|
Читайте также: |
Астер сидел и думал о том, что его ждет. Лишенный магии, лишенный кислорода молодой парень ехал в тюрьму...Что тут сказать – печаль. Он думал о том, что сейчас с Мари, чем занят Обермеер и, конечно, о письме. Это письмо, с которого все началось и которое недавло ему покоя. Кому понадобилось угрожать Хвосту-7 да еще с такой наглостью. Но мысли Астера были прерваны внезапной остановкой автомобиля. Бугай, сопровождавший Астера резво выпрыгнул наружу, где встретился с водителем. Астер не стал дожидаться пока его вынесут из грузовичка и вышел сам. Солнечный свет ударил ему в голову – судя по всему было где-то двенадцать часов дня. Стоя спиной к машине, Астер видел грунтовую, потрепанную дорогу, по которой его привезли, лес справа и слева, на вид достаточно густой. Обойдя бугаев и машину, он увидел картину, которая повергла его в легкий ступор. Многое рассказывали о тюрьме хвостатых: и что там двухметровые стальные стены, и что трехглавый цербер стоит у ворот, и что там нацисты с автоматами патрулируют периметр. Но вот что увидел Астер: на довольно внушительной залитой солнечным светом поляне стояли несколько хижен, да-да, именно бунгало в южно-американском стиле, откуда-то между ними поднимался дымок, слышно было как потрескивал костер. Хижины были собраны из соломы и материала, похожего на какой-то вязкий кирпич, окрашены они были в темно-коричневые и оранжевые цвета, а крыша выполнена из соломы и дерева. Были хижены побольше и поменьше, потемнее и посветлее. Поляна была окружена лесом, но было видно, что сзади поляны есть луг, который открывался вдаль и шел спуск вниз, очевидно дальше была река, но ее не было видно. Что интересно, за спуском вниз в далеке виднелась самая что не на есть деревня.
Когда Астер осмотрел все это, он сразу же подумал о том, что это место либо прикрытие, либо какая-то ловушка, для тех, кто захочет сбежать. Этим мыслям помогало то обстоятельство, что вокруг не было видно ни одной души.
Альфиец посмотрел на Астера, переглянулся с напарником, в этом взгляде было что-то: «ну вот еще один обитатель знакомится со своим любимым домом, все они так смотрят в первый раз.
- Давай, не балуй, - кажется охрана собиралась попросту уехать. А чего еще ждать от людей, которые...да нет, вроде бы эти люди с уважением относились к своей работе, как подумал Астер. И все же он с удивленными глазами смотрел, как они садятся в машину, и вот уже грузовик без дверей отправляется в обратный путь. Не спеша, вывалив логти в боковые проемы, охраники направили свой драндулет по дороге обратно и быстро скрылись за поворотом в лесу.
Астер оболдел от вида этой жалкой тюрьмы, потом от того, что его бросила охрана, а потом совсем оболдел от того, что увидел на земле. Деревянная табличка размером с лист А4 лежала на земле, на ней на простом русском языке было написано «Лучше не беги». Почему? Если есть возможность. Но ведь оно знает, что я собираюсь это сделать и эта тюрьма... Тут наверняка есть защита магическая или что еще покруче. Но а вдруг эта табличка не мне? А кому, блин? А может оно расчитывает, что я побегу и убьет меня...Ведь это же бегство. Учитывая события последних двух дней Астер серьезно призадумался...В итоге, понимая, что он вряд ли сейчас что-либо быстро поймет, было принято решение оглядеться.
Понемногу Астер стал подходить к первой хижине, которая стояла ближе всего к дороге. Пройдя в довольно просторный проем и в очередной раз удивившись отсутствию двери, он медленно вошел в здание, если это так можно было назвать. Вскоре он легко догадался, что это не что иное как сарай. Деревянные ящики, аккуратно расставленные у стенок бунгало, вилы с ржавыми наконечниками, грабли, лопаты, фомка, пару старых ковров, несколько керосиновых ламп (нет электричества, подумал Астер?), верстак с тисками и небольшая мастерская. Какой-то деревенский сарай, - подумал заключенный Винстауна. Название-то какое, подумал Астер. Под крышей были подвешены какие-то снасти. Тут в голову постучалась мысль, что если нужно бежать, то не помешало бы найти какое не какое оружие, но бежать с граблями в руках было бы весьма неудобно. Тогда Астер открыл первый попавшийся ящик и нашел там шурупы, металлические скобы и кое-какой плотнецкий материалец. Закрыв ящик, он открыл второй и увидел там плащи-накидки, штук 10, не больше и добротной кожи, похоже свиногрыза. Внезапно пришла мысль о Мари и о том, как ей должно было быть там плохо и что она стала делать? Нет, надо бежать подумал он. Схватив с полки столешницы топор, он выбежал из бунгало и буквально врезался взглядом в человека, который бесшумно возник за спиной Астера, пока тот разглядывал сарай. Расстояние между ними было метров семь. Человек стоял весьма спокойно и ровно, одет он был в кожанный плащ (и это на такой-то жаре), простые тряпичные ботинки, из под плаща торчали темные джинсы. Продолговатое лицо ровно взирало на Астера, аккуратные, даже аристократичные черты лица с притягательным взглядом, короткая стрижка с заметными кудрями украшало собеседника. На секунду-две он перевел взгляд с глаз Астера на топор, и Астер заметил это, но опытный хвастатый был достаточно умен, чтобы не кидаться топорами в первого поавшегося человека. В конце концов, так ведь совсем друзей не останется. Быстро оправившись Астер резко рванул в сторону леса, поглядывая на своего нового знакомого, который, о, ужас, стоял, повернувшись к Астеру и все также на него смотрел, немного улыбаясь.
- Кто ты? – крикнул Астер уже подбегая к лесу, но ответа не последовало. Врезавшись в лесную чащу, Астер стал двигаться параллельно дороге, чтобы не потерять ориентир, но достаточно глубоко, чтобы его можно было с дороги заметить. Пробежав метров двести-триста, он остановился, чтобы оглядеться. Березы молча наблюдали за ним. Запах свободы манил и манил сильно, хотя для Астера это была даже не свобода, а возможность разобраться во всем и попытаться оправдать себя. В конце концов Обермеер тоже мог ошибиться. Он же человек или где.
У Астера была хорошая особенность. Ну, как хорошая? С его точки зрения. Чувство юмора редко покидало его даже когда он еще был бесхвостным. А после получения первого призыва, он и вовсе стал относиться к жизни с небольшим, но уверенным юмором. И вот сейчас оно подсказало ему, что как бы было хорошо, если б у него был меч-кладинец или клубок волшебный. Иванушка хренов, подумал Астер.
- Тебе же сказали, не беги или ты таблички читать не умеешь...таблички – это хорошо, - раздался голос откуда-то сбоку. Астер напрягся и обернулся. Никого.
- Кто ты? – повторил Астер, представляя мысленно своего гостя из лагеря.
- А ты кто? Уж не новинький ли? – раздался все тот же мужской голос с хрипоцой.
- Старенький! Выходи, чудо заморское, покажись!
- Я не заморское, я наше, отечественное, я сзади.
Астер еще раз обернулся и увидел перед собой толстяка, ростом пониже его в белой грязной майке, слегка потного. Короткие коштановые волосы, карие глаза и немного глуповатое лицо выдавало труженика местных угодий. Астер попытался убежать, но почувствовал на себе руку толстяка, который за секунду как-то перевел свое тело через пять метров расстояния.
- Бежать нельзя, - промылчал толстяк, - таблички хорошо. На табличке написано «Бежать нельзя». В этот момент Астер понял, что кем бы не был этот толстяк, но играет он явно за другую команду. Астер рванулся и вырвался из лап, развернувшись в прыжке на 180 градусов и послав со всей силы топор в своего противника. Топор с чувством долга пролетел пару метров, рассекая воздух, лезвия растопили жир как масло и топор с уверенностью застрял в животе толстяка. Взгляд того в этот момент изображал удивление, а Астер быстро начал вспоминать существ, неуязвимых к простейшему физическому воздействию, но когда толстяк упал на колени, решил, что это был все-таки человек с подозрительным отсутствием крови в животе.
- Больно, - промычал толстяк, а Астер удивился опять. Это был день удивлений, но не таких удивлений, которые его ждали в будущем.
- А нечего мне мешать, - рявкнул Астер, глядя в глаза толстяку и одновременно удаляясь от него. А толстяк стоял на коленях и с нескрываемым непониманием того, что происходит обнял ручку топора, рванул его в раскачку и вынул из себя. Секундной позже Астер заметил, что в своем беге он начинает падать. Не успев сгруппироваться, как он раньше это умел на занятиях по акробатике, он ударился грудью об корягу и упал. Обернувшись назад, он увидел свой топор, который был воткнут в его ботинок. Кожа свиногрыза сделала свое дело и сдержала удар, но полностью спасти своего хозяина она не могла, потому как отличалась лишь немного от обычной кожи по прочности. Астер застонал от боли, а рядом с ним уже стоял его друг.
- Сука, где ж твой второй в плаще, - завопил Астер, корчась от боли. В моменты боли он как и подобает человеку его возраста за словом далеко не лез.
- Кто? – толстяк, к тому моменту уже подошедший к Астеру, недовольно но с какой-то нежностью смотрел на поверженного соперника. Что-что а сокращать дистанцию этот кусок жира умел. Мысли Астера все еще работали над тем как продолжить борьбу, когда его противник мягко но твредо взял его за ногу и буквально потащил по земле, веткам и корягам в сторону лагеря. Конечно, через минуту у Астера был расцарапан живот, коленки, лицо. Да и что говорить, было просто больно, поэтому он не утихал:
- Охренел что ли совсем? Отпусти меня, жирдяй тупоголовый, - громила продолжал свои движения, вообще не смотря на Астера, - ладно, ладно, я сам пойду. Думал ли в тот момент толстяк о том, пойдет ли Астер сам, казалось, он просто не понимал, что кому-то может быть больно от этого движения. Через какое-то время толстяк замедлил ход и Астер попытался встать, но закончилось это лишь опять падением с большей высоты. Так сладкая парочка добаралась до лагеря, где солнце все также струилось яркими лучами и покрывало облакообразные куполы вигвамов, откуда-то из центра тюремного комплекса шел дымок и было все также тихо. Протащив беглец до того самого амбара и положив аккуратно топор на место, толстяк отпустил ногу Астера и принялся его валять на земле, осматривая раны. Легкая неуклюжесть приводила к тому, что этими самыми ранами он задевал землю и Астер только мычал, находясь в полуобморочном состоянии.
- Больно не будет, - промычал толстяк и отправился прочь. О продолжении побега не могло быть и речи в таком состоянии: ноги отказывались поднимать туловище, пальцы и столпы были в порядке, их защитили ботинки, но вот колени торчали из порванных штанов, из локтей сочилась уже полузапекшаяся кровь.
- Твою же мать! Сэм, ты опять за старое! Нельзя же так с ним, он же человек все-таки, - раздался мелодичный голос откуда-то сзади. Астер уже почти потерял ощущение пространства, когда увидел нависшую над ним голову. Голова принадлежала девушке, судя по длинным белым волосам и приятному запаху, который почти парализовал Астера. Маленькие умеренные губы и немного курносый носик, тонкая маленькая шея и жилистые, но худые руки нависли над заключенным. Астер ощутил до боли знакомые чувства. Ну да, тело начало немного вибрировать, скорее даже кожа и он почувствовал как по нему расходятся электрические импульсы. Магия заживления...Астер немедленно окунулся в воспоминания на третий курс дремуарта, где по вечерам с сокурсниками он любил забиться в келью к каким-нибудь милым представительницам слабого пола и там заниматься этим до утра. Этим – это была магия лечения. Так вышло, что вариант, когда мужчина лечит мужчину, вызывал у большинства хвостатых мужчин стыдливые чувства, как будто они занимаются чем-то неподобающим. Несмотря на состояние Астера, он почувствовал, что энергия его тела распределяется неровно и разряды весьма неустойчивы, что говорило лишь об отсутствии достаточного опыта лечения у этой девушки. Студентка? Недоучившаяся? Или самоучка? Астер не стал размышлять на эту тему – уж лучше какое некакое лечение, чем вообще ничего. Лишь бы не покалечила. Но сопротивляться сейчас было уже нечем.
- Лежи, лежи..тише, не вставай, - промолвил мягкий голос спасительницы, - Сэм, ну вот что теперь делать, нам еще убираться, а он теперь дай бог к среде оклимается. Толстяк, к тому времени вернувшийся, рассеяно смотрел на девицу и толи не понял, за что его ругают, то ли делал вид, что не понимает. Круглое лицо с прочным лбом промолвило как несколько минут назад, - Больно не будет. Бежать нельзя.
- Будет, да еще как, смотри как стонет. Ладно, неси его в дом. Только не так как сюда принес, а нормально, на руках.
Подхватив Астера, как сорвав цветок с клумбы, бугай потащил Астера и уже довольно скоро тот оказался на чем-то мягком и пуховом. Тепло от этого пуха разлилось по его телу и он задремал.
Ветер ласкал соломенные крыши маленьких хижин, качал разную легкую утварь, висевшую на гвоздях снаружи домов, а солнце, клонившееся к закату помогало Астеру не просыпаться. Мимолетный сон накрыл израненное тело. В нем была Мари, она звала Астера и постоянно удалялась от него, от чего заключенный чувствовал неприязнь ко всему, что с ним произошло, даже во сне. Но сон быстро прошел и пришел другой. В нем Астер стоял вместе с человеком, которого видел перед началом побега. Плащ раскрылся, и из-за него показалась рука, которая протягивала Астеру мел, а он брал его и зачем-то ел. Ну это же сон, - подумал Астер. Иногда просыпаясь, он вспоминал своих друзей из обычной жизни, из дремуарта, вспоминал как стал главой отдела и как пинал своих подчиненных за то, что они в очередной раз напутали что-то с очередным письмом. Письмо! То самое, с которого все началось, что все это значит. Потом он думал о том, чем заняты сейчас люди в Хвосте? Ищут ли его? Как его исчезновение объяснил Обермеер или все настолько плохо, что люди, с которыми он работал рука об руку не один год, просто забыли про него. Все это мешало нормально выспаться. И вот наконец, когда он во сне думал о том, как победить гигантский ботинок, который на него напал, он открыл глаза.
Первым делом, он наклонил голову и понял, что с момента последней встречи со своим организмом произошли значительные перемены. Он лежал на пушистой теплой кровати, сделайнно из подручных средств, был накрыт легким пледом (благо погода позволяла еще по вечерам так валяться). Тело его чувствовало себя лучше, но ссадины еще побаливали особенно при движении. Лежал он в таком же бунгало как и сарай, но более просторном, у стены стоял небольшой плетеный шкаф с одеждой непонятной принадлежности, в центре пушистый ковер, у другой стены стоял секретер с зеркалом, на нем лежали женские принадлежности для наведения макияжа, далее располагалась ширма и тумбочка с керосиновой лампой, которая была единственным источником света сейчас, но его хватало, чтоб в сочетании с почти закатившимся солнцем освещать дом. Странно, - подумал Астер, - так рано солнце садится только зимой. Потом он увидел рядом со своей кроватью еще маленький шкаф, который стоял на полу. Все в доме было либо из плетеной соломы, либо из дерева. Лишь изредка попадались железные кранштейны для полочек или крепления, которые поддерживали и урепляли плетеные стены. Почти у выхода Астер увидел три крючка для верхней одежды. На первом висела небольшая куртка, судя по внешнему виду, скорее женская. На второй висел толстый кнут с коженной ручкой, а на третьем висели...Его джинсы! Астер заглянул под одеяло и естественно обнаружил свои ноги, на которых кроме трусов ничего не было. Майка его была все также на нем, носки лежали на поручне кровати. Превозмогая легкую боль, которая заключалась в электрических разрядах подобно онемению когда сводит ногу, Астер добрался до крючка, снял с него джинсы и надел на свои ноги. В тот же момент, он оглядел их: раны затянулись, на их месте остались ссадины, - вот ведь молодчина, кое-как но залечила раны. Руки и шея пострадали сильнее всего, ведь руками он сопротивлялся, а шея оставляла колею, когда толстяк Сэм тащил его тело в лагерь. Астер осторожно просунул голову наружу и увидел всю ту же картину «гавайского лагеря» с той лишь разницей, что солнечный день сменился густым пряным вечером, в запахах которого было так приятно дышать. Перед ним все также стояли небольшие домики полусферической формы, похоже что он находился в центре лагеря, метрах в ста от входа, к которому еще недавно его подвезла машина с бугаями из отдела Альфа. Интересно, чем они сейчас занимаются? Да чем они могут заниматься вечером – небось, опять раскидывают себя кишками по мостовой и прячутся от всех. Вот ведь сущности!
Мягкие внутри рансруверы осторожно ступали по летней подмосковной земле. Подмосковной? Ну да, скорее всего именно так. Несмотря на принятый удар ботинки чувствовали себя вполне хорошо, казалось, что их кожа сама по себе немного сшилась, но это была лишь иллюзия. Астер прошел совсем немного пока не очутился на небольшой площади, которую он как-то сразу приметил. Это было не просто место между домами. Очевидно, что она выделялась своим назначением уже с первого взгляда, вокруг нее стояли какие-то небольшие столбики на вид даже из камня со странным письмом, похожим на старые магические руны, центр был украшен каменной брущаткой в форме правильного круга и нескольких прямых линий. От площади расходились три дорожки: одна в сторону выхода из лагеря, где Астер пытался совершить свой побег, одна, по которой он пришел только что, уводила в сторону бунгало, принадлежавшего судя по всему той девушке, что вылечила его, и третяя дорога уходила совсем в глубь лагеря. Прямо перед площадью располагался дом, немного отличавшийся от всех остальных. Дом был побольше и имел не округлые черты а прямые, снаружи чем-то напоминал классический немецикй дом, но состоял также из плетенной соломы, дерева и похожего на кирпич раствора. Это был единственный дом, окна которого были застеклены. Перед домом была открытая терасса, на которой было пусто, лишь два небольших деревца украшали ее, эти деревья сразу бросились в глаза, потому как росли из земли и проходили сквозь терассу наверх. За терассой распологались две раздвиженые двери в японском стиле, одна из которых была закрыта, а вторая приоткрыта. От дома шли теплые и приятные раскаты тепла, в доме было несколько людей, судя по звуками, вылетавшим из дверей.
В каждом мальчике, мужчине и даже в дедушках живет не только ребенок, но солдат. Слабый или сильный, верный или предательский, готовый защищать или отбирать, а может быть удирать с боля боя, но живет. Астер не отличался в этом плане от остальных представителей своего пола. Более того, при подготовке магов, дремуарт руководствовался подходом «Лучше переучить чем недоучить», поэтому занятия по тактике, стратегии, боевым искусствам худо бедно да сдавали все. Огромная роль отводилась также выработке инстинктов и навыков таким образом, чтобы правильные решения приходили по мере необходимости в них. Конечно, правильность здесь была весьма субъективной. И вот воин остановился и задумался. Побег неудался, он ничего не знал о том, с чем и кем он имеет дело. И даже та, что спасла его, вовсе не претендовала на роль спасительницы от этого ужасного недопонимания, которое произошло между ним и Обермеером. Недопонимание! Да, пусть это будет сейчас именно так, - решил Астер. Он подумал, что наиболее правильным сейчас будет быстрая и стремительная контратака. Подобно первокласснику, загнанному в угол старшиклассниками, прижатому к полу, рвануть, выкрутиться и одним единым ударом (а на больше просто не будет сил) укусить противника, сбить его с толку, дать понять, что хоть он и сильнее, но победа совсем не очевидна. В общем, поиграть в Рэмбо, как это называл инструктор по боевым искусствам Астера. И конечно, как и у всех Рэмбо здесь крылась основная ошибка людей, попавших в такую историю. Никто из них не задумывался, что он далеко не первый Рэмбо в том месте, где этих Рэмбо по природе много. Об этом Астер сейчас не думал. Он быстро вернулся в хижину, где недавно проснулся, снял с крючка хлыст, развернул и проверил на прочность, раскрутил в воздухе и убедился в том, что у него в руках не просто веревка, а оружие. Аккуратно на цыпочках он подкрался к центральному дому, взобрался на терассу по ступенькам, резко открыл дверь, автоматически выбрал точку удара и со всей звериной силы, подпитываемой жаждой справедливости, тоской по Мари, непониманию того, что с ним происходит, он послал атакующий ипульс в сторону неизвестного врага. Хлыст постепенно из предмета домашней утвари (это ж какой дом должен быть, что б в нем такая утварь находилась) превращался в орудие возмездия. Изгибаясь и набирая скорость, вертлявое жало устремлялось в сторону мишени. Мишень же была выбрана Астером на автопилоте и в условиях недостатка времени, потому как наблюдать за тем, что происходит в доме Астер не хотел, боясь, что упустит момент и его обнаружат. Как не трудно себе представить цель атаки находилась в самом центре дома и была развернута лицом к Астеру. У этой цели была приятная внешность, несмотря на прожитые годы и уже преклонный возраст. Приятные морщины дополняли почетный возраст старца, восседавшего на мягкой темно-синей подушке с красной вышевкой. Волосы, скорее длинные, чем средние по-девчячьи торчали из двух хвостов. Они были седыми, но еще полными жизни. Тонкая шея, державшая вытянутую голову со смуглой кожей, была весьма худой и быстро перехадила в худощавое маленькое тельце, одетое в домашний халат, а оно, в свою очередь, переходило в две маленький старческие ножки, скрещенные в позе лотуса. Лицо старца улыбалось и что-то говорило в правую сторону, где рядом с ним сидела уже знакомая Астеру девушка, пила чай из блюдца и весело хихикала. Все это Астер заметил как раз в тот момент, когда его дьявольское оружие, на миг замерев и вздрогнув, вложило всю мощь опечатанного мага и с визгом укусила старца прямо в лицо. Правильнее было бы сказать, что это был скользящий укус, хлыст прошелся по лису, обильно съедая плоть с него. Казалось, хлыст поедал мясо и, поворачиваясь к своему владельцу, словно к хозяину питомца, говорил: «Спасибо, хозяин, спасибо, что вывел погулять, я так давно не гулял». Но вот энергия в нем иссякла и подобно выгуляной собачке, хлыст рухнул на пол. На него же рухнуло и лицо старца. Так улеглись они друг напротив друга. Из рассеченной кожи на лице сочилась кровь, в которой улыбаясь плавал и кончик хлыста. От этого действия прифигел не только Астер, но и все, кто находились внутри дома, а находилось там целых девять человек, не считая жертвы нападения. Справа, как говорилось ранее, восседала девушка, немного знакомая Астеру уже. Длинные светлые волосы спадали к плечам, курносый носик удивленно смотрел на Астера, маленькие ручки сжимали вилку и нож, на них и уставилд свой взор владелец хлыста, ожидая ответных действий. Слева от старца сидел также уже известный толстяк Сэм, держа в одной руке кусок аппетитной курицы, а в другой стакан с горячим чаем. В этот момент Астер подумал, что оттуда тоже следует ожидать воздействия. Справа от девушки сидел молодой блондин, на вид ее ровестник, как и она он был ростом где-то 170-175 сантиметров, с короткими белыми волосами, голливудскими чертами лица и белоснежной улыбкой, одетый в белую пижаму, похожую на кимано. В одной руке он держал блюдце с чаем, другой же опирался на стол, и немного наклонялся к девушке. В момент удара его лицо не выражало буквально ничего кроме сосредоточения на происходящем. Слева от Сэма сидела еще одна девушка, постарше первой с короткой темной стрижкой, более плотным но не толстым телосложением, одета она была в такую же пижаму как и сосед первой девушки. Черты лица у девушки были весьма милыми, хотя она производила скорее впечатление волевой особы. Тарелка ее была пуста, руки аккуратно лежали на ногах, а сидела она в классической японской позе для медитации, она тоже с удивлением смотрела на Астера, но удивление это выдавало больше интерес и чуть ли не небольшое восхищение, однако она была также очень собрана, даже пособранее других и моментально привстала на одно колено. Все эти пять человек располагались лицом к Астеру. Между ними и следующими пятью гостями на этом небольшом пире стоял низкий стол без ножек, поэтому все либо сидели на подушках, таких же темно-синих с красной вышевкой, либо в позе Лотуса, либо как вторая девушка. В момент удара пятеро, что сидели спиной слегка развернулись в сторону Астера и он увидел прямо по центру сидел мужчина, лет пятидесяти, худой и маленький с седыми короткими волосами, серьгой в ухе, остырм носом, острым подборотком. Он чем-то был похож на пирата, опирался одной рукой на пол и был наполовину развернут к Астеру. Рядом с ним слева сидела женщина лет сорока пяти с такими же седыми, но длинными волосами, уложенными в две косички, на ней был одет платок, который она как раз собиралась снять за секунду до этого неожиданного знакомства. Пара была одета весьма похожа в джинсовые костюмы, полностью скрывавшие их тела. За спутницей пирата сидел ребенок лет семи, который не обращал ни на кого внимание и играл в кубики, расположив их на крае стола. Он был одет в черные шорты и зеленую майку и казалось, вообще, не обращал ни на кого внимание, лишь раз повернувшись к Астеру, взглянул в его глаза и снова вернулся к кубикам. У него были темно-каштановые волосы, которые шапочкой скрывали его голову. Справа же от пирата сидела толстая, можно сказать, жирная женщина лет шестидесяти со скрученными, накрученными темными волосами, на вид, откровенная баба-яга, она также развернулась к Астеру и с простятским, но удивленным видом, таращилась на него. Дальше справа от нее сидел человек, но был ли он человеком, сказать было наверняка трудно, если не невозможно. Черты человека постоянно менялись, он как бы плыл в воздухе и ничего не делал. Колебания пространства скрывали его лицо, кисти и ноги. Само же тело было одето в темно-синий халат или плащ, он не обращал внимания также на Астера.
И вот в итоге, вся эта хартия за исключением последнего персонажа застыла в немом удивлении, кто в ужасе. Нависла пауза и тишина как будто властвовала над собранием. Трудно сказать, сколь долго это продлилось, но спустя вечность, первой не выдержала баба-яга:
- Ой, горе то какое, - возвела она руки к небу (а точнее к крыше) и положила их на голову, потом начала причетать. На старика она уже не смотрела, а продолжала роптать, - убил, изверг, убил нашего дедушку, ой как же это такое. С этими звуками немая сцена закончилась и зал пришел в движение. Девушка с белыми длинными волосами развернулась и быстро начала водить руками над жертвой террора Астера. Блондин рядом с ней встал и подбежал к Астеру, встав от него слева и уставившись ему в глаза. Девушка с темными короткими волосами с волевым взглядом неспеша встала и пошла в комнату, что находилась за гостиной, принесла какую-то жидкость и начала втирать ее в раны старику, который лежал бездыханный, на лице у него зхастыло немного детское выражение. Парочка седавласых не стала вставать, а наклонилась через стол к группе помогавшех старику, мальчик просто встал и ушел куда-то на улицу, ничуть не смутившись тому, что произошло. На вид ему было лет семь, но вел он себя явно не на свой возраст. Баба продолжала причетать, а ее бесформенный сосед, вспарив к Астеру и пролетев вокруг него пару раз встал справа от него, и теперь он, Астер и блондин образовывали треугольник перед столом. Невольно Астер подумал о толстяке Сэме, который куда-то резко пропал, но вскоре по дыханию сзади Астер понял, что он окружен. Тогда Астер быстро сделал кувырок вперед, выходя из треугольника и почти накатываясь на стол, развернулся лицом к тем, кто оказался у него за спиной и послал кнут в то место, где стоял толстяк. Астер по опыту чувствовал, что это наиболее опасный соперник. Хлыст нанес повреждение руке Сэма и упал вниз, толстяк же удивленно уставился на свою руку, на которой была рассечена кожа, из которой опять не пролилось ни капли крови. В этот миг Астер рванулся ближе к стене и уже вылетая из дома на террасу, пустил кнут обратно в сторону блондина, руководствуясь той мыслью, что бить бесформенного обычным кнутом не имеет смысла. Но кнут лишь зря рассек воздух, потому как блондин успел сделать пол шага назад, на удивление четко рассчитав расстояние, которое ему требовалось для уклонения. Астер дернул кнут и тот рванулся к нему, но долететь ему было не суждено, потому что мощной лапой его перехватил толстяк. Тогда Астер бросил кнут и начал бежать как ему казалось в ближайшую сторону, чтобы побыстрее достичь леса. Внезапно звук «чардаща», как его называли студенты дремуарта за то, что он был похож на произнесение именно этого слова низким грудным голосом, раздался впереди него и гигантские клубы дыма сформировавшись в очертания какой-то девушки, преградили ему путь. Астер даже в темноте уже понял, что это...не может быть! Да это была Мари, вся в черном, вся одежда ниже ее пояса развивалась энергией темного цвета и теряла формы.
- Ты жалок, Астер, - железобетонно прокричала она. Это действие полностью парализовало Астера. Нет, нет, его никто не держал и не припятствовал магией, но от увиденного и услышенного он осталбенел как Гарри Поттер от заклятия и не мог пошевелить ни рукой ни ногой. Потом Мари исчезла растворившись в ночи, и к Астеру вернулся контроль над его телом, но он уже понял, что драгоценные секунды были потеряны и теперь за его спиной находятся уже все участники вечернего собрания. Прикидывая свои шансы без магии и зная толстяка, Астер сделал самое разумное, он повернулся, посмотрел на своих новых друзей и сказал:
- Сдаюсь.
- Хм, сдается он, это ж надо, убийца, - узнал он знакомый бабкин голос, - а ну ка, Сэм, огрей ка его, чтоб мало не показалось. За секунду толстяк очутился уже рядом и не успел Астер сказать «Сдавшихся не бьют», толстый массивный кулак впечатался в его высоко интеллектуальное лицо. Сквозь обморок Астер почувствовал как упал. Он понял, что для него наступила ночь.
[1] «Суров закон, но закон» - греческая пословица.
Дата добавления: 2015-01-30; просмотров: 36 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |