Марина с дочкой на руках, подошла к двери, глянула в глазок. Постояла минуту. "Может у меня галлюцинации?"
Посмотрела еще раз и для надежности спросила:
- Кто там?
- Марина открывай, я устал ждать.
За дверью действительно стоял Арис, глаза ее не обманули. Но она совершенно, точно не готова сейчас к еще одному разговору, обвинениям и упрекам.
- Арис уходи, я не в состоянии говорить с тобой.
- Марина, открой эту чертову дверь! Что ты как малый ребенок. Я просто хочу с тобой поговорить, ничего я тебе не сделаю.
- Арис, уже утро, а я еще не ложилась и Иришка беспокойная. Уходи, вечером поговорим.
- Марина, последний раз прошу по-хорошему: открой эту чертову дверь. Иначе я ее выломаю!
- Что ты за человек...
Как назло дочка еще сильнее заплакала, заходясь в истерике, выворачиваясь из рук. Маврина все ни как не могла ее успокоить: видимо девочка, чувствовала беспокойство матери.
Марина так устала, у нее не было сил сопротивляться Арису и настаивать на чем-либо. И она знала: он не успокоится пока не добьется своего. Ну, что ж, если он так хочет, она откроет дверь. Но не скажет ему больше ни слова... Просто будет молчать, а он пусть распинается и орет.
Марина, почему-то думала, сама не зная от чего, что Арис пришел скандалить. Помня прошлый вечер и его отношение к ней, она и не предполагала, что может быть по-другому - без криков, угроз и упреков.
Арис слышал детский плачь и не понимал, почему Марина медлит. Она что боится? Или может быть что-то с ребенком?
- Марина да что у тебя там происходит? - уже тревожно и громче спросил он, стараясь перекричать, плачь ребенка.
Дверной замок щелкнул, открывая доступ в квартиру Марины, но Арис не мог войти: в проеме загораживая ему вход, стояла Марина с дочкой на руках.
Он мельком взглянул на ребенка, сосредоточив все свое внимание на Марине. Ее вид его удивил. И встревожил.
Она была очень бледная и какая-то уставшая. Ничего не осталось от той роскошной женщины, которую он видел на приеме. Круги под глазами, почти белые, словно обескровленные губы. И даже глаза казались бесцветными, выцветшими: потеряли живость и искру.
Марина не долго стояла в проеме: развернулась и ушла в глубь квартиры, не произнеся ни слова, только старательно укачивая ребенка.
Правда это мало помогало: девочка все также надрывно орала.
Что же с ними двоими случилось?
Сейчас точно не время для серьезных разговоров.
Он не пошел за ней в комнату, пошел на кухню, заварил кофе, ожидая пока закипит, прислушивался к происходящему в квартире.
Девочка не умолкала... Вот что-то упало, отчаянное "Иришка прекрати" и тяжелый вздох Марины. Секунда тишины и снова крик ребенка.
Марина на грани, нужно вмешаться. Вот только чем он мог помочь? Успокоить ребенка? Получится ли? Вряд ли он узнает, пока не попробует.
Да у него нет опыта общения детьми, но если он хочет каких-то отношений с Мариной ему придется научиться. Сейчас не самое удачное время для обучения, но судьба его не спрашивала. Кроме того, Ариса тянуло к девочке. Он уже неоднократно замечал: он не воспринимает этого ребенка как чужого. Совсем наоборот. Иришка казалась ему родной и до боли знакомой.
Ну что ж - либо сейчас, либо никогда, пора решать.
А впрочем, что тут решать? Все было решено еще на приеме - пути назад нет.
Надо, значит надо.
Он выключил газ, налил чашку кофе. Оставил на столике и пошел в комнату.
***
- Тебе нужна передышка. Я сварил кофе - иди выпей, отдохни. Я побуду с ребенком.
Марина испуганно отшатнулась от его протянутых рук и крепче прижала к себе ребенка. Неужели она его так боится?
Не может быть, тут что-то другое. Но сейчас не время над этим размышлять, хоть он абсолютно и не понимал причин такого поведения Марины.
Ребенку не понравились чересчур крепкие объятья матери, и девочка еще сильнее заплакала, почти закричала.
Арис думал, что сильней она не может... А вот поди ж ты...
"У малышки мощные легкие", с нежностью и почти любовью, удивившей его самого, подумал Арис. А Марина все отходила от него: дальше и дальше, пока не уперлась в детскую кроватку. И ребенка из рук не выпускала. Казалось она не чувствует насколько сильно сжимает девочку. Если сейчас ничего не предпринять, Марина в таком состоянии может нанести ребенку вред.
- Марина, послушай меня: я не причиню ей вред. Давай я ее покачаю, успокою, пока ты немного отдохнешь, - он разговаривал с ней тихим успокаивающим голосом, почти шепотом. Так приманивают диких, испуганных зверьков, стараясь их не спугнуть.
И удивительно: Марина послушалась. Не смело шагнула к нему, но дочку не отдала.
Арис подошел к ней ближе, накрыл своими ладонями ее руки. И ласков погладил.
- Марина, говорю еще раз: не бойся меня, доверься. Давай я присмотрю за ребенком.
Марина подняла на него глаза и всмотрелась в его лицо. Арис не знал, что она там увидела, но ребенка она отдала. Не спеша, очень аккуратно, боясь, что Марина передумает, он быстро взял девочку на руки.
И начал качать: аккуратно, бережно, почти не касаясь нежной детской кожи. Что-то зашептал для нее, сам не понимая, что...
Чувствуя в этот момент, как рушится привычный мир. И как на его осколках появляется что-то новое, что еще только предстоит осознать и научиться с этим жить. И понимая: как прежде уже ничего не будет. И никогда он больше не уйдет из этой квартиры, чтобы никогда не вернуться.
Отныне здесь, рядом с этим ребенком и любимой женщиной его дом. Место, куда он всегда будет возвращаться.
И девочка затихла, наверное, инстинктивно почувствовав в склоненном над ней мужчиной надежного защитника, который будет оберегать ее сон.
И может быть отца?
Арис, погруженный в новые для него ощущения, не замечал ничего, что творилось в комнате. Лишь удивленное восклицание Марины отвлекло его от ребенка.
- Ты еще здесь... Иди, иди, я побуду с ней...
И Марина послушалась, ушла на кухню.
Слишком изумленная произошедшим, чтобы возражать.
Она еще не осознала, но это был первый, маленький шажок к взаимному доверию.
Марина пересилила себя и оставила дочку рядом с Арисом.
И свое сердце тоже.
Дата добавления: 2015-02-22; просмотров: 48 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |
|