Читайте также:
|
С точки зрения интеракционистов человеческое общество состоит из индивидов, обладающих "личностным я", т.е. они сами формируют значения; индивидуальное действие - есть конструирование, а не просто совершение, оно осуществляется индивидом с помощью оценивания и истолкования ситуации.
Личностное Я - человек может служить объектом для своих действий.
Формирование значений - набор действий, в ходе которых индивид замечает предмет, относит его со своими ценностями, придает ему значение и решает действовать на основе данного значения.
Истолкование действий другого - определение для себя значений тех или иных действий окружающих.
С точки зрения интеракционистов объект - это не внешний стимул, а то, что человек выделяет из окружающего мира, придавая определенные значения.
Эта теория социального взаимодействия была предложена Джорджем Гербертом Мидом (1934); о его научной деятельности упоминалось во 2-й главе в связи с социализацией, Мид отрицал, что поведение людей - это пассивная реакция на вознаграждение и наказание. Он рассматривал поступки человека как социальное поведение, основанное на коммуникации. Мид считал, что мы реагируем не только на поступки других людей, но и на их намерения. Когда ваш знакомый подмигивает, вас интересует, что он подразумевает: может быть, он стремится поухаживать за вами, вместе посмеяться над шуткой, высмеять чье-то поведение, не исключено, что он просто страдает нервным тиком. Мы "разгадываем" намерения других людей, анализируя их поступки и опираясь на свой прошлый опыт в подобных ситуациях.
Мид выделил два типа действий. Незначимый жест представляет собой автоматический рефлекс вроде моргания. Многие поступки, рассмотренные сторонниками теории обмена, относятся к этому типу. С точки зрения Мида более важную роль играет значимый жест. В этом случае люди не реагируют автоматически на воздействия извне. Они разгадывают значение поступка, прежде чем ответить на него. Когда два мальчика спорят и один из них замахивается на другого, второй, наверное, стремится уклониться от удара. Он действует автоматически, т.е. совершает незначимое действие. Но два боксера сражаются на ринге в более сложной ситуации. Один из них, может быть, не станет уклоняться от удара, если он истолковал его как ложный удар. Вместо этого он может воспользоваться ситуацией и сам нанести удар. Это значимое действие, так как оно связано с осмыслением не только поступков, но и намерений. Для этого необходимо "поставить себя на место другого человека", или, говоря словами Мида, "принять роль другого".
Такой процесс сложен, но он проявляется почти во всех наших взаимодействиях с другими людьми. Мы способны на это, потому что с детства нас учат придавать значение предметам, действиям и событиям. Когда мы придаем значение чему-то, оно становится символом, т.е. понятие, действие или предмет символизируют или выражают смысл другого понятия, действия или предмета. В нашем обществе кольцо с бриллиантом не просто драгоценность, оно символ стремления двух молодых людей вступить в брак. Вытянутая рука может символизировать приветствие, мольбу о помощи или нападение. Лишь придав жесту значение, мы можем на него реагировать - пожать руку другому человеку, крепко схватить ее или удалиться. На нас воздействует не только действие, но и намерение.
Под влиянием Мида сформировалось научное направление, названное символическим интеракционизмом. Этот термин предложил Герберт Блумер (1969). Сущность символического интеракционизма состоит в том, что взаимодействие между людьми рассматривается как непрерывный диалог, в процессе которого они наблюдают, осмысливают намерения друг друга и реагируют на них.
Уже было сказано, что интерпретация стимула осуществляется в промежуток времени между воздействием стимула и нашей ответной реакцией. В это время мы осмысливаем значение стимула и принимаем решение, как на него реагировать. Другими словами, связываем стимул с символом, на основе которого определяется ответная реакция. Поскольку мы усваиваем значения различных символов в процессе социального взаимодействия, они для всех нас оказываются общими.
В какой-то мере все является символом. Для американцев кусок ткани, на котором изображены звезды и полосы, имеет важное символическое значение, это флаг США. Кусок ткани с пуговицами впереди имеет другое значение, мы называем его рубашкой. Слова являются самыми важными символами, с их помощью мы придаем значение предметам, которые иначе остались бы лишенными смысла. Делая это, мы можем общаться с другими людьми. Когда в дом приходят гости, и мы предлагаем им сесть, подразумевается, что они сядут на кушетку или стул. Если они сядут на телевизор, коммуникация не удалась: слово "сесть" было неправильно понято. Тот факт, что все люди учатся одинаково интерпретировать значения символов, облегчает общение. Когда кто-то хмурится, мы понимаем, что он или она недовольны. Улыбка символизирует радость, а если человек рыдает, обычно его спрашивают: "Что случилось?"
Наше сходное понимание символов облегчает общение, обычно мы понимаем значение чужих поступков, определяем, что подразумевает другой человек. Блумер рассуждает следующим образом: "Взаимодействуя друг с другом, человеческие индивиды вынуждены считаться с поступками или намерениями других людей... Таким образом, активность других оказывает позитивное воздействие на наше собственное поведение; под влиянием поступков других кто-то может отказаться от своего намерения или замысла, пересмотреть его, отложить или ускорить его осуществление, а также изменить первоначальные планы. Действия других определяют планы людей - могут препятствовать или способствовать их реализации, влиять на их изменение. Люди вынуждены как-то приспосабливать свои поступки к действиям других".
Таким образом, символический интеракционизм дает более реалистическое представление о взаимодействии между людьми, чем теория обмена. Но он сосредоточен лишь на субъективных аспектах взаимодействия, уникальных для данных индивидов, вступающих в общение. На его основе не сделаны обобщения, применимые ко многим различным ситуациям. Для обоснования этого подхода необходимы дальнейшие исследования типичных образцов поведения и значений, которые им придают.
До сих пор мы рассматривали взаимодействие между двумя людьми. Но сторонники символического интеракционизма также считают, что наше осознание себя как личности формируется на основе социального взаимодействия. Предметы становятся значимыми для нас только тогда, когда мы придаем им значение. На основе этой теории можно анализировать многие ситуации. Например, Миллер исследовал, каким образом женщины идентифицируют себя с положением беременной, переходя от физического ощущения признаков беременности к осмыслению беременности в социальном смысле. На первый взгляд, кажется, что эти два фактора неразрывно связаны между собой. Но в действительности они могут наблюдаться вне зависимости друг от друга. В случаях так называемой ложной беременности женщины чувствуют себя беременными, хотя реально таковыми не являются. Они ощущают некоторые симптомы, субъективно чувствуют себя беременными, но в действительности этого нет. С другой стороны, были случаи, когда женщины осознавали свою беременность лишь при рождении ребенка. Другими словами, физически они были беременными, но в социальном плане свое состояние не оценивали.
В нашем обществе социальное "осмысление" этого состояния требует времени. Собрав интервью у 49 беременных женщин, Миллер проанализировал "статус" беременности. Его становление имеет три стадии: 1) ощущение физических симптомов; 2) осознание социального аспекта случившегося и 3) идентификация со своим новым положением. Миллер показал, что обстоятельства, при которых женщины стали физически беременными, воздействуют на осознание ими социального аспекта этого состояния. Женщины, которые желают, стремятся иметь ребенка, правильно определяют у себя симптомы и вскоре обращаются к врачу. Женщины, которые "в какой-то мере хотят" иметь ребенка, также подозревают, что симптомы эти связаны с беременностью. Но те, которые не хотят, не планируют иметь детей, склонны считать ощущаемые симптомы признаками болезни.
Наиболее важный сдвиг в процессе осознания женщиной своего состояния наступает тогда, когда она признает социальный факт беременности и примиряется со своим новым положением. В это время она размышляет о будущей жизни, ее интересует, кто родится - девочка или мальчик, думает о том, как его назвать. Женщины, которые не собирались иметь детей, в большей мере нуждаются в подтверждении проявляющихся признаков, чем те, кто этого "в какой-то мере хотел". И они больше нуждаются в социальной поддержке - в том, чтобы окружающие интересовались их самочувствием, напоминали об осторожности и т.п. - лишь после этого они начинают чувствовать себя "действительно беременными".
К символическому интеракционизму примыкает этнометодология - образ мышления, основоположником которого стал Гарольд Гарфинкель. Предметом изучения в этнометодологии являются принятые на веру правила, регулирующие взаимодействие между людьми. Эти правила определяют, когда уместно что-то сказать или промолчать, пошутить или уклониться от насмешки, деликатно прекратить разговор и т.д.
Мы все считаем многое само собой разумеющимся, особенно когда общаемся с людьми, которых очень хорошо знаем. Например, общение между мужьями и женами может быть похожим на своего рода стенографию - им не требуется произносить все слова, чтобы понять друг друга.
Мы особенно глубоко ощущаем важность общепринятых значений, которые служат основой нашего взаимодействия, когда эти значения меняются. Гарфинкель дал своим студентам следующее задание. Он попросил их вести себя дома так, словно они квартиранты - эта роль предполагает проявление сдержанности и официальности, свойственных незнакомым людям. У себя дома они должны были просить разрешения пользоваться ванной, брать воду для питья, говорить по телефону и т.д. Некоторые студенты заявили, что такое задание может привести к конфликту в семье, и отказались его выполнять. Но те, кто согласился вести себя как квартиранты, были потрясены результатами эксперимента.
Члены семьи пришли в полное недоумение. Они тщетно старались понять причины столь странных поступков и наладить нормальную привычную обстановку в доме. Студенты сообщали, что изменение их поведения вызвало удивление, потрясение, тревогу, беспокойство и гнев, многие члены семьи сочли студентов мелочными, невнимательными, эгоистичными, непорядочными, невежливыми. Члены семьи требовали объяснений: "Что случилось? Что с тобой произошло? Может быть, тебя исключили из колледжа? Ты болен? Почему ты так высокомерен? Ты действительно сошел с ума или ведешь себя так просто по глупости?"
Когда мы нарушаем правила, принятые на веру, результаты могут быть непредсказуемыми.
Этнометодологи провели очень глубокое изучение правил ведения беседы и прерывания разговора; они выявили, каким образом нарушение этих правил затрудняет межличностное общение.
Этнометодология напомнила социологам, которые часто придают главное значение формальным аспектам социальной жизни, о том, что правила общения образуют сложную структуру. Однако, делая слишком большой упор на своеобразие нашего истолкования ситуаций, мы можем зайти очень далеко.
Определенные структурные стереотипы воздействуют на людей независимо от того, какое значение они им придают. Например, подчиненный и начальник могут договориться о правилах, регулирующих их взаимодействие; возможно, иногда подчиненный может указать начальнику, что следует делать. Но существует определенный предел: это тот момент, когда подчиненный стремится поменяться местами со своим начальником.
Таким образом, в контексте социальных структур (например, структуры власти), в рамках которых мы живем, формируются договорные значения.
Дата добавления: 2014-12-18; просмотров: 42 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |