А можно ли допустить, что около Северного полюса имеются залежи каменного угля? Этот вопрос являлся прежде всего у каждого логически мыслящегочеловека. - Откуда могли бы взяться пласты угля на Северном полюсе? - говорилиодни. - Да почему бы им и не быть там? - возражали другие. Как известно, каменноугольные месторождения встречаются в очень и оченьмногих пунктах земного шара: ими щедро наделена Европа и обе частиАмерики. Имеются они и в Африке, и в Азии, и даже в Океании. По мереисследования земного шара залежи эти открывают во всех его геологическихпластах; антрацит встречается в наиболее древних, другие сорта - впозднейших наслоениях. Наряду с развитием промышленности пропорционально увеличивается ипотребление угля. Брюхо промышленности только и живет углем: ничегодругого оно не потребляет [написано до того как начали широко пользоватьсядля промышленных целей энергией падающей воды]. Промышленностьпредставляет собою углеядное животное, очень и очень прожорливое. Притомуголь является не только топливом, а вместе с тем и веществом, из которогосовременная техника извлекает всевозможные продукты. Сообразно изменениям,которым он подвергается в тиглях лабораторий, уголь может служить дляокраски, для обсахаривания, для придания аромата всевозможным духам, дляобразования пара, для отопления, освещения. Каменный уголь полезен неменее, чем железо. Но если железо неистощимо, то говорить то же про каменный уголь нельзя.Допуская даже, что кризис наступит не ранее, чем через несколько сот лет,люди, заглядывающие в будущее, озабочены уже и теперь приисканием новыхзалежей всюду, где они могли сохраниться. - Все это отлично, - возражали завистники и злопыхатели, каких немало вАмерике, - но где же данные, что ископаемый уголь находится и околоСеверного полюса? - Где данные? - повторяли сторонники Барбикена. - Они налицо. Начать стого, что некогда разница температуры у экватора и полюсов была почтинезаметна. Значит, в ту эпоху, когда наша планета находилась поднепрерывным действием высокой температуры и влажности, еще задолго допоявления на Земле человека, северные области земного шара были покрытыгустыми лесами! Как бы то ни было, но с этой минуты угольные залежи Полярной ледянойобласти, приобретенной новой акционерной компанией, сделались положительнозлобой дня. О них толковали на все лады газеты и журналы. Одни отнеслись квопросу шутливо, другие взглянули на дело серьезнее и с научной точкизрения. Раз в Полярной области были леса, почему бы не допустить, что тамдействительно образовались угольные залежи? Во всяком случае при ближайшей знакомстве это предположение не казалосьуже неправдоподобным. Возможно, что полярные страны обогатят тех, ктозаймется их эксплуатацией. Об этом говорили однажды майор Донеллан и его секретарь, усаживаясь заотдельный столик в ресторане "Два друга". - Неужели Барбикен, - чтоб его черт побрал! - сказал Тудринк, - прав всвоем предположении? - Возможно! - Но в таком случае они наживут огромные деньги на эксплуатацииполярных областей? - Само собой разумеется! Северная Америка вообще очень богатакаменноугольными залежами. А Полярная область составляет, по-видимому,продолжение американского материка: на это указывает тождественностьгеологического строения и положения. Гренландию, например, можноположительно считать за продолжение Америки. - Как лошадиная голова, на которую она похожа, служит продолжениемтуловища лошади, - заметил Дэн Тудринк. Донеллана очень интересовало геологическое строение Севера - ведь делокасалось угольных месторождений, а эта тема приводит в раздражение каждогоангличанина. Они долго говорили бы об этом, но вовремя спохватились,заметив, что к их разговору прислушиваются остальные посетители ресторана.Опасаясь сказать что-нибудь лишнее, они сочли более благоразумнымудалиться. - Не удивляет ли вас только одно, майор Донеллан? - сказал Тудринк, ужевставая из-за столика. - Именно что? - опросил майор. - А то, что в этом предприятии, где вопрос идет о Северном полюсе и гдепервое место должно бы принадлежать инженерам или уж во всяком случаеморякам, фигурируют только одни артиллеристы. - Да, пожалуй, вы правы: это странно! Не дремали тем временем и газеты.Вопрос об угольных копях, видимо, пришелся им по вкусу и обсуждался навсякие лады. "Залежи, залежи! Спрашивается, какие такие залежи?" - задавала вопрос водной яростной статье солидная газета, служившая интересам английскихкоммерсантов высшего полета. "Какие? - последовал немедленно ответ американской "Дейли-Ньюс",сторонницы Барбикена. - Да хоть бы те, что открыл в 1875 г. на границе82-го градуса широты капитан Нейрз". "Или, наконец, - поспешила вставить и свое словцо еще одна газета, тожеочень сочувственно относившаяся к Барбикену и его товарищам, - залежи,открытые в 1881 и 1884 гг. во время экспедиции лейтенанта Грилли в бухтеФранклин!" Такие точные и серьезные ссылки на авторитет ученых исследователейпроизводили свое действие и заставляли умолкнуть противников председателяПушечного клуба. Однако, потерпев поражение относительно угольных залежей,наличность которых была теперь доказана, враги новой акционерной компаниивсе еще не могли успокоиться и сделали попытку подойти к вопросу с другойстороны. - Будь по-вашему! - сказал майор Донеллан на одном из публичныхдиспутов, состоявшемся в зале Пушечного клуба. - В этой области залежисуществуют, - я не только допускаю, но утверждаю это. Однако дело в том,чтобы их разработать... - Что мы и намереваемся сделать! - спокойно ответил Барбикен. - Вы перейдете за 84-й градус, что не удалось еще ни одному из самыхотважных исследователей?.. [это было верно для 1889 года, когда появилсяроман] - Да, перейдем. - И проберетесь к самому Северному полюсу?.. - К самому Северному полюсу! Понятно, что такие ответы, высказанные притом уверенным тоном, невольнопроизводили впечатление даже на упорных скептиков и заставляли ихколебаться. Все чувствовали, что перед ними стоит неизменный ИмпиБарбикен, каким знали его уже много лет: спокойный, холодный человек, нелюбящий бросать слов на ветер, точный, как хронометр, предприимчивый и неупускающий практической цели даже в самых рискованных своих предприятиях.Майор Донеллан испытывал неистовое желание задушить своего противника. Все это, однако, нимало не помешало журналам с ожесточением наброситьсяна уважаемого председателя Пушечного клуба и наполнить карикатурами нанего столбцы своих листков. Больше всего изощрялись английские журналы.Англичане никак не могли переварить победы доллара над фунтом. В витринах больших книжных магазинов главных городов Европы и Америкипоявились карикатуры на Барбикена и его товарищей, изыскивающихвсевозможные курьезные способы для достижения полюса. На одной из таких карикатур отважный американец, стараясь достигнутьконечной точки земной оси, окруженный членами Пушечного клуба, заступомрыл в сплошных глыбах льда огромный тоннель. На другой - Барбикен был изображен с двумя товарищами, Мастоном иНиколем, поразительное сходство с которыми не допускало ни малейшегосомнения. Все трое, видимо, достигли обетованной земли на воздушном шаре,употребив неимоверные усилия... и отыскали лишь один кусок каменного углявесом в полфунта! Только всего и нашлось в знаменитых околополярныхзалежах. Английский "Пэнч" поместил карикатуру, изображавшую секретаря Пушечногоклуба Мастона, влекомого к магнитному полюсу, который притягивал к себежелезный крючок его руки. Будучи человеком горячего темперамента и не обладая хладнокровиемсвоего друга Барбикена, почтенный Мастон отнесся к этой шутке с яростнымнегодованием. Нечего и говорить, что Еванжелина Скорбит разделяла еговозмущение. Карикатура брюссельского журнала "Фонарь" изображала, как Импи Барбикени члены правления компании, решив растопить полярный океан, поливают ледспиртом и поджигают его. Они трудились среди моря пламени, но самиоставались невредимыми, как мифические саламандры. Всех остроумнее оказалась карикатура одного французского журнала. Вчреве кита, комфортабельно и уютно устроенном, сидели за столиком Барбикени Мастон в ожидании прибытия к назначенной цели и спокойно играли вшахматы. Самоотверженные президент и его друг без колебания далипроглотить себя морскому млекопитающему, который, пробравшись под льдами,доставил бы их к полюсу. Но журнальные насмешки и карикатуры, по-видимому, нисколько нетревожили и не задевали хладнокровного директора компании. Он толькоулыбался и спокойно продолжал свою работу. Подписка на акции, по стодолларов каждая, притом за наличные деньги, не оставляла желать ничеголучшего. Она шла так бойко, что в самое короткое время с избытком покрылатребуемую сумму и 16 декабря была закрыта, составив колоссальный капитал впятнадцать миллионов долларов. Это почти в три раза превысило сумму,собранную двадцать лет назад Пушечным клубом, когда члены его задумалиустановить сообщение Земли с Луной.
ГЛАВА ШЕСТАЯ,
в которой внезапно прерывается телефонный разговор между миссис Скорбит и Мастоном Барбикен не только утверждал, что верит в достижение своей цели; ондействительно был уверен а полном успехе и только потому решился открытьподписку на акции. Итак, в самом недалеком будущем Северному полюсу предстояло сделатьсядостоянием человека. Очевидно, Барбикен и его товарищи нашли средство сделать то, что неудавалось до сих пор никому. Они задались целью перешагнуть восемьдесятчетвертую параллель, вступить во владение обширной областью, приобретенноюс аукциона, и, водрузив на ней американское знамя, прибавить к егоголубому полю еще одну звезду в честь нового штата союза. - Фантазеры! - продолжали повторять европейские делегаты и ихсторонники в Старом свете. А между тем ничего не могло быть проще, практичнее и разумнее тогосредства, которое "Северная полярная компания" готовилась применить длятого, чтобы овладеть Северным полюсом. Это средство было уже изобретеноМастоном, знаменитым математиком. Его мозг, прикрытый гуттаперчевойзаплатой, был очагом фантастических и смелых планов. Секретарь Пушечного клуба, как не раз было сказано, отличалсянеобыкновенной способностью к математическим вычислениям, выкладкам и т.п.Для Мастона не существовало затруднений в математике. Ах, эти коэффициенты, показатели степени, радикалы и другие знакиалгебраического языка! С какой легкостью они выпархивали из-под его пераили, вернее, из-под мелка, укрепленного в его железном крючке, так как онпредпочитал работать на черной доске. Здесь, на пространстве десятиквадратных метров - меньше ему бы не хватило - он с жаром предавалсяалгебраическим вычислениям. На его доске не было обыкновенных мелких цифр:это были цифры огромные, фантастические, начертанные рукою пылкого гения.Цифры 2 и 3 выступали важно, как бумажные петушки; цифра 7 возвышалась каквиселица, не хватало только повешенного; 8 - смотрела на вас, как большиеочки, а 6 и 9 - далеко расчеркивались своими длинными хвостами. А буквы в его формулах, первые буквы алфавита - a, b, c, которыми онобозначал величины, известные или данные, и самые последние буквы - x, y,z, которые применялись у него для величин неизвестных, - какая жирнаяопределенная линия, без теней и недомолвок! Особенно замечательная былабуква z: она судорожно извивалась, как молния в небе. А какое изящество вгреческих буквах пи, эпсилон, омега - им позавидовали бы Архимед и Евклид! Чисто и безупречно начертанные мелом знаки действия были просточудесны: "+" определенно указывал, что он означает сложение двухколичеств; "-" был скромнее, но выглядел все же вполне прилично; "=" этидве черточки, неоспоримо одинаковые, говорили о том, что Мастон -гражданин страны, где равенство не является пустым звуком, по крайней мерев отношении белокожих. С тем же размахом и также внушительно быливыполнены знак "<", знак ">" и знак "><". Но что было его настоящим триумфом, так это знак ш, который обозначаеткорень числа или количества. Когда Мастон заканчивал его длиннойгоризонтальной чертой, казалось, что эта протянутая рука выходит запределы черной доски и угрожает всему миру, грозит все подчинить себе. Не подумайте только, что математические познания Мастона ограничивалисьпределами элементарной алгебры. Нет! Ни дифференциальное, ни интегральноеисчисления не были ему чужды; твердой рукой выводил он знаменитый знакинтеграции, которым обозначают сумму бесконечного числа бесконечно малыхэлементов, букву простую и все же страшную: "S" (интеграл). Словом, для Мастона в этой науке не было преград и пределов. Таков был уважаемый секретарь Пушечного клуба. И вот почему его друзья,возлагая на Мастона решение какого-нибудь вопроса, требующегоматематических познаний, вполне доверялись ему. Вот почему Мастону былопоручено членами Пушечного клуба решить задачу о полете пушечного ядра наЛуну! И вот почему украшенный ореолом славы он пленил сердце ЕванжелиныСкорбит. Впрочем, в данном случае, то есть в решении проблемы овладения Севернымполюсом, Мастон не предвидел для себя особых трудностей. Предстоящаязадача, очень сложная для всякого другого, для него была сущим пустяком. Да, Мастону можно было довериться! Даже в таком деле, где ошибка моглаобойтись в миллионы долларов! Никогда еще во всю свою жизнь, начиная сдетского возраста, когда его юная голова работала над решениемкакой-нибудь несложной арифметической задачи, не сделал он ни единойошибки даже на тысячную долю микрона [микрон - тысячная доля миллиметра].И если бы когда-либо в жизни с ним случилась подобная беда, он, неколеблясь, пустил бы пулю в свой гуттаперчевый череп. Нам важно было остановить внимание читателей именно на этой особенностиМастона. Прежде чем продолжать рассказ, необходимо вернуться к событиям,которые произошли несколько недель назад. Почти за месяц до опубликования известного читателям объявления опродаже Северного полюса, обошедшего Старый и Новый свет, Мастон получилпоручение сделать все нужные для своего проекта вычисления. Секретарь Пушечного клуба уже много лет жил в доме N_179, наФранклин-стрит - одной из самых тихих, спокойных улиц Балтиморы, вдали отбеспокойных деловых кварталов города. Здесь к нему не достигал шум толпы,столь ему ненавистный. Не имея никаких средств, кроме небольшой пенсии артиллерийского офицерав отставке и жалованья секретаря Пушечного клуба, Мастон занимал оченьскромное жилище, известное под названием Баллистик-коттеджа. Он жил один,с слугой, которого он иначе не звал, как Пли-Пли - прозвище, достойноестарого артиллериста. В сущности, это был не слуга, а скорее друг. Старыйслужака-бомбардир ухаживал за своим хозяином, как ухаживал он когда-то засвоей пушкой. Мастон причислял себя, и не без основания, к закоренелым холостякам,давно усвоившим убеждение, что если на свете и можно еще существовать, тоисключительно человеку, не связавшему себя брачными узами. Если он жил так одиноко в своем Баллистик-коттедже, то по доброй воле.Ему стоило только выразить малейшее желание, и одиночество его мгновенносменилось бы на жизнь вдвоем, а его скудные средства - на миллионноесостояние. Он не мог сомневаться в том, что миссис Скорбит сочла бы засчастье... Но в том-то и дело, что сам Мастон, по крайней мере до сейпоры, не мог счесть за счастье... Баллистик-коттедж был простым домиком в два этажа: нижний этаж состоялиз гостиной с верандой, из столовой и пристройки, прилегающей к дому, вкоторой помещались кухня и кладовая. Во втором этаже была спальня, окнамина улицу, и кабинет почтенного математика, выходивший окнами в сад; этобыло тихое убежище, в стенах которого было сделано столько вычислений, чтоим позавидовали бы Ньютон, Лаплас и Коши [Коши Огюстин Луи (1789-1857) -французский математик XIX века], взятые вместе. Великолепный дом, занимаемый вдовой Скорбит, представлял совершеннуюпротивоположность скромному коттеджу ее друга. Он находился в одном изсамых богатых кварталов Нью-парка и затейливой своей архитектурой, срезными балкончиками и колоннами, не то в готическом стиле, не то в стилеренессанс, своими роскошно меблированными гостиными, высокой залой,картинной галереей, в которой преобладала французская живопись, лестницейна две стороны, наконец всей обстановкой богатого дома - невольноприковывал к себе внимание. Позади дома тянулся прекрасный сад, служайками, с большими деревьями и фонтанами. А над ним возвышалась башня;на которой развевался голубой с золотом флаг миссис Скорбит. Целых пять километров, если не больше, отделяли особняк в Нью-парке отБаллистик-коттеджа. Чувствовать себя на столь далеком расстоянии от другабыло слишком тяжело для Еванжелины Скорбит, и, по ее настоянию, оба домабыли соединены прямым телефонным проводом. Это позволяло их обитателямразговаривать друг с другом в любой час дня и ночи. Разговаривающие,правда, не могли видеть один другого, но слушать - сколько угодно. Никто,вероятно, не удивится, если мы скажем, что миссис Скорбит чаще вызывала ктелефону Мастона, чем Мастон - миссис Скорбит. Когда в кабинете математикараздавался телефонный звонок, он нехотя оставлял свою работу, не спешаподходил к телефону и, проворчав что-то на дружеское приветствие миссисСкорбит, спешил вернуться к своим расчетам. Телефонная проволока, надополагать, несколько смягчала резкий тон Мастона, так как богатая вдоваотходила от аппарата вполне удовлетворенной. 3 октября, после окончательного, довольно продолжительного совещания,секретарь Пушечного клуба простился с товарищами и удалился в свой домик сцелью приняться за работу. Важное дело, порученное ему, состояло в том,чтобы сделать вычисления по механике, относящиеся к предполагаемойэксплуатации каменноугольных копей в области полярных льдов. На эти вычисления Мастон предполагал употребить не меньше семи-восьмидней. Чтобы избежать помехи в занятиях, было заранее условлено, что в этовремя никто не будет беспокоить математика в его домике. Такого родарешение было большим горем для Еванжелины Скорбит, но... она вынужденабыла покориться. Накануне добровольного затворничества Мастона к немузашли, в последний раз, Барбикен, Николь, Билсби и еще несколько членовПушечного клуба, чем воспользовалась миссис Скорбит и тоже присоединиласьк друзьям математика. - Нет сомнения, дорогой Мастон, что успех за вами! - сказала она емупрощаясь. - А главное, Мастон, смотрите, не сделайте ошибки! - улыбаясь, шутливымтоном прибавил Барбикен. - Разве можно допустить, что Мастон ошибется!.. Да что вы!.. -воскликнула вдова, оскорбленная за своего друга. После обмена дружескими рукопожатиями, нескольких сдержанных вздоховвдовы, пожеланий полного успеха и просьб не изнурять себя чрезмернойработой, все простились и ушли. Дверь Баллистик-коттеджа была заперта надвойной замок, и Пли-Пли получил приказание до нового распоряжения непринимать ни единой души, хотя бы явился сам президент Соединенных Штатов. Первые два дня своего затворничества Мастон посвятил обдумыванию даннойему задачи и не брал в руки мела. Он пробежал несколько известныхсочинений, содержавших сведения об элементах Земли, ее массе, плотности,объеме, форме, движении вокруг оси и вокруг Солнца, - словом, все то, чтодолжно было лечь в основание его вычислений. Вот те данные, с которыми нелишне будет познакомить и читателей [числа исправлены]. Форма Земли: эллипсоид, большая полуось которого равна 6.378.388метрам, а малая - 6.356.909 метрам. Таким образом, разница полуосей,вследствие сплюснутости эллипсоида, равняется 21.479 метрам. Окружность Земли по экватору составляет 40.000 километров. Поверхность Земли равна приблизительно 510 миллионам квадратныхкилометров. Объем же - около 1083 миллиардов кубических километров. Плотность Земли приблизительно в пять с половиной раз больше плотностиводы. Время обращения Земли вокруг Солнца совершается в 365 суток счетвертью, что составляет сидерический (астрономический) год, или, точнее,365 суток 6 часов 9 минут 10 секунд. Скорость составляет 30 километров всекунду. Каждая точка земной поверхности на экваторе при обращении Земли вокругоси пробегает 465 метров в секунду. За единицы длины, силы, времени и угла Мастон принял метр, килограмм,секунду и центральный угол, соответствующий дуге круга, равной радиусу. 5 октября, около пяти часов пополудни, - дело идет о важных событиях инеобходимо быть точным, - почтенный математик, обдумав все зрело,приступил, наконец, и к письменным выкладкам. Начал он с числа,выражающего окружность большого круга Земли, иначе сказать, - с экватора. Черная доска, на полированной дубовой подставке, стояла в углукабинета, и свет падал на нее из окна, выходящего в сад. На рейке внизудоски лежали аккуратно сложенные мелки. Тут же, слева, висела и намоченнаягубка. Своей правой рукой с крючком математик будет чертить и писать. Прежде всего Мастон начертил необыкновенно правильно и отчетливо круг,изображающий нашу планету. Чтобы сферичность фигуры выступала рельефнее,лицевая, видимая линия экватора была обозначена непрерывной линией, азаслоненная, невидимая - пунктиром. Земная же ось, начинаясь у полюсов,шла в виде перпендикуляра к плоскости экватора и на концах обозначена былабуквами N и S. Затем в углу доски Мастон написал число 40.000.000 - длину окружностиЗемли в метрах. Покончив с этим, математик стал перед доской, собираясь приступить квычислениям. Он так углубился в свои занятия, что не обратил внимания насостояние неба, с полудня покрывшегося темными грозовыми облаками. Ужебольше часа собиралась гроза, которая обычно оказывает сильное влияние наорганизм людей и животных. По темно-серому свинцовому небу, низкоопустившись над городом, медленно плыли тучи. Вдали раздавались раскатыгрома. Два или три раза молния зигзагами прорезала душный воздух. Но Мастон, все больше углубляясь в занятия, ничего не видел и неслышал. Вдруг тишина кабинета была нарушена резким звонком телефона. - Этого еще недоставало! - проворчал Мастон. - Вот они, люди!Никогда-то от них не отделаешься! Нельзя в дверь, так по телефону!..Нечего сказать, прекрасное изобретение для людей, ищущих покоя!.. Ну, да яположу этому конец: велю разъединить телефон на все время, пока будузанят!.. С мелом в руке он не спеша подошел к телефону. - Что нужно? - спросил он. - Сказать вам несколько слов!.. - ответил женский голос. - Кто говорит? - Неужели, милый Мастон, вы не узнали моего голоса?.. Это я, миссисСкорбит!.. - Миссис Скорбит!.. Она, кажется, никогда не оставит меня в покое!.. Последнее замечание, не особенно лестное для вдовы, было сказано натаком расстоянии от аппарата, что не могло долететь до телефона. Зная, чтоответить все-таки следует, Мастон сказал более любезным тоном: - А, это вы, миссис Скорбит? - Да, да, это я, мистер Мастон! - Что угодно от меня, миссис Скорбит? - Предупредить вас, что над городом сейчас разразится страшная гроза!.. - При чем же я тут?! Ведь не в моей власти помешать этому... - Но я хотела только спросить, закрыты ли у вас окна... Едва успела миссис Скорбит выговорить последнее слово, как раздалсястрашнейший треск и долгий раскат грома, точно кто-то раздирал длинныйкусок шелковой материи. Молния упала рядом с Баллистик-коттеджем, иэлектрический разряд пробежал по телефонной проволоке. Мастон, державший вруке приставленную к уху телефонную трубку, получил такую электрическуюпощечину, какой, наверно, не получал ни один ученый в мире. Молния, пройдяпо его металлическому крючку, повалила почтенного Мастона на пол, точнобумажного солдатика. Падая, он толкнул черную доску, и она отлетела вдругой угол. Наделав таких бед, молния ушла в землю. Ошеломленный толчком, Мастон встал с пола и стал ощупывать себя, чтобыубедиться, все ли у него цело. Проделав это, нисколько не теряясамообладания, как и подобало старому артиллерийскому служаке, он поднялпрежде всего доску, поставил ее на прежнее место, подобрал обломки мела иснова принялся за работу, прерванную так неожиданно и грозно. Взяв мел, Мастон заметил, однако, что написанное им в углу доски число,выражавшее в метрах окружность нашей планеты, стерлось. Он стал былописать это число заново, как вдруг в комнате снова раздался телефонныйзвонок. - Опять! - воскликнул Мастон, отрываясь от работы и подходя к аппарату.- Кто говорит?.. - Миссис Скорбит. - Что угодно от меня, миссис Скорбит? - Скажите, не ударила ли эта страшная молния в Баллистик-коттедж? - Имею основания думать, что это случилось... - Ах! Боже мой!.. Какая молния!.. - Успокойтесь, миссис Скорбит... - Она не повредила вам, дорогой Мастон? - Ни малейшим образом... - Вы уверены, что она не тронула вас?.. - Если я чем-либо тронут, то исключительно вашей любезной заботливостьюобо мне, - галантно ответил математик. - До свиданья! - До свиданья, миссис Скорбит! - Черт бы побрал эту прелестную особу! - ворчал математик, отходя оттелефона. - Не позови она меня так некстати к телефону, я не подвергся быриску быть убитым на месте! Но помеха была на этот раз уже последней. Больше в продолжение всеговремени, пока Мастон был занят, никто его не потревожил. Для этого онпринял самые энергичные меры и велел выключить провод, соединявший егодомик с особняком вдовы. Взяв за основание начертанное им число, он ввел его в ряд уравнений,затем, сделав конечный вывод, записал его на левой стороне доски, стереввсе предыдущие цифры, и уже после этого пустился в бесконечные дебриалгебры. Через восемь дней, 11 октября, вычисления были окончены, и секретарьПушечного клуба торжественно преподнес свою работу друзьям, ожидавшим этойминуты с понятным интересом. Способ добраться до Северного полюса и приняться там за разработкукаменноугольных залежей был найден при помощи математики. Следствием этогобыло немедленное основание нового акционерного общества, присвоившего себенаименование "Северной полярной компании", которой вашингтонскоеправительство обещало концессию в том случае, если Полярная областьостанется за американцами. Читателям уже известны результаты аукциона и его последствия.
lektsii.net - Лекции.Нет - 2014-2025 год. (0.007 сек.)
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав
