Студопедия  
Главная страница | Контакты | Случайная страница

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Кто покарал гетмана Ивана Брюховецкого?

Читайте также:
  1. Загадка сокровищ гетмана Полуботка
  2. Неделя из жизни Ивана Петрова
  3. Салон графа Ивана Ивановича Шувалова
  4. ТРАМП ИВАНА
  5. Цена выставочного дивана 120 000 рублей
  6. Цена выставочного дивана 80 000 рублей

Так уж вышло, что с Полтавой связаны очень многие события чрезвычайной исторической важности. Одним из них является Совет Войска Запорожского, проходивший 18 июня 1668 года на Сербинском поле. Именно тогда знаменитого Петра Дорошенко, которого называли «солнце Руины», избрали гетманом обеих Украин — Левобережной и Право-бережной. Но это знаменательное событие оказалось запятнанным кровью: день, когда Дорошенко взял в свои руки булаву, стал последним днем жизни для его старого знакомого и соперника — гетмана Левобережной Украины Ивана Брюховецкого. Кто виноват в его смерти, историки не выяснили до сих пор. Можно ли считать убийцей Брюховецкого Дорошенко, спешившего избавиться от конкурента? Или виной всему был лишь случай? А может, на решительные действия казаков подтолкнули некие заговорщики? Увы, на этот вопрос история не дает ответа…

 

Иван Брюховецкий

 

О событиях, связанных с Советом на Сербинском поле, детальных упоминаний сохранилось предостаточно: ни одна украинская летопись так называемого «казацкого» цикла не обошла этот вопрос стороной. «Летопись Самойла Величко», «Летопись Самовидца», «Летопись Григория Грабянки»… Все они уделили должное внимание и Совету, и тому, чем закончилось объединение Левобережной и Правобережной Украины под властью одной гетманской булавы.

Иван Брюховецкий являлся гетманом реестрового казачества Левобережной Украины, чья юрисдикция распространялась только на подконтрольную Российской империи часть страны; период его правления пришелся на 1663–1668 годы. Иван Мартынович начал свою карьеру старшим служкой при Богдане Хмельницком. Впервые его имя упоминается в «Реестре Войска Запорожского» под 1649 годом. Брюховецкий числился в списках гетманской Чигиринской сотни под именем «Иванец Хмельницкого». Если верить летописи Самийла Величко, то Иван Мартынович был доверенным лицом «батьки Хмеля», не раз выполнял его личные поручения. Когда же Хмельницкий умер, его старший служка был назначен сопровождающим сына покойного гетмана, Юрия, которого как раз отправили для получения образования в киевскую коллегию.

В 1659 году Юрий Хмельницкий, воспользовавшись недовольством казаков политикой Ивана Выговского, решил прибрать заветную булаву к рукам. Ради этой цели он направил в Сечь своего спутника, Брюховецкого, которому предстояло склонить запорожцев на сторону сына славного Хмеля. Возложенное на него поручение Иван Мартынович выполнил блестяще, однако сразу же по его завершении оставил Юрия. Как только молодой Хмельницкий был избран гетманом, Брюховецкий изъявил желание остаться в Сечи, где и прожил с 1659 по 1662 год.

Шаг этот, на первый взгляд не логичный, был на самом деле четко продуман. Иван прекрасно понимал: по сравнению с отцом Юрий — просто бездарь; такой гетман никак не может помочь своему верному слуге добиться высоких чинов. А только ради этого, по мнению Ивана Брюховецкого, можно жить на свете.

Попав в Сечь, будущий властитель Левобережья сразу же стал создавать себе имидж искреннего сторонника простого народа. А Юрий Хмельницкий тем временем «старательно» показывал себя небрежным, не способным на серьезные дела управленцем. В особенно сложных обстоятельствах он вообще растерялся и совершил несколько непродуманных шагов: не сдержал данной царю присяги, возродил Гадячское соглашение 1659 года, согласно которому Украина просила защиты от восточного соседа у Польши. Левобережные казаки, с большим трудом избавившиеся от назойливых ксендзов, откровенно возмутились, узнав о «самодеятельности» своего гетмана, и отказались впредь подчиняться ему. Сечевики объявили: они хотят избрать нового, верного царю гетмана.

Тут же на Левобережье Украины вспыхнула нешуточная борьба за власть. К булаве одновременно потянулись два серьезных претендента — Яким Сомко, брат первой жены Богдана Хмельницкого, успевший стать наказным гетманом, и брат третьей жены Хмеля, нежинский полковник Василий Золотаренко. За первого из кандидатов горой стояла зажиточная старшина, а за второго — рядовые казаки. Неизвестно, чем бы дело закончилось, если бы оба претендента не стали обливать друг друга грязью перед глазами Москвы и своих собственных соотечественников.

Такие действия соперников, лишившие их права обладать булавой, дали возможность прорваться на политическую арену Ивану Брюховецкому. Летом 1662 года он явился в сопровождении запорожцев из Сечи в лагерь московского князя Григория Ромодановского. Иван Мартынович поспешил заверить посланца Москвы в том, что он лично не признает ни Золотаренко, ни Сомко, а посему предлагает провести совместное наступление запорожцев и московских войск против Юрия Хмельницкого. За несколько недель своего пребывания в лагере Брюховецкий сумел так втереться в доверие к Ромодановскому и оплевать обоих своих соперников, что князь охотно выставил своего нового знакомого перед царем наиболее выгодным для Москвы претендентом на гетманство. А тут еще и запорожцы объявили, что их единственным кандидатом «от народа» на булаву является именно Иван Мартынович. Сомко же и Золотаренко были обвинены в стремлении перейти на сторону Польши.

Как известно, Иван Брюховецкий, кошевой атаман, при поддержке запорожцев и Москвы был избран гетманом в 1663 году в Нежине, на так называемой Черной Раде, на которой присутствовали не только казаки, но и мещане и крестьяне. Его конкуренты были казнены, их сторонники потеряли свои места и в большинстве своем отправились (отнюдь не по собственной воле) в Сибирь. Период правления Брюховецкого интересен, в частности, тем, что тогда резиденция гетмана и его правительство располагались в Гадяче, который, таким образом, стал столицей части Украины, находившейся под властью Ивана Мартыновича. Следует сказать, что основания для возвышения Гадяча имелись весьма веские: этот город, как и Чигирин, являлся ранговым имуществом (предоставляющимся вместе с должностью) украинских гетманов, и именно там долгое время хранились сокровища Богдана Хмельницкого.

Подготавливать свое возвышение Брюховецкий начал уже тогда, когда остался в Сечи. Ведь запорожцы недаром считались единственной авторитетной, бескорыстной, искренне преданной Украине общественно-политической силой, живущей исключительно желанием стоять за правду, волю и государственную самостоятельность. В их среде не было интриг, веяний новых политических идей, четких ориентаций на новые внешние силы и державы. Собственно, и сама украинская держава того времени началась именно с восстания «рыцарей степей», а первый ее глава, Богдан Хмельницкий, был избран гетманом именно запорожцами и именно в Сечи. Так что носителем высшей власти в стране мог стать только тот, кто смог бы склонить на свою сторону запорожцев. Кроме того, такой человек мог считать свое положение достаточно прочным.

Следует сказать, что Брюховецкий являлся ярким представителем той эпохи, метко прозванной «Руиной»: не получивший, по всей видимости, образования, до всего дошедший исключительно своим умом мастер интриги, великолепный оратор, умеющий прекрасно влиять на толпу. В своих политических пристрастиях Иван Мартынович не был оригинален, считая царя Московского государства единственным законным властителем Украины и всегда выступая как пламенный сторонник Москвы. В этом вопросе Брюховецкий стал антиподом гетмана Павла Тетери, который ставил на польского короля.

В общем, первые три года своего правления левобережный гетман провел в непрерывных войнах с хозяином земель на правом берегу Днепра и поддерживавшими его поляками. В 1663–1664 годах армия Брюховецкого, поддержанная российскими войсками, поставила точку на стремлении Польши забрать под свое крыло Левобережье. Но покорить правый берег Иван Мартынович не смог, хотя некоторое время был хозяином отбитых у противника Канева, Черкасс и Белой Церкви. Немало городов оказались опустошены армией Брюховецкого, однако взять Чигирин ему так и не удалось. Затем под натиском казаков Тетери и поляков отряды левобережного гетмана были вынуждены отступить за Днепр.

Однако как гетман Брюховецкий не оправдал ожиданий, возлагаемых на него соотечественниками. И в проведении внутренней политики, и в решении социальных вопросов этот человек действовал исходя исключительно из соображений собственной выгоды. Так, на место казненной либо высланной в Сибирь старшины он посадил своих ставленников, укрепил их власть, что дало возможность новым должностным лицам бесчинствовать, что называется, в свое удовольствие, выказывая редкостную жадность и стремление притеснять тех, кто попадал под их власть. Каждого из представителей старшины теперь охраняла личная стража из запорожцев, содержание которой легло на плечи окрестного населения.

Заполучив желанную булаву, Брюховецкий сразу же забыл практически обо всех своих обещаниях, старался удержать власть не заботой о народе, а при помощи запугивания и жестокости. Наименьший протест или выказанное недовольство тут же заканчивались конфискациями, арестами, казнями. А репрессии, проведенные Брюховецким в тех городах, которые были просто вынуждены сдаться армии польского короля Яна Казимира, заставили содрогнуться даже самых жесткосердных вояк. Естественно, такая политика уж никак не способствовала росту или хотя бы стабильности популярности гетмана. Отношение к нему простых людей и самих запорожцев стремительно ухудшалось.

Собственно, Брюховецкий жил достаточно спокойно только до тех пор, пока на Правобережье правил гетман Павел Тетеря, которого на левом берегу Днепра, мягко говоря, не уважали, не любили, именуя исключительно «ляхом» за его симпатии к Польше. Гром грянул в августе 1665 года, когда в Чигирине появился новый правитель — гетман Петр Дорошенко. Этот человек принадлежал к старинному казацкому роду, очень уважаемому в Украине (его дед, Михаил Дорошенко, являлся в свое время гетманом Войска Запорожского, а отец, Петр Дорошенко, был казацким полковником), отличался исключительными способностями, гибким умом и получил прекрасное образование (вероятнее всего — в Клево-Могилянской коллегии). Еще в 1649 году, в 22 года, Петр стал артиллерийским писарем и служил в ближайшем окружении Богдана Хмельницкого. Затем он занял пост наказного полковника и доверенного дипломата гетмана. В 1657 сам «батька Хмель» доверил 30-летнему Дорошенко высокий пост

Прилуцкого, а позднее — Чигиринского полковника. Тетеря тоже высоко ценил Дорошенко, назначил его генеральным есаулом и Черкасским полковником.

Брюховецкий, который был старше своего нового «оппонента» всего на несколько лет, прекрасно знал о способностях и авторитете Дорошенко; прослышав о его приходе к власти на Правобережье, Иван Мартынович всерьез обеспокоился и даже испугался. Ведь теперь возникала серьезная угроза того, что Левобережье взбунтуется и захочет отойти под власть Дорошенко, чтобы создать единую державу.

Желая удержать власть, Брюховецкий бросился просить помощи у Москвы. Ему требовались дополнительные военные силы, которые могли бы разместиться в самых крупных городах на левом берегу Днепра и служить гарантом нерушимости власти гетмана. А чтобы бюрократическая машина не дала сбоя, Брюховецкий в сентябре 1665 года лично отправился в Москву, где подписал с царем соглашение, сильно ограничивавшее государственный суверенитет Украины. Тогда же гетман решил накрепко связать себя с сильным союзником и испросил у царя разрешения жениться на одной из его подданных. Такие мысли, кстати, появлялись у Брюховецкого неоднократно. Но если вначале он хотел связать свою судьбу с «честной вдовой» («ибо сам лыс есть»), то с течением времени решил все же венчаться с молодой девушкой. В итоге супругой гетмана стала падчерица князя Долгорукого, Дарья Исканская.

В общем, ради скорейшего прибытия московских войск в Украину левобережный гетман, который получил от царя титул боярина, сделал все что мог. Так что вскоре «союзники» стояли уже не только в Киеве, где осели еще со времен Богдана Хмельницкого, но и в Чернигове, Переяславе, Нежине, Полтаве, Новгороде-Сиверском, Кременчуге, Кодаке, Остре. Однако такой шаг привел к неожиданному для гетмана результату. Украинцы, которые и без того не приходили в восторг от персоны Брюховецкого и его способов управления, окончательно лишили Ивана Мартыновича своей благосклонности: никто не обрадовался перспективе кормить нахальных чужаков, якобы призванных защищать население от его единокровных братьев, волей судьбы оказавшихся на другом берегу Днепра. На Левобережье сложилась взрывоопасная обстановка, грозившая вот-вот вылиться в восстание.

Самое интересное, что Брюховецкий быстро понял, в какой переплет попал по собственной глупости. Гетман, по всей видимости, даже и не представлял себе, какой вред Украине принесет пребывание на ее территории московских войск. Но все складывалось, как в известной сказке про глупого зайца и хитрую лису, которая, получив разрешение просунуть лапу в дверь домика, вскоре оттяпала у доверчивого зверя весь домик. Уже в 1666 году московские воеводы начали поголовную перепись населения с тем, чтобы обложить украинцев подушными налогами, которые впредь должны были поступать в казну соседней державы; туда же стали направляться прибыли от торговли и винокурения. Московским воеводам передавалась юрисдикция над неказацким населением страны. Гетман лишался права поддерживать отношения с другими государствами. Дело дошло даже до того, что Брюховецкий попросил прислать в Украину митрополита из Москвы. Правда, тут уж не выдержало местное духовенство, пригрозив, что просто затворится в своих монастырях и предпочтет смерть подчинению чужаку. Так что дело с присылкой митрополита благополучно застопорилось.

А год спустя под Смоленском, в Андрусове, Московское царство подписало с Польским королевством мирный договор, согласно которому Украина делилась на две части между обеими договаривавшимися сторонами: Левобережье отходило к Московии, а Правобережье — к Польше. Клев в течение двух лет должен был пребывать под властью Москвы, а потом также перейти к Польше. Что же касается Сечи, то она, согласно договору, попадала под протекторат обеих держав. Наверное, излишне уточнять, что мнения самих украинцев никто в данном случае не спрашивал… Все это привело к быстрому росту общего недовольства самоуправством чужаков и тем, кто дал возможность вмешиваться в дела Украины, т. е. Брюховецким. В воздухе явственно запахло массовым восстанием.

Понимая, что булава, несмотря на все приложенные усилия, все же ускользает от него, Иван Мартынович спохватился и кардинально изменил свою политику. Меры, к которым он прибег, на несколько веков вперед обеспечили левобережному гетману место в том списке, который регулярно звучал во всех московских церквах и начинался со слов: «Да будут прокляты во веки веков злые воры и разбойники…» Причем проклинали Брюховецкого не только в Московском царстве: по особому распоряжению те же выражения звучали и в Украине.

За что же так сильно озлился царь на своего новоиспеченного боярина? Да просто в 1667 году гетман начал готовить противомосковское восстание. Тайное совещание украинского руководства по этому вопросу состоялось в Гадяче 19 января 1668 года, на Крещение. Само же выступление началось 4 февраля того же года. Московским воеводам «вежливо предложили» убраться их украинских городов подальше. Тех же, кто не внял «отечественным увещеваниям», выставили силой. 18 февраля Брюховецкий выдворил войска своего недавнего союзника из Гадяча; тогда же полтавские казаки под управлением полковника Григория Витязенко вывели из города московские войска, а несговорчивого воеводу-чужеземца посадили под замок.

Естественно, что для столь решительных действий Брюховецкому требовался новый сильный союзник, с которым можно было бы не бояться ни Московии, ни Польши. И такая сила на тот момент в самом деле существовала: гетман решил просить протекции Турции и отправил в Царьград большое посольство с предложением принять подданство Украины на условиях вассальной зависимости.

Султана такое предложение устроило; Брюховецкому предстояло и впредь сидеть в Клеве на правах вассального князя, а крымский хан по указке Царьграда прислал на помощь гетману свое войско. Так начиналось восстание против Москвы. Интересно, что Петр Дорошенко практически одновременно со своим конкурентом (в январе 1668 года) тоже созывал Раду и решение она приняла аналогичное: ни Московскому царству, ни Польше не подчиняться, а вместо этого отдаться под протекцию Турции. Примечательно, что султан согласился и на это.

Одновременно с изменением политических взглядов, Иван Брюховецкий затеял переговоры со своим коллегой-конкурентом — гетманом Петром Дорошенко. Правитель Левобережья всерьез надеялся на то, что Дорошенко ради создания единой державы откажется от булавы в его пользу. Сам же Дорошенко по этому поводу придерживался диаметрально противоположного мнения, однако выкладывать свой взгляд на ситуацию не торопился, до поры до времени охотно поддерживая заблуждение бывшего приятеля. В начале февраля 1668 года он собрал в Чигирине Совет старшины, куда были приглашены представители Брюховецкого. Совет принял решение совместными усилиями обеих частей Украины выставить с ее территории московских воевод. Гетманы намеревались провести всеукраинский Совет Войска Запорожского с тем, чтобы избрать правителя объединенного государства.

Естественно, что подобное развитие событий никак не устраивало Москву. В конце апреля в Украину из Белгорода выступило войско под командованием князя Ромодановского, которое в мае осадило Котельву. Узнав об этом, Дорошенко со своим войском выступил из Чигирина, спешно переправился через Днепр и двинулся в сторону Полтавы. Брюховецкий отправился туда же несколько позже — в начале июня; похоже, гетман сам испугался каши, которую заварил. Два войска при встрече должны были наконец избрать единого главнокомандующего, который стал бы главой объединенного украинского государства, а также раз и навсегда выдворить чужеземных захватчиков.

Следует сказать, что в тот год сама природа, похоже, предвещала какую-то беду: на Светлую среду выпал густой снег (!), ударил мороз и земля оказалась в плену зимы еще на четыре недели. То есть снег стал сходить лишь в середине мая, так что во время описанных событий все только-только начинало цвести, как это обычно бывает в середине апреля. А ведь на дворе, если верить календарю, уже было преддверие лета!

Продвижение обоих конкурентов само по себе могло расставить все точки над «i», показать, кому же впредь предстоит вершить судьбы соотечественников, а кому (и это в лучшем случае) «светят» изгнание и забвение. Если движение Дорошенко было триумфальным, народ радостно приветствовал его, переходил на сторону правобережного гетмана, то на долю Брюховецкого доставались только злые взгляды из-под насупленных бровей.

Иван Мартынович прибыл на Сербинское поле первым и остановился в ожидании Дорошенко. Тот, в свою очередь, двигался со стороны Решетиловки, вдоль реки в направлении Диканьки. На Сербинском поле правобережный гетман появился 17 июня. Два украинских войска настороженно стояли друг напротив друга на расстоянии около 700 м. Разделял оба лагеря курган, известный под названием Сербинская могила. Согласно легенде, там нашли покой погибшие в 1658 году сербы полковника Ивана Сербина.

18 июня Петр Дорошенко въехал на курган в сопровождении своей старшины и тысячи казаков. Отсюда он направил к Брюховецкому сотника, чтобы тот передал левобережному гетману приглашение прибыть на курган для переговоров. Что было дальше — тайна, покрытая мраком. Точнее, изрядно искаженная и затертая временем. Разные источники по-разному преподносят события последнего дня жизни Ивана Брюховецкого. Если верить мнению современных исследователей, самым достоверным описанием можно считать свидетельство Самойла Величко. Этот летописец поселился в Жуках под Полтавой всего через 40 лет после упомянутых событий, в 1708 году. То есть создавал он свою работу почти «по горячим следам», в непосредственной близости от места трагедии, и вполне мог располагать показаниями очевидцев, а возможно, даже участников тех событий.

Итак, Величко утверждал, будто Иван Мартынович почему-то отказался от приезда на курган, а вместо этого стал требовать, чтобы Дорошенко сам прибыл к нему. Сотник церемониться с гетманом не стал и при поддержке сопровождавших его казаков попытался схватить Брюховецкого. Однако за того вступился его верный запорожский полковник Чугуй, который являлся спутником левобережного гетмана еще со времени его избрания на Черной Раде в Нежине. Казаки Чугуя схватились с послами прямо в гетманском шатре. Но тут чужаков вдруг поддержали воины, пришедшие на Сербинское поле с самим Брюховецким — шатер был повален, гетман схвачен и отведен к подножию кургана, на верхушке которого их ждал Петр Дорошенко.

Правобережный правитель спросил, почему его конкурент не хочет понять, что казаки не хотят видеть его гетманом объединенного государства, и не отдаст булаву по доброй воле. Брюховецкий же стал вспоминать, как он и Дорошенко служили у Хмельницкого, как были хорошими знакомыми. Неужели же его нынешний соперник забыл обо всем? Почему бы ему самому не отказаться от гетманства? Ибо он, Брюховецкий, по доброй воле булаву, с таким трудом добытую, из рук не выпустит…

Последовавшие за этим события до сих пор остаются не до конца разгаданной тайной. Действительно ли Дорошенко отдал приказ убить несговорчивого конкурента? Сам он не раз говорил, что не желал смерти Брюховецкого. Мол, приковать того к пушке действительно велел (тогда практиковалось подобное позорное наказание). Но убивать не хотел… По словам Дорошенко, получалось, что он честно сказал своему оппоненту: сам жизнь его обрывать не будет, а вершить справедливый суд предоставит казакам. Вот только правобережный гетман прекрасно осознавал, в каком состоянии пребывают оба лагеря, не мог не чувствовать, что без пролития крови на сей раз не обойдется. Но, понимая это, он почему-то небрежно взмахнул рукой, словно оканчивая бесполезный разговор, — этот жест возбужденная толпа истолковала по-своему.

Казаки, которые стояли внизу у кургана, словно с цепи сорвались: кинувшись на Брюховецкого, они стали зверски избивать прикованного гетмана всем, что подвернулось под руку. Когда же Иван Мартынович испустил дух (на его изуродованном теле, по свидетельству очевидцев, не осталось ни одного живого места), казаки бросили убитого гетмана голым и отошли к обозам. Иван Чугуй со своими воинами, оставшись в меньшинстве, не смог помешать жестокой казни. Дорошенко, конечно же, извинился перед Чугуем и его войском, заявляя, что не давал распоряжения убивать Брюховецкого. Однако ему не особенно верили: выходило, что правобережные казаки очень вовремя «не поняли» своего предводителя. Поскольку Брюховецкого не было в живых, под булавой Дорошенко оказалась вся Надднепрянская Украина. Правда, на эти земли имели свои виды как Московское царство, так и Польское королевство, и потому право на самостоятельность объединенному государству еще предстояло доказывать в бою. Что же касается армии Ромодановского, то он, узнав о страшной судьбе Брюховецкого, поспешил отступить за пределы Украины.

Чтобы уверить окружающих в своей непричастности к гибели левобережного гетмана, Петр Дорошенко распорядился вывезти тело погибшего в Гадяч и с почестями похоронить в Церкви Богоявления; ее Иван Брюховецкий построил на собственные деньги, там же он при жизни исполнял обязанности церковного старосты. Когда же казаки вспомнили о том, что у Брюховецкого была семья, Дорошенко решил: крови достаточно. А потому распорядился спешно арестовать и вывезти в Чигирин жену покойного с дочерью, спасая их от расправы. С того момента Гадяч утратил свой статус украинской столицы. Интересно, что никто из летописцев 45-летнего Брюховецкого не пожалел. Все расценивали гибель гетмана как доказательство принципа: «Око за око». В самом деле: ведь приказал же Иван Мартынович за пять лет до того казнить Якима Сомко и его товарищей!

Установить сегодня степень вины Петра Дорошенко в деле убийства Брюховецкого невозможно. Что на самом деле думал гетман Правобережной Украины, когда небрежно махнул рукой, после чего верные ему казаки растерзали Ивана Брюховецкого, мы уже вряд ли когда-нибудь узнаем. Так что скорее всего тайна смерти левобережного гетмана так и останется неразгаданной.




Дата добавления: 2015-09-11; просмотров: 23 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав

Тайны жизни и смерти Анны Ярославны | Кто виновен в гибели Бориса и Глеба? | Поиски библиотеки Ярослава Мудрого: легенды и факты | Загадки Лаврских подземелий | Нераскрытые тайны Лысой горы | Происхождение казачества | Казачьи подводные лодки | А было ли письмо запорожцев султану? | Украинка на троне Османской империи | Переяславская рада — событие, в корне изменившее историю Украины |


lektsii.net - Лекции.Нет - 2014-2024 год. (0.01 сек.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав