Когда солнце окончательно спряталось за горизонтом, небо затянуло тучами, словно нарочно позволяя двум тёмным фигурам сливаться с чёрными памятниками и монументами. Джинни уверенно шла вперёд, в то время как Гермиона постоянно оглядывалась по сторонам, пугаясь каждого шороха. Люциус уже высказал по этому поводу своё весомое мнение, на что девушка обиженно замолчала. Она ведь не трусиха, первая готова ринуться в бой! Но от мысли, что ей придётся вскрыть могилу, дурнота подкатывала к горлу. К тому же, меньше всего на свете Гермиона хотела, чтобы кто-то застал её за подобным непотребством.
- Знаешь, что меня больше всего интересует в этой истории? – голос Джинни звучал бодро. Кажется, мысль, что она изучит необычный, с медицинской точки зрения, случай воодушевляла подругу.
- Что? – откликнулась Гермиона.
- Ты видишь духа. Одна ты. Я бы поняла, если бы, ты, например, видела призрак любимого парня или любого другого важного для тебя человека. Но почему Люциус Малфой?
- Сама задаюсь этим вопрос. Странно всё это.
- Поверьте, Грейнджер, вы последний человек на земле, которого я бы хотел встретить после смерти.
Гермиона злобно глянула на спину Люциуса. И за что ей такое наказание?
- Я помню, когда мне было лет шесть, - начала Джинни, - недалеко от Норы жила одна сумасшедшая. Она постоянно разговаривала с умершими, даже как-то предложила маме вызвать с того света бабушку.
- Звучит обнадёживающе. Если духи начнут приходить ко мне толпами, я, пожалуй, тоже сойду с ума.
- Я просто веду к тому, что ты необязательно сумасшедшая. Возможно, у тебя есть особенный дар. Насколько я помню, та старушка была предсказательницей.
Гермиона представила себя в больших круглых очках и разноцветных шалях Трелони, и девушку перекосило.
- Нет. Во-первых, это не дар, а проклятие, во-вторых, у меня нет никаких склонностей к предвидению и близко.
Джинни пожала плечами, но ничего не ответила. Они как раз подошли к могиле Люциуса Малфоя. Девушки застыли в нескольких шагах от свежей мраморной плиты, от которой слегка исходило зеленоватое свечение.
- Стоять будете или, может, за дело примитесь? – сердито спросил Люциус.
- Джинни, а если там окажется разлагающийся труп?
- Значит, ты сошла с ума, - подруга достала палочку из кармана. – Может, сама это сделаешь?
- Я попробую, - Гермиона произнесла заклинание, но голос так дрожал, что ничего не вышло. Только с третьей попытки плита поднялась вверх, а Джинни вытащила на поверхность гроб.
- Поторопитесь, - подгонял Малфой, - нечего тут возиться.
Гермиона могла поклясться, что он нервничал. Девушка подошла ближе к подруге, которая уже склонилась над крышкой.
- Гермиона, снимай её, я посмотрю, как обстоят дела.
- Хорошо, - всё ещё нетвёрдой рукой девушка взмахнула палочкой, открывая гроб.
Джинни легонько присвистнула:
- Ничего себе!
- Что? Что там? – забеспокоилась Гермиона. Её воображение уже нарисовало ужасающую картину.
- Ничего.
- Что значит ничего?
- Это значит, что гроб пуст, - ответил за неё Люциус.
- Пуст?! – Гермиона от удивления забыла о соблюдении тишины, и её звонкий голос эхом прокатился по всему кладбищу.
Малфой очень грубо выругался.
- Я сама видела, как опускали в землю гроб С ТЕЛОМ! Я видела!
- Гермиона, кажется, его кто-то украл.
- Я понимаю, что он не сам ушёл, - огрызнулась волшебница. – Я просто очень удивлена. Похоже, это ваш друг-некромант постарался, - обратилась девушка к Люциусу.
- Уходим отсюда, - только и сказал Малфой, удаляясь от собственного места упокоения.
- А как же могила? Мы что, всё так и оставим?
- Какая теперь разница? – в голосе духа вдруг прозвучала такая горечь, что Гермионе на мгновение стало его жаль.
- Нет, нужно всё привести в порядок, - девушка дала знак Джинни и сама взялась за палочку. – А то завтра пойдут статьи о том, что вы стали инферналом, либо вообще вознесут в лик святых.
Люциус снова выругался, но уже не так грубо, а девушки с воодушевлением закопали гроб обратно, в полголоса рассуждая, где теперь искать тело.
- Нужно начинать с Риваля Махони. Больше тело Малфоя никому и даром не нужно.
- Пожалуй, - согласилась Гермиона. – Но я же не могу пойти к нему в дом и потребовать, чтобы он отдал тело! Он меня и сам заодно в духа превратит.
Подруги справились с могилой и поспешили уйти с кладбища.
- Что вообще известно об этом волшебнике, кроме того, что он некромант? – Гермиона обращалась к Люциусу, но Джинни, решив, что вопрос адресован ей, ответила:
- О Ривале Махони я точно никогда не слышала. Зато сестра моей бабушки когда-то вышла замуж за волшебника по имени Агнус Махони. Насколько я знаю, он был весьма состоятельным человеком. У него было несколько поместий, однажды в детстве мы с мамой побывали в его замке в Брайтоне…
- В Брайтоне? – тут же оживилась Гермиона. – А не там ли проводится благотворительный бал в этом году?
- Возможно, - не очень уверенно ответила Джинни. – А что?
- Похоже, мне удастся убить двух зайцев сразу, - девушка улыбнулась и повернулась к Люциусу. Оказалось, тот тоже прислушивался к разговору. – Как вы думаете?
- Посмотрим, что из этого выйдет, - Малфой не разделял оптимизм, но поездка на бал – это его идея, к тому же, там будет судья.
***
Домой Гермиона вернулась глубоко за полночь. Девушка чувствовала себя уставшей, как выжатый лимон. Слишком много переживаний за день, постоянные пикировки с Люциусом отнимали изрядную часть душевных сил. Единственная утешающая мысль была о крепком здоровом сне. И Гермиона уж никак не ожидала встретить дома Рона.
- Ты где была? – с порога спросил он.
Гермиона вздрогнула и посмотрела на жениха умоляющим взглядом. Пусть бы он отложил свои вопросы до утра, девушка слишком устала, чтобы выдумывать правдоподобную историю.
- Работала, - уклончиво ответила она. – Я думала, ты собирался остаться у мамы сегодня.
- Не переводи тему. Вы с Джинни куда-то исчезли без предупреждения, мы с Гарри, как дураки, несколько часов проторчали в саду, дожидаясь вас.
- Я не просила меня ждать. Ты же знаешь, у меня сложное дело.
- У тебя всегда сложное дело. А я волновался!
- Прости, Рональд, я не думала…
- Ты последнее время вообще не думаешь, - перебил он. – Исчезаешь, избегаешь меня. И что это за дела у тебя с моей сестрой?
- Она мне помогает. Мне нужен был медицинский эксперт.
- Для развода? – скептически уточнил парень.
- Нет. Я… - Гермиона вздохнула. – Занимаюсь делом Малфоев.
Лучше бы она этого не говорила. Рон моментально стал красным, как рак, и надулся от возмущения.
- Малфои? – он перешёл на крик. – Так вот, на кого ты меня променяла? На этих скользких гадов, которые до того из ума выжили, что начали убивать друг друга! Я не ожидал от тебя такого предательства.
- Ты закончил? – спокойно спросила девушка.
- Как у тебя вообще язык повернётся, защищать эту тварь в суде?
- Рон, Нарцисса Малфой ни в чём не виновата. И я единственный человек, который сможет ей помочь.
- Нарцисса Малфой, как и всё её семейство, виновата во многих грехах! Да мне противно от одной мысли, что ты пытаешься ей помочь! Это уже переходит всякие границы. Кого станешь защищать следующий раз? Может, оправдаешь Беллатрикс Лестрейндж посмертно?
Гермиона не знала, что ответить. Она чувствовала себя разбитой, оскорблённой и грязной. С точки зрения Рона она совершила предательство. Но его слова, почему-то, возымели противоположный эффект – волшебница решила выиграть это дело во что бы то ни стало. Рон бурно реагирует на многие решения девушки, но рано или поздно смиряется.
- Рон, уже поздно, - тихо проговорила Гермиона. – Давай, поговорим с тобой об этом с утра, когда ты успокоишься…
- Я не собираюсь успокаиваться! – бушевал он. – Мало того, что ты сама руки мараешь, так ещё и мою сестру втягиваешь! Впредь я не хочу, чтобы она тебе помогала. Джинни честная и порядочная волшебница.
- Значит, я непорядочная и лживая?
- Ты связалась с Малфоями. Ты будешь выгораживать в суде людей, на чьём счету многие загубленные жизни и судьбы. Это делает тебя такой же, как они. Видеть тебя не могу.
- Рон…
- Иди к чёрту, - бросил он и ушёл, яростно хлопнув дверью.
- Всё ещё собираетесь замуж за эту истеричку? – хмыкнул Люциус, о чьём присутствии девушка успела позабыть.
Она стояла посреди комнаты, ощущая, что почва уходит из-под ног. Гермиона потеряла контроль над своей жизнью, и летела теперь в тартарары. Появление Малфоя так многое поменяло за столь короткий срок, что всегда уверенная в своей правоте волшебница почувствовала себя бесполезной и беспомощной. А Рон… когда-то было время – он понимал её, ценил, готов был поддерживать во всём. Гермиона всегда знала, что может положиться на него, но что же случилось теперь?
Девушка вошла в спальню и, не раздеваясь, упала на кровать, свернувшись клубочком. По щеке скатилась злая слеза, в носу защипало, а горле перехватило дыхание. Гермиона изо всех сил старалась не разреветься, но предательские слёзы хлынули из глаз, а плечи затряслись в судорожных рыданиях. Девушка закусила зубами подушку, чуть приглушая плач.
- Нет зрелища хуже, чем рыдающая волшебница, - сквозь всхлипы услышала Гермиона. – Это смотрится так жалко.
- Убирайтесь в ад, - зло бросила девушка и зарыдала с новой силой. Она мечтала остановиться, но всё становилось только хуже. Казалось, вся несправедливость, которая есть в мире, обрушилась на неё. Она пытается помочь людям, сама не понимая, зачем ей это надо, а в ответ получает только унижения и презрение. Да кто, вообще, Рон такой, чтобы решать – кто заслуживает оправдания, а кто нет?
- Попросите свою подругу медика вшить вам хребет, - забавлялся Люциус. – Такая бесхарактерная особа просто не имеет права на существование.
Гермиона нащупала рукой на прикроватной тумбочке небольшую нефритовую шкатулку и со всей злостью запустила ею в Малфоя. Разумеется, вещь пролетела сквозь него и с грохотом упала на пол, разлетевшись на части.
- У вас нарушение психики, ко всем прочим вашим недостаткам. Пожалуй, Уизли сделал первое верное решение в своей жизни – ушёл. Даже он заслуживает лучшего.
Гермиона громко втянула носом воздух, впадая в ярость. Она злилась всё сильнее, и это заставляло рыдания уняться. Девушка мысленно начала рисовать картины, как расправляется с Люциусом Малфоем, и это успокаивало. Она придумывала тысячи обидных, ехидных и остроумных реплик, которые могли бы поставить этого нечеловека на место, и с этой мыслью Гермиона провалилась в сон.
***
Девушка проснулась от тупой боли в шее. Голова от ночных рыданий гудела и была тяжелее, чем обычно. Всё тело затекло от сна в неудобной позе, но Гермиона не спешила подниматься. Хотелось оттянуть момент, когда она снова окунётся в этот сумасшедший омут. Пару минут спокойствия наедине с собственными мыслями она заслужила.
- Долго собираетесь делать вид, что спите? – поинтересовался Люциус.
- Минут пять, - честно призналась девушка и, нехотя, повернулась на спину, растирая больную шею. – Вы снова без одежды?!
- Как видите.
- Почему?
- Нравится наблюдать, как вы краснеете, - ехидно сказал он.
- Я не краснею, - вопреки словам щёки Гермионы покрылись румянцем.
Люциус хмыкнул, но почему-то решил пояснить:
- Вы ничего не знаете о духах, верно? – и не дожидаясь кивка, продолжил. – Такое явление происходит крайне редко, и, чаще всего, духи – это просто, так сказать, сгусток энергии. Если можно это с чем-то сравнить, то, скорее, с небольшим облаком, которое следует туда, куда дует ветер. Во-первых, сложно сопротивляться, во-вторых, подобное безвольное состояние позволяет дольше задержаться на земле, и появляется шанс вернуться в собственное тело. Если дух начинает растрачивать свою энергию на то, чтобы принять не абстрактный, а вполне конкретный облик, то его шансы выжить значительно меньше.
- Значит, то, что вы пришли ко мне в виде… человека – медленно убивает вас? – изумилась Гермиона.
- Можно и так сказать, - Люциус кивнул. – Раз уж я дух, я не чувствую ни жары, ни холода. Всё, что у меня есть, это моя энергия вкупе с силой воли. Моя нагота мне не мешает, наоборот, позволяет сохранить больше сил. Но, раз уж вы такая стыдливая, приходиться растрачивать и так иссякающую энергию.
- Я не стыдливая, - обиделась девушка. – Что я здесь не видела?
- Судя по вашей реакции – многого, - хмыкнул Малфой. – Ладно, побережём ваши нежные чувства. Поднимайтесь и приведите себя в порядок, сегодня много дел.
- Неужели? – Гермиона скептически повела бровью.
- Если всё пойдёт по моему плану, у вас сегодня встреча с судьёй.
Хоть Гермионе и хотелось возмутиться, она вдруг поняла, что собственного плана у неё нет. Хорошо, что хоть кто-то в этой ситуации думает. Быть марионеткой неприятно, но другого выхода пока нет. А дальше будет действовать по ситуации. К тому же, нужно выяснить кое-что об этих загадочных Махони.
Когда девушка вышла из ванной – причёсанная и одетая в простое ситцевое платье, Люциус предстал перед ней в строгих чёрных брюках и простой белой рубашке. Наверное, чем менее замысловатый внешний облик, тем меньше сил на это уходит, хотя Гермиона не была уверена до конца.
- Если программа развлечений будет стандартная, то сегодня первый бал, - сказал Малфой. – Вы вполне успеете на него попасть. У вас есть подходящие платья и нарядные мантии?
- У меня есть платье, которое я надевала на свадьбу Гарри и Джинни, - Гермиона открыла шкаф. Люциус некоторое время молча изучал развешанные по вешалкам строгие рабочие костюмы, а потом отвернулся.
То, что он ничего не сказал, показалось Гермионе дурным знаком.
- Я не часто езжу на балы, - несчастным голосом пробормотала девушка в свою защиту.
- Это привилегия чистокровных волшебников, - спокойно ответил он. – У нас нет времени ждать, пока будет готов нужный комплект одежды. Вам придётся одолжить несколько нарядов у моей жены.
- Ни за что! – возмутилась Гермиона.
- Согласен, не лучший вариант. На вас они будут смотреться, как седло на корове. Вы худая и плоская, как доска, но есть несколько простых заклинаний, которые мигом подгонят одежду по фигуре.
Гермиона промолчала, обижаясь ещё сильнее. Конечно, она не ждала лестных высказываний в свой адрес от Малфоя, но и на доску она не походила. И если она не выставляет грудь напоказ, это не значит, что её нет. К тому же, Нарцисса Малфой сама не идеал.
- Неужели вы думаете, что ваш сын так легко впустит меня в дом и позволит взять одежду? Не могу же я ему сказать, что вы позволили это сделать.
- Скажите, что моя жена просит принести ей некоторые вещи в Азкабан, - отмахнулся Люциус. – А ещё вам нужен экипаж. Ни один уважающий себя волшебник не прибудет на бал по каминной сети или порталу.
- Почему? – удивилась Гермиона.
- Таковы традиции, а в высших кругах их ценят и чтут.
Гермиона решила, что больше не в силах препираться и, быстренько перекусив, отправилась с визитом в Малфой-мэнор.
Драко дома не оказалось, зато была его жена Астория, вполне любезно проводившая Гермиону в спальню старших Малфоев. Девушка зареклась чему-либо удивляться, но, оказавшись в комнате, невольно растерялась от подобной изысканности.
- Гардероб за той дверью, - указал Люциус на большое зеркало в витиеватой оправе. Гермиона бы никогда и не подумала, что это дверь. Девушка легонько толкнула её и снова с трудом сдержала восторженный вздох. Гардероб оказался раза в три больше, чем её собственная спальня. Наверное, Нарцисса Малфой, раз надев платье, больше никогда на себя его не примеряла. Ужасное расточительство, но раз уж в высших кругах такие традиции…
- Вот это, это, это и это, - Люциус по-хозяйски указывал на платья, которые девушка, не успев рассмотреть, заколдовывала и быстро запихивала в сумку. Потом будет разбираться, сейчас главное уйти отсюда поскорее. Малфой так же подобрал к нарядам драгоценности, предупредив Гермиону, что если чего-то не досчитается после бала, то выставит ей счёт. Девушка презрительно фыркнула, ничего не ответив на подобное оскорбление. Она отыскала среди всего этого излишества самые простые брюки и тёплый свитер, которые определённо пригодятся Нарциссе, и спустилась с этими вещами в холл, где её ожидала Астория. Гермионе не хотелось задерживаться в этом зале, ведь именно здесь несколько лет назад она пережила самые худшие минуты своей жизни. Волшебнице даже показалось, что ей мерещится у камина фигура Беллатрикс.
- Мисс Грейнджер, скажите, каковы шансы у Нарциссы?
- Дело не из простых. Слишком много улик, которые указывают на её вину.
- Я не верю, что она убила Люциуса. Она ведь любила его.
- Я тоже думаю, что она его не убивала, - обнадёживающе улыбнулась Гермиона.
- Знаете, хоть Драко и не очень вам доверяет, я уверена, что вы наша единственная надежда. Я много о вас слышала – если не получится у вас, значит, не получится ни у кого.
- Спасибо, - Гермиона оказалась слегка ошеломлена словами Астории. Это был первый представитель семьи Малфоев, который сказал хорошее слово в её адрес. Впрочем, возможно влияние чистокровного семейства ещё не успело испортить новоиспечённую миссис Малфой.
- Очень надеюсь, что Нарцисса скоро вернётся домой.
- Сделаю всё возможное, - пообещала Гермиона, направляясь к выходу.
- Маленькая лицемерка, - прошипел Люциус.
- Это вы мне?
- Нет, это я о своей невестке.
- Мне показалось, она была искренней.
- Конечно, она чувствует себя виноватой перед Нарциссой.
- За что?
- К делу не относится, - внезапно прервал разговор Люциуса. – Вам ещё нужно отправить вещи моей жене и найти экипаж.
***
- Итак, вы должны усвоить три простых правила высшего света: не говорить умными фразами, беседа должна быть легкомысленной, ни к чему не обязывать. Забудьте все книги, которые вы когда-либо читали. Вас не должна интересовать ни политика, ни наука. Темы для разговоров – квиддич, мода, искусство, последние сплетни. На все вопросы мужчин лучше всего отвечать односложно – да или нет. Если решите проявить характер и начнёте спорить, тут же станете изгоем.
- Понятно.
- Правило номер два – поведение за столом. Во время ужина предполагается несколько смен блюд. Если вы решите съесть всё, то уже после третьей смены у вас начнутся проблемы с желудком. Чего-то не попробовать – дурной тон. Вам придётся отрезать по маленькому кусочку от каждого блюда, только в этом случае вы сумеете достойно справиться с десятым.
- Десять? Десять блюд?!
- Как правило, их бывает от пяти до семи, но всё зависит от хозяина дома. Чаще всего они стремятся переплюнуть своих предшественников, а в прошлом году было девять блюд, так что будьте готовы. Советую вам занять себя беседой с соседом. Кстати, если вы будете сидеть за столом молча, на вас тоже начнут странно смотреть.
- Если я буду разговаривать сама с собой, это не поспособствует моей репутации, - заметила Гермиона.
- Скорее всего вас вовлекут в беседу, так что не переживайте на этот счёт. И, последнее правило – танцы. Здесь всё по старой европейской традиции. Чаще всего будет звучать вальс. Вам не обязательно танцевать со всеми - чтобы не отказывать в танце, опять же, присоединитесь к беседе или карточной игре. Однако вы обязаны станцевать несколько вальсов, чтобы вас не посчитали неумехой, и, конечно, отказать хозяину дома вы просто не имеете права – это нанесёт ему личное оскорбление.
С каждым словом Малфоя Гермиона бледнела всё сильнее. Танцы. Вальс! Она один раз в жизни танцевала вальс, и это было ужасно. Она совершенно не умеет двигаться.
- А без танцев никак нельзя обойтись?
- Никак.
- Но…
- Ничего не хочу слышать.
- Вам придётся. Я не умею танцевать. Точнее, я знаю основы, но если придётся выйти на паркет, все моментально раскусят мою игру. Я не танцую вальсы и не езжу на балы. Это дикость! - сокрушалась Гермиона.
- Подобные вам рано или поздно разрушат устои мира, который просуществовал не одну сотню лет.
- Подобные мне?
- Грязнокровки.
- Ваш мир давно изжил себя. Кому нужны все эти бессмысленные балы и развлечения? Подобные ВАМ собираются в стаю лишь для того, чтобы лишний раз убедить себя в своей исключительности, а на деле вы ведёте пустые разговоры ни о чём и цепляетесь за традиции, которые для нормальных людей не имеют никакого значения. Пусть всё это красиво снаружи, но абсолютно пустое изнутри.
- Не пытайтесь понять то, что вам не дано понять от рождения.
- Поверьте, если бы не острая необходимость, я бы предпочла остаться от всего этого лицемерия как можно дальше.
- Хватит жалеть себя. Поднимайтесь.
- Зачем?
- Я покажу вам, как танцуют вальс.
- Но…
- Грейнджер, вы испытываете моё терпение.
Гермиона встала и прикусила язык, чтобы с него не сорвались оставшиеся возражения. Как же она устала! И трёх дней не прошло с тех пор, как появился Люциус Малфой, а девушке казалось, что она работает без перерыва уже целый год.
- Подойдите ближе или вы не знаете, что вальс – это парный танец?
Девушка послушно подошла к Малфою и взглянула на него. Это любопытно. Интересно, как он, будучи духом, собирается учить её танцевать? Люциус прикрыл глаза и сосредоточился, а затем протянул руку к Гермионе. Она почувствовала лёгкое, совершенно необычное прикосновение – настолько мягкое и лёгкое, что волшебница тут же почувствовала себя неуклюжим медведем.
- Спину держите прямо. Руку чуть согните. Расслабьтесь и доверьтесь партнёру.
Доверится Люциусу Малфою? Только этого не хватало.
- Грейнджер, вы наступаете мне на ноги.
- Вы же дух, вам не больно.
- Сосредоточьтесь. Что вы как палка? Совершенно ни на что не годитесь. Не отстраняйтесь от партнёра. И не прижимайтесь так близко. Смотрите в глаза, а не по сторонам.
Несколько мгновений она вальсировали молча, глядя друг другу в глаза. Гермиона испытывала странные, ни на что не похожие чувства. Она танцевала с духом, и это было самое необычное ощущение, которое ей только приходилось испытывать. Люциус вёл её в танце, но не физической силой, а духовной. От одной мысли, что она прикасается к живой душе, у Гермионы перехватывало дыхание. Это так необычно!
- У вас это отнимает много сил? – шёпотом спросила девушка. – Я чувствую, как вы касаетесь меня, ведь это, должно быть…
- Да, - тихо ответил он, - это истощает меня сильнее, чем всё остальное. Но я надеюсь на скорое завершение этой истории, так что не стоит беспокоиться о моей участи.
- А если вы умрёте?
- Значит, я умру.
Гермиона кивнула, и Малфой отпустил её.
- Думаю, вы готовы. Нет смысла терять время, которого и так мало. Экипаж прибудет за вами через час, так что одевайтесь.
Гермиона вернулась в спальню и растеряно принялась осматривать приготовленные наряды. Она совершенно не имела понятия, что ей надеть. Любое из этих платьев стоило больше, чем весь её гардероб. Все платья были слишком красивыми и шикарными, непривычными и чужими.
- Надевайте вот это, - подсказал Люциус, указывая на светло-серое платье.
- А что, если меня не пустят? – выдала свой страх Гермиона.
- Они не посмеют. Во-первых, у вас приглашение. Во-вторых, в этом мире не осталось волшебника, который бы не знал ваше имя. Вас вынуждены терпеть в любом обществе.
- Тогда к чему мне все эти правила?
Люциус пожал плечами.
- Если вам угодно стать предметом обсуждений и слухов, можете их не соблюдать. К тому же, одно дело, когда общество ОБЯЗАНО спокойно переносить ваше присутствие, и совсем другое дело показать им, что вы такой же светский человек. Чтобы добиться максимальной отдачи, нужно стать “своей”.
- Но мне ведь нужно только поговорить с судьёй, ничего больше.
- Кто знает, - загадочно протянул Малфой. – Одевайтесь. Пунктуальность –вежливость королей.
Дата добавления: 2015-09-10; просмотров: 22 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |