Главная страница | Контакты | Случайная страница Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

III.2.4. Опыт поиска в городской библиотеке

Кто-то, впрочем, возразит, что мои советы хороши для сло­жившегося ученого, но что неопытный студент обязательно, бе­рясь за библиографию, столкнется со множеством трудностей:

— потому что не может работать в специализированной библио­теке, так как живет вдали от университетских городов;

— потому что имеет крайне зыбкое понятие о том, что ищет, и не знает, с какого боку подойти к предметному каталогу, и руко­водитель ему ничем не помогает;

— потому что не может ездить по библиотекам (не хватает денег, времени, здоровья и т. д.)

Что ж, будем исходить из самой крайней ситуации. Студент учится на заочном отделении; за четыре года он только несколько раз побывал в университете. С руководителем (допустим, препо­давателем итальянской литературы или эстетики) он практичес­ки не знаком. За диплом он хватается в последнюю минуту. На все про все у него есть только год.

Где-то в сентябре он встречался с профессором или с кем-то из его аспирантов, но у тех не было времени разговаривать. Про­фессор спросил на ходу: «Почему бы вам не заняться концепцией метафоры в трактатах итальянского барокко?» После чего сту­дент воротился в свой далекий уездный город. В его распоряже­нии городская библиотека. Он имеет разрешение два-три раза в неделю не приходить на работу после обеда и собирается за не­сколько походов в читальный зал составить себе понятие о буду­щем дипломе и можно ли справиться с ним, не обращаясь в дру­гие книгохранилища. Покупать дорогие книги у него нет денег. Микрофильмы заказывать слишком сложно. Самое большее ему удастся пару раз вырваться в университетский город: в январе и, скажем, в апреле. В остальное время надо творить из подручных средств. Может, какие-нибудь книги он и купит, но самые деше­вые, в бумажном переплете, и не больше пяти-шести.

Таковы условия задачи. Чтоб понять, что же делать этому сту­денту, я пишу эти строки в далеком районном центре в области

Монферрато. Двадцать три километра надо ехать до Алессанд­рии (девяносто тысяч жителей, городская библиотека, картинная галерея и краеведческий музей). Час езды до Генуи, полтора до Турина и Павии. За три часа можно добраться до Болоньи. Но мы это учитывать не будем. Никаких университетских городов, рабо­таем только на местных ресурсах.

Далее. Я выбрал тему диплома (концепцию метафоры в трак­татах итальянского барокко), которую никогда специально не раз­рабатывал. Так что чувствовал себя честно неподготовленным. Да, понятно, что я не был законченным невеждой, поскольку уже соприкасался как с эстетикой, так и с риторикой. Скажем, я знал, что главные специалисты в Италии по проблематике барокко — это Джованни Джетто, Лучано Анчески, Эцио Раймонди и что в последние десятилетия у них выходили труды. Я также знал, что существует основной литературный манифест семнадцатого века «Подзорная труба Аристотеля» Эмануэле Тезауро и что посвя­щен этот трактат концепции метафоры. Однако это тот минимум, который должен бы знать и наш предполагаемый студент: к кон­цу четвертого курса сдавал же он хоть какие-то экзамены, а выби­рая руководителя, читал же хоть какие-то его работы, а в работах не могли не упоминаться эти основные имена.

И тем не менее для чистоты эксперимента действовать я буду, будто не знаю даже того, что знаю. Ограничусь сведениями на уровне обыкновенной общеобразовательной школы. Я знаю, что барокко — это из области изобразительного искусства и литера­туры семнадцатого века. Что метафора — риторическая фигура. Не более того.

Выделяю на введение в предмет три дня по три часа, с трех до шести, в шесть библиотеку закрывают. Получается девять часов. За девять часов книг не почитаешь, но я наметил составить пред­варительную библиографию. Засекаю время. Не претендую дать образец полной, законченной работы: это проба пусковой фазы, которая необходима для принятия глобальных решений.

Переступая порог библиотеки, я попадаю на перепутье, как уже говорилось в разделе III.2.1, и передо мной три дороги:

III. Сбор материала

1) идти в систематический каталог и браться за ящики «Ита­льянская (литература)», «Литература (итальянская)», «Эстетика», «Семнадцатого века (стиль)», «Барокко», «Метафора», «Ритори­ка», «Трактаты», «Поэтики» ¹. В библиотеке два каталога, старый и модернизированный, в каждом есть систематическая и алфа­витная половины. Они до сих пор не слиты, надо рыться и там и тут (не доверяйтесь обыкновенной логике, что-де книга прошло­го века будет в старом каталоге! Если библиотека купила эту кни­гу в прошлом году, карточку отправят в новый. Единственное, в чем можно быть уверенным, это что искать книгу, вышедшую в прошлом году, можно только в новом каталоге, тут уж сомнений никаких нет);

2) идти в справочный зал и просматривать энциклопедии и кни­ги по истории литературы. В историях литературы (или эстетики) надо находить главу «Семнадцатый век» или «Барокко». В энцик­лопедиях смотреть: «Барокко», «Семнадцатого века (стиль) (вкус)», «Метафора», «Поэтика», «Эстетика» и так далее, то есть те же разделы, что смотрел бы в систематическом каталоге;

3) потолковать с консультантом. Этот вариант в моем случае ока­зался провальным, потому что консультант-библиотекарь, разгадав, кто я, начал сыпать заглавиями на любых языках мира, предложил получать на выдаче сколько угодно книг на одно требование и со­здал мне нестандартные условия, нарушающие чистоту эксперимен­та. С той минуты я отказался и от его советов, и от его опеки.

Поэтому я выбрал путь в систематический каталог и напрасно это сделал, так как сразу вытащил слишком крупный козырь. Мне

¹ В το время как смотреть на «Метафору» «Барокко» и «Эстетику» вполне естественно, идея насчет «Поэтики» является чуть более утонченной. Но я в сво­ем праве. Невозможно воображать, будто дипломник подходит к подобной теме совершенно «с нуля», он бы не сумел даже повторить ее название. Значит, с помо­щью профессора, кого-то из друзей или какого-то чтения, в любом случае первое приближение, надо думать, уже состоялось. Наверно, наш студент уже слышал словосочетание «поэтики барокко» и вообще «поэтики» в смысле «программные документы искусства». Это дает нам право допускать, что студент знаком с по­добными терминами.

попалась карточка на книгу Джузеппе Конте, «Барочная метафо­ра. О поэтиках семнадцатого века». Милан, Мурсия, 1972. Вот он, мой диплом, ни убавить ни прибавить! Будь я без совести, мог бы просто переписать его. И поступил бы очень глупо, потому что, разумеется, и руководитель и оппонент увидели бы, откуда украдено. Но если я намерен поработать самостоятельно и напи­сать оригинальную работу, эта книга создает мне трудности, по­тому что либо я обязан добавить нечто новое, нечто иное, либо мой диплом — зряшная трата сил.

У меня есть один выход: порядочная честная компиляция, для которой эта книга составляет неплохую стартовую площадку. В этой книге собран весь нужный материал, невзирая на легкое неудоб­ство работы с ним, так как отсутствует библиография за текстом. Но ссылки на литературу легко извлекаются из солидных приме­чаний в конце каждой главы, где книги по каждой теме не только перечислены, но описаны и резюмированы. На глаз прикидываю: можно натаскать оттуда не менее пятидесяти единиц библиогра­фии, даже после отсева тех многих отсылок, которые относятся к современным работам по эстетике и семиотике, прямо не связан­ным с предметом диплома, но преломляющим его на фоне сегод­няшних достижений науки.

Вообще-то, как знать, на этих современных работах я мог бы построить диплом в несколько новом повороте, нацелившись на связи между барокко и эстетикой нашего времени... Ну, пожи­вем — увидим.

Пятьдесят работ по истории вопроса, которые можно набрать, просеяв здешние ссылки, это достаточное количество предвари­тельных библиокарточек, чтобы начинать разведку боем в алфа­витном каталоге библиотеки.

Однако я гордо отвергаю и эту перспективу. Ведь нельзя при­нимать за норму такое фантастическое везенье. Я буду проводить свой опыт так, как будто книги Конте вообще не существует ни на свете, ни в систематическом каталоге алессандрийской биб­лиотеки.

Чтобы придать работе методичность, попробую второй путь поиска. Переместившись в справочный зал, берусь за указатели и энциклопедии, в первую очередь за «Большую Итальянскую».

Там вообще нет «Барокко», есть только статья «Барочное ис­кусство», где говорится об искусстве изобразительном. Том на «Б» делался в 1930 году, когда в Италии к литературе барокко относи­лись крайне отрицательно. Стиль семнадцатого века был загнан на задворки истории культуры. Первоначальный словник энциклопе­дии составлялся влиятельным критиком Бенедетто Кроче, гоните­лем барочности в литературе. Думаю: что если заглянуть на «Сем­надцатый век», все же поближе к концу многотомника?

В разделе «Семнадцатого века (стиль)» меня ждет приятный сюрприз. Статья оказывается большой, подробной, толковой, де­тально исследующей проблематику эпохи, от теоретиков и поэтов итальянского барокко (Джованбаттисты Марино и Эмануэле Те­зауро) до проявлений барочного стиля в зарубежных странах (Гра­сиан, Лили, Гонгора, Крэшо и другие). Прекрасные цитаты, цве­тущая библиография. Гляжу на дату выхода тома: 1936. Сверяю инициалы подписи с указателем: автор статьи — Марио Прац. Это наипервейший сорт, какой только можно было сыскать в то время (а во многих отношениях и сейчас). Даже считая, что на­шему студенту неизвестно, сколь великим и изысканным ученым был этот самый Прац, мы можем быть уверены, что он сразу ощу­тит стимулирующий заряд статьи и решит вернуться к ней по­зднее и законспектировать ее. А пока что он сосредотачивается на библиографии и видит, что этот Прац, который пишет такие замечательные статьи, — автор двух книг по той же теме: «Стиль семнадцатого века и маринизм в Англии» (1925) и «Исследова­ния по консептизму» (1934). Сделаем карточки на обе книги.

Потом видим ссылки на несколько трудов итальянских авторов, от Кроче до Д'Анконы, пишем карточки на них; отмечаем ссылку на поэта и критика двадцатого века Т. С. Элиота; после чего вплы­ваем в полноводную реку англо- и немецкоязычных сочинений. Разумеется, переписываем все до единой ссылки, пусть и не знаем этих языков (поживем-увидим), но по ходу дела чувствуем, что у

Праца на первом плане общие проблемы семнадцатого века, в то время как нас острее интересуют конкретные моменты, связанные с Италией. Ситуацию за рубежом мы готовы учитывать как фон, но, наверное, она не лучшее начало для разведки.

Посмотрим после того в «Большой Итальянской энциклопе­дии» статью «Поэтика»: оттуда нас пошлют на «Риторику», «Эс­тетику» и «Филологию». Посмотрим «Риторику» и «Эстетику».

Риторика в этой энциклопедии понимается достаточно широ­ко. Есть один абзац о семнадцатом веке (прочесть потом внима­тельнее), но ни одной годной библиографической ссылки.

Об эстетике статью написал Гвидо Калоджеро, но в типичной традиции тридцатых годов. Эстетика рассматривается исключи­тельно как раздел философии. Вико там есть, но авторов бароч­ных трактатов нет. Это позволяет нам нащупать одну из законо­мерностей будущего исследования: ища итальянский материал, вероятнее обнаружить его в литературоведческих работах, а не в историко-философских трудах (по меньшей мере, как мы убедим­ся, так было до недавнего времени). В статье «Эстетика» все же я нахожу колонку ссылок на классические работы по истории эсте­тики, из них может выйти прок. Но они все английские или не­мецкие и вдобавок очень давние: Циммерман (1858), Шласлер (1872), Босанке (1895), а кроме того, Сентсбери, Менендес-и-Пе­лайо, Найт, наконец — Кроче. Заглядываю в алфавитный каталог и обнаруживаю, что ни одного из этих трудов, за исключением Кроче, нет в алессандрийской библиотеке. Как бы то ни было, переписать их на карточки надо, рано или поздно может потребо­ваться заглянуть в эти книги, все зависит от того, какое направле­ние примет мой диплом.

Беру «Большой Энциклопедический словарь» УТЕТ, поскольку предполагаю, что там могут найтись подробные, доведенные до нашего периода статьи по «Поэтике» и прочему моему словнику. Но в «Словаре» ничего не обнаруживается. Тогда я открываю «Фи­лософскую энциклопедию» издательства Сансони.

Интересны и статья «Метафора» и статья «Барокко». В первой нет полезных библиографических данных, но говорится (и по мере

работы я оценю, как важно это предуведомление), что в основе всего лежит теория метафоры Аристотеля. Во второй статье при­водится серия имен, ссылки на которые я найду и в более специ­альных контекстах (имена Кроче, Вентури, Джетто, Руссе, Ан­чески, Раймонди), и я старательно переписываю эти фамилии. Кроме того, вижу довольно существенную отсылку на статью Рокко Монтано, этой записи нет в предыдущих справочниках, поскольку статья новее их.

Тут мне становится ясно, что я дозрел до специального указа­теля, и я берусь за «Историю итальянской литературы» профес­соров Чекки и Сапеньо, вышедшую в издательстве «Гарзанти».

Наряду с разделами ведущих литературоведов по поэзии, прозе и драматургии, по путешествиям и по прочему, я вижу главу Фран­ко Кроче «Критика и трактаты барокко» (около пятидесяти стра­ниц). Ограничусь только этой статьей. Пробегаю ее в самом быс­тром темпе (я сейчас не читатель книг, а составитель библиогра­фического списка) и понимаю для себя, что полемика, начатая поэтом Алессандро Тассони по вопросу о Петрарке, продолжи­лась у других сочинителей, дискутировавших об «Адонисе» Ма­рино (Стильяни, Эррико, Апрозио, Алеандри, Виллани и другие), потом затронула авторов трактатов, которые у Кроче именуются барочно-умеренными (Перегрини, Сфорца Паллавичино) и через базовый текст Тезауро, составляющий самый знаменитый трак­тат в защиту «гения» и остроумия барокко («лучшее, образцовое произведение теории барокко, думается, в масштабе целой Евро­пы»), завершается литературной критикой конца семнадцатого века (Фругони, Лубрано, Боскини, Мальвазия, Беллори и другие).

Ясно, что в центре моих интересов окажутся Сфорца Палла­вичино, Перегрини и Тезауро. Перехожу к библиографии главы Франко Кроче. В ней около сотни единиц. Библиография подраз­делена по темам, алфавитного порядка в ней нет. Без карточек ее не упорядочить. Я уже понимаю, что Франко Кроче занимается литературными критиками семнадцатого века — от Тассони до Фругони — и что необходимо вместить в мою коробку все биб­лиографические указания, которые у Кроче есть. Может быть,

в дипломе найдут себе место только «умеренные» теоретики и Тезауро, но для вступления или для примечаний понадобятся срав­нения с другими дискуссиями того периода...

Учтите, что ваша первоначальная библиография обязательно должна быть проверена, как минимум единожды, научным руко­водителем. Он ведь хорошо знает вашу тему и безусловно скажет сразу, с чего начать, что обязательно прочесть, а без чего можно просуществовать вполне безбедно. Если ваша коробочка состав­лена аккуратно, за час вы с руководителем ее переберете. В слу­чае нашего эксперимента я составил 1) список общих работ по барокко и 2) специальную библиографию по авторам трактатов.

Мы уже говорили, как надо оформлять карточку в случаях, если библиографическая запись содержит лакуны. В карточке, которая воспроизведена тут выше, я сперва оставил место, чтобы дополнить имя автора (Эрнест? Эпаминонд? Эварист? Элий?) и вписать название издательства (Сансони? Новая Италия? Нерби­ни?). После даты я оставил место для факультативных сведе­ний. Шифры справа сверху, разумеется, заносятся, когда мы отыскиваем книгу в каталогах определенных книгохранилищ (ВСА = Biblioteca Civile di Alessandria). В алессандрийской биб­лиотеке труд Раймонди (Эцио!) систематизирован под номером Со D 119.

Так я переписал всю библиографию из двух энциклопедичес­ких статей. Теперь перенесемся на день позднее, когда карточки уже переписаны.

Таблица 3 ОБЩИЕ ТРУДЫ ПО ИТАЛЬЯНСКОМУ БАРОККО,

ПОДОБРАННЫЕ НА ОСНОВАНИИ ТРЕХ СТАТЕЙ ИЗ ЭНЦИКЛОПЕДИЙ И СПРАВОЧНИКОВ

(«Большая Итальянская Энциклопедия», «Большая Философская Энциклопедия» Сансони-Галларате, «История итальянской литературы» Гарзанти)

Таблица 4 ТРУДЫ ПО ИТАЛЬЯНСКИМ ЛИТЕРАТУРНЫМ ТРАКТАТАМ СЕМНАДЦАТОГО ВЕКА,

ПОДОБРАННЫЕ НА ОСНОВАНИИ ТРЕХ СТАТЕЙ ИЗ ЭНЦИКЛОПЕДИЙ И СПРАВОЧНИКОВ

(«Большая Итальянская Энциклопедия», «Большая Философская Энциклопедия» Сансони-Галларате, «История итальянской литературы» Гарзанти)

Подытожим: я проработал одну статью из «Большой Итальян­ской» и одну статью из «Философской энциклопедии» плюс главу из «Истории итальянской литературы», выписывая только то, что относилось к трактатам итальянского барокко. Таблицы № 3 и 4 отражают собранную мной библиографию. (ВНИМАНИЕ! В таб­лицах я привел только названия и авторов с инициалом имени. Но на самом деле каждому заглавию соответствует поставленная в мою коробочку, заполненная или недозаполненная, но отдельная карточка с полным именем ученого, городом, издательством и всеми выходными данными издания).

Помета «есть» стоит перед теми единицами, которые есть в наличии в алфавитном каталоге библиотеки Алессандрии. К пер­воначальному перечню, выписанному из энциклопедии, мы до­бавили ряд карточек, выписанных из алфавитного каталога.

Как легко видеть, из тридцати восьми единиц списка в хране­нии есть двадцать пять. Это почти семьдесят процентов. Правда, учтены и заглавия, которые прежде не упоминались, но будучи трудами упоминавшихся авторов и будучи посвященными той же тематике, они обнаруживаются рядом с требуемой карточкой (или вместо требуемой карточки) в каталожном ящике и оттуда посту­пают в мою коробку.

Как говорилось, отбор единиц библиографии проводился по принципу: только то, что имеет отношение к трактатам. Я не учи­тывал работ, посвященных другим видам критики, и потому не выписал, скажем, к примеру, «Идею» Панофского, а между тем по другим источникам будет очевидно, что эта книга небезраз­лична для теоретической постановки моего вопроса.

Позже, когда я обращусь к другой статье того же Франко Кро­че — к разделу «Барочные поэтики в Италии» тома AAVV, «Мо­менты и проблемы истории эстетики», — я обнаружу на сосед­них страницах главу в три раза более длинную, написанную Лу­чано Анчески, о поэтиках европейского барокко. Франко Кроче в той первоначальной главе, из которой я вытащил большую часть библиографии, не процитировал эту работу Анчески, потому что в тот момент Франко Кроче был занят только литературой Ита-

лии. Из чего видно, каким образом, восходя от ссылки к развер­нутому тексту, а от текста к другим ссылкам, можно нескончаемо продвигаться. Вот, вы наблюдаете, как, начав всего только с поря­дочной истории итальянской литературы, мы уже почти достигли недурного результата.

Заглянем теперь в другую историю итальянской литературы, в старый добрый учебник Франческо Флоры. Флора не слишком любит теоретические темы, его больше влекут яркие подробнос­ти, однако в томе содержится целая глава о Тезауро, с презабав­нейшими цитатами, и много других интересных отрывков к воп­росу о технике метафоры в семнадцатом веке. Что до библиогра­фии, невозможно ожидать чего-то необыкновенного от суммар­ной истории, завершенной в 1940 году. Вижу, что повторяются классические отсылки, уже мной полученные из других мест. По­является новое имя, Эухенио Д'Орс. Надо поискать его. Кстати о Тезауро, вижу ссылки на Трабальца, Валлаури, Дервье, Вильяни. Выписываю.

Выписываю новый том общего содержания: AAVV, «Момен­ты и проблемы истории эстетики». Беру его в руки и вижу, что издательство — «Мардзорати» (дополняю карточку, так как у Кро­че значилось только «Милан»).

В этом томе, как уже говорилось выше, есть статья Франко Кроче о поэтиках литературного барокко в Италии. В ней повто­ряется то же, что было в главе, проштудированной мною («Кри­тика и трактаты барокко»), только нынешний текст готовился к печати раньше, и потому его библиография не так богата. Однако чувствуется более теоретичный подход, что в принципе для меня ценно. Кроме того, здесь тема не ограничена, как в главе из исто­рии «Гарзанти», одними авторами трактатов, а описываются са­мые разные литературные поэтики. И, например, достаточно под­робно рассказывается о взглядах Габриелло Кьябреры. Кстати о взглядах Кьябреры, вижу снова, среди отсылок к работам коллег, упоминание Джованни Джетто, уже включенного ко мне в биб­лиографию.

В томе «Марцорати», однако, рядом с главою Кроче я нахожу главу (по объему — почти что книгу) Лучано Анчески «Поэтики литературного барокко в Европе». Я вижу, что это исследование весьма солидно, в нем не только философски поставлена пробле­ма разных подходов к термину «барокко», но и дано представле­ние о том, каковы масштабы этой проблемы применительно ко всей Европе: Испании, Англии, Франции и Германии. Я снова вижу имена, на которые мимоходом ссылался Марио Прац в статье Большой Итальянской энциклопедии, и нахожу параллели с Бэ­коном, Лили, Сидни, Грасианом, Гонгорой, Опицем, с теорией остроты (wit) в Англии, с теорией остроумия (agudeza) в Испа­нии. В моем дипломе вряд ли поместится панорама европейского барокко, но все эти сведения необходимы мне для фона.

Как бы то ни было, буду я читать все это или не буду, но в библиографический ящик эти работы должны попасть. Текст Лу­чано Анчески мне предлагает около 250 названий. Структура библиографического списка у Анчески такова: сначала в общей массе все, что предшествовало 1946 году, а потом отдельно по годам — работы с 1946-го по 1958-й.

Просмотрев первый подраздел, я убеждаюсь в правильности моей интуитивной ставки на Джетто и Хатцфельда, на сборник научных трудов «Риторика и барокко» (именно из библиографии Анчески я узнаю, что научный редактор тома «Риторика и барок­ко» — Энрико Кастелли). В тексте подчеркивается значимость работ Вельфлина, Бенедетто Кроче, Д'Орса.

Во втором подразделе нахожу океан библиографических от­сылок, которые, скажу сразу, отнюдь не все я успел проверить в алфавитном каталоге, так как время мое ограничивалось тремя приходами по три часа. В любом случае я выписал работы мно­гих иностранных ученых, чьи точки зрения весьма различны и которые для продолжения моей работы предстояло разыскивать: Курциуса, Уэллека, Хаузера, Тапье. Я опять увидел фамилию Хоке, отметил ссылку на «Возрождение и барокко» Эудженио Баттисти (связь с поэтиками других видов искусства), я снова убедился в важности сочинения Морпурго-Тальябуэ и взял на заметку сочи-

нение Делла Вольпе о возрожденческих комментаторах «Поэти­ки» Аристотеля.

Сосредоточившись на связи поэтик барокко с Возрождением, я не мог пройти мимо содержащейся в томе издательства Мардзора­ти, который я как раз держал в руках, длинной статьи Чезаре Вазо­ли по эстетике Гуманизма и Возрождения. Имя Вазоли уже встре­чалось мне в библиографии Франко Кроче. Из пролистанных мной энциклопедических статей по метафоре я уже уяснил, и запомнил как имеющий большое значение факт, что проблема метафоры ставилась в «Поэтике» и в «Риторике» Аристотеля. Теперь из ра­боты Вазоли мне стало известно, что в шестнадцатом веке изоби­ловали комментаторы «Поэтики» и «Риторики». Мало этого: вижу, что среди этих авторов — комментаторов и авторов трактатов позднего Возрождения — были теоретики маньеризма, которые впервые поставили проблему гения (ингения) и проблему идеи, а обе эти проблемы как раз находятся в центре теоретической по­лемики периода барокко.

Читая, я особо отмечаю повторяющиеся цитаты и повторяю­щиеся имена ученых, такие, как имя Шлоссера.

Мой диплом, похоже, рискует раздуться до невозможности... Да нет, надо только очень точно сфокусировать первостепенный интерес и работать над конкретным, четко ограниченным вопро­сом, иначе чтение никогда не кончится; с другой стороны, нельзя обойтись и без широкой панорамы. Следовательно, многие тек­сты придется хотя бы бегло просмотреть, чтобы взять из них пус­кай вторичную, но важную информацию.

Крупномасштабная работа Анчески подсказывает мне, что надо бы заглянуть в другие сочинения автора на ту же тему. Из библиографии я выписываю «Идею барокко», но ее в библиотеке нет, вместо нее в каталоге я нахожу «От Бэкона к Канту» и статью «Вкус и гений у Бартоли».

Перехожу к работе Рокко Монтано «Эстетика Возрождения и барокко» в томе XI «Большой Философской антологии» издатель­ства «Мардзорати»; том озаглавлен «Мыслители Возрождения и Реформации».

Мне сразу бросается в глаза, что это не просто статья, а анто­логия выдержек, многие из которых являются основополагающи­ми для проблемы моего диплома. И снова убеждаюсь, какое мно­жество связей тянется от возрожденческих комментаторов «По­этики» Аристотеля к эстетическим манифестам маньеризма и к трактатистике барокко. Выписываю важную библиографическую ссылку: оказывается, существует антология издательства «Латер­ца» в двух томах «Трактаты об искусстве от маньеризма до Контр­реформации». Ищу это название в каталоге библиотеки и выужи­ваю карточку на другую антологию того же издательства «Латер­ца», под названием «Трактаты семнадцатого века по поэтике и риторике». Не зная, обязательно ли мне придется обращаться к цитации первоисточников по этой теме, выписываю данные на антологию. Теперь я знаю, что имеется этот вторичный источник.

Снова лезу в Монтано за библиографическими отсылками и чувствую, что придется заняться плотной сверкой примечаний с моим списком, так как выходные данные цитируемых работ раз­бросаны у Монтано по всем страницам. Многие имена и библио­графические описания попадались и раньше. Начинаю понимать, что не обойдусь без классических историй эстетики, таких, как Босанке, Сентсбери, Джилберт и Кун. Вижу также, что для зна­комства с испанской культурой барокко в моем распоряжении гро­мадная «История эстетических учений в Испании» Марселино Ме­нендеса-и-Пелайо.

На всякий случай выписываю имена итальянских литераторов, комментировавших «Поэтику» Аристотеля в шестнадцатом веке: Робортелло, Кастельветро, Скалигер, Сеньи, Кавальканти, Маджи, Варки, Веттори, Сперони, Минтурно, Пикюломини, Джиральди Чинцио и другие. Смотрю и вижу, что некоторые из их коммента­риев опубликованы выдержками у того же Монтано, другие — у Делла Вольпе, а также в антологии издательства «Латерца».

Снова меня отослали к периоду маньеризма. Неотвратимо на­зревает знакомство с работами Морпурго-Тальябуэ и с «Идеей» Панофского. Еще я задаюсь вопросом, не следует ли вдобавок изучить трактатистов маньеризма, Серлио, Дольче, Дзуккари,

Ломаццо, Вазари. Но ведь они утянут меня в изобразительное искусство и в архитектуру. А я должен ограничиваться историко-литературным аспектом вопроса, следовательно — читать книги Вельфлина, Панофского, Шлоссера, наконец, недавно изданную монографию Баттисти.

Отмечаю на карточках отсылки к другим литературам: Сидни, Шекспир, Сервантес...

Вижу, что основные цитируемые работы принадлежат Курци­усу, Шлоссеру, Хаузеру, из итальянцев наиболее часто приводят­ся труды Калькатерры, Джетто, Анчески, Праца, Уливи, Марцо­та, Раймонди. Круг замыкается. Вот имена, которые повторяются постоянно.

Чтобы перевести дух, иду в алфавитный каталог. Вижу, что знаменитая книга Курциуса об европейской литературе и латино-язычном средневековье на немецком языке отсутствует, но есть во французском переводе. «Художественная литература» Шлос­сера, как мы уже видели, есть. Пока я ищу «Социальную историю искусства» Арнольда Хаузера (ее нет: удивительно, но факт, хотя книга до того известная, что выходила даже в карманной серии), я обнаруживаю, под разделителем того же Хаузера, в итальян­ском переводе монументальное сочинение «Маньеризм», а также нахожу шифр «Идеи» Панофского и выписываю его.

Вижу работу Делла Вольпе «Поэтика шестнадцатого века». Выписываю «Стиль семнадцатого века в критике» Сантанджело и статью «Возрождение, аристотелизм и барокко» Дзонты. Нахо­жу под именем Хельмута Хатцфельда данные о сборнике, очень важном со многих точек зрения: «Стилистическая критика и ли­тературное барокко», доклады на II Международном конгрессе по итальянистике, Флоренция, 1957.

Увы, отсутствуют работы, по отзывам меня интересующие: книга Кармине Яннако, том «Семнадцатое столетие» из серии истории литературы издательства «Валларди», книги Праца, ис­следования Руссе и Тапье, уже цитировавшийся том «Риторика и барокко» со статьей Морпурго-Тальябуэ, произведения Эухенио

Д'Орса, Менендеса-и-Пелайо. Короче говоря, библиотека Алес­сандрии — это не Александрийская библиотека. И не библиотека Конгресса в Вашингтоне и даже не миланская университетская, но все же тридцать пять названий мне уже обеспечены, а для на­чала этого вполне достаточно.

И поиск этим не исчерпывается.

Иногда одна, только одна удачная находка может решить ряд проблем. Проведя свою сверку в алфавитном каталоге, я пришел к выводу, что не вредно бы полистать (поскольку ссылки на эту работу встречаются очень часто, там может быть много ценней­ших сведений) статью «Полемика о барокко» Джованни Джетто, в сборнике «Итальянская литература — направления», том 1, Ми­лан, Мардзорати, 1956. Беру в руки и вижу, что в исследовании не менее ста страниц и что оно имеет огромное значение. В нем опи­сан ход дискуссии о барокко от самых тех (барочных) времен и до наших дней. Я вижу также, что по поводу стиля барокко выска­зались все на свете, то есть Гравина, Муратори, Тирабоски, Бетти­нелли, Баретти, Альфиери, Чезаротти, Канту, Джоберти, Де Санк­тис, Мандзони, Мадзини, Леопарди, Кардуччи, вплоть до Курцио Малапарте и до тех критиков, которые уже занесены в мой спи­сок. Переходя от одного к другому, Джованни Джетто включает в свой текст большие отрывки, по которым нетрудно восстановить взгляды различных авторов.

Была бы темой моего диплома история полемики о стиле ба­рокко, не обойтись без чтения всех этих сочинений. Но если я работаю только над текстами той эпохи, или только над отзывами современников, никто не требует от меня сворачивания подобной горы работы — которая, кстати, была уже сворочена, и весьма успешно. Если только я не замышляю исследование высочайше­го научного полета, не придумываю себе научный подвиг на мно­го лет, с единственною целью — показать, что у Джетто чего-то не хватает и проблемы им поставлены неверно... но обычно для подобных амбиций требуется более солидная подготовка.

Следовательно, мне надо лишь взять из обзорной работы Джет­то как можно больше информации обо всем, что, не являясь не-

посредственным предметом моего разбора, хоть как-то должно отразиться в нем. Такого рода источники, как статья Джетто, обыч­но дают материал для целого множества карточек-конспектов. Я сделаю конспект на Муратори, конспект на Чезаротти, конспект на Леопарди и далее в подобном духе, тщательно отмечая, где и что они сказали о барокко, и выписывая на карточки те суждения, которыми сопровождает цитаты Джованни Джетто (естественно, не забывая брать в кавычки и указывать, откуда что взято). Когда я стану вписывать эти фразы в текст диплома, то, учитывая, что речь идет о вторичном источнике, буду указывать в примечаниях «цитируется по Джетто», и не только из правдолюбия, но и из расчета: если какая-то цитата неверна, грех падет не на меня. Я-то предупреждаю, что взял ее у ученого-предшественника. Я не при­кидываюсь, будто прочитал три сотни книг, так что совесть моя спокойна.

Идеальный вариант — взяв идею цитаты из предшественни­ка, проверять по первоисточникам каждый текстовой кусок, ко­торый вы приводите в своем дипломе. Но не забудем: мы здесь моделируем исследование, не потребовавшее слишком много вре­мени и средств.

Есть, однако, категория книг, которые цитировать не напря­мую нельзя. Это те самые сочинения, по которым пишется дип­лом. Значит, надо мне искать трактаты барокко. Как уже говори­лось в разделе III.2.2., каждая тема имеет свой основной первоис­точник. Я не могу писать диплом по трактатам, не прочитав эти трактаты. Я могу не читать маньеристов пятнадцатого века, заня­тых изобразительным искусством, могу изучить их по переска­зам, они не в фокусе моего разбора, но Тезауро я обязан прочи­тать в оригинале.

А тем временем, сознавая, что мне предстоит так или иначе познакомиться с Аристотелем («Риторика» и «Поэтика»), загля­дываю в это место каталога. И прихожу в изумление, видя не менее пятнадцати старинных (с 1515 по 1837 гг.) изданий «Риторики»: издание с комментарием Эрмолао Барбаро, издание в переводе

Бернардо Сеньи, с парафразами Аверроэса и Пикколомини. Тут же английское издание «Лоэб» с параллельным греческим тек­стом. Нет итальянского издания «Латерца». Что до «Поэтики», то и она имеется в разных изданиях, с комментариями Кастельветро и Робортелли, есть издание «Лоэб» с греческим текстом и два со­временных издания на итальянском, одно в переводе Ростаньи, другое в переводе Вальджимильи. Вот это выбор. Впору задумать­ся: не сделать ли диплом по возрожденческим комментариям «По­этики»... Однако эксперимент требует последовательности.

Из перелистанных мною текстов я уловил: есть несколько бароч­ных литераторов, в высшей степени подходящих для параллелей. Это Милициа, Муратори, Фракасторо. Проверяю каталог моей город­ской библиотеки. Все они есть, и даже в старопечатных изданиях.

Пора уже брать быка за рога. Как обстоят дела с трактатами эпохи барокко? Прежде всего, есть антология издательства «Рич­чарди» «Трактатисты и прозаики семнадцатого века», составлен­ная Эцио Раймонди, где сто страниц из «Подзорной трубы Арис­тотеля», шестьдесят страниц Перегрини и шестьдесят — Сфорца Паллавичино. Если бы мне был нужен не диплом, а курсовая, этих кусков было бы довольно за глаза.

Но в данном случае мне интересны полные публикации тек­стов, а среди текстов особенно: Эмануэле Тезауро — «Подзорная труба Аристотеля»; Никола Перегрини — «Об остротах» и «Ис­точники Гения, сведенные искусно»; кардинал Сфорца Паллави­чино, «О Благе» и «Трактат о стиле и диалоге».

Алфавитный каталог, старая половина: вижу две «Подзорные трубы», 1670 и 1685 годов. Очень жаль, что нет первого издания, 1654. Я ведь успел где-то прочесть, что каждое издание содержа­ло какие-то добавки. Сфорца Паллавичино: есть полное собра­ние сочинений прошлого века. Перегрини нет вообще, и это не­удача. Но утешаю себя мыслями, что довольно большой кусок его можно прочесть в антологии Раймонди.

Существует еще Агостино Маскарди. Как-то мельком о нем и о его трактате «Историческое искусство» (1636) я встречал упо-

минания в научной литературе. В трактате, похоже, много идей, хотя он не включается в рекомендуемые списки главных тракта­тов эпохи барокко. В нашей городской библиотеке имеется пять его изданий: три датированы семнадцатым, два — девятнадца­тым веком. Может, заняться Маскарди как основным автором? Вопрос совершенно серьезный. Кто не может далеко уезжать, дол­жен брать тему, материал по которой у него под боком.

Один преподаватель философии мне сказал, что написал кни­гу о некоем немецком философе только потому, что на его кафед­ру закупили новенькое полное академическое собрание сочине­ний этого самого. А вообще ему хотелось заняться совсем дру­гим философом. Вот проявление если не самой пылкой научной страсти, то хотя бы — серьезного подхода к науке.

Ну, подведем итоги. Чего я достиг в Алессандрии? Составил библиографию, которая, прикинем на глазок, включила в себя около трех сотен единиц: все найденные мной отсылки и данные. Потом я сверил ее по каталогу и из трехсот позиций нашел поряд­ка тридцати, и плюс к тому издания первоисточников двоих из интересующих меня авторов: Тезауро и Сфорца Паллавичино. Не­дурно для провинциального городишки. Но достаточно ли этого для университетской комиссии?

Ответ простой. Для того чтобы сделать весь диплом за три месяца, то есть цитируя лишь по вторичным источникам, — най­денных книг достаточно. Те книги, которые не найдены, будут процитированы по имеющимся. Если умело слепить, стыки в гла­за не бросятся. Получится пусть не оригинально, но вполне кор­ректно. Беда начнется, когда дойдет до библиографии. Ведь если в нее ставить только то, что действительно было прочитано за три месяца, оппонент обязательно помянет какой-нибудь осново­полагающий труд, в дипломе не оприходованный. А блефовать, как я уже выше предупреждал вас, и неэтично и небезопасно.

Но все же хоть одно можно заявить с уверенностью: в этой библиотеке есть шанс спокойно прозаниматься первые три меся­ца, сидя в читальном зале, а что-то унося на дом. Вам, конечно, известно, что справочники и редкие издания на дом не выдаются,

и не выдаются журналы (но в журналах нужны, как правило, ста­тьи, а статьи можно ксерокопировать).

Запланируем два-три интенсивных налета на хорошую уни­верситетскую библиотеку, то есть две-три недельных поездки. Но сначала, с сентября по декабрь, спокойно поработаем на месте, бомбя по квадратам. Прочтем целиком трактаты Тезауро и Сфор­ца. Более того, подумаем, не стоит ли сузить поле до кого-то од­ного из этой пары, а к прочим пунктам библиографии отнестись исключительно как к декорациям фона. Книги, которые хотя бы раз увидеть надо, будут просмотрены наездом в Турин или в Ге­ную. Если повезет — управимся довольно быстро. Хорошо, что материал темы — итальянский: можно не терзаться, что не дое­хали, скажем, до Великобритании или до Парижа.

В любом случае, окончательный выбор мучителен. Самое луч­шее, наверно, — это, собрав всю библиографию, нанести визит профессору и показать ему свой ящик. Пусть профессор посове­тует, как лучше ограничить поле деятельности, и укажет, какие из этих книг являются самыми существенными. И тогда уж, если этих самых существенных не окажется в Алессандрии, пошлем запрос в другие библиотеки. За один день в университетском цен­тре можно проверить по каталогу все, что надо, и заполнить тре­бования. Что до статей из периодики, закажем ксероксы...

Теоретически не исключено и иное решение. Под рукой у меня тексты двух самых главных авторов и достаточное число литера­туры о них. Достаточное для изучения этих двух, но недостаточ­ное, чтоб заявить нечто новое в историческом или филологичес­ком плане (вот будь тут первоиздание Тезауро, можно было бы сделать диплом по трем прижизненным публикациям произведе­ния). Значит, придется купить домой несколько (четыре-пять, не больше) книг по современной теории метафоры. Лично я бы по­советовал: «Очерки по общей лингвистике» Якобсона, «Общую риторику» льежской Группы Мю, «Метонимию и метафору» Аль­бера Анри. По ним вполне можно представить себе структурали­стскую теорию метафоры. И все эти книги есть в свободной про­даже, стоят недорого (в бумажных переплетах), переведены на большинство языков.

Взять и сопоставить современную теорию метафоры с бароч­ной. Для подобной работы, имея Аристотеля, Тезауро и штук три­дцать работ по Тезауро, три книги по современной лингвистике, вы имеете полную возможность написать диплом изящный, с эле­ментами оригинальности, хотя без всякой претензии на филоло­гические открытия (но с претензией на точность в том, что каса­ется барокко). И все это не отрываясь от своей Алессандрии, раз­ве что с недельным выездом в Турин или в Геную за двумя-тремя важнейшими книгами, которых в Алессандрии не было.

Разумеется, может случиться всякое. А вдруг вы так войдете во вкус, что пожелаете посвятить не один, а целых три года изуче­нию барокко, пойдете в аспирантуру, займетесь этим в полное удовольствие? Надеюсь, вы не ждете от меня советов ни что вам писать в дипломе, ни как вам строить вашу жизнь.

Мне лишь хотелось показать вам, как можно пойти в провин­циальную библиотеку безо всякого понятия о теме, проработать три неполных дня и в конце работы иметь достаточно ясное пред­ставление о том, что делать дальше. Так что не надо жаловаться: «Я живу в глуши, книг купить не на что, не знаю, с чего начать, и никто мне не помогает».

Разумеется, темы надо подбирать с таким расчетом, чтоб по­добные замыслы удавались. Допустим, пришло бы вам в голову писать диплом по логике вероятных миров у Крипке и Хинтикки. Чтобы проиграть этот сценарий, достаточно двух часов на экспе­римент. В предметном каталоге на «Логику» стояло пятнадцать известнейших трудов по формальной логике (Тарский, Лукасе­вич, Куайн, учебники, монографии Казари, Витгенштейн, Стросон и прочие). Но, как и следовало ожидать, не было ничего по ново­модным течениям — модальной логике. Материал такого рода рас­сеян по сверхспециализированным изданиям и часто даже библио­теки кафедр философии им недостаточно укомплектованы.

Но, с другой стороны, подобную тему никто и не берет на последнем году учебы, не зная ничего о предмете и не имея в

собственном пользовании основные тексты. Я не говорю, что по­добная тема по плечу только студентам из обеспеченной прослой­ки. Один студент крайне скромного достатка писал диплом по подобному вопросу, живя на хлебах в монастырском пансионе и почти не покупая книг. Конечно, даже и это не все могли бы себе позволить. Не каждому доступен такой выбор: не работать, не приносить денег в семью, жить хотя и скромно, но посвящая все свое время занятиям.

Вообще я думаю, что не бывает специфических «тем для бо­гатых». Я уверен, что даже на тему «Некоторые тенденции изме­нения фасона купальных костюмов на пляжах Канарских и Бале­арских островов в золотой сезон за последние годы» умеючи мож­но отыскать спонсора, который даст вам грант и финансирует вашу командировку для сбора экспериментальных данных. Но это уме­ючи. Большинство же студентов действует в реальных непростых условиях, вот я и показываю, как можно сварить неплохой супчик ну не совсем из топора, но все же и без лангустов и артишоков.