Студопедия  
Главная страница | Контакты | Случайная страница

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Глава 2

 

Я жив, пока в глазах твоих рай!

©7 Раса – В поисках рая

 

 

Дни вновь неслись словно сумасшедшие, и Кай терялся в круговороте событий, буквально растворяясь в нём. Казалось, что жизненные эпизоды сменяют друг друга, словно кадры в фильме, с одной только, однако существенной разницей: в киноленте кадры перетекают один в другой связно, его же новое бытие было своеобразным попурри из занятий в институте, общения с одногрупниками, отношений с Давидом.. и только последние тянулись красной ниточкой через каждый день и каждый час, остальное же представлялось чем-то сродни дополнения к этой основной теперь жизни.

Важность учёбы с каждым днём становилась всё призрачнее, несмотря на новые предметы и значительно более плотное по сравнению с прошлым семестром расписание. Пары начинали казаться чем-то совершенно незначимым; чем-то, что против воли привязывает к ненужным правилам, упорядоченности и однотонной серости – совершенно новые строки в учебном распорядке Саша обнаружил без какого бы то ни было энтузиазма. Впрочем, так же, как и остальные учащиеся группы 5132.

 

- Наконец-то нам составили полноценное расписание, - выдохнула Лера, однако в следующее же мгновение начала хмуриться, изучая глазами буквы.

- Ну да, составили. Зато какое.. – сквозь зубы процедил Иван, – Дальше понедельника читать даже не хочется, - и отошёл от стенда, направляясь к выходу из здания.

- Вечно он чем-то недоволен, - усмехнулся скейтер, фотографируя на телефон прикреплённые булавками листки. – А ты что думаешь, Снежная Королева?

Рука сама собой поднялась и отвесила красноволосому парню лёгкий подзатыльник:

- Завязывай так меня называть

- Ага, разбежался! – за секундное замешательство пришлось заплатить не очень приятным ощущением острого локтя под рёбрами.

- Правда, Лёш, перестань уже, - вмешалась стоящая рядом шатенка с частично осветленными прядями. – Даже мне это начинает не нравиться

- Тебе-то чем?

- Твоим ехидством. Неужели нельзя по-человечески? Либо Саша, либо Кай

- К его ехидству ты скоро, так же как и я, привыкнешь, - на губах заиграла улыбка мягкому возмущению Ани. – Для меня в этом обращении неприятны только воспоминания о некоторых людях

- Вот ведь памятливый, - Лёша ухмыльнулся.

- Неужели нам уже составили приличное расписание? – девушка с афрокосами потянула своего молодого человека к стоящим в небольшой толпе у стенда одногрупникам.

- Чем же деканат решил нас порадовать в этом семестре? – Тимур слегка прищурился, разглядывая мелкие строки и вскоре начал задумчиво прокручивать серёжку с искусственным бриллиантом. – Ну, появление инженерной графики я ещё могу хоть как-то понять: на всех технических специальностях мучают с черчением, но кто-нибудь может мне объяснить, на кой чёрт программистам физика с практиками и лабами? Кстати, никто не в курсе, что такое микросхемотехника и что из себя будут представлять лабораторки по ней? Ещё и по экологии лабы добавили...Зашибись, по специальности нам нового только лабы по алгоритмизации и практики по дисмату поставили! И то дискретка скорее намекает на программирование, чем хоть как-то к нему относится.. Лучше бы уж вообще расписание не трогали

- Плюс в том, что теперь все пары наконец устаканятся, - было невозможно не сделать подобного замечания. – К тому же у нас закончилась теория автоматов, да и практики по культуре речи убрали

- Только это и радует, хотя практики по культуре речи как раз мешали меньше всего

 

Нововведённые в расписание предметы не только не представляли интереса, но оказались непростыми и довольно нудными дисциплинами, весьма неумело возвращающими Кая в мир студенческой жизни, из которой он постоянно выпадал, если не действиями, то размышлениями. Весь последний месяц мысли рассеивались, вращаясь вокруг значимых и не очень, но приятных вещей: несколько новых документальных фильмов, недавно купленный в отделе политической литературы «Ящик VODKI», почти ежевечерние вылазки из дома, пропуски занятий ради возможности ещё раз увидеться с Давидом или прогуляться с одногрупниками до ближайшего кафе... Разум просто не желал сосредотачиваться на учёбе. Не стимулировали даже потеря стипендии и новость о предстоящей аккредитации.

 

- Всё забывал спросить: как твоя первая сессия? Ты ведь со всем справился, верно?

- Почти.. – нежелание смотреть Давиду в глаза. – Что-то сдал на «отлично», знания по большинству предметов оценили на «хорошо».. Но у меня теперь нет стипендии: я экологию с «удовлетворительно» не смог вытянуть.. Так глупо: написать на четыре даже алгоритмизацию и вышмат, но срезаться на таком предмете

- Кто у вас преподаёт? – без тени жалости, но с искренним сожалением.

- Чулпан Рифкатовна

- Не повезло: она придирчива буквально до фанатизма.. Я её знаю: сам когда-то сдал ей экологию на три, - комнату окрасил тихий смех. – Очень своеобразная женщина, не дай Бог кому с ней не поладить

- Именно это я и сделал, - по губам скользнула кривая улыбка. – Сначала проспал пару, а потом не стал прогибаться под её желание продемонстрировать на мне полноту своей власти

- И после этого ты смог получить «удовлетворительно» с первого раза? – удивление в голосе, – Я горжусь тобой: ты совершил невозможное, а твои знания практически безупречны, если ей не удалось заставить тебя бегать на пересдачи, - тёмно-голубые глаза действительно выдавали гордость напополам с каким-то неизвестным, однако точно тёплым чувством. – Знаешь, я боялся, что из-за соединения в одну зачётной и экзаменационной недель тебе будет сложно сдать все технические предметы.

- Немного напряжённые выдались дни, но ничего непосильного. Летнюю сессию тоже закрою без пересдач

- Надеюсь на это.. Но будет сложнее: гайки к тому времени закрутят окончательно

- Деканат делает это сознательно? – удивление, но в то же время понимание многих деталей произошедшего.

- Не только сознательно, но и намеренно: в следующем году наш университет будет проходить аккредитацию – они хотят уже сейчас с помощью ужесточения сессии отсеять тех, кто хотя бы теоретически может испортить репутацию вуза

- Это многое объясняет, - сознание того, что в текущем семестре придётся больше походить на прилежного студента. – Значит, буду внимательнее на парах: я не доставлю Чулпан Рифкатовне удовольствия узнать о моём отчислении

 

Сосредоточенно слушать лекции и старательно конспектировать новые знания, вопреки намерениям, было практически невозможно, потому как в новой, ярче прежнего раскрашенной теперь жизни учёба занимала последнее место. На передний план выходило что угодно, но никак не занятия: лекции казались неимоверно скучными, практики утомляли в первые же десять минут пары, не говоря уже о том, что новые знания попросту не лезли в голову. Кай с ужасом и улыбкой ловил себя на понимании, что причиной всего этого является один единственный человек...

После случившегося в Москве прошёл месяц, очень ярко показавший юноше, что его жизнь полностью переменилась в, несомненно, лучшую сторону. Если раньше он проводил много времени с тем, кого считал своим лучшим другом, то теперь он практически полностью посвящал себя общению с... когда он думал о подобном, его суждения всякий раз запинались, однако шатен понимал: теперь, по прошествии стольких дней с тех пор, как его взаимоотношения с Давидом изменились, глупо не находить в себе сил мысленно произнести слово «парень». Просто глупо. Однако сознавать в себе новые, какие-то особенные и никогда не существовавшие прежде чувства до сих пор было непривычным, но вместе с тем приятным, отчего ещё более удивительным. Саша старался поймать каждое мгновение, каждую эмоцию – всё, так или иначе связанное с самым значимым теперь человеком и почти постоянно возвращался мыслями к уникальному для себя факту наличия в его жизни романтических отношений. Настоящих, неподдельных, тех, где не было места одолжению – отношений, совсем не похожих на предыдущие..

День ото дня всем существом парня завладевало необычно светлое ощущение лёгкости, открытости миру и физически не осязаемого, сконцентрировано где-то глубоко внутри счастья – новые лекции в тетрадях не появлялись, расчёты на практиках зачастую были неправильными из-за допущенных по невнимательности ошибок, выполнение лабораторных работ не укладывалось в отведённое время, в альбоме непрерывной цепочкой множились рисунки. Душа же впервые за долгое время была распахнута навстречу общению с окружающими: скромная и чуть стеснительная Аня, в меру серьёзный Сергей, весёлая и лёгкая на подъём Вика, порой излишне прямолинейный Тимур не только были приятными в общении людьми, но и в весьма короткий срок стали теми, кого Кай мог назвать приятелями. Эти его одногрупники не были достаточно близки к нему, но он мог непринуждённо побеседовать с ними в перерывах между парами или уговорить пропустить очередное занятие ради похода в ближайшее к учебному зданию кафе. Лёша, слыша очередное подобное предложение, только ухмылялся: «О, да наша Снежная Королева, как я погляжу, оттаяла», девчонки же после его ехидных замечаний всякий раз переглядывались и улыбались.

 

- Ребят, кто-нибудь из вас собирается на микросхематехнику?

- Мы все планируем там появиться, а ты не идёшь? – едва заметное удивление в глазах Сергея.

- Пока не знаю.. Дело в том, что у меня нет ни малейшего желания идти на пару, - на губах вновь играла лёгкая полуулыбка, полностью выдававшая прекрасное расположение духа.

- А тебе не слишком ли ещё и микросхематехнику прогулять? – океан необидной насмешки в каждом слове красноволосого парня. – И так всю лекцию по инженерной графике рисовал

- «Рисовал»? – одно быстрое движение, и тетрадь оказалась в руках Вики, которая в несколько секунд нашла черновой вариант постапокалептического города, снедаемого лианами и диковинными цветами среди широких листьев. – Здорово! Я и не знала, что ты художник

- Я никакой не художник, - сознание необычного чувства внутри: приятно и вместе с тем как-то неудобно от услышанной похвалы. – Это только набросок. Я был бы рад перенести его в альбом, собственно, поэтому и хочу не пойти на пару, но идти куда-то одному желания нет, а Лёша не соглашается пропускать

- Потому что это начинает надоедать. Чувак, тебе не кажется, что ты совершенно забил на учёбу? Конечно, забавно слушать нотации от такого «образцового» студента, как я, но ты начал перегибать палку

- А мне кажется, у Кая кто-то появился: - в Аниной улыбке читалось смущение собственным словам, – он может позволить себе, никого не предупредив, сбежать с последней пары, временами приходит ужасно не выспавшимся, чаще обычного смотрит на телефон и вообще выглядит в последнее время очень счастливым.. – в воздухе повисла короткая полная размышлений пауза. – Я права, Саш?

Непонимание того, как подобное может быть столь очевидным для сторонних наблюдателей и невольное стеснение этой разгаданной почти чужими людьми тайны:

- Да, ты не ошибаешься: я не один сейчас, - голос сам собой стал тише. Никакого стыда, только лишь желание оставить происходящее в его личной жизни при себе.

- И я даже подозреваю с кем, - скейтер неоднозначно ухмыльнулся.

- Лёх, ты в курсе? – взгляд Вики, наконец, оторвался от черновика. – Скажи-скажи!

- Что именно ты подозреваешь? – неверие и непонимание: этот парень просто не может ничего знать точно или хотя бы приблизительно.

- Смотрю, тебя перспектива раскрытия карт не прельщает, - лаконичное и меткое замечание Тимура, - верно?

- А я, в общем-то, молчу, так что пусть Кай не парится, - Лёша улыбался всё так же неоднозначно. – Мне будет интересно посмотреть, как он сам об этом расскажет

- Ребят, а давайте действительно не пойдём на микросхематихнику, - предложение оправляющей афрокосы девушки было скрашено улыбкой. – Я уже тоже совсем не хочу на пару; я с гораздо бóльшим интересом посмотрю другие рисунки Саши. Ты ведь покажешь мне их?

- Конечно, если хочешь

- Вы думаете, снова прогулять будет лучшим решением? – в вопросе Сергея звучала некоторая строгость.

- Я всегда «за», - откликнулся брюнет с искусственным бриллиантом в левом ухе. – Всё равно понять что-то на лекциях по микросхематехнике просто невозможно

- Действительно пойдёмте лучше в «FM»: перекусим, поболтаем; Кай сделает беловик, Тимур объяснит мне разницу между циклами «while...» и «do... while», Вика посмотрит рисунки... А ещё давайте как-нибудь в кино все вместе сходим, парами: я и Серёжа, Вика и Тимур.. Кай пригласит свою девушку и заодно познакомит нас с ней, Лёша... – на этих словах речь Ани запнулась и оборвалась.

- Да, а Лёха типа вообще не в теме и нервно курит в сторонке, так что ли? – узкий коридор окрасил смех. – Ан нет, ребят, я ещё как с вами пойду. Кстати, готов поспорить, что Кай свою пару не приведёт

 

С каждым днём юноша всё полнее и чётче осознавал, что ему несказанно повезло. Просто повезло встретить такого замечательного человека и заполучить его симпатию, но кому-то что-то раскрывать не хотелось. Ни сообщить сестре, ни поделиться с приятелями – никому и ничего, ведь происходящее между ним и Давидом теперь – нечто личное, прекрасное и настолько сокровенное, что собрать всё это воедино и спрятать в четырёх тесных камерах сердца казалось самым естественным и самым правильным. Кай едва ли не до мономании желал сохранить все новые открывшиеся перед ним чувства внутри себя, ни перед кем их не обнажая и не давая никому даже случайно о них узнать: все изменения в нём связаны с одним человеком, и только ему может быть доступно знание о них, только он может их увидеть... Но, вопреки этому желанию, губы шатена ежедневно сами собой складывались в улыбку, не выражавшую и половины наполняющих изнутри лёгкости и желания жить, ходить по белому свету, уверенно стоять на земле без постоянного внутреннего страха потерять опору под ногами; не выражавшую даже сотой доли его нового мировосприятия, но предательски свидетельствующую о том, что он стал другим. Не лучше и не хуже, просто неощутимо изменился. Эти всё же заметные перемены в свою очередь рождали догадки и предположения, вполне логично приводящие к заключению о том, что в его жизни кто-то появился, а он просто не мог открыть имя этого «кого-то». Не мог и не хотел.

Он нисколько не стеснялся Давида: было бы просто странно и дико чувствовать что-то подобное в отношении такого удивительного человека, испытывать что-либо кроме гордости уже за то, что они общаются.. и Кай действительно ощущал внутри себя нечто особенное, ещё неизвестное, заставляющее радоваться каждому новому дню, дарившему возможность находиться рядом с преподавателем: говорить с ним, молчать, просто идти нога в ногу, чувствуя его присутствие... Юноша не считал всё это хоть сколько-нибудь неестественным; «непривычно» - всё, что он смог бы сказать, до сих пор ещё не приноровившись к новому положению вещей, не до конца уверившись в своём счастье.

Жизнь становилась устойчивее, вернее, ровнее – надёжнее, однако привыкнуть к отсутствию необходимости становиться осторожным, сильным, ожидающим сражения с окружающим миром было сложно. Необычайно сложно после стольких лет настороженности и готовности к предательству.. Он верил Давиду, так неожиданно ставшему ближе кого бы то ни было, – просто не мог не верить – но привыкнуть к тому, что он кому-то нужен, что ему самому есть кого потерять... одного месяца было невыразимо мало для убеждённости в реальности всего этого, для уверенности в том, что окружающая теперь действительность – не иллюзия, не сон, не мираж, способный раствориться в любую секунду. Нежелание открыть своё счастье миру во многом определялось именно этим: казалось, всё благополучие может исчезнуть, стоит только назвать словами происходящее между ним и Давидом, а подобного более чем не хотелось. Напротив, внутри жило страстное желание сохранить каждую даже самую незначительную деталь их нового близкого общения, которое – он был уверен – надолго останется тем, чем нельзя будет делиться, ведь самое ценное в жизни порой не хочется даже показывать кому-то. Не потому, что стыдно, но потому, что сознание может позволить только одно: сохранить всё это лишь для себя и особенного, подарившего новую удивительную жизнь человека и ни для кого кроме...

Их отношения – маленький, но вместе с тем безгранично широкий, необъятный мир; их мир. Особенный, яркий и пока ещё слишком хрупкий, чтобы выдержать столкновение с окружающей действительностью, довольно странной, непонятной и злой, а потому неспособной принять и понять двух молодых людей, находящих удовольствие в уединённом времяпрепровождении. Подавляющему большинству жителей России никогда не узнать, насколько непередаваемые ощущения может дарить близость с подобным тебе человеком, а людей издревле пугало неизведанное и неизвестное – к чему сталкивать их с этим? Кай знал, что это не нужно никому: ни окружающим, ни ему, ни Давиду, поэтому оставлял всё происходящее между ними в их собственном, защищённом невидимой стеной мире, боясь даже позволить взять себя за руку, ведь в этом жесте было многое, и теперь он об этом знал.

Внешне его взаимоотношения с преподавателем почти не изменились, разве что они больше времени проводили вместе, допускали едва заметные непозволительные прежде действия, обменивались понятными только им полуулыбками.. В действительности же за этой похожей на обычное приятельское общение ширмой крылось то, что Кай отчаянно боялся потерять: вечера в бильярдных, кинотеатрах и тихих кафешках, в не очень холодную погоду – прогулки допоздна, утренние звонки, вечерние смс-сообщения и неподчёркнутое знание того, что теперь между ними нечто большее, чем простая дружба. Именно за это отсутствие акцентирования Кай был благодарен больше всего, за непровозглашённую возможность привыкнуть к тихому и пока неустойчивому равновесию их нынешних отношений, в которых ему нравилось абсолютно всё от привычных ещё прежде разговоров и участившихся теперь встреч до аккуратно-страстных поцелуев на прощание и мимолётных, как правило, единений губ при встречах утром. Давид же никогда не настаивал на подобных проявлениях нежности, всякий раз стараясь угадать его настроение, так что казалось, они оба понимали: Москва могла им позволить больше вольности, чем родной город, ведь там их не знал никто, а они сами могли в любой момент уехать, здесь же... юношу всякий раз сковывало ощущение себя в замкнутом пространстве небольшого по сравнению со столицей городка, и его молодой человек прекрасно это понимал. Своей осторожностью он каждый раз словно спрашивал разрешения, но в то же время казалось, что Давид лишь подчиняется своему собственному желанию его поцеловать – всякий раз шатен не мог и просто не хотел хоть как-то воспротивиться, полностью растворяясь в недоступных прежде, удивительных и, должно быть, запретных чувствах, позволяя сильным рукам уверенно и крепко обвиваться вокруг его талии, разрешая себе придвинуться ближе и прижаться к своему преподавателю, забыв на несколько мгновений обо всём, кроме одной единственно верной истины: теперь он не один.

Рядом с этим удивительным человеком и в его объятиях Кай почти физически ощущал, что где-то глубоко внутри зарождается уверенность в себе, в нынешнем и завтрашнем дне – в жизни; что хочется только одного: сохранить и протянуть через годá тонкую невидимую ниточку, связывающую их с Давидом в единое целое.

 

Молодого человек завёл машину, нажал на педаль газа, пытаясь тем временем вспомнить, открыт ли сейчас проезд по дороге, едва ли не вдвое сокращающей путь до дома его мальчика, и решил в конечном итоге ехать наудачу. Для него быстро стало естественным просыпаться почти на час раньше уже привычного за последние месяцы времени и садиться за руль вместо прогулки до автобусной остановки, а появившаяся наконец возможность лично отвозить Сашу на учёбу была более чем приятной. В мыслях же до сих пор крутились воспоминания о самой первой совместной поездке:

- Доброе утро, - улыбка неподдельному удивлению только что вышедшего из подъезда парня.

- Доброе.. – явное замешательство от представшей перед глазами картины, словно чёрный Nissan Note – нечто, совершенно не поддающееся логическому объяснению. – Поздравляю с новой машиной

- Она не новая: я, вопреки желанию, получил её в подарок на двадцатилетие, - правая рука заправила за ухо находящегося теперь совсем рядом шатена несколько прядок.

- Дарёному коню в зубы не смотрят? – по тонким губам скользнула почти незаметная улыбка. – А почему мне никогда об этом не говорил?

- Потому что в этом случае мои ежедневные поездки на общественном транспорте выглядели бы дикими, ты же едва ли мог позволить мне подвозить себя, - внимательное изучение реакции этого потрясающего мальчика. – Но теперь я обладаю подобным правом, не так ли?

- Обладаешь.. – едва слышно и даже смущённо. – Только тебе нужно буде высаживать меня, не доезжая до университета, иначе дикими выглядеть будут наши совместные приезды

На губах брюнета часто играла улыбка этим засевшим в голове словам и тому, что по твёрдому настоянию своего парня он в самом деле ежедневно останавливался в пяти минутах пешего пути до учебного здания. На первый взгляд всё казалось логичным и правильным, но такая конспирация просто забавляла! Что будет, если их увидят вместе? Непонимание? его российскому обществу хватало во все времена; осуждение? через это им так или иначе предстоит пройти, если не сейчас, то потом; гонение? никто не говорил, что будет легко.. всё это – неотъемлемые части креста содомита; креста, который Саша, кажется, ещё не готов нести. Впрочем, он может немного поиграть в прятки с социумом, если так его мальчику будет проще, однако рано или поздно их найдут, а жизнь – не детская игра, в которой достаточно успеть вовремя выкрикнуть «я в домике!»; в действительности практически нет никаких правил и вспомогательных кодовых фраз, а потому нужно быть готовым встретиться с неодобрением твоего выбора окружающими. Если Саша пока не в силах это делать, то... Хотя какая разница? Мир, в котором они живут, смешон и странен, оттого подсознательное неприятие его законов, в общем-то, вполне естественно. К тому же столь невероятному человеку Давид мог простить и позволить всё: ему не составит труда немного подыгрыть традиционным взглядам общества, пока его очаровательный мальчик будет в этом нуждаться, ведь теперь это наконец по-настоящему его мальчик.

Первые дни их отношений молодой человек просто не мог увериться в достоверности происходящего: за четыре месяца томительного ожидания он странно привык к сокрытию чувств, к осторожности, к страху потерять – сознание не доверяло полностью переменившейся за одну ночь, прекрасной теперь реальности; не доверяло, боясь столкнуться с возможной призрачностью осуществления мечты. В отдельные минуты казалось, что Москва и всё случившееся там было давно развеявшимся сном, однако Саша, сам того не понимая, помогал поверить в действительность: что-то в поведении его мальчика неощутимо и всё же заметно изменилось, словно говоря «сейчас всё иначе; сейчас мы можем быть другими, можем быть собой», однако брюнет не мог сказать, что именно стало иным, и был уверен, что сам Саша просто не замечает отличий. За это он всё сильнее с каждым днём любил совершенно непокорного когда-то юношу: за им самим не до конца осознаваемые доверие и привязанность, за открытость всем изменениям в их отношениях, за пока ещё не исчезнувшее смущение их близости.. за почти физически осязаемое волнение при соприкосновении их губ, за неуверенно обнимающие в ответ руки, за чуть подрагивающие на закрытых веках ресницы... Вспоминая о неопытности своего мальчика в отношениях с парнями, Давид всякий раз едва заметно улыбался, понимая, что даст ему столько времени, сколько потребуется для окончательного признания уже вписанных в биографию гомосексуальных отношений, для приятия в этих отношениях самого себя, для разрушения внутренних оков, для полного раскрытия своих чувств – для всего, что сделает их «мы» полноценным, настоящим, крепким.. Он действительно всем существом желает сохранить и преумножить всё, что связывает его с этим непередаваемым человеком, и готов совершить многое ради возможности сделать это, ради возможности, которую он теперь получает ежедневно и не собирается упускать.

 

- Неужели ты можешь так спокойно и даже жизнерадостно об этом говорить? – непонимание и страх. Непередаваемый словами, сковывающий мысли и тело.. страх за жизнь близкого человека.

- Давид, всё в порядке, - по губам обритой на лысо женщины скользнула уставшая, но искренняя улыбка; её холодные пальцы сжали ладонь. – До этого я знала: Света приедет и согласится на донорство, сейчас я знаю: операция пройдёт успешно.. Большое тебе спасибо за беспокойство, я никак не ожидала, что ты сорвёшься в Пензу ради меня

- Ты как всегда говоришь глупости.. – глубокий вздох. – Разве я мог не приехать, прекрасно понимая наличие у тебя неизвестных мне проблем?

- Я же сказала, что слегка приболела, - безграничное чувство вины в голосе.

- У тебя весьма своеобразное понимание смысла слова «слегка», - с уст сам собой сорвался нервный смешок.

- Давай перестанем говорить о моих болячках! Лучше расскажи, как твои дела

- Всё хорошо: институт предложил мне работу, так что теперь я читаю лекции по истории у первокурсников вуза и колледжей. Уже сейчас взял заказы на две дипломные работы, к началу сессии все опомнятся с курсовыми – этим летом планирую отремонтировать бабушкину квартиру и съехать

- И избавиться наконец от досаждающей опеки моей сестры,- с нотами необидной насмешки, однако удивительно метко. – Но ты уверен, что сможешь много заработать таким образом? И, кстати, как твоя девушка, с которой ты начал встречаться, когда мы последний раз созванивались?

- Ты же знаешь, что я ещё будучи на третьем курсе начал писать дипломы, а курсовая для меня – сутки работы, - небольшая пауза. – Что же до Анжелы, то я пару месяцев назад оставил её.. Да и прости, что мы так редко разговариваем

- Ничего, ты же знаешь, я не люблю разговоры посредством какой-то техники: все эти помехи.. – она слегка скривилась. – Правильно поступил, бросив её: я по присланной тобой фотографии сразу сказала, что у этой девушки злое сердце, но ты ведь сделал это, не потому что решил послушать меня, так?

- Просто я заинтересовался совершенно другим человеком. Едва ли не до одержимости заинтересовался. А твои предсказания я никогда не слушал

- Очень даже зря, между прочим: двенадцать лет практической магии – не пустой звук, - символическая обида на пару секунд. – Расскажи о нём, а лучше покажи фото – сама всё увижу

Несколько нажатий на экран сотового телефона, ожидание подключения к интернету, а после – загрузки фотографии и, наконец, демонстрация тёте появившегося изображения:

- Только давай без колдовских штучек: все свои выводы делай про себя, не озвучивая

- Постараюсь, хотя и не обещаю, - женщина забрала аппарат, - Так и знала, что это парень: в целом ты больше симпатизируешь девушкам, но у тебя на роду написано, что тебе провести жизнь не с одной из них, а с каким-то особенным молодым человеком, - серые глаза долго и пристально изучали электронную картинку. – Он сильный, но очень много перенёс, поэтому ищет того, кто смог бы защитить от новых ударов, а пока он заморозил сердце, чтобы оградить себя от возможной боли

- Оксан, я ведь просил без этого, - небольшое раздражение, однако сознание полного соответствия услышанных слов истине и неуверенно разгорающееся желание услышать больше.

- Его нужно спасти, необходимо открыть ему мир; у тебя вполне получится это сделать, но в ваших отношениях сейчас неясность. Если хочешь быть с ним, тебе придётся преодолеть определённый барьер: в какой-то определённый период ты должен будешь сам угадывать и чувствовать, когда тебе следует проявить осторожность и терпение, когда – наоборот, идти напролом. Стоит тебе хоть раз ошибиться – и всё полетит прахом, но, если ты выдержишь этот срок, он навсегда будет твоим.. - воздух больничной палаты вновь наполнился тишиной. – Вот что я тебе скажу, дорогой племянник: это по-настоящему светлый человек, который очень тебе подходит, поэтому только попробуй совершить промах

- Хочешь сказать, что благословляешь меня на возможное проведение жизни с Сашей? – улыбка и заполняющее изнутри чувство благодарности за поддержку и понимание.

- Я ведь никогда не была против твоего интереса к парням, - ещё более открытая улыбка в ответ. – А в этом мальчике не двойственная чистая энергетика. Только не жди, что ваши отношения будут ровными

 

Молодой человек с внутренним удовлетворением заметил отсутствие перегородок и запрещающих знаков, после чего сразу же перестроился в правый ряд для поворота на не предполагающую объезд дорогу. Уже после поездки в Москву он часто вспоминал слова Оксаны и понимал, что, совершенно не зная Саши, она не ошиблась ни в чём: он действительно особенный, светлый, в нём нет ничего плохого, и он в самом деле нуждается в защите хотя бы для того, чтобы быть уверенным в завтрашнем дне, потому как сейчас он, кажется, всё ещё немного опасается будущего, хоть уже и не даёт этому страху влиять на его настоящую жизнь. Он, несмотря ни на что и в отличие от многих других, настоящий, искренний, он просто не может быть кем-то кроме самого себя, внимательного и сочувствующего человека:

- Как твоя тётя? – почти первый вопрос при встрече. – С ней всё нормально?

- У неё обнаружили лейкоз, а химиотерапия уже не помогала, нужна была пересадка костного мозга, поэтому она и позвонила матери. Операция прошла успешно и теперь всё в порядке, - невыразимое чувство благодарности и чего-то большего. – Спасибо тебе

- Я рад, что сейчас всё хорошо, - осторожная улыбка.

Брюнет сознавал, что теперь, когда они вместе, ему яснее и сильнее прежнего хочется сделать для этого неповторимого мальчика всё, ничего не требуя и не ожидая взамен. Пусть только он будет рядом, позволит себе полностью принадлежать каждую минуту каждого дня; пусть останется собой, став при этом чьим-то; пусть примет полную естественность их новый взаимоотношений; пусть поймёт это не только сердцем, но и разумом; пусть раскроет самого себя – и никаких ответных подарков на праздники, ласковых обращений, красивых слов и вообще ничего, что характеризует отношения в привычном человеческом понимании. Пусть только Саша в своём сознании окончательно признает их единым целым, а внешние и будто бы обязательные проявления привязанности не играют никакой роли, если они оба будут ощущать взаимность чувств..

- Я понимаю, что прошло уже больше полумесяца, но я не мог совсем ничего не сделать, хотя знаю: этого очень мало.. Извини, что так получается и с прошедшими новогодними праздниками, - шатен протянул ему книгу с непонятным для незнающего человека названием «Ария Маргариты».

- Мы договорились без подарков, помнишь? – мягкая улыбка неподдельным сожалению и желанию порадовать.

- Да, но ведь ты...

- ...говорил, что ничего от тебя не приму? – внутреннее восхищение этой детской искренностью.

- Я подумал, тебе должно понравиться, ведь Ария – твоя любимая группа и ты очень уважаешь поэзию Пушкиной, - сникающие интонации в голосе.

- Саш, я шучу.. – свободная рука сама собой обвила талию юноши, - Спасибо за такой подарок, я всё никак не мог собраться заказать эту книгу, - улыбка и наслаждение всё ещё дурманящими своей неопытностью губами.

В то же время Давид с каждым днём желал большего: проведя со своим мальчиком час, он хотел находиться рядом ещё два; только лишь коснувшись тонких губ, он, казалось, никогда не смог бы от них оторваться, но разум неизменно брал верх, сдерживая порывы; он хотел сделать эти губы опытными, страстными, жаждущими его поцелуев... он во всех смыслах слова алкал этого потрясающего и наконец такого близкого человека. В памяти непроизвольно всплывала фраза из практически случайно просмотренного фильма: «Любовь – это когда даёшь и хочешь давать, а страсть – это когда берёшь и хочешь брать».[1] Молодой человек хотел дать Саше всё и забрать его всего. Если последнее спотыкалось о более нежное диктовавшее заботу чувство, то первое было естественным, доступным и по-настоящему приятным; осуществлять его небольшие случайно озвученные желания и видеть на очаровательном лице улыбку было тем, что хотелось делать каждый день, ради чего точно стоило жить...

 

- Я придурок, - с явной жгучей досадой на что-то.

- Интересное заявление, - невольная улыбка. – И почему ты так решил?

- Если бы я действительно следил за расписанием концертов... Со вчерашнего дня на центральных улицах появились новые афиши, заметил? Это излюбленная тактика группы Pandemonium model: [2] они никогда не вывешивают полный список городов, где планируют выступить во время очередного тура, а о дате и месте следующего концерта сообщают на своём сайте в лучшем случае недели за три до самого концерта; снимают для этой цели небольшие клубы, афиши же расклеиваются меньше чем за неделю до назначенного дня.. Получается примерно следующее: бόльшая часть билетов раскуплена преданными поклонниками ещё до появления афиш; и если ты не ринешься покупать билет через пару часов после расклейки афиш, это сделает кто-нибудь другой, а твои шансы попасть на концерт равны нулю

- Они так популярны?

- Нет, но благодаря тому, что клубы они снимают действительно небольшие, а все их поклонники верны им до мозга костей, билеты из касс исчезают очень быстро

- Одна из твоих любимых групп, верно?

- Да. И концерт через два дня после моего дня рождения: я мог бы сделать сам себе неплохой подарок, если бы был внимательнее. Однако билетов уже не достать, - по тонким губам скользнула кривая усмешка, но гримаса сейчас же сменилась на улыбку: - Давай не будем об этом: неинтересная тема, согласись?

 

Брюнет удачно припарковал чёрный Nissan Note напротив подъезда, покинул салон, едва не забыв лежащий на пассажирском сидении тёмно-синий подарочный пакет, быстро поставил автомобиль на сигнализацию и в несколько широких шагов успел добежать до металлической двери подъезда, почти закрывшейся за вышедшей на улицу пожилой женщиной. Он спешно преодолел одиннадцать лестничных пролётов, едва замечая мелькание ступеней под ногами, и вскоре оказался напротив обшитой деревом двери, у которой он неоднократно прощался со своим мальчиком, совершенно не желая его отпускать. В ответ на имитирующий щебетание птиц звонок послышались шаги – меньше чем через минуту на пороге стоял по-домашнему одетый парень с слегка встрёпанными волосами. Ещё более естественный и настоящий, чем обычно:

- Доброе утро, Саш

- Доброе, - улыбнулся тот, жестом приглашая войти и закрывая входную дверь. – Ты сегодня рано; подождёшь, пока я переоденусь? Может, приготовить тебе кофе?

- Это не обязательно. С днём рождения, - молодой человек вручил шатену натянутый тяжестью содержимого пакет и почти сразу же отвёл в сторону принявшую подарок руку, которая уже пробовала раскрыть лямочки, не уронив при этом самого пакета: - Потом посмотришь, - и, улыбнувшись, поцеловал, аккуратно к себе прижимая, однако осторожность отчего-то не давалась – поцелуй быстро стал глубоким, а его очаровательный мальчик прислонился к стене, противостоя напору, но ничуть его не пресекая. Изнутри накатывало невыразимое, переполняющее, захлёстывающее желание стать ближе; не похоть, не сжигающая страсть – желание почувствовать сердцебиение, взаимное стремление приблизиться.. Свободная рука Саши скользнула вверх по его груди и вскоре оказалась на спине; сам же парень чуть сильнее к нему прижался, с непривычной уверенностью целуя в ответ и нарушив единение губ только когда почувствовал нехватку воздуха в лёгких:

- Надо полагать, что сегодня ты позволяешь себе больше обычного, потому как твой подарок безумно хорош? – в его голосе звучала необидная насмешка.

- Всё намного банальнее: теперь ты совершеннолетний.

- Звучит почти как угроза, - юноша негромко засмеялся.

- Это она и есть, - ухмыльнулся Давид, вновь прильнув к тонким хорошо очерченным устам, чувствуя, как они раскрываются навстречу. Когда произошёл перелом и почему он этого не заметил? почему он лишь сейчас обратил внимание на то, что его мальчик переборол стеснение и, нисколько не смущаясь, позволяет себе раскрываться?

- Я, кажется, уже не успеваю переодеться и захватить тетради, - с улыбкой произнёс шатен, отстранившись. – А ещё нужно приготовить тебе кофе

- Иди, я сам сварю тебе кофе, - он не удержался и на несколько секунд прижался губами к колечку пирсинга.

- Как я могу это сделать, если ты меня не отпускаешь? – Саша аккуратно высвободился из объятий и, шагнув в соседнюю комнату, оставил подарок на кухонном столе. – Всё, что может понадобиться, в шкафу над плитой

Проводив очаровательного парня взглядом, брюнет ненадолго задержал взор на тёмно-синем пакете и принялся за приготовление кофе, что не заняло много времени, потому как кофемолка, зёрна, турка и сахар действительно находились в указанном месте. Поставив на стол две чашки обжигающего ароматного напитка, – чёрного без добавок и подслащённого со сливками – молодой человек опустился на угловой диванчик, снова оглядывая отливающую синим металликом бумажную поверхность.. сокрытое под ней однозначно понравится его мальчику.

- Не думал, что ты всё же займёшься этим. Спасибо, - улыбнулся подсевший на диванчик юноша с уже перекинутой через плечо почтальонкой, отпил несколько глотков, и его лицо осветила ещё боле искренняя улыбка: – Ты даже с количеством сахара угадал

- Я не угадывал, просто был внимателен в нужный момент

Саша промолчал, чуть опустив взгляд, и вытащил из пакета толстый фолиант с надписью «Исследование истории» на обложке – его рука на мгновение замерла, когда он прочёл название, затем всё же опустила изложение основных выводов двенадцатитомного труда на колени:

- Давид... – едва выдохнул он. – Где ты смог её отыскать? Я ведь так...

- Я знаю, что ты очень хотел её заполучить, - было по-настоящему приятно осуществлять желания этого человека, видеть его восхищение, сознавать его пока ещё притуплённую неверием в происходящее радость. – Я сделал заказ ещё в декабре, но она не пришла к Новому Году, поэтому пришлось ждать до твоего Дня Рождения

Парень с ощутимым благоговением открыл книгу, одновременно перелистнув первые две страницы, и заметил просвечивающий через бумагу тёмный прямоугольник – его пальцы быстро выудили два почти чёрных билета на концерт, где неоново-голубыми буквами значилось: «клуб "Амон-Ра" группа "Pandemonium model" начало в 19.00». На несколько секунд в комнате воцарилась никем не нарушаемая тишина; молодой человек внимательно наблюдал за реакцией своего мальчика и изменением мимики его лица: удивление, недоумение, восторг... в следующую секунду Саша придвинулся к нему ближе и поцеловал. Глубоко, нежно, оглушающее пылко.. Брюнет притянул его к себе вплотную, посадил на колени, упиваясь яркими и живыми ощущениями, самой восхитительной за последний месяц близостью, прекрасной уже тем, что её возжелал не он сам...

- Давид, ты замечательный.. - произнёс старающийся восполнить недостаток кислорода юноша. – Наверное, так обычно говорят девушки, но ты действительно замечательный.. Мы пойдём вместе?

- Если ты не хочешь пригласить своего приятеля из группы. Алексей, кажется?

- Лёша.. мы ходим вместе по зданию, сидим рядом на парах, даже разговариваем о чём-то. Но вне стен университета у нас самостоятельные жизни, которые довольно редко пересекаются, - он немного помолчал. – При чём здесь Лёша? Я хочу пойти с тобой. Ребята из «Модели»[3] играют в стиле близком к альтернативе, но ведь ты можешь послушать такую музыку один раз

- Могу, - молодой человек улыбнулся. – Разумеется, мы пойдём вместе: я бы не отпустил тебя одного в «Амон-Ра»

 


[1]Цитата из фильма «Соблазн», драмы 2001 года режиссёра Майкла Кристофера

[2]Pandemonium model – хаотическая модель, модель типа хаос. (англ.) Термин, тесно связанный с алгоритмическим процессом и обозначающий недетерминированную модель вычислений, описывающую свойства недетерминированного алгоритма, отличающегося возможностью получения результата разными путями. Само же слово «pandemonium» переводится как ад, преисподняя.

[3]Сокращение от русского перевода названия группы Pandemonium model.




Дата добавления: 2015-01-30; просмотров: 4 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав

<== 1 ==> |


lektsii.net - Лекции.Нет - 2014-2024 год. (0.027 сек.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав