|
Изида ли? Исчадье ада?
Рабу полночная награда.
Презренны губы и глаза.
Змея ли, гибкая лоза?
До боли охватить запястья!
Стон вырвать исступленной страсти!
Склонился Цезарь перед ней:
«Я не любил сильней, нежней…»
Порочна и властолюбива,
Обворожительно красива,
И грациозна и стройна,
И демонически умна.
Неотразимая улыбка –
И под ногами смертных – зыбко.
Небрежно – величавый жест.
Добра, пока не надоест.
В лиловом ливне звездопада –
Простого смертного услада.
Но с первым проблеском зари –
Неумолимое: «Умри!»
Я часа жду – один из многих –
И одержимых и убогих –
Взойти на ложе до утра.
Звезда затеплилась. Пора.
03.06.1997
Cфинкс
Палящий зной. Расплавлены, распяты
Молитвенно барханы пали ниц.
Воспалены, кровоточат закаты,
Оплакивая гибель певчих птиц.
А ночью – иней звездный. Цепенеют
Громады пирамид. И лик луны
Над стонами пустыни леденеет.
Росою утром плачут валуны.
Песчаных бурь слепое беснованье –
Змеиных жал каленая картечь.
Вой ветра – первобытное рыданье.
Вакхические вихри – смерть и смерч.
Я выстою еще тысячелетья.
Я свято тайны древние храню
Среди камней, что плачут на рассвете,
Среди руин, предавшихся огню.
От смертных скрыта, неприкосновенна
Божественная мудрость всех веков,
Как ни моли коленопреклоненно. –
Живое воплощенье вещих снов!
Но близко пылкий сердцем юный странник –
Паломник, пилигрим ли, херувим? –
От жажды умирающий избранник.
И розы расцветают вслед за ним.
Дитя луны и озера лесного,
Он вырос в смутном шелесте берез.
И улыбалась месяца подкова,
Не ведая тоски и горьких слез.
Но как – то южный ветер, пролетая,
Целуя лебединой стаи след,
Прошелестел: «Прекрасна Русь святая.
Но для меня Египта краше нет!»
Там пирамиды.
Сфинксы.
Мудрость. Сила.
Там – колыбель.
Начало всех начал.
Люблю широкие разливы Нила.
Угрюмое молчанье диких скал».
Дитя луны и озера лесного
Покинул край березовый.
Я жду
Всесильного магического слова
Едва произнесенного в бреду…
25.09.2000
Мумия
Она лежит в углу в музейном зале.
«Как сирота», – Вы про нее сказали?
Бессмертное величие – и тлен.
Все смотрят сверху – вниз. А не с колен.
Здесь фараон? В расцвете сил и славы,
Не удержавший скипетр державы?
Так жалко притулившийся в углу…
«Кощунственно! Да лучше бы в золу
В мгновенье ока разом превратиться.
Да сколько можно надо мной глумиться?!
Безбожники! Неведом кары страх!
Предайте погребенью стылый прах!»
Беспомощно лежат в музейном зале
На перепутье, словно на вокзале,
Останки фараоновы в углу
На стертом и затоптанном полу.
25.03.2000
В лесу
Солнышка лесного смех задорный.
На полянах – жаркий горицвет.
Лес певучий над рекой просторной
Светоносной аурой одет.
Мед смолы янтарной. Тяжесть хвои.
Захмелевший хоровод берез –
В кружеве теней. Века покоя
Бережет зеркально – светлый плес.
Лог. За елкой колкой – дуб дуплистый.
Рябь – озноб осиновых ветвей.
Свет гнилушек ночью самой мглистой.
Мухоморы у трухлявых пней.
Заросли малины, голубики.
Земляника спелая в траве.
Как улыбки солнечные блики
В нежной малахитовой листве.
Медуница, папоротник, мята.
Из – под листьев, ржавых и сырых, –
Сыроежки. К осени – опята.
Подберезовик, таясь, притих.
На земле – обглоданные шишки…
Где ты, рыжий маленький зверек?
Дроби косоглазого плутишки. –
Юно звонок старенький пенек.
На колючей шапке – ягод горстка.
Мишка в ореоле диких пчел.
Встала дыбом на загривке шерстка.
Чу! Долбит усердно дятел ствол.
Пересвисты, трели, перезвоны.
Мошкары неумолимый рой.
Треснувшей ольхи глухие стоны
С отслоившейся сухой корой.
Быстрый бег встревоженной лосихи, –
По подлеску – треск сухих ветвей.
Гнездышко щегла и щеголихи.
В мураве – крылатый муравей.
Это все до боли мне родное!
Я – москвичка? В сердце берегу
Детство подмосковное лесное,
Крест рисуя веткой на снегу.
14.01. 1997
Дата добавления: 2015-02-22; просмотров: 101 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |
|