Вести о гибели короля Дейрона и уничтожении остававшихся в Дорне королевских войск быстро достигли столицы, и вскипевший из-за того гнев выплеснулся на дорнийских заложников. Принц Визерис, будучи десницей, приказал бросить их в темницы, чтобы впоследствии повесить. Старший сын десницы, принц Эйгон, выдал отцу на казнь даже ту дорнийскую девицу, которую ранее сделал своей любовницей.
Юный Дракон так никогда и не был женат, не стал и отцом детям. Соответственно, после его смерти Железный трон перешел к младшему брату Дейрона I, Бейлору, юноше семнадцати лет. Этот король стал самым благочестивым из монархов династии Таргариенов, или даже во всей истории Семи Королевств – как считается некоторыми. Первым же указом он объявил о помиловании дорнийских заложников, и все последовавшее десятилетнее правление Бейлора отмечено подобными благочестивыми и всепрощающими деяниями. В то время как знать и советники короля взывали к нему, требуя мести, его милость публично простил убийц своего брата и объявил, что собирается «исцелить раны», нанесенные войной, и примириться с Дорном. В знак благочестия он объявил, что пойдет в Дорн «без меча и армии» для того, чтобы вернуть пленных и просить о мире. Так он и поступил: босиком отправился из Королевской Гавани в Солнечное Копье, одетый лишь в рубище, а заложники на прекрасных лошадях ехали вслед за ним.
Из уст певцов нынче льется множество песен (изначально вышедших из септриев либо домов Матери) о путешествии Бейлора в Дорн. Следуя по Каменному пути, король вскоре достиг того места, где Вили держали в заточении его двоюродного брата – принца Эймона. Рыцарь-Дракон, совершенно нагой, был заперт в клетке. Как говорят, Бейлор умолял отпустить принца, но лорд Виль не согласился. Это заставило его милость, вознеся молитвы за Эймона, поклясться принцу о своем возвращении. И многие поколения все еще гадают, что же подумал Рыцарь-Дракон об этом обещании, слыша пронзительный голос своего родича, дающего клятву, и видя его – изможденного и босого, с кровоточащими ногами… Но Бейлор, тем не менее, смог преодолеть Костяной путь[27] и выжить там, где умирали тысячи.
058. Паломничество короля Бейлора I через дорнийские пустыни (худ. Артюр Бозонне).
Его милость почти убила дорога через пустыню – от северных подножий Красных гор до Плети он шел пешком и почти в одиночестве. И все же выстоял, выжил в труднейшем переходе, чтобы встретиться с принцем Дорна. Считают, что это было первым чудом, случившимся при Бейлоре Благословенном. Вторым же чудом можно считать заключение мира с Дорном – мира, продолжавшегося все царствование его милости. Частью договора стало согласие Бейлора на брак Дейрона (двоюродного племянника короля, бывшего внуком принца Визериса и сыном принца Эйгона) и принцессы Марии, старшей из детей принца Дорна. Оба в ту пору были еще совсем юными, поэтому свадьбу сыграли позже, когда дети повзрослели.
По окончании пребывания Бейлора в Дорне (в Старом дворце Солнечного Копья) ему была предложена галера, чтобы он мог вернуться в столицу. Однако молодой король отказался, настаивая, что Семеро велели ему идти только пешком. При дорнийском дворе опасались, что когда (а не если) его милость погибнет в дороге, принц Визерис посчитает это новым поводом для возобновления войны, и принц Дорна сделал все возможное, чтобы убедить дорнийских лордов, чьи замки находились на пути Бейлора, быть любезными и гостеприимными. Вновь поднявшись по Костяному пути, король обратил все свои усилия на вызволение Рыцаря-Дракона из заточения. Ранее его милость просил принца Дорна отдать приказ об освобождении Рыцаря-Дракона. Лорд Виль такое повеление получил, но выпускать принца Эймона не стал, а отдал ключ от клетки Бейлору и предложил самому им воспользоваться. До того Эймон сидел в клетке нагим, под палящим солнцем днем и на холодном ветру ночью, а ныне оказалось, что теперь к тому же под клеткой выкопали яму и заполнили ее множеством гадюк. Говорят, Рыцарь-Дракон умолял короля оставить его и идти искать помощи в Дорнийских марках, но Бейлор улыбнулся и промолвил, что он под защитой богов. А затем шагнул в яму.
Позже певцы клялись, будто змеи склоняли головы, когда мимо них проходил Бейлор, но истина совсем иная. Бейлор получил полдюжины укусов, прежде чем добрался до клетки, и открыл ее, уже падая без чувств. Рыцарь-Дракон резким ударом распахнул дверь клетки и смог вытянуть двоюродного брата из ямы. По слухам, Вили делали ставки, пока принц Эймон старался выбраться из клетки с Бейлором на спине. Возможно, именно их жестокость дала Рыцарю-Дракону силы забраться на верхушку своего узилища и оттуда допрыгнуть до безопасного места.
059. Бейлор, не устрашаясь змей, спасает принца Эймона Рыцаря-Дракона (худ. Артюр Бозонне).
Спускаясь по Костяному пути, принц Эймон полдороги нес Бейлора на себе. Позже септон из деревни в дорнийских горах дал Рыцарю-Дракону одежду и осла, который повез дальше все еще не очнувшегося короля. В конце концов, Эймон добрался до сторожевых башен Дондаррионов. Оттуда их доставили в Черный Приют, где местный мейстер заботился о короле, как мог, прежде чем его милость отправили в Штормовой Предел для дальнейшего лечения. И, как сообщают, все это время Бейлор угасал, так и не приходя в себя.
Впервые король очнулся на дороге в Штормовой Предел, но и после того лишь невнятно шептал одни молитвы. Минуло более половины года, прежде чем он достаточно оправился для возвращения в Королевскую Гавань; и все те месяцы десница, принц Визерис, управляя государством, соблюдал мирный договор Бейлора с дорнийцами.
В тот день, когда Бейлор вновь смог взойти на Железный трон, ликовало все королевство. Но все мысли его милости по-прежнему устремлялись лишь к Семерым, и первые новые указы Бейлора, должно быть, сильно обескуражили тех, кто привык к вдумчивому ведению дел Эйгоном III, благодушному попустительству Дейрона I и проницательному руководству Визериса. Король, женатый с 160 года от З.Э. на своей сестре Дейне, продолжал убеждать верховного септона расторгнуть этот союз. Бейлор заявлял, что брак был заключен до того, как он стал королем, и никогда не был консумирован.
Но после расторжения своего брака Бейлор поместил Дейну и младших сестер – Рейну и Элейну – в созданный им «Двор Красоты» внутри Красного замка (позже здание прозвали Девичьим склепом). Его милость объявил, что желает уберечь их невинность от греховности этого мира и похоти нечестивцев, однако стоит задать вопрос – не сам ли король испугался искушения их красотой?
Хотя против этого были и придворные, и сами принцессы, и Визерис, дело было сделано, и дочерей Эйгона III заточили в самом сердце Красного замка. Лорды и рыцари, чтобы выслужиться перед Бейлором, присылали в столицу девиц – только им одним и довелось быть компаньонками принцесс.
Протесты зазвучали гораздо громче, когда Бейлор пожелал запретить в Королевской Гавани проституцию. Никто так и не смог доказать королю, сколько неприятностей последует за таким решением, и из города выдворили более тысячи (по слухам) блудниц вместе с их детьми. Бейлор предпочел не заметить возникшие из-за этого беспорядки, поскольку все внимание отдал своему новому замыслу – величественной септе, которую решил возвести на холме Висеньи. Как утверждал его милость, эту септу он узрел в видении, и можно считать, что король первым увидел Великую септу, хотя строительство завершилось лишь спустя многие годы после его смерти.
060. Великая септа Бейлора (худ. Марк Симонетти).
В конце концов, люди задались вопросом: не могла ли смерть, прошедшая рядом с королем в Дорне, каким-то образом повлиять на его разум? Поскольку с годами указания Бейлора становились все более фанатичными и сумасбродными. Хотя в народе любили его милость, ибо он то и дело опустошал казну ради благотворительности (как в тот год, когда ежедневно жаловал по буханке хлеба каждому мужчине и каждой женщине города), но лорды королевства начали беспокоиться. Король не просто расторг свой брак с Дейной, он сделал невозможной для себя любую новую женитьбу после того, как сам принял обеты септона – при содействии и поощрении верховного септона, чье влияние в стране все более и более усиливалось. Новые указы Бейлора все чаще касались духовности вместо реальных забот – включая его настойчивые требования к Цитадели использовать для доставки писем голубей, а не воронов (эта неудача подробно рассмотрена в работе Валгрейва «Черные крылья, скорые вести»); или попытка короля предоставить освобождение от налогов тем, кто сохраняет добродетель своих дочерей, разумно используя пояса целомудрия.
Еще одной прискорбной стороной слепой религиозности короля Бейлора оказалось его стремление к сожжению книг. Хотя иные книги не содержат ничего из того, что стоит знать, а кое-какие могут хранить опасные сведения, истребление знаний – дело весьма тягостное. То, что Бейлор сжег «Свидетельства Грибка», не стало большой неожиданностью, поскольку книга была полна скандальных и непристойных подробностей. Но «Неестественная история» септона Барта, несмотря на ошибочность некоторых предположений автора, была детищем одного из светлейших умов Семи Королевств. Исследования Барта и его предполагаемые опыты с высшими искусствами стали достаточной причиной, чтобы вызвать гнев Бейлора. Были уничтожены все труды знаменитого автора, хотя «Неестественная история» не содержала ничего спорного или безнравственного. Чистая случайность, что некоторые отрывки все же уцелели, так что знания не были утрачены полностью.
К концу своего правления Бейлор все больше и больше времени уделял посту и молитвам, прося таким образом прощения у Семерых за все грехи и преступления, которые, как считал король, он и его подданные совершают каждый день. Когда умер верховный септон, Бейлор сообщил Праведным, будто бы сами боги открыли ему личность нового Гласа Семерых. Праведные немедленно избрали человека, указанного его милостью – простолюдина, звавшегося Пейтом. Это был бесхитростный человек и одаренный каменщик, но не знал грамоты и не мог запомнить даже самой простой молитвы. Возможно, стоит считать благословением, что столь тупоумный верховный септон прожил всего лишь год, пока его не забрала лихорадка.
А может быть, и нет. Ибо король к тому времени уверовал, что боги даровали восьмилетнему мальчику (уличному оборванцу, как утверждали позже, хотя более вероятно – сыну торговца тканями) способность творить чудеса. Его милость твердил, будто сам видел, как мальчик толковал с голубями, и те отвечали ему человеческими голосами – голосами Семерых, согласно Бейлору. Король объявил, что этот мальчик должен стать следующим верховным септоном, и Праведные вновь уступили желанию монарха. Так был избран самый юный верховный септон из всех, когда-либо носивших хрустальную корону.
В конце концов, на очередной строгий пост Бейлора сподвигло рождение Деймона Уотерса, незаконнорожденного ребенка Дейны Таргариен от мужчины, имя которого она отказалась называть (хотя позже королевство узнало, что это был не кто иной, как ее двоюродный брат Эйгон, в ту пору бывший еще принцем). Несколькими годами ранее король едва не уморил себя, когда постился целую луну из-за того, что близнецы, рожденные принцессой Нейрис, умерли вскоре после своего рождения. На этот раз Бейлор зашел еще дальше, отказавшись от всей пищи, кроме воды и небольшого количества хлеба, способного разве что заглушить спазмы в животе. Сорок дней длился его пост. На сорок первый день его милость нашли без чувств у алтаря Матери.
Великий мейстер Манкан сделал все, чтобы исцелить короля. Так же поступил и маленький верховный септон, но его чудеса закончились. Король предстал перед Семерыми на десятом году своего правления, в 171 году от З.Э.
После того, как Визерис II взошел на трон, поползли злобные слухи (вышедшие, как говорят, из-под пера леди Майи из дома Стоквортов) о том, будто бы десница отравил короля ради короны, которую он дожидался более десяти лет. Также предполагают, что Визерис мог отравить Бейлора ради блага государства, поскольку король-септон понемногу уверовал, будто Семеро призвали его обратить на путь истинный всех инаковерующих страны. А это явно привело бы к войне с Севером и Железными островами, вызвав тем самым страшное разорение и смуту.
Сестры Бейлора I
Дейна, самая прославленная из трех сестер, была и наиболее любимой – как за красоту, так и за безоглядную храбрость. Ее знали как умелую всадницу и грозную лучницу – Дейна пользовалась дорнийским луком своего брата Дейрона, который тот привез после своих завоеваний. Также она пробовала себя в конных поединках (хотя ее, несмотря на все старания, так никогда и не допустили на ристалище). Вскоре после заточения сестер Бейлора в Девичьем склепе Дейна стала известна, как Непокорная, поскольку была самой неугомонной из всех троих и целых три раза сбегала, переодеваясь служанкой или какой-либо простолюдинкой. На исходе царствования Бейлора она даже надумала обзавестись ребенком… хотя теперь можно сказать, что лучше бы ей было быть не столь непокорной – из-за всех тех бед, что ее сын принес королевству.
Говоря о двух других сестрах короля, стоит отметить, что Рейна была почти столь же благочестива, как и ее брат, и со временем стала септой. Элейна, самая младшая, будучи гораздо своевольнее Рейны, особой красотой не отличалась (если сравнивать с ее сестрами). Как рассказывают, в дни заточения в Девичьем склепе она состригла свой «сияющий венец» – длинные волосы цвета светлого серебра с одной золотистой прядью – и отослала их брату, умоляя о свободе. Девица уверяла, что, ныне остриженная, она стала слишком уродлива, и ей уже не соблазнить никакого мужчину. Но ее стенания так и не были услышаны.
061. Сестры короля Бейлора I. Слева направо: Элейна, Рейна, Дейна (худ. Магали Вильнев).
Выйдя на свободу из Девичьего склепа, Элейна вела бурную жизнь, пережив обеих своих сестер. Пойдя по стопам Дейны, она родила двоих бастардов от лорда Алина Велариона: близнецов Джона и Джейн Уотерсов. Как пишут, принцесса всей душой надеялась стать женой Дубовому Кулаку, но через год после того, как отец ее детей пропал в море, отчаялась и согласилась на брак с другим.
Всего же ей довелось выходить замуж три раза. Первая свадьба состоялась в 176 году от З.Э., с богатым, но уже старым Оссифером Пламмом. Как утверждают, он умер во время консумации брака, однако Элейна зачала, поскольку лорд Пламм смог выполнить супружеский долг прежде своей кончины. Позже авторы различных оскорбительных слушков сошлись на том, что лорд Пламм в действительности испустил дух, увидев наготу своей невесты (эти слухи излагались в непристойнейших выражениях – таких, что могли бы позабавить самого Грибка, но нам не стоит их повторять). Также уверяли, что отцом ребенку, которого принцесса понесла в ту ночь, был принц Эйгон, ее двоюродный брат – тот самый, что позже станет королем Эйгоном Недостойным[28].
Второй раз Элейна вступила в брак по желанию короля Дейрона Доброго, преемника Эйгона Недостойного. Дейрон выдал ее замуж за своего мастера над монетой. Этот союз привел к рождению еще четверых детей… и к тому, что истинным мастером над монетой стали называть именно Элейну. Супруг же ее, как говорят, хотя и был добродетельным и благородным лордом, не проявлял больших способностей к расчетам. Влияние принцессы резко усилилось, и она пользовалась доверием короля во всех тех делах, которыми занималась ради блага монарха и государства.
А третья свадьба Элейны свершилась по ее собственной воле – после того, как Элейна полюбила сира Микаэля Манвуди, дорнийца, прибывшего ко двору с принцессой Марией. Манвуди, юношей учившийся в Цитадели, был человеком с хорошими манерами, большого ума и знаний. После женитьбы Дейрона на Марии сир Микаэль стал доверенным лицом короля: его несколько раз посылали в Браавос вести переговоры с Железным банком. Сохранилась переписка между Хранителями ключей Железного банка и Манвуди (письма скреплены его печатью и подписаны его именем, но, по-видимому, начертаны рукой Элейны), относящаяся к этим переговорам.
Элейна вышла замуж за сира Микаэля вскоре после смерти своего второго супруга – судя по всему, с благословения Дейрона. На склоне лет принцесса призналась, что ее любовь к Манвуди возникла не столько из-за его образованности, сколько из-за увлечения музыкой. Как известно, сир Микаэль часто играл для принцессы на арфе, и после его смерти Элейна приказала, чтобы на своем надгробном изображении Манвуди был вырезан именно с арфой, а не со шпорами и мечом, как подобает рыцарю.
ВИЗЕРИС II
Итак, к 171 году от З.Э. эту юдоль слез покинули и Дейрон, и Бейлор – оба сына Эйгона III. Но были живы все три его дочери, и часть простого люда (и даже некоторые лорды) полагали, что по праву на Железный трон теперь должна взойти принцесса Дейна. Впрочем, таковых было немного: десятилетнее заточение в Девичьем склепе лишило Дейну с сестрами всех сильных союзников, к тому же были еще свежи воспоминания о бедах, обрушившихся на королевство, когда в последний раз на Железном троне оказалась женщина. Дейна Непокорная в глазах многих лордов выглядела особой дикой, неуправляемой… и к тому же распутной, поскольку годом ранее родила бастарда, которого назвала Деймоном, и чьего отца упорно отказывалась называть.
Были учтены решения Великого совета 101 года и события Танца Драконов, после чего права сестер Бейлора отвергли. Корона перешла к дяде и деснице Благословенного короля, принцу Визерису.
Как записано – Визерис правил, пока Дейрон сражался, а Бейлор молился. Принц служил десницей своим племянникам четырнадцать лет, а еще до них – брату, королю Эйгону III. Говорят, что он был самым проницательным десницей со времен септона Барта, хотя от его благих начинаний было немного проку в дни правления Сломленного короля, который совершенно не желал угождать подданным или завоевывать их любовь. В труде «Жизнь четырех королей» великий мейстер Каэт уделяет Визерису мало внимания, не говоря ни о плохом, ни о хорошем… но есть и те, кто заявляет, будто по праву книга должна быть о пяти королях, включая Визериса. И все же Визериса обошли вниманием ради обсуждения его сына, Эйгона Недостойного.
После всех тех лет, последовавших за Танцем Драконов, которые Визерис провел в Лисе заложником, принц вернулся в Королевскую Гавань с прекрасной невестой, Ларрой Рогаре, дочерью богатого и влиятельного знатного дома. Высокая, стройная, с серебристо-золотыми волосами и лиловыми глазами Старой Валирии (ибо в Лисе кровь ее все еще сильна), она была на семь лет старше Визериса. Ларра так и не почувствовала себя частью двора и не смогла там стать по-настоящему счастливой. Тем не менее, прежде чем навсегда вернуться в Лис, она родила Визерису троих детей.
Старший сын, Эйгон, родился после возвращения Визериса из Лиса – в 135 году от З.Э., в Красном замке. Крепкий и здоровый мальчик рос красивым и обаятельным, но в то же время безответственным, капризным, жившим только ради своих удовольствий. Своему отцу он доставил немало хлопот и неприятностей, а королевству – немало боли.
062. Юный принц Эйгон с родителями — принцем Визерисом II и Ларрой Рогаре (худ. Магали Вильнев).
В 136 году вслед за старшим принцем на свет появился Эймон. В детстве он был так же силен и пригож, как и Эйгон, но в нем не было пороков брата. Принц показал себя прекрасным наездником и замечательным для своего возраста мечником – рыцарем, достойным носить Темную Сестру. Из-за трехглавого дракона на шлеме, выполненного из белого золота, Эймон стал известен под прозвищем Рыцарь-Дракон. И по сей день этого принца называют самым благородным рыцарем из всех когда-либо живших, а его имя – одно из самых легендарных в Королевской гвардии.
Последним ребенком Визериса стала его единственная дочь – Нейрис, родившаяся в 138 году от З.Э. Люди рассказывали, будто бы ее кожа была столь бледна, что выглядела почти прозрачной. Принцесса была маленькой и изящной (а казалась совсем худенькой из-за того, что мало ела), с очень тонкими чертами лица. А глаза ее – очень большие, оттенка темной фиалки, обрамленные бледными ресницами – вдохновляли многих и многих певцов.
Для Нейрис любимым братом был Эймон, поскольку знал, как ее развеселить и обладал тем же благочестием, что и сестра – чего совершенно не было у Эйгона. Принцесса любила Семерых столь же сильно, как и Рыцаря-Дракона, если не сильнее. Возможно, она даже стала бы септой, будь на то разрешение ее лорда-отца. Но позволения не последовало, напротив, Визерис в 153 году от З.Э. обвенчал ее со старшим сыном – с благословения короля Эйгона III. Из песен мы знаем, что и Эймон, и Нейрис во время церемонии лили слезы, хотя, согласно хроникам, Эймон поссорился с Эйгоном на свадебном пиру, а Нейрис рыдала в час провожания, а не при венчании.
Кое-кто пишет, будто многие сумасбродства Юного Дракона и Бейлора Благочестивого порождены принцем Визерисом, в то время как другие доказывают, что именно Визерис, как мог, усмирял их навязчивые идеи. Несмотря на то, что его царствование длилось немногим более года, весьма поучительно будет принять во внимание его преобразования в королевском хозяйстве, создание нового монетного двора, усилия по увеличению объемов торговли за Узким морем и пересмотр свода законов, который создал еще Джейхейрис Миротворец в годы своего долгого правления.
У Визериса II были все возможности стать новым Миротворцем, ибо среди Таргариенов не случалось короля более проницательного и одаренного. К сожалению, в 172 году от З.Э. внезапная болезнь унесла его жизнь.
Нет нужды говорить, что некоторые сочли странностью и эту болезнь, и быстроту, с которой она протекала, но в ту пору никто не осмелился высказывать свои подозрения. Минуло более десятилетия, прежде чем на бумагу легло первое обвинение – будто бы Визериса отравил не кто иной, как Эйгон, его сын и преемник.
Правда ли это или всего лишь подозрение? Мы не можем сказать точно. Но, учитывая все бесславные и порочные деяния Эйгона Недостойного (как до, так и после получения им короны), это подозрение никак нельзя исключить.
Дата добавления: 2015-09-12; просмотров: 30 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |