Читайте также:
|
Родоначальниками психологического изучения феноменов зависимости от Интернета могут считаться два американца: клинический психолог К. Янг и психиатр И. Голдберг. В 1994 г. Янг разработала и поместила на веб-сайте специальный опросник, получила почти 500 ответов, из которых около 400 были отправлены, согласно выбранному ею критерию, аддиктами. Голдберг в 1995 г. предложил набор диагностических критериев для определения зависимости от Интернета, построенный на основе признаков патологического пристрастия к азартным играм (гемблинга). В 1997-1999 гг. были созданы исследовательские и консультативно-психотерапевтические веб-службы по данной проблематике. В 1998-1999 гг. К. Янг. Д. Гринфилд и К. Сурратт опубликовали первые монографии. К концу 1998 г.. как замечает Сурратт. Интернет-аддикция оказалась фактически легализована — не как клиническое направление в узком смысле слова, но как отрасль исследований и сфера оказания людям практической психологической помощи.
Значительное место в исследовательской практике специалистов, разрабатывающих проблематику зависимости от Интернета, занимают качественные методы. Вплоть до настоящего времени большая часть исследований методически построена как интервью, массовые сетевые опросы и групповые обсуждения с участием испытуемых, которые ощутили психологический дискомфорт и сами инициировали взаимодействие с исследователями. Контрольные группы, как правило, не формируются, клинические интервью не практикуются. Методические погрешности проведенных в этой области исследований неоднократно критиковались. Лишь в последнее время появились немногочисленные пока что лабораторные и клинические исследования, которым, разумеется, недостает присущей сетевым опросам массовости. Практикуется также публикация материалов, содержащих анализ случаев (case studies) или включенного наблюдения за деятельностью аддиктов — например, в ходе сетевой игры. Следует отметить также рост числа количественных (прежде всего корреляционных и факторных) исследований.
Чаще всего зависимость от Интернета понимается максимально расширительно — в нее включаются:
а) обсессивное пристрастие к работе с компьютером (играм, программированию или другим видам деятельности);
б) компульсивная навигация по WWW, поиск в удаленных базах данных;
в) патологическая привязанность к опосредствованным Интернетом азартным играм, онлайновым аукционам или электронным покупкам;
г) зависимость от социальных применений Интернета, т.е. от общения в чатах, групповых играх и телеконференциях, что может в итоге привести к замене имеющихся в реальной жизни семьи и друзей виртуальными;
д) зависимость от «киберсекса», т.е. от порнографических сайтов в Интернете, обсуждения сексуальной тематики в чатах или закрытых группах «для взрослых».
Психологи, еще и потому столь активны в разработке проблематики зависимости от Интернета, что это едва ли не единственная исследовательская область во всем спектре исследований в Интернете, на которую никто, кроме клинических психологов и психотерапевтов, длительное время не покушался. В других исследовательских направлениях социологи или специалисты по информатике гораздо заметнее, чем психологи. При этом точку зрения пионеров исследований в области зависимости от Интернета разделяет, по-видимому, меньшинство психологов [19, c. 412].
С большей готовностью восприняли новую систему аргументации юристы. Удивительным образом они оказались восприимчивы к нестрогой терминологии, принятой в области обсуждения проблем зависимости от компьютеров и от Интернета. «Судебная система уже согласилась со значимостью Интернета в сфере психических заболеваний — констатирует Янг. — Например, в одном из дел было доказано, что распространение порнографии в Сети являлось не столько желанием удовлетворить свои потребности, сколько бегством от реального мира». Обвиненный за попытку совращения 13-летней девочки П. Нотон (Patrick Naughton) построил свою защиту на v способности различать онлайновые фантазии и реальный мир — и был частично оправдан.
А когда широкоизвестный хакер Кевин Митник был осужден в первый раз, защита была построена на признании его аддиктом. Данный диагноз был признан смягчающим обстоятельством: вместо длительного заключения и солидного штрафа он «в течение трех месяцев ходил на «диагностику» —специальные занятия по профилактике правонарушений среди несовершеннолетних, а затем получил один год условного заключения».
На завершившемся в 1993 г. процессе над 19-летним британским хакером Полом Бедуортом (Paul Bedworth) защитники сумели заручиться экспертным заключением медиков и убедить суд, что их подзащитный страдает обсессивным влечением к компьютерам и потому не подлежит наказанию за свои противоправные действия, в числе которых взлом многочисленных компьютеров во всем мире, изменение содержащихся в них данных, производство более 50 тысяч телефонных звонков без оплаты. «Ребенок, чей лучший друг — компьютер, не будет функционировать в обществе нормально, — было заявлено на суде. — Мы должны быть готовы предсказать, как он будет вести себя и какие методы лечения восстановят в нем нормальное здоровье. Все родители вправе требовать, чтобы по этой важной теме были проведены надлежащие исследования». По словам матери Бедуорта, оторвать его от компьютера удавалось только силой, причем после этого он оставался лежать на полу в безжизненной позе, уткнувшись носом в ковер. Показания родственников и экспертов-медиков убедили суд, что Бедуорт зависим от компьютера и не способен отвечать за свои действия [20, c. 22-24].
Заключение
Немногочисленные и разрозненные исследовательские данные, имеющиеся в настоящее время, позволяют судить о неоднозначности и разнообразии влияния, оказываемого информационными технологиями на личность. Приведенные примеры дают основания полагать, что в зависимости от мотивации, целей и условий деятельности Интернет и многочисленные сетевые услуги могут быть использованы и для «ухода» в некий виртуальный мир, в котором трудности и проблемы реального мира отсутствуют, и в качестве своеобразной творческой лаборатории, позволяющей приобрести новый психологический опыт. Высказано допущение, согласно которому следует различать целенаправленные и спонтанные трансформации личности. В последнем случае личностные преобразования происходят спонтанно и неосознанно. В случае нередких в настоящее время попыток целенаправленного преобразования личности под влиянием применения Интернета и других разновидностей информационных технологий можно предполагать, что такие попытки характеризуются качествами произвольности и намеренности. По-видимому, с полным на то правом может быть поставлен вопрос об актуализации потребности в преобразовании собственной личности и об активности субъекта в попытках удовлетворения данной потребности.
Широко распространено убеждение о негативном воздействии информационных технологий на личностное развитие. Подобная точка зрения не имеет адекватного обоснования. Тем самым сделана попытка последовательно провести мысль об амбивалентности последствий увлечения конкретными видами деятельности, опосредствованными применением Интернета. Рассмотрены наиболее распространенные и значимые виды деятельности пользователей Интернета: познавательная, игровая и коммуникативная деятельность. Все они, как показано, могут действительно способствовать трансформациям личности, причем во множестве случаев позитивным трансформациям, в иных случаях эти трансформации должны быть признаны амбивалентными, и лишь в определенных крайних ситуациях они способны привести к негативному преобразованию личности. В этом плане применение новых информационных технологий не отличаются от иных видов деятельности, в ходе осуществления которых также возможна определенная маргинализация личности. Следует сделать вывод, что перспективы личностного роста посредством применения Интернета должны стать предметом основательных исследований психологов.
Проблемы возникают при пересечении двух реальностей: компьютерной и реальной. Последствия могут оказаться положительными (совершенствование социально-иерархической структуры общества), и с тем же успехом деструктивными (разница между устройством компьютерного и реального миров может привести к стиранию рамок привычного адекватного поведения человека в реальности, к неопределенности реальных жизненных ориентиров). Что касается «расслоения» структуры личности конкретных индивидуумов, здесь также могут наблюдаться как конструктивные (эмоциональное, духовное совершенствование человека, самоизучение и самокопание), так и деструктивные показатели (деградация личности). Правомерный или неправомерный перенос сетевого опыта на реальность.
Общение людей в Интернете может быть самым разнообразным: от легкого «покручивания пальца у виска» до зависти и даже ненависти в особо крайних случаях. Непонимание может породить, безразличие и межличностные конфликты людей-«виртуалов» и «реалов».
Положительным следствием может явиться «подтягивание» «реалов» к более высокому уровню развития «виртуалов». Может быть противоположное влияние: «излечивание» от компьютерной заразы «виртуалов», возвращение в реальность. Смешение виртуального и реального миров. Взаимодействие реально знакомых людей через Интернет и реальное знакомство с «виртуалами». Перспективы подобных знакомств, виртуально-реальные браки (интересно было бы рассмотреть статистические данные).
Ученые приходят к выводу, что компьютерными аддиктами не обязательно становятся только хорошо образованные в настоящее время мужчин, использующие компьютер только в поисках информации. Современные данные указывают на то, что компьютерные аддикты могут быть любой расы, пола, в возрасте от 8 до 55 лет, в среднем с 15-летним стажем образования. Зависимыми от компьютера оказываются больше по социальным причинам, чем интеллектуальным. Компьютерные технологии становятся все более доступными и разнообразными, поэтому вскоре такие характеристики как возраст и образование также утратят значение.
Дата добавления: 2015-05-05; просмотров: 27 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |