Спор по поводу смысла жизни еще более оживился после того, как
Стивен Вайнберг в своей книге «Три первые минуты» выдвинул
провокационное утверждение. Он пишет: «Чем более постижимой
нам кажется вселенная, тем более она кажется лишенной смысла...
Попытка понять вселенную является одной из тех немногих вещей,
которые поднимают человеческую жизнь над уровнем фарса и при-
дают ей некоторую трагическую изящность». Вайнберг признался,
что из всего, что было им написано, данное высказывание вызвало
самую бурную реакцию. Позднее он вызвал еще один спор своим
комментарием: «С религией или без нее, хорошие люди могут вести
себя хорошо, а плохие — плохо; но для того, чтобы хорошие люди
поступали плохо, — нужна религия».
Вайнберг, похоже, получает некое дьявольское наслаждение,
вызывая яростные прения и подшучивая над заявлениями тех, кто
претендует на некоторое постижение космического смысла вселен-
ной. «На протяжении многих лет я был жизнерадостным ханжой в
философских вопросах», — признается он. Подобно Шекспиру,
он считает, что весь мир — сцена, «но трагедия состоит не в том,
что так написано в сценарии, а в том, что этого сценария нет во-
обще».
Вайнберг вторит словам своего коллеги, ученого из Оксфорда,
биолога Ричарда Докинса, который заявляет: «Во вселенной, где
правят слепые физические силы... одни будут страдать, а другие пре-
успевать, и вы не сможете обнаружить в этом ни ритма, ни причины,
ни даже справедливости. Вселенная, которую мы наблюдаем, облада-
ет именно теми свойствами, которых и следует ожидать в том случае,
когда в основе ее нет ни проекта, ни цели, ни добра, ни зла — ничего,
кроме слепого безжалостного равнодушия».
В сущности, Вайнберг бросает вызов ученому миру. Если люди
считают, что в существовании вселенной есть некий смысл, то что
это за смысл? Когда астрономы вглядываются в космические про-
сторы, где гигантские звезды, намного больше нашего Солнца, рож-
даются и умирают во вселенной, которая продолжает стремительно
расширяться на протяжении уже миллиардов лет, трудно понять,
каким образом все это может быть так точно организовано, чтобы
дать смысл человечеству, обитающему на крошечной планетке, вра-
щающейся вокруг малоизвестной звезды.
Хотя эти заявления вызвали много жарких споров, очень немно-
гие ученые приняли вызов. Однако, когда Алан Лайтман и Роберта
Броэр провели интервью с рядом выдающихся космологов, чтобы
выяснить, согласны ли они с мнением Вайнберга, примечательно,
что лишь единицы согласились с его суровой оценкой вселенной.
Одной из ученых, твердо принявших сторону Вайнберга, оказалась
Сандра Фабер из Ликской обсерватории и Калифорнийского уни-
верситета в Санта-Круз. Она сказала: «Я не верю, что Земля была
создана для людей. Эта планета сформировалась в результате есте-
ственных процессов, и жизнь и разумные существа появились как
часть дальнейшего развития этих естественных процессов. Я считаю,
что таким же образом — в результате какого-то естественного про-
цесса — сформировалась и вселенная, а наше появление в ней было
полностью естественным результатом действия физических законов
в нашей конкретной ее области. Я думаю, здесь подразумевается су-
ществование некой движущей силы, которая имеет цель, выходящую
за пределы человеческого существования. В это я не верю. Поэтому
я считаю, что полностью согласна с Вайнбергом в том, что вселенная
совершенно бессмысленна с точки зрения человека».
Но гораздо большее число космологов посчитало, что Вайнберг
неправ, что вселенная все же обладает смыслом, даже если его нельзя
выразить.
Маргарет Геллер, профессор Гарвардского университета, говорит:
«Моя точка зрения заключается в том, что вы проживаете свою соб-
ственную жизнь и она коротка. Суть в том, чтобы набрать настолько
богатый опыт, насколько это только возможно. Это то, что я пытаюсь
сделать. Я пытаюсь заниматься чем-то созидательным. Я пытаюсь
учить людей».
Для некоторых смысл вселенной действительно состоял в том, что
это творение Божье. Дон Пейдж из Университета Альберты, бывший
ученик Стивена Хокинга, сказал: «Да, я бы сказал, что определенно
существует некая цель. Мне неизвестны все цели, но я считаю, что
одной из них для Бога было создание человека, чтобы общаться с ним.
Целью более крупного масштаба было то, что создание Бога прослав-
ляло бы самого Бога». Он видит творение Божье даже в абстрактных
законах квантовой физики: «В некотором смысле эти физические за-
коны кажутся аналогичными той грамматике и тому языку, которые
избрал Бог».
Чарльз Мизнер из Мэрилендского университета, один из первых
ученых, которые занялись анализом общей теории относительности
Эйнштейна, разделяет мнение Пейджа: «Мне кажется, что религия
трактует очень серьезные вещи, такие, как существование Бога и
братства людей. Они представляют собой серьезные истины, кото-
рые мы когда-нибудь научимся воспринимать — возможно, на дру-
гом языке и, возможно, в других масштабах... Поэтому я считаю, что
там скрыты подлинные истины, и в некотором смысле величие все-
ленной полно смысла, и нам на самом деле следует чтить ее Создателя
и благоговеть перед ним».
Вопрос о Создателе поднимает следующий вопрос: может ли на-
ука сказать что-либо о существовании Бога? Теолог Пауль Тиллих
однажды сказал, что физики — единственные в мире люди, которые
могут говорить слово «Бог» и при этом не краснеть. И действитель-
но, физики выделяются из всех ученых тем, что занимаются одним из
величайших вопросов человечества: существует ли великий проект?
Если это так, то где же архитектор? Который из путей к истине явля-
ется верным — рассудок или откровение?
Струнная теория позволяет нам рассматривать субатомные ча-
стицы как ноты, взятые на вибрирующей струне; законы химии соот-
ветствуют мелодиям, которые можно сыграть на этих струнах; законы
физики соответствуют законам гармонии, которые управляют этими
струнами; вселенная представляет собой струнную симфонию; а за-
мысел Бога можно представить как космическую музыку в гиперпро-
странстве. Если эта аналогия правомерна, то сразу же возникает следу-
ющий вопрос: есть ли композитор? Была ли эта теория создана кем-то
таким образом, чтобы в нее вписалось все разнообразие возможных
вселенных, которые мы видим в струнной теории? Если вселенная по-
добна точно настроенным часам, то где же часовщик?
В этом отношении струнная теория проливает некоторый свет на
следующий вопрос: былли у Бога выбор? Всякий раз, когда Эйнштейн
подходил к созданию своей космической теории, он всегда задавался
вопросом: каким образом я бы создал вселенную? Он склонялся к
мысли о том, что, возможно, у Бога не было выбора в этой ситуации.
Струнная теория, кажется, подтверждает верность такого подхода.
Когда мы пытаемся соединить теорию относительности с квантовой
теорией, то приходим к теориям, которые наводнены скрытыми, но
роковыми изъянами: расхождения, которые разрушают всю строй-
ную систему, и аномалии, которые нарушают симметрии теории. Эти
расхождения и аномалии можно преодолеть только путем привле-
чения мощных симметрии, и М-теория обладает самой мощной из
них. Таким образом, возможно существование единой уникальной
теории, которая отвечает всем требованиям, предъявляемым к такой
теории.
Эйнштейна, который часто подробно писал о Старине Боге,
спросили о существовании Господа. По его мнению, существовало
два типа божеств. К первому типу относился персонифицированный
Бог, который отвечает на молитвы: это Бог Авраама, Исаака, Моисея,
Бог, по велению которого расступаются пучины и происходят чуде-
са. Однако это не тот Бог, в которого обязательно верит большинство
ученых.
Однажды Эйнштейн написал, что верит в «Бога Спинозы, ко-
торый проявляет Себя в упорядоченной гармонии всего сущего, а
не в Бога, который обременяет себя судьбами и деяниями существ
человеческих». Бог Спинозы и Эйнштейна — это бог гармонии, бог
рассудка и логики. Эйнштейн пишет: «Я не могу представить себе
Бога, который поощряет и наказывает объекты своего собственного
творения... Точно также я не могу поверить в то, что личность пере-
живает смерть собственного тела».
(В дантовском «Аде» первый круг у самого входа в ад населен
людьми с доброй волей и характером, которые не смогли полностью
постичь Иисуса Христа. В первом круге Данте встречает Платона и
Аристотеля и других великих мыслителей и светочей науки. Как заме-
чает физик Вильчек: «Мы подозреваем, что, возможно, большинство
современных ученых окажется в этом первом круге ада».) Марка
Твена тоже скорее всего можно встретить в этом знаменитом первом
круге. Твен однажды определил веру как «веру в то, о чем даже пол-
ный дурак знает, что это не так».
Лично я, с чисто научной точки зрения, полагаю, что, вероятно,
самый сильный аргумент в пользу существования Бога Эйнштейна
или Спинозы берет начало в теологии. Если в конце концов струнная
теория найдет свое подтверждение как теория всего, то тогда нам
придется задаться вопросом о том, откуда взялись сами уравнения.
Если единая теория поля поистине уникальна, как считал Эйнштейн,
то нам придется задаться вопросом о том, откуда взялась эта уни-
кальность. Физики, которые верят в Бога, считают, что вселенная
настолько прекрасна и проста, что ее основополагающие законы не
могут быть случайными. Иначе вселенная могла бы быть полностью
беспорядочной или состоящей из безжизненных электронов и ней-
трино, неспособной создать какую-нибудь жизнь, не говоря уже о
разумной.
Если же, как считают некоторые физики, в числе которых нахо-
жусь и я, основополагающие законы реальности могут быть описаны
в уравнении не больше дюйма длиной, тогда вопрос заключается в
следующем: откуда взялось это уравнение?
Как сказал Мартин Гарднер: «Почему падает яблоко? Вследствие
закона тяготения. Откуда закон тяготения? Из определенных уравне-
ний, являющихся частью теории относительности. В случае если фи-
зики когда-нибудь добьются успеха и напишут конечное уравнение,
из которого можно вывести все физические законы, все еще можно
будет спросить: «откуда взялось это уравнение?»
Дата добавления: 2015-09-12; просмотров: 9 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |