Нина Георгиевна Шнирман
Счастливая девочка растет
Счастливая девочка – 2
Издательский текст http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=5744711
«Счастливая девочка растет. Повесть-воспоминание»: ACT, Corpus; М.; 2013
ISBN 978-5-17-077268-1
Аннотация
Не так давно увидела свет первая книга воспоминаний московской писательницы Н. Шнирман «Счастливая девочка», читатели которой, закрыв последнюю страницу, не без сожаления, как сами признаются, расстались с ее героями. Рассказ велся от лица маленькой Нины, чье раннее детство пришлось на предвоенные и военные годы. «Счастливая девочка растет» — продолжение истории этой удивительной и далеко не рядовой семьи (отец, Г. Л. Шнирман, — выдающийся ученый, вся жизнь которого прошла под грифом «совершенно секретно», четырежды лауреат Государственной премии). Вряд ли эти книги стоит относить к чисто мемуарному жанру, хотя все в них основано на мемуарной достоверности и реальных фактах. Автор с максимумом подробностей воссоздает картины быта и повседневности и рисует еще один, очень и очень частный, портрет своей эпохи. Но не будем забывать, что голос маленькой Нинуши воссоздан блестящей рассказчицей — Ниной Георгиевной Шнирман, чей талант дарит нам ощущение подлинности и близости к миру большой семьи, описанному в этой книге.
Нина Георгиевна Шнирман
Счастливая девочка растет. Повесть-воспоминание
Око за око
Воскресенье, мы обедаем — я так люблю, когда мы все вшестером за столом — Мамочка, Бабуся, Папа, Ёлка, Анночка и я. Сидим и разговариваем. А Мишенька — ему пять месяцев — спит в коляске в столовой, с нами, за буфетом между роялем и родительской кроватью — мы это место называем спальней.
Война закончилась две недели назад, и у меня сейчас совсем другие мысли: завтра Папа уезжает в Германию демонтировать там какие-то заводы и ещё что-то. Он объяснил нам, что такое демонтировать. Я тогда спрашиваю:
— А зачем у них всё это забирать? Почему?
Мамочка говорит, что раз они на нас напали, столько городов разбомбили, разрушили, столько заводов и фабрик уничтожили — значит, сейчас, после нашей победы, мы имеем право у них что-то отобрать — всё равно это не заменит «наших потерь»!
— Вот именно, не заменит! — говорит Ёлка и делает кривую голову.
Бабушка вдруг говорит громко и грозно:
— Око за око, зуб за зуб! — И как стукнет кулаком по столу.
Мы с Анночкой немножко испугались, потому что Бабушка так никогда не делает.
— Мама! — говорит наша Мама немножко строго. — Ты Мишеньку разбудишь и напугаешь!
— Да! Око за око и зуб за зуб! — повторяет Бабушка тихо, но грозно.
Мне так в груди стало неприятно и даже холодно. Я не понимаю: Бабушка такая добрая… Даже зуб, по-моему, у человека отнять нельзя, а уж глаз вынуть — просто ужас какой-то!
— Ну Бабушка, — говорю, — как же можно у человека глаз вынимать?!
— А ты что хочешь? — спрашивает меня Бабушка, и совсем недобро спрашивает. — Тебя по одной щеке ударят, а ты другую подставишь?
Ёлка хмурится и опускает голову — она всегда так думает.
Я рассердилась — не нравится мне этот разговор — и говорю:
— Не подставлю! Но я, Бабушка, око у человека вынимать не буду! И зуб не буду!
— А тебе, Мартышка, — Папа говорит неожиданно весело, — недавно зуб вынули и отобрали.
— Не отобрали! — сержусь я. — Мне его выдрали, потому что он молочный и качался. Мама меня послала в поликлинику — мне его щипцами… раз… положили на ладошку, и доктор сказал: «Маме отнеси!» Я отнесла!
— Нинуша! — смеётся Мамочка. — Это же всё в переносном смысле — всё, что Бабушка говорит, всё это не имеет прямого смысла.
Я знаю, что такое «в переносном смысле», но всё равно у меня какая-то получилась картинка в голове, и она не уходит — это про «око за око», — и мурашки по спине. Анка сидит и глазами моргает, Ёлка хмурится.
Бабушка вдруг встаёт с кресла, делает так сильно рукой по воздуху, как будто она хочет его замесить, и говорит опять тихо, но грозно:
— Терпеть я не могу всю эту толстовщину! — И уходит из комнаты.
— Это ваш Дедушка был толстовцем! — смеётся Мама.
— Но ведь Бабушка Дедушку любила, тогда почему?.. — удивляюсь я.
— Любила, — кивает головой Мамочка, смотрит в окно и говорит как будто никому: — Стоял у нас на рояле… нет, рояля тогда ещё не было… стоял у нас на пианино маленький бюст Толстого — вы знаете, что такое бюст? — Это она у меня и Анночки спрашивает.
— Ну Мама! — Я даже удивилась, ведь мы уже большие — мне восемь, Анночке шесть.
— Конечно знаете! — Она кивает головой и продолжает: — И вот стоял он, стоял и вдруг… раз — упал и разбился!
— Ой! — сказала Анночка.
— Кто-то пыль вытирал и случайно его столкнул, — говорю, — потому что пыль бывает очень неудобная — когда много всего стоит, а вытирать надо.
— Да-а, — улыбается Мама, — пыль надо вытирать, — смеётся и продолжает: — Папа мой, ваш Дедушка, купил новый бюстик, поставил на то же место… и через месяц он тоже разбился!
— Вот и понятно! — Я радуюсь, что догадалась. — Наверное, место у него было неудобное.
— Очень неудобное — три бюста разбилось! — Мама смеётся, смеётся, потом машет рукой, как будто сама себе машет, и говорит: — Все могут выйти из-за стола, а я пойду Мишеньку кормить. — И уходит за буфет.
Ёлка вдруг странно улыбается — она иногда улыбается совсем непонятной улыбкой.
Анночка встаёт и спрашивает меня:
— Мы будем в «эвакуацию» играть?
— Будем-будем! — говорю. — Иди, сейчас приду.
Она кивает головой и уходит в детскую.
Папа встаёт из-за стола и садится за свой письменный стол. Он вынимает из ящика какие-то «инструменты», раскладывает их, поднимает голову и улыбается мне. Я очень люблю смотреть на Папины глаза — они такие добрые, красивые, и ещё кажется, что там, внутри, за ними есть какая-то удивительная жизнь.
— Пап, — спрашиваю, — ты в Германии долго будешь?
— Недолго, — говорит Папа, — не больше месяца.
Ну, думаю, ничего себе — недолго! Месяц — это очень долго! Это ужасно долго! А я очень люблю с Папой разговаривать!
Я улыбаюсь Папе и иду в детскую — будем с Анкой в «эвакуацию» играть. А Ёлка никуда не идёт и всё улыбается непонятной улыбкой. Из коридора вижу Бабушку на кухне — стоит неподвижно, наверное, задумалась.
И я вспоминаю: пыль-то я совсем неправильно вытираю! Столько красивых вещей — я их люблю, а ведь могу случайно и столкнуть! Надо сначала всё снять, пыль вытереть, потом всё на место поставить. Да!
Но это всё-таки лень!
Надо подумать!
Дворец
Мы с Бабушкой на трамвае приехали в Останкинский дворец, а он закрыт — входная дверь заперта! Рядом с дверью стоит маленькая худенькая пожилая женщина и говорит:
— Для посетителей и экскурсий дворец закрыт.
Я не понимаю, как дворец может быть закрыт — он должен быть всегда открыт, там ведь никто сейчас не живёт, а всем хочется посмотреть, по-моему, это какая-то глупость.
Ёлка ворчит:
— Я говорила, я говорила! — И отходит от двери.
Мы с Анкой идём за ней, я расстраиваюсь и сержусь, потому что очень не люблю, когда хочу что-то сделать, а мне мешают, и даже не просто мешают, а не дают это сделать.
— Давайте посмотрим его снаружи! — говорю, потому что я никогда не видела дворец — только на картинках.
Немножко отходим от него и разглядываем — мне кажется, что на картинках в книжках дворцы как-то… волшебнее и роскошнее, а это просто красивое здание. Оно очень красивое, но не очень-то дворцовое.
— Дети, идите сюда! — зовёт нас Бабушка. — Сейчас для вас откроют дворец! — И у неё очень торжественный голос.
Прибегаем к входу, маленькая женщина вынимает из кармана ключ, отпирает дверь, распахивает и говорит тоже торжественно:
— Проходите, пожалуйста!
Мы кричим:
— Спасибо! — И заходим внутрь.
Ой! Ой! Мы все просто остолбенели от восторга — там так красиво, такой простор, такая высота… а пол, он совершенно удивительно красивый!
— Какая прекрасная зала! — говорит Бабушка.
Мы с Ёлкой вздрагиваем, таращимся друг на друга, потом, не сговариваясь, хватаем Анку, бежим к стене, делаем вид, что разглядываем её, и хохочем.
— Почему зала́?! — хохочу я и остановиться не могу.
— Да откуда я знаю? — хохочет Ёлка.
Анка вдруг перестаёт хохотать и говорит:
— Какой красивый дворец!
И мы начинаем ходить по залу и всё разглядывать — так всё красиво и необыкновенно, это действительно настоящий прекрасный дворец! Подходим к Бабушке с пожилой женщиной, Эллочка спрашивает:
— А для чего этот зал?
— Для приёмов, танцев и театральных представлений! — гордо говорит пожилая женщина.
— Для танцев, — повторяет Ёлка задумчиво… И вдруг отбегает от нас, выпрямляется, разводит руки в стороны, как будто собирается улететь, и начинает кружиться, но она не просто кружится — я чётко чувствую ритм, который в ней звучит, и вижу по движениям: она танцует вальс.
Мы недавно по книжке все втроём — Ёлка была главной — научились танцевать вальс. Мамочка посмотрела и доучила то, что мы делали плохо. А потом сказала:
— Девочки, в вальсе особенно важна прямая спина, радость внутри вас и чувство, что с каждым витком вы взлетаете всё выше и выше!
Я хватаю Анночку — когда мы с ней танцуем, я танцую за мужчину — и говорю:
– «На сопках Маньчжурии»!
И мы поём и танцуем вальс под собственное пение. И с каждым витком мне кажется, что мы становимся легче и легче и вот-вот взлетим.
Мы опять ходим и всё разглядываем, очень долго разглядываем удивительный пол. Вдруг Ёлка меня спрашивает:
— А ты бы могла здесь жить?
Какой странный вопрос! Я думаю, думаю и говорю:
— Могла бы!
— А я бы не могла, — говорит Ёлка, — здесь такое огромное пространство, такой высокий потолок, ужасно неуютно — я бы не смогла здесь жить!
— Огромное пространство — разве плохо? — удивляюсь я.
— А помните, — говорит Анночка, — Мама рассказывала, что у неё в детской была ширма с очень красивыми китайскими рисунками? — И она ведёт нас в правый угол зала. — Вот здесь, — говорит, — можно поставить две большие ширмы — и получится наша детская.
Ёлка хмыкает, пожимает плечами и спрашивает:
— А куда ты денешь этот высоченный потолок?
— Я никуда его не буду девать, пусть остаётся, — отвечает Анночка.
Я поражаюсь: какая она иногда бывает умная, ведь ей всего шесть лет! Мы-то с Ёлкой взрослые — мне восемь, Ёлке одиннадцать.
К нам подходят Бабушка с пожилой женщиной.
— А здесь ещё есть другие комнаты? — спрашивает Анночка у женщины.
— Да! — радуется женщина. — Здесь ещё много комнат: столовые, гостиные, спальни, но они пока все заперты — даже я не могу их отпереть.
Я думаю: а где сейчас те люди, которые здесь жили, ели, спали?
— Дети, нам пора уходить! — говорит Бабушка. — Вам понравился дворец?
— Очень! — не сговариваясь, говорим мы хором пожилой женщине. — Большое спасибо!
Женщина улыбается и говорит:
— Для вас и ваших внучек дворец всегда открыт!
И мне кажется, что она уже не такая пожилая и не такая худенькая.
Мы едем домой на трамвае, я сижу с Ёлкой. Ёлка молчит-молчит, а потом вдруг говорит:
— Конечно, у нас маленькая квартира, но она очень-очень уютная!
— Что-о? — Я даже подскочила на сиденье. — У нас «маленькая квартира»?!
— А ты что считаешь? — Ёлка делает кривую голову и тонкие глаза. — Тридцать шесть квадратных метров жилой площади — это много? Ведь нас семь человек!
— Ничего не знаю про… квадратные метры, — говорю, — но у нас очень много замечательных и красивых вещей и везде можно пройти!
— А как ты пройдёшь в столовой к окну, если кто-то на рояле играет? — спрашивает Ёлка очень ехидно.
Я расстраиваюсь и сержусь — не знаю, что сказать, как ответить, потому что там действительно не пройти к окну, если кто-то играет на рояле.
— Ну ведь не обязательно к окну идти, если кто-то играет на рояле! — говорю.
— Нинуша! — Ёлка так бывает похожа на Маму, когда говорит «Нинуша». — Мы называем эту комнату столовой, а там на самом деле на двадцати квадратных метрах три комнаты — столовая, папин кабинет и родительская спальня. Да ещё рояль! Мама мне сказала, что только такой замечательный конструктор, как Папа, мог втиснуть в эту комнату столько вещей.
Я чего-то не понимаю, не знаю, что сказать, и поэтому молчу. Ёлка тоже молчит и смотрит в окно. А я думаю: сейчас приедем домой и я всё у Мамы расспрошу, как это Папа взял всё и втиснул в одну комнату, если Ёлка говорит, что это три комнаты?
Думаю о дворце: это так замечательно, что мы сможем туда ходить!
И ещё я думаю о Ёлкином странном вопросе — могла бы я там жить или нет? Я очень люблю нашу квартиру — она большая и замечательная, я бы хотела жить в ней! А дворец можно было бы оставить, как свою дачу… ну так… понарошку.
Когда Папа был маленький, у них была своя дача в Мустомяках.
Но потом она почему-то сгорела!
Дата добавления: 2015-09-10; просмотров: 84 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |