|
Читайте также: |
Глэдис Джордан сидела на самом краешке кресла, словно собираясь вскочить и убежать. Она нервно теребила носовой платок. Время от времени резко поправляла прядь волос, выбивавшуюся из прически, а потом ее руки возобновляли свое беспокойное движение. В анкете Глэдис было написано, что ей пятьдесят три года, но выглядела она на все шестьдесят пять.
Рядом с ней, скрестив руки на груди и непрерывно хмурясь, сидел ее муж Джон — крепко сбитый, сильный с виду мужчина пятидесяти четырех лет, не толстый, но, судя по всему, любящий покушать. От работы на свежем воздухе его лицо обветрилось, а у глаз появились глубокие морщины. Он был строительным подрядчиком и имел прекрасную репутацию.
— Я пришел, потому что меня Глэдис заставила, — объявил он. — Думаю, психолог нам уже ни к чему — слишком далеко все зашло.
Джон Джордан не хотел сдавать свои позиции.
Много лет проработав психотерапевтами в клинике Минирта — Майера, мы прекрасно догадывались о возражениях, скрытых за настороженностью Джона Джордана, и открыто сказали ему об этом.
— Вы, наверное, считаете, что зря сюда пришли. Просить помощи у психотерапевта или психиатра — все равно что сказать, что у вас нет силы воли или здравого смысла, чтобы привести свою жизнь в порядок самому. А нормальные здоровые люди всегда держат свои отношения и эмоции под контролем. Вы ведь так думаете?
-— Вот именно.
— Джон, я слышал, вы начали свое дело с нуля.
— Да, сразу как окончил школу, с одним подержанным грузовиком.
— А сколько сейчас у вас грузовиков?
— Семь грузовиков, два мусоровоза, пара фургонов, самосвал и экскаватор.
В голосе Джона слышалась гордость — оправданная, законная гордость.
— Понятно. Как жаль, что вы физически такой слабый. Были бы вы посильнее, вам бы и машины не понадобились — таскали бы грузы на спине, а ямы копали бы лопатой...
Видели бы вы Джона в эту минуту! Замешательство на его лице сменилось пониманием, а потом он лукаво подмигнул. Но затем лицо Джона приняло прежнее выражение.
— Вижу, к чему вы клоните. Хотите сказать, что ваше консультирование — только инструмент. Но если бы я мог взять себя в руки или бы моя вера в Бога была бы потверже, нас бы здесь сейчас не было.
— Нет, Джон. Вы не можете сдвинуть гору голыми руками — для этого вы используете грейдер. Не потому, что у вас не хватает веры, а потому, что жизнь на земле так устроена. А ведь мы и хотим помочь вам и вашей жене сдвинуть гору. Мы обратились к Глэдис:
— Вы с Джоном женаты тридцать один год, у вас трое детей. Сейчас дети, наверно, уже взрослые и самостоятельные. Чем они занимаются?
Ее резкий голос был таким же напряженным и тревожным, как и поза.
— Джон получил степень бакалавра по бизнес-менеджменту и организовал собственное дело: открыл химчистку. Говорит, что устает и времени не хватает, но в целом все хорошо. Марша — медсестра «Скорой помощи» в больнице Святого Иосифа. Она у нас активная, любит, чтобы вокруг нее все кипело. А Джеймс... — она замялась, — у Джеймса были проблемы с наркотиками, но сейчас он проходит детоксикацию, и с ним все будет в порядке.
— Джон, как мы понимаем, вы оба верующие христиане, и развод для вас неприемлем. Может быть, вы даже говорили себе: «Убью ее, но не разведусь».
Уголки губ мужа приподнялись — это была скорее гримаса, чем улыбка.
— Прямо в точку. — Гримаса исчезла, и в голосе Джона наконец зазвучало настоящее чувство. — Вот говорят, «несовместимость», «непримиримые различия» — это про нас с Глэдис. Еще говорят, что браки совершаются на небесах, — вот это уже не про нас. Если бы мы могли развестись, если бы нам вера позволяла это сделать, мы бы уже сто лет назад разбежались.
Лицо Глэдис окаменело: «Если бы у нас был выбор...». В ее тоскливом взгляде читалось невысказанное: «Мы в ловушке».
— Джон меня не слушает, — сказала она. — Он даже не пытается понять, что я говорю. Я разговариваю с ним, как со стенкой.
— Разговаривать со мной ей не нравится, видите ли, — вмешался Джон. — В нормальном разговоре люди говорят и о плохом, и о хорошем, а она всегда только критикует. Послушать ее, так я вообще никогда не бываю прав. Что бы я ни сделал, ей это не нравится, и она постоянно хочет больше того, что я могу ей дать.
В семье Джорданов не было ни радости, ни счастья. Постоянные ссоры родителей нарушали мирное течение семейной жизни. Мы оказались свидетелями настоящей трагедии: два хороших, искренних человека хотели любить друг друга, но не могли.
Через всю жизнь Джорданов — а может, и через вашу, читатель, — красной нитью проходит явление, приносящее боль и несчастье. Оно работает в их подсознании, влияет на их суждения и искажает их выбор, хотя они и считают, что делают выбор сознательно и разумно. Психотерапевты называют это явление «созависимость».
Дата добавления: 2015-09-11; просмотров: 75 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |