Читайте также:
|
И К. Маркс, и В.И. Ленин связывали победу социализма с процессом полной ликвидации классов вообще. Этот подход сохранялся в Коммунистической партии вплоть до 1934 г. (XVII съезд партии). Все изменилось, в 1936 г., когда И.В. Сталин выступил с докладом «О проекте Конституции СССР». Он утверждал, что с наступившей победой социализма в стране сформировались совершенно новые общественные классы — рабочий класс, колхозное крестьянство. «Как видите, рабочий класс СССР — это совершенно новый, освобожденный от эксплуатации, рабочий класс, подобного которому не знала еще история человечества». Аналогичным образом были обрисованы изменения в советском крестьянстве. Лица умственного труда были причислены к особой социальной прослойке — интеллигенции, вышедшей из народа и связанной с ним тесными узами. В СССР остались три дружественные социальные силы, грани между которыми «стираются, а старая классовая исключительность исчезает». Два класса различались по формам собственности, с которой были связаны: рабочие — с государственной, крестьяне — с колхозно-кооперативной. В определенном смысле признавалось, что рабочий класс имеет более высокий статус, вытекающий из его особой «исторической миссии». Он был связан с «высшей» формой собственности и играл «ведущую» роль в процессе перехода к коммунизму. Однако и здесь речь шла не о привилегиях, а о социальном опыте и ответственности, которые не соотносились с властью, позволяющей присваивать труд других социальных групп. Переход к будущему коммунистическому обществу видился, прежде всего, не в уменьшении социального или экономического неравенства, не в возрастающей власти непосредственных производителей над условиями производства, но скорее как процесс слияния двух форм социалистической собственности (и соответствующего исчезновения классов), повышения культурно-технического уровня занятых ручным трудом и достижения материального изобилия.
Сохранение дифференциации в доходах не связывалось с иерархиями и привилегиями отдельных классов и слоев, ибо они отражали различие вклада конкретных работников в производство.
Таким образом, была сформулирована декларативная модель социальной структуры советского общества, и официальный образ страны, существовавший в СССР вплоть до конца 80-х годов, был сусальной картиной общества, в котором есть дружественные классы, нет классовых противоположностей и классовых антагонизмов.
Формула «два класса + прослойка» была создана, чтобы замаскировать реальную стратификацию с невиданными различиями верхов и низов. За словом «интеллигенция» скрывались и сельский учитель, кормивший себя с огорода, и крупный номенклатурный бонза. Эту-то пирамиду и прикрывала «трехчленка».
Модель «2+1» сознательно игнорировала властное измерение. В этом был заведомый отказ от научного подхода к изучению советского общества, отказ от следования традиции К. Маркса, для которого власть была ключевой категорией, через которую преломлялись классовые отношения. Анализом реальной классовой структуры советского общества занимались как отечественные, так и зарубежные ученые. Так, анализируя социальную стратификацию в СССР в 1950 году, Алекс Инкельс обнаружил многослойную стратификацию, выделив в ней следующие группы населения:
1) правящую элиту – небольшую группу, состоящую из высокопоставленных партийных, правительственных, хозяйственных и военных чиновников, также известных ученых, отмеченных властью артистов и писателей;
2) высшую прослойку интеллигенции, которую составляли промежуточные по своему статусу слои, включенные в перечисленные выше категории людей, с добавлением наиболее важных представителей технических специалистов;
3) массовую интеллигенцию, состоящую из большинства групп профессионалов, бюрократии среднего уровня, менеджеров небольших предприятий, младших офицеров армии и т.д.
4) «белые воротнички», которые в СССР назывались служащими (бухгалтеры, кассиры, нижние чины руководителей и т.д.);
5) рабочий класс, подразделяющийся на:
- «рабочую аристократию», т.е. наиболее квалифицированных и хорошо оплачиваемых рабочих;
- рядовых рабочих, имевших среднюю квалификацию среднюю зарплату;
- отстающих рабочих, имеющих низкий уровень квалификации, минимальный размер заработка, были безынициативны;
6) крестьянство, которое по сравнению с рабочими являлось относительно более гомогенной группой, однако также подразделялось на подгруппы:
- преуспевающих крестьян, из так называемых колхозов-миллионеров, урожайность, техническая оснащенность и уровень подготовки кадров заметно отличался от средних колхозов;
- средних крестьян, включающих наименее производительные и наиболее бедные группы людей.
Кроме перечисленных выше категорий населения СССР А.Инкельс особо выделяет так называемую резидуальную (остаточную) группу, в которую он включил заключенных, содержащихся в трудовых лагерях исправительных колониях. Эта часть рабочей силы стояла вне формальной классовой структуры.
В начале 90-х годов Т.И.Заславская выделила в социальной структуре советского общества три группы:
- высший класс, основу которого составляла номенклатура, включающая высшие слои партийной, военной, государственной и хозяйственной бюрократии;
- низший класс, представленный наемными работниками государства (рабочими, крестьянами, массовой интеллигенцией);
- и разделяющая эти классы прослойка, которую образуют социальные группы, обслуживающие номенклатуру.
Характеризуя социальную структуру советского общества, ученые указывают на наличие комбинации стратификационных систем.Конечно, значение разных стратификационных систем в обществе советского типа отнюдь не одинаково. Принципиальную стержневую роль в нем играет этакратическая система. Степень огосударствления собственности и проникновения государства во все сферы общественной жизни чрезвычайно высока. И чем ближе социальная группа к кормилу государственной власти, тем выше ее социальное положение и шире возможности практически во всех областях.
Полученные образование и профессия, выработанные манеры поведения и стиль жизни (дисциплинированность, демонстративный аскетизм), приятные внешние данные, а в некоторых регионах (Закавказье, Средняя Азия) этническая принадлежность и материальная обеспеченность, — все это может облегчить продвижение вверх по ступеням властных учреждений, но не способно его гарантировать. А достигнутое положение во властной иерархии оказывается важнее всевозможных дипломов, наличия или отсутствия профессиональных навыков, размера получаемых доходов.
Социально-экономические различия (размеры личной собственности, получаемых доходов) в данном обществе, разумеется, не устраняются, однако ликвидирована сама база классового разделения — негосударственная собственность на средства производства. Классовые черты, таким образом, носят подчиненный, производный, второстепенный характер. Формы внегосударственной хозяйственной активности (личное подсобное хозяйство, «теневое» производство) ущербны и, в конечном счете, тоже тесно связаны с государственным сектором, зависят от него.
Применительно к данному обществу правомерно обсуждать вопрос об элементах сословной стратификации (они соседствуют с каждой этакратической системой). В данном случае сословные элементы проявляются в принадлежности к определенным политическим или экономическим корпорациям. Например, существенную роль для социального продвижения здесь играет деление на членов партии и беспартийных, которое напоминает членение сословного характера, увязанное с объемом прав и обязанностей перед партократическим государством. Однако формально-юридически роль чоенства в партии в занятии престижных постов нигде не фиксируется. Партийность как статус не передается по наследству.
Таким образом, в СССР возник смешанный тип стратификации – сословно-классовый. Но для возникновения классов не было экономической базы (так как отсутсвовала частная собственность на средства производства). С другой стороны, общество было закрытым, наподобие сословного, но сословная принадлежность не закреплялась юридически и не передавалась по наследству.
Дата добавления: 2015-01-30; просмотров: 273 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |