|
Читайте также: |
В.Быков «Сотников»
Василь Быков – белорусский писатель. Сам он прошел Великую Отечественную войну, был тяжело ранен, воевал на территории родной Белоруссии, где от рук фашистов погиб каждый четвертый житель.
Проблеме нравственного выбора человека на войне посвящена его повесть «Сотников». В основе сюжета книги история о том, как два партизана: Сотников и Рыбак отправляются в деревню, чтобы добыть овцу для отряда. До этого герои были мало знакомы, хотя уже успели повоевать и даже выручить друг друга в бою. Сотников чувствует себя нездоровым, но все же вызывается идти.
Рыбак, парень простодушный и добрый, жалеет его, отдает свое полотенце, чтобы Сотников замотал горло, делится с ним остатками еды, не бросает Сотникова во время столкновения с полицаями, хотя и имеет возможность убежать.
Вначале симпатии читателя на стороне Рыбака: кажется, что именно этому герою суждено совершить подвиг. Он смелый, отчаянный, не бросает товарища в трудную минуту.
Ситуация меняется после ареста героев. Перед выбором ставит автор своих героев: погибнуть, но не запятнать своей совести или остаться жить, но стать предателем.
Внешне слабый Сотников оказывается сильным духом человеком. Он сразу осознает безысходность ситуации и делает выбор. Он ни секунды не колеблется, предпочитая умереть, чем предать товарищей и свои нравственные принципы.
Рыбак же до последней минуты не верит, что из этой западни не вырваться. Он вступает в опасную игру с врагом и, сам того не желая, проговаривается, попав в искусно расставленную ловушку. С этого момента начинается его нравственное падение. Обратной дороги нет, и Рыбак начинает жить по другим законам. В конце повести он становится палачом своего бывшего товарища Сотникова.
Герои В.Быкова, оказавшись в кризисной ситуации, выявляют свою суть. Повесть «Сотников» учит нас тому, что в самых бесчеловечных ситуациях человек должен поступать по совести, оставаться человеком, как бы трудно это порой ни было.
В.Быков «Обелиск»
В основе сюжета повести – история учителя Алеся Мороза, который незадолго до войны приезжает в поселок Сельцо в Западной Белоруссии и своей главной задачей считает не только обучение детей грамоте, но и воспитание в них чувства собственного достоинства, гражданского самосознания. «Главное, - говорит он, - чтобы ребята теперь поняли, что они люди, не быдло…»
Когда приходят немцы, Морозу разрешают продолжить работу в школе. Такое разрешение можно было бы считать сотрудничеством с оккупантами, но Мороз, рискуя жизнью, учил детей мужеству, воспитывал в них ненависть к захватчикам. Его ученики совершили диверсию, взорвав машину с фашистами, были захвачены и приговорены к смерти.
Находившийся в партизанском отряде Мороз узнает, что немцы обещают отпустить детей, если он добровольно сдастся. И сам учитель, и партизаны понимают, что это лишь уловка, мальчишки будут казнены в любом случае. Ситуация нравственного выбора осложняется еще и тем, что Мороз знает местонахождение партизанского отряда. Если он под пытками проговорится, жизнь многих людей окажется под угрозой. С одной стороны – «простая арифметика», с другой – главный герой ощущает себя Учителем, несущим моральную ответственность за то, какие нравственные качества воспитал он в своих учениках. И, несмотря на запрет, Мороз возвращается в поселок и сдается в руки фашистов, чтобы поддержать ребят в трудную минуту. Он погибает вместе с ними, но помогает бежать своему лучшему ученику Павлу Миклашевичу.
Отношение к поступку Алеся Мороза в повести у разных героев неоднозначно. Многие люди считали, что учитель поступил необдуманно и жертва его бессмысленна. Автор повести заставляет и читателей сделать свой выбор – дать оценку поступку героя. Лично я согласен с мнением Павла Миклашевича, который всю жизнь доказывал, что Алесь Мороз совершил настоящий подвиг и имя его достойно быть высечено на обелиске рядом с именами его учеников. В трагической ситуации он решил находиться со своими учениками, чтобы показать им пример мужества и стойкости перед лицом смерти.
Алесь Мороз напоминает мне великого педагога Януша Корчака, который тоже погиб вместе со своими воспитанниками. Это истинные педагоги, Учителя с большой буквы.
Заключение
У В. Быкова нет произведений со «счастливым» концом, потому что он на собственном опыте убедился, что стойкость и бескомпромиссность в военное время слишком часто оплачивались ценой человеческой жизни. И все же повести этого писателя жизнеутверждающи, потому что в них раскрываются героические характеры русских людей, способных идти на самопожертвование, бесконечно любящих свою Родину, сохраняющих преданность ей до последнего вздоха и завоевавших у своих врагов победу не только для себя, но и для своих детей и внуков, а значит — для нас.
Война -- это великий урок для всех людей. И произведения современных писателей позволяют нам, людям, родившимся в мирное время, понять, насколько тяжелы испытания войны, сколько горя несет она людям, как тяжело переосмысливать нравственные ценности перед лицом смерти и насколько ужасна смерть. А потому я считаю, что гуманистическое значение произведений о войне, особенно тех, в которых главное внимание уделяется проблеме человека, огромно.
Произведения от Великой Отечественной войне, рассказывая о грозных, трагических событиях, заставляют нас понять, какой дорогой ценой была завоевана победа. Они учат добру, человечности, справедливости. Книги о войне — это нерукотворный памятник советским воинам, в жестокой схватке с врагом победившим фашизм Война 1941-1945 годов уже стала для нас историей. Мы узнаем о ней по книгам, фильмам, старым фотографиям,воспоминаниям тех, кому посчастливилось дожить до Победы. О ней писали участники и очевидцы тех трагических событий. И сейчас эта тема продолжает волновать писателей, которые открывают в ней новые аспекты и проблемы.
Повести В. Быкова о минувшей войне по-прежнему волнуют, читаются с неослабевающим интересом, потому что проблемы, затронутые в них, всегда актуальны и современны. Это честь, совесть, человеческое достоинство, верность своему долгу. И, раскрывая эти проблемы на ярком и богатом материале, писатель воспитывает молодое поколение, формируя его нравственный облик. Но главная проблема творчества Быкова — это, безусловно, проблема героизма. Однако писателя интересует не столько его внешнее проявление, сколько то, каким путем человек приходит к подвигу, к самопожертвованию, почему, во имя чего совершает героический поступок. Пожалуй, одной из характерных особенностей военных повестей Быкова является то, что он не щадит своих героев, ставя их в нечеловечески трудные ситуации, лишая возможности пойти на компромисс. Положение таково, что человек должен немедленно сделать выбор между героической смертью или позорной жизнью предателя. И делает это автор не случайно, ибо в обычной обстановке характер человека не может раскрыться полностью.
«Победа без победителей».
•М.А.Шолохов «Донские рассказы»
М.А.Шолохов был одним из немногих писателей, кто не только понял, но и не стал умалчивать главный результат гражданской войны в России: в непримиримой братоубийственной войне, навязанной людям, победителей не оказалось: поражение потерпели все. Обоюдная жестокость и ненависть приводит к обоюдной же трагедии.Трагичен выход из вражды к миру как для побежденных, так и для победителей.
Выразительнейшей иллюстрацией этой мысли может служить рассказ «Родинка».
В «Донских рассказах» М.Шолохов показывает казачью жизнь в период гражданской войны. Все рассказы проникнуты мыслью: острая классовая борьба размежевала не только Дон, станицу, хутор, но и казачьи семьи. Шолохов показывает преступность войны, её губительные разрушительные последствия как для судьбы «тихого» Дона, так и для России в целом. В этой войне неправы обе стороны. Очень точно выразит эту авторскую мысль в романе «Тихий Дон» Григорий Мелехов: «Мне, если направдокгутарить, ни те, ни эти не по совести».
Особенно ярко трагический раскол среди казаков показан в рассказе «Родинка». Главные герои – отец и сын Кошевые, которых революция поставила по разные стороны баррикад. Николка, командир красного эскадрона, ведет непримиримую борьбу с белыми бандами. Эскадрон его однажды сталкивается с бандой, атаманом которой является его отец. К моменту его трагического поединка с отцом Шолохов приурочивает размышления Николки о покривившемся ходе его жизни: «Учиться бы поехать куда-нибудь, а тут банда… Опять кровь, а я уже уморился так жить… Опостылело всё…»
Эта недвусмысленная оценка войны дополняется в рассказе многозначительной деталью: посыльный, привезший пакет. До смерти загнал лошадь, и это еще больше убеждает Николку в неправоте творимого дела.
Трагедией заканчивается рассказ: отец и сын, неузнанные, встречаются на поле боя, отец убивает сына и случайно узнает его по родинке, понимает, что совершил страшный грех, и сам себе выносит приговор.
9 мая 2015 года Россия отмечает 70 годовщину Великой Победы над фашизмом. Войну хочется забыть. Трудно человеку жить с такой жестоко нагруженной памятью, с такой измученной душой. Но что будет с нами, если люди забудут ее и не передадут нам свою память? Какими мы будем без нее в нашем большом и тревожном мире? И все-таки память жива в нас. Она находит десятки путей, чтобы не покинуть человеческое сердце. Это она соединяет прошлое и будущее.
Юрий Яковлевич Яковлев
ДЕВОЧКИ
С ВАСИЛЬЕВСКОГО ОСТРОВА
ВЕЛИКОЕ НЕПОСЛУШАНИЕ
Умерли все. Осталась одна Таня.
Из дневника Тани Савичевой.
Ленинград, 1942 год.
Я Валя Зайцева с Васильевского острова.
У меня под кроватью живет хомячок. Набьет полные щеки, про запас, сядет на задние лапы и смотрит черными пуговками... Вчера я отдубасила одного мальчишку. Отвесила ему хорошего леща. Мы, василеостровские девчонки, умеем постоять за себя, когда надо...
У нас на Васильевском всегда ветрено. Сечет дождь. Сыплет мокрый снег. Случаются наводнения. И плывет наш остров, как корабль: слева - Нева, справа - Невка, впереди - открытое море.
У меня есть подружка - Таня Савичева. Мы с ней соседки. Она со Второй линии, дом 13. Четыре окна на первом этаже. Рядом булочная, в подвале керосиновая лавка... Сейчас лавки нет, но в Танино время, когда меня еще не было на свете, на первом этаже всегда пахло керосином. Мне рассказывали.
Тане Савичевой было столько же лет, сколько мне теперь. Она могла бы давно уже вырасти, стать учительницей, но навсегда осталась девчонкой... Когда бабушка посылала Таню за керосином, меня не было. И в Румянцевский сад она ходила с другой подружкой. Но я все про нее знаю. Мне рассказывали.
Она была певуньей. Всегда пела. Ей хотелось декламировать стихи, но она спотыкалась на словах: споткнется, а все думают, что она забыла нужное слово. Моя подружка пела потому, что когда поешь, не заикаешься. Ей нельзя было заикаться, она собиралась стать учительницей, как Линда Августовна.
Она всегда играла в учительницу. Наденет на плечи большой бабушкин платок, сложит руки замком и ходит из угла в угол. "Дети, сегодня мы займемся с вами повторением..." И тут споткнется на слове, покраснеет и повернется к стене, хотя в комнате - никого.
Говорят, есть врачи, которые лечат от заикания. Я нашла бы такого. Мы, василеостровские девчонки, кого хочешь найдем! Но теперь врач уже не нужен. Она осталась там... моя подружка Таня Савичева. Ее везли из осажденного Ленинграда на Большую землю, и дорога, названная Дорогой жизни, не смогла подарить Тане жизнь.
Девочка умерла от голода... Не все ли равно отчего умирать - от голода или от пули. Может быть, от голода еще больнее...
Я решила отыскать Дорогу жизни. Поехала на Ржевку, где начинается эта дорога. Прошла два с половиной километра - там ребята строили памятник детям, погибшим в блокаду. Я тоже захотела строить.
Какие-то взрослые спросили меня:
- Ты кто такая?
- Я Валя Зайцева с Васильевского острова. Я тоже хочу строить.
Мне сказали:
- Нельзя! Приходи со своим районом.
Я не ушла. Осмотрелась и увидела малыша, головастика. Я ухватилась за него:
- Он тоже пришел со своим районом?
- Он пришел с братом.
С братом можно. С районом можно. А как же быть одной?
Я сказала им:
- Понимаете, я ведь не так просто хочу строить. Я хочу строить своей подруге... Тане Савичевой.
Они выкатили глаза. Не поверили. Переспросили:
- Таня Савичева твоя подруга?
- А чего здесь особенного? Мы одногодки. Обе с Васильевского острова.
- Но ее же нет...
До чего бестолковые люди, а еще взрослые! Что значит "нет", если мы дружим? Я сказала, чтобы они поняли:
- У нас все общее. И улица, и школа. У нас есть хомячок. Он набьет щеки...
Я заметила, что они не верят мне. И чтобы они поверили, выпалила:
- У нас даже почерк одинаковый!
- Почерк? - Они удивились еще больше.
- А что? Почерк!
Неожиданно они повеселели, от почерка:
- Это очень хорошо! Это прямо находка. Поедем с нами.
- Никуда я не поеду. Я хочу строить...
- Ты будешь строить! Ты будешь для памятника писать Таниным почерком.
- Могу, - согласилась я. - Только у меня нет карандаша. Дадите?
- Ты будешь писать на бетоне. На бетоне не пишут карандашом.
Я никогда не писала на бетоне. Я писала на стенках, на асфальте, но они привезли меня на бетонный завод и дали Танин дневник - записную книжку с алфавитом: а, б, в... У меня есть такая же книжка. За сорок копеек.
Я взяла в руки Танин дневник и открыла страничку. Там было написано:
"Женя умерла 28 дек. 12.30 час.утра 1941 г.".
Мне стало холодно. Я захотела отдать им книжку и уйти.
Но я василеостровская. И если у подруги умерла старшая сестра, я должна остаться с ней, а не удирать.
- Давайте ваш бетон. Буду писать.
Кран опустил к моим ногам огромную раму с густым серым тестом. Я взяла палочку, присела на корточки и стала писать. От бетона веяло холодом. Писать было трудно. И мне говорили:
- Не торопись.
Я делала ошибки, заглаживала бетон ладонью и писала снова.
У меня плохо получалось.
- Не торопись. Пиши спокойно.
"Бабушка умерла 25 янв. Зч. дня 1942г.".
Пока я писала про Женю, умерла бабушка.
Если просто хочешь есть, это не голод - поешь часом позже.
Я пробовала голодать с утра до вечера. Вытерпела. Голод - когда изо дня в день голодает голова, руки, сердце - все, что у тебя есть, голодает. Сперва голодает, потом умирает.
"Лека умер 17 марта в 5 часов утра 1942г.".
У Леки был свой угол, отгороженный шкафами, он там чертил.
Зарабатывал деньги черчением и учился. Он был тихий и близорукий, в очках, и все скрипел у себя своим рейсфедером. Мне рассказывали.
Где он умер? Наверное, на кухне, где маленьким слабым паровозиком дымила "буржуйка", где спали, раз в день ели хлеб. Маленький кусочек, как лекарство от смерти. Леке не хватило лекарства...
- Пиши, - тихо сказали мне.
В новой раме бетон был жидкий, он наползал на буквы. И слово "умер" исчезло. Мне не хотелось писать его снова. Но мне сказали:
- Пиши, Валя Зайцева, пиши.
И я снова написала - "умер".
"Дядя Вася умер 13апр. 2ч. ночь 1942г.".
"Дядя Лёша 10 мая в 4 ч. дня 1942г.".
Я очень устала писать слово "умер". Я знала, что с каждой страничкой дневника Тане Савичевой становилось все хуже. Она давно перестала петь и не замечала, что заикается. Она уже не играла в учительницу. Но не сдавалась - жила. Мне рассказывали... Наступила весна. Зазеленели деревья. У нас на Васильевском много деревьев. Таня высохла, вымерзла, стала тоненькой и легкой. У нее дрожали руки и от солнца болели глаза. Фашисты убили половину Тани Савичевой, а может быть, больше половины. Но с ней была мама, и Таня держалась.
- Что же ты не пишешь? - тихо сказали мне. - Пиши, Валя Зайцева, а то застынет бетон.
Я долго не решалась открыть страничку на букву "М". На этой страничке Таниной рукой было написано: "Мама 13 мая в 7.30 час.
утра 1942 года". Таня не написала слово "умерла". У нее не хватило сил написать это слово.
Я крепко сжала палочку и коснулась бетона. Не заглядывала в дневник, а писала наизусть. Хорошо, что почерк у нас одинаковый.
Я писала изо всех сил. Бетон стал густым, почти застыл. Он уже не наползал на буквы.
- Можешь еще писать?
- Я допишу, - ответила я и отвернулась, чтобы не видели моих глаз. Ведь Таня Савичева моя... подружка.
Мы с Таней одногодки, мы, василеостровские девчонки, умеем постоять за себя, когда надо. Не будь она василеостровской, ленинградкой, не продержалась бы так долго. Но она жила - значит, не сдавалась!
Открыла страничку "С". Там было два слова: "Савичевы умерли".
Открыла страничку "У" - "Умерли все". Последняя страничка дневника Тани Савичевой была на букву "О" - "Осталась одна Таня".
И я представила себе, что это я, Валя Зайцева, осталась одна: без мамы, без папы, без сестренки Люльки. Голодная. Под обстрелом.
В пустой квартире на Второй линии. Я захотела зачеркнуть эту последнюю страницу, но бетон затвердел, и палочка сломалась.
И вдруг про себя я спросила Таню Савичеву: "Почему одна?
А я? У тебя же есть подруга - Валя Зайцева, твоя соседка с Васильевского острова. Мы пойдем с тобой в Румянцевский сад, побегаем, а когда надоест, я принесу из дома бабушкин платок, и мы сыграем в учительницу Линду Августовну. У меня под кроватью живет хомячок. Я подарю его тебе на день рождения. Слышишь, Таня Савичева?"
Кто-то положил мне руку на плечо и сказал:
- Пойдем, Валя Зайцева. Ты сделала все, что нужно. Спасибо.
Я не поняла, за что мне говорят "спасибо". Я сказала:
- Приду завтра... без своего района. Можно?
- Приходи без района, - сказали мне. - Приходи.
Моя подружка Таня Савичева не стреляла в фашистов и не была разведчиком у партизан. Она просто жила в родном городе в самое трудное время. Но, может быть, фашисты потому и не вошли в Ленинград, что в нем жила Таня Савичева и жили еще много других девчонок и мальчишек, которые так навсегда и остались в своем времени. И с ними дружат сегодняшние ребята, как я дружу с Таней.
А дружат ведь только с живыми.
...И плывет наш остров, как корабль: слева - Нева, справа - Невка, впереди - открытое море.
Дата добавления: 2014-12-20; просмотров: 80 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |