Читайте также:
|
Положение христиан до гонения при Нероне.
Сведений о положении христиан при Тиберии,(14-37), Калигуле (37-41) не сохранилось. Вместе с иудеями христиане подверглись преследованиям при императоре Клавдии (41-54). По свидетельству Светония (70-140), в году Клавдий «иудеев, производящих беспорядки и волнения по почину Христа, выгнал из Рима».
Это свидетельство воспринимается исследователями по-разному. Не ясно, почему Светоний, несомненно, знакомый с христианами не высказался о них более определенно.
Некоторые авторы полагали, что речь идет действительно о некоем Христе, возмущавшем иудеев. Но история не сохранила такого имени. Большинство ученых полагает, что Светоний имел в виду Иисуса Христа, а изменение имени произошло по известному фонетическому закону. (По Орозию - исп.свящ. и писатель нач.V в.) - это произошло в 50 г. (См. статью Тронского в сб. Античность и Современность, М., 1972, сс.38-41).
Во всяком случае, упомянутое происшествие не свидетельствует о том, что христиане как-то различались от иудеев. Некоторые места из книги Деяний (XVШ, 12-17) и (XXI, 27-32) показывают, что в 58-60 гг. представители римской власти не понимают, что перед ними человек, исповедующий религию, отличную от иудейства. Иудеи же называют апостола Павла представителем «назорейской ереси».
Поэтому трудно предположить, что через четыре года в Риме правительство могло начать процесс против христиан именно на основании своего отношения к христианской религии и не затронуть ни одного иудея.
Гонения при Нероне.
До нас дошло сообщение Тацита о гонении на христиан при Нероне. Сообщение это содержит много неясного.
В июле 64 года в Риме разразился пожар и бушевал 9 дней. Из 14 частей города уцелели лишь четыре, причем три части сгорели дотла. Самое странное заключалось в том, что нашлись люди, которые мешали тушить пожар, а были и такие, которые, как пишет Тацит, «открыто кидали в еще не тронутые огнем дома горящие факелы, крича, что они выполняют приказ, либо для того, чтобы беспрепятственно грабить, либо и в самом деле послушные чужой воле» (Тац. Анн. XV, 38).
Когда пожар начался, Нерон находился вне Рима. Прибыв в город, он распорядился оказать помощь пострадавшему населению и открыть для народа Марсово поле, крупные здания и императорские сады.
«Из Остии и других городов было доставлено продовольствие, и цена на зерно снижена до трех сестерциев. Принятые ради снискания народного расположения эти мероприятия, однако, не достигли поставленной цели, так как распространился слух, будто в то самое время, когда Рим был объят пламенем, Нерон поднялся на дворцовую стену и стал петь о гибели Трои, сравнивая постигшее Рим несчастье с бедствиями древних времен». (Тац. Анн. XV, 39).
В народе поползли слухи, обвиняющие Нерона в поджоге Рима, якобы для того, чтобы на месте старого города построить новый и назвать его своим именем.
Тогда Нерон, как рассказывает Тацит, писавший в начале П в., чтобы снять с себя обвинения молвы, объявил виновниками пожара христиан. Вот что он пишет:
«И вот Нерон, чтобы побороть слухи, приискал виноватых и предал изощреннейшим казням тех, кто своими мерзостями навлек на себя всеобщую ненависть и кого толпа называла христианами. Христа, от имени которого происходит это название, казнил при Тиберии прокуратор Понтий Пилат; подавленное на время это зловредное суеверие стало вновь прорываться наружу, и не только в Иудее, откуда пошла эта пагуба, но и в Риме, куда отовсюду стекается все наиболее гнусное и постыдное и где оно находит приверженцев. Итак, сначала были схвачены те, кто открыто признавал себя принадлежащими к этой секте, а затем, по их указаниям, и великое множество прочих, изобличенных не столько в злодейском поджоге, сколько в ненависти к человеческому роду (44)». Этот текст называют первым упоминанием в римской латиноязычной литературе о христианах, Ф., Ирв л, Ш).
Светоний упоминает об этом событии, но очень кратко. В понимании подробностей этого рассказа ученые расходятся между собой. Одни считают, что процесс над христианами был гонением в собственном смысле, гонением за религию.
Другие считают, что он был направлен против иудеев вообще, а не против христиан. Тацит, считают они, перенес в рассказ настроения своего времени (115-117). (Что касается Тацита, то известно, что он мастерски описывает события, но берет материал зачастую из вторых рук и значительно иногда перерабатывает в литературно художественном отношении).
Болотов полагает, что позиция ученого должна быть средней. Необходимо выяснить, в чем состоял процесс и за что были казнены христиане, за то ли, что подожгли Рим, или за то, что называли себя христианами. Тацит выразился неопределенно: «те, которые признавались (qui fatebantur), были наказываемы». Тацит, по-видимому, указывает на признание в поджоге. Возможно, что полиция на самом деле так направила с самого начала допрос, что признание в невинных вещах (например, о том, что находился в данный момент в таком-то месте) было намерено понято расследовавшими дело лицами как признание в поджоге.
О тех, которые были привлечены после, говорится, однако, далее, что они уличены не столько, как произведшие пожар, сколько как виновные в ненависти к роду человеческому. Нужно было найти, несомненно, виновников пожара. Вместо того, однако, могли уличить христиан, когда дело приняло широкие размеры, в чем-то другом, что могло служить разве лишь основанием для вывода о поджигательстве. Что нужно разуметь под ненавистью к роду человеческому», на основании каких показателей свидетелей или самих обвиняемых могло утверждаться подобное обвинение, опять само по себе является неясным. Сам Тацит убежден в справедливости этого обвинения, но имел ли он какие-либо сведения о подробностях процесса неизвестно.
Замечается довольно характерное совпадение тех казней, каким преданы обвиняемые, с наказаниями, назначаемыми за занятия волшебством и, вообще, причастность к магии по Lex Cornelia clesicarii, а именно: отдание зверям, распятие, сожжение. Если процесс вели с соблюдением известных форм и, если указанное совпадение не оказывается совершенно случайным, можно думать, что именно этот закон и был выдвинут против христиан при Нероне, и они обвинены были в магии. Поводом же могли быть ночные собрания и пр. Вера в магию и объяснение магическим искусством чудес, совершенных и самим Христом и совершившихся потом в среде первенствующих христиан были обычным со стороны язычников.
Возможно также, что обвинения в пожаре строились, хотя и на недостаточных основаниях, на эсхатологических ожиданиях и заявлениях христиан о скором конце мира именно посредством огня.
Предположение о квалификации вины христиан по закону о магии можно подтвердить и независимым от Тацита сообщением Светония № 121. При механическом способе распределения исторического материала в своих «Vitae caesarum» по рубрикам, Светоний отделяет известие о гонении от известия о поджоге Рима. Относя последнее деяние к преступным делам Нерона, первое он помещает в ряду похвальных мер: «подвергнуты казни христиане, род людей, держащихся нового (неслыханного доселе) и зловредного суеверия». Слово «maleficus» кроме общего первоначального значения, уже у Тацита, особенно же у позднейших писателей (Апулей) имеет еще специальное, - в приложении к лицам, занимавшимися магиею, и употребляемым ими средствам. У Светония в данном случае, взятое в качестве определения к «superstitio», в связи с эпитетом «nova», оно имеет, надо полагать, этот последний смысл.
Из древнейших христианских известий о гонении Нерона, одно относится к более раннему времени, нежели рассказ Тацита и заметка Светония, другое - к более позднему. Это гонение, несомненно, имеется в виду в I послании Климента Римского к коринфянам, написанном через 30 лет после события. После упоминания о мученической кончине Петра и Павла, причиненной неправедной ревностью и завистью. Здесь говорится, что к ним присоединилось великое множество избранных, которые через многие поругания и муки, какие им пришлось претерпеть по причине ревности, явились прекраснейшим примером для нас. По причине ревности, подверглись гонению женщины Денаиды и Дирки и, претерпев ужасные поругания, прошли неуклонным путем веры и прияли прекрасный дар, хотя и были слабы телом». Из двух подробностей в этом известии, обращающих на себя внимание, наименее ясным является неоднократное повторение указания на ревность как причину гонения. Возможно, что это является указанием на активное участие иудеев в возбуждении преследования, как думает, например, Ренан; но вполне твердых оснований для такого рассуждения нет. Упоминание же о Данаидах и... (далее Бриллиантов, сс.26-28).
Гонение при Домициане.
При первых императорах из дома Флавиев - Веспасиане (70-79) и Тите (79-81) христиане жили, по-видимому, спокойно. О Веспасиане Евсевий замечает, что против христиан он не замышлял ничего неприязненного (Ш,17).
В Домициане (81-96), брате Тита, восстал, по выражению Евсевия «преемник Неронова богоборства». Начало его царствования не обещало ничего особенно худого. Но потом развившиеся до крайних пределов подозрительность и деспотизм, вызванные стремлением пополнять всякими способами им же опустошенную казну, сделали его правление невыносимым для всех граждан. От тирании Домициана страдали и язычники, и христиане, и иудеи. Он был врагом аристократии, изгнал из Рима философов и их учеников.
Домициан требовал с особой строгостью от иудеев установленную после иудейской войны подать на храм Юпитера Капитолийского, заменившую прежнюю подать на иерусалимский храм. К платежу этого «иудейского фиска» были привлекаемы, по словам Светония, те, которые без заявления (регистрации) вели иудейский образ жизни, или скрывали свое иудейское происхождение, чтобы не платить подати. Вероятно, эта мера касалась не одних прозелитов, но и христиан, поскольку их смешивали с иудеями. Но христиане подверглись и более прямым преследованиям.
Евсевий говорит о:1) о ссылке апостола Иоанна на Патмос; 2) о ссылке Флавии Домитиллы на о.Понтию и 3) допросе Домицианом родственников Христа по плоти. Все эти факты относятся к последним годам правления Домициана.
1) Об Иоанне Богослове у Евсевия говорится (Ш, 18) со ссылкой на Иринея (Против ерес. V, 30,3). Предание о том, что апостол при Нероне в Риме был брошен в котел с кипящим маслом, сообщает Тертуллиан (De praeser.36)».
2) Евсевий упоминает о «ссылке Домитиллы и многих других» (15-й год царствования). По Евсевию, Флавия Домитилла, племянница по сестре Флавия Климента, одного из римских консулов, за исповедание Христа была сослана на о.Понтию. Историк П века Дион Кассий (по визант. компилятор XI в. Ксифилину) сообщает, что Домициан казнил своего двоюродного брата Флавия Климента. На него и его жену было возведено обвинение в безбожии, за которое были осуждены и многие другие. Домицию же лишь сослали на о.Пандатерию.
У Светония ничего не говорится об осуждении Флавия Климента по религиозным основаниям (сам факт упоминается). Остается открытым вопрос о принадлежности Флавия Климента христианству.
3) Из Игизиппа Евсевий заимствует рассказ о вызове в Рим и допросе двух потомков Иуды, брата Господня. Но после того, как выяснили, что, несмотря на происхождение их из царского дома Давидова, владения их и состояние весьма скромные, их отпустили. Гонение прекратилось, как указывает Евсевий, а также Тертуллиан (Апол.5).
Не многое мы знаем о гонениях на христиан при Домициане, но текст Апокалипсиса заставляет нас полагать, что гонения были. (17,6): «Я видел, что жена упоена была кровью святых и кровью свидетелей Иисусовых, и, видя ее, дивился удивлением великим». См. также 18,24; 19,2.
Гонения отражаются в малоазийских городах: Смирне, Пергаме и угрожают всей вселенной (3,10).
Любопытный комментарий дает к стихам (13, 16-18) Этельбет Штауффет. Существуют многочисленные попытки «расшифровать» число зверя. Одну из них предлагает Штауффер:
«И он (зверь) сделает то, что всем, малым и великим, богатым и нищим, свободным и рабам, положено будет начертание, на правую руку их, или на чело их, и что никому нельзя будет ни покупать, ни продавать, кроме того, кто имеет это начертание, или имя зверя, или число имени его. Здесь мудрость. Кто имеет ум, тот сочти число зверя; ибо это число человеческое. Число его 666».
Век Антонинов.
В 96 году Домициан был убит. Преемником его стал престарелый сенатор Нерва (96-98). Высшей заслугой Нервы историки называют усыновление им и назначение своим преемником Траяна. Установившаяся после этого и державшаяся в течение П столетия система избрания бездетными императорами «достойнейших» в преемники себе - дала римской империи ряд кесарей, правление которых, по справедливости, считается золотым веком в ее истории.
Траян (98-117) усыновил Адриана; Адриан (117-138), в свою очередь, объявил сыном Антонина (138-160), обязав при этом его установить тогда же и назначить кесарями Люция Вера и Марка Анния, получившего прибавку к имени - Аврелий Антонин (160-180). На этих императоров смотрели в древности как на принадлежавших как бы к одному роду, который восходит к Нерве. От имени Антонина всей эпохе усваивается имя века Антонинов, и имя это пользовалось у римлян величайшей популярностью впоследствии. Именно при этих «лучших» государях христианству приходилось отстаивать право на существование во П веке, когда оно вышло из-под покрова иудейской религии и устанавливается на него крайне неблагоприятный взгляд.
Марк Ульпий Траян, лучший полководец своего времени, оказался превосходным администратором, когда занял императорский престол. Он отличался в высокой степени справедливостью, обладал природным умом и знанием людей. Многое о нем мы узнаем из благодарственной речи от имени сената, сказанной им в год своего консульства (о нем ниже). Плиний ставит в похвалу Траяну то, что тот приравнивает себя к богам, но смотрит как на человека смертного, отмечает его благотворительность, заботливость о народе и распорядительность, приветствует меры против доносчиков, сделавшихся язвою общественной жизни при Домициане. (Федорова, 134-135).
Период от смерти Домициана до восшествия на престол Коммод, историк Гиббон называет периодом, в который человечество наслаждалось наибольшим спокойствием и благоденствием.
Но для христиан положение их сменилось в эту эпоху к худшему. Именно в этот период снимается покров иудейства. Перемена произошла, по-видимому, под влиянием двух факторов: с одной стороны, падения Иерусалима в 70 г. и прекращения государственной и национальной самостоятельности иудеев, с другой, более широкого распространения христианства.
Христиане и иудеи не могли не заявить своей разности своим различным отношением к разрушению Иерусалима. Вероятно, правительство заметило, что одни из предполагаемых иудеев смотрят на это событие как на факт прискорбный, а другие рассматривают его как собственную победу.
Эдикт Траяна и переписка Траяна с Каем Плинием Секундом. Текст. Комментарий. См. Болотов, т. П, сс.67-74.
Мученики при Траяне.
По свидетельству Евсевия, в царствование Траяна мученическую смерть претерпели епископы Игнатий Антиохийский и Симеон Иерусалимский. Более поздние авторы утверждают это и относительно Климента Римского.
Дата кончины св.Игнатия не определена с точностью, полагают ее между 104 и 116 гг. По одной версии (мартириум Кольбертинум), Игнатий в самой Антиохии был осужден на съедение зверям и, уже осужденный, отправлен в Рим, где и скончался мученически в цирке) декабря 107 г. По другой версии (мартириум Ватиканум), процесс проходил в Риме, где он посрамил императора и сенат, был осужден и скончался в цирке. Еще по одной версии (поздней, сирийской) скончался мученически в самой Антиохии. Достоверно, что Игнатий скончался в Риме мученически. Остальное не ясно.
По хронике Евсевия, к 106-107 г. относится и мученическая кончина епископа иерусалимского Симеона, 120-летнего старца. Он был обвинен перед проконсулом Аттики как христианин и как давидит. Есть мнение, что событие это относится к 115-117 гг.
Предание о мученической кончине Климента Римского темно. Первым его сообщает Руфин в 398 г. Иероним говорит, что в Риме была церковь св.Климента. Евсевий же лишь упоминает кончину Климента в Ш год правления Траяна. Не упоминает о мученичестве Климента и св.Ириней Лионский, когда перечисляет римских епископов.
Болотов П, 79: Вопрос о месте мученической кончины Климента приходится считать темным и неразрешимым на основании древних исторических памятников. Что касается того, что первоучители словенские нашли в Крыму мощи св.Климента и его ученика, то это, без сомнения, было для того времени, в которое они жили, фактом. Но сами по себе нетленные мощи не удостоверяют исторической личности, если не сохранилось других преданий, и факт принесения мощей из Крыма св.Константином нисколько не устраняет сомнений, возникающих из-за отсутствия нужных свидетельств в древней христианской литературе. История Крыма совсем не такова, чтобы предания могли здесь хранится неповрежденными; это могли быть мощи какого-нибудь другого Климента, пострадавшего здесь с учеником своим и отождествленного с Климентом Римским.
Мученики при Адриане.
Лишь одно имя достоверно - римский епископ Телесфор - 135 или 7 г. О нем свидетельствует св.Ириней.
Антонин Пий (138-161).
В это царствование было несколько мучеников в Риме - 160-1 г. Об их процессе рассказывает в
Апологии Иустин Философ. Дату мученичества св.Поликарпа Смирнского определить трудно.
МАРК АВРЕЛИЙ И ЕГО ОТНОШЕНИЕ К ХРИСТИАНСТВУ
161-180 гг. - время царствования знаменитого императора-философа Марка Аврелия (до169 г. в соправлении с Луцием Вером). Марка Аврелия характеризуют как образцового императора: «Во всем он показывал, - говорит историк Капитолин, - великую умеренность, удерживая людей от зла и возбуждая к добру. Он ставил своею задачею злых делать добрыми, а добрых превосходными. Он старался за каждое преступление налагать меньшее наказание, чем какое положено по закону». Известно было его милосердие, за которое прозвали императора насмешливо «старушка-философесса».
До нас дошло сочинение Марка Аврелия под названием «Наедине с собой» (К самому себе). Он показывает, что из культуры своего времени он усвоил все возвышеннейшее и чистейшее, он вдохнул в себя прекрасную гуманность Сенеки.
Не смотря на близость многих этических размышлений стоицизма христианской этике, многое в философии Марка Аврелия было чуждо христианству. Марк Аврелий учил, что человек должен искать помощи только в самом себе. Он не знал греха против Бога: «кто грешит, грешит против самого себя». Презирал он христиан за их стремление к мученичеству. Идеал стоицизма - бесстрастие. Мудрец - это человек без стремлений, без порывов, без восторгов, без воодушевления, человек вполне преданный судьбе. «Будь подобен скале, о которую разбиваются волны». Между тем христиане, которые стремятся к мученичеству, встречают его с воодушевлением и восторгом, и потому, вызывают у Марка Аврелия неприязнь. Для него это не более как суетное хвастовство. Марк говорил: «Душа должна быть готова покинуть тело, если пришла минута к тому..., но эта готовность должна быть следствием рассудительности, а не простого упорства, как у христиан. И надобно встречать смерть с достоинством и рефлексией, а не с хвастовством и ложным блеском».
Марк Аврелий любил повторять изречение Платона: «Государства процветали бы, если бы философы были властителями или если бы властители были философами». Как государственный муж, верный государственным идеям своей империи, он должен был гнать христиан. Лебедев: «Быть может ни один государь II и III века не был более исполнен языческою идеей о государстве и его правах в отношении к поданным, ни один не презирал более его права индивидуальной свободы совести, чем как это было у Марка Аврелия».
«Цель разумного существа,- говорит Марк Аврелий, - это подчиняться законам государства и древнейшему государственному устройству». «Так как ты служишь пополнением общества, то и каждое из твоих действий, служит пополнением социальной жизни. Если же какое-то из твоих действий так или иначе не относится к общей цели, - оно нарушает порядок твоей жизни, отнимает у нее ее единство. Ты становишься возмутителем, как если бы ты нарушил в нации единство гражданское. Что не приносит пользы пчелиному рою, не приносит пользы и пчеле».
То есть, для него всякое стремление к индивидуальной свободе, будь то в общественной жизни, будь то в религии, есть государственное преступление. Это идея чисто римская.
По утверждению Мелитона Сардийского, части Апологии которого сохранились у Евсевия, «вышли новые указы, которыми преследуется род людей богобоязненных». Он называет их столь жестокими, что «Их не заслуживали бы и неприязненные варвары» (Евс.IV, 26).
К сожалению, однако, тексты этих указов до нас не дошли. Если обобщить свидетельства христианских писателей об эпохе царствования Марка Аврелия, то можно попытаться воссоздать отличительные черты гонений на христиан при Марке Аврелии.
1) Правительство не только приказало хватать христиан, заявивших себя таковыми, но приказывало и отыскивать христиан, если они скрывались. «Сыщики, по свидетельству Евсевия, употребляли все старания к отысканию христиан». (IV, 15?).
2) Правительство хотело обратить христиан, во что бы то ни стало, снова к язычеству. Поэтому применялись страшные пытки, христиан устрашали зверями и другого рода казнями. Только после истязаний их предавали смерти.
3) В описываемый период поощрялись доносы на христиан. Таковых явилось множество. По Мелитону, правдивым доносчикам было обещано хорошее вознаграждение, а именно, имущество обвиняемого. М.: «Бесстыдные доносчики и искатели чужого, находя в указах повод, явно разбойничают днем и ночью, разграбляя жителей ни в чем не повинных» (Евс. IV, 26).
4) Еще одна особенность гонения состоит в том, что даже отрекшихся от христианства и тех продолжали морить в темницах. По-видимому, на основании народной молвы, христиане обвинялись в тягчайших преступлениях.
Мученики при Марке Аврелии
Мученичество св.Поликарпа Смирнского одни авторы относят к периоду царствования Марка Аврелия (166-167), другие считают, что он пострадал при Антонионе Пие (155-156). Этот вопрос сложный и о нем, позднее, особый разговор.
Довольно определенно эпохе Марка Аврелия принадлежит мученичество Лионских и Виеннских христиан. Сохранившиеся акты рассказывают о событиях 177 г. Акты эти написаны в форме послания Лионской и Виеннской церквей к Малоазийским христианам. Они вполне сохранились у Евсевия (V, I). Не подлежит сомнению достоверность излагаемых в них событий. «Эти акты составляют, быть может, единственный документ этого рода, перед которым замолкает всякий скепсис и гиперкритицизм» (Лебедев, 92). Обэ: «памятник несомненной подлинности», Ренан: «один из необыкновеннейших документов, какого нет ни в одной литературе» (М.А.33?-340).
На первые годы царствования Марка Аврелия падает и мученическая кончина Иустина Философа и 6 его учеников.
Но прежде всего, имеет смысл остановиться на самом понятии
МУЧЕНИК. (+БТ № 17 156-172)
Этим русским словом передается греческое «............» и латинское «...........». Греческое слово имеет главным своим значением понятие «свидетель». Многие восточные языки сохранили этот смысл при передаче слова «мартис» на свои языки. Некоторые западные народы оставили латинское слово в своих языках, поскольку, по-видимому, боялись исказить подлинный смысл.
Славянское слово «мученик» передает лишь второстепенную черту факта и явилось как отзыв непосредственного человеческого чувства на повествование об ужасных страданиях, которые переносили «мартирес».
В греческом сознании мученики - это борцы (атлеты) веры; их мучение - это подвиг с оттенком торжественности. Мученик - не пассивный страдалец, а герой, деятель.
Смысл слова «мартис» можно восстановить на основании следующих соображений: а) из Новозаветного словоупотребления; б) из противоположения понятия «мученик» понятию «исповедник»; в) из исторического понятия «свидетель», как оно сложилось на библейской почве в ветхозаветные времена.
а) Новозаветное словоупотребление показывает, что мученичество понимается как продолжение апостольского служения. Христиане-мученики не разрушали какие-либо существующие религиозные воззрения, но, главным образом, пробуждали уснувшую и исторически изжившую религиозную совесть окружавшего христиан язычества, своим личным примером высокого самоотвержения показали окружавшему их миру, что религия есть дело настолько важное, что в известных случаях лучше пожертвовать своей жизнью, чем поступиться религией. Мученики были проповедниками христианства, продолжателями апостольского служения, свидетелями.
б) Интересно сопоставить слова «...........» - мученик и «......................» - исповедник. Галльские мученики отказывались принимать от верующих славное наименование «мартирес» и смиренно называли себя «омологи (омологитэ)». Исповедники - те, кто исповедывал Христа и даже подвергались жестоким пыткам за веру, но не умерли во время пыток и скончались естественною смертью.
«Мартис» - тот, кто возвещает истину не общепризнанную, спорную и при том возвещает ее один. А для этого требуется высокая нравственная энергия.
в) Иудейский судья, по свидетельству талмуда, напоминал свидетелю, что он обязан давать показания так, как будто перед ним в лице подсудимого стояло все человечество, и судьба всего мира зависела от его свидетельского слова. То есть, свидетель нес две обязанности: 1) свидетеля (ответ на вопрос о совершении подсудимым факта) и 2) присяжного (ответ на вопрос о вменяемости факта подсудимого, приговор о его виновности).
Этот последний аспект, смысл понятия «свидетель» и определил во многом успех христианской проповеди. Общеизвестна фраза Тертуллиана: «.....................................................».
МУЧЕНИЧЕСТВО СВ.ПОЛИКАРПА СМИРНСКОГО
К эпохе Антонинов относится мученическая кончина епископа Смирнского Поликарпа. Сведения об этом событии сохранились 1) у Евсевия в Хронике - упоминание под 7 годом царствования Марка Аврелия, т.е. в 167/8. 2) Описание мучений, которое находится также у Евсевия - в Церковной истории (IV, 15) - без упоминания даты (в царствование Марка Аврелия). 3) Копии «мученических актов», которые представляют собой Послание Церкви Смирнской одной из соседних церквей (Филомелийской) и прочим церквам тогдашнего христианского мира.
Вот краткое содержание их:
В предисловии церковь смирнская приветствует филомелийскую церковь (во Фригии), а также все кафолические церкви. Затем говорится о том, кто подвергся мучениям - Поликарп и 12 христиан из Филадельфии. (II). Из числа Филадельфийцев по имени упоминается Германик, проявивший особое мужество и терпение. Толпа требует отыскать и схватить Поликарпа (гл.III). Один из филадельфийцев, Квинт, отступился от веры и принес жертвы языческим богам (IV).
Поликарп скрылся в близлежащую деревню. Там, за три дня до кончины ему было видение: ему представилось, что подушка, на которой он лежит, объята пламенем. Он истолковал его так, что ему надлежит пострадать от огня. (гл. V). Поликарп сменил укрытие (VI), но его нашли - от одного из рабов под пыткой выведали, где тот скрывался. Встретив искавших его, Поликарп не потерял мужества, приказал угостить их, а сам предался молитве. (гл. VII). На осле Поликарпа повезли в город. Дело было в Великую субботу, затем иринарх пересадил его в коляску и пытался уговорить отречься. Поликарп оказался непреклонен, тогда его выпихнули из коляски. Он повредил ногу, но, хромая, сам дошел до цирка. (гл. VIII).
В амфитеатре происходит допрос, но Поликарп тверд и мужествен. (гл. IX). На требование проконсулом хулы на Христа, Поликарп говорит, что он «уже 86 лет служит Господу» (гл. X). Проконсул угрожает растерзанием зверями, мучением на огне. (гл. XI).
Герольды провозглашают: «Поликарп объявил себя христианином!» Толпа требует Поликарпа к зверям, но поскольку в тот момент это было невозможно, требует сжечь его заживо. (гл. XII). Быстро сложили костер. Поликарп разделся, хотели его пригвоздить, но он сказал: «оставьте меня так». Его только связали и положили на костер. (гл. XIII). Потом он произнес молитву, в которой назвал себя жертвой всесожжения. (гл. XIV). Зажгли костер, огонь принял форму паруса, надуваемого ветром. Тело мученика не поддавалось действию огня. Тогда один из служителей пронзил Поликарпа мечом. Из костра вылетел голубь, а из тела мученика излилась кровь в таком обилии, что потушила пламя костра (XV, XVI). Христианам не разрешили забрать тело мученика. (XVII). Сотник положил тело в костер и оно сгорело. Христиане собрали кости мученика и положили где подобало, и решили совершать праздник в воспоминание о мученике, в научение себе и назидание. (XVIII). Затем акты восхваляют мученический подвиг св. Поликарпа (XIX), указывается на цель составления актов, (чтобы лучше другие христиане узнали о событии), славословие Богу (XX).
В последних строках актов указывается время кончины Поликарпа и рассказывается нечто вроде истории их написания. Поликарп, - говорится там, - пострадал в месяц ксантик, во второй день, в великую субботу, в восьмом часу, во время проконсульства Стация Кодрата (XXI), затем замечается, что акты Поликарпа имел у себя Ириней, ученик Поликарпа, с этого кодекса их списал некто Кай, обращавшийся с Иринеем, с кодекса же Кая списал Сократ Коринфский. С того же кодекса списал их некто Пионий, обретший этот кодекс, по откровению, какого его удостоил св.Поликарп. Новое славословие Богу (XXII).
Эти акты сохранились и у Евсевия, но в более кратком виде.
Вопрос о дате мученической кончине св.Поликарпа.
Традиционная в истории Церкви дата кончины св.Поликарпа - 166 г., что основывается на свидетельстве Евсевия и на упоминании Элием Аристидом С.Кодрата. Но в 1867 г. появилось солидное исследование французского историка Ваддингтона, в котором дата эта была передвинута на 155 г.
Он издал сочинение «О хронологии жизни Элия Аристида», результатом которого явилось утверждение, что Стаций Кодрат был проконсулом Азии между 154-157 гг. и, точнее, в 155 г. Таким образом, кончина Поликарпа переносилась в царствование Антонина Пия. Этот вывод привлек к себе внимание историков и появилось множество статей и даже монографий, выясняющих вопрос.
По началу, гипотеза Ваддингтона пользовалась большой популярностью, спор шел только о частностях, предлагались поправки в год (156), но постепенно появлялись работы, отстаивающие и прежнюю, традиционную точку зрения. Хотя проблема достаточно сложна и, как говорит Болотов, «хронологический вопрос о дне кончины св.Поликарпа пока следует считать научно неразрешенным и неразрешимым.». Болотов, однако склоняется к более ранней дате.
Очень трудно понять слова Поликарпа: «86 лет я служу Христу». Их надо понимать или как возраст - 86 лет, или 86 лет назад Поликарп крещен.
С другой стороны, св.Ириней говорит, что св.Поликарп сам говорил, что он «обращался с Иоанном и прочими, видевшими Господа». Сам Ириней пишет: «Поликарп не только бывший учеником апостолов и обращавшийся со многими, видевшими Христа, но и от апостолов поставленный в Асию, епископом смирнской церкви».
Если Поликарп пострадал в 155 году, то в 69 г. он родился и около 100 г. мог быть поставлен апостолами епископом в Смирне. Еще проще дело, если в 69 г. он обратился в христианство.
Если же речь идет о 166 г., то маловероятно, что в 110 г. Поликарп был поставлен апостолами во епископа или.................................
В XIX веке за гипотезу Ваддингтона ратовали Ренан, Обэ, Липсиус, Гебхардт, Гарнак. Против нее выступали также достаточно солидные исследователи: Кейм, Визелер, Ланген, Ревиль, Улльгорн и Лебедев.
В XX веке решение проблемы не только не определилось, но и появились новые гипотезы (Грегуар, 177 г.), известный историк Кампенхаузен склоняется к традиционной дате, другие авторы предлагают коррекцию даты Ваддингтона (156/157 или даже 158).
См. Альтанер и Квастен.
Приложить перевод актов 10 с
В 176 г. Марк Аврелий издал указ, запрещавший под страхом сурового наказания распространение «новых суеверий», возбуждавших народ. Хотя в нем христиане прямо не названы, да специально и не имелись, по-видимому, в виду, указ развязал руки некоторым администраторам и привел к самому жестокому гонению во II веке - в Лионе и Вьенне.
ЛИОНСКИЕ МУЧЕНИКИ
Акты, рассказывающие о событиях 177 г. сохранились у Евсевия в «Церковной истории» (в V книге). Датировки Евсевия придерживаются большинство ученых. Акты эти написаны в форме послания Лионской и Виеннской церквей к Малоазийским церквам.
Акты упоминают по именам 10 мучеников, но древность насчитывала их до 48. Иногда их автором называют св. Иринея. (Мелер). (Пресвитером Ириней был послан руководителями церкви в Рим с посланием против монтанистов и вернулся в 178 г. в Лион уже епископом).
Содержание актов можно разделить на две части. В первой рассказывается о допросе и пытках мучеников, во второй- об обстоятельствах самой мученической кончины исповедников. Акты открываются тем, что в самых ужасных чертах описывают народную ненависть к христианам. В них говорится: «мало того, что для нас закрыт был вход в дома, бани, народные площади, нам нельзя было показываться в каком бы то ни было месте». Народ неистовствовал при появлении христиан, избивал и бросался камнями, грабил, хватал и влачил христиан по улицам.
На допросе один из христиан, Веттий Эпагаф, человек знатного рода, находя несправедливым, что христиане на суде остаются без адвоката, чего обыкновенно в римских судах не допускалось, - взял на себя защиту христиан и в своей речи доказывал, что у них нет ничего безбожного и нечестивого, Но речь его еще больше раздражила проконсула.
Далее замечается, что мученики не скрывались, а готовы были перенести все за веру, но акты не обходят молчанием тот факт, что были и отступники, до 10 человек. Затем документ передает с подробностью сказание о мужестве и терпении исповедников во время допроса и пыток. С особенным одушевлением акты говорят о рабыне Бландине, за которую все боялись, как бы она, по своей немощи, не отреклась от Христа, но которая, однако же, показала себя даже мужественней мужчин. «Бландина, - говорят акты, - исполнилась такой силы, что самые мучители ее, сменявшие друг друга и всячески мучавшие ее с утра до вечера, наконец утомились, изнемогли и признали себя побежденными, потому что не знали уже, что более делать с нею».
Как дело достойное памяти потомства, акты обозначают поведение при допросе Санкта, диакона Виеннского. «Между тем как язычники, - сообщают акты, - удручали исповедника продолжительностью и тяжестью пыток, он с твердостью противостоял им, так что даже не объявил ни своего имени, ни народа, ни города, откуда он, ни того, раб ли он или свободный, но на все эти вопросы отвечал только: «я- христианин». Это ожесточило мучителей, и они так тиранствовали над мучеником, что «все тело его сделалось раною и язвою, все стянулось и потеряло человеческий образ».
Акты далее рассказывают о страданиях епископа Лионского Пофина. Он был стар, едва переводил дыхание, но оставался твердым и мужественным. Его били, ругали, бросали в него всем, что попадалось под руку, наконец ввергли в темницу, где он и умер.
Таково содержание первой части актов. Во второй рассказывается о мученической кончине исповедников. После темничного заключения их снова подвергли пыткам и предали смерти. В это время в Лионе открывалась ярмарка и в амфитеатре устраивался бой зверей. Большая часть мучеников была отдана на растерзание зверям. Не составляли исключение и римские граждане, которые хотя и должны были быть усечены мечем, но из угождения толпе стали жертвой амфитеатра, т.е. отданы зверям. В принятии мученической кончины особенно прославились мужеством Санкт и Бландина. Она предстает в актах с пятнадцатилетним братом Понтиком, который с воодушевлением перенес все муки, среди которых и испустил дух. Сама Бландина под ударами бичей, под челюстями зверей, на раскаленном железе была непреклонна. Наконец, ее опутали сетью и бросили на растерзание волам. Те долго подбрасывали ее тело, и в этих мучениях она тихо скончалась.
Акты отмечают, что язычники не ограничивались истязанием мучеников, но издевались и над трупами их. «Тех, которые умерли в темнице, - говорится в актах, - язычники бросали собакам и стерегли останки днем и ночью, чтобы мы не погребали их; потом выставляли напоказ части мучеников, оставшиеся от зверей и от огня - то истерзанные, то обуглившиеся. Затем тела мучеников, различным образом поруганные и оставшиеся на открытом воздухе в продолжение шести дней, безбожниками были сожжены, превращены в пепел, который и высыпан в реку Рону. И это делали язычники для того, чтобы мученики не имели надежды на воскресение. Теперь посмотрим, - говорили они, - воскреснут ли они и возможет ли Бог помочь им».
В заключение акты указывают на глубокое смирение мучеников: «несмотря на то, что они претерпели всевозможные мучения, и сами они не оказывались мучениками, и нам не позволяли себя называть этим именем; напротив, негодовали, если кто в письме или в разговоре называл их мучениками. «Мы только слабые и смиренные исповедники», говорили они о себе и просили братий молиться о них.
Галльская церковь своим происхождением обязана была церкви Мало-азийской. Св.Ириней был учеником св.Поликарпа. В Галлии пострадали многие из выходцев малоазийских; в актах, например, упоминаются: мученик Аттал, родом из Пергама, мученик Александр, по профессии врач, родом из Фригии. Таким образом, Галльская церковь своим посланием давала весть родным и знакомым мучеников на их родине о том, что некоторые близкие им люди удостоились доблестной кончины. Но кроме общей цели, послание имело, по-видимому, и цель полемическую.
Повествование послания направлено против монтанизма, который к этому времени был уже довольно распространен в Малой Азии (Евс.V, 3). Такую цель послания ясно указывает Евсевий, когда замечает, что в послании галльских христиан заключается суд, праведный суд над монтанистами. Известно, что монтанисты не признавали своими братьями падших во время гонений, т.е. поколебавшихся в вере, чуждаясь таких, напротив, послание подчеркивает, что галльские мученики «не превозносились над падшими», чем и давался урок гордому монтанизму.
Монтанисты учили, что нужно всячески домогаться мученической кончины. Напротив, галльские мученики, по посланию, только тогда являются на суд, когда их требует толпа или проконсул, или когда к тому побуждает польза братий (Евс.V, I). Затем, монтанисты, если им удавалось потерпеть истязания за имя Христово, любили называть себя мучениками, напротив галльские мученики, чуждались подобного наименования, как неприличного человеку и принадлежащего единственно Христу (V, 2).
Наконец, известно, что монтанисты были строгими постниками, любили ограничиваться хлебом и водою, послание же не одобряет такого поведения. Оно рассказывает такой случай: один исповедник Алкивиад, прежде вел строгую жизнь, не употреблял в пищу ничего кроме хлеба и воды. Когда же в темнице он стал вести подобную жизнь, то чрез другого исповедника ему было открыто, что он не хорошо делает, не употребляя в пищу творений Божиих (т.е. мяса). По этому случаю послание замечает: Алкивиад повиновался откровению, стал вкушать без разбора всякую пищу и благодарил Бога» (V, 3).
Подлинность текста не исключает возможность того, что автор составил его в начале III в. на основе подлинных документов.
Сохранились также мученические акты св.Иустина Философа и его учеников. Их кончина относится к 167 г. Эти акты то совсем отвергали как недостоверные, то относили их появление к временам позднейшим - ко времени гонений Декия, Диоклетиана и даже после Константина Великого. Но, в конце концов, уже в конце XIX в. снова признали относящимися ко II в. Сомнение вызывало то, что они не подтверждались свидетельством Евсевия, который о кончине св.Иустина сообщал несколько иначе. Гарнак же показал, что это свидетельство Евсевия не заслуживает внимания, а известия актов, напротив, весьма ценны. Гарнак: «Евсевий об обстоятельствах мученической кончины Иустина ничего не знал и хотел скрыть свое незнание под покровом искусственных соображений». Он знал только. что Иустин был в оппозиции к некоторым, цинику Кресценту, знал, что тот строил козни ему и Иустин ожидал от него всяких неприятностей. (из Апол.III).
В несколько искаженном (умышленно) виде Евсевий приводит свидетельство Тациана, ученика Иустина: «Кресцент, боясь сам смерти, старался подвергнуть ей, как великому злу, Иустина». Но удалось ли это Кресценту Тациан не говорит, а Евсевий же заявляет: «Иустин окончил жизнь вследствие козней Кресцента, об этом свидетельствует Тациан».
Содержание актов очень просто. Иустин и несколько его учеников представлены на суд римского префекта Рустика (историческое лицо). Происходит допрос. Иустин и его ученики объявляют о своем христианском исповедании. Затем, по приговору Рустика, все они подвергаются бичеванию и казни. По суждению Гарнака, акты Иустина носят следы глубокой древности (за исключением пролога и эпилога). В них нет никаких анахронизмов. «Исповедание» Иустина весьма просто, все носит печать полной достоверности.
К эпохе Марка Аврелия относят также мученические акты Симфариана, исповедника из Лионской области и акты Епиподия и Александра (возможно поздние). См. Рюинар (125-28; 120-23).
Наиболее вероятная дата кончины 165 год.
ПОЛОЖЕНИЕ ХРИСТИАН ПРИ КОММОДЕ
(180-192)
Коммод, сын Марка Аврелия и Фаустины младшей, был скорее «гладиатором, чем императором».
Вот несколько высказываний о нем его древних биографов.
«Говорили, что Макр Аврелий желал смерти сына, так как предвидел, что тот будет таким, каким он и оказался после смерти отца; он боялся, как он сам говорил, что сын будет подобен Тиберию, Калигуле и Домициану».
«Войну, которую отец его Марк Аврелий почти закончил, он прекратил, приняв требования врагов, и возвратился в Рим. Пьянствуя до рассвета и расточая средства Римской империи, он по вечерам таскался по кабакам и домам разврата. Для управления провинциями он посылал либо соучастников своих позорных похождений, либо людей, рекомендованных этими соучастниками. Сенату он стал до такой степени ненавистен, что и сам, в свою очередь, начал жестоко свирепствовать на погибель этому великому сословию и из презренного превратился в страшного».
При Коммоде в Риме за деньги продавалось все: судебные решения, смертные приговоры, помилования, административные должности и даже провинции».
Коммод сам провозгласил себя римским Геркулесом, повелел водрузить в Риме статуи, изображающие его в виде Геркулеса в шкуре льва, и приносить ему жертвы как богу, а город Рим надумал переименовать в город Коммода. Коммод был первым императором, который вышел на арену амфитеатра как борец с дикими зверями и как гладиатор.
Он дошел до такого безумия, что не захотел больше жить в императорском дворце, но пожелал переселиться в казарму гладиаторов. На арене он выступал как гладиатор 735 раз. 31 декабря 192 г. он был убит в результате заговора (организованного его конкубиной Марцией и начальником охраны Квинтом Эмилием Летом). Славная династия Антонинов пришла к бесславному концу.
Положение христиан при Коммоде оказалось более сносным, чем прежде. Он не обращал внимания на государственные дела и римскую религию. Известно, что в последние годы на него оказывала влияние его конкубина Марция, бывшая христианкой. Б.:»Она из полудикого императора делала все, что хотела, и потому при ней совершилось редкое явление: христиане, сосланные за веру в рудники, получили освобождение. От римского епископа Виктора (189-198) потребован был список этих христианских исповедников и все, значившиеся в этом списке, были возвращены из места ссылки.
Таким образом, благодаря тому, что дела империи ухудшились, положение христиан улучшилось».
Но ни Маркия, ни император не могли изменить положение христиан радикально. Рескрипт Траяна оставался в силе и при Коммоде. Поэтому, и в его царствование были случаи мученичества.
Президы не видели от центральной власти поощрения в преследованиях христиан, но юридическая возможность у них была.
В первый же год царствования Коммода в Карфагене пострадали христианские мученики из местечка Сцилли (в Нумидии) - 17 июля 180 г.
В самом Риме при Коммоде пострадал высокообразованный христианин, видимо сенаторского сословия, Аполлоний, по Иерониму - вследствие доноса раба. Префект претории Перенний передал суд над ним, как над сенатором, сенату. Аполлоний сказал блестящую речь в защиту христианства. Сенат же остался на почве «древних законов» (рескрипт Траяна). Но, прибавляет Евсевий (V, 25) казнен был по закону, запрещавшему такие доносы, и сам обвинитель: ему по приговору Перенния, переломлены были голени.
Но здесь, по-видимому, недоразумение. По закону Нервы можно было казнить либо одного, либо другого. Некоторые ученые думают, что Евсевий опирался на подложный эдикт Марка Аврелия, в котором запрещались доносы на христиан.
Следует заметить, что в провинциях положение христиан зависело весьма часто от личного произвола президов. У Тертуллиана собрано несколько примеров того, как проконсулы А. ограждали христиан.
ПОЛОЖЕНИЕ ХРИСТИАН ПРИ СЕПТИМИИ СЕВЕРЕ
(193-211)
После смерти Коммода за короткое время (1,5 года) сменилось два императора (Пертинакс и Дидий Юлиан). С 1 апреля 193 г. к власти пришел Септимий Север, который одержал верх над своими противниками. По происхождению - он пуниец (сев. Африка). Его называют обычно одним из лучших императоров, которых только знала римская империя.
В первое время своего царствования Септимий Севе не находил нужным изменять ранее сложившиеся при дворе отношения к христианам. Юрист по образованию, избравший потом военную карьеру, он был хорошим администратором. Но римские традиции были чужды ему в религиозном отношении - для него имела значение не столько вера в каких-либо богов, сколько астрология. Во всяком случае, христиане пользовались спокойствием в первую половину его царствования не потому лишь, что он слишком занят был борьбой со своими политическими противниками (Песценний Нигер и Альбин), и вообще, военными делами. Отношения императора были к христианам прямо благосклонными.
Тертуллиан (современник царствования Севера) сообщает, что христианина Прокула, исцелившего императора через помазание елеем, он до самой смерти держал во дворце. О принадлежащих к христианству лицах из высшего сословия, он давал одобрительные отзывы и оказывал явное покровительство христианам против нападений толпы.
«Лица мужского и женского пола, принадлежавшие к сенаторскому сословию, о которых Север знал, что они исповедуют нашу религию, не только не терпели от него никакого зла, но еще он дал свидетельство в их пользу и противодействовал ярости народной, против них направленной».
Не ясно, однако, в чем выразилась благосклонность императора к христианам высших сословий. Пожалуй, понимать это свидетельство следует в широком смысле, т.е. в том смысле, что нет ничего преступного, если люди высших сословий будут исповедывать не ту веру, которую исповедуют прочие римские сенаторские фамилии, будут принадлежать не к римскому культу, а к христианской секте (у Тертуллиана употреблено именно это выражение: «секта»).
Некоторые явления церковно-исторической жизни времен Септимия Севера дают, по-видимому, достаточное основание утверждать, что церковь конца II - начала III в. пользовалась значительной долей свободы. На время царствования С.С. падает поразительное развитие соборной деятельности в христианской церкви; соборы беспрепятственно собираются во всех местах римской империи. В церкви возгорается спор о праздновании Пасхи и для разрешения его собираются соборы в Риме, Галлии, Коринфе, Александрии, Иерусалиме, Тарсе, Осроене. Весь период епископства папы Виктора (190-202) наполнен спорами о Пасхе и ознаменован соборами. Могло показаться, что настали для церкви вожделенные времена. Известна оживленная переписка между главными участниками спора - Виктором, Поликратом Ефесским, Иринеем Лионским.
Так, один историк (Геррес) называет если не все царствование, то по крайней мере, первую половину его «эпохой мира», другой (Обэ) относит его ко временам очень благополучного положения христианства.
Все же следует остановиться на одном указе, изданном Септимием Севером в 202 году, который не дошел до нас в оригинальном своем виде, а только лишь в пересказе.
Биограф С.С.Спарциан (писал во время Диоклетиана) говорит: «Проезжая Палестиною, Север издал весьма многие законы. Под угрозою тяжких наказаний он запретил переходить в иудейство; то же постановил и касательно христиан».
Любопытно, что этот враждебный по отношению к христианам шаг в XIX веке некоторые ученые рассматривали как благоприятствующий положению христиан в империи. Геррес говорит, что указ звучит «относительно милостиво», Обэ - «нельзя не извращая характера закона, смотреть на него, как на закон, провозглашавший гонение». В нем этот автор видит выражение «утомления от гонений и сознание бесполезности строгостей». Петерс (католик) утверждает, что «со времен Септимия Севера начинается со стороны государства изменение воззрений в пользу христианства».
Какова логика таких рассуждений? По-видимому следующая: правительство, воспрещая христианству приобретать новых последователей, мирится с существованием христианства, не выражает открытую вражду против него.
Христиане имели детей, которым закон, по-видимому, не запрещал быть христианами и, таким образом, существование христианской церкви оставалось неприкосновенным. Действительно, этим законом положение христиан легализовалось. Быть может, что имя христиан поставлено в тексте закона наряду с иудеями лишь вследствие неосмотрительного смешения христиан с иудеями.
Лебедев подчеркивает, что поскольку иудейство было дозволенной религией в Римской империи, то поставление рядом с ним христианства тем самым узаконивало и христианство, подводило их под одну юридическую категорию.
Строго говоря, иудеям никогда нельзя было пропагандировать своего культа среди лиц неиудейского происхождения. Подобные указы известны и у Антонина Пия, во II веке, и у императоров из фамилии Северов, при христианских императорах - при Константине Великом, Констанции, Феодосии. То есть, закон не был актом тирании, но традиционным ограничением.
В практике, закон ограждал христиан, ставших христианами до издания закона, и поднимал гонение на только что обратившихся.
Обратимся к фактам. В Александрии Ориген открыто преподает в катехизаторской школе. Многие язычники приходят слушать красноречивого проповедника. Евсевий перечисляет многих учеников Оригена, которые в качестве катехуменов должны были поплатиться жизнью за свое стремление перейти в христианство или за только что совершившееся присоединение. (VI, 4). Среди таких лиц были и женщины, например, некто Гераиса, которая хотя научена была истинам христианской веры, но не успела креститься и крещена была, по выражению Оригена, в мученическом огне.
Такое же внимание правительства на новообращенных христиан обращено было, по-видимому, и в столице Африки - Карфагене. На это довольно ясно указывают мученические акты Перпетуи, Фелицитаты и других, бывших с ними. В актах прямо указывается, что они были арестованы потому, что были катехуменами, лишь несколько дней тому назад принявшими крещение.
Акты этих мучеников (Passio Perpetuae et Felicitatis cum sociis) вполне достоверны. Первая их часть - запись самой мученицы Перпетуи, 22-летней женщины из высшего сословия. Вторая - запись очевидцев кончины мучеников. Большая часть мучеников была захвачена в состоянии оглашения, так что крещены они были уже в темнице, проникшими туда пресвитерами. Мученики эти производят такое высокое впечатление, что могут быть поставлены рядом со св.Поликарпом Смирнским и лионскими мучениками.
Между ними особенно выделяются женщины, прежде всего, свободная, хорошо образованная матрона Перпетуя и молодая раба Фелицитата. Запись Перпетуи передает ее духовное настроение: она прежде своей казни выдержала тяжкую внутреннюю борьбу со своими семейными привязанностями. Когда все эти христиане были взяты, еще до допроса явился к Перпетуе ее отец - язычник и умолял ее не признавать себя христианкою. Но Перпетуя отклонила этот совет чрезвычайно просто. Она указала отцу на стоявший вблизи какой-то кувшин и спросила: «отец! можно ли называть эту вещь иначе, чем «урцеолус» (urceolus)? Тот отвечал: «нет». Тогда дочь ответила: «я точно также не могу сказать о себе ничего другого, кроме того, что я христианка». Этот решительный отказ до того взбесил отца, что он готов был выцарапать ей глаза. Он решился подвергнуть дочь одному из самых утонченных нравственных мучений: отец решил не давать ей ее грудного ребенка. И в тюрьме, что уже было тяжело для женщины благородного происхождения, самою тяжкое пыткою был мысль, что ее сын останется в то время голодным. Когда, наконец, благодаря настойчивости христианских диаконов, дававших взятки стражникам, мучеников вывели на тюремный двор и принесли Перпетуе младенца, он до того обрадовалась, что забыла всю тяжесть своего положения.
Перед допросом отец снова посетил дочь и теперь уже не издевался над ней, не угрожал, но умолял пощадить его и положение всей семьи, которая не перенесет такого позора, умолял вспомнить о сыне, который может жить только ею. Отец бросался к ногам дочери, обливал их слезами, целовал руки, называл госпожей. Но Перпетуя оставалась тверда и на все увещания отвечала: «воля Господня да будет, когда я буду находиться на допросе».
Наконец, состоялся допрос. Отец присутствовал. Он показывал Перпетуе сына, умолял сжалиться над ним. Сам судья (procurator) убеждал Перпетую пожалеть отца и младенца и совершить жертвоприношение во здравие императора. Но Перпетуя отказалась. «Ты христианка?», - спросил прокуратор, она ответила: «христианка». Таким образом, участь Перпетуи и всех с нею взятых была решена. Уже в тюрьме эти оглашенные были удостоены крещения, поскольку предстоятели христианской церкви находили возможность проникать даже чрез тюремные запоры.
Все мученики осуждены были на борьбу с дикими зверями в день торжества по случаю рождения сына императора. Раба Фелицитата в то время была беременна, и одним из самых тяжких ее мучений было опасение, что по закону, казнь ее как беременной на 8-м месяце, будет отложена, и ей не придется пострадать вместе с прочими. Но, к ее счастью, положение это разрешилось преждевременными родами. Роды были трудны, так что бывшие при сем римские солдаты сжалились над нею и говорили: «если теперь ты так страдаешь, то что же будет с тобою, когда отдадут тебя на съедение зверям?». Она отвечала: «в настоящее время я страдаю потому, что терплю за себя, а тогда я буду страдать за другого и этот другой будет во мне и будет страдать за меня». Младенец Фелицитаты был взят на воспитание христианами.
С наступлением дня торжества все мученики должны были быть отведены в цирк. По существовавшему тогда обычаю, мужчин хотели одеть в костюмы жрецов Сатурна, а женщин в костюмы жриц Цереры. Но мученики протестовали против этого. Они сказали: «мы явились сюда добровольно, мы решили пожертвовать жизнью, чтобы только не делать ничего подобного, сохраните же нам нашу свободу». Эта просьба была уважена. Присутствовавшие христиане отмечают как особую милость, что каждый из мучеников был избавлен от того рода смерти, который был им особенно неприятен. Так, например, Сатур был готов подвергнуться когтям всякого зверя, но для него не было ничего омерзительнее медведя. Несмотря на то, после того, как он побывал в когтях у леопарда, приказано было выпустить на него медведя. Но случилось, что медведя никак не могли выгнать из берлоги. Перпетуя вместе с Фелицитатой были отданы на растерзание свирепой корове и здесь христианская мученица заявила в себе необыкновенную идеальную чистоту женщины. Перпетуя умирала с тем достоинством, с каким умирали самые высокие женские образы классической поэзии. Корова несколько раз подбрасывала Перпетую рогами, и, наконец, упала на арену. Но хотя, она была ранена и обливалась кровью, ее первая мысль была о том, что рога коровы разорвали ее тунику и обнажили ее тело, и потому, с необыкновенными усилиями воли она оправила разорванную одежду и прикрылась. Затем она вспомнила еще,, что у нее растрепались волосы. Так как растрепанные волосы были символом траура, а она считала мученическую кончину особенно радостною, то она собрала настолько силы, что поправила свои волосы и приколола их булавкою. Затем, когда она могла подняться, подошла к Фелицитате и, подав ей руку, помогла ей встать.
Все мученики были истерзаны зверями, но не до смерти. Поэтому, по требованию народа, приказано было с ним «покончить». Для этого существовал особый гладиатор, называвшийся «confector». Существовало для этого и особое место. Но кровожадная толпа требовала покончить с ними на средине, чтобы смерть была видна всем. Мученики дали друг другу последнее «лобзание мира». Сатур с необыкновенной твердостью первый взошел на место смерти. Еще молодой и неопытный гладиатор, на которого выпало покончить с мучениками, дрожащей рукой нанес Перпетуе несколько ран и, наконец, она сама собралась с силами, чтобы направить нож в свое горло.
В указанном памятнике упоминаются и другие мученики, пострадавшие в Африке во время того же гонения - о трех сожжениях живыми и об одном, скончавшемся в темнице.
В 202 г. в Александрии пострадал отец Оригена, ритор Леонид, имущество его было конфисковано. Сам Ориген также стремился к мученичеству, и только мать с трудом удерживала его от исполнения намерения. Если в 203 г. он стал во главе александрийской школы катехетов, то возможность открытия ее объясняется еще тем, что школа эта имела первоначально вид учреждения с общеобразовательным значением, и ее посещали язычники не для того, чтобы перейти затем в христианство. Живое участие, с каким Ориген относился к мученикам, и положение его как учителя, подвергали его не раз серьезной опасности и со стороны народа. Однажды, дом в котором он находился, был уже окружен солдатами, и он почти не находил места в Александрии, где мог бы укрыться. Однако, он остался невредимым. Пострадали 5 его учеников, обращенных в христианство. Из них Ирон был еще оглашенным, женщина Ираида приняла лишь крещение «через огонь». Особой известностью у местных жителей пользовалось мученичество Потамиены и обращенного ею воина Василида, отводившего ее на казнь.
Гонения были не только в Египте и латинской Африке, но и в других местах, и местами отличались такой жестокостью, что христиане думали о приближении конца мира. Христианский писатель Иуда, рассуждая о седминах Даниила, высказывал мысль о скором пришествии антихриста. Вся почти IV книга Стромат Климента Александрийского, удалившегося в начале гонения из Александрии в Азию, посвящена вопросу о мученичестве.
Однако, вызванная законом Севера ревность правителей провинций скоро, по-видимому, прошла и христиане до конца царствования этого императора опять могли вести спокойную жизнь. Запрещая пропаганду христианства, систематического преследования новой религии император не хотел предпринимать.
В целом не просто дать однозначную оценку положению христиан при Септимии Севере.
Поучительно прокомментировать высказывание Болотова о С.С. «Это был один из лучших императоров, каких только знала римская империя, человек чрезвычайно деятельный». (т.II, с.106). По-видимому, рискованно ограничиваться только лишь общими оценками «хороший-плохой». Даже если не принимать во внимание отношения к христианству, вряд ли можно однозначно отозваться о таком человеке как Септимий Север. Вот несколько высказываний о нем: «Больше, чем кто-либо другой из людей, он обладал особой способностью притворяться и внушать доверие к своей благожелательности, не скупился на клятвы, чтобы затем, если нужно было, нарушить их, прибегая ко лжи ради выгоды, и с языка его сходило то, чего не было на уме». (Геродиан, II, 9).
«Септимий Север впервые поколебал твердый и суровый образ жизни воинов, их покорность и уважение к начальникам, готовность к трудностям и дисциплину, научил их любви к деньгам, жадности, открыв путь к роскоши». (Гер. III, 8).
«Всех видных сенаторов и людей, выдающихся в провинциях происхождением или богатством, он беспощадно убивал. гневаясь, как он притворно утверждал, на врагов, а на самом деле из-за своей ненасытной алчности. Ведь еще ни один император не позволял деньгам так властвовать над собой. Насколько силой духа, выносливостью в трудных обстоятельствах и опытностью в военном деле Септимий Север не уступал никому из самых прославленных людей, настолько велико было в нем корыстолюбие, питаемой несправедливыми убийствами под любым предлогом. Властвовал он больше благодаря страху подданных, чем благодаря их преданности». (Гер.III, 8).
Сенат при Септимии Севере потерял всякое значение. Немалое число сенаторов пало жертвой жестоких преследований. «Многие были погублены, одни - за то, что позволяли себе иносказательные выражения, например: «Вот император, действительно оправдывающий свои имена - действительно упорны (Пертинакс, имя которое Север взял, поскольку якобы мстил за убитого Пертинакса, по латыни означает «упорный»), действительно жестокий (Север значит жестокий или твердый)» (Элий Спартиан, XIV).
Септимий Север скончался от болезни в далекой Британии в феврале 211 г. Он сочетал в себе здравый ум дельного правителя со столь большой жестокостью, что современники говорили о нем, что ему надо было или вообще не родиться на свет, ибо был он очень жесток, или, если уж родился, не умирать, ибо для государства был очень полезен» (СП. XVIII).
К моменту его смерти в Риме (городе) было запаса хлеба на семь лет вперед, а масла столько, что его хватило на 5 лет не только для самого Рима, но и для всей Италии.
«Говорят, что последние его слова были следующие: «Я принял государство, раздираемое повсюду междуусобиями, а оставляю его в состоянии мира даже в Британии. Старый, с больными ногами, я оставляю своим сыновьям власть твердую, если они ее будут достойны, но - слабую, если они будут не достойны ее» (Сп. XXIII).
Обращаясь к своим сыновьям, он сказал: «Не ссорьтесь между собою, ублажайте воинов, на всех остальных можете не обращать внимания» (Дион. Касс. 66,15,2).
По постановлению римского сената Септимий Север был объявлен божественным.
«Его очень любили после смерти или потому, что злоба уже улеглась, или потому, что исчез страх перед его жестокостью» (Сп.XIX).
«После его смерти все высоко оценили его, главным образом, потому, что впоследствии государство в течение долгого времени не видело ничего хорошего ни от его сыновей, ни после них, когда многие устремились к власти и Римская империя сделалась добычей для грабителей». (Сп.XIX).
Дата добавления: 2015-09-10; просмотров: 89 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |
| XIX. К ПАНУ. | | | Для тех, кто еще не знаком с соционикой |