|
Читайте также: |
– Отлично, – проворчал Нико, раздосадованный тем, что ему пришлось покинуть ванную.
Несколько минут наедине с Ренатой, прикосновения к ее обнаженному телу и поцелуй – господи, он совсем потерял голову – вызвали у него определенные физиологические реакции. Как бы он ни был раздражен, полная эрекция волновала его сейчас не в первую очередь. Джек вновь постучал. В этой ситуации оставалось только одно: сделать вид, что нет никакой эрекции, глаза не горят огнем и клыки не выступают так, что способны нагнать страху на ротвейлера.
Слава богу, большого размера рубашка скрывала его ярко пульсирующие дермаглифы. Нико не нужно было на себя смотреть, он и так знал, что они пылают цветами сексуального возбуждения. В таком виде ему бы не удалось убедить человека, что это всего лишь обычные татуировки.
Николай смотрел на закрытую дверь и усилием воли старался остудить свой пыл. Ему удалось потушить искры в глазах, это означало, что накал страсти, вызванный прикосновением Ренаты, ослаб. Он сконцентрировал внимание на пульсе – унять его бешеное биение при полной эрекции оказалось не так-то легко.
– Эй! – раздался за дверью голос. Джек снова постучал. Темная тень от его головы маячила на шторке, закрывавшей окно двери. – Рената, ты здесь, девочка? Ты уже проснулась? – Похоже, он намеренно понизил голос, чтобы не привлекать внимания.
Черт. Придется его впустить. Николай, ворча, взялся за засов. Он обещал Ренате вести себя деликатно с ее старым другом, но не знал, как все пойдет, когда он откроет дверь. Если человек заметит в его облике нечто подозрительное, ему придется сразу же стереть Джеку память.
Николай отодвинул засов и повернул ручку. Он открыл дверь и отступил за нее, спрятавшись от потоков солнечного света.
– Рената? Можно я войду на минуту? – Поношенный ковбойский сапог переступил порог комнаты. – Пока не занялся работой с ребятами, решил узнать, как у тебя тут дела.
Как только пожилой мужчина в потертых джинсах «Левис» и в белой хлопчатобумажной майке вошел, Николай толкнул дверь, она с хлопком закрылась, ограждая его от ультрафиолетовых лучей. Вампир быстро окинул Джека взглядом – лицо в складках, проницательные глаза, седые, по-военному коротко стриженные волосы. Высокий рост, крепкое телосложение, небольшой живот, чуть согнутые колени, но его покрытые татуировками руки загорелые и мускулистые, значит, несмотря на преклонный возраст, он не боится тяжелой работы.
– Джек? – спросил Николай, едва приоткрыв рот, чтобы ненароком не удивить мужчину своими клыками.
– Да, – кивнул тот и в свою очередь окинул Николая взглядом. – А ты друг Ренаты... Вчера она... э-э... не успела сказать, как тебя зовут.
Очевидно, искры в глазах Николая погасли – Джек вряд ли подал бы руку, если бы на него смотрели нечеловеческие, горящие огнем глаза.
– Николай. – Нико подошел ближе и пожал руку Джека. – Спасибо за помощь.
Джек кивнул:
– Сегодня ты, Николай, выглядишь значительно лучше. Рад, что уже на ногах. А как Рената?
– Нормально. Принимает ванну.
Николай не видел причины рассказывать Джеку, что у Ренаты воспалилась рана. Начнет волноваться, уговаривать вызвать врача, поехать в больницу. Конечно, если воспаление не пройдет и рана не начнет быстро затягиваться, деваться будет некуда, придется обратиться в ближайший пункт скорой помощи.
– Я не собираюсь расспрашивать, как она получила пулю, – сказал Джек, внимательно глядя на Николая. – Судя по тому, в каком состоянии вы оба были вчера, и по тому, что мне пришлось избавляться от, вероятно, угнанного медицинского фургона, могу предположить, что те, кто вас преследует, имеют отношение к наркомафии. Но Рената умная, хорошая девушка. Ни на секунду не могу допустить, что она связалась с наркодилерами. Это на нее не похоже. Вчера Рената ни о чем не захотела рассказывать, и я обещал не расспрашивать. Я человек слова.
Нико выдержал взгляд Джека.
– Уверен, она вам благодарна за это. Мы оба благодарны.
– Да, – протянул Джек, прищурившись. – Но мне бы хотелось кое-что знать. Последние года два она где-то пропадала... ты в курсе?
Это не прозвучало как открытое обвинение, но было очевидно, что пожилой мужчина беспокоится о Ренате и подозревает, что эти два года для нее не были счастливыми. Если бы он только знал, что ей пришлось пережить, пулевое ранение показалось бы ему безобидной царапиной.
Николай покачал головой:
– Я знаком с Ренатой всего несколько дней. Но ты абсолютно прав, она слишком умна, чтобы связываться с наркомафией. Здесь наркотиками даже не пахнет. Однако она в опасности. Могу тебе честно признаться, то, что я сейчас стою здесь, ее заслуга. Она головой рисковала, чтобы вытащить меня вчера, можно сказать, из лап смерти.
– Это очень похоже на Ренату, – кивнул Джек, на его лице появилось выражение из смеси гордости и неподдельной тревоги.
– К сожалению, из-за того, что она спасла меня, мы теперь оба на прицеле.
Джек сурово сдвинул брови:
– Она рассказала тебе, как мы с ней познакомились?
– Ну, она лишь сказала, что уважает и доверяет тебе. Я так понимаю, что раньше ты помогал ей пару раз.
– Пытался – так будет вернее. Рената никогда и никого не просит о помощи. Только не для себя. Но она привела в мой дом не одного подростка, который нуждался в заботе. Она не может видеть, когда ребенок страдает. Черт, да она сама была еще ребенком, когда впервые пришла сюда. Всегда держалась сама по себе, настоящая одиночка. У нее не было семьи. Ну, ты, наверное, знаешь об этом?
Николай покачал головой:
– Нет, я этого не знаю.
– Первые двенадцать лет жизни она воспитывалась в сиротском приюте при монастыре. Мать сдала ее туда младенцем. Рената не знала ни отца, ни матери. В пятнадцать у нее началась самостоятельная жизнь, она ушла из приюта и скиталась по улицам.
Джек подошел к металлическому шкафу с картотекой, который стоял в комнате среди кучи всякой всячины. Достал из кармана джинсов связку ключей и открыл его.
– Да, Рената с самого начала была эдаким стойким оловянным солдатиком. Худенькая, казалось, ее ветром сдует, недоверчивая. Но у этой девчонки внутри был железный стержень. Было невозможно подбить ее на что-нибудь дурное.
– Она мало изменилась с тех пор, – сказал Николай, наблюдая, как Джек открывает нижний ящик шкафа. – Впервые встречаю такую женщину, как Рената.
Джек посмотрел на него и улыбнулся:
– Да, она особенная, ты прав. И слишком непреклонная. За несколько месяцев до исчезновения является вечером, все лицо в синяках. Вероятно, какой-то подвыпивший засранец вывалился из бара и решил, что ему нужна подружка на ночь. Увидел Ренату и попытался затащить ее в машину. Она сопротивлялась и все же сбежала от него, хотя и получила несколько ощутимых ударов.
Нико тихо выругался:
– Сукину сыну надо было кишки выпустить за то, что поднял руку на беззащитную женщину.
– Я тогда так же подумал, – очень серьезно сказал Джек, который снова был солдатом, призванным защищать. Он опустился на корточки и вытащил из ящика полированную деревянную коробку. – Я тогда обучил ее приемам защиты – самым основным. Предложил взять несколько профессиональных уроков за мой счет, но она, разумеется, отказалась. Через пару месяцев она вновь вернулась и привела с собой подростка, которому некуда было деться. Я сказал ей, что у меня есть подарок, который я специально для нее приготовил. Господи, если бы ты видел ее лицо в тот момент, казалось, она скорее под поезд бросится, нежели примет от кого-то проявление заботы и внимания.
Николай легко представил себе выражение лица Ренаты. Он уже раз или два видел у нее такое.
– Что за подарок?
Джек пожал плечами:
– Ничего особенного. Я из Вьетнама привез комплект кинжалов. Сходил тут к одному парню, он с металлом работает, попросил его подогнать рукоятки под женские руки, чтобы Ренате было удобно их держать. Я сказал ей, что кинжалы обладают особыми качествами, которые сделают ее единственной в своем роде и помогут ей в любой ситуации.
– Честность. Смелость. Достоинство. Самоотверженность, – повторил Николай слова, выгравированные на рукоятках кинжалов, которыми Рената очень дорожила.
– Она рассказывала тебе?
Нико неопределенно пожал плечами:
– Я видел, как она с ними работала. Джек, Рената бережет их как истинное сокровище.
– Не знал, – протянул Джек. – Я удивился, что она вообще согласилась их принять. Надо же, до сих пор хранит. – Он заморгал и отвернулся к коробке, которую достал из шкафа, открыл крышку. И Нико заметил тусклый блеск металла на дне. Джек кашлянул, прочищая горло. – Послушай, я уже говорил, я не буду тянуть из вас клещами, в какое дерьмо вы вляпались. И так ясно: у вас большие проблемы. Вы можете оставаться здесь столько, сколько вам нужно. И когда соберетесь двигаться дальше, знайте, что отправитесь в путь не с пустыми руками.
Он поставил коробку на пол и подвинул ее в сторону Николая. В ней лежали два полуавтоматических пистолета сорок пятого калибра и коробка с патронами.
– Они ваши, если хотите, и не задавайте лишних вопросов.
Нико взял в руки один из пистолетов, с видом знатока осмотрел – «Кольт М1911», элегантный, в хорошем состоянии. Возможно, хранится Джеком со времен войны во Вьетнаме.
– Спасибо, Джек, – сказал Нико.
Старый морпех коротко кивнул:
– Позаботься о ней. Не давай ее в обиду.
Николай выдержал его пристальный взгляд:
– Обещаю.
– Ну что ж, – пробормотал Джек, – отлично.
Не успел он выпрямиться, как кто-то на улице громко позвал его по имени. А в следующую минуту послышался топот поднимавшихся по деревянной лестнице к квартире над гаражом.
Нико бросил в сторону Джека настороженный взгляд:
– Кто-то знает, что мы здесь?
– Нет. Это Кертис, один из моих ребят, новенький. Он чинил мой старый компьютер, от этих чертовых вирусов просто житья нет. – Джек подошел к двери. – Он подумал, я ищу здесь загрузочный диск. Я уведу его отсюда. Если вам что-нибудь понадобится, обращайтесь.
– Телефон есть? – спросил Николай, возвращая кольт в коробку.
Джек достал из кармана мобильный и перебросил Николаю:
– Там зарядки на несколько часов, можешь пользоваться.
– Спасибо.
– Я зайду попозже. – Джек взялся за ручку двери, Николай отступил в тень. Он прятался не столько от солнечного света, сколько от нежелательного свидетеля, который нарисовался за дверью. – Получается, Кертис, что я ошибся. Все коробки перерыл, а диска так и не нашел.
Николай видел, как подросток с любопытством вытянул шею, чтобы заглянуть в комнату, пока Джек закрывал дверь. Тяжелые неловкие шаги Джека заглушили поспешный топот мальчишки, который под его присмотром покидал гараж.
Убедившись, что люди ушли, Николай набрал номер бункера Ордена. Ввел свой идентификационный код. И стал ждать ответного звонка от Гидеона.
Середина дня в бункере Ордена всегда была временем отдыха. Но только не сегодня. Ни один из семи воинов, собравшихся в тренировочном зале, казалось, не замечал времени, хотя у большинства из них были любящие Подруги по Крови, ждавшие их в теплых постелях. С рассветом вернувшись в бункер, воины продолжили работу – обсуждали задачи на предстоящую ночь. Это было самым обычным делом, только не было привычной оживленности: шуток, подначек, притворного соперничества за наиболее интересное задание.
Сейчас пять пистолетов палили наперебой, решетя яблоко бумажных мишеней, пол был усыпан черным конфетти. Обычно воины упражнялись в стрельбе ради развлечения, их меткость не требовала дополнительной шлифовки. Часто они просто устраивали дружеские соревнования, здоровый дух соперничества держал их в тонусе и вносил живое разнообразие в их суровые будни.
Но сегодня все было по-другому. Они просто палили, пряча за грохотом неловкое молчание и мрачные мысли. Всеобщее напряжение длилось уже тридцать шесть часов.
Именно тридцать шесть часов не было никаких вестей от одного из воинов. Он бесследно исчез.
И хотя Николай по натуре был вольным бродягой, его никак нельзя было назвать необязательным или ненадежным. Не было случая, чтобы он не сдержал слово и не явился в назначенное место или чего-то не сделал.
Нико должен был вернуться из Монреаля тридцать шесть часов назад, но не только не вернулся, он даже на связь не выходил.
«Ничего хорошего это не предвещает», – думал Лукан. Знал он и то, что в головах остальных воинов крутится та же самая ядовитая мысль. Все они ждали вестей от Николая и боялись их.
Лукан принадлежал к первой генерации Рода, в Средние века он основал Орден и являлся бессменным главой небольшой группы воинов – рыцарей духа. В бункере его слово было законом. В сложных ситуациях именно он принимал решения и подавал воинам пример выдержки и здравомыслия. И сейчас он старался не показывать мучивших его беспокойства и дурных предчувствий. Владение собой – неотъемлемое качество практически бессмертного и сильного хищника, прожившего на земле девять столетий.
Но та часть его природы, которую он унаследовал от земной женщины, своей матери, и которая набрала силу и научила его ценить жизнь во всех ее проявлениях с момента, как он встретил свою Подругу по Крови, Габриэллу, – это произошло год назад, – заставляла его волноваться. Он не хотел пережить потерю еще одного воина в разгар тайной войны, развернувшейся внутри Рода. Все его воины, и те, что вместе с ним стояли плечом к плечу с первых дней существования Ордена, и те, что влились в его ряды в течение последнего года, были для него одной семьей. Многое изменилось за этот год. Сейчас в бункере постоянно жили несколько женщин, и у одной пары – Данте и Тесс – вскоре должен был родиться ребенок.
Для Ордена наступили тяжелые времена: уничтожался один враг, ему на смену вставал другой, еще более сильный и опасный. Раньше миссией Ордена было устранение отверженных для сохранения хрупкого мира с расой людей. Теперь они охотились за злейшим, но невидимым врагом Рода и людей, который прятался от них несколько десятилетий. Он умело скрывался, терпеливо строил и последовательно осуществлял свои планы, ждал удобного момента, чтобы предъявить миру свою чудовищную, разрушительную тайну. Если это случится, под угрозой будет существование не только Рода, но и всего человечества.
Лукан хорошо помнил свирепые бесчинства вампиров в период мрачного Средневековья, когда темным временем суток правила кучка кровожадных пришельцев с другой планеты. Они сеяли на Земле ужас и смерть. Они, как саранча, пожирали все на своем пути, оставляя за собой бесплодную пустыню. Лукан сделал целью своей жизни истребить этих безжалостных зверей, несмотря на то что один из Древних был его отцом.
Орден объявил войну, обнажил мечи и кинулся в битву, чтобы уничтожить их всех... и Лукан верил, что это им удалось. И новость о том, что один из Древних уцелел, вызвала у Лукана священный ужас. Он не мог избавиться от чувства, что год назад Орден подвергся первому серьезному испытанию, – перед ним встала сложная и опасная задача.
Лукан расхаживал перед стеллажами оружия, погруженный в мрачные мысли, так что не сразу заметил, как разъехались двери тренировочного зала и вбежал Гидеон. Винтажного вида кеды Гидеона прокатились по белому мрамору пола и со скрипом остановились перед Луканом.
– Нико на связи, – с нескрываемой радостью объявил он. – Его идентификационный код отправлен с мобильного телефона в Монреале.
– Столько времени, черт его дери, – проворчал Лукан, ничем не выдав своего беспокойства. – Он на линии?
Гидеон кивнул:
– В технической лаборатории. Я подумал, ты лично захочешь с ним поговорить.
– Ну разумеется.
Грохот стих в одну секунду. Это Тиган, еще один G1 в Ордене, сообщил новость остальным воинам: Данте и Рио, давно состоявшим в Ордене, Чейзу, прошлым летом покинувшему Агентство безопасности, чтобы присоединиться к ним, Кейду и Броку, новичкам, которых привел Нико. Все они – крепкие и мускулистые – опустили пистолеты и вслед за Тиганом направились за подробностями к Гидеону.
Рио, самый близкий друг Нико, заговорил первым. Его обезображенное шрамами лицо выражало беспокойство.
– Что с ним случилось?
– Да он мне только дайджест своих приключений выдал, – ответил Гидеон. – Две ночи назад убили Сергея Якута, после чего началась какая-то невообразимая чертовщина.
– Что за мать твою... – пробормотал Брок, проведя растопыренными пальцами по короткому ежику волос. – Ситуация с убийствами вампиров первой генерации вышла из-под контроля.
– Похоже, – согласился Гидеон. – Но это не самое худшее. Агентство безопасности арестовало его за это убийство и посадило в камеру реабилитационного центра.
– Ну и дела, – выдохнул Кейд и прищурил светлосерые глаза. – Не хочешь ли ты сказать, что он...
– Нет, – без тени сомнения перебил его Данте. – Не думаю, чтобы Нико лил слезы по поводу смерти этого подлого любителя кровавого клуба, но убить его не мог.
Гидеон покачал головой:
– Данте прав. И убил Сергея Якута вовсе не наемный убийца. Нико сказал, что его родной сын привез в поместье отверженного, тот и убил Якута. К несчастью для Нико, этот сын имеет какие-то связи с Агентством безопасности. Они схватили Нико и отвезли в реабилитационный центр.
– Да, дерьмовая ситуация, – на этот раз возмутился уже Стерлинг Чейз. Он сам, как бывший агент, лучше любого воина знал, что значит попасть в такой центр, предназначенный для реабилитации отверженных. – Но если он жив и сумел нам позвонить, значит он это заведение благополучно покинул.
– Да, ему удалось каким-то образом оттуда бежать, – подтвердил Гидеон. – Но подробностей я не знаю. Знаю только то, что ему помогла какая-то женщина. Она Подруга по Крови и находилась в доме Сергея Якута. Сейчас она с Нико.
Лукан никак не стал комментировать новость, хотя мрачное выражение его лица было красноречивее любых слов.
– Где они сейчас?
– Где-то в Монреале прячутся, – ответил Гидеон. – Нико точно не знает, но говорит, пока они в безопасности. Ну а теперь приготовьтесь еще к одной новости.
Лукан вздернул бровь:
– Это еще не все новости?
– Боюсь, что нет. Знаете, кто лично допрашивал и пытал Нико в реабилитационном центре? Очевидно, в пылу самодовольства он признался, что состоит в плотном контакте с Драгошем.
Дата добавления: 2015-09-10; просмотров: 75 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |