Главная страница | Контакты | Случайная страница Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Лекция 1.7. КСО и малый бизнес

XVII в. принёс многочисленные испытания России. В начале века страна пережила Смуту и иностранную интервенцию, но удачное решение династического кризиса в 1613 г. и установление власти новой царской династии Романовых не принесло спокойствия на границах Русского царства. На протяжении практически всего столетия Россия вела многочисленные, но малоуспешные войны с Речью Посполитой и Швецией, отби­валась от набегов крымских татар. Боевые действия и необходимость восстановления нормальной жизни страны после Смуты требовали огромных расходов.

В XVII в. на русскую торговлю и предпринимательство начинает всё большее влияние оказывать ставшая следствием массового притока драгоценных металлов в Европу после открытия Америки «революция цен». Обесценивание денег привело в результате к повышению цены на сельскохозяйственные продукты в стра­не в 3–4 раза, на изделия ремесленников – в 2 раза. Царские власти пытались изыскать дополнительные финансы путём увеличения налогового гнёта на крестьян, усиления их феодальной зависимости, что вызывало массовые бунты и восстания внутри страны. Недаром известный историк В.О. Ключевский отмечал, что уже современники называли свой век "бунташным временем". Наконец, религиозная реформа патриарха Никона, начатая в 1654 г., вызвала не только церковный раскол, но и, как следствие, привела к нарушению многих торговых связей между торговым людом.

Территория России в XVII в. расширилась за счёт включения новых земель Сибири, Южного Приуралья и Левобережной Украины, дальнейшего освоения Дикого поля. Границы страны простирались от Днепра до Тихого океана, от Белого моря до крымских владений, Северного Кавказа и казахских степей. Страна делилась на уезды, количество которых достигало 250. Уезды, в свою очередь, разбивались на волости и станы, центром которых было село. В ряде земель, особенно из числа тех, которые недавно были включены в состав России, сохранялась прежняя система административного устройства.

К концу XVII в. население России насчитывало 10,5 млн. человек. По числу жителей Россия в границах XVII в. занимала четвёртое место среди европейских государств (во Франции в то время жили 20,5 млн. человек, в Италии и Германии – 13,0 млн. человек, в Англии – 7,2 млн. человек).

Сфера деятельности русских купцов и предпринимателей XVII в. была огромна, отражала всю географию экономического освоения России. Из Москвы брали начало 6 основных путей торгово-предпринимательской деятельности русских купцов: Беломорский (Вологодский), Новгородский Балтийский), Поволжский, Сибирский, Смоленский и Украинский.

Беломорский (Вологодский) путь шёл через Вологду по Сухоне и Северной Двине в Архангельск и на Белое море, а оттуда в зарубежные страны. Центрами русского предпринимательства на этом пути были: Великий Устюг, Тотьма, Сольвычегодск, Яренск, Усть-Сысольск.

Новгородский (Балтийский) торговый путь шёл из Москвы в Тверь, Торжок, Вышний Волочек, Валдай, Новгород, Псков, затем к Балтийскому морю.

Поволжский путь проходил по рекам Москва, Ока и Волга, а затем через каспийское море в Персию, Хиву и Бухару. Главным предпринимательским центром на этом пути был Нижний Новгород.

Сибирский путь шёл водой из Москвы до Нижнего Новгорода и до Соликамска. От Соликамска купцы волоком двигались до Верхотурья, а затем снова водой до Тобольска, через Туринск и Тюмень. Далее дорога шла на Енисейск мимо Сургута, Нарыма. От Енисейска купцы двигались в сторону Илимского острога по Тунгуске и Илиму. Часть купцов продолжала путь и дальше, достигая Якутска и Охотска, проникая даже на Амур. Главным предпринимательским центром Руси по торговле с Китаем был Нерчинск.

Смоленский (Литовский) путь шёл из Москвы через Смоленск и Польшу, но из-за постоянных войн этот путь для широкой торговли использовался сравнительно мало.

Украинский (Степной Малороссийский, Крымский) путь пролегал через рязанские, тамбовские, воронежские края, выходил к донским степям, а оттуда в Крым. Главными предпринимательскими центрами данного пути были Лебедянь, Путивль, Елец, Козлов, Коротояк, Острогожск, Белгород, Валуйки.

Говоря о предпринимательстве, торговых операциях, прежде всего необходимо внимательно рассмотреть финансовую систему государства. В XVII в. единый общероссийский рынок находился в стадии становления, и финансовая система страны ещё испытывала сильное влияние периода феодальной раздробленности, и, как следствие, была довольно сильно запутанна. Первые цари из династии Романовых на протяжении всего столетия неоднократно реформировали Приказ Большой казны и налоговую систему, но не всегда удачно, так как зачастую действовали методом проб и ошибок. Такие просчёты порой приводили к массовому недовольству населения и народным бунтам, из которых наиболее известен Медный бунт 1662 г.

Уже с середины 1590-х гг. основой монетной системы единого Русского государства становиться копейка – серебряная монета с изображением всадника с копьём, равная 1⁄100 рубля, с весовой нормой 0,68 г. После Ивана IV (до петровского времени их называли новгородками) выпуск копеек не останавливался ни при одном правительстве. Создание копейки-новгородки окончательно определило десятичный строй московской счётно-денежной системы: рубль = 2 полтины = 100 новгородок (копеек) = 200 денег = 400 полуденег (полушек). Одновременно начала чеканиться новая монета с весовой нормой 0,34 г, получившая название – новая московка или денга = 1/200 рубля.

Особенностью финансовой системы Русского царства было то, что она была по преимуществу счётной: денежные единицы – рубль, полтина, гривна, алтын в реальности, то есть в виде монет, не существовали и были только счётными понятиями, которые выражались определённым количеством мелких серебряных монет – копеек, денег и полушек. При этом вплоть до начала XVIII в. народ и государственные учреждения России признавали только старинный московский счёт на денгу, никогда не упоминая копейку-новгородку, в то время как в денежном обороте новгородка активно обращалась. За денгой следовал счётный алтын (от татарского «алты» – шесть), равный шести денгам или трём копейкам.

Русское денежное обращение имело ещё несколько важных особенностей. Во-первых, до конца XVII в. в России не велась добыча серебра, да и в конце XVII в. в Сибири добывали всего несколько пудов серебра в год, что, конечно, не могло обеспечить потребности денежного обращения такого большого государства. Поэтому сырьём для чеканки русской монеты становились деньги иноземные либо, что бывала гораздо реже, серебро в слитках. И то, и другое поступало в Россию в обмен на товары.

Во-вторых, вплоть до начала XVII в. монеты имели право чеканить любой человек, располагавший достаточным количеством серебра. Чеканилась русская ходовая монета на проволоке, что с одной стороны обусловливало высокую пробу исходного сырья (низкопробное серебро плохо вытягивается), а с другой - монеты отличались неровностью форм и обладали малой покупательной способностью. Однако после Смутного времени право свободной чеканки начинают ограничивать, и государство постепенно сосредоточивает производство монеты в своих руках, что впрочем не мешало свободному обращению прежних монет. Примерно к середине XVII в. закупка серебра и чеканка монет частными лицами была запрещена. Отныне это стало монопольным правом государства.

Своё правление царь Михаил Фёдорович начал с проведения в конце 1612 – начале 1613 г. монетной реформы. Была начата чеканка копеек по новой четырёхрублёвой монетной стопе[1] с весовой нормой 0,51 г. Это привело к тому, что легковесные монеты нового образца стали постепенно вытеснять копейки Ивана Грозного и его преемников, чеканенные по трёхрублёвой стопе. В последующие годы весовая норма копейки продолжала снижаться: в 1618 – 1622 гг. до 0,50 г; к концу 1625 г. до 0,49 г; в 1626 г. до 0,48 г, а фактически до 0,45 – 0,46 г. Одновременно подскочила цена талера, за который вскоре стали давать 48 – 50 копеек.

Вполне закономерен вопрос: что же это за талеры в русской финансовой системе? Обратимся к истории вопроса. «Талеры», или по русскому названию «ефимки» (переделанное немецкое название «иоахимсталер», которое происходит от названия старейшего центра чеканки талеров г. Иоахимсталя в Богемии) - однотипная средневековая европейская монета массой около 29 г серебра. Они имели свободное хождение в России ещё с середины XVI в., и, как было сказано выше, вместе с привозным серебром в слитках служили сырьём для чеканки русских монет. При этом любой русский или иноземный собственник серебра долгое время имел право его обмена или продажи на копейки, деньги и полушки. Объём чеканки собственно русских монет из ефимочного серебра постоянно возрастал. Если в 1664 г. чеканилось такой монеты на сумму 58 315 руб., то к 1699 г. – 508 283 руб. Перечеканка иностранной монеты не прерывалась ни на один год, а доход от этой операции сделался постоянной статьёй бюджета России, принося к концу века в казну до 80-85 тысяч рублей ежегодной прибыли.

Царское правительство, заинтересованное в сохранении серебра внутри страны, уже в 1620 г., стремясь предотвратить вывоз за границу тяжеловесной монеты, запретило русским торговым людям расплачиваться ею с иностранцами и менять на привозные деньги иностранного происхождения, включая ефимки. После 1626 г. из талерного серебра перестали выжигать примеси и доводить его чистоту до 960 пробы. Копейки стали чеканиться из серебра первоначальной – «талерной пробы», которая варьировалась от 800 до 960. В результате, с одной стороны – выход копеек при переделе одного талера подскочил с 50–52 до 56–64, а с другой реальная стоимость такой копейки упала. Царское же правительство продолжало активно скупать у населения и выводить из обращения старую копейку по номинальному курсу, то есть один к одному, тем самым пополняя государственную казну за счёт населения.

Хотя талеры и имели обращение внутри страны, но задачи полноценного развития экономики государства и возросшие в условиях русско-польской войны 1654–1667 гг. государственные расходы требовали перехода к полноценной национальной валюте. Попытка решения этой задачи была предпринята в середине XVII в. при царе Алексее Михайловиче. Царским указом от 8 мая 1654 г. повелевалось перечеканить почти 900 тысяч привозных талеров в русские рубли, для чего предусматривалось сбить немецкие клейма «наглатко» и «учинить на ефимках чеканы против денег». Однако чеканка крупных русских монет – рублёвых ефимков, фактически приравненных по массе к талеру, и четвертин полуполтинников («четвертков»), приравнивавшихся 25 копейкам, несмотря на сверхдоходность операции для государевой казны, в реальности привела к резкому падению курса и высокой инфляции. Ведь фактическая стоимость рубля по содержанию металла была равна 56–64 копейкам при заявленном номинале 100 копеек.

Уже через несколько лет ошибочность затеи с чеканкой неполноценных рублей стала очевидной, и начался выпуск «ефимков с признаком», то есть талера с круглым «копеешным чеканом», получивших реальную официальную оценку в 64 копейки. Но ситуацию это не исправило. Царские власти под угрозой наказания принуждали население принимать рублёвые ефимки «почем даваны из государевой казны», то есть по 100 копеек. При сборе налогов их считали на вес, то есть по 64 копейки. К тому же государство испытывало огромные трудности с наличным серебром, и по предложению А.Л. Ордин-Нащокина начиная с 1654 г. чеканились медные рубли, по обменному курсу официально приравненные к серебру, но не имевшие реального обеспечения. При выпуске медной монеты всех видов правительство приняло решение чеканить из фунта меди медной монеты на 10 рублей. Это не соответствовало действительному отношению цены серебра и меди: рыночная цена меди в то время была около 12 копеек за фунт. Следовательно, рубль медных монет стоил 1,2% своей рыночной цены. В то же время сбор налогов вёлся только серебром, в итоге покупательная способность и популярность медных денег у населения быстра упали. К тому же медные деньги было очень легко подделывать и это спровоцировало всплеск фальшивомонетничества. С конца 1658 г. проявилась разница в ценах на медные и серебряные деньги. В сентябре 1658 – марте 1659 г. рубль серебра в Москве стоил 1 рубль 4 копейки медью. Разрыв этот начал неуклонно расти, и к июню 1663 г. – времени отмены медных денег – разница в курсе достигла 15 рублей: за рубль серебра просили 15 рублей медью.

Все эти финансовые просчёты, а также введение военного чрезвычайного налога «пятой деньги» (то есть увеличение налогов на 20%), и стали в итоге причинами Медного бунта 1662 г. Хотя бунт был быстро и кроваво подавлен, погибли по оценкам историков до 10 тысяч человек. В литературе нередко можно встретить указание, что именно Московское восстание 25 июля 1662 г. - Медный бунт - заставило правительство отменить медные деньги. Однако, как указывал советский историк К.В. Базилевич, исследователь денежной реформы царя Алексея Михайловича, вопрос о возвращении к серебряному обращению был решён правительством уже в феврале 1662 г., то есть за полгода до восстания. Восстание могло заставить правительство поспешить с выполнением принятого решения. В этом смысле оно, безусловно, имело значение. Алексей Михайлович и его окружение были вынуждены ускорить пересмотр финансовой политики государства. В 1663 г. по царскому указу медного дела дворы в Новгороде и Пскове были закрыты, а в Москве была возобновлена чеканка серебряной монеты. Жалование служилым людям опять стали выплачивать серебряными деньгами. Медные деньги изъяли из обращения, частным лицам было велено их переплавить на котлы или приносить в казну. Правда и здесь власти не упустили своей выгоды. По замечанию В.О. Ключевского «казна поступила как настоящий банкрот, заплатила кредиторам по 5 копеек или даже по 1 копейке за рубль», фактически ещё раз обобрав собственный народ.

Вернулись власти и к прежним весовым денежным нормам. Новоторговый устав 1667 г. вновь узаконил весовую норму копейки, равнявшуюся теперь 0,48 г. Правда, нумизматические материалы показывают, что фактический вес копейки составлял 0,45–0,46 г, «отставая» от нормативного на 0,02–0,03 г. которые оставались в государевой казне. При этом 100 копеек по-прежнему составляли один счётный серебряный рубль массой 46 г. Лишь в конце царствования Фёдора Алексеевича, в 1681–1682 гг. весовая норма копейки была понижена до 0,42 г.

Говоря о развитии денежного обращения в России XVII в. необходимо сказать несколько слов о существовавших тогда ценах на товары и доходах жителей нашей страны. Стоит особо оговориться, что единого специализированного исторического исследования, посвящённого ценам всего XVII в., до сих пор нет. Имеющиеся данные фиксируют цены лишь по отдельным периодам и регионам России, но тем не менее дают общее представление по данной проблеме.

Вот примерный уровень российских цен в первой половине XVII в.: корова стоила 2 рубля, курица 3 копейки, четверть ржаной муки (около 4 пудов, т. е. 64 кг) обходилась покупателю в 30 копеек, пуд коровьего масла (16,4 кг) – в 60 копеек. Рыба продавалась возами, пудами, бочками, рогожами, пучками; а вот штуками – лишь иногда. Пуд сёмги стоил 37 копеек, воз уже около 10 рублей. Тотемская соль (то есть из Тотьмы – город в Вологодской области) на месте стоила 70 копеек за берковец (10 пудов – 164 кг); разумеется, при перевозке, с учётом внутренних налоговых сборов, цена возрастала. Внутреннее таможенное налогообложение вообще очень сильно влияло на цены. Так в середине XVII в. привозное сало в Архангельске стоило 2 рубля за пуд. Высока была стоимость кирпича – на заводах 1000 кирпичей стоили 2 рубля, поэтому кирпичное строительство было уделом очень состоятельных людей.[2]

Импортные («заморские») товары стоили дороже. Одна голова сахара, например, оценивалась в 40 копеек. Один лимон стоил 1,5 копейки.

Но в обиходе, конечно, требовались и одежда, и обувь, и посуда, и ремесленные изделия, и украшения. Простая шуба из овчины стоила 30-40 копеек, дорогая соболиная уже до 70 рублей. Самые дешёвые рубахи и порты из холстины – 10-12 копеек за штуку. Аршин (71 см) домотканого холста имел цену в 3 копейки, пара кожаный рукавиц - 12, а простые сапоги - 24 копейки.

Но абстрактные цены не отражают уровень доходов населения. Возьмём как один из примеров денежное довольствие, положенное во времена царя Алексея Михайловича в полках нового строя, не забывая, впрочем, что это были элитные части русской армии, и оклады там были высоки.

Рядовому не из дворянского рода – 90 копеек в месяц, из дворянского рода или иностранцам – 1,05 руб., капралу – 1,20 руб., сержанту – 1,35 руб., прапорщику – 1,50 руб., женатым доплачивали ещё 15 копеек в месяц. Мальчикам, барабанщикам, поварятам платили 30 копеек. Нужно отметить, что и эти деньги служащие получали не полностью. По существовавшим тогда правилам несения воинской службы жалование платили только полгода (конец весны - начало осени), т.е. когда шли военные компании. Зимой же не платили ничего – распускали по домам, если же солдат оставался на службе, то за несение караульной службы платили только половину оклада. Так что реальный заработок солдата составлял 6-10 рублей в год. Офицерское жалование было выше и составляло от 5 руб. в месяц поручику, до 45 руб. полковнику.

Простой же русский стрелец получал всего 50 копеек в месяц (т.е. примерно 3-4 рубля в год) и одно платье на год.

Если же говорить о заработке плотника или печника того времени, то в начале XVII в., прибыв с артелью в Москву для строительных работ по государеву приказу, они получали на день кормовых денег всего лишь по 3–4 копейки. Правда не стоит забывать, что большая часть населения - крестьяне - жили натуральным хозяйством и продукты и одежду изготавливали сами.

Несмотря на политическое объединение русских земель налоговая система России первой половины XVII в., также как и денежная, была чрезвычайно сложна и запутанна. Во всём сказывались пережитки феодальной раздробленности. Каждый приказ российского государства отвечал за взимание какого-то одного налогового платежа. Например, Посольский Приказ заведовал доходами с некоторых городов и полоняночными деньгами, Стрелецкий – отвечал за сбор налогов на содержание войска, Ямской – собирал подати, взимаемые на жалование ямщикам. Счетный приказ был центральным звеном управления финансами. Здесь составлялась большая государственная смета. Сюда же стекались остаточные и недоимочные деньги. Помимо этого ряд приказов отвечал не за сбор отдельного вида налогов, а взимание налогов с определённой территории и городов. Так, обширными ведомствами были приказы Казанского Дворца, ведавшие финансами Казанского и Астраханского царств и Сибирского Приказа.

На протяжении всего XVII в. продолжался начатый ещё в правление Ивана III процесс перехода к прямому сбору налогов в противовес другим доходам (оброк, пошлина и т.д.). К концу столетия увеличивается промышленная деятельность государства и частных предпринимателей. Растут и расширяются имущественные подати в противовес прежней поземельной подати. Однако поземельная подать не исчезает, ибо понятие имущества у земледельческого сословия почти полностью совпадает с понятием земельной собственности. Поэтому чисто промысловая подать в это время встречается довольно редко.

Главное же место в системе косвенных налогов этого времени занимали «внутренние таможенные пошлины», то есть сборы за провоз, складирование, передвижение и продажу товаров, которые сопровождали весь процесс движения товаров. Существовало также особое обложение некоторых предметов внутреннего производства (вина, пива, соли, табака) в монопольной, акцизной или откупной форме.

Усложняла ситуацию со сбором налогов доставшаяся централизованному Русскому государству «по наследству» от феодальной раздробленности неравномерность налогообложения по областям. В результате крестьяне соседних уездов могли платить разные по величине, но формально одинаково именовавшиеся налоги, что провоцировало крестьян на переселение. Окончательное закрепощение крестьян Соборным уложением 1649 г. во многом и было предпринято правительством с целью удержать население на месте.

Интересно отметить, что собиравшие подати чиновники («излюбленные старосты» и «целовальники») были выборными, из числа местного населения. Службу свою они несли безвозмездно, даже от налогов не освобождались, а в случае недоимок над ними производился «правёж» вплоть до битья батогами; правда, имущественной ответственности для сборщиков податей не было.

Необходимо учитывать и тот факт, что Российское государство, с одной стороны предоставляя имущим слоям населения (дворяне, духовенство) целый ряд налоговых льгот, с другой, не желая лишаться солидного источника дохода, опосредованно включало их в налоговые схемы. Действительно, представители духовной и светской знати были освобождены от уплаты податей, но лишь лично, и поэтому платили налоги: монастыри – за монастырские земли, дворяне и бояре – за крепостных, живших на их землях. При этом царские власти широко использовали налоговые послабления, льготы и изъятия, имевшие адресный, персональный характер, а не как единую централизованную систему. Так, земли монастырей, на срок, а порой и вовсе бессрочно, «обелялись», то есть переводились в разряд «белой» частной собственности, в противовес «чёрной» государственной, переставая тем самым платить подати в государеву казну. Встречались и частные изъятия для отдельных лиц или семейств. Причины такого послабления в царских указах могли быть разнообразны: бедные; увечные; иностранцы, принявшие русскую веру. Иногда изъятия приурочивались к торжественному случаю: например, Борис Годунов при своём воцарении освободил от податей казённых земледельцев и жителей Сибири. Имелись и временные льготы, направленные на увеличение притока людей на вновь осваиваемые земли: для крестьян, вновь поступивших на тягло, или новым поселениям, которым давались льготы на 4–5 лет.

В правление Михаила Фёдоровича основой обложения податью крестьян оставалась, как и прежде, «соха»[3]. Также в 1614 г. для содержания армии и ведения продолжающихся войн с Речью Посполитой и Швецией вводится один из основных прямых налогов с населения России – «стрелецкий хлеб». Одним же из наиболее тяжёлых налогов данного периода считается ямская подать или «ямские деньги». Данный вид обложения был введён ещё в 1500 г., а с 1613 г. приобрёл вид «больших ямских денег» и представлял собой прямой налог с тяглового сельского и городского населения. При этом правительство понимало малую эффективность, а, следовательно, и собираемость поземельных налогов, и уже начиная с 1620–1630-х гг. для развёрстки некоторых прямых и чрезвычайных налогов вводится подворное обложение.

Однако основной смысл налоговых реформ был прост – увеличить поступление денег в казну. Это стало национальной традицией России. Война, армия, госаппарат, двор, строительство казённых мануфактур – вот, собственно, и все статьи расхода "бюджета" XVII в. Никаких социальных программ тогда не было и в помине. В результате уже в 1640-е гг. начался невероятный рост прямых налогов. В это трудно поверить, но владельческая соха стала платить до 1700 рублей, тогда как в XVI веке платила 10–20 рублей. Хотя деньги и подешевели в несколько раз, все равно рост поразительный. Сумма и косвенных налогов, поступивших в казну в 1642 г., увеличилась по сравнению с 1613 г. в 10 раз. Добавим, что денежные оброки за тот же период выросли в 5 раз. И тот факт, что крестьяне и городское тяглое население выдерживало такой налоговый пресс, лишний раз показывает, что:

— в прошлые периоды налоговое обложение было вполне по силам основным плательщикам;

— резервы непосредственных производителей и торговцев к 1640-м г. не были исчерпаны;

— рост налогов ограничивал потребительские возможности трудящегося населения и инвестиционные возможности молодого российского предпринимательства;

— в конечном итоге, в стране не оставалось простора для развития внутреннего рынка и формирования эффективного спроса.

Определённые изменения начинаются только в правление Алексея Михайловича, но опять-таки властям пришлось сначала пройти через народные «соляные бунты» (1648 г.) и недовольство всех слоёв общества, прежде чем принять решение и ускорить давно назревшее реформирование податной системы в стране.

Основной причиной народных волнений стал избранный властями с целью финансовой стабилизации путь налоговых изменений. Правительство пыталось заменить ряд прямых налогов косвенным – высокой пошлиной на соль. По предложению дьяка Назария Чистого 6 февраля 1646 г. был установлен налог на продажу соли – 2 гривны с пуда, а с астраханской и яицкой соли, которые шли на засолку рыбы – по гривне с пуда, то есть увеличен в четыре раза. Как было заявлено в указе, «та соляная пошлина всем будет ровна, а платить всякий станет без правежу собою; а стрелецкие и ямские деньги сбирают неровно, и платят за правежом с большими убытки, а иные и не платят».

Смысл подобного шага сводился к распределению налога между всеми слоями населения равномерно, поскольку эту продукцию потребляли все. Однако в России после введения этого акциза наиболее пострадали беднейшие слои населения, в чьём ежедневном рационе рыба (особенно та, которая засаливалась в зиму), составляла значительную часть. Повышение акциза сделало это невыгодным, убыточным. По существу, новая пошлина превратилась в запретительный налог на соль и повлекла за собой отказ от покупки соли. Правительство не учло ни естественного сокращения спроса на обложенный акцизом товар, ни, тем более, пагубного влияния, которое имело повышение цены на соль на некоторые виды промыслов. Рыба пропадала. Торговцы несли убытки. Население голодало.

Все эти причины вызвали Московское восстание 1648 г. – Соляной бунт, в котором, что примечательно, активно участвовали не только низшие слои посадского населения и дворовые люди, но и городские ремесленники, стрельцы, торговцы и купечество. Царские власти пошли на уступки – соляной налог был отменен.

После этого упорядочение финансового устройства при царе Алексее Михайловиче осуществлялось на иной основе.

Важнейшим этапом развития налогового законодательства на Руси стало Соборное Уложение 1649 г., в котором нашли отражение и вопросы регулирования финансовых (налоговых) отношений, вопросы собственности, суда, оборот земли. В данном своде законов Русского государства была предпринята попытка расширения круга податного населения и закрепилась идея вовлечения в тягло все более широких слоёв населения.

При определении окладов податей и их раскладки согласно Соборному Уложению использовались различные единицы обложения. Среди них можно выделить три:

1) выти, обжи, луки;

2) местные сошки различных размеров;

з) большая (московская) соха.

Так в 1655 г. был создан специальный орган – Счётный Приказ, в компетенцию которого входил контроль фискальной деятельности приказов, а также исполнение доходной части российского бюджета.

Главными из косвенных налогов при Алексее Михайловиче оставались торговые пошлины, взимаемые при любом передвижении, складировании или продаже товаров, и судебные пошлины. В царскую казну также шли сборы с публичных бань, с питейной торговли, так как изготовление и продажа пива, мёда и водки составляли исключительно прерогативу государства. Кроме того, при Алексее Михайловиче была введена чёткая таможенная система вместо случайных таможенных пошлин и льгот.

Большое распространение получил в это время введённый несколько ранее налог на имущество. Он взимался в размере 3 копеек с четверти переходившей по наследству земли, со всех без исключения, даже с наследников по прямой линии.

Однако система налогообложения продолжала оставаться громоздкой, и, лишь в правление следующего царя - Фёдора Алексеевича - были проведены преобразования, упорядочившие сбор податей и сократившие их количество. В 1678–1679 гг. при составлении новых переписных книг было окончательно отменено посошное обложение. За новую единицу обложения принимался «двор» (хозяйство). Непосредственным поводом к пересмотру единицы налога послужила невыносимая тяжесть стрелецкой подати, что проявлялось в постоянном росте недоимок. Подворная подать заменила прежние стрелецкие деньги, четвертные, данные (от слова дань) и иные виды податей, кроме оброчных статей (лавочных, мельничных и др.). К тому же посошное обложение, привязанное к размеру распаханной земли, тормозило развитие экономики. Крестьяне были просто не заинтересованы поднимать и засевать новые земли, так как это приводило к увеличению налога. Подворное обложение было лишено этого недостатка, как следствие, уже в следующем XVIII в. зерновой экспорт из России стал одной из основ внешнеторговой доктрины страны.

Упорядочение налоговой системы позволило в 1680 г. впервые составить "нормальный" бюджет страны. Были установлены три главных налога:

– оброчная подать,

– стрелецкие деньги,

– ямская и полоняничная деньга (предназначенная на содержание почтовой связи и выкуп взятых в плен русских воинов).

Таким образом, к концу XVII в. в России формируется достаточно устойчивая налоговая система – основную часть податей составляют денежные изъятия. Прямые налоги не были главной статьёй государственных доходов; первое место в бюджете занимали косвенные налоги. В 1680 г. на долю косвенных налогов приходилось 56% всех денежных доходов государства, а на долю прямых обыкновенных – 24,6 %.

Установив принципы работы финансовой системы Русского государства XVII в., перейдём непосредственно к предпринимательской сфере деятельности. Экономика России в это время была преимущественно аграрной, построенной на феодальной эксплуатации зависимой части населения – крепостных. Развитие городов шло медленно и неравномерно, к концу XVII в. в нашей стране насчитывалось около 300 городов. Самым большим была Москва, в которой проживало около 200 тысяч жителей. Остальные города были значительно меньше – по несколько тысяч жителей. Наиболее значительными были Вологда, Великий Устюг, Кострома, Новгород, Ярославль. Большое распространение в посадах получают торговые ярмарки.

В целом же по стране преобладали мелкие деревни, часто менявшее своё местоположение относительно дорог, так как каждые 6–7 лет крестьяне покидали свои участки, запуская их в перелог. Ради заработка крестьянин вынужден был от хлебопашества обращаться к промыслам. В этом состоял источник традиции, с незапамятных времён присущий хозяйственному быту великорусского крестьянина - широкое развитие сельских промыслов. Крестьяне занимались лыкодёрством, мочальным промыслом, звероловством, лесным пчеловодством, рыболовством, солеварением, смолокурением, железным делом. Главными экспортными товарами были хлеб, лес, мёд, воск и меха.

Жители Русского государства вели обширную торговлю. Как отмечали историки, всё количество смолы и воска, потреблявшееся тогда в Европе, равно как и дорогие меха, привозились через Ливонию из московских владений. Кроме того из Московского государства вывозились за границу лес, лучший лён, конопля, воловьи кожи. В Литву и Турцию вывозились кожи, меха, моржовые зубы. К татарам везли сёдла, уздечки, сукна, полотно, кожи, топоры, стрелы, зеркала, кошельки.

К XVII веку в государстве складываются несколько основных видов предпринимателей. Говорить о сословиях в XVII в. неправильно - сословия стали характерны для России только с началом имперского этапа в развитии, да и сословной замкнутости в XVII в. ещё не было. Наиболее корректно, как это и делают многие исследователи этого периода, говорить об определённого вида корпорациях, группах людей.

Наиболее крупной по своим торговым оборотам, но одновременно самой малой по численности корпорацией предпринимателей в России того времени являлось высшее купечество – «гости». Звание гостя было не наследственным, а жаловалось царём. Большая советская энциклопедия указывает, что количество их составляло всего 20–30 человек. «Гости» помимо своего прямого предназначения (организация торговли), являлись экономическими советниками царя и выступали в роли торговых агентов казны. Каждый «гость» имел от царя особую жалованную грамоту, определявшую его привилегии: право быть судимым только царём либо лицом, назначенным им; право владеть вотчинами и получать поместья; свободно выезжать за границу для торговых дел; освобождение от постоя, податей и общинной службы; право в любое время топить избы и мыльни (бани); право варить и держать питье. «Гости» отличались от других торговых людей своим богатством. Для получения привилегии «гостя» необходимо было обладать капиталом от 20 до 100 тысяч рублей, а мы знаем, что по ценам того времени это баснословное состояние. Например, среднегодовой доход боярина в XVII в. составлял около 700 рублей. Боярский капитал (земли, производства, крепостные), конечно, был больше этой суммы, но у большинства бояр до «нормы» гостей не доходил. Получилась довольно парадоксальная ситуация. С одной стороны - феодальная суть Русского государства, ведь XVII в. - это окончательное оформление крепостного права (Соборное уложение 1649 г.), а, следовательно, и приоритет сословно-феодальных отношений в обществе над буржуазно-капиталистическими, как это было в тогдашней Европе. С другой стороны, существование могущественной по своим финансовым возможностям и приближённости к власти торговой корпорации, почти не имевшей наследственных сословных прав и привилегий.

Следом за гостями по экономической значимости и капиталам шли купцы и предприниматели из Гостиной (столичной) и Суконной (провинциальной) сотен. Торговые люди, вступавшие в сотни, освобождались от посадского тягла и исключались из юрисдикции местных властей. Однако раз в 2-6 лет (в зависимости от количества членов сотен) они, как и гости, были обязаны выполнять правительственные поручения: в таможенной и налоговой службах, покупке товаров для казны, управлении государственными промысловыми предприятиями и т.д.

Купцы Гостиной сотни, как чуть более «значимые» и «приближённые» к власти, - всё-таки в столице торговали, - в 1613 г. получили за поддержку новой царской династии жалованную грамоту – точно такого же содержания, что и «гостям», но без права выезда за границу. Купцы обеих сотен в зависимости от размера торгового оборота делились на три статьи: большую, среднюю и меньшую.

Смута, не всегда продуманная финансовая политика царей, большое число обременительных обязанностей, выполнявшихся купечеством в пользу государства привели к тому, что разбогатевшие посадские люди не стремились попасть в члены обоих торговых сотен и расширять свою предпринимательскую деятельность. В итоге к 1649 г. численность торговых людей по сравнению с концом XVI в. упала более чем в 2,5 раза. Гостей осталось 13 человек, Гостиная сотня сократилась с 358 до 171 человека, а Суконная сотня с 250 человек до 116. Хотя к концу века численность указанных объединений купцов опять увеличилась почти вдвое, но уровня конца XVI века так и не достигла. Видя такое негативное положение дел, государство уже со второй половины XVII в. становится на путь ограничения привилегий членов названных торговых корпораций, пытаясь заменить их казёнными «дворцовыми» промыслами.

Основными источниками пополнения рядов крупного купечества являлось городское население и крестьянство, часто начинавшие свою торговую деятельность в качестве скупщиков или мелких торговцев чёрной сотни – низшего слоя купечества. Следует отметить, что если в предыдущие периоды истории деревня активно выдвигала из своей среды всё новые и новые группы предпринимателей, то, став крепостными, крестьяне сократили свой предпринимательский порыв. Установившееся крепостное право и здесь играло свою негативную роль. В 1650 г. Алексеем Михайловичем был подписан царский указ, запретивший крестьянам торговую и ремесленную деятельность. Существовавшие с прежних времён белые слободы, не облагавшиеся государственными налогами, тяглом и дававшие в первой половине века мелких городских торговцев, на основании XIX главы Соборного уложения 1649 г. были ликвидированы. Население белых слобод приравнено в правах к городскому. Все его жители включались в посадское тягло, т.е. были обязаны платить подати и исполнять повинности, но получали право торговли и ведения промыслов, чем больше не могло заниматься крестьянство. Посадское население прикреплялось к посадам, но зато избавлялось от конкуренции со стороны крестьян, «служилых и духовных», которые традиционно занимались торговлей и промыслами. Теперь право на такую деятельность можно было получить, лишь вступив в посадскую общину. Так правительство одновременно решило фискальные проблемы и проблемы конкуренции.

Крупное торговое дело предполагало участие в нем большого числа доверенных лиц, которые исполняли бы поручения купца. Российская деловая практика ХVII в. выработала разнообразные типы таких помощников. В больших купеческих родах ими становились в первую очередь младшие члены семьи - сыновья, младшие братья, внуки, которые по поручению главы дома разъезжали с «торгом» по городам России. Купеческая молодёжь в этих поездках приучалась к торговому делу и тем самым готовилась к будущей самостоятельной деятельности.

Однако не каждая купеческая семья имела достаточно торговых «талантов» для обеспечения своей деятельности, и тогда на помощь им приходили приказчики. В XVII в. известны, по крайней мере, три типа приказчика: во-первых – наёмный служащий, выполняющий работу за жалование, обычно до 30 рублей в год; во-вторых – приказчик, который брал на себя ведение хозяйственных дел «из прибыли», то есть он обязывался вернуть вложенные средства, а затем «разделаться в правду», то есть половину прибыли отдать хозяину. Наконец третий тип приказчика - компаньон и участник в торговом предприятии. Обе стороны - хозяин и приказчик - складывали свои капиталы; по окончании операций каждый получал обратно свою часть капитала, а прибыль делилась пополам. В этом случае предполагалось, что предприниматель, например, торговец гостиной сотни, кроме большого капитала, предоставлял своему компаньону и ряд выгод, вытекающих из привилегированного его положения. Приказчик, следовательно, пользовался всеми правами, какими обладал его хозяин, действовал от его имени, имел в своих руках выданную ему царскую грамоту. В свою очередь приказчик бесплатно предлагал собственный труд. Обе стороны, таким образом, были в выигрыше.

Помимо приказчиков в лавках и торговых рядах своё собственное место занимали сидельцы – то есть наёмные рабочие, как правило, продавцы, находившиеся временно в личной зависимости от хозяина по договору. В случае мелкой, «разносной» торговли прямо с лотка они назывались разносчиками.

Самым низким разрядом агентов, исполнявших поручения купца, были «люди» – работники, попавшие к предпринимателю не по договору, а в силу личной зависимости от него. Порой дворовые люди покупались у донских казаков, которые из своих набегов возвращались с большим количеством «живого товара». Для торговых целей предпочитали приобретать мальчиков: их крестили и обучали русской грамоте. Многие из них впоследствии становились доверенными лицами, занимая скорее положение полноправных приказчиков, чем холопов.

Центростремительные тенденции экономического развития России XVII в. подталкивали государственные власти к установлению монополии на внутреннем рынке. С этой целью использовались разнообразные средства. Важнейшим из них было изъятие у частных лиц доходных отраслей и превращение их в государственную монополию. Многие товары находились в ведении государственных органов, и такими товарами другие предприниматели торговать не имели права. Эти товары получили название заповедных или указных, их список определялся царским указом. Например, в 1635 г. правительство взяло себе на откуп торговлю льном. При Алексее Михайловиче такими товарами уже являлись пенька, смола, юфть, соль, соболиные меха, шёлк.

Подобная государственная политика, проводившаяся зарождавшейся чиновничьей бюрократией – приказными дьяками, с одной стороны, формировала государственный сектор экономики, а с другой - наносила огромный ущерб отечественному купечеству, лишала его стимула для развития, провоцировала мздоимство и казнокрадство. Находясь на льготном положении, дьяки владели крупными земельными поместьями, не брезговали заниматься и ростовщичеством, и даже после отставки продолжали получать большое денежное вознаграждение, сохраняли за собой пожалованные царём за службу поместья. Не отставали от дьяков воеводы, целиком и полностью распоряжавшиеся людьми, проживавшими на зависимых от них землях.

Не стояла в стороне от торговых процессов и церковь. Многие монастыри, опираясь на принадлежавшие им земли и промыслы и пользуясь значительными налоговыми льготами, активно развивали торговлю. Ярким примером монастырского предпринимательства может служить Соловецкий монастырь в Беломорском крае. К концу XVII в. количество монахов и работных людей в монастыре превышало 2 тыс. человек. Кроме того, на содержании монастыря находилось свыше 1 тыс. ратных людей. Монастырь не только контролировал значительную солеварен на севере страны, но фактически превратился в крупнейшего производителя соли Поморья. Помимо торговли настоятели Соловков активно развивали производство. Была организована разработка слюды в Керецкой слободе, построен крупный железоделательный завод близ Сумского острога. Важной особенностью монастырского предпринимательства являлось его независимость от государственной казны, постоянно испытывавшей финансовые затруднения, связанные с чрезмерными военными расходами. «Излишняя», на взгляд властей, свобода церковного предпринимательства, стала одной из причин, подтолкнувший Алексея Михайловича в 1672 г. отменить все торговые привилегии духовенства.

Значительную долю, особенно в крупном предпринимательстве, как частном, так и государственном имела внешняя торговля. Основным внешнеторговым портом России на всём протяжении XVII столетия был заложенный в 1584 г. в устье Северной Двины город Архангельск. К середине века в него ежегодно заходили 30–40 иностранных судов. Внешняя торговля с Европой, хотя и в меньших размерах, чем на севере, велась и через западную сухопутную границу. Здесь основными центрами торговли были Новгород, Псков и Смоленск. Через них в большом количестве вывозились пенька, лен, кожа, холст, сукна и т.п., а ввозились прежде всего металлы (железо, медь, олово, свинец), а также промышленные изделия.

Продолжали действовать созданные в предыдущий период истории иностранные торговые компании. Долгие годы крупнейшей из них была английская Московская компания. Её представители, в больших объёмах вывозили из России в Англию сырье для оснащения английского флота (пеньку, смолу, корабельные снасти, крупные канаты), а взамен ввозили английские мануфактурные товары, главным образом сукна и металлические изделия. Одновременно через русские земли велась англо-русская транзитная торговля азиатскими товарами. Исключительная выгодность русской торговли высоко ценилась англичанами. Открытие морского пути в Россию они приравнивали к открытию морского пути в Индию, а открытие самой «дикой Московии» – к открытию Америки.

Голландские гости объединялись в свои корпорации, которые имели право держать свои дворы в Архангельске, Москве, Вологде, Холмогорах и Усть-Коле. Активно действовал Гамбургский торговый дом семейства Марселисов, с 1634 г. начала деятельность Голштинская компания. После Кардисского мира (1661 г.) шведские купцы получили ряд торговых привилегий для торговли через северные земли.

Россия была важной частью транзитной торговли азиатскими товарами, для этого активно развивались восточное и южное направление торговли. Грекам, с которыми торговые отношения были восстановлены ещё при Иване III, за казённый счёт предоставлялось довольствие (корм): мясо, свечи и дрова. Греческие и молдавские торговцы привозили в основном предметы роскоши: драгоценные камни, жемчуг и ювелирные изделия, а вывозили ценные лёгкие меха.

В Астрахани находилось Бухарское подворье, куда поставлялись также индийские товары. Армяне торговали в Астрахани персидскими товарами. Хивинцы и ногайцы поставляли степные товары: лошадей, кожи, сало, овчины. Отношения складывались дружественные и омрачались лишь грабежами, которыми занимались казаки и кочевники.

Согласно установленному порядку, любой ввозимый иностранным купцом товар предъявлялся специальным должностным лицам, которые составляли его опись и отбирали часть для царской казны. Предполагалось, что эта часть покупалась государством и должна была быть полностью оплачена, однако ввиду многочисленных злоупотреблений товар чаще оплачивался не полностью. Оставшаяся часть товара после уплаты ввозных пошлин допускалась к свободной реализации. Право торговли отдельными товарами нередко отдавали на откуп с целью единовременного пополнения бюджета. Такой порядок снижал обороты торговли с иностранцами, а также побуждал последних к завышению цен, в которые закладывался риск потерь.

Однако к середине XVII в. активное развитие отечественной внешней торговли подтолкнуло правительство Алексея Михайловича перейти к протекционистской политике меркантилизма. Государство, само бывшее крупным торговцем, стремилось поставить под свой контроль этот выгодный бизнес. Первым шагом стала отмена в 1649 г. на основе положений IX главы Соборного уложения привилегий иностранцам в вопросах торговли. В указанной главе в 20 статьях впервые изложены права и обязанности таможенников (мытчиков, перевозчиков и мостовщиков) по осуществлению контроля за перевозом товаров, грузов и перемещением людей, а также нормы соблюдения правил установленных указанным документом. Начался процесс становления единого таможенного законодательства и таможенного дела. Отныне иностранным купцам разрешалось торговать лишь по особым государственным грамотам, а таможенная пошлина была гораздо больше, чем для русских.

Следующим шагом таможенного реформирования стал Торговый устав 1653 г. Его главное значение состояло в том, что вместо множества торговых пошлин (явочной, езжей, мостовой, полозовой и др.) устанавливалась единая пошлина в размере 5% с каждого рубля цены товара, с соли – 10% от цены, с рыбы и пушнины – особые пошлины. С целью защиты отечественных купцов для иностранцев пошлины были повышены – 6% с цены товара во внутренних таможнях, и 2% проезжих пошлин в пограничных таможнях при вывозе русских товаров.

Логическим завершение протекционистской политики русских властей, стал принятый в 1667 г. по инициативе главы Посольского приказа, выдающегося русского государственного и политического деятеля, боярина Афанасия Лаврентьевича Ордин-Нащокина Новоторговый устав. Статьи Устава резко ограничили торговую деятельность иностранцев за счёт сильного повышения пошлин. При ввозе товаров в русский порт иностранные купцы выплачивали пошлину в 6% цены товара. Если же товар везли в Москву или другие города, то платили добавочную пошлину в 10%, а при продаже товара на месте ещё 6%. Таким образом, пошлины суммарно достигали 22% цены товара, и это не считая расходов по его перевозке. Ещё одним новшеством устава стал запрет для иностранцев на розничную торговлю, отныне им разрешалось вести только оптовую.

Надо отметить, что, хотя внешняя торговля и играла значительную роль, для России всё таки её общий объем был невелик. Так, торговлю Голландии с Россией по сравнению с её торговыми операциями с другими странами можно назвать всего лишь «ничтожным эпизодом». И действительно, в среднем около 20 голландских кораблей прибывало ежегодно в Архангельск, а то время как в Данию и Норвегию – 500, а в Испанию –2000.

Что же касается производственного капитала, то есть вложения вырученных денег в производство, а не только в торговлю, то это тоже имело место в XVII веке.

Одной из наиболее распространённых форм предпринимательской деятельности в производственно-промысловой сфере была переработка зерна. Редкий купец не имел собственных мельниц, солодовней, винокурен. Особенно широко практиковалось вложение средств в производство рыбной продукции. Купцы арендовали (оброчили) у частных владельцев или государства речки и озера организуя полный производственный цикл от ловли до последующей переработки и продажи на рынке.

Что же касается именно мануфактурного производства, то оно было довольно редким явлением в русской купеческой среде XVII в. и принадлежало в основном иностранцам. В основном это было вызвано недостатком свободных капиталов. Владельцев крупных купеческих капиталов было немного, и они активнее вкладывались в торговлю или проверенный временем промысел: кожевенное дело, смолокурение, винокурение и солеварение. В неизвестное и рискованное промышленное дело русский купец начал втягиваться позднее лишь в царствование Петра I.

А вот иностранцы были активны, они и стали первыми русскими «заводчиками», основавшими железоделательные, суконные, шёлковые, и некоторые другие производства. Играло свою роль и явное преимущество европейских знаний и промышленных технологий, особенно в базовых отраслях промышленности. Так, первая доменная печь в России была построена лишь в 1638 г., тогда как в Западной Европе ещё в 1443 г. Зная технологию современного производства и стремясь к обогащению, иноземцы настойчиво добивались у властей права на открытие новых мануфактур. Большинство открытых мануфактур изначально ориентировались на военные нужды российского государства, находя в этом деле сочувствие и поддержку властей. При этом власти не забывали и о развитии отечественного производства, ставя перед иностранными гостями требование – «обучать заморским хитростям» русских людей, передавать им своё умение и мастерство. Необходимо отметить, что в отличие от англичан и французов – голландцы и немцы охотно и активно принимали российское подданство, становясь основателями уже русских предпринимательских и дворянских родов.

При Михаиле Фёдоровиче недалеко от Тулы и соседнего села Дедилова строятся присланными саксонским герцогом немецкими специалистами железоделательные мануфактуры, возводятся кирпичные заводы. Именно здесь под Тулой на деньги принявшего русское подданство голландца Андрея Денисовича Виниуса (Андреас Виниус) и была открыта упомянутая первая в России доменная печь, началось производство чугуна. Дело его совместно продолжили датчанин Пётр Гаврилович Марселис (Питер Марселис) и голландец Филимон Филимонович Акема (Тилеман Лус Акема); они помимо строительства тульских заводов, заложили 4 завода в Кашире. В 1644 г. Марселис получил царские жалованные грамоты на организацию железоделательных заводов на реках Ваге, Костроме, Шексне, в 1665 г. – на разработку медных руд в Олонецком крае. Что касается А.Д. Виниуса, то за успехи в развитии русской металлургии он в 1646 г. был возведён во дворянство.

Основателем русской чёрной металлургии по праву считается немец Андрей Иванович Бутенант фон Розенбуш (Генрих Бутенант вон Розенбуш). Продолжив развивать карельские заводы Марселиса, он к концу XVII в. владел четырьмя заводами: Фоймогубским, Лижемским, Устрецким, Кедрозерским (все вокруг Олонца). На Фоймогубском и Лижемском существовали домны; все заводы имели «молотовые амбары» для обработки железа, по качеству считавшегося равным лучшему в Европе шведскому. В конце своей жизни (он умер в 1701 г.) Андрей Иванович был приближен к Петру I и участвовал в создании российского флота.

Но не только иностранцы развивали русскую промышленность. В 1633–1634 гг. на реке Каме построен казённый Пыскорский медеплавильный завод. Первое в России производство цветной металлургии, которым управляли государев стольник Василий Иванович Стрешнев и купец Надея Андреевич Светешников. Дело оказалось сверхприбыльным, уже через 10 лет состояние только Надея Светешникова оценивалось более чем в 35 тысяч рублей. В 1651 г. боярин Б.И. Морозов основывает Павловский завод, однако, поскольку железо на нём делалось из болотной руды, оно получалось низкого качества. В Сибири на основе открытых в 1677 г. Нерчинских (Аргунских) серебряных руд под присмотром воеводы Петра Яковлевича Шульгинв в 1686 г. состоялась первая плавка серебра.

Весьма показательным примером предпринимательской активности служит история рода Строгановых, крупнейших русских купцов и промышленников XVI–XX веков. В конце XVII в. Григорий Дмитриевич Строганов объединил все владения рода, о богатстве которого ходили легенды (по утверждению В.О. Ключевского торговый дом Строгановых владел 300 тысяч рублей только наличного капитала). Григорий Строганов владел более чем десятью миллионами десятин земли (100 000 км²), на которой располагалось свыше 200 деревень с 15 000 душ. Но не только в материальном богатстве дело. Строгановы, по словам С.М. Соловьёва, совершили подвиг на пользу России. Ведь присоединение и освоение огромных территорий и природных богатств Сибири начиная с похода Ермака шло в основном на средства Строгановых, а не за счёт государства. Для этого нужны были не только громадные материальные ресурсы, но и необыкновенная смелость, энергия, ловкость и незаурядное умение хозяйствовать. Это был поистине подвиг гражданственности.

В какой-то мере такая высокая оценка относится и ко многим другим российским предпринимателям, участвовавшим в создании новой России.

Подводя итоги рассмотрению истории предпринимательства в России XVII в. необходимо отметить следующее.

Во-первых, на Западе предпринимательская среда складывалась на основе накопления капитала посредством роста ссудных и торговых прибылей, и лишь отчасти – земельной ренты. В России дело обстояло иначе: отличительной чертой нарождавшегося предпринимательского слоя являлась «всеядность хозяина», требовавшая его участия в различных видах хозяйственной деятельности. Тем более, феодальное государство сохраняло прежние экономические отношения, сужавшие рамки нового хозяйственного уклада.

Во-вторых, многие из российских предпринимателей усматривали в своей деятельности не только привычный и понятный европейцу источник наживы, но выполнение важной государственной задачи, своего рода миссию, возложенную на них богом, государством и судьбой. Про богатство говорили, что бог его дал в пользование и потребует по нему отчёта. Служение Отчизне составляло предмет гордости российского предпринимательства. Конечно же, это качество не было уникальным в истории мирового предпринимательства. Более того, оно является одной из важнейших черт рационального предпринимательства. Однако, по сравнению, например, с западноевропейским и голландским предпринимательством, оно нередко заслоняло чисто хозяйственные задачи получения прибыли, задачи создания предпринимательских объединений, способных защищать перед государством свои интересы с целью налаживания прибыльного, эффективного хозяйства.

В третьих, развитие мануфактурного производства дополняло и расширяло сферу отечественного предпринимательства, а формирование в ХVII в. единого всероссийского рынка способствовало вовлечению в деловые отношения различных слоёв населения. Закрепощение крестьян чётко обозначило тенденцию к ограничению торговой деятельности крестьянства, что снижало деловой потенциал населения.

В четвёртых, постоянные войны и внутренние реформы, приводившие к изменениям во внутреннем и международном положении России, отзывались на хозяйственной стабильности и инициативе торговцев, больнее всего задевая тех из них, кто был наиболее тесно связан с казной, то есть тех же гостей и торговых людей гостиной и суконной сотен. Хотя, достаточно самостоятельные в деловом отношении, действовавшие на собственный страх и риск предприниматели приобретали значительные преимущества в переломные периоды истории страны, оказываясь способными войти в новые области экономической деятельности и приноровиться к изменившимся условиям общественной жизни.

В пятых, говоря о развитии российского предпринимательства, нельзя не учитывать его связь с процессом колонизации русскими людьми гигантских пространств, составивших новую Россию. Какими бы причинами не порождалась колонизация, она стала мощнейшим стимулятором предпринимательской деятельности.

В шестых, в России XVII в. банковская система как таковая полностью отсутствовала. Хотя конторы торговых людей, разбросанные по многим городам страны и выполняли роль своеоб­разных банков, кредито­вание вовсе не являлось главной целью этих торго­вых контор, что тормозило реализацию предпринимательских инициатив.

В седьмых, «бунташный век» стал поводом для формирования очень своеобразной формы предпринимательской деятельности – прямого присвоения чужих денег и имущества. Сохранились документы, уличающие купцов в подговоре помещичьих крестьян и холопов к побегу и грабежу господского имущества. Все награбленное добро шло купцам в качестве свое­образной платы за помощь беглецам. А если случался ка­кой-нибудь соляной или медный бунт, то купцы час­то оказывались в первых рядах погромщиков, грабивших неугод­ных народу царских сановников. Даже будучи при­влечёнными к суду, подобные предприниматели мало что теряли. Судебные дела в те времена тянулись бесконечно долго, и если суд в конце концов присуждал к возврату награбленного имущества, вырученные за счёт грабежа средства могли сделать не один оборот и принести хорошую прибыль. Немало крупных капиталов в Москве были добыты имен­но таким путём.

Наконец, в-восьмых, государст­во поддерживало купцов-предпринимате­лей, видя в них надёжное средство пополнения казны, щедро позволяло предприимчивым людям наживаться с помощью откупов и казённых подрядов, ограждало их от конкуренции со стороны иностранных торговцев. В то же время, даже несмотря на правительственную поддержку, занятие пред­принимательством в условиях России XVII в. было делом весьма рискованным. Феодальный тип общества провоцировал нехватку на­ёмной рабочей силы, отсутствие системы кредитования, недостаток оборотного капитала. В итоге только те предприятия, которые основывались на крупных земельных вотчинах, как, к примеру, стро­гановские промыслы могли удержаться на плаву. Те же, за чьей спиной не стояли обширные земельные угодья, как правило, быстро прогорали.

И напоследок, интересна тогдашняя торговля и её приёмы с точки зрения западной нравственности. По свидетельствам иноземных путешественников, среди русских купцов обман, надувательство и подделка были тогда в общем ходу, и даже некоторым образом узаконены. Только было нужно, чтобы дело сделалось ловко, незаметно и «благовидно»; явное воровство считалось бесчестием и строго каралось. В большом ходу было заламывать за товары цены раз в десять больше настоящей и затем торговаться с покупателем до седьмого поту к обоюдному удовольствию. Намеренный обвес в торговле не допускался, по пословице: «В цене купец волен, а в весе не волен». Обхитрит один купец другого, сдерёт с него втридорога, подсунет ему скверный товар, и в конце концов он прав. В основе тогдашней торговли лежал следующий принцип, выраженный в старинной поговорке: «На то и щука в море, чтобы карась не дремал». Ловкий плут даже делался популярным и вызывал общую симпатию и уважение. Обманутого не жалели, а презирали, говоря: «Сам, дурак, виноват, зачем того первый не облапошил».

Алексей Веселовский Старинные русские ярмарки (XVI и XVII вв.). К истории русских ярмарок на Севере. (Краткая историко-экономическая заметка) // Кооперация Севера. – 1923. - № 4.

Архангельская И.Д. Из истории ярмарок в России // Вопросы истории. - 2001.

Бессолицын А.А., Кузьмичев А.Д. Экономическая история России. Очерки развития предпринимательства. - М., 2005.

Бойко И.П. Предпринимательство и реформы в России - Москва, 2003

В.О. Ключевской. Русский рубль XVI-XVIII вв. в его отношении к нынешнему. Опыт определения меновой стоимости старинного рубля по хлебным ценам (материалы для истории цен) // В.О. Ключевской. Сочинения в восьми томах. Том VII. Исследования, рецензии, речи (1866-1890). - М., Издательство социально-экономической литературы, 1959.

Геннин В. Описание Уральских и Сибирских заводов. 1735. - М., 1937.

История предпринимательства в России. Книга первая. От средневековья до середины ХIХ в. - М.: РОССПЭН, 2000.

Металлургические заводы Урала XVII-XX вв. Энциклопедия. УроРАН, Академкнига; - Екатеринньург, 2001.

Никитина С.К. История российского предпринимательства. - М., 2001.

Помпеев Ю.А. История и философия отечественного предпринимательства - Питер, 2003.

Преображенский А.А. Урал и Западная Сибирь в конце XVI — начале XVIII в. М., 1972.

Раздорский А.И. Экономическая политика правительства Алексея Михайловича и её влияние на внутреннюю торговлю России в середине XVII в. (на примере курского рынка) // Клио. 1998. №3(6).

Сметанин С.И. История предпринимательства в России - Логос, 2005.

Страгес Ю.П. Экономическая история России. Ч.I. VIII - ХVIII вв. - Екатеринбург, 2000.

Шумилов М.М. История таможенного дела России (IX-XVII вв.). - СПб., 2000.

[1] Монетная стопа – количество монет одного номинала, которое может быть отчеканено из определённой весовой единицы металла. Со времён Древней Руси мерной единицей была гривна, равная 204 граммам серебра.

[2] Например, по условным подсчётам, для строительства простого дома 8х8 метров в два этажа, т.е. площадью 128 м², необходимо около 30 тысяч кирпичей. По ценам XVII в. это 60 рублей. И это только на стены, не считая стоимости перекрытий, кровли, раствора, окон и дверей, самой работы.

[3] Соха – единица древнерусского податного обложения. В XVII в. «сохой» стали называть определённое количество распаханной земли с работающими на ней крестьянами. Соха делилась на четверти или чети – пространство земли, засеянное четвертью ржи. Взималась соха и с горожан, но для учёта посадского населения была приравнена уже не к земле, а определённому количеству городских дворов.

Лекция 1.7. КСО и малый бизнес

Корпоративная социальная ответственность традиционно ассоциируется с крупными компаниями, однако сектор малого и среднего бизнеса является не менее важным сегментом любой экономики. Хотя российский МСБ еще не достиг европейского уровня развития и влияния (например, в странах ЕС МСБ создает 40-67% ВВП, тогда как у нас около 5-7%), однако, несмотря на законодательные трудности, он становится все более весомым компонентом развития украинской экономики. К сожалению, на сегодня, в сфере малого и среднего бизнеса практика КСО почти неразвита.

Ирина Тихомирова, президент МИМ отметила, что «если 20 лет назад тоже говорили, что маркетинг не нужен, - и так все купят, то сейчас трудно представить, что раньше его не было. Точно такая же история с КСО. Пришел момент, когда КСО становится неотъемлемым условием развития успешного бизнеса, как и маркетинг».

Тенденции социальной ответственности МСБ: