Кент, август 1588 года
Стоял полдень, когда компания путешественников, вся в пыли, достигла Лейтон-Мэнора. Моря видно не было, но ветер все равно приносил с собой его запах.
Полдюжины лошадей выстроилось возле конюшен. Шотландец соскочил первым и, бросив поводья одному из слуг, сопровождавших их в дороге, зашагал прямо по направлению к берегу. Длинные ноги унесли владельца прочь столь стремительно, что Исабель, спешившись, поинтересовалась у Мастера Ди:
– Как вы думаете, он не попытается сбежать?
Старик явно устал – застонав, он с трудом сполз с лошади.
– Нет. Он ведь дал слово, а Защитники никогда не нарушают своих обещаний. Они верят, что это лишит их магических способностей.
– Хотела бы я узнать о Защитниках побольше!
Ди махнул в сторону исчезнувшего Макрея.
– У вас есть тот, кто может все рассказать.
– Да, может, но не станет, – сухо заметила Исабель. – С самого начала нашей поездки он всеми силами пытался избежать разговора со мной и даже не смотрел в мою сторону.
– Ему вовсе не по душе, что придется работать с вами в столь тесном контакте. Объединение магических сил – некий почти интимный ритуал, а вы для него – чужая.
– Скорее всего, ею и останусь.
– Идите за ним.
– Пожалуй, так и сделаю, как только удостоверюсь, что вас устроили со всеми удобствами. – Она подозвала экономку, миссис Хит, которая как раз появилась на пороге, чтобы поприветствовать гостей.
Ди еле заметно улыбнулся.
– Моим обустройством займутся слуги, а вы забудьте об обязанностях хозяйки. Сейчас самое важное – найти подход к нашему магу-погоднику.
Исабель позволила себя уговорить, тем более что ей и самой не терпелось броситься за Макреем. Этот мужчина ее заинтриговал. Его движения больше подошли бы пантере, ежели и прирученной, то лишь самую малость. Хотя Исабель, похоже, ему не нравилась, но, будучи магом, он ее не боялся, в отличие от большинства мужчин. Она могла бы многому у него научиться.
Приподняв юбки, чтобы не запачкать о полевые цветы, Исабель миновала ряд строений и оказалась на тропинке, по которой скрылся Макрей. Лейтон-Мэнор был построен за холмами, защищавшими его от резких разрушительных ветров, однако море находилось не более чем в нескольких минутах ходьбы.
Исабель заметила, что тот, кого она искала, находится в древнем круге из камней, выложенном на отвесной скале, что возвышалась футов на сто над разбивающимися об нее волнами. Местная легенда гласила, что круг этот создали еще друиды[1]. Для умеющих видеть на этой площадке пересекались три слабо светящихся линии, образуя в центре скопление земной энергии. Как и обещала Исабель, здесь сосредоточилась огромная сила.
Шотландец вышагивал по кругу, касаясь по очереди каждого булыжника причудливой формы, солнечный свет ярким пламенем вспыхивал в его темно-рыжих волосах.
– Не много же времени вы потратили на мои поиски, госпожа де Кортес.
– Я знала, что вас привлечет именно круг. Магическая власть просто пылает в нем. – Она провела в этом месте бесконечно долгие часы, размышляя, изучая, испытывая; силясь определить свои способности: в чем они заключаются и где граница их возможностей. Было что-то тревожащее в том, что в ее святую святых вторглась иная, мужская, такая неуемная энергия. Однако круг являлся самым подходящим местом для совершения ритуала. Как только с их заданием будет покончено, она сможет очистить свое святилище от любых следов присутствия Макрея.
– Кажется, вы упоминали, что поместье принадлежит вашей семье? – Его тон был бесцеремонным, но он, по крайней мере, заговорил с ней.
– Так и есть, но я единственная, кто сюда приезжает. – Лейтон действительно был ее домом, в гораздо большей степени, чем огромный лондонский особняк, где проживали ее родители и братья. Здесь она могла позволить себе быть самой собой – и вспыльчивой, и упрямой. – Что значит быть Защитником? Это какое-то тайное общество?
Мгновение Макрей колебался, затем пожал плечами, словно решив, что ее способности дают ей право знать.
– Нет, мы не настолько сплочены. Это просто некоторое количество семей, члены которых обладают ярко выраженной силой. Все мы друг с другом знакомы, и браки принято заключать среди своих, в остальном же мы обычно идем собственными путями. Наши дома разбросаны по отдаленным областям Британии, где наиболее ощутима древняя магия. Шотландия, Уэльс, Корнуолл, остров Мэн, Ирландия – вот те места, где вы можете встретить Защитников. Каждый из нас клянется не только оберегать, но и хранить в секрете наши возможности, в целях безопасности.
– И вы все – маги-погодники?
– Наши способности очень разнообразны, но власть над погодой – явление редкое. – Он криво усмехнулся. – Определить, какой у кого дар, удается далеко не сразу, только когда ребенок приближается к зрелости. Снесенная крыша хлева оказалась первым признаком, что я могу управлять стихиями. Не скажу, что мой отец пришел от этого в восторг.
Исабель, ни разу не видевшая его улыбающимся, была удивлена, насколько привлекательным становится его суровое, бородатое лицо, когда он не хмурится.
– И как давно существуют Защитники?
– Никто точно не знает, но, по крайней мере, они были здесь еще до того, как на Британскую землю ступила нога римлян. В те давние времена великие маги враждовали, стремясь захватить власть, в результате чуть не погубили всех своих собратьев. Оставшиеся в живых устроили совет и пришли к общему мнению, что должны использовать свои способности только на благо мира и его защиту. – Явно обеспокоенный взгляд Макрея был устремлен в морскую даль. – Мы делаем все, что от нас зависит, но борьба… она нескончаема.
Что ж, оказалось, наименование Защитник буквально передает смысл их существования. Как странно и как красиво – эти люди, обладающие силой, безо всякого принуждения, сами, решили служить добру и охранять мир. Интересно, каково это – вырасти в такой семье?
– Вы все, должно быть, святые, если вам удается прийти к согласию и решить, что в данный момент наиболее правильно.
– Я не говорил, что мы всегда единодушны, однако пытаемся поступать по совести. Но… не всегда успешно. – Он нагнулся и сорвал цветок. – Жаль, здесь нет моей матушки, я бы обсудил с ней сложившееся положение дел. Более ясного ума не встречал ни у одного мага.
– Женщинам у вас позволено высказывать свое мнение? – Исабель была явно поражена.
– Конечно. Некоторые из числа самых влиятельных магов Британии – женщины.
– Невероятно!
– Разве в вашей семье не так?
– Кое-кто из моих предков де Кортесов обладал какими-то незначительными способностями, но и среди них не было никого, хоть отдаленно похожего на меня. – Она явно разочаровала своих родителей. Те хотели видеть возле себя милую, покорную дочь, которую со временем выдадут замуж за кого-то из их же круга. Вместо этого они породили дитя слишком странное, слишком независимое, а потому совершенно не приспособленное к обычной жизни. – Когда у меня проявились первые признаки диковинной, никому непонятной силы, мой отец нанял Мастера Ди, чтобы тот стал моим наставником, научив управлять своими способностями. Учитель оказался моим спасением. А вот о Защитниках я никогда не слышала.
– Мастер Ди в свое время пострадал из-за своей репутации чародея и астролога. Все те наговоры, что сыпались на его голову, убедительно показывают, почему сами мы предпочитаем оставаться в тени. – Макрей поднял голову и уставился куда-то за горизонт, словно принюхиваясь к ветру. – Где-то возле голландского берега корабли устроили перестрелку. Люди гибнут совсем неподалеку – будь они чуть ближе, и мы могли бы увидеть или услышать бой.
Напоминание об их миссии разрушило очарование этого прекрасного летнего дня.
– Вы можете все это видеть без магического кристалла?
– Ветер доносит крики.
Исабель вытащила кристалл, который всегда носила с собой. В его туманных глубинах она рассмотрела, как содрогнулись от отдачи пушки – два корабля палили друг в друга, – огонь и дым заволокли небо. Сцена из ада.
– У английских кораблей хорошие мореходные качества, командование превосходно, но противник значительно превосходит численностью. Опасность слишком велика. Мы должны торопиться.
– Без сомнения, вы правы, и все же трудно решиться, зная, что моя удача многим будет стоить жизни.
Она поджала губы.
– Не похоже, что вы преданы нашей цели душой и телом, Макрей. Неужели ваша нелюбовь к англичанам настолько ослепляет вас, что вы готовы забыть о возможной гибели вашей матери?
Он резко повернулся в ее сторону, его глаза опасно сверкнули.
– Откуда вы знаете, что я увидел в вашем кристалле?
– Ваш дар – власть над стихиями, мой же – ясновидение. Как только вы увидели ваше будущее, эти же картины смогла увидеть и я. – Она покачала головой. – Гнев – отличная пища для силы. Вам не хватает гнева, Макрей. Это не игра, это борьба не на жизнь, а на смерть. Что может заставить вас и в самом деле захотеть сокрушить наших врагов?
– Если во мне слишком мало гнева, в вас его слишком много, госпожа. Ваша ненависть к испанцам пылает как горящий факел. Разве Мастер Ди не предупредил вас, что ненависть опасна, если вы обладаете силой? Слишком велик риск смести не только своих врагов, но и погубить себя самого. В вашем же случае вы ненавидите людей одной с вами крови.
– Во мне нет испанской крови! – Вспыхнувшая в ней ярость была направлена не только на испанцев, но и на Макрея: за то, что он так легко разгадал ее. – Мои предки покинули Испанию почти сто лет назад. Нас мучили, убивали, грабили, сгоняли с земли, которой мы преданно служили. Они назвали нас marranos – свиньи. Не важно, что произойдет лично со мной, только бы эти испанские твари не вторглись в Англию.
Макрей внимательно вгляделся в лицо собеседницы, его карие глаза на полуденном солнце отливали золотом.
– Так вы еврейка. Я слышал, что несколько еврейских семей после изгнания из Испании и Португалии нашли прибежище в Англии. Ваши родные отреклись от католицизма, который вынуждены были принять, и вернулись к вере своих предков?
– Теперь мы добропорядочные протестанты, но у нас хорошая память. – И если дома, в кругу семьи, они по-прежнему придерживались некоторых еврейских традиций, что ж, это касается только их одних. Они обязаны были выжить и сделали для этого все, что смогли, но в сердцах своих всегда следовали Завету[2]. – Вы обвиняете меня в ненависти и в то же время сами ненавидите Елизавету. За что? Она справедливая и мудрая правительница. Ее умение разрешать конфликты между католиками и протестантами предотвратило кровопролитие в Англии. За что вы презираете ее?
– Она казнила мою королеву. Этого я ей простить не могу.
– Марию Стюарт, шотландку, взращенную французским двором, которая даже из тюрьмы пряла нить заговоров и стремилась расправиться с Елизаветой! – взвилась Исабель. – Даже такой преданный шотландец, как вы, не может отрицать предательства Марии.
На лице Макрея заходили желваки. Упрямец. Поняв, что они никогда не сойдутся во взглядах на политику, Исабель поспешила сменить тему:
– Мастер Ди заверил меня, что вы дали слово вызвать бурю, так давайте же начнем. Времени и так мало, чтобы еще и тратить его впустую.
Исабель развернулась, собираясь отправиться домой.
Макрей поймал ее за запястье. И они мгновенно застыли, их накрыло разрастающейся волной объединенной энергии. У Исабель возникло удивительное ощущение, словно внутри нее произошел взрыв. То была страсть – пугающая, неуместная, бесспорная. Он почувствовал то же самое – она прочла это в его глазах.
Тяжело дыша, Макрей выпустил ее руку:
– Необходимо тщательно подготовиться, а Ди должен вычислить самый подходящий для задуманного момент. Если мы не воспользуемся каждым, даже мельчайшим всплеском энергии, успеха нам не добиться.
Она отступила шаг, не желая встречаться с ним взглядом.
– Прекрасно, делайте, как считаете нужным, но побыстрее, пока не стало слишком поздно.
– Как прикажете, госпожа Ведьма, – с мрачной иронией произнес Макрей. – Не исключено, что уже сейчас я смог бы вызвать шквалистый ветер в том месте, где идет битва, чтобы англичане сумели перегруппироваться.
– Вы способны это сделать и медлите, почему?! – в ее голосе слышалось явное раздражение.
– Боюсь, цена для моей души окажется слишком высокой. Но вы правы. Больше откладывать невозможно, нравится мне конечная цель или нет. – Он отвернулся и оперся руками о самый большой валун, наиболее близкий к морю. Сосредоточив силу на выполнении конкретной задачи, он застыл в полной неподвижности за исключением губ, что-то беззвучно произносящих.
Держась подальше от обвившего Макрея вихря энергии, Исабель воспользовалась кристаллом, чтобы следить за ходом битвы. Небо потемнело, и на корабли обеих армий обрушился ливень, поединок приостановился. Испанцы вынуждены были отступить, а одно из их подбитых судов развалилось и пошло ко дну.
Исабель прошептала тихую благодарственную молитву, а Макрей шумно и протяжно выдохнул, снимая заклинание. Он выглядел уставшим, с лица сошла обычная живость.
Поняв, какого напряжения требует заклинание погоды, Исабель молча спросила обсидиан, что ждет Макрея в будущем. Изображение только что произошедшей битвы распалось на кусочки и растворилось в туманном вихре.
А как насчет ее собственной судьбы? Избавившись от посторонних мыслей, она попыталась вызвать в камне свое изображение.
И снова ничего.
По спине пробежал озноб, хотя неспособность что-либо увидеть в магическом кристалле могла означать слишком многое. Скорее всего, поскольку предполагалось, что она примет самое непосредственное участие в задуманном, она просто не сумела обрести необходимую ясность мысли. Но могло статься и так, что задача расправиться с Армадой настолько трудновыполнима, что ни один из них не выживет.
Скрывая свои предчувствия, Исабель произнесла:
– Отличная работа. Вам удалось прекратить сражение до того, как английские корабли получили сколько-нибудь серьезные повреждения. Я начинаю верить, что вам все же удастся вызвать шторм нужной нам силы.
Макрей открыл глаза и повернулся к ней лицом, прислонившись к валуну и сложив руки на груди.
– Мне просто повезло. Летний ливень и так уже зарождался как раз возле судов, мне только и оставалось – слегка его усилить. Заклинание же, которое потребуется для создания разрушительной бури, по соотношению с тем, что я проделал сейчас, – кошка в сравнении с тигром. – Его рот искривился. – Вы, конечно же, знаете, что каждое магическое действие имеет свои последствия, и для меня они могут оказаться очень существенными. А вы сами-то готовы заплатить за это колдовство?
Исабель вспомнила о мутном тумане обсидиана.
– Да, готова.
Даже если в обмен ей придется отдать все – все, что у нее есть.
----------
[1] Друи́ды (галльское druidae, древнеирландское druí, мн.ч. druid) – жрецы и поэты у кельтских народов, организованные в виде замкнутой касты и тесно связанные с королевской властью.
Друиды были хранителями героических преданий и мифологических поэм, которые они передавали молодёжи изустно. Школы друидов существовали и у островных кельтов. Однако у ирландцев и бриттов друиды рано утратили свою функцию поэтов (уступив её бардам), а после введения христианства IV–V века быстро выродились в деревенских знахарей. Высказывались предположения, что институт друидов перешёл к кельтам от первобытного населения.
В новой западноевропейской литературе образ друида вводится и широко используется поэзией романтизма (и близких к нему течений) как мотив национальной экзотики и фантастики.
Два друида. Барельеф, найденный в г. Отун, Франция
Прочитать о культе можно здесь: http://ru.wikipedia.org/wiki/Друиды
А с магической точки зрения здесь: http://hronograf-hobb.narod.ru/vip1/foreign_news1.html
[2] ЗАВЕ́Т, в библейском, а также в современном иврите – `союз`, `договор`. В Библии понятие «завет» обозначается также словом эдут (буквально `свидетельство`) и реже – ала, по смыслу более близким к понятиям `клятва`, `обет`. Словом «завет» Библия обозначает как союз между людьми, так и особого рода отношения между людьми и Богом. Заключение союза между людьми обычно скреплялось клятвой, совместной трапезой или жертвоприношением, а союза между людьми и Богом – торжественным обещанием Бога людям. Заключение завета часто сопровождалось символическими знамениями или предписаниями, призванными служить постоянным напоминанием о заключенном союзе. Библия знает три ключевых момента в истории, ознаменованных заключением завета между Богом и людьми: сотворение мира, отказ от повторения потопа и рождение еврейского народа. Каждый из них сопровождается символическим предписанием или знамением: празднованием субботы; радугой, обрезанием.
Наряду с заветами (союзами), заключаемыми между отдельными лицами, между мужем и женой, между царями и их подданными, между государствами, в Библии особое место занимает завет еврейского народа с Богом (см. Бог. Бог в Библии. Завет). Он является договором, по которому Бог принимает на себя обязанность покровительствовать Израилю при условии соблюдения последним данного ему Закона. Верность Богу как основная обязанность израильтян особенно подчеркнута в книге Второзаконие. Завет, заключенный между Богом и Израилем на Синае, является краеугольным камнем иудаизма (см. Десять заповедей); он лежит в основе таких фундаментальных доктрин, как признание Бога царем Вселенной, откровение, личностный характер отношений между Богом и людьми (любовь, милость, страх и т. п.).
Дата добавления: 2015-09-09; просмотров: 16 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |