Студопедия  
Главная страница | Контакты | Случайная страница

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Особенности русской философии

Читайте также:
  1. Cельскохозяйственное картографирование, его особенности и задачи.
  2. Cпецифика русской религиозной философии
  3. I. Общие проблемы философии науки.
  4. I. Особенности детской иллюстрированной книги как специфического жанра
  5. II. Поиски первоначала в раннем периоде Древнегреческой философии.
  6. III. Особенности программы.
  7. N3 Функции философии
  8. А78. В XVI в. в развитии русской культуры преобладали
  9. АВТОМОБИЛЬНЫЙ ТРАНСПОРТ, ЕГО РОЛЬ И ТЕХНИКО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ, СФЕРЫ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ
  10. Аграрная реформа 1861г. Особенности ее осуществления в Беларуси.

Философия каждого народа определяется рядом обстоятельств, среди которых немаловажное значение имеет национальный ха­рактер. Мы это отмечали на примере Индии, Китая, Греции, Рима, европейских и мусульманских народов. Не составляет исключения и Россия. В России в отличие от Греции или Германии философия никогда не была главенствующей отраслью культуры, поэтому ее развитие шло в русле задач, поставленных другими отраслями. В Средние века в, Европе философия была служанкой религии, и то же самое было в России в течение продолжительного времени с самого возникновения русской философии и до XIX в. Большая продолжительность этого периода связана с тем, что если в Евро­пе после эпохи Возрождения главной отраслью культуры стала наука и философия обратилась к решению проблем познания, то в России этого не произошло — наука в России получила разви­тие только в послепетровское время, а точнее, во второй полови­не XVIII в. Соответственно философия познания возникла позднее, чем в Европе. Русская философия сохранила преимущественно религиозное направление до начала XX в., когда это направление было наряду с другими разгромлено пришедшими к власти боль­шевиками, а виднейшие русские философы — Бердяев, Булгаков и другие — были высланы из России (что не помешало им разви­вать религиозную философию в эмиграции) или репрессирова­ны, как Флоренский.

Особенностью русской философии также была ее нацеленность на проблемы этики, что отнюдь не противоречило ее преимуще­ственно религиозному характеру. Это заметно уже в первом рели­гиозно-философском произведении «Слово о Законе и Благода­ти» и сохранилось тогда, когда после церковного раскола религи­озная направленность философии стала ослабевать. В этом смысле для русской философии характерно то же, что и для русской ли­тературы, которая также отличалась своей этической направлен­ностью.

Другой особенностью русской философии был ее акцент на социальную проблематику. Это проявилось со времени зарожде­ния идеи Москвы как «третьего Рима», с которой связывают фор-

мирование русской идеи как таковой. Ориентация на социальные проблемы способствовала тому, что после разгрома большевика­ми русской религиозной философии философия из служанки бо­гословия в СССР стала служанкой идеологии и осталась таковой до 1991 г. Советский этап можно назвать вторым этапом развития русской философии, из которого ныне она перешла в третий, не получивший пока четких очертаний.

«Слово о Законе и Благодати»

В середине XI в. через полвека после принятия христианства на Руси митрополит Иларион — первый русский, занявший высший церковный пост в нашей православной церкви (до этого его зани­мали греки, присланные из Константинополя), создает знамени­тое «Слово о Законе и Благодати», перевод которого на совре­менный русский язык лишь недавно стал достоянием нашей об­щественности. Эту проповедь митрополита Илариона, произне­сенную в середине XI в., можно считать первым философским произведением Древней Руси.

Далеко выходящее за рамки чисто церковной или историче­ской проблематики это, пожалуй, первое в русской литературе самобытное философское произведение ставит и решает фунда­ментальные жизненные проблемы, обосновывая их религиозны­ми аргументами. Силу своего красноречия Иларион обращает про­тив Закона и в защиту Благодати. Можно думать, что имеются в виду законы Моисея, как они сформулированы в Библии, но на самом деле мысли Илариона идут гораздо дальше. Иларион толку­ет понятие Закона расширительно, и оно предстает олицетворе­нием всего, что заключают в себе внешние предписания.

В обоснование своей точки зрения Иларион ссылается на Еван­гелие, но весьма избирательно, приводя цитаты, которые работа­ют на его мысль. Концепция Закона как чего-то внешне накла­дываемого и гнетущего высказана Иларионом в сильных, энер­гичных выражениях. В этом первом памятнике русской правовой (а точнее, неправовой) мысли вполне ясно выразилось и пренебре­жение к закону как таковому, и нетерпеливое желание в одно­часье провозгласить и достичь Божественной Благодати. Вместо того чтобы представить Закон как первую и необходимую стадию Благодати, к чему склонялась традиционная трактовка библей­ских текстов, основывающаяся на словах из Нагорной проповеди: «Не нарушить пришел я (имеется в виду закон. — А. Г.), но испол­нить», Иларион, воспевая обретенную или обретаемую Благодать, отрицает Закон как рабство.

Теперь перенесемся почти через тысячелетие и заглянем в книгу «Государство и революция», написанную в августе 1917 г. и слу­жащую главным ленинским трудом по государственно-правовым

вопросам. «Всякое государство несвободно и ненародно», — пи­сал В.И.Ленин (1870—1924), подчеркивая слово «всякое» и ча­стицы «не». Ленин доказывает со ссылкой на Маркса и Энгель­са, что государство не средство взаимосогласования интересов различных социальных сил, а продукт непримиримости классо­вых противоречий и орган подавления; сила, стоящая над обще­ством и все более отчуждающая себя от него. Отсюда вывод: «Про­летариату нужно... государство... устроенное так, чтобы оно не­медленно начало отмирать». Какова в этом случае роль права и закона? Это всего лишь атрибуты пройденного этапа развития человечества, от которых чем скорее отказаться, тем лучше. «Де­мократическая республика есть наилучшая возможная полити­ческая оболочка капитализма». Значит: коль скоро уничтожается капитализм, долой демократическую республику и да здравству­ет диктатура пролетариата. Всеобщее избирательное право — ору­дие господства буржуазии. Значит: долой всеобщее избиратель­ное право, да и право вообще. Все то, для чего ранее существова­ло государство и право, будет выполняться теперь «без особого аппарата, простой организацией вооруженных масс» с «простотой и легкостью». В демократической республике дей­ствуют лишь формальные принципы права, но нет демократии реальной (форма здесь сопоставляется не с содержанием, как можно было бы ожидать, а с реальностью и третируется). Вообще право — лишь надстройка над экономическим базисом, следую­щая ему.

Хотя Иларион в своих утверждениях основывался на религиоз­ном вероучении, а Ленин — на атеистическом, мы обнаруживаем в их текстах за различным понятийным аппаратом нечто фунда­ментально общее, а именно: желание побыстрее достичь, пере­прыгнув через необходимые этапы, цели, каковой для Илариона было осуществление на Земле христианской заповеди любви, обе­щавшее небесную Благодать, а для Ленина — построение комму­низма, обещавшее рай на Земле. Иларион и Ленин выдвинули религиозный и социальный аргументы против права, но то, что столь различные по типу соображения использовались для обосно­вания по сути одного и того же, свидетельствует, что в основе был аргумент национальный. И у Илариона, и у Ленина чувству­ется твердая уверенность в том, что благодать (небесная и зем­ная) наступит не сегодня-завтра, и здесь присутствует своя прав­да духа. Идеи «третьего Рима», мессианские чаяния всегда падали в России на благодатную почву.

Какой можно сделать вывод из сопоставления двух данных тек­стов, разделенных почти тысячью лет? Если существуют явно сход­ные по сути высказывания, сделанные совершенно разными по своему происхождению, образованию и убеждениям людьми, жившими в различных социально-экономических формациях, то,

стало быть, есть в этих людях нечто общее. Чем оно определяется? Прежде всего национальными особенностями характера, тем об­щим в нем, что дает возможность нации сохраняться и воспроиз­водиться, несмотря на все неблагоприятные влияния внешней среды. Приходят и уходят завоеватели, меняются социальные и экономические условия жизни, а нация продолжает существовать в течение тысяч лет, пока воспроизводятся особенности нацио­нального характера.

Трудно предвидеть изменения, потому что для этого надо учи­тывать еще не проявившиеся факторы, но если видим постоян­ство в чем-либо на протяжении тысячи лет, то можем сделать вывод, что оно сохранится и в следующую тысячу лет.

Можно возразить, что всегда найдутся в культуре случайно выбранные два произведения, близкие по духу. Однако процити­рованные работы, определившие направления русского правосла­вия и русского коммунизма, оказали огромное влияние на всю нацию, чего не могло быть, если бы они не оказались созвучны русской душе.

Противопоставление Закона и Благодати фундаментально для русской души. В основе рассуждений славянофила А. С. Хомякова (1804—1860) лежит мысль, что внешние государственные формы не соответствуют духу русского народа. И. В. Киреевский продол­жает: «Даже самое слово «право» было у нас неизвестно в запад­ном его смысле, но означало только справедливость, правду». Позже Н.К.Михайловский (1842—1904) саму истину в русском смысле определит как правду-справедливость. «Слабость юриди­ческого развития Руси — факт несомненный» — утверждал в XX в. Г. П. Федотов. А что же соответствует русской душе? А. С. Хомяков считал, что чувство соборности, И.В.Киреевский — христиан­ство в истинном смысле.




Дата добавления: 2015-02-16; просмотров: 21 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав




lektsii.net - Лекции.Нет - 2014-2024 год. (0.007 сек.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав