Главная страница | Контакты | Случайная страница Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Полоса признаний

Вместе с тем, успехи советской дипломатии в на­чале 1920-х гг. еще не решали главной задачи со­ветской внешней политики на этом этапе разви­тия нашей страны — дипломатическое признание РСФСР ведущими странами Запада достигнуто не было. Первым успехом в отношениях со странами Запада стало подписанное в марте 1921 г. советско-бри­танское торговое соглашение. Находившееся у власти в Вели­кобритании лейбористское правительство Д. Ллойд-Джорджа признавало необходимость налаживания партнерских отноше­ний с Россией для преодоления трудностей, возникших в анг­лийской экономике в результате Первой мировой войны. Сле­дом за Англией торговые отношения с Советской Россией в мае 1921 г. возобновила Германия, в сентябре 1921 г. — Норвегия, а в декабре 1921 г. — Италия. Обосновывая политику налаживания взаимовыгодных связей со странами Запада, нарком иностран­ных дел Г. Чичерин отмечал: «В нынешнюю историческую эпо­ху, делающую возможным параллельное существование старого и нарождающегося нового социального строя, экономическое со­трудничество между государствами, представляющими эти две системы собственности, является повелительно необходимым».

Масштабных успехов советской дипломатии удалось дос­тичь в ходе Генуэзской конференции, проходившей в Италии с 10 апреля по 19 мая 1922 г. Официальной целью конференции провозглашался поиск путей экономического восстановления

Центральной и Восточной Европы, но в действительности ос­новным вопросом, оказавшимся в центре внимания участников конференции, являлся вопрос о налаживании взаимоотношений между РСФСР и капиталистическим миром. В состав советской делегации входили Л. Красин, М. Литвинов, В. Боровский и др. Ее председателем был назначен Ленин, а заместителем гла­вы делегации являлся Г. Чичерин, который в Генуе, куда Ле­нин не выезжал, пользовался всеми правами председателя. Помимо РСФСР, советская делегация представляла интересы всех советских республик, а также ДВР и народных республик Бухары и Хорезма.

На конференции западные державы предъявили советско­му правительству ряд претензий, серьезно ущемлявших су­веренитет и национальные интересы РСФСР. От Советской России требовали признать все долги царского и Временного правительств, общий объем которых составлял 18,5 млрд зо­лотых руб., вернуть иностранным предпринимателям нацио­нализированные после революции предприятия или в полном объеме возместить их стоимость, ликвидировать монополию внешней торговли и т.д. Советская сторона отвергла такую постановку вопроса, предъявив, в свою очередь, встречные требования покрыть затраты Советской России на отражение военной интервенции и на борьбу с белыми правительствами, щедро финансируемыми Антантой. Эта сумма существенно превосходила российскую задолженность (приблизительно 39 млрд золотых руб.). Переговоры зашли в тупик. Советская делегация, желая найти почву для возможного диалога и вос­становления экономических связей с развитыми государства­ми мира, внесла несколько компромиссных предложений, но и они не встретили понимания.

Вместе с тем, помимо стран победительниц, в Генуэзской конференции принимала участие Германия. Перед ней стояли проблемы, очень похожие на те, которые приходилось решать Советской России. Возникли условия, способствовавшие сбли­жению позиций двух стран, результатом чего стал мирный до­говор, подписанный 16 апреля 1922 г. в Рапалло Чичериным и министром иностранных дел Германии В. Ратенау. По услови­ям договора, РСФСР и Германия устанавливали дипломатичес­кие отношения, отказывались от возмещения военных расхо­дов и уплаты прежних долгов, а также предоставляли друг другу статус наибольшего благоприятствования в экономической сфе­ре. Рапалльский договор означал прорыв внешнеполитической блокады РСФСР со стороны ведущих стран Запада, являлся важ­ным успехом советской внешней политики. В 1923 г. он был дополнен подписанным между Россией и Германией секретным военным договором, по которому Германия получала возмож­ности производить и испытывать на территории Советской Рос­сии те виды вооружения, которые ей запрещалось иметь по Версальскому мирному договору, а советская сторона использовать немецкий опыт в строительстве своих вооруженных сил.

Постепенно начинают налаживаться отношения РСФСР, а позже и СССР с другими странами. Этому способствовала стаби­лизация большевистской власти внутри страны. Важное значе­ние для СССР имело сближение с Великобританией. Отноше­ния двух стран часто сопровождались острыми политическими конфликтами. Так, 8 мая 1923 г. английское правительство вру­чило советской стороне меморандум, составленный министром иностранных дел Дж. Керзоном. Меморандум носил характер ультиматума: правящие крути Англии требовали от Советского Союза отозвать своих дипломатов из Ирана и Афганистана и принести извинения за их якобы неправильные действия про­тив Британской империи; установить 3-мильную зону берего­вых вод вдоль Мурманского побережья вместо признаваемой со­ветской стороной 12-мильной; отменить смертные приговоры британским подданным, уличенным в шпионаже. Помимо это­го, английская сторона настаивала на предоставлении ей прав вмешиваться во внутренние дела СССР под предлогом устране­ния так называемых религиозных преследований.

Советское правительство решительно отклонило претензии, содержащиеся в ультиматуме Керзона, согласившись лишь на второстепенные уступки (освобождение арестованных в советс­ких территориальных водах английских рыболовных судов, раз­решение лова рыбы в спорных водах, выплату компенсации се­мьям расстрелянных и др.). Одновременно с этим рабочие стран Запада, и прежде всего самой Великобритании развернули ши­рокую компанию солидарности под лозунгом «Руки прочь от СССР!». Попытка диктата в отношении Советского государства сорвалась. Урегулирование конфликта, вызванного ультимату­мом Керзона, способствовало установлению 1 февраля 1924 г. дипломатических отношений между двумя странами. В августе того же года новое британское правительство лейбористов под­писало с СССР новый договор об экономическом сотрудничестве, по которому устанавливался режим наибольшего благоприят­ствования в торговле, а советская сторона, при условии предос­тавления английских кредитов, соглашалась на частичное по­гашение довоенных долгов частным лицам.

Вслед за Великобританией в том же 1924 г. СССР признали Италия, Норвегия, Австрия, Греция, Швеция и другие страны.

Это означало, что отныне советское правительство могло выс­тупать на международной арене в качестве законного преем­ника дореволюционной российской власти, а СССР становил­ся полноправным субъектом международных отношений. Так, в ноте председателя совета министров и министра иностран­ных дел Франции от 28 октября 1924 г. отмечалось: «Прави­тельство [Французской] Республики, верное дружбе, соединя­ющей русский и французский народы, признает де-юре... Правительство Союза Советских Социалистических Республик как правительство территории бывшей Российской империи, где его власть признана населением, и как преемника на этих территориях предшествующих российских правительств».

В исторической литературе период установления диплома­тических отношений между Советским Союзом и другими странами получил название «полосы признания» СССР миро­вым сообществом. К 1925 г. более 20 государств восстановили дипломатические отношения с нашей страной. Из великих держав только США упорно отказывались идти на сближе­ние с большевистским режимом до тех пор, пока в СССР не будет восстановлено право частной собственности и «демок­ратические свободы». Тем не менее экономическое сотрудни­чество между двумя странами успешно налаживалось, на нео­фициальном уровне с советским правительством сотрудничали десятки американских предпринимателей, в том числе такие крупные, как А. Хаммер и Г. Форд.

В то же время и в самом большевистском руководстве далеко не все одобряли экономическое и политическое сближение со странами Запада. Официальная политика страны находилась под постоянной критикой левых. Для многих из них нормали­зация отношений с капиталистическими странами представля­лась отступлением от классовых позиций, предательством идей мировой революции. Инструментом, направленным на проведе­ние классовой политики вне пределов СССР, в эти годы стано­вится Коминтерн, в руководстве которого преобладали сторон­ники левой оппозиции. Вот почему в его деятельности на международной арене сказывалось наследие Гражданской вой­ны и военной интервенции. По сути, в 1920-е гг. Коминтерн стре­мился если не оттеснить советские государственные органы от выработки внешнеполитической линии, то, по крайней мере, стать, наряду с Наркоматом иностранных дел, внешнеполити­ческим ведомством, принимающим важнейшие решения.

Оживление деятельности Коминтерна приходится на 1923 г., когда, по мнению его лидера Г. Зиновьева, сразу в несколь­ких европейских государствах складывается революционная ситуация. Особую ставку левые делали на Германию. Несмот­ря на тесное сотрудничество СССР с официальными властя­ми Веймарской республики, руководство Коминтерна про­должало подталкивать германских коммунистов на захват власти. Переоценив собственные силы и подбадриваемые сво­ими сторонниками в Москве, германские коммунисты осе­нью 1923 г. решились начать подготовку революционного выступления. В Германию Коминтерн тайно направляет ру­ководящую пятерку, в состав которой вошли К. Радек, Г. Пя­таков, а также советский посол в Берлине Н. Крестинский и др. Присланные Москвой эмиссары призваны были осуще­ствлять военно-политическое руководство и материально-техническое обеспечение революции. Для финансирования этих целей было выделено 400000 долларов. В Германию не­легально перебрасывалось оружие, направлялись военные советники.

Однако поднять немецких рабочих на всеобщую забастов­ку не удалось, а вспыхнувшее в Гамбурге вооруженное вос­стание, где местные коммунисты под руководством Э. Тель-мана два дня вели тяжелые бои с армейскими частями и полицией, было жестоко подавлено. В том же году потерпели поражение и болгарские революционеры. Неудачей окончи­лись попытки организовать революционные выступления польских рабочих. В следующем, 1924 г. в центре замыслов революционных стратегов Коминтерна оказалась маленькая Эстония. Но и там попытки привнести революцию извне, без сколько-нибудь серьезных внутренних предпосылок, не при­вели к желаемому результату. Политика Коминтерна была пересмотрена только в 1926 г., когда Зиновьева сняли с по­ста председателя. Но и позже проблемы взаимоотношений СССР со странами Запада были предметом жарких дискус­сий в межфракционных столкновениях в верхах большевист­ской партии.