Читайте также:
|
Из столовой я возвращалась, мысленно хихикая. Ну а как не смеяться, если поголовно все огневики, которые пришли на завтрак, сидели и усиленно делали вид, будто ничего (то есть вообще‑вообще ничего!) не случилось?
Студенты с факультета Воды, которых лично мне опознать было труднее, потому что раньше не приглядывалась, тоже пыжились и пытались держать лицо, но получалось плоховато – многих пробивало на смех. Из чего, кстати, следовал вывод: вылазка Дорса – не секрет.
И да, это было забавно! Настолько забавно, что я в какой‑то момент забыла о конспирации и разулыбалась вместе с «синими», но этого, кажется, никто не видел.
Еще одним поводом к улучшению убитого Глуном настроения стал тот факт, что к моменту моего возвращения общага будто вымерла. Я понимала, что вероятнее всего, огневики собираются сейчас в общей гостиной, дабы прослушать очередной спич Каста. Но на то, что меня не пригласили, было плевать. Куда важнее, что позволили беспрепятственно добраться до ставшего почти родным убежища.
Взобравшись на самый верх башни, я одолела несколько ступеней узкой чердачной лестницы и отперла дверь. Я улыбалась и была почти счастлива, поэтому никак не ожидала услышать вместо приветствия хмурое:
– И как часто это происходит?
Дорс стоял в нескольких шагах, сложив руки на груди, и выражение его лица не предвещало ничего хорошего.
Что такое? Что опять случилось?
– Что случилось? – настороженно повторила я вслух.
А водник тяжело вздохнул и ответил невпопад:
– На дверь свою посмотри.
Я послушно обернулась и охнула.
Дверь изменилась. То есть снаружи она точно была прежней, а здесь, внутри, появились утяжеляющие металлические вставки и по контуру дверного полотна, и по косяку. И две дополнительные щеколды появились: одна сантиметров на тридцать выше, вторая – ниже той, прежней, самой первой.
Я поморгала, потому что подумалось – мерещится. А потом отошла на полшага и еще раз на дверь посмотрела. Она выглядела не только более мощной, но и более новой, даже цвет древесины поменялся, посветлел.
– Что за фокусы? – ошарашенно спросила я.
– Это твир постарался, – пояснил блондин. И добавил как‑то совсем хмуро: – По моей просьбе.
Я поискала взглядом Кузю и таки нашла. Малыш самозабвенно дрых на чайном столике, с которого уже исчезли все признаки недавнего пира. Причем спал Кузьма на спине, и его доверчиво выставленное пузико как будто намекало – Дорса бояться не нужно. Но я почему‑то побаивалась. Час назад даже тени страха не было, а теперь…
– Я повторяю вопрос. – В голосе водника, как и минуту назад, зазвучали опасные нотки. – Как часто это происходит?
– Да что происходит? – не выдержала я. – В чем проблема?
Дорс прикрыл глаза, втянул ноздрями воздух и сказал уже спокойнее:
– Как часто Каст позволяет себе ломиться на этот чердак, как к себе домой?
Я искренне опешила и не сразу сообразила.
– Каст приходил? Сюда?
Вот теперь стало страшно по‑настоящему! Если Касту удалось войти, то… Стоп. Если бы рыжий проник на чердак, я бы вряд ли сейчас разговаривала с Дорсом. Или…
Вот честно – понимала, что глупо, но начала оглядываться в поисках трупа. А сердце в этот миг заледенело и испуганно заколотилось.
– Приходил, – подтвердил мои худшие опасения Дорс. – И даже не постеснялся воспользоваться отмычкой. Хорошо, что твир предупредил, и я успел задвинуть щеколду.
С ума сойти.
– Но знаешь, этим дело не кончилось. Каст пытался снести дверь, к счастью, не магией. И вот я в третий раз спрашиваю, Даша, как часто этот прыщ позволяет себе подобные выходки?!
Прозвучало это с таким возмущением, что я только теперь распознала в интонациях и поведении водника беспокойство. То есть меня Дорс не обвинял, он злился на Каста, а я… ну просто «синий» так злился, что не мог, что называется, «сменить пластинку».
– Это было один раз, – со вздохом призналась я.
– И?.. – протянул блондин угрожающе.
– Что «и»?
– Чем кончилось! – рыкнул Дорс.
Да, он рычал, а я как‑то успокоилась, даже расслабилась и пожала плечами.
– Ничем особенным. Я открыла дверь, он вошел, потом увидел твира и намекнул, что за мной должок. Когда и как этот должок отдавать придется – не знаю.
– То есть прыщ тебя еще и шантажирует?!
Я не могла не улыбнуться: кому прыщ, а кому целое величество!
– Нет, Дорс. Но, вероятнее всего, будет.
И все. Водник отстал и отошел. Потом вообще развернулся и направился к одному из окон. Там, кстати, что‑то шелестело. Да и вообще, на обычно залитом солнцем чердаке было как‑то очень серо и пасмурно, и это несмотря на зажженную люстру.
Я поняла, что происходит, только тогда, когда блондин открыл окно и аккуратно выглянул наружу. На улице шел дождь. Но вот дальнейшее поведение Дорса выбило меня из колеи: парень опасно высунулся из окна почти наполовину, да еще и руки вперед вытянул!
– Дорс, что ты делаешь? – испуганно вырвалось у меня.
– Не волнуйся, крошка, все в порядке, – протянул парень. От прежней злости в нем и следа не осталось, голос звучал плавно и даже лениво.
И у меня сердце екнуло. Просто он вел себя так, будто…
Так. Ничего не понимаю. Вернее, не понимаю главного: как мои слова о Касте могли посеять в голове Дорса мысли о самоубийстве? И еще – что мне делать? Я не на психолога училась, а на экономиста! И даже не представляю, что говорить в таких случаях!
– Дорс, отойди от окна! – Мой голос прозвучал до отвратительного жалко.
Потенциальный самоубийца обернулся, одарил широкой веселой улыбкой и даже подмигнул. Но с места не сдвинулся.
– Дорс, там опасно. Отойди от окна, а? – взмолилась я. – Все хорошо. Все в порядке. Поверь, ничего страшного не случилось. Все поправимо.
«Синий» хлопнул глазами и… рассмеялся. Причем так весело и искренне, что обретенная было уверенность растаяла дымом.
– Ой, Даш, не могу! – сквозь смех простонал он. – Ну ты… Ну ты даешь!
Хм. То есть прыгать из окна никто не собирается? То есть мне показалось?
Я решительно приблизилась к парню и замерла в трех шагах. Что, черт возьми, происходит? Что за шутки?
– Конечно, все хорошо будет. – Дорс опять подмигнул. – Расслабься.
А через мгновение случился еще один этап моего знакомства с магией. Парень поднял руку, и струи проливного дождя послушно собрались в жгут, после чего обвили его руку до запястья.
– Я маг Воды, Даш, – напомнил блондин. – И я тебе клянусь – все будет хорошо.
А как только Дорс это произнес, водный жгут потащил его наружу, в окно. Я и пикнуть не успела, а водника на чердаке уже не было. Опрометью я бросилась к открытому окну, но… все. Ушел.
Блин.
Блин‑блин‑блин!
Приличных слов, чтобы выразить всю глубину моего шока, не находилось. Единственное, на что хватило сил – позвать монстра и жалобно уточнить:
– Зяб… Зяб, просто скажи мне – он разбился?
Призрак откликнулся мгновенно:
– Маг Воды? Разбился? В дождь? Даш, я тебя умоляю! – Зяба хихикнул. – Ты еще предположи, что он утонул.
– Ужас. Еще парочка таких фокусов, и я поседею, – бессильно констатировала я.
– Не‑ет, – протянула ехидна из зеркала. – Ты поседеешь гораздо раньше!
Я не обиделась. Если честно, вообще не поняла, на что чешуйчатая зараза намекает. Просто впервые с момента своего перехода на Полар и зачисления в Академию Стихий я посмотрела в окно и увидела… Я увидела город.
По нашим меркам небольшой, а по здешним, должно быть, значительный. И выглядел он как в типичных книгах про попаданок или на исторических иллюстрациях о старой Европе. Низкие домики с черепичной крышей, узкие извилистые улочки, площади, скульптуры, скверы. Прикольно, если честно. Не так, что хочется все бросить и прогуляться, но здорово. По возможности, надо будет обязательно совершить вылазку в город. Правда, у меня одежды приличной нет…
На этом мечты о прогулке пришлось отставить, потому что я услышала уверенный стук в дверь. Без понятия, как магия Огня соотносится с телепатией, но в этот момент я реально ощутила себя телепатом. Потому что абсолютно точно знала, кто именно приперся в гости.
– Он очень зол, – сообщил Кракозябр доверительно, и я тихонечко взвыла.
Понятно, что после того, как твир усилил дверь, можно не открывать, но… а насколько хорошо твир ее усилил? В прошлый раз Каст намеревался применить магию, что если и сейчас до этого дойдет?
Да и смысл прятаться? Дорс‑то ушел, а Каст – король, блин, факультета. Не сейчас, так через пару часов, когда я на обед пойду, достанет.
«Воодушевившись» этими мыслями, я закрыла окно, стерла ладонью капли воды с подоконника и отправилась открывать Касту.
Несмотря на то что на Дорса Кузя реагировал отлично и вообще с первой минуты принял как родного, к Касту у него было совершенно другое отношение. В присутствии пижона твир вел себя так, словно изо всех сил сдерживался. То есть он явно хотел нарычать на наглого и рыжего, но держался. И пусть меня прибьет пульсаром, если причиной такого поведения было не что иное, как понимание: рыжего злить нельзя, иначе сдаст нас с потрохами.
Так что да, Кузя сдерживался. И храбро прятался за креслом.
А вот король всея факультета Огня расположился на диване, кстати, ровно на том месте, где час назад сидел Дорс, и сверлил меня взглядом.
– В последний раз спрашиваю… – А вот ласковый тон Каста с внешним видом не вязался настолько, что вызывал когнитивный диссонанс. – Где «синие»?
– Я тоже спрошу, – ровным голосом вторила я. – И тоже не в первый раз. С чего ты взял, что я прячу у себя диверсантов?
Я, кстати, тоже сидела, только в кресле напротив. Немного боялась – рыльце‑то в пушку, – но виду не подавала. И вообще, напропалую пользовалась своим маленьким земным преимуществом – мини‑юбкой.
Нет, ноги, как в неприличных фильмах, не перекидывала, но и не прятала. Декольте тоже не прятала, правда и выпячивать его не пыталась. Однако даже это, как понимаю, на рыжего все‑таки действовало. По крайней мере, рычать он перестал практически сразу и перешел на эту вот идиотскую медово‑ласковую интонацию.
– Дашка, не зли меня…
– Каст, ты уже обыскал чердак, – перебила я устало. – А теперь что? Ты вообще понимаешь, в чем меня обвиняешь? Ты пеняешь мне на то, что я не укрываю врагов.
Король недовольно зашипел, а по его волосам, на этот раз собранным в хвост, как будто сполохи огненные побежали. Но признаваться я все равно не собиралась. Улик‑то нет!
– Даш, мы проверили защиту башни – она в порядке. В подвале, у водопроводного узла, беспрерывно дежурили охранники. То есть действовали водники из какой‑то комнаты. И ты единственная, кто не любит нас настолько, чтобы пойти на сделку с «синими», – процедил он.
– Но отряда магов Воды у меня не было! – отрезала я. А что? Это даже правда.
Каст зарычал, но новой реплики не последовало.
Следующие минут пять сидели в тишине. Он и я. Друг напротив друга. Ну и Кузя за креслом.
Я не выдержала первой и решила пойти на мировую:
– Каст, ну хватит. Нет у меня «синих». И вообще… прекрати меня пугать.
Парень картинно заломил бровь, а потом насмешливо полюбопытствовал:
– Пугаю? Я – тебя?
– Не притворяйся. Ты прекрасно видишь, что да.
Губы рыжего растянулись в широкой, хищной улыбке, а я невольно поежилась. Блин, ну зачем он так делает? Я же признала, что боюсь – зачем пытаться добить врага, который и без того сдался? Это неспортивно, как минимум.
– И что же во мне такого ужасного?
Черт! Меня глючит или пижон действительно обрадовался смене темы? Правда, отвечать не хочется. Да и смысл давать ответ на риторический вопрос? Ведь «их величество» не хуже меня знает – все!
– Каст, прекрати.
– Нет, ты скажи, – продолжал настаивать он.
Я прикрыла глаза и шумно вздохнула. Может, лучше к разговору о «синих» вернуться?
И снова тишина. Долгая и не слишком приятная. Точнее, это мне неприятно, а Каст как будто расцвел весь, подобрел. И о ужас! Оказывается, в добродушном настроении он столь же страшен, как и в гневе!
Или это у меня паранойя проснулась? И нервы вконец расшалились?
– Так, вставай. – Рыжий неожиданно поднялся, подошел к креслу и протянул мне руку.
Ну точно паранойя. Иначе почему сердце сразу сжалось в комок, душа медленно стекла в пятки, а горло перехватило судорогой?
– Дашка, да не пугайся ты так, – протянул явно довольный моей реакцией пижон. – Не укушу. Не в этот раз.
Блин, последнее дополнение особенно ценно!
– Вставай! – почти приказ.
Вздохнув вновь, я заставила себя засунуть страхи подальше. Да, я училась на экономиста, а не на психолога, но точно знаю – некоторые люди получают искреннее удовольствие от чужого страха. И, что паршиво, Каст, кажется, в их числе. А я не хочу делать ему приятное. И вообще, пусть идет лесом! Самым, блин, густым и дальним!
Я подала рыжему руку и не без помощи поднялась из кресла.
– Пойдем, – сказал Каст и потянул за собой.
Сопротивляться не стала, тем более что идти пришлось недалеко. Рыжий вывел меня на середину чердака, отпустил руку и отстранился, замерев напротив, шагах в трех.
Вот теперь страх действительно прошел, его место заняло недоумение.
– Каст? – попыталась прояснить ситуацию я.
А в ответ услышала:
– Давай, Дашка. Сделай пульсар.
Чего?!
Кажется, у меня глаза округлились, а Каст усмехнулся и повторил:
– Ну же. Сделай пульсар.
Так. Понятно. Раз разговор о «синих» не удался, будем говорить о магии. Вот только черта с два ты у меня выпытаешь все секреты разом.
– Прости, Каст, но не могу. – Я отрицательно покачала головой.
– Почему?
Потому что я успела прочитать ваш чертов учебник. И слишком хорошо помню, что без источника огня колдовать способны только очень сильные маги. А показывать тебе, что я из сильных, мне совершенно не хочется. Нет, когда‑нибудь ты узнаешь, но… пусть это станет сюрпризом.
– Так в чем проблема? – переспросил рыжий.
– Мне нужен источник огня, а его нет, – сообщила я и развела руками.
– Не проблема.
Каст подарил еще одну хищную улыбку и шагнул навстречу. А еще через мгновение у меня был огонь. Этот огонек, мало отличимый от пламени свечи, горел на кончике указательного пальца пижона.
Вау! Тоже так хочу! Надо будет попробовать попозже…
А вот сейчас мне, похоже, не отвертеться. Ну и ладно. Сделаю ему пульсар.
Я закрыла глаза и попыталась представить, как подхватываю огонек с пальца Каста, а потом заставляю этот огонек принять форму шара и расшириться.
– Хм. Неплохо, – раздался одобрительный голос рыжего.
Я открыла глаза, чтобы увидеть – все получилось. В реальности картинка была точно такой, как в моем воображении. Огонька на пальце Каста уже не было, зато в воздухе висел небольшой, размером примерно с мой кулак, пульсар.
Уже не закрывая глаз, я мысленно потянула пульсар на себя. Шарик подчинился.
– Очень даже неплохо, – вновь прокомментировал эти действия Каст.
Но он врал. Для первокурсницы, да еще и без среднемагического образования, это было не «неплохо», а «вау‑вау‑вау как круто!». Спорим, что сестричка пижона так не может?
Внезапно пульсар начал уплывать. Я не сразу сообразила, что это его экспериментирующее величество, огонек из‑под носа уводит. А когда поняла, то мысленно «дернула» пульсар на себя и тут же услышала:
– Эй, детка, полегче! – Каст, как ни странно, смеялся.
Какая я тебе, на фиг, детка? Для тебя, рыжий, я – Дарья, блин, Андреевна!
– А теперь попробуй поменять форму, – прервал мое возмущенное сопение пижон.
– В смысле?
– Заставь пульсар измениться, – пояснил Каст, – придай любую форму. Ведь пульсар – это та же энергия, а энергия пластична. Понимаешь?
Я понимала. Кажется. И, несмотря на требовательный тон рыжего, подчиняясь, закрыла глаза. Просто самой интересно стало – а действительно, смогу ли?
В голове сам собой возник образ скручивающейся огненной пружинки, но я резко себя одернула. Стоп! Даша, какие к чертовой бабушке спирали? Ты спирали только у Дорса видела, а вдруг это особая фишка магов Воды? Тебя ж запалят!
Пришлось еще раз выдохнуть и включить мозг. Какую форму можно предать шару? Превратить его в квадрат? Э, нет, глупость какая‑то. Пульсар в виде квадрата – бред!
А что если…
Я вообразила, как огненный шар вытягивается и сужается, превращаясь в сигару. И вот на этом можно было остановиться, но внезапно вспомнилось, что напротив меня стоит достаточно опасный и агрессивный тип, а воображение… В общем, образ небольшого кинжала всплыл в голове сам собой, и воображаемая «сигара» плавно приняла эту форму.
Когда я открыла глаза и вернулась в реальность, Каст изображал скульптуру «король в шоке». Стоял, смотрел на висящий в воздухе огненный кинжал и молчал. Это показалось таким забавным, что я не сдержалась и заставила кинжал несколько раз перевернуться в воздухе, после чего сделала шуточный выпад.
Пижон среагировал мгновенно: на пути кинжала тут же встал небольшой, но щит.
– Эй, детка! – воскликнул он. – Не надо так делать.
Каст улыбался, и эта улыбка была не такой как прежние. «Эльф» был доволен, как может быть доволен художник, узревший красивый пейзаж. Я улыбнулась в ответ, а рыжий сделал манящий жест рукой, и пара щит‑кинжал, послушно приблизились. Еще через миг они оказались смяты в сгусток огня, который исчез в ладони Каста.
Это было круто. То есть действительно круто! Я о таком не читала, но чувствовала: вот это «сминание» магической энергии – высший пилотаж. И после нашего маленького практикума я, если по правде, ждала продолжения банкета. Думала – сейчас сядем и поговорим, но уже нормально, как белые люди. И не о «синих», а о магии. Но Каст рассудил иначе.
– Молодец, Даша, – сказал он. И уже с прежней раздражающей ухмылкой добавил: – До двери проводишь?
Бли‑ин! Да ну и черт с тобой. Вали! Я у кого‑нибудь другого поучусь! Рано или поздно учитель обязательно найдется! А ты… ты еще локти кусать будешь.
С этими мыслями я развернулась и, стараясь не выдавать своего разочарования, направилась к двери. Каст шагал следом – я очень хорошо стук подбитых металлом сапог слышала. Когда дошли, я решительно отодвинула щеколду и взялась за ручку, но…
– Не так быстро. – Парень уперся в доски рукой.
Это было как в дешевом кино. Я у двери, спиной к нему. Каст сзади, неприлично близко. И нотки в голосе такие, что впору звонить в полицию. Вот только на Поларе ни телефонов, ни полицейских участков нет.
Так! Сейчас главное не пугаться и не теряться!
– Что еще? – не оборачиваясь, раздраженно спросила я.
– Ну‑у… – многозначительно протянули где‑то над ухом.
Баранки, блин, гну!
– Каст, давай без глупостей, а?
– Согласен, – промурлыкал этот гад и, обвив рукой мою талию, резко развернул меня к себе.
Рыжий отлично понимал, что делает, и для него не было секретом, что я против. Именно поэтому он не дал, просто не позволил, опомниться!
Жесткие губы впились в мои, язык нагло скользнул в рот, а моя рука, занесенная для пощечины, была ловко перехвачена за запястье. Черт, да что там рука! Рыжий даже удар коленкой в пах предусмотрел! В результате я оказалась прижата к двери всем его пижонским телом, а сила у этого худощавого типа оказалась сумасшедшая!
Блин блинский!
– А вот целуешься ты не очень, – оторвавшись от моего рта, заявил Каст. И пояснил весело: – Огонька не хватает.
Черт!!!
Я и до этого была злая, а теперь вообще крышу снесло. А самое противное – я просто онемела от переполняющих эмоций. Зато рыжий молчать, кажется, просто не мог!
– Но ты не расстраивайся, Дашунь. Немного практики, и этот пробел в твоем образовании исчезнет. Уж это я тебе лично гарантирую.
С этими словами Каст отстранился, ловко отодвинул меня от двери и вышел.
А я… я осталась стоять, яростно потрясая кулаками, и… Да что он себе позволяет! Гад! Пижон! Сволочуга рыжая!!!
Я даже хотела броситься следом, чтобы высказать этому самоуверенному факультетскому корольку все, что о нем думаю, но, слава богу, меня отвлекли.
Кузьма. Мой маленький храбрый непропорциональный огурец в бордовой меховой шубке выскочил из‑за кресла и начал носиться по чердаку, сотрясая тишину очень грозным:
– Р‑р‑р! Р‑р‑р! Сво‑о‑о‑о! Подле‑е‑е! Зара‑а‑а!
Устами твира глаголет истина. Только в этих устах она звучит так… комично.
Злость не отступила, нет, но поутихла. И даже улыбка на лице проявилась. Вообще, всегда очень приятно, когда ты не одинока в своем мнении. Если знаешь, что не одна, уровень переживаний как‑то сам собой снижается и ситуация начинает казаться чуть проще.
– Он не зараза, – справившись с удушающим всплеском эмоций, сказала я. – Он хуже.
– Р‑р‑р! – отозвался твир. – Р‑р‑р!
Угу.
Я сделала пару глубоких вдохов, потом задвинула все три щеколды, вытерла губы тыльной стороной ладони и вернулась на то место, где мы с рыжим практиковались. И да, попыталась вызвать щит! Но…
Что за черт? Почему не получается?
Я закрыла глаза, подышала глубоко, заставляя себя успокоиться и избавиться от остатков злости, но – ничего.
Блин! Что не так? Почему?!
– Хм, Даш, а ты что делаешь? – прозвучал из глубин чердака голос Кракозябра.
– Пытаюсь повторить щит, который делал Каст, – сообщила я мрачно.
В ответом послышалось озадаченное:
– Э‑э…
– Что? – вновь сорвалась я. – Ну что? С пульсаром‑то получилось! Значит, и со щитом получиться должно. Я уже поняла – для того, чтобы освоить магию, мне нужно просто видеть заклинание!
– Даш, ты извини, но я не уверен, что твоя теория верна.
– Это еще почему?
– Ну просто… – Кракозябр выдержал небольшую паузу, явно слова подбирал. – Магия – это все‑таки наука. Есть определенные заклинания, вызывающие, закрепляющие; есть активирующие пассы; внутренняя природа и философия, которую нужно понимать.
Может, оно и так, но…
– Пульсар‑то у меня получился!
– Получился, – не стал спорить Зяба.
– И без всяких заклинаний и пассов!
– Угу.
Кто‑то явно был осведомлен, что бывают ситуации, в которых с женщиной лучше не спорить. И меня эта осведомленность взбесила не хуже кастовского поцелуя.
– Зяба! – воскликнула я требовательно. – Или говори, или молчи! А глумиться надо мной в следующий раз будешь!
Он ответил. Но только после того, как я перестала пыхтеть на весь чердак.
– Даш, а может, дело в том, что новичкам, как и дуракам, везет? Ну и еще один момент: пульсар – простейшее заклинание в магии Огня. Как первая буква алфавита. Обычный проявленный сгусток огненной стихии.
Мне такой расклад не понравился. Прежде всего потому, что он был слишком реален и рушил все мои планы на скорое обучение. Поэтому я не смогла не вставить шпильку:
– Зяба, а ты, помнится, говорил, что не разбираешься в магии.
– Но не до такой же степени, – спокойно парировал монстр.
Умом я понимала – Зяба не врет и Зяба прав. Но душою была против! Нет, меня не пугала перспектива корпеть над учебниками, но лишиться единственного магического преимущества… Это же несправедливо!
Расстроенная, но упрямая, я отправилась в ванную. Заткнула пробкой сливное отверстие, набрала воды сантиметров на десять и закрыла глаза. Пусть щит не получился, но это же не единственное заклинание, кроме пульсара, которое я видела.
Припомнив, как Каст превращал разлитую по жилому этажу воду в пар, я вскинула руку и… Черт. Ведь рыжий пижон тогда какой‑то пасс использовал. А я этот пасс не знаю.
А если просто зажмуриться и представить, что вода превращается в пар?
Я попробовала. Старалась изо всех сил, но фокус не удался.
Так, а клетка для твира?
Я опять зажмурилась и, использовав ту же технологию, которую применяла для создания пульсара, попыталась вызвать небольшую клетку.
Фигвам! Национальное, блин, индейское жилище.
Настроение вновь скатилось в пропасть. Дурацкий мир. Дурацкая академия. Дурацкая магия.
Я вытащила пробку и бросила хмурый взгляд на маленькое зеркало, которое висело над раковиной.
– Зяба, это свинство.
Отражение слегка всклокоченной, надувшей губы студентки исчезло и в зеркале появилась чешуйчатая морда призрака.
– Что именно? – спросил Кракозябр.
– Да все! Я тут никто и звать меня никак. Всеми презираемый изгой. У меня было единственное преимущество, а теперь – ничего.
– У тебя была иллюзия преимущества, Даш.
Черт. Ну да, иллюзия. Но сути это не меняет.
– И все равно – это свинство. Понимаешь?
– Хм…
Я развернулась в намерении покинуть ванную комнату, и тут меня советом облагодетельствовали.
– Даш, знаешь что? – позвал призрак. – Сходи‑ка ты в храм.
– Куда? – обернувшись, переспросила я.
– В храм, – повторил Зяба убежденно. – Знаешь, многие маги, когда у них возникают проблемы, просят помощи у управителя своей стихии. Говорят, некоторым даже помогает.
Мне после этого заявления анекдот вспомнился:
«– Что делать, если корень из дискриминанта не извлекается?
– Ну, я обычно грущу…»
Вот этот совет, по моему глубокому убеждению, из той же серии был.
Но, увы, молитвами тут не поможешь, тут действовать нужно. Садиться за учебники и… Черт! Почему все так сложно?
Остаток дня прошел в относительном спокойствии, но был очень насыщенным в плане получения новой информации. Расстроенная и вместе с тем ужасно разозленная я сидела и зубрила. Хотя, пожалуй, все‑таки не зубрила, а учила: вдумчиво читала, анализировала, конспектировала и составляла список вопросов, ответы на которые позже придется искать в других источниках.
В этом занятии, к моему огромному сожалению, не было ничего занимательного – все равно, что заново изучать географию родной Земли или какое‑нибудь обществоведение. То есть большую часть книг составляли теория и говорильня, говорильня и теория. И не всегда было понятно, зачем составители учебника дают ту или иную информацию и где она вообще пригодиться может.
В стопке пособий по среднемагической программе были книги двух направлений: общие, как те же «Основы теории стихий», и специальные – посвященные аспектам магии Огня. Но ко вторым мне только предстояло перейти. Ибо какой смысл читать о магии Огня, когда общую температуру по палате, ну, в смысле, основы основ, не понимаешь?
К ночи от всех этих буковок и определений звездочки перед глазами плясали. Так что до постели я не шла, а практически ползла.
Однако потом, несмотря на усталость, где‑то час лежала и думала о жизни – не спалось мне, не иначе как от перенапряга мозга бессонница случилась. В мыслях была каша из образов минувшего дня. Разговоры с Дорсом, презрение Глуна, вопиющее хамство Каста.
Последнее вспоминалось чаще всего и злило страшно. Это я‑то целоваться не умею? Я?! Вот его бы рыжее «величество» к стенке прижали, язык в рот насильно сунули и… я бы посмотрела, какой уровень мастерства он бы тогда показал!
А потом я наконец провалилась в благословенную тьму. Но, увы, ненадолго, потому что переизбыток впечатлений, смешанный со стрессом, сделал свое дело, и в итоге мне приснился потрясающий «коллаж».
Будто лежу не в своей кровати, а на широкой постели, застеленной алыми простынями, а рядом, в совершенно неприличной близости, профессор Глун. На нем белая широкая рубаха с расстегнутым воротом, в которой я видела его утром, узкие брюки и… ну, собственно, все. На мне же единственный комплект одежды, в котором меня на Полар доставили – опостылевшая майка и джинсовая юбка.
Приподнявшийся на локте Глун смотрит задумчиво, но без злости. Как будто изучает мое лицо и пытается разгадать какую‑то загадку. Я тоже на него смотрю и нисколько не боюсь, потому что отлично понимаю – это сон, а во сне куратор мне точно навредить не может.
И теперь, когда во взгляде его отсутствует холодное презрение, а на губах нет надменной усмешки, я могу по‑настоящему оценить его внешность. И признать‑таки: на деле Эмиль фон Глун очень симпатичный – благородное, действительно аристократическое лицо, высокие скулы, ровный нос и глаза синие‑синие, как яркое летнее небо. И с распущенными волосами ему гораздо лучше, эта легкая небрежность делает черты лица чуть мягче и приятнее. К тому же он действительно молод: лет тридцать, ну тридцать два – максимум. Как ни странно для звания профессора.
В этот момент Глун сбросил рубашку, и мысли о каких‑то там раньше времени положенных званиях разом улетели прочь. Их вытеснило одно сплошное «вау!» от вида открывшихся моему взору сильных рук и стройного, но тренированного тела.
«Глун точно дерется на шпагах», – заметив тонкий длинный шрам на его правом боку, отстраненно отметила я.
А потом стало и вовсе ни до чего, потому что мужчина медленно наклонился и осторожно прикоснулся губами к моим губам. По коже сразу побежали мурашки. Правда, не столько от прикосновения, сколько от осознания – я целуюсь с Глуном!
Второй поцелуй был не таким невесомым, как первый, а куда более долгим и требовательным.
А на третий… на третий я ответила!
Вернее, не совсем я, а та я, которая во сне. То есть настоящая я понимала, что сплю, но управлять своим телом в сновидении не могла. Не в этот раз.
В этот раз я только осознавала и, к собственному удивлению, ловила кайф. И чем настойчивее становился Глун, тем сильнее заводилась. Ну а когда его ладонь скользнула по моей груди и проникла под майку, и вообще будто с ума сошла. Причем настолько, что мне совершенно расхотелось этот сон просто смотреть. Вместо этого, как ни стыдно признаться, возникло жгучее желание в нем поучаствовать.
Когда брюнет снимал с меня майку, я не противилась, а даже помогала. Чуть‑чуть, самую малость. Когда избавил от бюстгальтера и припал к обнаженной груди губами – запустила пальцы в его распущенные волосы и застонала.
Мне было очень жарко, и очень хорошо. И чем жестче и требовательнее становились поцелуи и прикосновения, тем труднее становилось сдерживать стоны.
Но я так и не решилась назвать его по имени. Назвать «профессором» или «куратором» тоже не могла, потому что… ну пошло это. Я на постели топлесс, в его объятиях, его губы терзают грудь, и… и вот тут сказать «профессор»? Нет. Нет‑нет! Так что стоны были громкими, тягучими, но безличностными. А напор Глуна…
Черт!
В итоге, проснулась я не отдохнувшей, а возбужденной. Причем не в переносном, а в самом что ни на есть прямом смысле слова. Взмокшая! С пылающими щеками! И чувством невероятного смущения!
Клянусь – я никогда в жизни смущения такой силы не испытывала, даже несмотря на то, что первая любовь у меня уже несколько лет назад как случилась. И это чувство не желало отступать, невзирая на то, что на деле ничего не было. Был просто сон. Игры подсознания, которые я контролировать не могу. То есть это… это даже не я!
Но черт, как же все‑таки стыдно. Несмотря на все попытки самооправдания.
Я потратила минут пятнадцать на то, чтобы успокоиться и выровнять сердцебиение, и только потом поднялась с постели и отправилась умываться. А увидев в маленьком зеркальном отражении свое пылающее нездоровым румянцем лицо, опять психанула – сняла зеркало со стены и вынесла его из ванной.
Нет, ну приснится же такое!
И, главное, обиднее всего то, что это точно Каст виноват. Это он вчера с поцелуями лез.
Тьфу! Каста тоже не вспоминать! Ну их всех к этому… к гхарну. Вот.
А самой – учиться!
Одеться, сходить на завтрак и бегом за учебники, потому что я не в том положении, чтобы расслабляться. Даже в выходные. Тем более что не за поцелуями я в эту академию пришла. И вообще… не надо мне никаких парней. Не‑на‑до!
Дата добавления: 2015-09-11; просмотров: 20 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |