Читайте также:
|
Шепард глядел на третьего призрака, пытаясь увидеть хоть что-то во всепоглощающей тьме одеяния Духа Будущего Рождества. В молчании прошло около пяти минут. Этого времени Джону хватило для приведения мыслей в относительный порядок. Теребя трясущимися руками шарф и кусая губы, старик, смотря на свои тапки, вздохнул:
— Я знаю, зачем ты здесь. Ты пришел, чтобы показать мне то, что произойдёт на будущее Рождество? — уточнил Джон Эбенезер. Дух, как ему показалось, кивнул. — Дух Будущего Рождества, признаюсь сразу: я страшусь тебя! Никто ещё не пугал меня так, как ты. Ни один Жнец не сравнится с тем страхом, что ты наводишь на меня. Но я знаю, что ты желаешь мне добра, а я стремлюсь к добру, стремлюсь измениться и исправить множество ошибок и бед, что причинил когда-то и причинил бы, если бы не духи Рождества! Веди же меня. Я готов смиренно следовать за тобой.
Обречённо вздохнув, Шепард уже собрался было следовать за Духом, однако тот так и стоял со сложенными руками на груди. Шепард постоял в замешательстве, переминаясь с ноги на ногу, затем всё же спросил:
— Так и куда мы направимся? Веди же, Дух! — бывший коммандер начинал сердиться от того, что ничего не понимал. Ведь Дух здесь, чтобы уберечь Шепарда от участи Вакариана, но при этом ничего не делает, попусту тратя время. Тем более никто и никогда не смел игнорировать капитана Шепарда! Даже Дух, от которого у бывшего коммандера кровь в жилах застывала.
— Может, ты неисправный ВИ? Эй! Алло! — начал было старчески гневаться Джон, но не увидел, а почувствовал строгий и суровый взгляд Духа, и вся спесь сбилась с бывшего вояки, прежний ужас от вида этой фигуры, закутанной в чёрную ткань, вернулся. — Извини, я не хотел тебя оскорбить, просто ты такой молчаливый, а времени у нас, как понимаю, снова очень мало.
Пока Шеп оправдывался, Дух повернул голову в капюшоне в сторону двоих сидящих на мусорных контейнерах типов из банды «Затмения». Старик тут же посмотрел на них и лишь краем уха уловил какую-то часть их разговора.
— Да, говорят, всё, помер. И ничего никому не оставил.
— А от него ничего другого и не ожидали! Вот если бы он вдруг оставил кому-то пару кредитов, то у бедного наследника инфаркт бы случился от таких новостей! Когда же помер?
— Да чуть ли не прошлой ночью.
— Что же с ним было? Какой-нибудь банкрот добрался до него с мстительными мыслями?
— А чёрт его знает! Да и важно ли это? Слава богине, что издох, а то опять бы сунул свой нос куда не надо. Так что там по поводу новой брони?
Сквозь их болтовню Джон спросил призрака:
— О чьей смерти они говорят?
На что Дух указал пальцем на мерцающую вдали вывеску клуба «Загробная жизнь». И буквально через секунду они оказались перед Арией, сидящей на её неизменном красном диване. Шепард стоял рядом с Духом и во все глаза смотрел на азари, которая читала информацию с датапада. Рядом с ней находились её верные телохранительницы, а внизу запуганного вида батарианец.
— Вот это новость. Старик наконец-то отдал дьяволу душу. Я всё ждала, когда же это произойдёт, — улыбнувшись с лёгкой, едва заметной грустинкой, королева Омеги обратилась к окружающим. — Однако отдадим ему должное, он долго сопротивлялся. Но вернёмся к нашей проблеме с волусами, — стальной блеск вернулся в её глаза, а вкрадчивые нотки в голосе ничего хорошего и тем более приятного, если вы не мазохист, не сулили. — Неужели ты не можешь её решить без моего непосредственного участия? Я за что тебе плачу?
Пока Ария устраивала полный разбор полётов вместе с головомойкой своим подчиненным и демонстрацией применения биотики в целях решения кадровых вопросов, Шепард вновь обратился с вопросом к Духу, рассчитывая, что получит хоть какой-нибудь ответ:
— Да о ком же они все говорят? И почему бедолагу вспоминают только между делом? Скажи мне, призрак, зачем мне вообще слышать разговоры о каком-то покойнике? Кто этот покойник? Как это относится к моему будущему?
Дух молчаливой тенью возвышался над стариком, который в поисках ответа глядел на него с надеждой. Вдруг они оказались в другом помещении. Это была какая-то лавка на нижних уровнях «Омеги». За прилавком стоял элкор, перед ним человек и волус.
— Любопытство: И что же вы мне сегодня принесли? — спросил элкор, рассматривая своими маленькими алчными глазками посетителей.
— Друг мой, у нас сегодня большая нажива! — радостно потирая руки, произнес темнокожий мужчина в потрёпанных шмотках. — Слыхал ли ты, что старый скряга отдал душу дьяволу?
— Радость: Да, слыхал.
— Так вот, нам удалось кое-что вытащить из его дома, и мы вынесем ещё больше, — подал голос волус. — Мы смогли легко обмануть ВИ, встроенный в охранную систему дома, ты представляешь, он не обновлялся лет десять точно! И никакого сопротивления даже не оказал, а, наоборот, помогал! Смотри!
Волус и человек выложили на прилавок несколько раритетных винтовок и пистолетов, старую броню, древний инструметрон и золотые набалдашники с дверных ручек. Шепарду эти вещи показались знакомыми, но он знал многих людей, у кого могли быть такие вещицы.
— Раздражение: Что это за старый хлам? Недовольство: Вы обещали что-то стоящее.
— Ты разве не в курсе, что богатенькие коллекционеры отвалят за это кучу кредитов? Ты посмотри только на эту броню! А золотые набалдашки?!
Но элкор не поддавался оптимистичному настроению человека.
— Ладно, смотри, что нам ещё удалось стащить… — понизив голос, мужчина положил на прилавок пакет с формой капитана ВКС Альянса, о чём свидетельствовала видимая часть содержимого.
— Удивление и любопытство: Это уже другой разговор. Как же удалось захватить с собой столько вещей? И особенно такую ценность?
— Старик при жизни позаботился, чтобы по нему никто не скучал. И не пёкся о его собственности. Он, наверное, думал, что сможет забрать всё с собой на тот свет, — засмеялся волус. — А в этой форме его собирались похоронить. Напялили зачем-то и чуть было так и не сделали.
— Любопытство: В смысле, собирались?
— Ну, мы решили, что пропадать такому добру в огне ну никак нельзя! — гнусно хихикая, рассказал человек, бережно поглаживая пакет. — Сняли с него форму и делов-то! Так что по цене?
Тут Шепард обрадованно, из-за того, что понял наконец хоть что-то, обратился к Духу:
— Я понял, Дух! Я понял! Это могла бы быть и моя участь! Я пон… Что это за чертовщина?
Джон Эбенезер огляделся. Теперь они стояли в тёмной и практически пустой комнате, из предметов мебели в ней были лишь шкаф и койка, а на койке лежало тело, накрытое простынёй. Ужас охватил Шепарда при виде этого тела. Старик затрясся от страха.
— Зачем же ты так со мной, Дух? Почему просто не скажешь, кто этот бедняк?
Фигура в плаще указала пальцем на покойника.
— Ты хочешь, чтобы… я… Нет! Я не могу! — страх сковал Шепарда.
Смерть в этой комнате царила. Её присутствие со всей ясностью осознавал старик. Воздвигла здесь она свой престол! Заполнила комнату всеми страхами и ужасами, которые только ей подвластны. Если бы во Вселенной остался хоть один человек, который горевал бы по утрате покойником жизни, чтил память о нём, если бы покойник был любим хоть кем-то, то мрак, безысходность и ужасы твои, Смерть, были бы беспомощны, а ты сама была бы не столь ужасна и беспощадна! Без разницы, что рука покойника сейчас тяжела и никогда сама уже не поднимется, важно, чтобы при жизни она была щедра. Без разницы, что сердце его никогда вновь не наполнится жизнью, важно, что, когда оно билось, оно было бы полно доброты и заботы.
Откуда взялись эти слова, неважно. Они лишь мудрым, спокойным и смутно знакомым голосом прозвучали в голове у Шепарда, стоящего перед умершим. Что же первым ожило бы в душе этого человека, если бы он мог сейчас встать? Жажда наживы, алчность, скупердяйство, жестокость? Отличный же конец был представлен вниманию Шепарда! Ни близких, ни родных, ни одного человека во всем мире, который мог бы сказать: «Покойник был щедр и добр ко мне! Ни единого плохого слова он не сказал мне!», не было ни в этой комнате, ни вообще во Вселенной. Лишь хорошо был слышен писк крыс под полом. Они грызли своими острыми зубами гнилые половицы, чтобы пробраться в обитель покойного. От одной мысли, зачем же им это, Шепарду подурнело.
А Дух непреклонно стоял с вытянутой рукой и даже как будто бы не двигался, приказывая Шепарду посмотреть, кто под простыней.
— Молю тебя, не заставляй меня! — Шепард упал на колени перед Духом Будущего Рождества. — Ты видишь, я не могу этого сделать! Я не могу отодвинуть край простыни, чтобы увидеть, кто это! Верь мне! За свою жизнь увидев несчитанное количество трупов в самых разных ситуациях, сейчас я беспомощен! Я не могу! Даже покинув эту комнату, я навсегда сохраню в памяти урок, что ты здесь мне преподал! Уйдём же отсюда! Я понимаю тебя, Дух! Но клянусь! Если бы я смог, я бы сделал это, но я не могу! Я не в силах это сделать! Пощади!
Мрачный Дух снова вперил свой леденящий душу взгляд в стоящего на коленях Шепарда. Рука в чёрной перчатке не дрогнула. Она так же указывала на покойника.
— Молю, покажи кого-нибудь, кому была бы небезразлична смерть этого человека! — прошептал Джон, сложив трясущиеся руки в умоляющем жесте. — Хоть кого-нибудь, кто не остался равнодушным к этой смерти.
Дух и Шепард оказались в какой-то комнатке, где саларианка готовила обед. Призрак вновь сложил руки на груди, а Шепард перевёл взгляд на инопланетянку. Неожиданно зашел саларианец и в замешательстве ходил по комнате.
— Ну? Какие новости? Ты сумел получить отсрочку по платежу? — сразу же накинулась на него с вопросами жена.
— Ну, новость одна. Не знаю, хорошая ли. С точки зрения этичности — плохая. С другой стороны… — саларианец вдруг запнулся.
— Ну же, не томи! Что случилось? Нам уже собирать вещи и бежать с Омеги?
— Нет, нет! — замахал руками саларианец. — Он умер, и мы пока можем остаться здесь.
— Это же замечательная новость! Я уверена, следующий кредитор не будет таким бессердечным! И мы сумеем подняться на ноги! Какая отличная новость! Вот он — подарок к празднику!
Муж скованно улыбался. Ведь он понимал, что смерть любого — это грустно и печально, но смерть данного человека действительно облегчала не только его жизнь. Жена же его вскочила от радости и кинулась к нему на шею.
— Кем же был этот покойник, раз о его кончине либо невзначай говорят, либо с искренним счастьем? Может, это какой-нибудь маньяк? Однако что-то мне подсказывает, что не всё так просто. Но та комната…
И прежняя тишина была ответом уже привыкшему Шепарду, который встал с колен.
— Покажи же мне хоть одну живую душу, в которой эта смерть пробудила какие-нибудь добрые чувства! Хотя бы косвенно! Или та тёмная комната будет постоянно стоять у меня перед глазами. Прошу тебя, Дух!
Дух продолжал хранить молчание и снова перенёсся вместе с Шепардом в другое место. То была старая квартирка клерка. Но в этот раз чувство горя и отчаяния заполонило всё помещения. Буйное и счастливое семейство Грюнта сидело в самом углу, в тишине и глубокой скорби. Тихо сидевшие крогонята, брат с сестрой и Джек за столом хранили тягостное молчание, занимаясь каждый своим делом. Почти шёпотом нарушил тишину Варг:
— Что-то папа не торопится…
— Да, отец стал намного медленнее ходить, — заметил Джош, выискивая что-то в своем дешёвеньком инструметроне.
— Раньше с малюткой Тали на плечах он очень быстро перемещался по Омеге, — тяжело вздохнув, сказала Джек. — Да что же это я опять… Джош, тебя ещё не приняли в банду? — злясь на саму себя, она вытерла тыльной стороной ладони слезу и поинтересовалась у старшего сына.
— Нет, мама, я пока ещё к ним даже не ходил, но Солшар обещал мне помочь.
Вдруг открылась скрипучая дверь, и в комнату вошел Грюнт.
— Папа, ты пришёл! — кинулись ему на шею младшие дети. — Где же ты так долго был?
— Опять навещал? — спросила Джек, подняв глаза на мужа.
— Да, сегодня там на редкость красиво было, — усаживаясь, рассказывал кроган. — Кто-то рядом посадил цветы, которые, кажется, привезены с Тессии. В следующий раз все вместе сходим, навестим… Я так пообещал нашей малютке.
— Да, конечно, — согласилась Хелен и, вдруг разрыдавшись, убежала в свою комнату.
— А на работе я встретил сегодня племянника мистера Шепарда. Он откуда-то узнал о нашей трагедии. Он передал свои искренние соболезнования и был очень добр. Так и сказал: «От всего сердца соболезную вам и вашей супруге. И если я хоть чем-то смогу помочь, дайте знать». И ещё он пообещал устроить Джошуа на хорошую работу. Золотой человек, хоть и с виду хиляк.
— Так нам не придётся переживать из-за банд? И нам не грозит еще одно расставание? — с облегчением вздохнула Джек. — Он действительно порядочный и добрый человек. Ах, если бы это могло помочь нам вернуть малютку Тали…
— Да, она бы не хотела, чтобы мы расставались! Так что воспрянем же духом, как она того хотела… — Грюнт грузно поднялся, оставив опечаленную жену с детьми на кухне, прошёл в свою комнату и сел на крохотную, застеленную цветастым покрывалом кровать, стоящую у окна.
— Моя крошка, моя бедная малютка Тали… — мало кто в своей жизни видел слёзы крогана. Я вам скажу, это очень грустное зрелище. Сколько горя должно произойти, чтобы такая машина для убийства, грозный воин с крепкими, как закалённая сталь, нервами без притворства лил слёзы над маленьким штопанным-перештопанным костюмчиком? Плечи его содрогались от рыданий. В его глазах были видны лишь горе и пустота.
— Нет, Дух! Этого не должно было произойти! Только не малютка Тали! — в отчаянии взмолился Шепард, заламывая руки, искренне сопереживая своему клерку и разделяя его боль.
И снова они перенеслись, но уже на кладбище. Перед Шепардом стояло надгробие из светлого камня, на котором было высечено имя малютки Тали и кварианские письмена.
— Я ведь смогу это предотвратить, Дух?! Правда ведь смогу?! — взмолился старик. — Почему же у меня это не получилось?!
Дух указал на тёмный могильный камень, находящийся через три ряда от того, где они стояли. Вместе с Шепардом они подошли к нему. Камень был больше, чем тот, что на могилке у малютки Тали, и весь запачканный сажей или чем-то похожем. Невооружённым глазом было видно, что за этой могилой никто не ухаживает. Дух указал на него старику. Джон Эбенезер подошел поближе и присмотрелся.
— Ничего не разобрать. Какое грязное надгробие, — посетовал он и провёл рукавом по плите, счищая чёрный налет. — Как неразборчиво…
Проведя ещё раз рукавом, старик отшатнулся в страхе и, споткнувшись, упал на спину. На надгробии было написано: «Джон Эбенезер Шепард».
— Так это я?! Это был я, кого мы видели на смертном одре? В чьи покои скреблись крысы, чьи вещи продавали какому-то элкору, о ком никто не горевал?! Этого не может быть…
Но рука Духа твёрдо указывала на него, а затем на могилу. Шепарда словно окатило ледяной водой, доставшей даже его душу. Он в панике смотрел то на призрака, то на могилу. Ледяная рука страха сжала его сердце.
— Но я же уже не тот, что раньше! Я изменился и буду меняться дальше в лучшую сторону! Я не буду таким, каким стал бы, не встретившись с тобой! Ведь зачем ты тогда показываешь мне это, если нет спасенья?! Скажи же, что я смогу изменить будущее!
Шепард подполз на коленях к Духу и начал руками цепляться за подол чёрного одеяния. В первый раз рука Духа чуть приметно дрогнула, а Джон продолжал умолять призрака.
— Добрый Дух, ты же жалеешь меня! Твоя добрая натура побуждает тебя быть милосердным. Да, я недостоин милосердия, но прошу! Скажи, что, изменив свою жизнь, я смогу спастись от участи, что мне уготована. Ведь я смогу! Я изменюсь!
Благостная рука затрепетала. Закралось сомнение в решение Духа Будущего Рождества. Джон, увидев это, продолжил:
— Я буду чтить Рождество и в сердце хранить память всю жизнь. Я искуплю Прошлое Настоящим и Будущим. Воспоминание о трёх Духах будет всегда со мной, в моих мыслях и в моей душе. Не забыть мне их памятных уроков, не затворить сердце для них. Скажи, что я смогу стереть надпись с этой плиты! И с плиты малютки Тали! Молю! Скажи, что я смогу это сделать!
Шепард в беспредельной муке схватил руку призрака. Дух пытался освободиться, но отчаяние придало старику силы, и он крепко вцепился в кисть вершителя его судьбы. Неожиданно Шепард упал с чёрной перчаткой в руках. Вдруг Дух скинул капюшон и, вспыхнув сиянием биотики, грозно посмотрел на Шепарда, произнеся тем самым голосом, что слышал Джон в тёмной комнате перед усопшим:
— Никогда не забывай наших уроков, Шепард. Не только твоя собственная жизнь зависит от твоих решений и поступков!
Возведя руки в последней мольбе, снова старик обратился к Духу:
— Да, Самара! Я усвоил! Прошу, позволь мне изменить свою участь!
— Докажи, что ты заслужил этот шанс! — произнесла юстициар, и биотическое поле вокруг неё начало светиться всё ярче и ярче. Вскоре всё, что мог увидеть Шепард, — это лишь яркий синий свет.
Моргнув, он уже различал какие-то грани. Моргнув второй раз, он признал свой пустующий аквариум. Моргнув в третий раз, он увидел одну из резных колонок своей кровати.
Глава 4. Заключение
И вправду аквариум был его, кровать, на которой он лежал, была его собственной, и, главное, будущее принадлежало ему, ибо только он мог изменить свою судьбу.
Шепард ощупал руками своё лицо, решив удостовериться, что он жив и осязаем. Радостно воскликнув, старик совершенно не по-стариковски спрыгнул с кровати, посмотрелся в зеркало, чтобы ещё раз убедиться в реальности происходящего. В зеркале он увидел радостного небритого и взъерошенного старика в домашнем халате, одном носке и шарфе синего цвета.
— Ха-ха! Вы удостоились второго шанса, капитан Шепард! И мы его не профукаем, Вакариан меня забери! — смеясь, Джон подбежал к окну, распахнул его и выглянул на улицу. — Ах, какой прекрасный день! О, какой чудесный кварианец! Эй! Ты! Да, да! — обратился он к проходящему мимо по пустынной улице кварианцу.
Тот остановился и с опаской посмотрел на безумного старика:
— Чего вам? — недоумённо спросил он, сверкнув стеклом шлема.
— Скажи, дружище, а какой сегодня день?
Кварианец сначала в ступоре стоял, затем отмахнулся и пошёл дальше по своим делам:
— Да ну вас! Что за глупые шутки!
— Нет, нет! Постой, дружок! Я вправду не знаю, что за день сегодня! — взволнованно, но со счастливой улыбкой заверил бродягу Шепард.
— Ну и странный ты, старик! Сегодня самый лучший день на Омеге — праздник всех праздников. У вас, людей, вроде Рождество. Год сказать, или ты всё же не путешественник во времени, а просто сумасшедший? — весёлым тоном спросил кварианец, остановившись, запрокинув голову и заинтересованно глядя на почти что вылезшего из окна старика в каком-то непонятном халате.
— Слава Вселенной, из ума я не вышел, а вновь к нему пришёл! — хлопнув в ладоши, воскликнул Джон Эбенезер, а про себя подумал: «Духи справились за одну ночь, и я не пропустил Рождество! Какое счастье!»
— Кстати! Ты там, в лавке у Рагзинуса индейку не видал? Она на витрине выставлена была, та, что самая большая! Ну, индейка… Птица общипанная такая, — попытался объяснить Шепард, помахав кистями рук наподобие покалеченного птеродактиля.
— Чудак ты! Видел я её, до сих пор выставлена на витрине.
— Прелестно! — обрадовался Шепард. — Тащи её сюда, мой друг!
Кварианец, в удивлении выпучив глаза (если бы мы могли их видеть), смотрел на сумасшедшего старика.
— Старик, ты что? На воровство меня подбиваешь? Так знай, это дорого тебе стоить будет!
— Нет же, — замотал головой весёлый Шепард. — Рагзинусу скажи, что мистер Шепард оплатит! Я сейчас ему сообщение отправлю! Как зовут тебя, дружище?
— Зилу’Харас нар Квиб-Квиб, — ответил, продолжая находиться в шоке, кварианец и с некоторым подозрением глядел на безумного.
— Мой друг Зилу! Если уложишься за пять минут, дам тебе сто кредитов! — кварианец, сразу же выйдя из шока, помчался в лавку, не тратя ни секунды. Шепард, смеясь от этого зрелища, наконец вылез из окна и позвал ВИ.
— О, милая штуковина! Иди сюда! — ВИ, если бы мог испытывать эмоции, очень бы удивился, однако он совершенно невозмутимо повис перед Шепардом. — Отправь немедленно сообщение торговцу Рагзинусу! Напиши, что к нему прибежит кварианец по имени Зилу’Харас нар Квиб-Квиб и от моего имени купит самую большую индейку. Пусть запишет на мой счёт!
— Сделано, мистер Шепард, — подтвердил конец операции ВИ.
— Отличненько! Так! Необходимо привести себя в порядок! Сегодня много дел! Так, а который час, милейший из ВИ? — спросил Шепард из-под кровати, где искал второй носок.
— Десять утра, господин Шепард, — без эмоций ответил синтетический голос. — Датчики фиксируют, что вы очень взволнованы. Вам нехорошо?
— Мне прекрасно! — найдя носок, воскликнул Джон Эбенезер и вскочил с колен. — Никогда лучше не было! Подготовь пока ванну, учтивейший из ВИ! О! Слышу, кварианец управился даже быстрее, чем я мог предположить!
Шепард сбежал по лестнице вниз и по привычке попытался пройти сквозь дверь, которая двумя секундами ранее сигналом возвестила о госте на пороге.
— Ай! — лишь смог сказать Шепард после смачной встречи с твёрдой дверью, а потом не менее твёрдым полом. — Ах ты проказница! — погрозив сквозь смех пальцем, сказал Джон двери, потирая свой ушибленный костлявый… локоть! Он поднялся и разблокировал преграду, стоявшую у него на пути, прошептав: — Вот и отвыкай теперь от беспрепятственного доступа через все стены и двери.
— Четыре минуты, мистер Шепард! — произнес Зилу, держа перед собой огромную герметичную коробку.
— Молодец, Зилу! Твои заслуженные сто кредитов, — активировав инструметрон, бывший капитан выполнил своё обещание. — Так! Теперь необходимо её доставить моему клерку! Но не пешком же! — спохватился Шепард, суетясь. — Аэротакси! Возьми его! Адрес я тебе уже отослал на инструметрон, — аэротакси приземлилось у двери, — сделаешь и получишь еще сто кредитов! Только не проговорись, кем ты послан!
Пытаясь понять и запомнить всё, что так быстро говорит старик, кварианец садится в аэрокар и лишь удивляется странностям людей. Впервые за всё время своего паломничества он встречает настолько странного человека.
А Шепард тем временем уже влетает в дом и мчится в ванную.
— Так! Приведём себя в порядок, Рождество же! — напевая какую-то весёлую песенку, Джон Эбенезер помылся и даже побрился! С такими красными и глубокими шрамами на лице это и вправду было сложно. Учитывая, что бывший капитан давно не практиковался, дело протекало несколько медленнее запланированного. Но полный праздничного настроения старик этому не особо огорчился и вот уже влетает в свою комнату.
— ВИ, где мой лучший чистый костюм?
— В шкафу, третий слева, — заявил мгновенно появившийся синий шар.
Шепард достает из шкафа названный ВИ костюм.
— Фи! Он же такой старый, потёртый и мрачный! — Джон бросил грязно-серого цвета костюм на пол и зарылся поглубже в шкаф, ища что-то подходящее.
— Господин Шепард, лучший костюм был вычислен из соотношения частоты и продолжительности ношения данного. Задайте другой параметр, если этот не подходит.
— Да я уж вроде и сам нашел, хотя… — Шепард задумчиво смотрел на свою давно забытую форму Альянса. Но вспомнил, кого хотели в ней похоронить, и отбросил заманчивую идею его надеть. — Нет уж. Хм, вот! То, что надо!
Джон Эбенезер достал свой старый костюм, который надевал только раз — на приём к директору главного банка Омеги, гнусавому, жадному и упивающемуся своим богатством волусу-самодуру лет двадцать назад.
«А ведь и я был таким же, — подумал Шепард, рассматривая чёрный в мелкую золотую полоску пиджак. — Но теперь я изменюсь! Клянусь своей бабулей! Не сверну с праведного пути, что мне Духи указали!» Решительно кивнув головой, подтверждая своё мысленное обещание, Джон Эбенезер надел костюм, который был ему слегка великоват и, повязав на шею шарф, сопровождавший его при встречах с Духами, вприпрыжку с лестницы сбежал. Хотя, что я говорю? Он съехал по перилам, как шестнадцатилетний мальчишка!
— С Рождеством, ВИ! Обновись до последней версии — это мой тебе подарок! — смеясь, Шепард вышел на улицу. Как ни странно, народу было пока мало, видать, все отсыпались после вчерашнего предвестника праздника. Ох какое опасное слово то — предвестник… Но выкинув такую глупость из головы, отправился наш резвый старичок к торговым уровням Омеги.
Заложив руки за спину, проходил он между лавок и уж так искренне улыбался каждому встречному, и настолько располагал к себе, что практически все улыбались ему в ответ, даже ворка зубы свои противные прятали, а пара прохожих, те, кто из людей, дружелюбно улыбнувшись, молвили:
— Добрый день, сэр! С Рождеством вас!
Для Шепарда словно щебет райский птичек эти слова звучали! Но тут, на другой стороне улицы он видит того пожилого мужчину, который заходил к нему вчера и назвал Шепарда Вакарианом. Стыд и ужас от сказанных Джоном в тот день слов сдавили ему сердце. И зная, что этот старый господин не захочет с ним путями пересекаться, сам к нему, через улицу пройдя, подошёл.
— Приветствую вас, дорогой сэр! — протянул Шепард руку старику. — Я надеюсь, ваши предприятия вчерашние успешно завершились? Ох и благое же дело вы затеяли! Поздравляю вас от всей души!
— Мистер Шепард? — обескураженный и слегка испуганный Удина пребывал в полных непонятках. Только вчера этот старый хрыч, забрызгав его слюной да испугав до полусмерти, был жесток и отвратителен, а сегодня встречает его как доброго старого приятеля.
— Так точно! Но, к сожалению, после вчерашнего это имя звучит не очень-то для вас приятно, как и для ваших вчерашних спутников. Однако, надеюсь, что вы позволите мне попросить у вас прощенья. И вы меня очень обяжете, если… — Джон Эбенезер что-то зашептал ему на ухо. Удина вскричал, разинув рот да глаза от удивления:
— Мать моя Земля! Сэр, вы шутите?!
— Нисколько! И прошу вас, ни слова больше! — прервал его Шепард. — И ни кредитом меньше! Так я только с небольшой частью своих давних долгов расплачусь. Вы сумеете оказать мне эту небольшую услугу? — Шепард с весёлыми искорками в глазах (не красными, не пугайся, дорогой читатель) смотрел на ошарашенного сборщика податей.
— Дорогой мистер Шепард! — вновь воскликнул Удина, тряся руку Джона Эбенезера. — Я просто не знаю, как благодарить вас! Вы так щедры…
— Ни слова! Жду вас послезавтра у себя в конторе, доставьте удовольствие старику — зайдите меня проведать. И спутников своих берите!
— С великой радостью! — и вновь крикливый Удина столь экспрессивно выразил свои эмоции.
— Благодарю! С праздником вас, не смею больше задерживать! И у вас, и у меня еще множество незаконченных дел! Дай вам Вселенная здоровья!
Раскланявшись, они разошлись. Улицы уже наполнились жителями Омеги, и вновь все в праздничном настроении. Снова праздник на станции. Старик в синем шарфе выглядел счастливей всех! Он с радостной улыбкой бродил по станции, поздравлял турианцев с праздником Просветления, наслаждался пением азари, кроганов угостил выпивкой в кафе какого-то элкора, помог какой-то кварианке недостающую деталь найти да помирил ханара с гетом, которые спор вели на религиозную тему (вспомнил молодость герой наш). Так, радостно идя, оказался он перед клубом, чья вывеска гласила «Загробная жизнь».
Сразу воспоминания пролетели, застилая всё вокруг. И Шепард, улыбнувшись, решил зайти проведать старую подругу. По привычке направляясь мало того, что мимо охранников, так ещё и снова пытаясь пройти сквозь дверь, старик уверенно поднялся по лестнице. Благо тут двери автоматические, и в этот раз Шепард избежал каких-либо травм. А охранники, хоть и не сразу, но признали Джона Эбенезера Шепарда, который входил в число гостей со свободным допуском в клуб, и даже окликать его не стали. Пройдя как-то особенно по-праздничному украшенный коридор, вновь спасённый автоматикой дверей Джон, осматриваясь, подошёл к весёлого вида турианцу-бармену с рождественским колпаком на голове. Публика в «Загробной» какой была пятьдесят лет назад, такой и осталась. Но сегодня даже здесь было ощущение доброго веселья и праздничного настроения. Эти в обычные дни жадные, сварливые, лживые и просто недостойные представители своих рас сейчас располагали к себе, не затевали пьяных дебошей, драк, споров и ругани. В принципе, количество данных ситуаций снизилось из-за кроганского праздника и табу на драки в этот день и день после него, однако, все обитатели Омеги не хотели омрачать праздников — как своих, так и чужих. Могу уверить тебя, читатель, что на несколько дней из пристанища всего космического сброда Омега превращается в, если это можно так назвать, рай хиппи и миротворцев. Прогулка с табличкой «Мир во всём мире!» не вызовет ни у кого желания пристрелить вас или скормить домашнему ягу. Да что там табличка, просто улыбка первому встречному-поперечному не будет признана явной провокацией для предупредительного выстрела в голову.
— Приветствую! С праздниками! — сказал турианец-бармен посетителю в дорогом костюме. — Чего налить?
— Добрый день, — улыбнулся в ответ бывший коммандер, разглядывая, как меняется цвет подсветки в клубе, — мне ничего, а вот всем остальным повторика за мой счёт!
Произнеся данные слова, Шепард вызвал бурю оваций и одобрительных криков со стороны посетителей клуба. Улыбаясь всем, Шеп слегка поклонился и направил свой упругий шаг к святая святых «Загробной» — офису Её Наижестокости. Ария, конечно же, уже была в курсе прибытия старого знакомого, но уж точно не ожидала увидеть его таким счастливым и щедрым. Естественно, сам факт появления Шепарда её весьма удивил, тем не менее, в сознании была картинка старого, ссохшегося, мрачного скряги-старика, который будет сгорбившись стоять перед ней с трясущимися руками и, скорее всего, брюзжать по какому-нибудь дурацкому поводу. Т’Лоак видала многих стариков человеческой расы, и они были ей противны. Слишком уж морщинистые и беспомощные. Но спустя многие десятилетия Джон Эбенезер Шепард вновь удивил её! Вот он — со счастливой улыбкой на губах, гладко выбрит, в хорошем, слегка старомодном, но от этого не менее элегантном костюме, с короткими причёсанными седыми волосами и добрым взглядом, контрастирующим с ужасными шрамами на лице, стоит перед ней.
— Шепард? Я уж думала, ты умер, — произнесла Ария, кончив рассматривать гостя и отложив датапад, который до этого занимал её внимание.
— Да как же я мог умереть и не известить тебя об этом лично? — с озорной искоркой в глазах спросил бывший капитан. Королева Омеги удостоила эту фразу лёгкой улыбкой и перешла к делу:
— Что привело тебя ко мне? Не просто так же ты приковылял в клуб в твоём-то возрасте.
Ария кивком головы приказала Шепарду сесть рядом на диван. Старый вояка еле сдерживал переполняющие его эмоции полной эйфории и радости, потому что знал: с Арией так вести себя не стоит. Хоть и хотелось ему обнять весь мир, кричать о счастье на всю Омегу и творить добро на каждом шагу, однако ж он спокойно сел напротив хозяйки дивана.
— Ты в моём возрасте была ещё примерной девочкой, делающей уроки, не ходящей по тёмным улицам ночами и не думавшей о захвате мира! — смеясь, ответил шуткой Шепард, кладя руку на спинку дивана. — Даже такого небольшого, как просто станция, — улыбнувшись, добавил он в ответ на приподнятую бровь Арии. — Так что подожди, и через пятьдесят лет я к тебе ещё разочек в гости загляну.
— Я рада, что юмор не высыпался из тебя с песком и разум вроде бы тоже. Так что тебе от меня надо?
— Можешь мне не верить, но я пришёл просто тебя поблагодарить. За всё, что ты сделала для меня и для жителей этой станции, — Джон Эбенезер с добродушной и признательной улыбкой смотрел в глаза Арии.
— Смотрю, с разумом я поторопилась, — слегка усмехнувшись, сказала королева Омеги, которая последние лет сорок пять была крайне жестока к жителям.
— Нет, нет. Я тут недавно вновь его собрал.
«И отчего же все решили, что я потерял разум, когда он, наоборот, ко мне вернулся? Загадка…» — подумал про себя Джон.
— Но все же позволь продолжить. Не знаю, с какого ретранслятора ты упала, когда решила объединить все праздники, но это была одна из лучших твоих идей. Искренне благодарю тебя за это! — Ария хоть и сохранила свою любимую маску «я всё знаю, и меня ничто не может удивить», но всё-таки внутри была удивлена. Второй раз за день одним и тем же человеком, который, между прочим, со всей искренностью продолжал. — Так что прими поздравления и благодарность старика. И знай, если понадобится, а, зная тебя, я совершенно уверен, что так оно и будет, то я с превеликим удовольствием и радостью явлюсь к тебе как дух или призрак!
Усмехнувшись, Шепард похлопал Арию по коленке. «Всегда мечтал это сделать!» — с ликующей улыбкой подумал он, вставая и направляясь вниз по лестнице.
— До свиданья, моя королева! Надеюсь, через пятьдесят лет твои формы станут ещё краше, Ваше Упругое Матриаршество! — не оборачиваясь, махнул рукой в знак прощанья Шепард, улыбаясь своей давно забытой нахальной улыбкой.
Ох, читатель! Сколько бы я отдала, сколько бы я сделала, сколько бы промежуточных миссий прошла, чтобы увидеть на лице Арии её истинные эмоции в этот момент! Всю эту смесь удивления, лёгкой оскорблённости, радости, небольшой вспышки гнева, прилив ностальгии, озорства, возможно, ярости и прочего — всего не описать! Но мы удостоились лишь тем, что услышали её хохот, пока спешили за Шепардом, спокойно идущим к выходу. Но если по справедливости, это тоже была редкостная удача! Услышать смех королевы Омеги и при этом остаться в живых, чтобы рассказать! Достойная награда!
Итак, полный веселья шёл Шепард по улице, бодро насвистывая рождественские гимны. Шёл он долго, с непривычки ноги даже начали болеть, он слегка сбавил темп и, в конце концов, вызвал себе аэротакси, которое довезло его до открытых железных ворот. Расплатившись с разговорчивым саларианцем, Джон направился вглубь свалки, расправившись с воротами, а точнее с кроганом-охранником, отвечающим за них старейшим способом — кредитами.
— Эх, жаль, что теперь нельзя просто пройти сквозь стену! — посетовал экс-капитан, уверенно шагая.
Тем не менее шаг его замедлился и перестал быть таким уж уверенным, когда в зоне видимости появился корабль, который когда-то был под командованием старика. Собрав всю волю в кулак, Джон подошел к «Нормандии» и дотронулся до покорёженной обшивки. «И где же тут вход? Жаль, Рекс не показал», — подумал Шепард, пройдя к согнутой части корабля. Обойдя нос фрегата, Джон Эбенезер увидел разлом, в который мог бы пролезть. Хоть года давали о себе знать, кряхтя, бывший вояка сумел пролезть внутрь корабля и при этом даже не порвать костюм.
— Ну и пылюга здесь! — вымолвил он, отряхиваясь и чихая. — В следующий раз зайду через дверь.
Старик огляделся, и вновь воспоминания накатили на него как цунами на прибрежный город. Слегка сгорбившись под их тяжестью, Шепард осторожно пошёл по направлению к лифту, бережно прикасаясь к частям корабля. Обойдя капитанский мостик, капитан стёр пыль с надписи «Нормандия» на стене.
— Прости меня. Прости, что не уберёг тебя и забыл, каково это — быть твоим капитаном, — обратился он к кораблю. — Но теперь я всё вспомнил. Мне помогли те, кто когда-то называл меня своим командиром, а тебя своим домом. Как видишь, я постарел и уже не тот смельчак, который сбегал из медотсека при первом же удобном случае и рвался в бой не жалея головы. Я предал тебя, когда решил, что справлюсь в одиночку с фактом твоего крушения, просто-напросто забыв и тебя, и команду. Жаль, что и в этот раз я не погиб с тобой, оживлённый затем спустя два года. Глядишь, проблем было бы меньше, и тебя бы за два года восстановили, — горько улыбнулся Шепард.
Предаваясь воспоминаниям и прохаживаясь по палубе, наш бывший долгое время скрягой и брюзгой герой не заметил, как быстро пролетело время. Он бы и дальше бродил по своему кораблю, если бы не услышал шум из шахты лифта. Вспомнив наконец, зачем он здесь, Джон медленно и аккуратно спустился по лестнице на третью палубу. Еле перескочив на нужную сторону, Джон вновь отряхнулся и прислушался.
— Эй! Я тут ни при чём, кстати! — услышал он голос Касуми и дружный смех. Шепард смущённо и скованно вышел из-за угла. Первым его увидела СУЗИ, затем Чаквас с Заидом. В наступившем молчании на старика обратили внимание и те, кто, не понимая, что произошло с друзьями, начали оглядываться. Смотрели на Шепарда, словно он лишь призрак бывшего капитана. Тот в свою очередь смущённо глядел на свою бывшую команду и нервно теребил шарф слегка трясущимся руками.
— Джефф? — решил старик всё же начать разговор. — Это я, твой дядюшка Шепард. Позволишь ли ты с вами пообедать?
— Святой генератор расщепления атомных частиц! — воскликнула Гэбби, а Джокер, упав со стола от неожиданности, повис, держась за рождественскую цветастую гирлянду.
— Конечно, дядя! — выпутавшись из гирлянды и спрыгнув на пол, Джефф подбежал к Шепарду и был так рад происходящему, что чуть руку не оторвал дядюшке, тряся её с неописуемым восторгом.
— Капитан Шепард? Кажется, Карин мне что-то подлила в глинтвейн… — в изумлении посмотрел на смущённо улыбающегося старика Адамс.
— Уже давно не капитан, но позволю себе поздравить вас всех с праздником! — улыбнулся Шепард.
Чаквас прослезилась, Лиара уронила коробку украшений Явику на ногу, Заид так и стоял с поварёшкой над головой, а Кеннет чуть не спалил ёлку, застыв с закоротившими проводами. Вся команда до сих пор была поражена, лишь СУЗИ спокойно отнеслась к появлению старика, но, как она позже объяснила Шепарду, как только он проник на «Нормандию», она уже знала, что это их бывший капитан вернулся. Ведь датчики СУЗИ работали до сих пор по всему кораблю. Отойдя от шока, все начали подходить и обнимать бывшего капитана, до сих пор не веря, что произошло нечто такое, что смогло вернуть их командира.
И какой же весёлый праздничный обед, а по времени ужин это был! Даже тот праздник, который Рекс Шепарду показал, не был настолько радостным и весёлым. И как счастлив был Шепард, что провёл вечер в компании своей бывшей команды, а как рады были его бывшие подчинённые, что капитан вновь стал тем, кем он был до крушения «Нормандии». Казалось, и не было всех тех лет, что прошли с того дня. Казалось, что капитан вернулся с какого-то задания и снова они все вместе собрались праздновать какой-то праздник. Разошлись все только к утру.
На утро же, чуть свет, а Джон Эбенезер уже поджидал в конторе Грюнта. Он лично хотел уличить клерка в опоздании. О! Он мечтал об этом! Старик жаждал этого как никогда! И ему это удалось!
— Опаздывает уже на одиннадцать минут! Отлично! — ликовал старик, сверяясь с часам на терминале. Вот он увидел в окошке, как Грюнт торопится на работу. Стремглав плюхнувшись на стул и приняв свой обычный мрачный вид, Джон позвал к себе в кабинет только что вошедшего крогана.
— Вот и ты! — подражая своему собственному вечному брюзжанию сказал старик. — Как прикажешь понимать твое опоздание?!
— Простите, Шепард. Я действительно опоздал, — начал оправдываться Грюнт.
— Ах вот оно как?! Ты опоздал?! — воскликнул старик и ударил кулаком по столу.
— Единственный раз в этом году, господин Шепард, — пробасил кроган. — Больше этого не повторится! Я позволил себе вчера немного повеселиться.
— Вот что я скажу тебе, приятель! Позволил он себе повеселиться! — встав, заявил Джон. — Больше я этого не потерплю! И посему… — старик подлетел к крогану и с размаху ударил его рукой по плечу, — я прибавлю тебе жалование!
Грюнт удивлённо смотрел на старика, чей удар неожиданно был все же ощутимым, и размышлял: связать сумасшедшего и ждать врачей или всё-таки ударить того по голове, и само всё пройдет.
— С праздником, Грюнт! — Джон снова хлопнул крогана по плечу, и было видно, что бывший капитан в своем уме, как ни странно. — Желаю тебе хорошенько повеселиться на этих выходных, а то прежде по моей милости ты не особо развлекался. Мало того, что я собираюсь прибавить тебе жалование, я обещаю договориться с одним моим знакомым из Академии Альянса, чтобы твой старший сын смог пойти учиться, если захочет. И ещё я постараюсь помочь твоей семье! Да что же я говорю! Какое прибавление жалования?! Я сделаю тебя своим компаньоном! Тьфу ты, ханарское вещание! Я освобождаю тебя от обещания служить мне! — вспомнил наконец Шепард, что для крогана было важнее всего. — В общем, сегодня вечером жду тебя у себя, обсудим всё за стаканчиком чего-нибудь! Можешь взять с собой свою прелестную жёнушку и детишек, я думаю, они найдут, чем заняться! А теперь иди, иди! Чтобы духа твоего в этой забытой богом конторе не было все выходные!
Вытолкав из помещения ошарашенного клерка, старик собрался сам, не забыл накинуть на себя синий шарф, который весь рассказ нас преследует (всё же это подарок Джейн, младшей сестрёнки Джона Эбенезера), и отправился домой отдавать приказания обновлённому ВИ.
И Шепард сдержал все свои обещания и даже сделал намного больше. Малютке Тали он стал вторым отцом, часто навещал её и покровительствовал всей семье. Тали, кстати, полностью выздоровела и ходила в новом кварианском костюме.
Джон Эбенезер таким стал добрым другом, таким щедрым и благородным человеком, что друзья его вновь начали им гордиться, шрамы его начали затягиваться, а недруги снова начали бояться, что вернётся тот борец за справедливость с винтовкой в руках и лицензией на убийство. Многие же из жителей Омеги смеялись над этим странным превращением, однако Шепард не обращал на них внимания. На сердце у него было весело и легко как никогда.
А через год он уже стоял напротив полностью отремонтированного благородного корабля. И до того зрелище гордого фрегата грело ему душу, что никакой имплантат не выдержал бы такого перегрева! Почти все шрамы его затянулись, и на своём корабле покинул он Омегу. Отправившись искать планету, где Джон Эбенезер спокойно встретит старость, а дети семейства Урднот вырастут в счастье и заботе, не забыл он и про команду свою. Высадившись на приглянувшейся планете, стал Шепард помогать там выстроить заново колонию, разграбленную и практически уничтоженную наёмниками «Кровавой стаи». Корабль свой гордый отдал племяннику, ведь лучшего пилота в этой чёртовой Вселенной не найти! Отдадим должное Джокеру — он всегда на Рождество прилетал к своему дядюшке. А Рождество Джон Эбенезер Шепард чтил, как свой корабль, и всю колонию этому научил. Духи к нему больше не являлись, хотя частенько Шепарду хотелось бы поговорить с давно покинувшими его друзьями.
Шепард всю свою оставшуюся жизнь был добр и великодушен ко всякому, кто нуждался в этом. Так будем же и мы щедры и добры без напоминания. Пусть Духи Рождества не волнуются за нас. С Рождеством, друзья!
Эпилог
От автора: Тем, кого практически всё устроило в рассказе, не читать! Долго у меня были сомнения по поводу того, писать ли эпилог. Но как человек, который очень близко принимает к сердцу проблему упущенного времени и потерянных возможностей, не написать это не могла. Так что, если вам будет казаться, что эпилог портит всю суть и шарм рассказа, считайте, что его нет, а лучше вообще забудьте это краткое дополнение к нашей Рождественской Истории Джона Эбенезера Шепарда и почитайте оригинальный рассказ Чарльза Диккенса! Ну или мультик со Скруджем Макдаком посмотрите, тоже полезно и интересно. =)
А также нижайший поклон человеку, который в курсе всех моих ляпов и ошибок, однако не выдаёт эту ценную информацию на всеобщее обозрение и порицание! Конечно же, я имею в виду супертерпеливого редактора Alzhbeta! =)
Ну-с, кто не спрятался, я не виновата!
— Коммандер Шепард, рыбки покормлены, и через пять часов мы прибудем на Цитадель, — зазвучал голос СУЗИ в каюте капитана.
Джон резко вскочил и осмотрелся. Вот он, в своей каюте, на своём корабле. Аквариум с рыбками светится синим, на терминале мигает сигнал о полученном сообщении, а шея болит от неудобной позы, в которой он спал.
— Я спал… — думая, пробормотал Шепард, смотря на диван, который послужил ему койкой, хотя большая и удобная кровать стоит перед ним. — Так… СУЗИ, какой сейчас год?
— Шепард, это очередная шутка органиков?
— Нет, просто скажи, какой год, — попросил коммандер, слегка похлопав себя ладонями по щекам.
— По земному календарю две тысячи сто восемьдесят шестой. Через пять часов мы прибудем на Цитадель, где у вас назначена встреча с Арией Т’Лоак, — повторилась СУЗИ.
— Спасибо, СУЗИ, — облегчённо выдохнув, поблагодарил Джон, падая на диван. — Слава Вселенной, а то я уж было испугался, что вся жизнь перед глазами пробежала, да некоторые друзья решили избавиться от меня, свалив на тот свет! Не будет им такого лёгкого пути! Так, а что это тут у нас? — взгляд его опустился на пол, где валялась какая-то книга. Капитан её поднял и прочитал название. «Рождественская песнь в прозе», автор Чарльз Диккенс. — Всего лишь старая сказка!
Припоминая прошедший вечер и причину своего сна на диване с книгой в руках, Шепард разглядел на обороте надпись:
«Счастливого Рождества, Джон!
Не забывай то, чему я тебя учила, и надери этим Жнецам зад!
С любовью, мама.
Контр-адмирал ВКС Альянса Ханна Шепард».
— Ох, мама, мама… Ты всегда умела делать подарки и тонко намекать, что именно в моём поведении тебя не устраивает, — смеясь, заметил Джон, затем погрузился в размышления. «Значит, мама не особо довольна моими поступками, или всё же это просто рождественский подарок?» Вспоминая недавние операции, Джон проанализировал своё поведение. И правда, это очень тяжёлая война даже не со Жнецами, а с непроходимой тупостью, политикой и ненужной гордыней рас, которые отказываются сотрудничать друг с другом и не понимают, что катастрофа грозит всему миру, и им не спастись от Жнецов в одиночку. Вместо того, чтобы готовиться к решающей битве с самым жестоким противником, ему, капитану Джону Шепарду, приходится примирять рассорившихся соседей по космосу, теряя драгоценное время. Ясное дело, он теперь чаще начал беситься и принимать неоправданно жёсткие решения. «Понял, мама, буду исправляться, ты как всегда права!» — мысленно пообещал матери Джон. Приятно, когда есть кто-то, кто одним лишь намёком может вернуть тебя на путь истинный.
«И этот сон. Всё было как наяву. Возможно, это какое-нибудь предостережение, что если я буду действовать так же зверски, как сейчас, то Жнецов-то мы победим, а вот жизнь будет ужасна. Ханар меня возьми к себе в ученики, что за бред я несу?! Когда это я верил в эти дурацкие предсказания?! Да ещё в те, где Джек и Грюнт женаты, прости меня Дарвин, а члены Совета Цитадели собирают подати для сирот и прочих! — Шепард решительно отложил книгу. — Но вот в невысказанные угрозы и недовольство Ханны Шепард я, по натуре совершенно не суеверный человек, верить буду всегда… Плохая примета в них не верить! К несчастью, это и к боли в самых неожиданных местах… Контр-адмирала надо слушаться, она всё же старше меня по званию, да и за уши оттаскает так, как крогану не снилось ханара за щупальца тягать!»
— А ведь сегодня же Рождество! — воскликнул Джон, вскочив с дивана.
— Да, Шепард, — ответила ему корабельный ИИ.
— Превосходно, нужно… — на полуслове перебил себя капитан, резко остановившись на пути к лифту. — Для начала нужно побриться! Это будет первое рождественское чудо для команды. А затем вспомним старые традиции и познакомим некоторых членов команды с ними! У нас есть на это пять часов! — щелкнув пальцами, Шепард направился в душ. — А то явится ко мне какой-нибудь Дух Рождества. Или, того хуже, померещится какой-нибудь пацан, который расскажет, как легко и небрежно можно победить Жнецов, не тратясь на армию, а лишь выбрав один из трёх вариантов гибели этих слишком умных синтетиков! — скривившись от такого нелепого предположения, капитан Джон Шепард лишь добавил, улыбнувшись какому-то воспоминанию: — Чепуха!
Дата добавления: 2015-01-05; просмотров: 87 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |