Читайте также:
|
(Про то, что произошло или могло произойти в шхерах Ладожского озера)
Байдарочники дружной стайкой подплывали к высокому скалистому острову. Поход приближался к концу, оставалось еще две ночевки. Вот и место предпоследней стоянки, на одном из островов северной части Ладожского озера.
«Красивый все-таки остров, каждый раз не могу налюбоваться!» - подумал Сергей, инструктор группы.
Он уже много лет водил группы туристов-водников по Ладоге. И до горбачевской «перестройки», когда в группах была молодежь со всех концов Советского Союза, от Средней Азии до Прибалтики, и сейчас, когда сюда ездили только москвичи и ленинградцы, или, как в последнее время стали говорить, «петербуржцы». Инструкторов с таким стажем работы, как у Сергея, почти и не осталось. Кто ушел в коммерцию, кто вообще «завязал» с активным отдыхом и подался сопровождающим в Турцию или Египет. И деньги другие, и жизнью рисковать в штормовую погоду не надо: привез туристов в отель, проверил питание, определил на экскурсию, и лежи себе на теплом песочке, грей животик или бока.
А здесь, на Ладоге, нужно работать каждый день, каждый час: группа требовала постоянного внимания.
Представляясь туристам, Сергей говорил так: «Меня зовут Сергей Михайлович. Но я не обидчивый, поэтому, как кому нравится, так и зовите. Сергей, Михалыч или, как и положено, Сергей Михайлович, дело ваше, мой авторитет от этого не убудет и не прибудет».
За авторитетом он действительно не гонялся, делал все спокойно и от души. Ни на кого никогда не давил, суматоху терпеть не мог, беспрерывно шутил, чем незаметно поднимал настроение в группе. Поэтому спустя два-три дня после начала похода авторитет Сергея становился непререкаемым, и если даже после трудного ходового дня он говорил, что нужно потерпеть и пройти немного дальше, значит, так оно и есть.
«Михалыч зря не скажет! - шептались туристы, устало разминая натруженные руки. – Значит, дальше – райские кущи!»
- Ну, что, Михалыч, встаем? – спросили с одной из байдарок.
- Встаем, встаем, хватит на сегодня! – не поворачиваясь, ответил Сергей, вылезая из своей байдарки.
- Ура-а-а! – раздались дружные голоса туристов, не то, чтобы смертельно уставших, но все же прилично намотавшихся за долгий ходовой день.
Байдарки потянулись к берегу, на прибрежную гальку полетели весла, палатки, спальные мешки, другая туристская утварь.
«Хорошо в конце похода! - подумал Сергей. – Никого не надо учить, как ставить палатку, как разводить костер, что готовить на ужин».
Он подхватил свой рюкзак, поднялся по пологой скале наверх, прошел по чуть заметной тропе к давно облюбованной им полочке на другой стороне мыска. И от общего лагеря немного в стороне – тихо будет, и вид сверху замечательный, сказочный вид. Присел на пару минут, переводя дыхание, обвел взглядом голубоватую гладь озера.
«Неплохая погода сегодня, - подумалось ему, - а то все дожди, дожди.… Считай, что почти каждый день».
- Солнца мало, зато грибов много! – пошутил он сам с собой, и вспомнил, что в последние дни грибы уже и собирать никто не хотел. Так и оставались расти прямо на месте лагеря, когда группа уходила.
«Погода сейчас хорошая, а через час – плохая! На Ладоге рот не разевай.… Вон, справа, какая туча идет! Если к нам, через часик будет приличный дождик!» - подумал Сергей, и быстро принялся за привычные дела.
…Палатка была почти поставлена, когда налетел первый, еще не самый сильный, порыв ветра. Сергей поймал трепещущую на ветру угловую оттяжки палатки и стал искать место, где ее можно было бы закрепить. Мешал огромный валун, вплотную примыкающий к палатке.
«Придется в трещину», - подумал Сергей, и уже вставил было колышек в широкую трещину в середине камня, как в ее глубине что-то блеснуло. Спустя минуту он с удивлением разглядывал стеклянную банку из-под растворимого кофе. Внутри банки виднелся сложенный лист бумаги. Банка была по виду очень старой, и даже на этикетке нельзя было прочесть, что это было за кофе.
«Пиратская записка, не иначе», - пошутил Сергей, бросил банку под тент палатки и укрепил в расщелине последний колышек. Ветер крепчал, дождь неминуемо надвигался.
«Потом открою, - он опять вспомнил про кофейную банку, - может быть, и правда, что-нибудь интересное.
В далекой юности Сергей иногда писал письма самому себе: описывал свою жизнь, главные, как ему казалось, события и впечатления, и запечатывал эти листочки в конверт. На каждом конверте ставил дату, подпись и наказ для самого себя, когда письмо можно вскрывать. Года два назад, на очередной день рождения, он вскрыл все письма, и с удивлением и разочарованием обнаружил, что читать их совсем не интересно: все уже забылось, уплыло в голубую даль. Сейчас, глядя на найденную банку, ему почему-то вспомнились эти старые пухлые послания…
Сергей забросил в палатку свои вещи и пошел помогать группе с обустройством лагеря. Дела шли неплохо: ужин уже варился, палатки были почти установлены, и самые активные туристы пошли купаться после трудного дневного перехода.
Сергей подошел к Алле Юрьевне, или просто Аллочке, завхозу группы. На общественных, естественно, началах. Обнял ее за талию и поцеловал в щечку.
- На ужин опять грибы? Народ может не понять, Аллочка! Может, тушенки добавим для интереса и дополнительной сытости, а?
Сергей, как бы невзначай, положил и вторую руку на талию девушки. Он вообще любил пошутить, подчас почти фривольно. Другим, может быть, и не поздоровилось бы, а ему все сходило с рук. Во-первых, потому что начальник, а во-вторых, потому что делалось это так откровенно, простодушно и ласково, что оттолкнуть его или нагрубить ни у кого желания не то что не возникало, но и возникнуть в принципе не могло.
- Да все уже сделано, как надо, продукты отложены, ценные указания дежурным даны, шеф! Не переживайте!
Аллочка, нарочито вырываясь, кокетливо улыбнулась Сергею.
- Скоро уже и ужин будет. Вон, вода уже кипит вовсю!
Между Сергеем и Аллочкой с самого начала похода установились дружеские, слегка игривые отношения, которые, хотя и допускали некоторую фамильярность, все же подразумевали разумную дистанцию, преодолеть которую, может быть, и хотелось, но в то же время предпосылок к этому особых не было.
- Ну, пошли к костру, повесим тент, а то, видишь, вон там, за деревом тучки бродят, дождик носят! – Сергей взял Аллочку за руку и шагнул вниз.
Вскоре после ужина, действительно, послышались первые раскаты грома, быстро потемнело. Спустя несколько минут застучали первые капли дождя, стало прохладно, тент, как парус, натянулся от ветра. Погода не способствовала общению, усталость брала свое, и все потянулись к палаткам. Сергей проверил, хорошо ли укрыты остатки продуктов, подтянул растяжки тента, еще раз окинул взглядом палаточный лагерь и тоже пошел к своей палатке.
Сверху Ладога казалась свинцовой, пенные гребни волн тянулись к самому горизонту. Огненные шнуры то и дело пронзали вечерний мрак, соединяя небо и воду. Спустя десять-пятнадцать секунд раздавались раскаты грома.
«Далеко еще…, - подумал Сергей, - километра три».
Грозовой фронт приближался, гром теперь следовал почти сразу за ударом молний. Сергей забрался в палатку, но потом решил еще раз выглянуть на улицу. Так, на всякий случай.
Он снова расстегнул молнию капронового тента и высунул голову. В этот момент молния…, нет, даже не молния, а настоящий огненный столб с шипеньем прорезая воздух, ударил в остров метрах в пятидесяти от палатки Сергея. Тут же раздался такой силы гром, что у Сергея на мгновенье заложило уши. И в этот же момент над островом разлился какой-то белесый свет, туман не туман, но что-то призрачное, как дымка…
«Как полярное сияние, но только на земле! – подумал Сергей, вспоминая крайний Север, где он не раз бывал. – Красиво все же…»
Он забрался в палатку, залез в спальный мешок и блаженно растянулся на спине. Дождь начинал стихать, гроза покатилась дальше.
Утро было ярким, как праздник. Солнце отражалось в безмятежной глади озера, сверкало в бесчисленных каплях на деревьях и камнях. Сергей прошелся по острову. Ему очень хотелось найти то место, куда вчера вечером ударил огненный столб. Но никаких следов обнаружить не удалось.
«В скалу ударила, - подумал он. – Ни черта не видно!»
Он прошелся по вершине острова еще раз. Как раз, как ему казалось, по тому камню, который, как минимум, должен был бы расколоться. Никаких признаков удара молнии не было. Невдалеке пронесся самолет, но Сергей не обратил на него внимания: неподалеку располагался учебный аэродром, и такие полеты происходили довольно часто, особенно раньше, в «доперестроечное» время. И все же какая-то смутная тревога сидела в душе, не давая покоя. Что-то в окружающем пейзаже было не так, как вчера, а вот, что именно, Сергей понять не мог. Ему вдруг показалось, что соседние острова стали как-то ниже или меньше, сразу и не поймешь.
Он спустился к общему лагерю и сразу понял, в чем дело. Вода подошла вплотную к лагерю, почти заливая костер и продукты. Туристы уже проснулись, в ожидании завтрака подтягивались к костру, обсуждали вчерашнюю грозу.
- Михалыч, самолет видел? – спросил Андрей, давнишний знакомый Сергея, чуть ли не каждый год приезжавший из Москвы специально, чтобы пойти в поход по Ладоге.
- Ну, слышал, что-то летело вроде. А что?
Сергей подошел ближе.
- Да, - замялся Андрей, - показалось мне, что свастики у него на крыльях, вот что!
- Самолет самолетом, а ты смотри, на сколько вода прибыла! На метр, не меньше!
Сергей подтянул повыше одну из байдарок, которая уже на треть была в воде.
- Сроду такого никогда не видел! Да и дождь-то был так себе, средней силы. Чего бы это вдруг, а?
… Собирались долго. Пока сушили палатки, подмокшие спальники, пока то да се…
«Ничего, - думал Сергей, - успеем. Контрольный срок – завтра в полдень, время еще есть. Даже, если и заночуем по дороге где-нибудь, и то терпимо, уложимся в срок».
Собирая вещи, он почему-то вспомнил о кофейной банке, найденной накануне. Под тентом ее не было, хотя он точно помнил место, куда ее бросил.
«Наверное, закатилась куда-нибудь, найдется еще! – подумал Сергей, затягивая рюкзак. – Скорее всего, машинально положил ее в рюкзак, да и забыл в спешке».
Он вскинул рюкзак на плечи, взял в руки гитару и зашагал к лодкам.
… Когда все тринадцать байдарок отошли от берега, Сергей приналег на весла, задавая темп всей группе.
Издалека донесся шум мотора.
«Катер, - подумал Сергей. – Идет в сторону открытой Ладоги. Хорошо, что успели зайти за островок, а то опять бы ругали нас, что фарватер занимаем своими байдарками…»
Он оглянулся и с удовлетворением отметил про себя, что группа не растянулась: две последние лодки как раз заходили за островок.
Катер промчался за островом, и его корма показалась уже на приличном расстоянии от группы. На корме развевался красный флаг, на носу стоял солдат в пилотке. Когда ветер чуть развернул флаг в сторону, Сергей замер от удивления: флаг был красным, но с черной свастикой и белым кругом посередине.
- Видали? – спросил Сергей хриплым от волнения голосом.
- А что, что? – девочки перестали смеяться и подгребли поближе к инструктору.
- Видел, Андрей? – Сергей посмотрел на парня, который утром заметил странный самолет.
- Да, видел, Михалыч, видел…, - Андрей закурил сигарету, затянулся. – А сам-то, как считаешь?
- А, вот так вот: раз, два, три, четыре…, - вспомнил Сергей старую шутку, но никто не засмеялся.
- Ладно! – Сергей выдержал паузу. – Пусть скажу глупость, хотите – смейтесь, хотите – как хотите. Возможность номер один очевидна – снимают очередной фильм про войну. Тут вопросов нет, и не такое бывает.
Он глубоко вздохнул.
- Возможность номер два, вот она-то и есть смешная глупость, - почему-то случившийся с нами перенос в прошлое. Ну, не бывает такого, чтобы вода в озере от слабенького дождя на целый метр за ночь поднялась!
Сергей оглянулся на группу, ожидая ехидных шуток по поводу своей любви к фантастике. Но все молчали.
- Ладно, поживем – увидим! – Сергей снова взял в руки весло. – Поехали, пока что, время идет.
Часа через два впереди показался хорошо знакомый Сергею поворот.
«Ну, вот. За поворотом – мост, а там и до базы час-другой ходу».
Сергей слегка прибавил ход и, оторвавшись от группы метров на сто, вышел за мысок. Слева, как он и ожидал, виднелся деревянный мост. Сергей повернул лодку чуть влево и сделал еще два-три гребка, заплывая в камыши.
Со стороны моста послышался шум автомобильных моторов, и два грузовика с брезентовым верхом в камуфляжных разводах медленно переехали через мост и остановились перед домами на правой стороне протоки.
Сергей, не отрывая глаз от моста, поднял руку, предупреждая товарищей. Байдарки подтянулись, но, следуя команде, не обгоняли лодку инструктора. Между тем из машин начали выпрыгивать солдаты.
- Немцы? – то ли вопросительно, то ли утвердительно сказал Андрей, лодка которого подошла, как всегда, первой.
- Ну, что теперь скажешь, а? – Сергей, наконец, оторвал взгляд от моста и поселка.
- Эй, отцы, давайте чуть обратно и к берегу, в камыши. Чтобы не было видно ни с воды, ни от кустов.
Через десять минут группа собралась в небольшой бухточке, со всех сторон закрытой зарослями высокого камыша. Все молча смотрели на Сергея.
- Немецкий хоть немного знает кто? – Сергей обвел группу взглядом. – Надо бы сходить, послушать, чего они там говорят. Я бы сам пошел, да с языками у меня, прямо скажу, не очень. Ну, есть энтузиасты?
Сергей положил весло на борт лодки и скрестил руки на груди.
- Или, может быть, есть другие предложения?
- Ну, давай, я схожу, что ли…, - с одной из байдарок раздался голос Олега, совсем молодого парня из Московской области. – Я в немецкой школе учился, вроде, язык неплохо знаю.
- Хорошо. – Сергей облегченно вздохнул. – Вот, с Андреем и сходите. Вон на ту горку залезете, оттуда все и видно, и слышно будет. Если артисты это, то они, ясное дело, по-русски разговаривают, а уж.… Ну, об этом лучше пока не думать. Послушали – и сразу же обратно, никакой самодеятельности! А уж здесь, не торопясь, решим, как быть.
Сергей помолчал несколько секунд.
- А мы покамест перекус соорудим. Будущее, настоящее, прошлое, а есть все равно хочется, так ведь? Давай, ребята, на берег, перекурим это дело!
В это время за камышами раздался звук мотора, и катер, встреченный ими утром, проследовал в обратном направлении. Фашистский флаг, развевающийся на корме катера, теперь увидели все. Девчонки заплакали, парни хмуро курили. Положение создавалось хуже некуда.
Андрей с Олегом вернулись на удивление скоро.
- Ну? – все повернулись к ним с надеждой. – Кино?
Но оба парня выглядели довольно мрачно.
- Да нет, на кино не похоже! – Олег достал сигарету, черкнул зажигалкой, прикурил.
- Говорят на чистом немецком языке, никакой киноаппаратуры и в помине нет. Сели на машины и уехали куда-то по дороге. У моста остались несколько человек с автоматами.
Сергей встал, подошел к небольшому костерку и загасил его ногами.
- Здесь оставаться в любом случае нельзя. Вот что прелагаю: отплыть обратно в шхеры километра на три-четыре, и там, в укромном уголке, все обдумать. Да, и время уже к вечеру, спать все равно надо где-то… Подсуетимся сейчас – потом, может быть, долго жалеть придется. Место такое я знаю, дров там навалом, грибов – тоже, хотя и не до них сейчас.
Он невесело улыбнулся.
- Другие идеи есть? Других идей нема! – подвел черту Сергей. – Тогда по коням, чего здесь рассиживаться! И так, наверное, засекли нас уже…
Сергей сел в свою байдарку и мощно оттолкнулся от берега.
- Не растягивайтесь, держитесь плотнее ко мне, пойдем вдоль берега, где возможно, по камышам. Вперед, братья-славяне!
До обещанной Сергеем бухточки, и правда, добрались довольно быстро, за час или полтора. Бухта оказалась на редкость уютной, со всех сторон закрытой кустарником и камышами. Настроение туристов немного повысилось.
- Ну, Михалыч, ты здесь, как Ильич, каждый камень знаешь! – пошутил кто-то из группы. – А каждый камень – тебя, наверное…
- Ставьте палатки так, чтобы их не было видно с воды. Подальше поставишь – подольше поспишь! – крикнул Сергей. – А костер в ямке устроим и камнями обложим!
Он бросил взгляд на часы. До контрольного срока оставалось еще порядочно времени, больше двенадцати часов.
«Эх, если бы это было все же кино…», - подумалось ему, и Сергей тяжело вздохнул.
За спиной Сергея раздался плеск весел, и небольшая рыбачья лодка показалась из-за камышей. В лодке сидел бородатый мужик, в расстегнутом ватнике и кепке. Заметив ребят, он перестал грести и по инерции тихо подплыл к берегу.
Все молчали.
- Здрассте вам наше! – сказал мужик без тени улыбки.
- Здрассте, здрассте…, - послышалось в ответ.
«Сейчас все окончательно прояснится», - обрадовано подумал Сергей.
- А вы, значится, вот на этих лодочках плаваете…, - с любопытством разглядывая байдарки, произнес мужичек. – Что-то я таких не видывал.… Закурить не найдется?
- Найдется, найдется, - и к лодке потянулись руки с сигаретами.
- Ого, немецкие, что ли? – с удивлением произнес мужичек.
- Да нет, американские! – за всех ответил Андрей.
- Американские, говоришь? Ну, это хорошо, а то мы больше «Беломором» или «Севером» балуемся. Как говорит товарищ Сталин, лучше меньше, да крепче!
Мужик аккуратно вынул пару сигарет из протянутой пачки и сунул их себе за ухо.
- А ты, что, сталинист, что ли? – спросил кто-то из ребят.
- Как, как? – повернулся мужичек в сторону спрашивающего. – Сталинист, говоришь? Ишь ты, сталинист! Скажут же такое…
Он быстро взялся за весла и развернул лодку.
- «Сталинист!» - еще раз смачно повторил он. – Ну, бывайте, а за курево спасибо!
- Постой, постой! – закричал Сергей, подбегая к берегу. Но мужик так резво заработал веслами, что через полминуты уже полностью исчез за камышами.
- Ну, вот, - огорченно произнес Сергей, - последний шанс упустили. «Сталинист, сталинист»! Что вас, за язык тянут, что ли?
Сергей обвел всех сердитым взглядом.
- Ладно, что тут поделаешь. Сделано – значит, сделано! Перекусим, глядишь, настроение и поднимется.
За ужином к Сергею подошел Андрей.
- Михалыч, глотнешь для согрева? – он протянул полстакана водки.
Сергей от «выпить» никогда не отказывался, но тут отстранил руку Андрея.
- Спасибо. Сам знаешь, всегда «за», но не сейчас. Хочу голову ясную иметь.
Он взъерошил себе волосы.
- Видишь, как все поворачивается? Что делать-то будем? Есть идеи какие? У меня пока что как-то глухо с идеями…
За ужином и потом, у костра все разговоры сводились к одному: что делать дальше? Все с надеждой и доверием поглядывали на Сергея.
- Вот что, друзья мои! – без всякого аппетита доедая ужин, произнес Сергей. – Топчемся мы, получается, на одном месте, и толку никакого нет. Переливаем из пустого в порожнее. Пошли спать, утро вечера мудренее.
Он встал, резко развернулся и пошел к своей палатке.
Сергей привык нести полную ответственность за все, что происходит в походе. А вот сейчас, когда, возможно, действительно решался вопрос жизни и смерти, у него не было даже маленькой идеи, ну, хотя бы зацепочки какой-нибудь, как поступить. Лежа в палатке, он попытался перебрать несколько вариантов возможных действий.
Скажем, самое простое – идти прямо к мост, и будь, что будет. Если это и вправду настоящие немцы, значит, год сейчас сорок второй или сорок третий. Ленинград в блокаде, а здесь – глубокий немецкий тыл.
Ну, стало быть, заметили нас. А попробуй с берега не заметить тринадцать байдарок, никакого бинокля не надо! Да и сам мост наверняка как-то охраняется, хотя бы парочкой часовых. Дальше все более-менее очевидно…
«Хенде хох, и всем на берег. Кто такие, откуда, где есть ваш партизанский отряд, кто вас послать и зачем?», и начнется…
Ясное дело, мы им – правду, ну, про то, что мы – из будущего.… В лучшем случае, пустят нас в расход не как партизан, а как сбежавших из сумасшедшего дома. А в худшем – начнут пытать, покуда мы ни сознаемся в том, что мы – да, партизаны, и хотели взорвать этот чертов мост к соответствующей матери. Нас – обратно в расход, но уже как партизан, что, конечно, почетнее, но от этого как-то не легче.
Или, допустим, глубокой ненастной ночью мы проскочим мост, или в обход протащим и байдарки, и весь скарб на себе. А дальше-то, что? Туристская база наша построена где-то в конце семидесятых, в сорок втором на ее месте разве что лес пореже рос, чем кругом. И куда нам дальше плыть? Все равно немцы сцапают: днем раньше, днем позже, какая разница? Сценарий дальше будет аналогичным. Нет, получается, что на запад нам дороги нет, пожить еще охота…
Сергей даже не услышал, а почувствовал какое-то легкое дуновение перед тем, как палатка приоткрылась, и в нее просунулась светловолосая головка.
- Алла, ты? – Сергей протянул руку и помог девушке заползти внутрь.
- Я прошу прощения, что без спроса! – голос Аллы выдавал волнение. – Но, сам знаешь, может статься, что эта ночь – последняя в нашей жизни. Не могу уснуть, страшно мне, сил нет! Можно я у тебя побуду немного?
Алла кошечкой свернулась на надувном матрасе. Сергей погладил девушку по голове, притянул к себе…
«Эх, - подумалось ему, - случись это пару дней назад, не знал бы, куда деться от радости…»
- Ладно, поспи у меня. Но прошу тебя, ради Бога, не обижайся и не мешай! Мне нужно как следует поразмыслить.
Аллочка обиженно надула щечки, но послушно отвернулась к стене, и уже через несколько минут сладко посапывала под теплым спальником Сергея.
«… Теперь посмотрим, что будет, если плыть на юг или на восток, к нашим, - вновь отдался своим мыслям Сергей. – Продуктов у нас почти нет, так, остатки дня на полтора. Ну, в лесу грибов полно, ягод, дней пять-шесть продержимся без напряжения, хотя и на скудном пайке. Идти нужно вдоль восточного берега, там, помнится, немцев в войну не было.
Представим, пришли в какое-нибудь село.
- Здрассте, здрассте, кто будете, откуда такие молодые и красивые?
- А поесть нельзя чего-нибудь? А то мы три дня только грибы откушиваем….
- Отчего же нельзя? Можно! Вот сюда пожалуйте, в этот сарайчик, сей минут вам харч принесем!»
А сами – шасть к оперу: так, мол, и так, объявились в селе хвашисты переодетые, за русских себя, однако, выдают.
Пока мы краюху хлеба делим на двадцать пять человек, сарайчик-то наш уже окружен, депеша пошла по инстанциям: поймали, мол, крупную группу фашистов.
Ну, мы, конечно, свою линию гнем, что мы – из будущего, все можем предсказать, от ошибок предостеречь. А эта тематика как раз по линии НКВД, там не забалуешь. Да, и знаем мы не только то, что нужно, чтобы мы знали, а, что и не нужно – тоже. Например, про то, когда великий Вождь и Учитель перейдет в иной мир. И эти знания, ясное дело, уж никак приветствоваться не могут по многим причинам.… Так что, судя по всему, «извлекут» из нас всю ценную информацию, да и зароют где-нибудь на Колыме, оптом или в розницу. Даже если мы придем с трофейным оружием в руках, и тогда нам не поверят, как пить дать».
Сергей повернулся на другой бок, заботливо поправил сползший с Аллочки спальник…
«Паршиво все, хуже некуда! Получается, лучше всего пережить где-то лет десять, а там видно будет. Такая, понимаешь, колония староверов, как в Сибири. Но для начала хотя бы год или два, до конца войны. Не тривиально, прямо скажем! – подумал Сергей и глубоко вздохнул.
И тут он вспомнил о давно слышанной полубыли-полулегенде об острове Княжьем, что по пути на Валаам. Мужики про него рассказывали, да и на карте что-то такое просматривалось. И был, как будто бы, в центре острова очень старый скит, а где-то под скитом – склад с продовольствием, оставленный монахами еще со времени революции. Дороги туда нет, только тропа, вот и бросили они продукты до лучших времен, чтобы потом перевезти на Валаам. Но большевики и до Валаама добрались…
«Сможем его найти – продержимся какое-то время. Топоры и пилы у нас есть, главное – еда. Если она там есть, протянем зиму, а там что-нибудь придумаем!»
Сергей немного успокоился и задремал. Но все равно то и дело просыпался, возвращаясь в мыслях к событиям последнего дня.
Уже под самое утро в голову пришла идея, которую он сразу решил реализовать. Пошел к костру, нашел в продуктах почти пустую банку с растворимым кофе, открыл ее и высыпал кофе в первую попавшуюся кружку.
«Утром кто-нибудь побалуется кофейком, спасибо скажет! – улыбнулся он про себя.
Вернувшись в палатку, достал из рюкзака авторучку и лист чистой бумаги. Написав несколько слов на листе, он сложил его, положил в банку и плотно закрыл крышку. Другим листом бумаги он обернул банку, обвязал веревочкой и написал крупно и разборчиво: «Открыть и прочитать немедленно!!!»
Сергей спустился к воде, стащил одну из байдарок на воду и, взяв весло, оттолкнулся от берега. Минут через сорок он уже взбирался по крутому склону к тому самому месту, где устанавливал палатку день назад. Озеро шуршало внизу мягким прибоем, ветра почти не было. Подержав несколько секунд банку в руках, он осторожно вставил ее в расщелину камня так, чтобы надпись сразу бросалась в глаза.
«Ну, дай Бог, на этот раз должен найти и прочесть!» - с волнением подумал он, еще раз оглядывая спрятанную кофейную банку.
Спустившись к воде, Сергей сел в байдарку, оттолкнулся и, не оглядываясь, неторопливо поплыл к своим ребятам. Знакомый остров исчезал сзади, теряясь в поднимавшемся с воды утреннем тумане. Перед глазами стояла записка, запечатанная в кофейную банку:
«Сергей! Ради Бога, немедленно снимайся с группой с этого острова. ДО ГРОЗЫ!
Сергей».
1998-2014
Лекция 19. Сопряжение процессорных средств с объектом управления. Интерфейсные схемы. Программируемый параллельный периферийный адаптер. Программируемый связной адаптер.
Параллельный ввод и вывод в значительной степени подобен взаимодействию с запоминающими устройствами. Однако периферийные устройства не имеют непосредственного контакта с системными шинами (адреса и данных). Вместо этого они подключаются к специальным регистрам, служащим для временного хранения бинарной информации. Эти регистры, подключаемые к системным шинам, в зависимости от направления передачи информации называются портами ввода или портами вывода.
Порты ввода и вывода выполняют следующие функции:
выбор требуемого модуля системы, т. е. селекцию нужного устройства;
подключение выбранного модуля к шине данных по соответствующему сигналу или отключение от нее (роль буфера);
сохранение уровней бинарных сигналов в период их чтения или записи независимо от продолжительности этих операций, т. е. роль фиксатора уровней сигналов (защелки).
Иногда от этих блоков может потребоваться еще и преобразование уровней сигналов, но обычно сигналы, пересылаемые по шинам адресов и данных, заранее согласованы и приведены к уровням, соответствующим ТТЛ-микросхемам. Функции фиксатора и буфера обычно выполняются одной микросхемой средней степени интеграции, называемой многорежимным буферным регистром (МБР), а для селекции чаще используют от дельные схемы. Эти схемы образуют контроллеры ввода-вывода, которые подключаются к системным шинам адреса и действуют аналогично контроллерам запоминающих устройств. Код выбора внешнего устройства содержится в командах ввода-вывода и по адресной шине передается на все контроллеры периферийных устройств. Каждый из них имеет свой собственный «замок», называемый селектором устройства. Код выборки представляет собой своеобразный ключ к конкретному устройству. С контроллера ввода-вывода сигнал передается на вход «Выбор микросхемы» (ВМ), или «Выбор модуля», соответствующего порта ввода или вывода. При наличии такого сигнала к центральному процессору в процессе работы системы может подключаться только одно периферийное устройство. Иными словами, в каждый момент времени в системе имеется только один модуль, участвующий в обмене данными. Активизация модуля осуществляется сигналом ВМ. Обмен данными возможен только между активизированным модулем и центральным процессором, входы и выходы всех остальных периферийных устройств при этом остаются в третьем, высокоомном состоянии, т. е. практически отключены от системных шин.
Организующим центром для работы всех частей системы является центральный процессор, который не только выполняет арифметические и логические действия, но также согласует во времени все выполняемые операции. Благодаря тому, что всякий раз активизируется и подключается к шине данных только один порт, исключается возможность искажения передаваемой информации за счет одновременного воздействия различных внешних устройств на общую шину данных.
В дополнение к коду выбора модуля от центрального процессора к периферийным устройствам поступают сигналы, указывающие направление обмена данными: ЧТЕНИЕ (ЧТ), т. е. в общем случае прием информации центральным процессором из портов ввода; ЗАПИСЬ (ЗП), т. е. передача информации от центрального процессора в порты вывода.
Система ввода-вывода, оперирующая полными словами, ориентирована на передачу данных между регистрами внутри микропроцессорной системы, поэтому магистраль ввода-вывода размещена в пределах той же стойки, где находится центральный процессор.
ИНТЕРФЕЙСНЫЕ БИС
Любая система автоматического управления технологическими процессами в разные моменты времени будет находиться в одном из четырех основных режимов: пуска агрегатов и вывода на рабочие режимы; нормальной эксплуатации; аварийном; выключения системы и перевода оборудования в исходное состояние.
Действия системы автоматического управления и соответственно требования к интерфейсу, который представляет собой средство сопряжения микропроцессора с различными внешними устройствами, в этих режимах существенно различны. В режиме пуска необходимо включение отдельных агрегатов (устройства подачи смазки, охлаждающей среды и др.) в строго определенной последовательности. Затем требуется достижение определенных значений температуры, давления и других параметров в рабочих объемах технологического оборудования. Все эти действия могут выполняться по жесткой программе, хранящейся в ПЗУ системы. Но в перестраиваемом гибком автоматизированном производстве (ГАП) программа начальных действий может меняться в зависи-.мости от вида продукции, запланированной к выпуску %а данном агрегате. Поэтому программа может вводиться в местную (локальную) систему автоматического управления из центральной ЭВМ, имеющей память достаточно большой емкости. Таким образом, в системе необходимо иметь канал связи с центральным пультом управления
производством для получения оттуда заданий и передачи туда информации о состоянии оборудования и о ходе выполнения программы. Очевидно, что такой обмен должен производиться по линии связи типа телефонного или телеграфного канала, т. е. требуется последовательный интерфейс.
В режиме нормальной эксплуатации задача системы автоматического управления технологическими процессами сводится к поддержанию значений всех параметров на заданном уровне. Действия системы управления следующие: 1) сбор информации о состоянии процесса;. 2) обработка поступившей информации; 3) выработка и передача на исполнительные устройства управляющих воздействий. Обработка информации на втором этапе практически ничем не отличается от тех действий микропроцессора, которые широко применяются в вычислительных системах. Однако первый и третий этапы связаны с автоматическим вводом и выводом информации, поэтому эффективность САУ ТП целиком зависит от организации обмена данными между ЦПЭ и периферийными устройствами. Возможные при этом режимы: программный опрос, подтверждения готовности, прерывания по запросу и другие
Аварийный режим требует особого внимания, так как выход отдельных параметров технологического процесса за допустимые пределы может привести не только к остановке агрегатов и экономическим потерям за счет снижения выпуска продукции, но и к катастрофе с очень тяжелыми последствиями. Поэтому обнаружение предаварийного состояния и разработка программы вывода системы из этого состояния имеют очень большое значение. Программам обеспечения безопасности персонала, сохранности основного оборудования и, наконец, сохранности самой системы автоматического управления должен быть дан наивысший приоритет. Очевидно, что возникновение аварийного режима должно прерывать все остальные программы.
Последний режим работы системы автоматического управления — выключения и остановки — во многом похож на первый, но протекает в обратном порядке. Однако здесь надо иметь в виду, что простое отключение напряжения питания еще не обеспечивает возврат системы в начальное состояние: необходимо сформировать сигналы, закрывающие все вентили и заслонки в трубопроводах, а также обеспечить переход всех перемещаемых органов (а такие есть практически в каждом технологическом оборудовании) в исходную позицию. Все это должно быть выполнено и проконтролировано очень тщательно, так как повторный пуск системы, когда рабочие органы находятся в каком-либо случайном положении, может привести к нарушению технологического процесса и порче оборудования.
При практической реализации микропроцессорной системы автоматического управления технологическими процессами можно использовать целый ряд типовых модулей, обеспечивающих выполнение заданного алгоритма с меньшими (по сравнению с микросхемами среднего уровня интеграции) затратами. Большие возможности, в первую очередь, предоставляют интерфейсные БИС, которые могут быть программно перестроены из одного режима работы в другой путем загрузки в них управляющего слова.
Все линии ввода/вывода микроконтроллеров семейства MCS-51 сгруппированы в несколько двунаправленных параллельных 8-разрядных портов. Микроконтроллеры типа 8051АН имеют четыре параллельных порта Р0-РЗ. Эти порты могут использоваться как для выполнения функций обмена данными (допуская при этом поразрядное программирование на ввод или на вывод), так и для выполнения альтернативных функций, таких, как обращение к внешней памяти, прием запросов прерываний и другие.
При обращении к внешней памяти используются порты Р0 и Р2. Через порт Р0 выдается младший байт адреса, который должен быть зафиксирован во внешнем регистре, поскольку вслед за ним на линиях порта появляются данные для записи или чтения. Через порт Р2 выдается старший байт адреса. В микроконтроллерах типа 8051 и 8751 с внутренней памятью программ в условиях, когда внешняя память программ не используется, порты Р0 и Р2 могут служить для обмена данными как порты общего назначения.
Рис. 2.13. Аппаратные средства, обслуживающие линии портов Р0..Р3
В микроконтроллерах с программируемой внутренней памятью программ порт Р0 используется для ввода или вывода байта кода при записи и верификации. Младший байт адреса при программировании и чтении внутренней памяти вводится через порт Р1, а старший байт адреса – через порт Р2.
На рис. 2.13 приведены структурные схемы аппаратных средств, обслуживающих одну линию каждого из портов Р0–РЗ.
Все линии параллельных портов имеют защелки (типа D-триггера), которые объединены в группы по восемь и рассматриваются как регистры специальных функций Р0-РЗ. Кроме защелки, каждая линия ввода/вывода имеет входной буфер и формирователь выходного сигнала. На рис. 2.13 видно, что на внутреннюю шину микроконтроллера могут быть прочитаны как состояние каждой из защелок, так и значения сигналов на внешних выводах. Часть команд микроконтроллера во время выполнения читают защелки (регистры портов), а другие – значение сигналов на линиях портов.
Для выполнения портом РЗ альтернативных функций в соответствующий разряд регистра порта должна быть записана “1”. Во время обращения к внешней памяти во все разряды порта Р0 автоматически записываются “1”, значения защелок порта Р2 не изменяются.
Чтобы вывести значение “0” или “1” на внешний вывод, необходимо записать это значение в соответствующий разряд регистра параллельного порта. Значение появится на внешнем выводе на фазе S1P1 первого машинного цикла следующей команды. Для использования линии порта в качестве входа, ее защелка должна содержать “1”. При этом у портов Р1, Р2, РЗ соответствующая линия внутри подтягивается к уровню “1”, но может быть внешним источником переведена в состояние “0”. Из-за такого механизма порты Р1-РЗ называют “квазидвунаправленными”.
Порт Р0 элементов постоянного подтягивания к уровню “1” не имеет. Запись “1” в защелку порта Р0 переводит соответствующую линию в высокоимпедансное состояние, поэтому этот порт является действительно двунаправленным. Верхний транзистор выходного формирователя открыт только при выдаче “1” на линию в качестве бита адреса внешней памяти. При работе порта Р0 на ввод/вывод данных его линии должны быть подтянуты к уровню “1” внешними резисторами.
Поскольку функция записи “1” и функция чтения для выходного формирователя представляют собой одно и то же состояние с малым выходным током, для ускорения переключения внешних устройств выходные формирователи портов обеспечивают в течение первого машинного такта (S1P1-S1P2) увеличенный ток.
В командах, которые изменяют значения в защелках, образующих регистры портов Р0..Р3, новые данные фиксируются на фазе S6P2 последнего машинного цикла. На выводе эти данные появляются на фазе S1P1 следующего цикла, поскольку выходной буфер на фазе Р2 текущего состояния удерживает значение, имевшееся на фазе Р1. Если при такой операции на линии портов Р1, 2 или 3 имеет место переход “0”-“1”, то в такте S1 включается элемент “pull-up”, обеспечивающий ток, приблизительно в сто раз превышающий обычный рабочий ток. Это ускоряет перезарядку емкостей нагрузки и сокращает время переключения.
Программируемый параллельный периферийный адаптер
В качестве порта ввода-вывода ранее было рассмотрено использование многофункционального буферного регистра (МБР). Но в составе микропроцессорного комплекта БИС серии К580 имеются специальные схемы программируемых периферийных адаптеров (ППА), или программируемых контроллеров. Внутреннее устройство программируемых контроллеров схоже с центральным процессором. Каждый имеет регистр, являющийся, по сути дела, регистром команд, несколько регистров данных и регистр состояния, подобный регистру флагов ЦПЭ.
Каждый контроллер периферийных устройств выполняет следующие функции:
расшифровывает адрес, полученный из ЦПЭ, и выделяет только то внешнее устройство, код которого совпадает с указанным адресом;
декодирует код команды и организует ее выполнение;
посылает в ЦПЭ информацию о состоянии периферийного устройства, в частности о готовности к обмену данными, запрашиваемую ЦПЭ.
Работой системы в целом, в том числе и обменом данными, управляет по-прежнему центральный процессор, но он лишь инициирует работу периферийных адаптеров в требуемые моменты времени (точнее, в требуемых точках программы), а фактическое выполнение происходит под управлением соответствующего программируемого контроллера.
Схема ППА размещена в пластмассовом корпусе с 40 выводами. Низкий уровень сигнала на управляющем входе доступа ВМ разрешает
информационную связь ЦПЭ с ППА. При отсутствии
сигнала ВМ и одного из сигналов ЧТ или ЗП линии данных находятся в высокоомном состоянии. По шине данных происходит не только обмен данными, но и засылка из ЦПЭ в ППА управляющих слов, определяющих основные режимы работы каналов ППА, а также передача в ЦПЭ информации о состоянии периферийного оборудования.
В составе ППА имеется три канала — А, В и С, образующих три 8-разрядных порта с различными характеристиками. Функциональное назначение каналов определяется кодом управляющего слова, которое загружается микропроцессором в регистр управления адаптером. Селекцию одного из трех каналов А, В или С (или регистра управляющего слова при загрузке адаптера) производят сигналы на адресных входах А1 и АО, подключенных к младшим разрядам шины адреса.
Направление обмена задают управляющие сигналы, поступающие на входы ЧТ или ЗП.
Каналы А и В состоят из 8-разрядных входных и выходных регистров с групповым управлением, т. е. все 8 разрядов сразу переводятся в режим ввода или вывода. Канал С разделен на два 4-разрядных подканала. Оба подканала в совокупности образуют 8-разрядный регистр.
В отличие от А и В канал С имеет не групповые цепи управления режимами, а поразрядное управление установкой и сбросом триггеров, образующих регистры обоих подканалов.
Режим работы каждого канала определяется содержимым регистра управляющего слова, в который заносится соответствующий код. Режимы каналов А и В устанавливаются независимо, а режим работы каждого подканала С зависит от режимов работы А и В. При каждом изменении режима работы любого канала все входные и выходные регистры сбрасываются в состояние 0. Внешние устройства системы подключаются непосредственно к выводам БИС ППА, т. е. каждый канал образует один порт. Это может быть как порт ввода, так и порт вывода — в зависимости от режима работы канала, задаваемого кодом управляющего слова. Комбинирование режимов работы каналов обеспечивает работу БИС параллельного интерфейса практически с любым периферийным оборудованием.
Работа каналов ППА возможна в трех режимах, обычно обозначаемых 0, 1 и 2.
В режиме 0 осуществляется асинхронный обмен данными с внешними устройствами через каналы А, В и оба подканала С без управляющих сигналов о готовности к работе и без подтверждения возможности обмена. Это означает, что данные, выводимые из микропроцессора по командам вывода, фиксируются в соответствующих регистрах ППА, а затем по линиям связи передаются во внешние устройства. Данные хранятся в ППА до выполнения центральным процессором очередной команды вывода, после чего записанная в портах информация обновляется. В режиме ввода данные считываются в аккумулятор микропроцессора по команде ввода из соответствующего порта. Поэтому изменение данных, поступающих из внешних устройств в интервалах между обращениями микропроцессора к портам, никак не отражается на работе системы управления.
Программируемый связной адаптер
Для связи с удаленными источниками информации, например с датчиками параметров, установленными на технологическом оборудовании в производственном помещении, нерационально проводить 8-разрядные магистрали для параллельной передачи. Проще использовать одно-проводную линию связи с последовательной передачей по ней информационных битов. На практике нередко используют обычные телефонные линии связи. Но даже когда применяются специальные линии, то очевидно, что по протяженной линии невозможна передача информации с тактовой частотой микропроцессора (2 МГц).
Для построения интерфейса микропроцессорных систем с использованием последовательной передачи данных используются специализированные интерфейсные БИС, которые получили название программируемых связных адаптеров (ПСА). Принципы организации последовательного интерфейса: в зависимости от принятой системы кодирования по линиям связи может передаваться последовательность 5, 7 или 8 бит для каждого символа и что эта последовательность может дополняться битами контроля четности-нечетности. Кроме того, необходимо добавлять стартовый и столовый биты, отмечающие начало и конец каждого символа.
Таким образом, в отличие от ППА связной адаптер выполняет более сложные функции: преобразование формы представления информации, согласование протоколов обмена данными внутри системы и вне ее. Микросхема программируемого связного адаптера КР580ВВ51 может осуществлять выдачу байта данных, представленного параллельным кодом, в последовательном формате с соответствующими битами обрамления: стартовым, стоповым и контрольными. Она же может осуществлять прием информации, представленной последовательным кодом, и ее преобразование в стандартную параллельную форму.
Любые операции обмена, записи или чтения возможны только в том случае, если на входе ВМ селекции данной микросхемы нулевой сигнал. Через буфер шины данных центральный процессор по команде ЗП вводит в ПСА данные или слово управления. По команде ЧТ можно считать из ПСА данные или информацию о состоянии оборудования, образующего канал связи. Сигнал на входе У/Д извещает ПСА о том, какого рода символ он принимает: слово управления (при 1) или данные (при 0).
Программируемый связной адаптер КР580ВВ51 обеспечивает полный дуплексный режим связи, детектирование стартовых посылок, может использовать различные способы представления стоповых бит, детектирование ошибок четности и ошибок в формате. Он может использоваться для работы как в цепях асинхронной последовательной связи, так и в цепях синхронного обмена. При традиционных методах создания интерфейса цифровых систем подобный универсализм потребовал бы очень большого числа управляющих сигналов,
Дата добавления: 2014-12-15; просмотров: 66 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |
| Кофейная банка | | | МАТЕМАТИЧЕСКИЕ МЕТОДЫ В ЭКОНОМИКЕ |