Читайте также:
|
Вот почему даже ныне треножник сокрыт остается
Глубоко под землей у града Аганы Гиллейской.
535 Там он уже навсегда для смертных людей недоступен.
Только правителя их аргонавты в живых не застали.
Гилл был Гераклу рожден прекрасною девой Мелитой
В Феакийской земле. Геракл пришел в Феакийский
Царский дом к Навсифою с Макридой, которой Дионис
540 Вскормлен. Геракл хотел поплатиться за детоубийство
Страшное. Дочь реки Эгея ему полюбилась,
Нимфа речная Мелита, от нее и родился
Мощный Гилл. Возмужав, не хотел он на острове этом
Впредь оставаться, терпя жестокую власть Навсифоя.
545 Местных набрав феакийцев, ушел он в Кронийское море, —
Сам Навсифой ему помогал в подготовке похода.
Там он остался, и менторы там его умертвили
Из-за сельских волов, которых они защищали.
Но почему, о богиня, вне Кронийского моря,
550 У Авсонийской земли и близ островов Лигистийских, —
Их еще зовут Стойхадами, — можно увидеть
Столько следов пребыванья Арго? В такую далекость
Что увлекло? Нужда иль неволя? Ветры какие?
После того, как Апсирта убили, нещадная ярость
555 Зевса, царя богов, охватила за это деянье.
Он положил, что герои должны принять очищенье
От убийства только из рук эеянки Кирки,
А перед этим их ждут еще немалые беды.
Но неизвестным осталось решение это героям.
560 Дальше поплыли они, страну Гиллеиду покинув.
Мимо прошли острова, лежащие в море, их звали
Либурнийскими. Раньше там жили опять-таки колхи.
Ныне казались безлюдными все. Три острова были:
Исса, Дискелад и прелестная Питиейя.
565 Их обойдя, затем миновали герои Керкиру.
Некогда там Посидон поселил дочь Асопа Керкиру,
Деву пышноволосую, взяв из страны Флионтийской,
Движим страстной любовью. А этот темнеющий остров,
Видя, что черным он лесом повсюду покрыт, называют
570 Все моряки, кто здесь проплывал, «Керкирою Черной».
Дальше Мелиту прошли, попутному радуясь ветру.
Керосс крутой простирался за ней, а выше немного
Остров Нимфея, где давно уже правит Атланта
Дочь Калипсо. Показалося им, что видны в тумане
575 Горы Керавнийские.Тут-то, однако, узнала
Гера, как гневен Зевс и какая придумана кара.
В мыслях о том, чтобы цели пути аргонавтам достигнуть,
Бурю она подняла, и подул им ветер обратный.
Снова помчался Арго к берегам Электриды скалистым.
580 Вдруг возглашать человеческим голосом стала та балка
Между другими, которую в киля средину вложила,
Для корабля долбленого взяв от Додонского дуба,
Ради Ясона сама дочь Зевса богиня Афина.
Страх смертельный объял услышавших голос, вещавший
585 О Зевсовом гневе. Теперь им приказано было,
Что скитания долгие в море и страшные бури
Не прекратятся, пока не сможет Кирка очистить
Их от крови Апсирта, пролитой столь беспощадно.
Кастор и Полидевк должны молиться бессмертным,
590 Чтобы открыли им боги пути в Авсонийское море,
Где герои отыщут дочь Гелия с Персою Кирку.
Так во мраке Арго предвещал. Тиндариды вскочили,
Руки свои простирая к бессмертным, о всем умоляя.
Прочих героев печаль поразила. Арго же
595 Под парусами вперед устремился в залив Эридана.
Там когда-то, в грудь пораженный перуном горящим,
Полусожженный упал Фаэтон с колесницы отцовской.
Все еще дым густой идет из пылающей раны.
И ни одна не может птица, раскинувши крылья,
600 Там пролететь над водой — на лету она падает в пламя.
Дочери Гелия, встав вокруг тополями прямыми,
Льют непрерывно тщетные слезы, и светлые капли
Тут же с их ресниц янтарем ниспадают на землю.
И одни из тех капель в песке засыхают под солнцем, —
605 Но лишь только начнут берега утопать под приливом
Темных озерных волн, гонимых дыханием ветра,
Сразу тогда в Эридан другие капли катятся
Вместе с потоками вод. А кельты молвят к тому же,
Якобы это слезы Феба, сына Латоны,
610 Носятся в вихрях речных волн. А пролил их много он раньше, —
В те времена, когда направлялся к Гипербореям,
Светлое небо покинув из-за отцовской угрозы.
Бог рассердился за сына того, что в Лакрее богатой
У потоков Амира ему родила Коронида.
615 Песня такая у кельтских мужей об этом поется.
А у героев желание есть и пить пропадало,
Ум не склонялся к веселью. Они постоянно страдали,
Смрадом томясь в изнуренье. Он шел с волной Эридана
С тела тлевшего там Фаэтона. А ночью внимали
620 Громкому горькому плачу дев Гелиад. Тогда слезы
Их самих уносила волна, как капли елея.
После вступили они в глубокие струи Родана.
Он переходит в реку Эридан, и оба потока
В узком проливе сливаясь, ревут постоянно. Родится
625 В недрах земных Родан у ворот, где прибежище Ночи,
И, устремляясь вверх, то несется к брегам Океана,
То кидает свою волну в Ионийское море,
То в Сардонийскую бездну с ее беспредельным заливом
Мчится через семь жерл. Из Родана герои попали
630 В воды бурных озер. По кельтским широким просторам
Их сосчитать невозможно. И там едва аргонавты
Все не погибли. Некий рукав вел в залив Океана,
А они по нему спастись надеялись, выплыв.
Ждать спасенья нельзя было там. Вдруг вскрикнула Гера
635 На Геркинской скале, из-под неба слетев торопливо,
И от крика ее герои вздрогнули в страхе,
А могучий Эфир взгремел. Так по воле богини
В путь обратный они повернули, заметив дорогу,
Где потом предстояло им домой возвратиться.
640 Долгое время спустя вдоль этого брега морского
Волею Геры прошли несметные сонмы народов,
Кельтов и лигийцев. Герои плыли все дальше.
Гера же каждый день окружала их мглистым туманом.
Вот наконец их корабль спокойно прошел через устье
645 Прямо к Стойхадам. Спасенье им принесли Диоскуры.
Храмы и алтари теперь им везде воздвигают,
Ибо не только одних они спасли аргонавтов —
Зевс позволил им охранять корабли всех потомков.
Дальше, оставив Стойхады, они на Эфалию вышли,
650 Остров, где, усталые, с тела стирали обильный
Пот. И на берегу лежат там круглые камни
Цвета кожи, а рядом лохмотья одежды.
Эта бухта в память о них зовется Аргойской.
Дальше и дальше пучиной морской затем они плыли,
655 Видя вдали пред собой Авсонии берег Тирренский.
Вышли они наконец в знаменитую Эйскую гавань,
Бросили наземь причал с корабля и увидели Кирку.
Голову мыла она там свежей влагой морскою,
Ибо ночью ее напугали внезапные страхи.
660 Ей приснилось, что все жилище и дома ограда
Кровью рыдали. Огонь истреблял все лежащие зелья —
Прежде ими она чаровала странников пришлых.
Ей пришлось самой затушить то красное пламя,
Кровь рукой зачерпнув, и сразу страх прекратился.
665 Вот потому на заре она встала с постели и тотчас
К морю пошла, чтоб водою обмыть одежду и кудри.
Звери, нисколько на зверей не похожие хищных,
Но по общему виду не люди, а странные смеси
Самых различных тел, толпой шли овцам подобно
670 Тем, что стадом идут за своим пастухом из загонов.
Ибо такими впервые из тины земля сотворила
Их сама и, разные части смешав, укрепила.
Та земля не была сухим еще воздухом сжата.
Влаги еще не лишилась в лучах палящего солнца, —
675 Время одно навело порядок. Создания эти
Так небывалыми и остались. Ужас безмерный
Всех героев объял. Узнали они без ошибки
Кирку, взирая вблизи на облик ее и на очи;
Сразу в ней, говорили, сестру Эета узрели.
680 Между тем она, отогнавши сонные страхи,
Снова пошла назад и стала манить их рукою
Вслед за собой идти, тая коварные мысли.
Помня, однако, наказы Ясона, все аргонавты,
Не обращая вниманья, остались где были. Ясон же
685 Вместе с девой колхидской за Киркой пошли по дороге.
Вскоре достигли они дома Кирки, и та пригласила
Сесть на прекрасные кресла, не узнавая пришельцев.
Молча, безгласные, у очага они сели поспешно,
Как ведется давно среди просителей жалких.
690 На простертые руки Медея лицо опустила.
Он же в землю вонзил огромный меч с рукояткой —
Сына Эета которым убил. Постигнула Кирка
Горькую участь изгнанья и все нечестье убийства.
Вот почему, чтя великий закон Гикесия Зевса,
695 Очень грозный закон, который, однако, приходит
Часто на помощь убийцам, стала свершать она жертву.
В жертве такой и злодеи находят себе очищенье.
Прежде всего, как средство омыть несомненность убийства,
Взяв поросенка, который, отъят от сосцов материнских,
700 Полных от недавних родов, ему шею разрезав,
Кровью руки убийц оросила. Иным омовеньем
Стала богов умягчать, призывая Катарсия Зевса, —
Он заступник тех, кто прощенья ждет за убийство.
Все нечистоты вон из дома наяды-служанки
705 Вынесли сразу; Кирке они во всем помогали.
После она лепешки и дары примиренья
У очага с возлияньями трезвыми жгла, умоляя
Зевса, чтоб удержал Эриний от страшного гнева
И для обоих стал благосклонным защитником добрым,
710 Если кровью чужой они руки свои осквернили
Или если попался под меч сородич иль близкий.
После того как все она совершила обряды,
От очага гостей подняла, усадила на кресла.
С ними рядом села сама и спрашивать стала,
715 Держат путь они куда, зачем и откуда
И почему они у ее очага оказались.
Страшный недавний сон невольно пришел ей на память.
Звук речи родной захотелось Кирке услышать
Из девичьих уст, лишь та на нее посмотрела, —
720 Ибо Гелия род узнать всегда очень просто
По сиянию глаз, лучащихся солнечным светом.
Кирке Медея на все вопросы сказала ответы
На родном языке. Угрюмого дочь Эета
Мягко рассказ повела про поход и дороги героев
725 И о том, сколько тяжких трудов они совершили,
Как провинилась сама, к сестре прислушавшись бедной,
И как сбежала, страшась угрозы отцовского гнева,
С Фриксовыми сынами, и лишь об Апсирте ни слова.
Кирка все поняла. Хотя она и жалела
730 Братнину дочь в печали ее, но сурово сказала:
«Жалкая! Ты бежать захотела постыдно и дурно.
Я, однако, надеюсь, недолго ты сможешь избегнуть
Тяжкого гнева Эета. Скоро он будет в Элладе,
Чтоб отомстить за сына, которого ты погубила.
735 Но, поскольку смиренной родней ко мне ты явилась,
Зла иного тебе, пришедшей сюда, не замыслю.
Прочь из дома ступай, подругою став чужеземца!
Ты такого его, отцу вопреки, отыскала.
У очага моего не моли! Не могу я рдобрить
740 Ни решений твоих, ни столь постыдного бегства».
Молвила так, а Медею печаль охватила немая.
Скрыв лицо под пеплосом, слезы она проливала.
Тут Эсонид ее за руку взял и увел из покоев
Кирки деву, дрожащую в страхе. Так уходили
745 Оба печально. Проведала все супруга Кронида.
Ей сообщила Ирида, заметив идущих из дома.
Гера сама приказала ей смотреть, когда вступят
Оба на свой корабль. Ириде она объявила:
«Если и раньше мои поручения ты исполняла,
750 То теперь, дорогая Ирида, на крыльях проворных
Ты Фетиде вели прийти ко мне из пучины —
Мне она очень нужна. А потом к берегам отправляйся,
Где наковальня Гефеста гулко звенит от ударов
Молотов крепких. Скажи, пусть огня усмирит дуновенья
755 Он до поры, пока берега те Арго не минует.
И к Эолу зайди, Эолу, который владеет
Всеми ветрами холодными, небом рожденными ясным.
Ты ему передай желанье мое — успокоить
В воздухе ветры все, и пусть ни одно дуновенье,
760 Кроме Зефира попутного, моря пучин не волнует,
Чтобы помочь им приплыть к Алкиною на остров Феаков».
Молвила так, и тотчас Ирида, вспорхнувши с Олимпа,
Бросилась вниз, раскинув широкие крылья, нырнула
В море Эгейское там, где в глубинах жилище Нерея.
765 К первой Фетиде пришла, чтоб ей передать приказанье
Геры, и побудила ее отправляться к богине.
После к Гефесту вошла и его отвлекла от железных
Молотов быстро. Мехи закоптелые дуть перестали.
Третьим Эола нашла Гиппота славного сына,
770 Передала ему весть и утишила легкую поступь.
Тут же Фетида, покинув сестер и бездны Нерея,
К Гере богине взошла на Олимп из пучинного моря.
Та ее возле себя усадила и так говорила:
«Ныне послушай, Фетида прекрасная, что мне поведать
775 Надо тебе. Ты знаешь, как чту я героя Ясона
И остальных аргонавтов, а сердце мое неизменно.
Знаешь, как я их спасла проходящих сквозь Планктские скалы.
Там, где страшно пышут огнем, гремя, бури
И где волны морские бьют по могучим утесам.
780 Ныне путь им лежит мимо Скиллы на камне огромном
И Харибды с ее грохочущим водоворотом.
С детства ты вскормлена мною, тебя я любила превыше
Всех твоих сестер, в глубинах моря живущих.
Ты ведь не дерзнула взойти на Зевсово ложе,
785 Хоть принуждал он тебя. У него одна лишь забота,
Как бы с бессмертными спать и со смертными женами вместе.
Ты устыдилась меня и в душе оробела от страха.
Он хотя и грозно поклялся тогда, что не будешь
Ты никогда называться супругой бессмертного бога,
790 Все же и дальше следил за тобой, его избегавшей,
Вплоть до поры, как Фемида почтенная тайну открыла,
Что тебе суждено сделаться матерью сына, который
Будет лучше отца своего. Так тебя, и желая,
Он решил отпустить, опасаясь, чтоб кто-то владыкой
795 Равным ему не стал и власть бы тому не досталась.
Но тебе средь людей я нашла наилучшего мужа,
Чтобы и ты от радостей брака детей породила.
Всех богов созвала я на пир, и факел твой брачный,
Высшей чести знак, был поднят моими руками.
800 Ну, а теперь скажу я тебе непреложное слово:
Сын твой однажды войдет в Элисий, жилище блаженных.
Ныне нянчат его в покоях кентавра Хирона
(Ведь твоего молока он лишен) твои сестры наяды.
Должно потом ему стать супругом Медеи, Эета
805 Дочери. Ты как ее свекровь окажи-ка невестке
Помощь, а с ней и Пелею. Зачем все время сердиться?
Он виноват. Но ошибки даже с богами бывают.
Думаю я, что Гефест, внимая приказу, уймется
И раздувать перестанет огни. И верно, Гиппотов
810 Сын удержит Эол порывы быстрые ветров,
Мирному дуть предоставив Зефиру, пока они вступят
В гавань феаков. А ты позаботься, чтоб им возвратиться
Мирно. Пусть страх один перед скалами в них сохранится
И перед волнами грозными. С сестрами ты поддержи их.
815 Также не дай беспомощным им столкнуться с Харибдой;
Пусть она всех не умчит, с потоком корабль поглощая.
Пусть они не осмелятся плыть и у страшной пещеры
Злоумышленной Скиллы Авсонской, которую Форку
Встарь родила Ночная Геката, чье имя Кратейя
820 Между людей. Смотри, чтоб, набросившись, в челюстях страшных
Не погубила она наилучших мужей средь героев,
А направь корабль туда, где возможен, пусть малый,
Гибели жуткий обход». И ей отвечала Фетида:
«Если, конечно, мощь огня и буйные бури
825 Стихнут, тогда я смело сказать была бы готова,
Что Арго спасу я даже в схватке с волнами.
Только пусть шумит Зефир. Теперь отправляться
Время мне пришло в мой путь, и долгий и длинный,
К сестрам моим, которые мне всеконечно помогут.
830 Нужно еще мне туда, где корабль стоит на причале,
И напомнить пловцам, что с зарею им в путь отправляться».
Молвила и, с Эфира слетев, погрузилась в пучину
Темного моря. Там себе в помощь окликнула прочих
Милых сестер Нереид. А они, услыхав ее голос,
835 Ей навстречу пошли. Фетида им сообщила
Геры наказ и всех отослала в Авсонию к морю.
А сама, скорей чем перун или восходящего солнца
Первый луч, когда солнце встает у края земного,
Быстро помчалась по морю седому, пока не достигла
840 Суши Тирренской страны и дальнего берега Эи.
Там и Арго и героев нашла. Они развлекались
Диска и стрел метанием. Встала она и коснулась
Сына Эака, Пелея, рукой — он был ей супругом.
Больше никто ее не увидел, была она зрима
845 Лишь одному Пелею, и так она говорила:
«Дольше нельзя вам теперь пребывать у Тирренского моря.
На корабле быстроходном плывите отсюда с рассветом —
Гера так приказала, заступница ваша. Для Геры
Все Нереиды толпой соберутся Арго переправить
850 Мимо опасных скал, которые названы Планкты, —
Это путь,, который давно вам богами указан.
Ты же не разреши никому мой облик увидеть.
Лишь тебе одному со мною общенье дается.
Помни, меня не серди, иначе больше, чем прежде,
855 Не считаясь ни с чем, с тобой расправлюсь я в гневе».
Молвила так и опять невидимкой нырнула в пучину.
Грусть безграничная тут же его поразила; ни разу
Он ее не видел с тех пор, как оставила ложе
И жилище Пелея, сердясь за Ахилла младенца.
860 Ибо она сына смертную плоть в часы полуночи
В пламени огненном жгла неусыпно, а днем натирала
Нежное тело амвросией, сделать бессмертным стараясь
И навсегда его защитить от старости гнусной.
Но однажды Пелей заметил, встав с ложа, как милый
865 Сын его крутится в пламени ярком. Не удержал он,
Муж неразумный, при зрелище этом громкого крика.
Голос его услыхав, она подхватила ребенка,
Кинула, льющего слезы, на землю. Сама же как ветер,
Сну подобно, в гневе сразу исчезла из дома.
870 В недра морские она погрузилась и не вернулась.
Ныне Пелей был смущен и взволнован. Но все же решился
Спутникам тотчас поведать все, что Фетида сказала.
Тотчас те, завершив состязанья свои, поскорее
Стали готовить себе еду и постель для ночлега.
875 Пищи на ложе вкусив, ко сну отошли, как обычно.
Край небес светоносная Эос тихонько задела,
С нею вместе быстрый Зефир дохнул и повеял.
К веслам своим герои пошли, готовясь к отплытью.
Из воды извлекли тяжелые камни, свернули
880 Быстро снасти как надо, потом подтянули широкий
Парус, его укрепив ремнями на мачте и райне.
Ветер попутный понес корабль. И вскоре чудесный
Остров Анфемоесса внезапно предстал перед ними.
Там Ахелоевы дочери, звонкоголосые девы,
885 Пели Сирены, сладостной песнею всех привлекая.
Тех губили, кто смел причалить к их острову. Мать их
Терпсихора была одна из сестер многославных;
Их она родила, на ложе взойдя Ахелоя.
Некогда дочь Део достославную сестры Сирены
890 Песнею тешили общей, когда та была незамужней.
Тела одной половиной на птиц они были похожи,
А другой половиной подобны прекрасным девицам.
С места высокого зорко, сидя над гаванью, ждали
Жертв они неустанно и многих лишали возврата
895 Сладкого дня, убивая в томлении. Сразу героям
Голосом нежным из уст они прозвенели навстречу.
Те уже были готовы у берега бросить причалы,
Если бы сын Эагра, Орфей Фракиец, поспешно,
Струн Бистонийской лиры касаясь умелой рукою,
900 Громкий напев прекрасно бегущей песни не начал,
Чтобы уши героев его лишь песне внимали.
Голос Сирен смогла заглушить форминга Орфея.
Вдаль понесли Арго Зефир и шумливые волны,
Что поднимались с кормы. Им вслед звенели Сирены.
905 Сын Телеонта Бут, единый из аргонавтов,
Пеньем прельщенный Сирен, оставил всех за собою,
Спрыгнув в море с гладкой скалы, поддавшись соблазну.
Он поплыл по пурпурной волне, устремляясь на берег.
Глупый, ведь тут же на месте мог он лишиться бы жизни!
910 Но, его пожалев, царица Эрика Киприда
Вырвать его из волн и спасти успела. Богиня
Доброй была к нему, чтоб он жил на мысу Лилибейском,
Скорбью томясь. Аргонавты Сирен уже миновали.
Но страшный удар их ждал на морском перекрестке.
915 Здесь внезапно Скиллы скала из моря явилась;
Здесь же все время ревела, водой изливаясь, Харибда;
Дальше из-под волны рокотали Бродячие скалы.
Там, где прежде с крутых утесов огонь подымался
И высоко восходил над горою, дышащей жаром,
920 Был от дыма черным Эфир, и нельзя было видеть
Солнца лучей; и хотя Гефест завершил уж работу,
Море еще продолжало струиться паром горячим.
Вдруг отовсюду навстречу Арго Нереиды примчались.
И сама богиня Фетида тронула сзади
925 Руль за крыло, чтоб корабль провести сквозь Бродячие скалы.
И как дельфины порой при спокойной погоде из моря
Скачут толпой вокруг корабля, плывущего быстро,
То вперед устремляясь, то сзади иль сбоку играя,
А морякам на них глядеть великая радость,
930 Так Нереиды, вперед устремляясь, чредою кружились
Возле Арго корабля. Фетида его направляла.
А когда подошел им час приблизиться к Планктам, —
Тотчас, ноги до белых колен обнажив, Нереиды
Поверху этих скал и над волною высокой
935 Начали взапуски бегать, то тут, то там появляясь,
И в корабль поток ударял. Волна, подымаясь
С шумом вокруг и с шумом над ним, плескалась о скалы.
Девы же, то утесом подобно в воздух вздымаясь,
То спускаясь вниз и в морских скрьвзаясь пещерах,
940 Где над их головой разбегались высокие волны, —
Были похожи на дев земных Нереиды морские,
Дев, которые на прибрежном песке возле моря,
Платье свое подвернув и за пояс засунув до бедер,
В мяч играют, одна от другой его принимая;
945 Мяч у них иногда высоко взвивается в воздух,
Но никогда и ни у какой не падает наземь.
Так Нереиды, одна от другой Арго принимая,
От волны к волне вперед посылали, поодаль
От ужасающих скал, где вода, изливаясь, кипела.
950 Сам владыка Гефест, на вершине горы стоя гладкой,
Локтем опершись на свой поставленный молот,
Прямо на них смотрел. А сверху, на небе блестящем,
Зевса супруга стояла и обнимала Афину —
Страх такой ее охватил глядящую в море.
955 Сколько длится с утра и до вечера весь день весенний,
Нереиды трудились, корабль вперед продвигая
Меж утесов многогудящих. Герои, надеясь
Снова на ветер попутный, мчались все дальше и дальше.
Луг миновали Тринакрии Гелия, бога кормильца, —
960 Тут Нереиды в море, подобно ныркам, спустились,
Выполнив все наказы Геры, супруги Зевеса.
Тут героев слуха коснулось блеяние стада,
Воздух к ним принес коровье и бычье мычанье.
Младшая Гелия дочь Фаэтуса по рощам росистым
965 Стадо большое коз и овец пасла постоянно,
Посох из серебра сжимая в ладонях. А следом
Шла за стадом коров Лампетйя, махая пастушьим
Посохом; был он из горной меди, кривой и блестящий.
Скоро сами герои коров увидали в долине;
970 Там по лугам заливным они паслись над рекою.
Ни одной там черной коровы не было в стаде,
Все молочного цвета, у всех рога золотые.
Днем герои прошли мимо них, а в течение ночи
Радостно плыли по морской широкой пучине,
975 Снова пока не послала им света ранняя Эос.
Остров есть большой и богатый, перед проливом
Он лежит Ионийским, среди Керавнийского моря.
Скрыт под ним серп, говорят (да простят меня Музы;
Против воли своей изложу я древнее слово),
980 Серп, которым Крон отсек у отца детородный
Член. По другому сказанию этот серп, подрезавший
Стебли, был Деметры земной: в старинное время
Здесь она жила и сама научила Титанов
Колос спелый сжинать, полюбив Титаниду Макриду.
985 Вот почему этот остров, священный кормилец феаков,
Стал называться Дрепаною — ибо феаки и сами
Род свой от крови Урана ведут. Сюда-то с попутным
Ветром Арго подошел, оставив труды за собою,
И Тринакрийское море покинув. Принял пришельцев
990 Царь Алкиной и народ, принеся достойные жертвы.
Город весь ликовал. Казалось, сказать было можно,
Всякий был им рад, как будто родным своим детям.
Сами герои вместе с толпой ликовали не меньше;
Чудилось им, что уже они в земле Гемонийской.
995 Но предстояло опять им к новой готовиться битве;
Очень близко стояли несметные полчища колхов,
Тех, кто в пути прошел вход в Понт и Черные скалы,
След Арго стремясь найти. А нужно им было
Только то — вернуть отцу Эету Медею,
1000 Если же нет, то они завязать многослезную битву
Были намерены сразу и здесь, средь народа чужого,
А затем и позднее, призвав на подмогу Эета.
Их, спешивших не медля в битву вступить за Медею,
Сдерживать стал Алкиной повелитель. Хотел он обеим
1005 Спор разрешить сторонам без распри с оружною силой.
Девушка в страхе безмерном металась, с мольбой обращаясь
То к друзьям Эсонида, то обвивая руками
Ноги царицы Ареты, жены Алкиноя законной:
«Я тебя умоляю, владычица, будь милосердна!
1010 Не выдавай меня колхам, чтобы к отцу возвратили,
Если сама рождена ты среди того рода людского,
Где искрометный ум толкает к пустым заблужденьям.
Так случилось со мной. Вдруг предало здравое сердце,
Но не для сладострастья. Пусть знает священное солнце!
1015 Пусть узнают и таинства девы ночной Персеиды!
Я с родной земли ушла с чужими мужами
Против воли своей. Жестокий ужас заставил
Броситься в бегство меня, едва я свершила ошибку.
Не было мысли иной у меня. Мой пояс доныне,
1020 Как в покоях отца, пребывает чист и нетронут.
Сжалься, владычица, и умоляй любезного мужа!
Пусть бессмертные боги тебя красотою одарят,
Жизнью спокойной, детьми и славой страны нерушимой!»
Так в слезах Арету помочь она умоляла.
1025 Каждому из аргонавтов она говорила отдельно:
«Ради вас, о храбрейшие, ради подвигов ваших
Я теперь дрожу в испуге. А вам помогла я
Впрячь быков и землерожденных ужасную ниву
Сжать. Лишь я помогла увезти руно золотое.
1030 И в Гемонию вам дорога будет открыта.
Ну, а я, которая дом и отчизну сгубила,
Милых лишилась родителей, радостей жизни счастливой —
Все это ради вас, чтобы вы увидали воочью
Счастья полными близких. В этом мне отказали
1035 Боги, и с чужеземцами я скитаюсь несчастной.
Бойтесь же договоров и клятв, Эринии бойтесь,
Верной заступницы жертв и свершителя кары, коль
В руки Эета мне придется попасть на погибель
Многострадальную! Я не найду ни Генных храмов,
1040 Ни защиты иной. К вам одним припадаю я в горе!
Вы жестоки в бездействии и лишены состраданья.
Вам не стыдно глядеть, как в отчаянье я простираю
Руки свои к ногам чужеземной царицы? Хотите
Вы лишь руно увезти. И ради этого копья
1045 С колхами вы готовы скрестить и с Эетом надменным.
Ныне же мужество вы позабыли, встретясь с такою
Сворой?» Так говорила с мольбой. И всякий, услышав,
Дух поднимал ей в печали и бодрость внушить ей стремился;
Острыми копьями стали махать, в ладонях сжимая,
1050 Или мечами, из ножен их обнажая, и помощь
Ей обещали, если ее кто признает виновной.
Ночь подошла в утешенье мужам, что собрались на сходку.
Стихло все на земле. Однако Медеи коснуться
Сон не сумел. В груди ее сердце тоской волновалось.
1055 Так бывает, когда всю ночь несчастная пряха
Крутит пряжу, сироты же дети вокруг нее плачут,
Дети вдовы, и слеза у нее по щекам струится,
Стоит ей только подумать, сколь тяжела ее доля.
Так орошались и щеки Медеи. Все время дрожало
1060 Сердце у ней, глубоко пораженное острою скорбью.
В городе между тем, как прежде, царица Арета,
Многопочтенная, с мужем своим, царем Алкиноем
Лежа дома в постелях, одни рассуждали о деве.
Ночью с лаской супруга просила законного мужа:
1065 «Мой дорогой, спаси от колхов несчастную деву.
Ты услугу минийцам окажешь. Близок ведь Аргос
К острову нашему и близки гемонийские мужи.
А Эет живет далеко, и вовсе не знаем
Мы о нем ничего, лишь слышим. А девушка эта,
1070 Столь несчастная, жалобой сердце мое поразила.
Дата добавления: 2015-09-10; просмотров: 78 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |