Читайте также:
|
Мне снился очень странный сон. Я находился в какой-то белой комнате, в которой не было ничего – только стены, пол и потолок. Из-за того, что комната была однотонна, невозможно было понять, где у нее границы. Одно радовало – стены были не ослепительно белыми, а матовыми, и это не раздражало глаза.
Оглядев себя, я увидел, что стою не в черных одеяниях Судьи, а в футболке и куртке с джинсами, оставаясь при этом в обличии волка. На правом боку, где меня в свое время настиг нож Васи Мажора, шли разрезы ткани в куртке и футболке. Если в Мире Спокойной Воды эти разрезы были небольшими, и мне не удавалось их заметить сразу, то здесь они были много крупнее и заметнее.
От исследования одежды меня отвлек голос позади:
– Максим.
Я чуть ли не подпрыгнул на месте и резко обернулся. На меня смотрел волк, поразительно похожий на меня, только старше и более седой, сидящий в кресле, которого там не было еще несколько секунд назад. Одет незванный гость был в черную хламиду с вышитым зелеными нитями клевером, скрывавшую его фигуру вплоть до щиколоток. Я дернулся:
– Откуда вы знаете мое настоящее имя?
Глаза волка были необыкновенно добрыми, хотя и проницательными:
– Мне ли его не знать? Неужели ты меня не узнал, Максим? Ты не будешь против, если я буду называть тебя настоящим именем?
Я недоуменно осмотрел его фигуру и пробурчал:
– Да что уж там, говорите.
Мне казалось, что его практически полная идентичность со мной не случайна. Я точно видел его раньше, но где – вспомнить не могу. Хотя…
После паузы и более внимательной оценки я посмотрел в его серо-голубые глаза:
– Талин Ягмур?
Монах усмехнулся:
– Рад, что ты помнишь свои видения. Да, ты угадал мое имя.
Я огляделся, но никого, кроме нас, в этом белом зале не было. Ягмур заметил мою растерянность:
– Да, понимаю, видеть свою копию весьма странно.
Я с подозрением посмотрел на волка:
– Вы и мысли читаете?
Талин рассмеялся:
– А что их читать, если на твоей морде и так все написано? Наше сходство неслучайно. Я – твой прямой предок, поэтому у нас почти одинаковая внешность. Даже можно сказать, что сейчас ты видишь себя-будущего в более преклонном возрасте.
– Вы? Предок? Как это возможно?
Ягмур встал с кресла, отчего хламида теперь закрывала почти все его тело, оставляя неприкрытыми только кончики пальцев задних лап:
– Я твой предок не в Мире Спокойной Воды, а в твоей реальности. Если быть точным, я твой прадедушка.
Я с трудом раскрыл пасть:
– Пра…дедушка?
– Именно, Максим. Я отец твоей бабушки, которая нынче жива и осталась в деревне в сотне километров от Москвы.
Я сел на пол и обхватил голову лапами:
– Нет, что-то не получается. Вы жили тысячелетие назад. Как вы могли быть отцом моей бабушки?
Морда талина немного погрустнела:
– Когда я убегал от Ривелино, я экстренно переместился из Мира Спокойной Воды. И вышло так, что меня забросило в твою реальность, в начало 30-ых годов прошлого века. Будешь очень сильно смеяться, но забросило меня даже не в тогдашний Советский Союз, а в США, в гангстерский Чикаго. Мне стоило больших трудов оттуда убраться. У меня даже не было плана, куда идти. Конечно, я пытался найти среди жителей хоть кого-нибудь с магическим потенциалом, но у всех как отрезало – даже малой крохи дара не было. В поисках нужного мне человека я пересек Атлантический океан и оказался в Европе. И когда я очутился с СССР, я понял, что искать мага бесполезно – проще жениться на местной девушке, чтобы потомок унаследовал мой дар в полном объеме. Моя дочь – твоя бабушка, а также мой внук – твой отец не унаследовали моего магического дара. Но, к счастью, у моего правнука он проявился. Да, я уже был староват, когда впервые подержал тебя на лапах, но мне тогда хватило сил, чтобы понять это. И когда я уже умирал, я заклял себя так, чтобы мои силы перешли к тебе. Так я оказался в твоем сознании и живу там с тех пор. Прошу извинить, что я проявляюсь у тебя в виде Судьи, ищущего возмездия.
Я поднял голову:
– Подождите, подождите. Так мой дар есть копия вашего или нет?
– И да, и нет. Рисунок спектра твоей магии идентичен моему. Ты обладаешь той же силой, какой я обладал еще будучи Верховным Иерархом. Но ты не Судья. Судья – это я. И так будет, пока ты не научишься управлять гневом Судьи. Лишь после того, как ты им овладеешь, его сила станет и твоей. Пока же Судья пробуждается без твоего желания, хотя ты уже научился предугадывать, когда это будет происходить. Тебе же нужно не только предугадывать, но и уметь призывать силу Судьи тогда, когда тебе это будет необходимо.
Я вздохнул:
– Призывать Судью – ужасно. После того, что как я убил Дисто, мне было очень больно.
Талин сел обратно в кресло:
– Да, я это прекрасно знаю. Так ты прошел первое испытание болью. Наверное, тебе говорили, что Судья ответственен только перед самим собой. Он сам устанавливает законы, которым считает нужным подчиняться. И боль – это способ предостеречь его от самоуправства. Ведь находились в прошлом такие Судьи, что они вершили самосуд по своему усмотрению. И такие умирали, потому что однажды просто не выдерживали боли. Наверное, тебе пришлось хоть однажды прибивать боль яростью, не так ли?
В голове вспыло ужасное пробуждение в номере гостиницы Кенсана после убийства Дисто:
– Да. Ярость помогла мне подняться в постели после первого приступа боли.
– Вот, Максим, ты познал, какова сила праведного гнева. Злиться и гневаться может всякий Судья – и истинный, и ложный. В этом он такой же зверь, как и все остальные. Но гнев праведного Судьи помогает преодолевать боль от свершения правосудия над виновным. Ложный Судья так не может. Одно из главных условий овладения даром Судьи внутри тебя – не бояться его вызывать только потому, что это несет боль. Если ты будешь вызывать целебный гнев правосудия – боль будет не так страшна.
Я впервые за все время сна усмехнулся:
– Вызывать вас вместе с гневом. Как забавно.
Ягмур было улыбнулся, но потом погрустнел:
– Было бы смешно, если бы не было так грустно. Меня ведь по сути уже давно не существует. Последний раз я был в том обличье, в котором ты меня видишь, около тысячи лет назад. И я больше никогда не смогу быть в реальном виде. Все, что теперь есть мой удел – быть духом-советником, которого ты можешь видеть только во сне.
Я снова поднял глаза. Подождите, а почему Ягмур не может быть источником информации о Лиге? Он же ее основал! Я начал расспросы:
– Талин, вы были в сознании каждого Судьи, что появлялся здесь за прошедшее тысячелетие?
Ягмур покачал головой:
– К сожалению, нет. Я мог появляться только тогда, когда был еще жив в обличие человека. И вышло так, что впервые за последние три столетия или что-то около того я оказался здесь благодаря тебе и то только потому, что позаботился об этом перед смертью.
– То есть, вы уже не можете появиться в виде зверя здесь?
Ягмур вздохнул:
– Формально могу, потому что как зверь я не умер. Но фактически это невозможно, потому что я умер как человек, и поэтому некем возвращаться сюда. Я остался бесплотным духом, у которого не хватит сил очутиться здесь.
После паузы талин вытянул лапы:
– Два мира – мой и твой, связаны между собой больше, чем ты думаешь. Каждый зверь из этого мира может очутиться специально или ненамеренно в твоей реальности. Ему будет соответствовать свое тело в параллельной вселенной. При желании житель одного мира может перемещаться между двумя реальностями сколько угодно, пока не умрет то вместилище, в котором в момент времени находится его душа. Так произошло со мной – я умер человеком, и поэтому больше не могу перемещаться обратно в тело зверя. Более того, вообще при перемещениях из мира А в мир Б тело из мира А как бы исчезает и его нет.
Я потер голову:
– Подождите, а что происходит в случае перемещения души умирающего человека в эту реальность или же умирающего зверя в мою вселенную?
Ягмур улыбнулся:
– Сразу видно, что ты настоящий Судья – ты умеешь задавать правильные вопросы. Тот случай, что ты описал, является единственным исключением из этой системы. Если ты умираешь как человек, и силой заставляешь себя переместиться – ты окажешься в теле зверя, а тело человека в твоем мире не исчезает и становится трупом, и наоборот. И это при условии, что твои раны были смертельными. Получается такой парадокс – ты живешь и здравствуешь в теле зверя, а твое человеческое вместилище умерло. В таком случае ты можешь вернуться обратно в тело человека, и изумленные жители планеты Земля увидят, как мертвый вернулся к жизни.
У меня задрожали колени:
– Так это значит, что Максим Волк… умер?
Ягмур развел лапы в стороны:
– Скорее всего да. Думаю, что раны были смертельными, и теперь твое тело человека тихо и мирно лежит в гробу, похороненное.
Я сжал волосы лапами:
– Бедная бабушка… Как она переживет это?
Волк опустил глаза:
– Прости, что рассказываю тебе такие страшные вещи.
Я поднял глаза, полные решимости:
– Мне нужно попасть в свой мир!
Ягмур удивленно воззрился на меня:
– А как же Орден?
– Плевать на Орден, моя бабушка мне важнее. Последний зверь, который значил для меня хоть что-то, убит, и в данную секунду меня здесь не держит ничего. Я должен хотя бы сказать ей, что со мной все хорошо.
Глаза волка посуровели:
– Ты никуда не пойдешь.
Я усмехнулся:
– Да ну? Талин, вы меня не удержите. Свиток переноса при мне, и я смогу в любой момент появиться в своем мире, не спрашивая ничьего разрешения.
Я было встал, но Ягмур силой посадил меня на пол:
– Если не хочешь совершать глупого действия, не спросив меня, то лучше сядь и послушай. Все-таки, я знаю о магии в разы больше тебя.
Я был вынужден покориться. Глаза доброго волка внезапно стали стальными, и теперь я понимал, почему именно Ягмур основал Орден – таким глазам противостоять было невозможно.
Убедившись, что я успокоился, талин сел в кресло. Его глаза вновь стали добродушными:
– Свиток тебе не поможет. Он работает только на перемещение в Мир Спокойной Воды, но не из него. Второе. Ты обязан разобраться с Орденом, иначе перемещения не видать тебе, как своих милых мохнатых ушек.
Я наклонил голову:
– Почему «обязан»? Пророчество не указ.
Ягмур обнажил клыки:
– Я говорю не о пророчестве. Я знаю, как переместить тебя в Москву. Но то, что поможет тебе это сделать, находится в Цитадели. И пока ты не разберешься с Бойдулом, бабушки тебе не видать, потому что ты физически не сможешь оказаться у нее.
Я снова схватился за голову. Теперь я попросту заперт в Граальстане, если верить Ягмуру, и мне не поможет ничего, кроме как победа над тысячелетней махиной архианства. Увидев мою задумчивость, волк запахнул хламиду:
– Теперь ты понимаешь, что это не мое самодурство, а требование судьбы. Только твоя победа поможет вернуться в привычную реальность. К счастью, в твоей реальности время течет в двенадцать раз медленнее, так что там пройдет не так много дней, прежде чем тебе удастся переместиться.
На этих словах комната растворилась… и я проснулся.
За ночь не произошло ничего такого, что могло помешать сну, так что утром Джес пошла будить Мирпуда с чистой совестью.
Кон-Сай разворошила сено, в котором спал Мирпуд. Волк спал очень беспокойно. Его лапы сжимались в кулаки, и он периодически произносил одно имя – Лин, иногда говоря еще и Вейлин. Волчица грустно смотрела на Мирпуда, вслушиваясь в произносимое имя. До сих пор ее терзала совесть за то, что она не смогла помешать смерти возлюбленной волка. И дело было даже не в том, что Мирпуд ее поработил – в смерти Вейлин не было особого смысла, но внезапно проснувшаяся решимость Янки испортила все. Возможно, не убей Райман Вейлин, Мирпуд сейчас добровольно пошел бы за ними, лишь бы его возлюбленная жила. И тогда были бы живы и Райман, и Янка. И тогда все было бы спокойно и так, как полагается.
Джесс тронула Мирпуда за плечо, немного обхватив бицепс, и потрясла. Глаза волка резко открылись, и он сел, глядя перед собой полубезумным взглядом. После паузы он посмотрел на волчицу мутным взглядом, и произнес несколько ошарашенно:
– Л... Лин?
Кон-Сай покачала головой:
– Нет, Мирпуд, это я, Джесси, охотница. Мы с вами едем в Ландар.
Мирпуд потряс головой, и его взгляд стал осмысленным:
– А, это ты. Почему-то мне на секунду показалось, что передо мной Вейлин.
Волк обхватил голову лапами и взъерошил гриву:
– Наверное, мне снились плохие сны, и я от них еще не отошел. Ничего не происходило ночью?
– Все было спокойно, никто не проезжал, никто не беспокоил.
Помимо Ягмура мне снилась и Вейлин. Я не мог вспомнить, какой она была во сне, но я видел вновь и вновь, как ей перерезают горло. К величайшей скорби, страх, пережитый на туманном поле, оказался реальностью, причем практически идентичной тому, что я видел в реальности. И после пробуждения Джесс в первые секунды казалась мне Вейлин. Похоже, теперь тень погибшей любимой будет преследовать меня всюду. К сожалению, во внешнем облике охотницы и Вейлин было много общего. Конечно, они отличались цветом волос и шерсти, фактурой волос, отличались и складом фигуры и пышностью форм, но при взгляде мельком на Джесс у меня всегда возникло ощущение, что я вижу Вейлин. Как бы то ни было, но рост и видовая принадлежность у них было одинаковой, не считая нескольких черт, по отдельности незаметных, но в итоге дающих сходство.
Внутри сена было тепло, но снаружи меня ждал утренний холод. Я сжался в комок и начал потирать холодеющие плечи:
– Как ты только не замерзаешь в этой холодине?
Охотница посмотрела на меня с удивлением:
– Тут не так холодно, Мирпуд. Утром всегда так.
Кажется, холод начал пробирать меня, и я почувствовал, как у меня дрожат губы и бьет озноб. Это означало одно из двух – либо я простудился... либо переживал из-за смерти Вейлин. Мне хотелось бы, чтобы это было второе, потому что простуда сейчас была бы точно не тем, чем хотелось болеть.
Мой озноб заметила и охотница. Она потрогала мой лоб:
– Вроде не горячее обычного. Вытяните ладонь вперед.
Не зная, зачем это ей, я вытянул правую лапу вперед. Кисть у меня дрожала и качалась, как у старика. Волчица покачала головой:
– Переживаете из-за ее смерти. Я знаю, что мое сочувствие сейчас для вас значит не больше, чем пыль под лапами, но я понимаю, что происходит в вашей душе. Я искренне была против смерти Вейлин. Не знаю, что нашло на Янку.
Я пробурчал:
– Конечно, у тебя не убивали любимого на твоих глазах, тебе легко говорить.
Охотница покачала головой:
– Убивали.
Я поднял глаза:
– Что?
Самочка протянула мне сделанный бутерброд с вяленым мясом:
– На моих глазах был убит мой любимый.
Я прожевал кусок:
– Ты же Кон-Сай, как ты могла позволить этому случиться?
Голос волчицы стал бесцветным:
– Да, я была Кон-Сай. И убила его я.
Я выронил кусок бутерброда на сено, забыв о нем:
– Но... Как ты могла? Разве у Кон-Сай могут быть любимые? Они же созданы как верные бойцы Ордена, без страха и чувств.
Волчица подняла упавший бутерброд и отдала его мне:
– Пожалуй, мне стоит рассказать о своей жизни. Но давайте лучше поедем дальше, Мирпуд. До границы не так далеко.
Наскоро позавтракав и согревшись у мини-костерка, разведенного подальше от стогов сена, мы сели на лошадей и поехали дальше. Джес начала рассказывать свою историю.
– Наверное, вам не приходилось слышать, как набирают Кон-Сай? Обычно по стране ищут маленьких волчиц, у которых с детства есть задатки стать охотницей за еретиками. Конечно, не каждая девочка-волчица становится ей, и даже далеко не каждая, но каждая может быть проверена приходским священником. Если он сочтет, что она может быть Кон-Сай – об этом сообщают в ближайший отдел Ордена. В волчицах проверяют множество качеств – спокойствие, умение подчиняться, отсутствие страха, готовность принимать самостоятельные решения, умение ориентироваться в незнакомой ситуации и прочее. Может показаться, что злость и ярость тоже оцениваются в волчицах как необходимые качества, но это ошибочное суждение.
Джесс поправила плащ на плечах:
– Меня тоже признали годной к тому, чтобы стать охотницей. И я стала ей после инициализации в возрасте восемнадцати лет. С тех пор моя жизнь разделилась на до и после. Я с самого начала понимала, что не похожа на других охотниц. Я не помнила точно того, что происходило со мной в детстве, но я прекрасно помню процесс инициализации, когда магия Монолита превратила меня в охотницу. А у обычных Кон-Сай все было строго наоборот – они прекрасно помнили детство, но не помнили процесс превращения в волчиц-охотниц. Помимо всего прочего, я обладала некоторыми свойствами, которым не обладали другие Кон-Сай. Я могла чувствовать магию цели, и поэтому мне не было равных в Кенсане в поисках преследуемого зверя-мага, вздумай он сбежать. Более того, я чувствовала наличие Кон-Сай рядом с собой, ориентируясь не только на зрение. Кажется, этой способностью интересовались в самом Ландаре, но отец Бойдул считал эти разговоры выдумкой и не верил в мои способности. И с этого началась погоня за вами – когда я патрулировала улицы Кенсана в образе четверолапой волчицы, я почувствовала, как внутри вас живет очень сильный Кон-Сай. Конечно, сержант мне не поверила, потому что самцов в нашей касте не было никогда, и лишь приказ Верховного Иерарха убедил ее, что вас необходимо поймать и доставить в столицу.
Я потер лапы:
– Так почему же я поработил тебя? Я слышал теорию, что охотница не может поработить самца Кон-Сай, но обычно такие самочки умирали, как Янка. Почему же ты не умерла, но стала моей рабыней?
Джесс опустила голову:
– Я не знаю, Мирпуд. Может, это как-то связано с моими необычными способностями. Возможно, они не дали мне умереть. Одно я могу сказать точно – вы действительно Кон-Сай, и в этом я уверена полностью.
Я помотал головой:
– Я не могу быть Кон-Сай, Джесси. Если бы это было так, то мой учитель, мастер Гимеон, стал бы моим рабом, потому что во время обучения он частенько атаковал меня огненной магией.
Джесс подняла глаза, и в них застыла грусть:
– Но я чувствую, что вы Кон-Сай, Мирпуд. Я не ошибаюсь в этом плане.
Я подъехал поближе и погладил ее по плечу:
– Хорошо, если тебе будет проще, я буду считать, что это так. Кстати, я хотел бы проверить один факт, но не знаю, как ты отреагируешь на это.
Волчица повернула голову в мою сторону:
– Простите?
– Я хотел бы проверить твой спектр. Правда, если все-таки допустить, что я Кон-Сай самец, тогда я не знаю, как ты отреагируешь на то, что я применю магию в отношении тебя.
Красные глаза охотницы остались беспристрастными:
– Делайте со мной все, что хотите, Мирпуд.
Я вздохнул, приготовившись к худшему, и запустил кокон магии, показывающий спектр. Выкристаллизовывался он очень долго, но с волчицей не происходило никаких видимых перемен – как ехала, опустив ушки, так и ехала.
Наконец, сфера зависла над Вейлин, и моим глазам предстала достаточно занятная картина – практически полностью серый круг, обозначающий отсутствие магических умений, и небольшой кусок этого "торта" серебряного цвета, примерно составляющий около трех или пяти процентов. Похоже, именно это было причиной того, что происходило с Вейлин. В дневнике упоминалась теория Ягмура о серебряном спектре, что он каким-то образом может защищать своего обладателя от различных магических воздействий. Возможно, этот кусочек объяснял отличие Джесс от других Кон-Сай, а также объяснял причину того, почему она не умерла, как Янка. Конечно, такой малый кусок вряд ли давал Джесси серьезные магические умения, но необычные способности он обеспечивал уж точно.
Я вернул Кон-Сай к разговору:
– Ты говорила о том, что тебе пришлось убить своего возлюбленного. Почему?
Голос волчицы остался механическим, но теперь она подняла голову:
– После инициализации остается одна проверка для каждой Кон-Сай. И эта проверка на преданность. Считается, что теперь охотница послушна Ордену и готова выполнить все, что бы ее ни попросили. Задание бывает самое разное – прыгнуть в огонь, например, или подставить лапу под летящий предмет, который гарантированно ее сломает. Со мной же разговор был отдельный. Раз я чувствовала то, как стала Кон-Сай, значит, мою преданность проверяли особо, ибо подозревали, что во мне что-то не так. И в качестве проверки выбрали то, что не пожелаешь и врагу… Мне приказали убить своего любимого.
– И ты вот так просто пришла и убила его?
– Нет. Сначала я отказалась и просила дать мне другое задание. Но потом его схватили и начали пытать другие Кон-Сай прямо на моих глазах. Его крики и мольбы звучали в моей голове нескончаемо, день и ночь. Он умолял меня убить его, если я действительно его люблю, лишь бы только прекратить страдания. На третий день пыток я сдалась. Я не знаю, какие у меня были глаза в тот момент, но любимый перед смертью сказал, что плачущей он меня не видел никогда. Он просил меня убить его, если я действительно его люблю. И я это сделала вот этим кинжалом.
Джес достала кинжал с левого бедра и показала на малозаметное бурое пятно возле рукояти:
– Это его кровь. Я не знаю, зачем я не стала его счищать, но у меня не поднимется лапа это сделать. Дитмар перед смертью стал каким-то умиротворенным и казалось, что смерть он принял с радостью, хотя я до сих пор виню себя, что убила его, пусть это и было необходимо.
Джесс убрала кинжал:
– И снова говорю вам, Мирпуд. Вы можете считать меня безжалостной, не ведающей пощады опасной тварью, на уме у которой только желание причинять боль и страдания, но я прекрасно знаю, что значит потерять любимого зверя. Вышло так, что я не потеряла чувства после инициализации.
Я посмотрел на мокрую после вчерашнего дождя дорогу:
– Джесси, скоро мы подъедем к границе с Граальстаном. Какой у вас был приказ в отношении меня и Вейлин?
Волчица подняла недоуменные красные глаза:
– Но я же говорила вам. Задача была доставить вас и Вейлин вместе с вещами в Ландар. Видимо, отец Бойдул просил найти именно похищенный Монолит и поэтому просил взять вещи. Но раз Коул взял статуэтку и уже наверняка находится на границе – значит нужно только доставить вас. Вейлин мертва, поэтому я должна выполнить ту часть приказа, которая еще может быть выполнена.
– А что, если мы инсценируем мое пленение?
– А как?
– Свидетелей того, что я тебя поработил, нет, верно? Значит, со стороны это выглядит так, как будто ты меня пленила и ведешь в Ландар, как того и требовал магистр Бойдул. Тогда при встрече с другими веди себя, как хозяйка. Я, по мере возможностей, буду изображать твоего пленника. Это поможет нам без проблем добраться до Ландара так, чтобы нам не задавали лишних вопросов и не задерживали.
Джесс пролепетала:
– Но… вы же мой хозяин. Я не могу быть госпожой над вами…
Я сильно тряхнул ее за плечи:
– Соберись! Ты Кон-Сай и остаешься ей! Вспомни, чему тебя учили! Если и это не поможет, тогда это мой приказ!
Волчица помялась:
– Хорошо, Мирпуд, я при встрече с другими буду изображать хозяйку ситуации.
– Вот и хорошо. А в городе что-нибудь придумаем. Или же в голову придет выход из ситуации по дороге в столицу.
Даже после того, как я переформулировал вежливую просьбу в приказ, Джес явно не стало легче. Нет, мне определенно нужно было в будущем найти способ разорвать связь между собой и охотницей. Можете считать меня глупцом, но даже преданная мне Кон-Сай была для меня серьезным раздражителем. Конечно, с ней несколько спокойнее и шансы выжить резко повышались, но для меня было бы лучше, чтобы она была не рабыней, а компаньоном в полном смысле этого слова – готовым помочь, но не рабски преданным. Именно ее пресмыкание мешало нашему общению. К сожалению (а может и к счастью) я никогда не считал себя тем, кто вправе повелевать кем бы то ни было.
По пути вдоль поля нам попадались крестьяне, работающие среди золотистых участков, где уже начинала колоситься пшеница. На Джесс они поглядывали с опаской, но это была скорее нормальная реакция тех, кто видел в своих землях не самого приятного персонажа. Все-таки в Меровии власть Ордена, да и Кон-Сай была не столь сильна, и поэтому перед ними не было того страха, как в Граальстане.
После долгого молчания охотница приложила лапу ко лбу, вглядываясь вперед:
– Мирпуд, до границы осталось менее часа езды верхом. Если вы так хотите изображать моего пленника, то можете начинать уже сейчас. После того, как таможенные солдаты не задержали вас при выезде из Граальстана, я сделала им конкретный втык, и теперь они будут много подозрительнее, чем они были раньше. Малейшая вольность в вашем поведении – и они могут заподозрить, что не все чисто.
Я вздохнул:
– После того, как я месяц с лишним бегала от вашего брата, мне даже будет в радость расслабиться и побыть ведомым…
Сделав лишь краткую остановку на один-два часа по пути, чтобы совсем немного подремать, Коул быстро достиг границы с Граальстаном. Его узнали. Дозорный Нимес, что проверял всех въезжающих из Меровии, удивленно взял под козырек:
– Коул, а почему один? Где твой наставник и Кон-Сай?
Тигр тяжело опустил плечи:
– Преследуемый убил моего наставника и каким-то образом убил госпожу Янку. Мне пришлось спешно бежать, но я хотя бы успел забрать то, что похитили наши цели. Последнее, что я видел – как госпожа Джесси стоит напротив волка, готовая напасть. Боюсь, она не смогла с ним справиться.
Нимес опустил лапы:
– Что же, может, надо сменить лошадь? А то твоя выглядит так, как ты ее серьезно гнал десятки миль.
Воин опустил взгляд на бока жеребца под ним. Конь тяжело дышал, а его кожу покрывало мыло, грозящее перейти в пену. Нет, дальше на нем ехать не стоило. Подумав, Цепной соскочил с лошади:
– Что же, действительно, пора сменить лошадь. Может, еще и попутчик найдется?
Дозорный покачал головой:
– Нет, попутчика я тебе не дам, тут каждый солдат нужен, так что придется тебе ехать одному, Коул. Если быстро поедешь, то успеешь оказаться возле деревни Лестрис. Там тебя точно должны взять на ночлег.
Тигр взял под козырек:
– И за то спасибо.
Воин терпеливо ждал, пока ему выведут другую лошадь. В итоге у него оказался скромный жеребец в яблоках, который, однако, выглядел очень крепко и добротно. Новый транспорт уже был одет в сбрую, но Коул по старой привычке все равно проверил все ремни и подпруги, вспоминая с содроганием падение с лошади в Стиндале, после которого у него до сих побаливал локоть на левой лапе. Запрыгнув в седло, он помахал лапой Нимесу и вздохнул свободно. Теперь он уже на территории Граальстана, а Коулу было всегда приятно чувствовать себя находящимся на родной земле.
На горизонте показалась пограничная застава, через которую лежал наш путь обратно в Граальстан. Я уже заранее скукожился в седле, изображая как можно более забитого зверя, которого тащат под страхом смертной казни туда, куда он не хочет. Джесс отошла от своего прежнего состояния, и я уже видел в ней ту Кон-Сай, какой она была до порабощения. Одно мне было только неведомо – делала она это через силу или же не напрягаясь. Мне хотелось верить во второе.
Нас заметил издалека и вышел встречать целый кортеж из пары Цепных и Кон-Сай, все также дежурящей на посту. Пока не было караванов, которые было необходимо проверять, они могли себе такое позволить.
Волчица с заставы остановила нас и обратила взор на Джесси:
– Сестра?
Голос Джес нисколько не дрогнул:
– Преследуемый задержан и должен быть доставлен в Ландар лично отцу Бойдулу.
Кон-Сай сощурилась:
– А по заверениям Коула, вы остались с целью один на один, и воин остался в больших сомнениях, что вы его победите, сестра Джесси.
Волчица выпрямилась в седле:
– Твое имя?
– Летиция.
– Сестра Летиция, как ты думаешь, если я стою перед тобой, а за мной едет понурый пленный – я победила его или нет?
Красные глаза Летиции сузились:
– Я вижу, что он едет за тобой, сестра, но меня что-то настораживает в нем. Хорошо, если ты так убеждаешь, что он в твоей власти, прикажи сделать ему то, что обычный зверь не сделает по доброй воле.
Я напрягся. Черт, неужели эта охотница заподозрила подлог? Но как? Неужели она тоже обладает способностями Джес в плане чувства магии? Я бы мог проверить это, но процесс был бы слишком долгим и заметным. Голос Джес слегка дрогнул, однако это было почти незаметно:
– И что мне приказать ему сделать? Учти, сестра, что он должен предстать перед Верховным Иерархом в целости, поэтому заставлять его ломать себе кости или отрезать лапу я не стану.
Летиция кивнула головой, призывая Джесси подойти к ней поближе. Волчица исполнила просьбу, и охотница прошептала ей что-то на ушко. Джес безэмоционально приказала мне:
– Сведи лапы за спиной и выпрямись. Не смей двигаться или дергаться.
Я выполнил требуемое, гадая, что же такого Летиция могла попросить у моей попутчицы. Подумав, Джесс подошла ко мне и резким движение ударила мне в живот. Удар вышел что надо – я попросту рухнул на землю, не успев расцепить лапы, поэтому падение было болезненным. К счастью, все прошло идеально – Летиция усмехнулась:
– Ты поработала его, сестра, теперь я тебе верю. Если он даже в момент удара не посмел выставить вперед лапы – это дорогого стоит.
Джесс схватила меня за ворот плаща и подняла, нарочито зло прошипев в морду:
– А теперь встань и иди за мной, презренный.
Если сдержаться от выставления лап вперед после удара было сложно, но можно, то вот выполнить последний «приказ» охотницы было почти невозможно. Помимо живота у меня побаливала морда, потому что я приложился об землю носом, и встать было очень трудно. Тем не менее, подпустив немного ярости, я прибил боль, и это помогло мне встать. Теперь мне не надо было притворяться забитым пленником – я себя им так и чувствовал в тот момент. Джесс спросила Летицию:
– Сестра, а давно проезжал Цепной Коул?
– Да нет, все полдня как. Все переживал, что у вас может не получиться одолеть преследуемого. Вижу, он напрасно переживал.
Джесс отвесила мне пинок под зад:
– Шевелись, падаль! Да уж, напрасно. Сопротивлялся, гад, но против Кон-Сай не попрешь, пусть ты будешь хоть властелин мира.
От нежданного удара я запнулся и едва снова не пропахал носом метр дороги под собой, но теперь я успел выставить лапы и не распластался по земле. Цепной и обе Кон-Сай загоготали над моим едва не состоявшимся падением, а я испытывал двойственные ощущения. С одной стороны, я был рад, что Джес смогла отбросить рабское поклонение передо мной и продемонстрировать другим, что она Кон-Сай. С другой же стороны, ее действия были очень жесткими, и я начинал даже побаиваться, что если «представление» продолжится, то мне несдобровать.
Я не помнил, как оказался в седле. Все тело болело, и я с трудом соображал, что происходит. Помнил только, как мы отъехали от заставы, оказавшись уже в пределах Граальстана. Очнулся я от голоса Джес, доносившегося как сквозь пелену:
– Мирпуд, с вами все в порядке?
Я схватился за голову и простонал:
– Джесс, не так громко! От твоего голоса у меня череп крошится!
Волчица поравнялась со мной и виновато опустила голову:
– Я выполняла ваш приказ, Мирпуд. Простите, что порой была слишком груба, но вы так просили сделать.
Я с трудом потер саднящий зад:
– Нет, по поводу качества выполнения приказа никаких претензий – тебе удалось одурачить стражей и Кон-Сай на границе. Теперь можешь становиться моей «хозяйкой» только если нам по пути встретиться кто-нибудь из воинов или служителей Ордена. Думаю, нам стоило бы остановиться на ночлег. Мы в пути почти весь день, и скоро наступит ночь. Да и не выдержу я, такой побитый, путешествия дальше, если не отдохну.
Волчица поправила сбившийся мешок:
– Остановимся в какой-нибудь деревне через десяток миль. Мне они точно не откажут.
Я огляделся вокруг. Не знаю почему, но мне становилось спокойнее. Почему-то видеть вокруг поля и леса Граальстана было лучше, чем пейзажи Меровии. Глупо было так говорить, но то королевство, где меня преследовали, потихоньку становилось моим домом, где мне хотелось остаться жить, если бы мне дали такую возможность. Эх, если бы только бока болели не так сильно…
Подумав немного, я подъехал к Джесс и тронул ее за лапу. Вопросительно подняв ушки, волчица посмотрела на меня кровавым взглядом. Я взял ее за лапу и погладил пальцы:
– Прости, что вчера был так резок с тобой. Смерть Вейлин была для меня слишком большим потрясением, и я сорвался на тебе как единственной, на ком это можно было сделать. Я даже забыл, что ты старалась предотвратить убийство, пусть это у тебя не вышло. Спасибо, что была против.
Джес на мгновение остолбенела, после чего произнесла заплетающимся, «пьяным» голосом:
– Мне… никто никогда не говорил… спасибо. И никогда не просил у меня прощения. Вы слишком добры ко мне, Мирпуд. Разве… разве я заслужила… это?
Я потер гриву на голове, прочесав коготками кожу:
– Мне не остается ничего другого. Нам нужно быть партнерами, если мне придется рушить все вокруг. Без твоей помощи я пропаду. Поэтому нужно, чтобы у нас были нормальные отношения, а не натянутые или не дай такому случиться, враждебные.
После этой реплики Кон-Сай молчала очень долго, смотря на меня. Впрочем, фразу она все-таки сказала:
– Вы правы, Мирпуд. Пожалуй, нам не стоит ссориться и ругаться. Нас ждет большой путь до столицы. А пока надо найти место для ночлега.
И после короткой паузы Джес добавила:
– Я помогу вам всеми знаниями и всеми умениями, какими только смогу, Мирпуд.
Я коротко кивнул, показывая, что услышал. На пшеничные поля вокруг нас опускалась ночная темнота, из-за которой лес вдалеке начинал тонуть в темном мареве. Оставалось надеяться, что недалеко была деревня. Нам предстоял долгий путь…
Дата добавления: 2015-01-30; просмотров: 97 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |
| Глава двадцать восьмая. Разговор | | | Глава тридцатая. Подделка |