Организационно-экономические основы и эволюция развития подсобных производств и промыслов

· обеспечение собственных нужд предприятия;

· реализация;

· поставка другим предприятиям по договорам.

Вопрос 3. Исторические этапы развития ППиП

Промыслы имеют давнее происхождение. Трудные условия земледелия крестьян Великороссии (Верхнее Поволжье — ее центральная область), это — обилие лесов и болот, преобладание суглинка, заставляли великорусского крестьянина передвигаться с места на место по направлению на северо-восток до естественных границ русской равнины, далее — до Урала и Белого моря. В.О. Ключевский писал: «…в восполнение скудного заработка от хлебопашества на верхневолжском суглинке крестьянин должен был обращаться к промыслам. Леса, реки, озёра, болота предоставляли ему множество угодий, разработка которых могла служить подспорьем к скудному земледельческому заработку. …Лыкодёрство, мочальный промысел, зверогонство, бортничество (лесное пчеловодство в дуплах деревьев), рыболовство, солеварение, смолокурение, железное дело — каждое из этих занятий издавна служило основанием, питомником хозяйственного быта для целых округов». В этом кроется причина возрождения и развития современных сельских кустарных промыслов и ремесел.

Тенденции развития промыслов конца XIX века.

Конец 19 в. – период индустриализации России, это один из ярких периодов истории развития кустарных и ремесленных производств, когда определялось место кустарной промышленности в экономике народного хозяйства Российской Империи. Сторонники развития кустарных промыслов считали, что — это спасение крестьянства, т.к. они обеспечивают занятость и дополнительные заработки, противники говорили, что они не нужны и даже вредны крестьянину, поскольку отвлекают его от земледелия и будут вытеснены крупной промышленностью.

Тогда промыслом называлось «...хозяйственное предприятие, в котором в качестве производительных элементов участвует капитал наравне с личной приобретательною способностью промышленника», т.е. промыслы были синонимом коммерческого промышленного предприятия.

В соответствии с общепринятой в России классификацией немецкого экономиста Раума, промыслы подразделялись на две группы:

ü промыслы, связанные с земледелием;

ü ремесла, фабрики, мануфактуры. Под ремеслом понимали кустарную промышленность и домашнюю систему производства (фабриканты ссужали крестьян сырьем, капиталом, а взамен получали обработанные полуфабрикаты или готовую продукцию).

В 1874 г была создана специальная Комиссия по исследованию кустарной промышленности. Еецель – сбор статистической информации, оценка видов кустарных промыслов, степени их распространения и значения в экономике государства. Кустарная промышленность рассматривалась, как вид обрабатывающей промышленности, которая является домашним занятием преимущественно сельского населения и является дополнительным при сельскохозяйственных занятиях. К кустарям относили только работающих на рынок, а к ремесленникам — только работающих на заказчиков-потребителей.

По данным Всероссийской переписи 1897 г., промышленные и сельские наёмные рабочие, а также крестьяне, зарабатывавшие на жизнь промыслами и отходничеством, составляли половину всего населения — 63,7 млн человек (при общей численности населения Российской Империи 125,6 млн, в числе которых «сельскохозяйственное население» — 97 млн человек).

В 1885 г. официальной статистикой был определен критерий, позволяющий идентифицировать мелкую промышленность — это годовой объем производства продукции, который составлял менее 1000 рублей. Поэтому в России в большинстве отраслей наблюдалось преобладание мелкого кустарного производства над крупным промышленным: деревообрабатывающем, кружевном, кузнечно-слесарном, ткацком, горшечном и многих других. Так, оборот кожевенных заводов России в 1890 г. составлял 42 млн рублей, а оборот кустарной промышленности — 58 млн рублей.

А.В. Чаянов писал: «… в области слесарной, валенной, игрушечной и им подобным мелкое производство до сих пор остаётся преобладающим. Таким образом, даже в самой промышленности преимущества крупного производства перед мелким не везде одинаковы: в одних отраслях они подавляющи, в других ничтожны».

Ремесленное производство создавалось, прежде всего, там, где имелось свое сырье, оно явилось началом создания крупной промышленности России.

Индустриализация страны расширила рынок фабричных товаров, возникла угроза вытеснения кустарей фабричной промышленностью. Это было связано с ростом концентрации производства, низким уровнем механизации в кустарной промышленности и преобладанием ручного труда. Но при этом отмечалось, что возможно сосуществование мелкой и крупной промышленности, как двух предпринимательских структур разного уровня. К нижнему уровню относилось малое предпринимательство в лице владельца предприятия, где совмещаются функции труда и капитала, к высшему – предпринимательство, где эти две функции разделены. Поэтому по своей сути кустарное заведение представляло собой не оформленное юридически предприятие, владельцем которого был мелкий предприниматель, имеющий целью получение прибыли. Как и любое другое коммерческое предприятие, оно также подчинялось законам спроса и предложения и причины, приводившие к разорению заведения кустаря или крупную фабрику, были одинаковы: уменьшение спроса на товар, рост издержек производства (подорожание сырья, рост транспортных издержек и т.п.), появление на рынке сильных конкурентов. Каждая из форм предпринимательства могла занять свою рыночную нишу, «…везде, где нужно производство массовое, там дело фабрики; где же можно разбить его на мелкие промысловые единицы, где нужно разнообразие, частая перемена рисунков, вида и прочее — там дело кустаря.

Мелкое производство было стартовой площадкой для развития крупного. В результате некоторые села превратились в известные промышленные центры (село Красное в Костромской губернии — центр ювелирного дела, село Кимры Тверской губернии — гжельские промыслы, Иваново-Вознесенск — центр крупной машинной индустрии ткачества, Сергиевский Посад — ложкарный и игрушечный промыслы, села Палех, Холуй, Мстера — иконописный промысел).

По одному из вариантов классификации к кустарным предлагалось относить:

1. Промыслы, изделия которых требовали к себе индивидуального подхода и мастерства работника: плетение кружев, вышивка, ювелирное дело, иконопись. Эти товары имели стабильные внутренний и внешний рынки. Так, костромские ювелирные изделия продавались в Индии, мебель российских кустарей, выполненная в древнерусском стиле, пользовалась спросом в Париже, Брюсселе, фирма Тифани (Нью-Йорк) в течение 50 лет торговала сибирскими камнями. Русская вышивка была высоко популярной в Лондоне, Чикаго, Нью-Йорке. Такие кустарные предприятия имели конкурентное преимущество перед массовым фабричным производством, но при этом находилось в сильной зависимости от посреднических услуг торговцев-скупщиков, присваивавших себе более половины стоимости готовых изделий. Я.Я. Полферов произвел расчет «…во сколько обходился русскому кустарю посредник-скупщик в различных видах промыслов» и установил, что при 100 % рыночной цене изделия скупщики платили кустарям: в столярно-мебельном промысле — 58, в токарном — 46, в экипажном — 41, в ткацком — 32, в гвоздарном — 36, в кружевном — лишь 28 % реальной цены.

2. Ремесленные и кустарные производства, существовавшие наряду с мануфактурами и фабриками, производившими те же товары. Эта категория промыслов не могла выдержать конкуренции с технически оснащенными фабричными предприятиями. В промышленных уездах более половины мужчин и до четверти женщин-крестьянок уходили работать на фабрики и заводы. К концу XIX века исчезло домашнее ткачество, произошел резкий спад в канатном, гвоздевом, кожевенном, красильном, рогожном, позументном, валяльном, веревочном, шляпном, экипажном, мебельном и многих других видах промыслов.

3. К промыслам относили домашнюю систему производства (надомничество), как переходную ступень между мелким самостоятельным предпринимательством и крупным. В промыслах Московской губернии домашняя система обеспечивала 86,5% годового оборота кустарного производства, и лишь 13% приходилось на мелких самостоятельных производителей.

Кустарными промыслами было положено начало таким отраслям экономики как сельскохозяйственное машиностроение, переработка сельхозпродуктов, легкая и кожевенная промышленность. Но мелкое производство не исчезло, более того, низкая технологичность и преобладание ручного труда на фабриках способствовали децентрализации крупного производства, в результате чего на базе одного предприятия создавалось несколько мелких кустарных заведений. Рабочие, перенимая приемы фабричного мастерства, открывали свое собственное дело, так получили распространение льняные, шерстяные, металлические промыслы.

Тенденции развития промыслов первой половины XX века

В начале XX века, несмотря на промышленный подъем, Россия оставалась преимущественно аграрной страной, где крестьянство составляло 4/5 всего населения и продолжало расти. Несбалансированность отраслей сельского хозяйства и промышленности стала одной из причин экономического кризиса, который затем сменился длительной депрессией 1904-1908 годов. Экономическое положение русского крестьянства резко ухудшилось. По имеющимся фактам, в 1900 г. крестьяне стали жить значительно беднее, чем столетие назад.

Развитие промышленности приводило к отрыву крестьян от земли (около 12 млн. человек). В общепромышленном производстве России на долю кустарно-промыслового сектора приходилось от 1/3 до 1/5 объема валового продукта.

Поддержка кустарных промыслов осуществлялась через Отдел сельской экономии и Земства, которые помогали крестьянским хозяйствам приспособиться к условиям рынка. Для обеспечения кустарей качественным сырьем, на местах организовывались сопутствующие производства, вкладывались средства в совершенствование производства и обучение учеников, устанавливались выгодные цены на кустарную продукцию. На мелкую кустарную промышленность делалась ставка в сокращении объемов государственного импорта. Так, в селе Большое Мурашкино Нижегородской губернии была создана школа по обработке овчинных шкур, что позволило сократить вывоз необходимого сырья за рубеж (в Германию).

В начале XX в. неудавшаяся аграрная реформа, не решенный земельный вопрос, предвоенная обстановка в стране, нищета и бедность крестьянства — все это не позволяло полностью отказаться от кустарной продукции.

В военное время кустари путем прямого включения в государственную экономику работали на снабжение армии, поставляли товары и продукцию для нужд интендантского ведомства. Это было выгодно всем, и именно тогда было дано точное определение кустарей, как «…крестьян, у которых коренное занятие лежит в земледелии, а побочное в кустарничестве».

Во время Гражданской войны (1918-1920 гг.) в лаптях ходила большая часть Красной армии. Их заготовкой занималась чрезвычайная комиссия (ЧЕКВАЛАП), снабжавшая солдат валяной обувью и лаптями.

Особого внимания заслуживает процесс кооперации в мелкой кустарной промышленности, который получил широкое развитие во всех отраслях экономики России. Одним из видов была промысловая кооперация, объединяющей мелких производителей для совместно производства товаров и оказания услуг.

Так в Архангельской и Вологодской губерниях создавались смолокуренные артели, а «важская» смола поставлялась в Бельгию, Нидерланды, Англию. Созданный Союз артелей смолокуров объединял талантливых кустарей сел и деревень. Положительным было то, что устранялись все посредники, а артельщики получали не только зарплату, но и ту часть добавочной стоимости, которая ранее оставалась у скупщиков.

В селе Шунга Костромского уезда был открыт первый в России кооперативный картофелетерочный завод.

Крупнейшим центром шапочного промысла было село Молвитино Буйского уезда Костромской области (занято около 2000 человек). Кустарные артели практиковали либо сезонный, либо постоянный шапочный отход в Москву и Петербург, а наиболее зажиточные кустари покупали дома и лавки в Питере и переключались на торговлю шапочным товаром. В 1911 г. сообщалось, что «…не только мужчины, но и женщины, и подростки, и даже мальчики уезжают, и в количестве больше прежнего, на шапочный промысел в Москву, а также в Варшаву, Ростов-на-Дону, Одессу и даже Сибирь».

Тенденции развития подсобных производств и промыслов в советский период

К концу 1920 г. было национализировано более половины мелких и средних предприятий.

Режим новой экономической политики (НЭП), основой которого были рыночные отношения, стал временной передышкой уцелевшим кустарям и способствовал восстановлению ряда кустарных производств. Кустари использовали модель кустарной артели, кооператива, товарищества. Так, созданный в это время Москоопромсоюз (1928 г.) объединял 9963 кустаря, из них 9528 человек (около 96 %) — текстильно-трикотажного промысла.

Главной проблемой артелей было отсутствие основного и оборотного капитала и постоянный дефицит сырья, поскольку кооперировались чаще всего самые бедные кустари. Поэтому артели объединялись в крупные производственные единицы с организацией общих мастерских, решая проблемы обеспечения сырьем.

Во времена НЭПа в экономике сельского хозяйства и всей страны произошли исключительные позитивные перемены. Это в первую очередь касается роста жизненного уровня крестьян, когда за три года (1923-1926 гг.) среднегодовое потребление сельским жителем мяса увеличилось в 2,5 раза, молока — в 2 раза, сала — в 3 раза, масла коровьего — в 1,5 раза. На одного жителя деревни приходилось в год более 40 кг мяса. Однако для кустарей это было лишь временным правом на жизнь.

В 1930-х годах, в связи с процессом коллективизации сельского хозяйства началась новая волна вытеснения кустарей, как мелкобуржуазных капиталистических элементов, и значительная их часть была репрессирована и выслана в Сибирь. Но при этом почти в каждом колхозе работали кустарные артели на правах цеха или отделения (ткали парусину, дорожки, вожжевку, тик, сарпинку, изготавливали ватную одежду, рукавицы, варежки и т.п.). Ткацкие станы в крестьянских избах сохранялись до конца 1940-х годов, и работа на них была главным подспорьем в жизни колхозников.

В разряд запрещенных промыслов попадала деятельность, связанная со скупкой и сбытом продуктов, материалов и изделий, а также с их производством с целью извлечения дохода. Личное обогащение воспринималось как безусловное зло.

Кустарям категорически запрещалось работать с собственным сырьем — лицензия выдавалась лишь тем, кто работал с материалом заказчика. Смысл заключался в том, что кустарь не будет продавать произведенную им продукцию, т.к. та фактически ему не принадлежит. Заниматься кустарным промыслом можно было лишь в свободное от основной работы время.

Так стали появляться подпольные виды промыслов. Кустарное производство продолжало существовать под защитой специально создаваемых (для осуществления различных прибыльных махинаций) организационных структур. В качестве примера подобного «сотрудничества» можно привести колхоз имени Ворошилова Винницкой области, который заключил «…договор с кустарем-индивидуалом, который наладил выпуск повидла. Оно поступало в продажу от имени колхоза, который получал за это 8% комиссионных. В 1931 г. оборот предприятия достиг 71 тыс. руб.». Отмечалось, что именно таким образом были организованы народные промыслы, поставлявшие «…полюбившиеся иностранцам матрешки, шкатулки с лаковыми миниатюрами и прочий товар.

Запреты множились, но росло и число путей, позволяющих их обходить. Так, например, работники пекарен покупали на свои деньги муку и продавали собственную выпечку вместе с государственной. Статистические данные свидетельствуют, что политика запретов за период 1960-1964 годов привела к сокращению числа мукомольных и крупяных производств — на 28%, деревообрабатывающих — на 26%, пеньково-джутовых — на 79%. Курс на уничтожение кустарей был вплоть до середины 60-х годов.

Тенденции развития подсобных производств и промыслов второй половины ХХ в.

С середины 60-х по конец 80-х годов произошла смена курса в сторону поддержки и содействия развитию подсобных производств и промыслов, преимущественно — в сельскохозяйственных предприятиях. В связи с этим одно за другим стали выходить соответствующие Постановления Совмина СССР.

Государственный подход к развитию подсобных производств и промыслов в сельском хозяйстве предполагал развитие комплекса взаимосвязанных систем: финансовой, материальной и информационного обеспечения, подготовки и переподготовки кадров и т.д. Мощная государственная поддержка способствовала тому, что лишь за 1967 г. количество подсобных предприятий в колхозах и в совхозах увеличилось на 12261 и в совхозах — на 5234 единиц. За сравнительно короткий отрезок времени отдача от инвестиций в подсобные производства и промыслы была беспрецедентной.

Промысловая кооперация, которая имела давние корни, преобразовала мелкую кустарно-ремесленную промышленность, а позднее переросла в широко развитую систему кооперативно-промышленного производства. В советский период предприятия промысловой кооперации были технически высоко оснащены и тесно связаны с крупной государственной промышленностью. В середине XX в. промысловая кооперация развивалась бурными темпами: если к 1941 г. было создано 25,6 тыс. промысловых кооперативов, то к 1956 г. в ее системе насчитывалось уже свыше 54,7 тыс. предприятий.

При создании промысловых кооперативов обобществлялись только основные средства производства, необходимые для ведения промысла, а оплата производилась в зависимости от количества и качества затраченного труда. Однако в 60-х гг. прошлого века, в связи с полной передачей производства товаров народного потребления государственным промышленным предприятиям, эта форма организации труда прекратила свое существование.

Другой формой организации подсобных производств и промыслов 60-х годов была кооперация колхозов и совхозов с промышленными предприятиями (заводами и фабриками). Ее смысл заключался во взаимовыгодном сотрудничестве: для сельскохозяйственных предприятий – в сглаживании сезонности труда и получении дополнительных доходов, для промышленных – в использовании дешевой рабочей силы, росте объемов производства и производительности труда.

Эта форма кооперации была наиболее распространена среди пригородных сельскохозяйственных предприятий, что объяснялось более резким проявлением фактора сезонности труда. Специализируясь, как правило, на выращивании трудоемких культур (картофель, овощи), в сезон работ предприятие испытывало потребность в большом количестве работников, которые массово высвобождались в межсезонье.

Возрождение народных промыслов силами колхозов с учетом традиций, способностей и навыков населения было широко распространенной практикой. Создание в селах сезонных филиалов промышленных предприятий рассматривалось как «…добыча дополнительных капиталов и сбережения зимних ресурсов труда».

Многие виды промыслов успешно действовали в советском АПК, селах и деревнях. Отмечалось, что «…промысел в его обновленном виде — крепнущее детище экономической реформы. Для миллионов он становится школой хозяйствования, опирающегося на объективные законы экономики…».