается сотен философов, то, как уже говорилось в другом очерке, их идеи бедны и однообразны. Это один и тот же набор мыслей, по-разному освещаемых. И более ничего. И все они комментируют каббалу, ее несколько постулатов. Было бы проще изложить учебный курс европейской современной философии по основам иудаизма, чтобы мы поняли связь идей и узнали основные их принципы, не растекаясь по сотням имен и учений. Но как раз этой связи политических и философских идей с учением каббалы и пытаются избежать. Легче писать тысячи томов, излагающих эти идеи раввинистического учения под разными именами философов (иудейские принципы фатального движения к золотому веку, коммунизму, царству Астреи, идеи «разумного эгоизма», коллективного спасения «в любви» и «труде» по пути растущего одухотворения материи и человечества и проч.), — чем просто познакомить нас с основами всех этих теорий и учений, данных в каббале.

Зная основы этого учения, мы могли бы лучше понять наше время и себя. Ведь эти идеи Торы — растущего коллективизма, через сознательный труд влекущего нас по пути прогресса — могут быть изложены и в виде «чисто русской идеи труда и общины», а «спасение через коллективный труд» попадает в наше сознание, уже подготовленное предшествующей коммунистической пропагандой к такому восприятию, как «русская идея».

Если добавить, как это и делается, несколько патетических фраз о величии русского народа и его вселенской роли, если еще ругнуть масонов и евреев, то все оккультно-каббалистические идеи будут проглочены без заминки. Надо заметить, что особенно благостно влияет на нас слово «труд». Кто не помнит вчерашнее: «Слава Труду!» Мало кто задумывался, что имелось в виду под этим словом. Конечно, общественно полезный труд — дело почетное. Но труд труду рознь. Один абсолютно благословен, а другой имеет демоническое происхождение. Труд по созданию Вавилонской башни, этого прообраза того символического храма Соломона, который создают масоны — этот труд, как ни велик он, как ни блестящи умы, им занимающиеся, не может быть благословенным. И это тот же труд, что затрачивается на «исправление Творения» для приближения дней Машиаха. И эта Вавилонская башня, этот «храм Соломона» еще называется цивилизацией. И труд, затрачиваемый на возведение языческого капища — тоже труд. В одном обряднике приема в ученики мастер масонской ложи говорит: «все инструменты ложи знаменуют святость труда». Дело масона, говорится в другом масонском сочинении, это «Страдание, Труд и работа» («Духовный рыцарь» И.В.Лопухина, 1791 г.). И это «Работа в нравственности». В руках Великого Мастера в ложе находится молоток. Масон называется «работником». Он трудится над исправлением как своей натуры, так и натуры вообще. Он готовит мир к восприятию святости. То, что именно «народ Израиля подготавливает времена к восприятию святости» (А.Штайнзальц. Роза о тринадцати лепестках. М.-Иерусалим. 1990 г., с. 105), в данном случае не важно. Хотя сама эта аксиома иудаизма, созданная отнюдь не фантазиями «гнусных черносотенцев» и не бреднями «русских фашистов», существенна. В ней основа самого принципа еврейского национализма, обоснованного религией нации.

Мастер в масонской ложе, как Адонирам, легендарный строитель храма Соломона, распределяет работы среди «рабочих», членов своей ложи. На одной масонской печати для пятой степени (то есть шотландских мастеров, которую имели у нас и Новиков, и Пестель), изображены две колонны в виде Андреевского креста, четыре короны, из которых две сбиты, а две нижние падают, и все это окружено девизом на латыни: «нужно возлагать надежду на постоянный труд» (Семевский В.И. Декабристы-масоны. Минувшие годы. 1908 г., №№5-6. с 414). В масонской литературе обыгрывается и само слово «мистерия»: в зависимости от написания его через «и» или «игрек» оно на английском языке приобретает значение или «работы», или «таинства» (см. «Масонство в его прошлом и настоящем», т.1, с.50). В современном масонском документе, относящемся уже к нашим дням, говорится, что масонство — «это символический союз труда». (Ганс Германн Хеманн. Главный мастер великой ложи А.В. и А.М.). Тема «Труда», совершенствующего мир, отчетливо выражена и на личной печати Петра I, и на барельефе Петр Великий — каменщик (см. с. 144. 146).

В одном из немецких документов слово «работа» трактуется в следующем виде:

«Ложа должна в первую очередь заниматься работами по внутреннему воспитанию своих членов, чтобы их, также как апостолов, посылать в мир, распространять франк-масонские идеи. Не каждый, конечно, может это делать в равной степени, но отдельные личности должны нести дух розенкрейцерства в общество и повсюду — в семью, в церковный приход, государство и различные религиозные союзы... Принадлежность к франк-масонскому союзу заставляет его играть эту роль... Жизненное право франк-масонства состоит в совместной и постоянной работе — культурном строительстве» (ЦХИДК, б. Особый Архив. ф.1412, оп. 1, д. 8674, л.534). Здесь же говорится с гордостью о том, что идеи франкмасонства уже господствуют в мире и выражаются в музыке. философии, живописи, литературе. «Эти идеалы франкмасонства господствуют в классике, — у Лессинга, Гердера, Гете и у других великих мыслителей мировой культуры». Далее автор подробно разбирает масонский смысл «Волшебной флейты» Моцарта. А в следующем докладе в той же ложе «Комениус и богемские братья» (1926 г.) говорится о великом значении для немецкого народа «великих масонов Фихте и Канта» (л.507). Масон, каменщик — работник трудового коллектива, созидающий храм единого Человечества, «храм Соломона».

И там же, в том же деле, в другом докладе, посвященном 100-летию со дня смерти королевы Прусской Луизы, говорится:

«Справедливо указывают на франк-масонство, как на важнейшее и обширнейшее требование работ по созиданию человечества, то есть сознательное содействие каждому успеху человечества».

Со всем сказанным нелишне будет сопоставить мнение Луначарского о «труде» и «работе». Масонская мифология и масонский поэтический ряд Луначарским с большим знанием дела вплетены в апологию социализма и марксизма. Но это не тот социализм, который мы знаем. Ведь то, что у нас называлось социализмом, было его лишь первой, разрушительной стадией: 75 лет в сущности разрушали царскую Россию и народное сознание, созданное царизмом. Все 75 лет иудаизм продолжал вести борьбу с Самодержавной Русью. Эта разрушительная стадия была предусмотрена и Ткачевым.

Речь пойдет о работе Луначарского «Социализм и религия» (2 тома, СПб. 1908 г.).

Уже на первых страницах он говорит «о связи научного социализма с заветными чаяниями человечества, выраженными в религиозных мифах и догмах... о центральном месте труда в новом миросозерцании» (т.1, с.7). Луначарский называет «научный социализм» «новой религией». В то же время это и «научное пролетарское миросозерцание» (с. 10). Понятно, что под словом «пролетариат» не имеется собственно рабочий у станка на заводе. Как слово «масон» не означает буквально рабочего-каменщика и имеет в виду чисто символическое значение, так и «пролетариат» в этих текстах о «научном социализме». Что это так, а не иначе, говорит и сам Ленин: у рабочего нет своей теории, кроме «экономизма», т.е. желания побольше получить и побольше положить в брюхо. Теорию рабочему классу дает, пишет Ленин, только интеллигенция. Луначарский же далее ссылается на авторитетное мнение Иосифа Дицгена и цитирует его брошюру «Религия социал-демократии» (Изд. «Работник», СПб. 1906 г., с.6):

«Дорогие сограждане! В идеях социал-демократии содержится новая религия (...). Культурное человеческое общество — вот высшее существо, в которое мы веруем, наши надежды возлагаются на социал-демократический строй. Только этот строй реализует любовь...»

Если не знать, что имеется в виду в иудаизме под этим словом «любовь», то понять этот текст просто нет возможности. Как можно нормальному человеку, воспитанному в здравых понятиях христовой веры. догадаться, каким образом «строй» реализует «любовь»? Но именно социализм, а не человеческое сердце, и источает из себя «любовь» в виде филантропических учреждений и «социальных программ», приближая эпоху Машиаха. В философии хасидизма (хабада) говорится, что благотворительность (цедака — евр.) — это есть «общее усилие» («общее дело»), и оно способствует одухотворению природы и общества и «ускоряет наступление мессианской эры». (Ниссан Мендель. Философия хабада. Вильнюс, 1990, с. 121). В этой «любви» мы имеем еще одну форму «труда», призванного спасти человечество и ввести его в царство Астреи: распределение материальной помощи престарелым и бедным. Согласно Торе, каждое доброе дело откладывается где-то на небесах как счет в банке. По достижении нужной суммы добрых дел можно будет приобрести «золотой век», царство вечного счастья.

Надо заметить, что помощь нуждающимся всегда практиковалась христианами. При церквях, в монастырях устраивались богадельни, больницы, мастерские и школы. Но конечный смысл такой благотворительности в государствах христианских в корне отличался от социальной помощи в странах демократических, или. вернее, социал-демократических. Механическое распределение продуктов среди бедных, предпринимаемое для того, чтобы избежать социальной нестабильности, — вряд ли это можно назвать делом любви. Если привести еще один текст из сочинения Луначарского, то и вовсе невозможно будет провести грань между масонством и социализмом, как и демократией, потому что в своей существе это одно и тоже:

«Боги демократии отрицают старину, они апеллируют к чувству окрепшего человека — работника, поэтому они всегда являются шагом вперед в смысле духовной чистоты божества, свободы от обрядов и догматов, ставших бессмысленными» (т.1. с.75).

Для русского человека важно все это иметь в виду, поскольку на него вешают самых разных собак, от «русского большевизма» до «русского фашизма». А справа и слева осаждают его патриоты-коммунисты, ненавидящие сионистов, так как те, по их мнению, извратили чистое учение Карла Маркса и Фридриха Энгельса. С другой стороны — загадочные и невежественные в своем фанатизме сталинисты точно так же разыгрывают из себя не менее загадочных патриотов, «борющихся» с «масонством» и мировым «жидовским заговором». Для тех и других история России началась в 1917-м. Но и для их предполагаемых противников, «сионистов», она началась тогда же. До этого был мрак невежества, царствовал кнут и звенели кандалы ссыльных борцов за свободу. И был «утренний свет» — Пушкин, и его эманации — Гоголь, Толстой и Достоевский... апологеты «гуманизма».

В то время, дореволюционное, надо заметить ради исторической правды, весь еврейский народ чувствовал себя в кандалах, так как был отрешен от возможности управлять всей Россией и устраивать в Кремле праздник хануки. И только благодатные времена Ленина, Сталина и последующих генсеков дали ему возможность почувствовать себя свободным и причастным к делу «исправления» народов России по закону Торы, то марксизмом, то американизмом7...

Поскольку истина конкретна, то всегда полезно обратиться к историческому материалу. Чтобы увидеть смысл происходящего и вокруг нас, и в нас самих, надо отойти вглубь времен.

Хронологически мы закончили первую часть рассмотрением деятельности кружка розенкрейцеров при Московском университете во времена Екатерины II. Сколько бы человек ни жил, хоть сто лет и больше, его организм будет следовать программе роста, зрелости и увядания, заложенной в его наследственном аппарате — хромосомах. Там вся его красота и радость, бородавки и болезни. Говоря аллегорически, хромосомы нынешней России были заложены в ее организм именно тогда.

Понятно, любая хронология в таких вопросах — вещь условная. Но в данном случае условность эта не слишком велика. Весь круг идей, литературы. учений и теорий, изменивших судьбу России, был создан как раз в замечательное по-своему двадцатилетие деятельности новиковского кружка (с 1770-х). Это круг литературы художественной, исторической, философски-мистической и политической, с идеями демократии и классовой борьбы бедных с богатыми. И этот мистицизм каббалы тесно сплелся с идеями мирового переустройства, теократии на основах «естественной религии», заимствованной по преимуществу из Якова Беме, средневекового философа-каббалиста. Проницательный сардинский посланник времен Александра I Жозеф де Местр увидел трагическую для судьбы России особенность в том, что она основывала свое образование на началах изначально гнилых, шатких и смутных. Это были как раз те самые начала «просветительские», что ввели саму Францию в революционную смуту и привели к падению национальной монархии.

И именно оттуда эта литература широким потоком, при поощрении Екатерины II, ринулась в Россию. Во Франции эта литература была вызвана к жизни широким воздействием на общественное сознание масонских лож, покрывших ее густой сетью. Плоды этого просвещения известны. Жозеф де Местр замечает, что Россия начала «просвещение» с того, чем другие страны кончали — с развращения умов и нравов.

Все это вещи достаточно известные. Здесь лишь можно подвести некоторый итоги в связи с последующими событиями. Все три составные части марксизма: французский материализм, английский экономизм и немецкая философия. — пришли безо всяких криминалов и подпольной деятельности в Россию, и вольготно расположились в наших университетах и на книжных прилавках. Как тут было не появиться затем и самому марксизму? Он и появился, как логическое следствие просветительской и педагогической деятельности царского правительства. По совести говоря, за что тут винить молодое поколение нигилистов и интеллигентов, когда его, это поколение, создавали по учебным программам министерств и отдали в плен еврейской печати.

Нельзя не заметить в этой связи, что у нас существует какое-то странное и почему-то незамечаемое противоречие в оценке самодержавия и интеллигенции. По одному взгляду: было хорошее самодержавие и была плохая интеллигенция. По другому — наоборот. Но и то, и другое воззрение не выдерживает, как кажется, критики. Ведь именно хорошее самодержавие породило плохую интеллигенцию. Но и другой взгляд ничем не лучше: каким-то образом деспотическое самодержавие, угнетавшее свободную мысль, породило хорошую интеллигенцию в своих гимназиях и университетах

Такие внутренние противоречивые выводы присуши были уже Герцену и его сторонникам. Так эта антиномия перешла и в советскую антимонию и легла в наши головы без особой внутренней критики. Между тем, мысль о том, что каково дерево — таковы и плоды, никто не может уличить в нелогичности. Видимо, дело в том, насколько наши Самодержцы оставались верны принципам православного царства. И тогда возникает вопрос:

насколько наше Самодержавие было действительно самодержавным и православным, насколько Самодержцы отвечали своему предназначению?8

Во Франции просветительская литература ликвидировала патриотизм. привела к идеям космополитизма и социального переустройства мира. О ее враждебности Церкви не приходится и говорить. В России она породила те же явления: один-в-один. С конца XVIII и начала XIX века появляются целые поколения молодых людей, имеющих в карманах собственные проекты по переустройству мира. И уж, конечно, России в первую очередь. Кто-то из известных лиц того времени, едва ли не адмирал Шишков, сказал, что кончившие наши университеты юноши уверены, что, по крайней мере, две вещи они могут сделать хорошо: преобразовать государственное устройство и реформировать церковь. Конечно, юноши здесь не виноваты. Скорее наоборот — несчастны. Так их воспитали в государственных учебных заведениях немецкие и наши профессора, сами воспитанные на началах каббалистической немецкой философии, взявшей на себя груд популяризации иудейских начал и идеалов, которые все построены на страстном желании переделать, реформировать, революционизировать и на развалинах старого мира обязательно построить нечто солнечное и радостное.

Если при этом добавить сюда и проповедываемый в начале XIX века во весь глас европейского просвещения мистический романтизм с его культом героя-титана и идеалом светлого будущего, в котором будет жить совершенное, ангелоподобное человечество, то тогда и тем более придется только пожалеть это молодое поколение, воспитанное на началах раввинистической философии с ее вечным зовом в «златой век».

Отсюда и рождались преобразователи, нигилисты, революционеры и террористы, изготовляемые поточным методом в школах Императорской России. Сколько об этом писали наши лучшие публицисты тех далеких времен — не счесть. Да все без малейшего толка. Кто же правил Россией? — спросим мы еще раз.

Наши «просветители»-розенкрейцеры занимались и алхимией, и политикой, и мечтали о вечном счастье в казарменном государстве, где все будет существовать по геометрическим законам. На первый взгляд связь между алхимией и мечтами о совершенном обществе, алхимией и революцией, непонятна. Принципы алхимии делают эту связь очевидной.

Для алхимика все металлы есть несозревшее, больное золото. Все они делятся по степени их приближенности к золоту. Само многообразие металлов есть просто следствие плохих условий, при которых вызревало золото. Вылечить железо или медь, — это значит довести этап их созревания до золота. В каждом металле скрыто одно начало — совершенство, которое складывает природные стихии в золото. Алхимик лечит металл, помогая осуществиться заложенному в него началу. Для того, чтобы возродить в металле золотое начало, его надо разрушить, распустить складывающие его стихии, оживить его суть, архетип, квинтэссенцию, а затем снова оживить и дать вызреть, возродить его уже в совершенном виде. Алхимик улучшает, исправляет природу, он ее лечит. Для этого он проникает в тайны натуры, исследует ее свойства и помогает излечить природу в целом. Здесь алхимия с ее натурфилософией и теософией стимулирует развитие естественных наук.

Точно так же алхимик, становясь просветителем, осуществляет те же принципы: занимается «излечением» человеческого общества, освобождая его от порчи, от социальных болезней, мешающих обществу развиваться в сторону совершенства, света, добра и красоты. Это фундаментальный принцип иудаизма — «исправлять» вселенную. Но чтобы возродить — надо разрушить старое. Тогда взрастет новое. Поэтому символом «возрождения» в масонстве является гроб. Туда ложится мертвый и встает он же, но «возрожденный». В пример приводится зерно, упавшее в землю. Чтобы прорасти, ему нужно сбросить с себя старую оболочку. Та же мысль: разрушить, чтобы создать. — проводится настойчиво в каббале. Там центральное место имеет учение о клипоте, — скорлупе, шелухе, от которой возрождающемуся духу надо освободиться. Под этими понятиями имеется в виду и «обветшалость» общественных форм жизни, и «.национальные предрассудки», и религиозные устои других народов. Отсюда — «весь мир насилия мы разрушим».

Идеи алхимии были революционны в своем практическом значении. Согласно учению Торы, совершенствовать и приводить к всеединству предполагалось не только человеческое общество, но всю вселенную. Магически алхимик, оккультист, каббалист, воздействуют в этих целях на высшие миры.

Революционер, масон, иудей, интеллигент, демократ, — все они творят «тикун» (исправление — евр.), совершенствуют общество и вселенную, зарабатывают, говоря словами каббалы, будущий мир своими руками, своим умом и трудом. В результате такого тикуна исчезает все яркое и самобытное.

Лучшим выражением этих демонических претензий — свести насильно, магически, благодать Божию на землю — служат слова, приписываемые известному Мичурину: «Мы не будем ждать милостей от природы, взять их у нее — наша задача». Эти слова передают самую суть иудаизма и масонства. Все изложения их основ начинаются с объяснения необходимости самим покорить природные силы, заставить их работать на себя. Будем как боги! — лозунг и иудаизма, и социал-демократии, как всемирной религии, религии ума. труда, коллектива и их плодов — культуры, то есть того проявления высшей интеллигенции, мирового разума, в котором он сам наконец-то осознает себя. из бессознательного становится сознающим. Человеческий коллектив «избранных», «малого народа», по выражению И.В.Лопухина, есть становящийся бог. Вот, собственно, в этом и заключаются религиозные основы этой культуры.

Итак, масонство способно формировать общественное сознание. И потому оно не столько вне нас, сколько внутри. Его идеология выражает себя через несколько общих понятий, смысл которых становится ясен лишь в системе определенного религиозно-оккультного учения.

В системе пантеизма, каковым является и каббала, и построенная на ней вся герметическая философия масонства, все имеет внутреннюю взаимосвязь. Сам Шеллинг назвал философов «философствующими каббалистами».

Философия европейская есть богословие пантеизма. А представление о «прогрессе», вечном улучшении общества и человека, о золотом веке и вечной Субботе (вечного отдыха) есть представление, враждебное христианству.

Все сказанное выше можно считать комментарием к следующей части очерка, посвященного позднему масонству, то есть того периода, когда оно было запрещено (с 1826 по конец XIX века).

Кроме того, поскольку мы переживаем то состояние общества, когда от опеки «партии» мы перешли к опеке масонской, то представляется небезынтересным посмотреть, как действовало масонство не только в учебной и издательской деятельности, но и в отношении Церкви, которую оно, конечно, не могло оставить без внимания. Приходится признать, что те же явления мы видим и сегодня. Фальсификация в этом случае является едва ли не главным оружием ордена, поскольку он объявляет себя «внутренней церковью» и видит свое призвание в совершенствовании мира и человечества, имея в виду идею коллективного спасения через рост культуры и приведения людей и природы к точке всеединства, когда все сольется в одно целое с Абсолютным Разумом. Против учения Христа выдвигается мирской гуманизм.




Дата добавления: 2015-09-10; просмотров: 22 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав

ОТ АВТОРА | Глава первая ИСТОКИ РУССКОГО ЛИБЕРАЛИЗМА 1 страница | Глава первая ИСТОКИ РУССКОГО ЛИБЕРАЛИЗМА 2 страница | Глава первая ИСТОКИ РУССКОГО ЛИБЕРАЛИЗМА 3 страница | Глава первая ИСТОКИ РУССКОГО ЛИБЕРАЛИЗМА 4 страница | Князь Андреи Борисович Голицын и его записка о масонстве в России | МЛ. Магницкий и его записка о масонстве Николаю I | Глава пятая. МАСОНСТВО и НИКОЛАЙ II. | КОММЕНТАРИИ К ИСТОЧНИКАМ V-ой ГЛАВЫ | ПРИЛОЖЕНИЕ Мученики долга |


lektsii.net - Лекции.Нет - 2014-2024 год. (0.017 сек.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав