Читайте также:
|
-Это правда? – сев ближе, прошептал парень. Свободная рука вспорхнула вверх по груди, крепкому плечу и легла Тому на шею. – Правда? – в густой черноте ища губы, слушаясь внутреннего путеводителя.
-Правда, - слив уста воедино, обняв тонкое тело.
Отпустить себя. Закрыть глаза на предрассудки и мораль. В темноте нет ничего, кроме мягких губ и настойчивых, но ласковых прикосновений. И этот холод, мелькающий в тепле его рта. Непривычное ощущение плоской груди и узких бедер. Но не мене возбуждающе. Эта новизна будоражила, требовала к себе внимания, повелевая рукам нежить себя. Билл надавил Томасу на плечи, укладывая его на стол, а сам забрался на него верхом, не прекращая поцелуя, только на мгновения отрываясь от теплой ласки, чтобы попросить доверять ему. Пальцы гладят горячую кожу, покрывающуюся маленькими бугорками с каждым прикосновением. Билл ликовал, когда Томас прижал его теснее к себе, властно вторгаясь языком в его рот. Блаженно застонал, когда ощутил его возбуждение, чувствуя, как в трусливом и неуверенном ягненке просыпается зверь. Тома обуревала страсть. Он жаждал страстных поцелуев Билла, его плавных дразнящих движений на своих бедрах. И он не представлял, как мог так долго отказываться от этого удовольствия. Как мог не воспользоваться молодостью раньше? Непроходимый глупец. Но благо, что вовремя опомнился.
-Билл, Билл, Билл, стой. Не так сильно, - оторвавшись от губ брюнета, снял его руку со своего паха.
-Нежнее? – обольстительным голосом осведомился Браун, вернув ладонь на нагретое местечко.
-Не здесь…
-У нас нет выбора, Том, - чмокнув исцелованные губы. – Я хочу почувствовать тебя, сделать тебе хорошо…
-Мне уже хорошо, - сглотнув, запрокинул голову, позволяя делать с собой все, что угодно.
Ловкие пальцы быстро расправились с ремнем даже в темноте, а влажные губы безошибочно нажимали нужные рычаги, покрывая поцелуями живот.
-Тебе понравится, - томный шепот над ухом и опаляющее скулу дыхание.
И руки.
Ласковые.
Дерзкие.
Невыносимые поцелуи.
Он не соврал.
<18>
Процесс сна интересен своими особенностями, как и прочие биологические процессы, протекающие в организме человека. Умные внутренние его системы вырабатывают множество гормонов, ферментов и других веществ, необходимых нам для существования. Практичный организм получает нужные ему элементы из всего, что подвернется «под руку». Таким образом, когда мы ложимся спать, забыв выключить свет или наблюдая иной его источник, сон не желает приходить к нам быстро, истязая своим топтанием на «пороге». Серотонин – так называется тот гормон, который мешает нам заснуть. Гормон бодрствования, удовольствия, радости и насыщения. Его антипод – мелатонин, который вырабатывается при отсутствии освещения, как естественного, так и искусственного, напротив, приглашает сон навестить наш разум незамедлительно.
В подвале было темно. Но спать не хотелось. Вокруг не было ни лучика света, но удовольствие зашкаливало. Плотный мрак отнял дар зрения, но благодушно обострил другие чувства. Том не видел полыхающего возбуждением взгляда Билла. Не видел его резко очерчивающихся скул из-за стиснутых челюстей от возрастающего давления в штанах. Ни бессовестных рук, смело ласкающих его тело, ни алых губ, измывающихся над его кожей жалящими поцелуями. Том ничего не видел.
Он ощущал все это. Телом. Вдыхал запах вожделения. Слушал голос Билла. Чувствовал на языке его вкус.
К нему никто не прикасался настолько откровенно. Никто не был настолько бесстрашен в своих действиях. Никто не совершал с ним подобного всего спустя единицы дней знакомства. Никто из мужчин. И этот оттенок в палитре охвативших Томаса чувств был самым ярким.
-Чего ты хочешь? – кусая нежную кожу шеи, вопрошал Браун. – Хочешь, я поцелую его? – ведя подушечками пальцев по вздрагивающему животу к недовершенному им разоблачению. Том не позволил юноше торопиться. Тем более что даже обычные его поцелуи и ласки взрывались в теле огненными вспышками.
-Не нужно, - утопая в приторном чернильном сиропе ощущений, остановил действие.
-Будем терпеть? – с ноткой разочарования в голосе.
-Не то место, - накрыв рукой оголенную поясницу, поднимая тонкую ткань выше. Тому нравилось касаться Билла. Это было дико, безумно, греховно и противоестественно. Но ему это нравилось.
-Что ты делаешь? – с усмешкой осведомился Браун, прижимаясь к Томасу плотнее, лаская широкие, обвитые жгутами мышц, плечи.
-Трогаю тебя. Не нравится? – переместив ладонь на впалый живот.
-В том-то и дело, что чересчур, - наугад ткнувшись губами в подбородок, Билл чуть прикусил его, затем лизнул кончиком языка, вызвав у Тома тихий смешок. – Смешинка в рот попала? - саркастически поинтересовался. – Дай-ка ее мне, - завладел губами, чувствуя улыбку.
Поцелуи – это хорошо. Нежные, страстные, нетерпеливые касания – замечательно. Горячий Билл под боком, настаивающий на ближайшем контакте – крышесносно. И, о Боже, как же Тому хотелось пойти на поводу у соблазняющего его мальчишки! Хотелось, чтобы этот ангелочек, обернувшийся во тьме пылающим вожделением дьяволом, сделал с ним все то, о чем сейчас шепчет, кружа фривольными прикосновениями внизу его живота, нарочно проникая пальцами под тонкую материю нижнего белья. Неугомонный. Ему сказали: «Нельзя», а он даже внимания на запрет не обратил. Томас разрешил бы, но что-то все же останавливало. Какой-то тревожный звоночек в подсознании, на уровне шестого чувства: не стоит сейчас увлекаться интимным удовлетворением друг друга.
Наверху раздался какой-то грохот.
-Что это? – оторвавшись от поцелуя, Билл вскинул голову, прислушиваясь к посторонним звукам.
Вновь шебуршание, шаги и голоса.
-Ты закрыл дом? – почему-то вполголоса спросил Том, приняв сидячее положение.
-Закрыл, - на автомате кивнул Браун, вздрогнув из-за очередного громыхания. – Черт, а если это воры? – взволнованно.
-Анри сказал, когда вернется? – старался здраво мыслить Том, застегивая ширинку и ремень.
-Нет, но вряд ли сегодня. Это и ежу понятно.
Внезапно мрак разрезал белый луч, плывущий световым пятном по ступеням и полу.
-Том, где кий? – шаря руками по сукну.
-Все на полу, зачем он тебе? – осторожно слезая со стола, шепнул Томас.
-А отбиваться ты чем собрался?! – раздраженно ответил Браун, спрыгнув на брошенную им же полиэтиленовую пленку.
-Кто здесь?! – настороженно спросил донесшийся сверху мужской голос.
-Молчи.
-Он не похож на вора, Билл. Будь он преступником, не стал бы узнавать, есть ли кто в доме или нет.
-А вдруг это убийца какой-нибудь, - оттаскивая упрямого Тома в угол потемнее. Мощный фонарь у чужака оказался.
-По крайней мере, он открыл дверь.
-Ага, пришьет нас, потом опять закроет. А Анри найдет нас весьма запашистыми, - на грани слышимости возмущался Браун. – Том, стой! – тихо «крикнул», не успев удержать его.
-Анри? Это ты? – озадачено вопрошал мужчина, спускаясь вниз по лестнице.
Вдруг Билла «стукнуло».
-Герр Бонне?- выкрикнул из своего укрытия, все-таки сумев утащить Томаса обратно, стукнув того кием по ноге.
-Кто это? Где вы? – освещая то место, откуда послышался вопрос.
-Мы застряли здесь! – внес свою лепту Том, схлопотав очередную оплеуху.
-Выйдите, чтобы я вас видел, или я вызову полицию!
-Герр Бонне, - Билл вошел в круг света. – У нас дверь закрылась…
-Билл?- присматриваясь к щурящемуся юноше.- Господи, как же ты меня напугал! Почему сразу не отозвался? – с явным облегчением произнес мужчина, подходя к брюнету. – Я подумал, что в дом грабители забрались, - обнимая разулыбавшегося Брауна.
-Добрый вечер, - Том показался из тени, протягивая мужчине руку.
-А это кто? - направил фонарь прямо в лицо Томасу, закрывшему глаза руками Томасу.
-Теодерик, не мог ли бы вы не светить на нас? Мы тут хр*н знает сколько сидим в потемках, - Билл опустил средство пытки. – Это Том. Мой друг. Ну и Анри тоже.
-Кстати, где Анри, и что случилось?
-Он уехал в Вену. А мы играли в бильярд, - повинным тоном ответил юноша. – И закоротило…
-Шаром в щиток?! – изумился Теодерик, догадавшись.
-Увы, - развел руками брюнет.
Герр Бонне приблизился к жестяной коробке, разглядывая повреждения. Устало вздохнул, потерев переносицу средним пальцем.
-Тео?! Что там?! – прокричала женщина сверху.
-Контакты повреждены! И у нас гости, Джульетт! – Теодерик обернулся к жмущимся у стены парням. – Поднимайтесь пока.
-А как же…? - хором.
-В погребе есть резервный генератор. Сейчас я его запущу, а потом поговорим.
***
Вопреки строгой интонации Герра Бонне, прозвучавшей в угрозе: «…потом поговорим…», разговор оказался дружелюбным и ничуть не обвиняющим со стороны хозяина дома. Теодерик был приятным собеседником и не менее привлекательным мужчиной. Его жена, Джульетт Бонне, не уступала в красоте своему супругу. Довольно было одного взгляда, чтобы понять - эта пара создана небесами, настолько чувствовалась идиллия в их отношениях.
Браун любил, когда родители его друга приезжали в Амстердам. Нечасто им удавалось стряхнуть рабочую рутину с плеч и покинуть родную Францию, чтобы погостить у сына. Чаще сам молодой человек приезжал в отчий дом, наслаждаясь видами Ла-Рошель. Анри любил город, в котором родился и вырос, но Амстердам – это то место, где он всегда мечтал провести свою юность, пользуясь благами родительских трудов. Теодерик и Джульетт не перечили желаниям обожаемого сына и давали все, что ему только могло понадобиться. Удивительно, что Анри остался человеком при таком раскладе, а не превратился в мажористую сволочь.
У Теодерика была забавная привычка, за которую Билл его и полюбил. Мужчина, прежде чем рассказать что-то смешное, похохочет сам и только потом повествует, над чем же он так потешался. Сейчас Тео в красках описывал вид Брауна, когда тот обличил себя.
-Я сначала испугался! Думаю: «Дева Мария, да у него ружье!». И только потом пригляделся и понял, что это кий. А лицо какое у тебя было! – передразнивая, мужчина выпучил глаза и приоткрыл рот. Вновь засмеялся, вызывая у слушателей ответную реакцию.
-Мы сами приняли вас за грабителей! – отпив белое вино из бокала на высокой ножке. – У меня чуть мозг не взбух от раздумий, чем можно грабителя поколотить, - смеялся Билл. – А Том и вовсе сдаться в плен хотел!
-Большей степенью предпочитаю решать вопросы дипломатическим путем, - улыбнулся Томас. – Спасибо, - принял тарелку с закусками у Джульетт.
-И правильно. Эти двое могли устроить такую бойню, - подметила женщина, погладив мужа по руке.
-Джульетт, кем ты меня выставляешь перед гостем? – с укоризной одернул ее Тео. – Что же, я такой кровожадный?
Женщина вступила в шуточный спор с мужем, упрекая его в излишней ребячливости, мол, не молод уже. Супруги мимоходом обращались к нежданным гостям, но вновь возвращались друг к другу, увлеченные полемикой. Они выглядели отчасти странновато, вроде бы ругаясь, но с улыбками и проскакивающими в перебранке усмешками. И, кажется, совсем забыли, что не одни. Билл смотрел на них поверх ободка хрустального бокала, скрыто улыбался, потягивая дорогое вино. Том смотрел на него, чувствуя, что благородный напиток превосходно лег на джин.
-Может, уйдем? – наклонился он к Брауну, искоса взглянув на уже воркующих благоверных. Неудивительно, что Анри так выделялся среди всей компании Билла. Было от кого унаследовать неординарность, пусть у родителей она стала известной Томасу пока только в плане манеры ведения беседы.
-М-м-м, - заинтересованно поднял бровь Билл. – А какие еще предложения поступят?
Том придвинулся ближе:
-Возьмем такси…- облизался, - приедем домой… - обнял пальцами тонкую ножку бокала, задев руку Билла, - разденемся…
-И-и-и? – расплылся в улыбке брюнет.
-И ляжем спать, - закончил Том, отобрав у юноши выпивку, осушил прозрачную емкость.
Браун угрожающе сузил глаза, говоря этим действием, что не простит ему такого облома. Точнее не допустит, чтобы они просто уснули. Лягут-то они наверняка.
Поблагодарив радушных хозяев за приятный вечер, приведя возражения на их уговоры остаться на ночь, недавние узники подвала устроились на заднем сидении городского такси. Водитель брезгливо оглядел успевших промокнуть под дождем пассажиров, прикинув в уме, сколько будет стоить уборка салона, отвернулся и двинулся в путь. Безразлично следя за дорогой, таксист выполнял свою работу, совершенно начхав на то, что происходило за его спиной. Ему частенько доводилось быть свидетелем и не такого нахальства.
Если бы за окном красовался белый день, Том ни за что не поддался на провокацию Брауна. Но потому как была ночь, да и желание поддаться, на самом деле, присутствовало, Томас развернулся к Биллу и, взяв в руки его лицо, поцеловал. Временами открывая глаза, проверяя направление взгляда водителя, Том посасывал и кусал губы с кисловатым вкусом вина. В очередной раз подняв веки, Том едва не откусил язык Билла от неожиданности. На подголовнике за головой брюнета, с видеокамерой прошлого века на плече, восседал Фей.
-Кра-со-тень!- подал он мысленный посыл ошалевшему от его наглости Томасу, прекратившему поцелуй.
-Скройся! – наслаждаясь нежными губами Билла, который переключился на его шею, Томас сверлил тяжелым взглядом Зеленого вуайериста.
-И забить на такое? – волшебник сложил незамысловатую комбинацию из пальцев свободной руки, показав язык.
-Пупсичек!!! - пропел откуда-то тонюсенький женский голосочек.
Фей красноречиво закатил глаза, выключая камеру.
-Тебе повезло, - показал пальцем на подопечного.
-Пупсичек, ну ты где?! – продолжал зазывать кто-то.
-Иду, милая!
Недовольный возглас волшебника, томный женский вздох и звуки смачного поцелуя.
Том усмехнулся, расслабленно прикрывая глаза. Билл явно задался целью поставить ему засос. Ну и пусть.
А водитель, заметивший зеленое существо, еще долго безумно таращился в лобовое стекло, приплюсовывая к расходам на химчистку еще и гонорар психолога.
***
-Ну и где у тебя ключи лежат? – скалясь, спрашивал Билл, приперев Томаса к двери его квартиры. – Здесь? – попытался засунуть руки в задние карманы, но плюнул на это дело и оставил ладошки на приятной округлости.
-Тебе не кажется, что мы торопимся? – Том убрал руки со своей «драгоценности», мягко отодвинув брюнета, развернулся, отпирая замок.
-Не торопимся, а форсируем события, - дотрагиваясь до уха губами, ответил Билл и обнял мужчину со спины.
-Равноценно, - хмыкнул Том.
-Возбуждать события приятнее, чем торопить их, - поцелуй в шею. – К тому же два пункта твоего плана мы уже выполнили, - отлепившись от желанного тела, юркнул в квартиру вперед хозяина. – Осталось еще два! - скинув на ходу толстовку, Браун самовольно проследовал в спальню.
Откровенно говоря, секса Тому хотелось страшно. По телу будто расставили множество высокочувствительных датчиков, которые мгновенно реагировали, покалывая кожу, когда ее переставал касаться Билл. Но не укладывать же пацана в первый же вечер? Ко всему прочему, Томас не знал, что и как именно нужно делать в подобной ситуации. Размытые теоретические познания не в счет. Всегда приходится учиться чему-то новому. Но не сейчас.
-Что это? – погладив шершавую бордовую поверхность какой-то книги, спросил Билл.
-Фотоальбом, - Том прошел в комнату, стягивая с рук рубашку.
Браун встал с кровати, отложив альбом на тумбу рядом с ней.
-Без меня не начинай, - остановил он Томаса, навострившегося к платяному шкафу. – Я сам тебе помогу от всего избавиться, - принялся снимать широкую футболку.- И не только от одежды, - приник к губам.
Спустя несколько минут.
-Слишком быстро, Билл.
-Быстро, когда за десять минут, - аргументировал Браун, окончательно устраняя уже до шеи задранную футболку.
-Нет, подожди, - Том выпутался из материи, посмотрел ему в глаза. – Я же не знаю, как…
-И что? А я здесь для чего?
-Мне не хочется…
-Ага?! – усмехнувшись.
-…торопиться.
-Том, - Билл скрестил руки за его головой. – Если ты боишься увидеть меня голым, так и скажи, - с абсолютной серьезностью на лице. Одни лишь глаза смеялись.
-Не в этом дело.
-Тогда в чем же? М? – усмирив внутреннее веселье, Браун ни на шутку забеспокоился. В подвале же он чувствовал. Но вдруг у него не…
-Стоит сначала узнать друг друга. Вернее…как это все…
-Хорошо. У меня есть одна идея. Только дай слово, что не сдашь назад, о’кей?
-Какая иде…
-Сначала пообещай, - накрыл его губы.
-Обещаю.
Билл мягко улыбнулся и убрал руку.
***
Немудреная игра заключалась в повторении манипуляций партнера. Билл нечасто прибегал к ней, а точнее не было такого со времен старших классов, когда сам учился ласкать мужское тело. Но с Томом было сложнее, чем с другими. Все прошлые партнеры заранее хотели Билла, а сейчас все обернулось другой стороной.
Том разделся, снимая тот же элемент одежды, что и брюнет. Повторил его движение, погладив кончиками пальцев угловатые плечи юноши. Провел тыльной стороной ладони по дрогнувшему животу по краю единственного прикрытия, что защищало их обоих. Несмело спустился ниже, почувствовав рукой еще мягкий орган, ощущая на себе такое же прикосновение. Браун вновь сменил траекторию своих действий, сел на колени, проезжаясь руками по светлым волоскам на ногах Томаса. Он смотрел снизу вверх, медленно скользя руками по лодыжкам к икрам. Остановился, ласково щекоча ногтями чувствительное место под коленками. Том пристально смотрел в его глаза, ощупывал взглядом тонкие черты, мысленно ласкал красивые губы. Он только сейчас заметил родинку под нижней. И эта маленькая деталь во внешности юноши будто стала паролем к желаниям, скрывшимся от внимания мужчины. Он заставил Билла подняться, скользнул по его бокам руками, притягивая к себе. Не говоря ни слова, они общались на самом простом из языков, в котором нет ни правил, ни исключений.
Томас нежно потер темную родинку большим пальцем, разомкнув губы брюнета, сжал второй рукой его спину. Билл тихо выдохнул, когда почувствовал давление на копчике, и закрыл глаза, ожидая следующего хода. Том запустил пальцы в его короткие волосы, пробуя ощущение их длины и гладкой жесткости в ладони, и поцеловал небольшое пятнышко, вжавшись губами в подбородок. Отстранился. Почему-то захотелось запомнить этот момент. Запомнить последующий поцелуй, движение теплых влажных губ, непроизвольнее всхлипы и чувство миллиардов ссыпающихся к низу живота песчинок, превращающихся в мутную влагу. Записать на аудио-пленку ласкающий слух шепот, повелевший идти за ним. И Том пошел, последовал туда, откуда, ему представлялось, нет выхода. Ведь не бывает в тупике щели, в которую можно при желании улизнуть. Тупик на то и тупик, что, будучи загнанным в него, уже не выбраться. Только свободное пространство над головой. Но стены настолько высокие, что не допрыгнуть. И крыльев нет. Остается уповать на милость судьбы, оставившей тебя. Это как тюрьма без надзирателей.
Но, противореча всем представлениям, Томас не чувствовал себя заключенным. Поначалу случалось ощущение безысходности, но сейчас безысходность была приятной, сладкой и желанной. Новые эмоции всегда страшны своей неизвестностью, но, едва вкусив их, можно либо навсегда возненавидеть, либо искренне полюбить.
<19>
Произошло это впервые, когда Биллу исполнилось семнадцать лет. Он до сих пор помнил каждую эмоцию настолько отчетливо, будто его семнадцатый день рождения был вчера. Браун помнил, какое удовольствие испытывал, прижав его к себе, как восхищался его формами и плавными линиями. Он был невероятно красивым и желанным. Билл даже поцеловал его в порыве чувств – настолько он жаждал заполучить его. Свой первый фотоаппарат.
Родители не поскупились на подарок, выбрав профессиональный, с множеством функций и отличной четкостью. Билл едва ли не спал с ним, не расставался больше, чем на час. Одно время даже в туалет с собой таскал, чтобы посмотреть отснятый ранее материал, пока сидит на кафельном «троне». Мама смеялась, говоря, что юноша похож на малыша с любимой пустышкой, а отец…мужчине нравились работы сына, и потому молчал в тряпочку, по причине того, что и сам грешил просмотром замершей реальности в момент «задумчивости».
Билл фотографировал все, на что упадет глаз. Пейзажи, людей, птиц, кошку с мышкой в зубах, даже мусорную кучу. Юноша искал себя, не брезговал ни одной гранью жизни, будучи твердо уверенным в том, что любая сторона бытия прекрасна своей не выражающеюся ни в чем другом красотой. Позже, когда родители уехали в Австрию из-за работы отца, Браун не захотел покидать Амстердам лишь потому, что определился со своей страстью – он любил и превосходно умел запечатлевать наготу. Удивительно, что в этом городе было гораздо проще найти модель для фото-сессии, чем проявить снимки.
Продав четырехкомнатную квартиру неподалеку от Вондельпарка, родители Вильгельма купили ему квартирку поскромнее и отбыли теперь уже на постоянное место жительства. Билл остался один на один со своим увлечением и неожиданно обретенной свободой.
Блаженно потянувшись после сна, Браун приподнялся на подушке и согнул ноги в коленях. Осторожно, чтобы не разбудить Тома, убрал его руку со своего живота и, улыбнувшись, подтянул одеяло повыше. Выбираться из постели не было никакого желания, спать уже невмоготу, а таращиться на спящего Томаса, рискуя разбудить его своими пристальными разглядываниями, было глупо. В процессе ленивого осмотра нехитрой обстановки комнаты на глаза Билла попался фотоальбом. Парень невольно заерзал от распирающего его любопытства. Да и заняться особо нечем. Не изучать же рисунок обоев, в конце-то концов?
Уложив тяжелую книгу на колени, Браун провел пальцами по рифленой поверхности бордовой обложки и раскрыл «хранителя семейной истории». От альбома пахло стариной, некоторые фотографии были помятыми и надорванными, на иных и вовсе расползались какие-то пятна, но от этого снимки не теряли своей ценности. Листая толстые страницы, впитывая в себя события статичных кадров, Билл испытывал какую-то трепетную нежность к потрепанным фотокарточкам.
Следующую минуту он натуральным образом завис, уставившись невидящим взглядом на один из снимков. Отмер, взглянул на спящего рядом Тома и вновь на черно-белую картинку. Вот тебе и привет из прошлого. Неужели возможно такое сходство между поколениями? Если бы не черные косички и не широкие одежды, то казалось, будто бы Том вылез из этого альбома, сбросив с себя лишающую красок пленку.
Билл аккуратно подцепил край фотографии ногтем, вытаскивая ее из бумажных уголков, перевернул с целью обнаружить пояснительную надпись, которая бы поведала, кто же изображен на снимке.
«Я и Филипп. Весна 1955 года».
Браун изумленно поднял брови – не уж-то это герр Хэллер красовался на изображении, приобняв за плечи, видимо, Филиппа? Или Филипп это и есть герр Хэллер? И почему Том так похож на этого загадочного парня на фотографии, если вдруг не является его родственником? Неподготовленный для логических размышлений мозг отторгал всякую информацию, не берясь ее обрабатывать. Играть в Шерлока Холмса, едва проснувшись, - не самая блестящая идея.
Освободив колени от старинной тяжести, Билл перевернулся на бок, лицом к лицу Томаса. Сейчас он был таким умиротворенным и милым, не таким, каким показал себя какие-то часы назад. В эту ночь в нем будто лопнула тугая пружина, сковывающая его действия раньше. Он как с цепи сорвался, словно его держали на голодном пайке как минимум месяц. Поразительно. У Билла до сих болело тело от слишком крепких объятий Тома. Но эта неявная боль стоила того, чтобы увидеть его прекрасное лицо в момент наивысшего блаженства.
-Сейчас чихну, - не открывая глаз, тихо произнес мужчина, пошевелив носом.
-Чихай, - разрешил Браун. – Благословляю тебя на чих, - усмехнулся, немного отодвинувшись.
-Боишься, что забрызгаю? – улыбнулся тот, обращая на юношу насмешливый взгляд. – Не бойся, я перехотел.
-Шутник, - внимательно рассматривая.
Не стирая чуть заметной улыбки с лица, Том так же пристально вглядывался в глубокий янтарь взгляда Билла. Пока брюнет тихо перебирал старые фото, он боялся «проснуться». Боялся, что воспримет парня иначе, нежели ночью. Но все переживания превратились в прах, когда Томас понял, что чувства его не изменились и при свете дня. Браун будоражил его, вызывая внутри до сладости знакомое ощущение.
-Билл?
-М? – очертив взглядом линию шевельнувшихся его именем губ.
-О чем ты думаешь?
-Есть о чем, - ответил брюнет и, не удержавшись, мазнул большим пальцем по шершавым от его же поцелуев устам. Мысли, не касающиеся их двоих, поблекли, оставив на своем месте тусклый след присутствия. – Ты такой… - остановился, раздумывая, договаривать или оставить умозаключения при себе. Но больше всего хотелось впиться в эти губы, ощущая их мягкость, полноправно разомкнуть их, встретив на пути теплый и упругий язык.
-Какой? – уголки рта едва дрогнули.
-Изменился… - едва слышно, возвращаясь из своих мечтаний. Теперь они легко осуществимы. - Ты изменился, - утвердительно повторил Билл, придвинувшись ближе. – И я хочу, чтобы ты всегда был таким, - уводя ладони под одеяло, оглаживая крепкий торс. – Хочу, чтобы так же смотрел на меня, как ночью… - медленно скользя губами по щеке. – Всегда…я так хочу тебя…
-Билл, - шепот через силу, чувствуя напряжение в мышцах от тока, проходящего от его прикосновений. – Я…
-Скажи, тебе понравилось? – пальцы сжались вокруг начавшей обретать твердость плоти.- Только представь, если я его…
-Замолчи, - выдохнув последние слова в приоткрытые губы, Том подмял под себя Билла, алчно вылизывая его рот, целуя жарко и страстно, забываясь в наслаждении обладать им. Брюнет выгнулся, притираясь плотнее к горячему телу, чувствуя, как живота касается влажный бархат. Томас опустил ладонь на его пах, мягким движением побудив развести бедра в стороны. Билл охотно повиновался, дурея от близости, от ощущения власти над собой и одновременного их подчинения обоюдному желанию.
-Том, - прекратив безумное слияние, хватая ртом порцию все же необходимого воздуха. Почему нельзя дышать Его поцелуями? – Хочу…хочу… - твердя, будто в бреду, открывая шею навстречу горячей ласке. – Хочу…тбя… - сглотнув, впиваясь пальцами в мускулистые плечи, когда он сильнее вжимается в тебя. – Слышишь? – возбуждение, граничащее с истерикой в страхе не получить необходимого. Мужчина замер, подняв голову.
-Слышу, - смотря в затуманенные вожделением карие глаза. – Но я не хочу сделать тебе больно, - он убрал непокорную угольную челку со лба Билла. Юноша зажмурился, глубоко выдохнув, невольно дернулся от ощущения пальцев на самом восприимчивом участке тела.
-Обещай мне… - обхватив лицо Тома ладонями, молил Браун. – Обещай мне, что ты…
-Обещаю… - коротко коснувшись дрожащих губ, двинув сжатой ладонью по всей длине, вспоминая события прошлых часов.
-…я так хочу…- приникая к нежным устам.
-Знаю… - чувственно, усмирив внутренний огонь.
-Ночью…сегодня…обещай…
-Молчи...
***
Вы когда-нибудь заостряли внимание на том, насколько динамична наша жизнь? Отвечая на этот вопрос, постарайтесь забыть о собственных недовольствах оной и объективно проанализируйте многогранность событий, произошедших за один день. И пусть случившееся не отличается фееричностью и неординарностью, но связанные с ними эмоции и чувства могут меняться с ошеломляющей скоростью. Вот, к примеру, вы, недовольные ранним пробуждением, кряхтя, выбираетесь из нагретой постели, а уже через час пышете заразительным хорошим настроением только потому, что на ежедневной утренней пробежке вам улыбнулась симпатичная девушка или заигрывающее подмигнул парень. И так на протяжении всего дня. То вверх, то вниз. Забавнейший аттракцион.
Настроение Билла решило прокатить своего обладателя на американских горках, проверив его на стойкость. Брюнет то громко смеялся, но с задумчивой грустью смотрел в себя, отчего его глаза казались стеклянными, как у куклы. Том пытался его разговорить, чтобы уловить его душевное состояние, но Браун был как вертлявый волчок, с легкостью уходил от заданной темы. Билл и сам не понимал себя. Его раздражало ощущение зарождающейся паники внутри, когда вроде бы все хорошо, но отчего-то сердце начинает биться, как ошалелое, а к горлу подступает колючий ком. Даже утром…он чувствовал, что вот-вот сорвется, разрыдается и закричит, если Том не ответит. Билл чувствовал себя шизофреником, что ему решительно не нравилось.
Дата добавления: 2015-09-10; просмотров: 79 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |