Конец XIX века. Небольшой замызганный дом на одном из шумных перекрестков быстро растущего Питтсбурга. В захламленной комнате над конторкой склонился неопрятный человек с застывшей на лице, как бы приклеенной, улыбкой, обнажающей почерневшие зубы, и маленькими настороженными глазами. Это Томас Меллон, человек, о котором известно, что под большой процент он ссужает деньги.
Если старый Форд начинал свою карьеру в качестве механика, если в роду Дюпонов и Рокфеллеров были и химики, и инженеры, то сферой деятельности Меллонов в начале их появления в деловом мире Америки было только одно — биржевые спекуляции.
Основатель династии Томас Меллон, положивший начало богатствам этой семьи, по словам его биографов, «знал все законы, касающиеся прав кредитора на имущество должника, и наживался на безрассудстве других». Иными словами, этот один из самых почитаемых буржуазной пропагандой Америки капиталист, которого нынешние американские журналы, прославляющие монополистов, готовы изображать чуть ли не подвижником, был вульгарным ростовщиком.
А поскольку Томас Меллон «знал все законы, касающиеся прав кредитора на имущество должника», то понемногу Дело росло, ростовщические операции приобретали все больший размах и скоро в паутине этого питтс-бургского паука запуталось множество мелких и средних предпринимателей.
Но ростовщичество было лишь первым шагом. Своим сегодняшним могуществом династия Меллонов обязана алюминию и нефти.
...Так же как и люди, династии предпринимателей проходят разные стадии своего развития — незрелую пору, зенит могущества, дряхлость. Есть на Уолл-Стрите династии, сила которых идет на убыль,— это, например, Вандербильты, Куны и Лебы; другие находятся на вершине своего могущества — Морганы и Рокфеллеры; а есть и такие, кто быстро богатеет, становится все влиятельнее, вызывая растущие опасения конкурентов.
К числу последних, безусловно, относится семейная династия Меллонов, которую уже сейчас считают одной из могущественнейших в Соединенных Штатах.
Мы назвали эту семейную группу Уолл-Стритской, несмотря на то, что центр ее находится не в Нью-Йорке, а в одном из крупнейших промышленных центров северо-востока США — в городе Питтсбурге. Однако все финансовые интересы семейства Меллонов привязывают его к Уолл-Стритским банкам, и прежде всего к промышленно - финансовой империи Рокфеллеров.
Старому Меллону наследовал его сыте Эндрю. Он тек же не стал утруждать себя изучением какой-либо отрасли промышленности. Накопленные отцом деньги Эндрю вкладывал в различного рода бизнес, суливший, по его мнению, наибольшую прибыль. Так Эндрю Меллон набрел на алюминий. Нет, тут и речи не было о предвидении, о том, что уже в начале нынешнего века он предугадал великую будущность этого замечательного металла. Как впоследствии признавался сам Эндрю Меллон, он совершенно случайно решил купить бокситовое месторождение. Вскоре подвернулась еще одна выгодная сделка в этой области, а затем еще и еще...
Для производства алюминия, как известно, требуются не только бокситы, но и большое количество электроэнергии. Район, в котором находятся бокситовые рудники Меллонов, оказался чрезвычайно богатым дешевой электроэнергией. Сообразив, какие прибыли можно извлечь из этого сочетания, Эндрю Меллон задумал подчинить себе всю алюминиевую промышленность страны. Созданная им компания «Алюминиум компани оф Америка» — сокращенно «АЛКОА» — стала одной из крупнейших американских монополий. Жесточайшая эксплуатация рабочих, многочисленные мошенничества содействовали быстрому росту меллоновского состояния.
Но аппетит приходит во время еды. И Эндрю Меллон решил использовать правительственный аппарат для собственного обогащения. Вряд ли есть в истории США другой такой случай, когда непосредственный представитель денежной аристократии столь беззастенчиво и нагло превращал бы государственный аппарат в средство наживы и осуществления политики в интересах крупнейших монополий,, как это делал Эндрю Меллон все 10 лет своего пребывания на посту министра финансов.
Возглавив министерство, он тотчас же отменил закон «о «налоге на сверхприбыль. В результате этой меры ежегодный выигрыш крупных монополий составил 1500 миллионов долларов.
Действуя в интересах своих собратьев, Эндрю Меллон прежде всего, конечно, заботился о собственных интересах. В первые же четыре года пребывания в министерском кресле он ухитрился вернуть меллоновскому банку, то есть самому себе, 404 тысячи долларов, ранее внесенных в государственную казну в виде налога. Данные американских экономистов о количестве долларов, беззастенчиво переведенных из подвалов Форта Нокс[1] на счета меллоновских компаний во время пребывания Меллона в министерстве финансов, расходятся. Одни приводят цифру в 20 миллионов долларов, другие — в 250—300. Во всяком случае, пожалуй, ни одна финансовая операция Эндрю Меллона, осуществленная им на почве бизнеса, не была для него столь прибыльна, как «операция Гардинг», приведшая миллиардера в кабинет министра финансов США.
Особую активность развил Эндрю Меллон, когда на страну надвинулась буря кризиса 1929 года. Одна за другим проходили в кабинете министра финансов совещания предпринимателей, обсуждавших, как переложить тяготы кризиса на плечи рядовых американцев. Последнее из таких совещаний — 4 октября 1931 года — состоялось дома у Меллона, в том самом кабинете, где в ночь смерти Гардинга собрались меллоновские люди. На сей раз здесь присутствовали министр торговли, партнер Джона Пирпонта Моргана - младшего Томас Ламонт, старший член рокфеллеровской семьи Уинтроп Олдрич и другие Уолл-Стритские киты. Результатом сборища была новая серия банкротств и разорений мелких и средних предпринимателей. Что же касается китов, то заградительные дамбы, воздвигнутые под руководством Эндрю Меллона, не только предохранили их от разрушительных последствий кризиса, но они еще больше укрепили свои позиции, прибрав к рукам потерянное другими.
Деятельность Меллона на посту министра финансов была настолько скандальна, он грабил казну так беззастенчиво, что даже долготерпеливые в подобных случаях американские конгрессмены потребовали привлечения Эндрю Меллона к суду. После долгих проволочек суд наконец состоялся.
За всю историю капитализма буржуазная юриспруденция не знала ни одного случая, когда человек типа Меллона оказался бы осужденным. Меллона «сурово покарали». Ему пришлось покинуть пост министра финансов, и он стал... послом Соединенных Штатов в Англии.
Уже накануне завершения своего «общественного служения» 86-летний Меллон осуществил последнюю жульническую махинацию, результатом которой было почти полное освобождение от налогов многомиллионного наследства, переданного им сыновьям Ричарду и Полю. Когда в 1937 году Эндрю Меллон умер, два его сына-наследника оказались во главе гигантской и быстро растущей корпорации.
Дата добавления: 2015-09-12; просмотров: 44 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |