ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ.

Читайте также:

Что происходило у подошвы Килиманджаро в продолжение восьми месяцев этого памятного года Страна Вамасаи лежит в восточной части Центральной Африки междуЗангебарским берегом и областью Великих озер, где Виктория-Нианца иТанганайка являются настоящими внутренними морями. Некоторыми сведениямиоб этой стране мы обязаны англичанину Джонстону, графу Текели и немецкомудоктору Майеру. Эта гористая местность составляет владения султана Бали-Бали, правящеготридцатью-сорока тысячами негров. Под третьим градусом к югу от экваторатянется горная цепь Килиманджаро, отдельные вершины которой (между нимиКибо) достигают 5700 метров над уровнем моря. От этого массива на юг, насевер и восток простираются равнины Вамасаи, граничащие с озеромВиктория-Нианца. В нескольких километрах на юг от первых кряжей Килиманджаро находитсяместечко Кизонго, обычная резиденция султана. В сущности, эта столица - неболее как большая деревня. Население ее - очень способное, умное, умеющееработать. Под железным игом Бали-Бали им приходилось трудиться особенноусердно. Этот султан по справедливости слывет одним из замечательных владык техплемен Центральной Африки, которые делают все усилия, чтобы избегнутьанглийского влияния, или, вернее, господства. Сюда в начале января текущего года приехали председатель Барбикен икапитан Николь, в сопровождении всего десятка отлично знающих свое делорабочих. Об их отъезде знали только Мастон и Еванжелина Скорбит. Они селив Нью-Йорке на корабль, направлявшийся к мысу Доброй Надежды, где переселина другое судно и переправились в Занзибар, на остров того же имени.Отсюда секретно нанятое судно перевезло их в город Монбаз, на африканскомберегу, по ту сторону пролива. Тут их уже ждал конвой из местных воинов,высланный султаном, в сопровождении которого Барбикен с товарищами ирабочими пустились в дальнейший путь. Пройдя несколько сот километров погористой местности, покрытой лесами, болотами, перерезанной руслами ужевысохших потоков и небольших рек, путешественники достигли, наконец,резиденции Бали-Бали. Еще задолго до этого путешествия, только что познакомившись свычислениями Мастона, Барбикен, при посредстве одного шведскогоисследователя, проживавшего несколько лет перед этим в Центральной Африке,вошел в сношения с султаном Бали-Бали. Бали-Бали, сделавшийся после смелого путешествия Барбикена вокруг Луны,- путешествия, весть о котором дошла и до этих отдаленных стран, - однимиз самых горячих его поклонников, очень сошелся и подружился с дерзкимянки. Не открывая своей цели, Барбикен легко получил от владетеля Вамасаиразрешение организовать главные работы у южного подножия Килиманджаро. Заусловленную сумму, около трехсот тысяч долларов, Бали-Бали обязалсяпредоставить в их распоряжение весь необходимый персонал рабочих и далразрешение делать с Килиманджаро все, что им вздумается. Барбикен могпоступать с огромной цепью гор по своему усмотрению: провести в нейтоннель, взорвать и, если сможет, даже увезти ее с собою. Обязавшисьсерьезным договором, который, очевидно, сулил немалые выгоды и султану,компания сделалась таким же полным собственником африканской горной цепи,как и северной Полярной области. Прием, оказанный в Кизонго Барбикену и капитану Николю, был самыйрадушный. Два знаменитых путешественника, отважившиеся пуститься вневедомые области надзвездных сфер, внушали султану восхищение, близкое кобожанию. К тому же, ему очень нравились таинственные работы, которыепредполагалось произвести в его владениях. Он дал американцам слово засебя и за своих подданных хранить эту тайну, как собственную. Ни один негриз работавших в мастерских Барбикена не имел права, под страхом казни,уйти с места работы хотя бы на один день. Вот почему предприятие было окружено такой таинственностью, что ниодному из самых ловких агентов Америки и Европы не удалось проведать онем. И если секрет был, наконец, открыт, то случилось это исключительнопотому, что по окончании работ султан смягчил строгость, а может быть, ещеи потому, что болтуны найдутся везде, даже и среди негров. Так или иначе,но американский консул в Занзибаре узнал о том, что творилось вКилиманджаро. Однако тогда - 13 сентября - было уже слишком поздно, чтобыпомешать Барбикену осуществить его план. Спрашивается: почему "Барбикен и К^o" избрали именно Вамасаи местомсвоих работ? Во-первых, потому, что эта страна представлялась имподходящей по положению в мало известной части Африки и по своейотдаленности от посещаемых путешественниками мест. Затем, горыКилиманджаро по положению и по плотности породы отвечали всем требованиямпредприятия. Кроме того, страна оказалась необычайно богатой такимиископаемыми, которые были всего нужнее для их работ и добывание которых непредставляло никакого затруднения. За несколько месяцев до своего отъездаиз Соединенных Штатов Барбикен узнал от шведского исследователя,сообщившего ему о неведомой никому стране Вамасаи, что у подножия горнойцепи Килиманджаро железо и каменный уголь попадаются в изобилии даже наповерхности земли, вследствие чего не требовалось вовсе рыть шахт иотыскивать эти ископаемые богатства на глубине: стоило только нагнуться,чтобы найти железо и уголь в количестве, превышающем то, какое потребуетсядля подготовительных работ. К тому же, в окрестностях этой горной цепинаходились огромные залежи селитры и железного колчедана, необходимые дляизготовления мели-мелонита. Итак, Барбикен и капитан Николь привезли с собой только десять человек,в которых были вполне уверены. Они руководили десятками тысяч негров,предоставленных Бали-Бали в распоряжение Барбикена, которые должны былиизготовить огромную пушку и не менее огромный снаряд для нее. Через две недели после приезда Барбикена и его товарища в Вамасаи уюжного подножья Килиманджаро были выстроены три обширных помещения, или,вернее, мастерских: одна - для отливки пушки, другая - для отливки ядра итретья - для производства мели-мелонита. Каким образом Барбикену удалосьразрешить задачу отливки пушки таких громадных размеров? Это сейчас будетнами объяснено. Отлить пушку, в миллион раз превосходящую размерамидвадцатисемисантиметровое орудие, это, конечно, сверх человеческих сил.Отливка сорокадвухсантиметровых пушек, стреляющих 780-килограммовымиядрами, представляет уже очень и очень серьезные затруднения. Но Барбикени Николь не собирались отливать ни пушку, ни мортиру, а намеревалисьпрорыть просто галерею в толще Килиманджаро и заложить в ней нечто вродемины. Само собой разумеется, подобный тоннель с успехом мог заменитьгигантскую металлическую пушку, сооружение которой было бы и дорого изатруднительно, не говоря уже о том, что для предотвращения возможностивзрыва пришлось бы придать ей неимоверную толщину. "Барбикен и К^o",задумывая это предприятие, остановились на мысли привести его в исполнениеименно этим способом, и если в записной книжке Мастона и упоминалось опушке, то исключительно потому, что в основание вычислений была взятадвадцатисемисантиметровая пушка. Вследствие этих соображении прежде всего был выбран пункт на высотетридцати метров по южному склону горной цепи, у подножия которой тянуласьнеобозримая равнина. Ничто не могло помешать полету снаряда из жерла,просверленного в толще Килиманджаро. Прорытие этой галереи требовало чрезвычайной точности и упорного труда.Но Барбикену удалось соорудить сверла, сравнительно несложные, и привестиих в действие сжатым воздухом, сгущенным энергией могучего горноговодопада. Затем отверстия, просверленные буравами, наполнилимели-мелонитом. Только одно это взрывчатое вещество и было в состояниивзорвать скалу, представляющую собою необыкновенно твердую породу сиенита.Эта твердость имела свою хорошую сторону, так как скале предстояловыдержать страшное давление от взрыва газов. Во всяком случае высота итолщина Килиманджаро были вполне достаточны и обеспечивали от возможностиобразования трещины или расщелины. Тысячи рабочих, руководимые десятью мастерами, под надзором самогоБарбикена, принялись за работу с таким усердием и оказались настолькоумелыми, что работа была благополучно окончена менее чем в шесть месяцев.Галерея имела двадцать семь метров в диаметре и шестьсот метров длины. Таккак необходимо было, чтобы ядро скользило в совершенно гладком канале, товнутренность галереи была сплошь облицована литым металлическимполированным футляром. Эта работа была совершенно другого рода, чем сооружение прославившейсяна весь мир пушки, из жерла которой было выпущено на Луну алюминиевоеядро. Но разве есть что-нибудь невозможное для современных инженеров? В то время как у подножия Килиманджаро происходило сверление, рабочиевторой мастерской не сидели сложа руки: одновременно изготовлялось игромадное ядро. Чтобы приготовить этот снаряд, необходимо было отлитьцилиндро-коническое тело в сто восемьдесят тысяч тонн весом. Надеюсь, всемпонятно, что и речи не могло быть о том, чтобы отлить таких размеров ядров одном куске. Его предполагалось приготовлять частями, по тысяче тоннкаждая; одну за другой их втаскивали в отверстие галереи и укладывалиперед камерой, предварительно заполненной мели-мелонитом. Скрепленныеболтами части эти образовали цельный снаряд, который и должен былскользнуть по внутренним стенкам галереи. Необходимо было также доставить во вторую мастерскую около четырехсоттысяч тонн руды, семьдесят тысяч тонн плавикового шпата и четыреста тысячтонн жирного каменного угля, который после переработки в печах должен былдать двести восемьдесят тысяч тонн кокса. Но так как каменноугольныезалежи находились буквально в двух шагах от Килиманджаро, то весь вопроссводился только к доставке необходимого материала. Тут наибольшеезатруднение, без сомнения, представляло сооружение доменных печей дляплавки руды. Тем не менее через месяц десять домен в тридцать метроввысоты были уже в состоянии выработать каждая по сто восемьдесят тонн вдень. Это составляло в сутки тысяча восемьсот тонн, а в сто рабочих дней ивсе сто восемьдесят тысяч тонн. В третьей мастерской, где изготовлялся мели-мелонит, работа шла вполнеудовлетворительно и настолько секретно, что и в настоящее время составэтого взрывчатого вещества еще не определен окончательно. Словом, все шло как нельзя лучше. Работа не могла бы идти успешнее вмастерских механических заводов Крезо, Биркенхэда или Вульвича. Огромноедело завершилось вполне благополучно, если не считать отдельных несчастныхслучайностей. Можно представить себе восторг султана. Он с неутомимым вниманием иинтересом следил за ходом работы. Когда Бали-Бали спрашивал, к чемуповедет вся эта работа, он получал неизменно следующий ответ от Барбикена: - Результатом нашей работы будет изменение наружного вида Земли! - И вместе с этим она упрочит за султаном Бали-Бали, - спешил всегдаприбавить капитан Николь, - неувядаемую славу среди государей ВосточнойАфрики! Излишне прибавлять, как это льстило гордости самолюбивого владыкиВамасаи. 29 августа работы были совершенно закончены. Галерея нужного диаметрабыла облицована гладкой обшивкой на протяжении шестисот метров длины. Вглубине ее было заложено две тысячи тонн мели-мелонита, причем камерасообщалась с ящиком, наполненным взрывчатой смесью. Затем помещалсяснаряд, имевший пятьдесят метров длины. Исключив место, занимаемоевзрывчатым составом и самим снарядом, последнему оставалось еще пройти доотверстия жерла расстояние в четыреста девяносто два метра, чем иобеспечивалось его полезное действие под влиянием расширившегося газа. Возникал вопрос, касающийся исключительно баллистики: не может лиснаряд отклониться от траектории*, определенной для него вычислениямиМастона? Ни в коем случае! Вычисления были вполне точны. Они ясноуказывали, насколько снаряд должен отклониться к востоку от меридианаКилиманджаро, вследствие вращения Земли вокруг оси, и в то же время точноопределяли форму кривой, которую он должен описать, вследствие своейогромной начальной скорости. * Траектория - линия полета пули или снаряда. Второй вопрос: будет ли снаряд видим во время полета? Нет, так как повылете из галереи он будет погружен в тень Земли, да, к тому же, при оченьзначительной скорости полет его будет совершаться низко над Землей. Когдаже он вступит в полосу света, то вследствие незначительных размеровперестанет быть видимым даже в самый сильный телескоп. Несомненно, что Барбикен и капитан Николь имели полное право гордитьсятем, что им удалось так счастливо довести свою работу до конца. Недоставало только Мастона, чтобы полюбоваться прекрасным выполнениемработ, достойных тех точных вычислений, которые вдохновили устроителейэтого грандиозного предприятия... Да, было очень, очень жаль, что он будеттак далеко в ту минуту, когда раздастся громовой выстрел, которыйотзовется эхом в самых отдаленных пределах Африки. Думая о нем, оба товарища и не подозревали, что секретарь Пушечногоклуба после бегства из балтиморской тюрьмы принужден был для спасениясвоей драгоценной жизни покинуть Баллистик-коттедж и искать более верногоубежища. Им было также неизвестно, насколько общественное мнениевозбуждено против инженеров "Северной полярной компании". Они не знали,что будь они сами пойманы, то, наверно, были бы убиты, растерзаны толпойили сожжены на медленном огне. Счастье для них, что в минуту, когдараздастся выстрел, их будут приветствовать только восторженные кликиполудикого народа Восточной Африки. - Ну, наконец-то!.. - сказал капитан Николь Барбикену вечером 22сентября, когда они вдвоем обозревали свою работу. - Да!.. Наконец-то... - повторил за ним Барбикен со вздохом облегчения. - А если бы пришлось начинать сызнова?.. - Ну, что же!.. И начали бы!.. - Какое счастье, - продолжал капитан Николь, - что мы изобрели этотмели-мелонит! - Его одного достаточно, Николь, чтобы прославить ваше имя. - Я сам так думаю, Барбикен, - скромно ответил капитан. - А известно ливам, сколько галерей пришлось бы прорыть в Килиманджаро ради того жерезультата, если бы в нашем распоряжении был только пироксилин, которым мыначинили ядро при полете на Луну? - А сколько именно? - Сто восемьдесят галерей, Барбикен! - Ну что же, капитан! Если бы понадобилось, мы вырыли бы и стовосемьдесят галерей! - А сто восемьдесят снарядов по сто восемьдесят тысяч тонн каждый? - И с ними бы справились, Николь! Подите, поговорите-ка с людьми такого закала! И то сказать: раз этиартиллеристы облетели вокруг Луны, как не признать, что они способны навсе в мире! И в этот самый вечер, всего за несколько часов до минуты, назначеннойдля выстрела, в то время как Барбикен и его товарищ радовались ипоздравляли друг друга с успешным окончанием работ, Алкид Пьерде в своемкабинете, в Балтиморе, вдруг взревел, как обезумевший. Затем, вскочивиз-за стола, заваленного листами алгебраических формул, он ударил кулакомпо столу и закричал: - И плут же этот Мастон! Экая скотина!.. Задал же он мне головоломнуюработу с этой задачей!.. Удивляюсь, как это мне не пришло в головураньше?.. Клянусь косинусом!.. Знай я, где он обретается в данную минуту,я с удовольствием пригласил бы его поужинать вместе, и мы выпили бы побокалу шипучки как раз в ту минуту, как раздастся выстрел из егочертовской всесокрушительной машины!.. Нет, старик спятил с ума, когдаделал вычисления для своей килиманджарской пушки! Не иначе!

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ,

в которой население Вамасаи с нетерпением ждет минуты, когда Барбикен скомандует: пли! Был вечер 22 сентября, памятное число, от которого все ждали гибельныхпоследствий. Двенадцать часов спустя по прохождении Солнца черезКилиманджарский меридиан, то есть в полночь, капитан Николь должен былсобственноручно пустить искру к заряду своего ужасного орудия. Не мешает заметить здесь, что Килиманджаро лежит на тридцать пятьградусов восточнее Парижского меридиана, а Балтимора на семьдесят девятьзападнее его; это составляет расстояние в сто четырнадцать градусов, - апотому разница во времени между этими двумя местностями равняется семичасам и двадцати шести минутам. Из этого следовало, что в минуту выстрелачасы в Балтиморе должны показывать пять часов двадцать четыре минутыпополудни. Погода стояла отличная. Солнце только что зашло за равниной Вамасаи.Оно скрылось за совершенно ясным горизонтом, и нельзя было желать лучшей,более спокойной звездной ночи, чтобы пустить снаряд в пространство. Ниодно облачко не смешается с парами, произведенными взрывом мели-мелонита. Кто знает? Возможно, что Барбикен и капитан Николь сожалели о том, чтоони не могли сами устроиться в снаряде. Уже в первую секунду по вылетеснаряда они пролетели бы две тысячи восемьсот километров. Проникнув втайны лунного мира, они могли бы проникнуть и в тайны солнечной системы. Султан Бали-Бали и остальные высокопоставленные особы, то есть министрфинансов и придворный палач, а также все чернокожие, принимавшие участие вработах, собрались, чтобы присутствовать при выстреле. Но изпредосторожности все собравшиеся зрители заняли места в трех-четырехкилометрах от галереи, прорытой в Килиманджаро, чтобы быть в полнойбезопасности от страшного сотрясения воздушных слоев. Вокруг расположилось несколько тысяч туземцев, прибывших, по приказаниюсвоего повелителя, из Кизонго и других поселений, лежащих в южной части ихстраны. Проволока, проведенная от электрической батареи к взрывателю в концегалереи, была готова передать ток, который заставит вспыхнуть капсюль ивызовет взрыв мели-мелонита. Устроен был парадный обед: султан, его американские гости и важнейшиелица из свиты Бали-Бали собрались за общим столом, на котором расставленыбыли вина, и всевозможные яства местного приготовления. Султан был очень приветлив и угощал своих собеседников с тем большимудовольствием, что все расходы по пиршеству приняли на себя "Барбикен иК^o". Пиршество, начавшееся в половине восьмого, окончилось в 11 часов вечератостом Бали-Бали, который он провозгласил за здоровье инженеров "Севернойполярной компании" и за успех предприятия. Еще час - и изменение климатических условий Земли станет совершившимсяфактом. Барбикен, его товарищи и десять главных рабочих окружили будку, вкоторой помещена была заряженная электрическая батарея. Барбикен, с хронометром в руке, считал минуты, и никогда не казалисьони ему такими долгими: эти минуты были гидами, нет, - целыми веками! В двенадцать часов без десяти минут капитан Ни-коль и Барбикен подошлик аппарату, соединенному проволокой с галереей Килиманджаро. Султан, егосвита и толпа туземцев окружили их огромным кольцом. Требовалось, чтобы выстрел произошел обязательно в ту минуту, котораябыла указана вычислениями Мастона, то есть в момент, когда Солнце будетпереходить через будущий экватор, на котором ему и надлежало остаться. - Двенадцать часов без пяти минут!.. Без четырех!.. Без трех!.. Бездвух!.. Без одной!.. Барбикен следил за стрелкой своих часов, освещенных фонарем, которыйдержал один из его старших рабочих, а капитан Николь приложил палец ккнопке, приготовившись включить электрический ток. Осталось всего двадцать секунд!.. - Всего десять!.. Три!.. Две!.. Одна!.. Капитан Николь был все время настолько невозмутим, что нельзя былоуловить ни малейшего дрожания в его руке. Он и его товарищ были так жемало взволнованы, как и в ту минуту, когда они сидели, заключенные в ядре,и готовились совершить свое путешествие в лунные области. - Пли!.. - крикнул Барбикен. Указательный палец капитана Николя нажал кнопку. Раздался страшныйвыстрел, раскаты которого донеслись до самых отдаленных окраин Вамасаи. Спронзительным, резким свистом вырвалась из отверстия огромная масса ипонеслась по воздуху, гонимая миллиардами миллиардов литров газа,получившегося от взрыва двух тысяч тонн мели-мелонита. Впечатление немогло бы быть ужаснее, если бы залпы всех пушек земного шара слились водин гул со всеми небесными громами!

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ,

в которой Мастону приходится пожалеть о том времени, когда толпа хотела предать его суду Линча Столицы Старого и Нового света, как и все значительные и незначительныегорода обоих полушарий, в ожидании предстоящего события находились всильном возбуждении. Благодаря газетам, наводнившим все уголки земногошара, каждому был в точности известен час, соответствующий полуночи вКилиманджаро. Так как Солнце проходит один градус в четыре минуты, то в главнейшихгородах в это время было: В Париже............ 9 ч. 40 м. веч. " Петербурге....... 11 ч. 31 " " " Лондоне........... 9 ч. 30 " " " Риме............. 10 ч. 20 " " " Мадриде........... 9 ч. 15 " " " Берлине.......... 11 ч. 20 " " " Константинополе.. 11 ч. 25 " " " Калькутте......... 3 ч. 04 " утра " Нанкине........... 5 ч. 31 " " В Балтиморе, как уже говорилось, двенадцать часов спустя послепрохождения Солнца через Килиманджарский меридиан было 5 часов 24 минутывечера. Нельзя описать панику, охватившую в эту минуту все народы земного шара. Положим, жителям Балтиморы не грозила опасность быть сметеннымипотоками нахлынувших морей и предстояло быть только живыми свидетелямитого, как отхлынут воды Атлантического океана из Чизапикского залива, амыс Гаттерас, которым он оканчивается, поднявшись из вод океана,превратится в горный хребет. Все это так, положим, но и невольно возникалвопрос: не произведет ли толчок полнейшего разрушения зданий и памятников?Не погибнут ли в пропастях и в расщелинах, которые неминуемо образуются,целые улицы и кварталы? Ничего поэтому нет удивительного, что по мере приближения роковойминуты каждый из обитателей земного шара испытывал ужас, проникавший егодо мозга костей. Да, все трепетали, кроме одного - инженера Алкида Пьерде.Он не имел времени огласить результаты своих последних изысканий, которыеоткрыли ему многое. И теперь он сидел за стаканом шампанского в одном излучших ресторанов города и пил за здоровье Старого света. Пробило пять часов, миновала и двадцать четвертая минута шестого,соответствующая полуночи в Килиманджаро. А Балтимора стояла, как стояла ипрежде! В Лондоне, в Париже, в Константинополе и т.д. тоже ровно никакихперемен!.. Даже ни малейшего сотрясения! Джон Мильн [английский исследователь землетрясений, живший в Японии],наблюдавший помещенный им в каменноугольных копях Токошимы, в Японии,сейсмограф, не заметил ни малейшего ненормального движения земнойповерхности в этой части света. Да, наконец, и в самой Балтиморе не произошло ровно никаких явлений. К тому же, было уже совсем темно; наступила ночь, и небо, покрывшеесяоблаками, не дало возможности определить, изменили ли звезды свое видимоедвижение, что, несомненно, последовало бы при перемещении земной оси. Какую ужасную ночь провел Мастон в своем тайном убежище, знала толькоодна Еванжелина Скорбит! Пылкий артиллерист неистовствовал, не находя себеместа. Дорого дал бы он, чтобы скорее пролетело еще несколько дней ивыяснилось бы, изменился ли путь Солнца: это было бы неопровержимымдоказательством полного успеха предприятия. На следующее утро Солнце, как обыкновенно, показалось на горизонте. Все делегаты европейских государств собрались на террасе своейгостиницы. Каждый запасся инструментами необыкновенной точности, чтобыопределить, нормально ли дневное светило продолжает совершать свойнебесный путь. И вот, несколько минут спустя по своем восходе, сияющийшар, как ему и полагалось, начал двигаться к южному полушарию неба. Очевидно, ничего не изменилось в его видимом движении. Майор Донеллан иего коллеги приветствовали небесное светило дружным восторженным "ура",как приветствуют на сцене любимого актера. Небо было чудно хорошо в эту минуту: оно совершенно очистилось отутреннего тумана, и никогда еще ни один великий актер не появлялся наболее прекрасной сцене, при более блестящей обстановке, пред болеевосхищенной, восторженной публикой. - И опять на своем месте, указанном ему законами астрономии! - кричалЭрик Бальденак. - Да, нашей старушкой астрономией, - заметил Борис Карков, - которуюэти безумцы собрались было уничтожить! - Убытки и позор будут им в наказание, - добавил Янсен, устамикоторого, казалось, говорила сама Голландия. - И северная область останется навеки погребенной подо льдами! -вставил профессор Гаральд. - Ура Солнцу! - вскричал майор Донеллан. - Каково оно есть, таким оноостанется и навеки; другой вселенной и не надо! - Ура! Ура! - дружно подхватили остальные делегаты старой Европы. Тут вмешался и Тудринк, не промолвивший до этой минуты ни слова. - Не рано ли радоваться, господа? Они, может быть, вовсе еще и нестреляли? - сказал он с легкой усмешкой. - Не стреляли? - вскрикнул майор Донеллан. - Я хочу думать, что,напротив, они произвели уже не один, а два выстрела! То же предположение сделали и Мастон и Еванжелина Скорбит. Вопрос этотзадавали себе и ученые и невежды. То же повторил и Алкид Пьерде, прибавив только: - Выстрелили они или нет - все равно! Суть в том, что Земля неперестала вальсировать вокруг своей старой оси! Вообще никто не знал, что произошло в Килиманджаро. Но в тот же день, квечеру, был получен ответ на вопрос, который задавали себе все обитателиземного шара. В Соединенных Штатах была получена от занзибарского консулателеграмма следующего содержания: "Занзибар, 23 сентября, 7 ч. 27 м. утра. Джону Райту, государственному секретарю. Выстрел произведен вчера ровно в полночь, из жерла, пробуравленного вюжном склоне горы Килиманджаро. Снаряд вылетел с ужасающим свистом.Страшный взрыв. Область опустошена ураганом. Море поднялось. Множествосудов потерпели крушение и выброшены на берег. Ряд местечек и деревеньуничтожены. Все обстоит благополучно. Ричард Трест". Да, действительно все обстояло благополучно, так как ничто неизменилось в положении вещей, если не считать опустошений в областиВамасаи, значительная часть которой была превращена положительно в голуюравнину искусственным смерчем, а также кораблекрушений, происходивших отсотрясения воздуха. Не то же ли самое было при полете знаменитого снарядана Луну? Не отозвалось ли сотрясение почвы во Флориде на сотни километровв окружности? Все это повторилось и теперь, но в сильнейшей степени. Во всяком случае телеграмма консула сообщила всем заинтересованнымобитателям Старого и Нового света две вещи, а именно: 1) что огромная пушка была сооружена в Килиманджаро, и 2) что выстрел был произведен в назначенный час. И тогда весь мир испустил радостный, облегченный вздох, за которымпоследовал неудержимый взрыв хохота. Попытка "Барбикена и К^o" кончиласьничем! Все формулы и вычисления Мастона оказались годными только нарастопку печей! Отныне "Северной полярной компании" предстояла жалкаяучасть объявить себя несостоятельной. Однако как это могло случиться? Неужели секретарь Пушечного клубасделал ошибку в вычислениях? - Я скорее могу усомниться в своих чувствах к нему, чем допущу,возможность подобного предположения! - говорила себе Еванжелина Скорбит. И, конечно, в эту минуту среди всех этих людей, населяющих земной шар,не было ни единого живого существа, которое чувствовало бы себя болеесмущенным, чем Мастон. Убедившись в том, что в условиях, в которыхсвершается движение Земли, никакого изменения не последовало, он попыталсяуспокоить себя надеждой, что, быть может, вследствие какой-нибудьслучайности Барбикен и Николь принуждены были отложить выстрел... Но с получением телеграммы из Занзибара ему волей-неволей пришлосьпризнать, что их предприятие не удалось. Легко сказать!.. Не удалось! Ауравнения, а вычисления и формулы, из которых следовала твердая инесомненная уверенность в успехе предприятия? Неужели пушка в шестьсотметров длины и двадцать семь метров ширины, выбросившая при взрыве двухтысяч тонн мели-мелонита снаряд в сто восемьдесят миллионов килограммов сначальной скоростью две тысячи восемьсот километров, - неужели такой пушкинедостаточно, чтобы произвести перемещение полюсов? Нет! Нет! Этого бытьне может! А все-таки... Наконец, Мастон не выдержал и в страшном волнении объявил своейпокровительнице, что желает покинуть свое убежище. Напрасно ЕванжелинаСкорбит пыталась удержать его от этого шага. Не потому, что она опасаласьза его жизнь, - нет, она знала, что в данную минуту угроза чего-нибудьподобного уже миновала, но ей хотелось уберечь его от насмешек, ядовитыхшуток и намеков, которыми все неминуемо встретят незадачливого математика. И затем еще вопрос: какой прием ожидал его со стороны товарищей поПушечному клубу?! Не станут ли они обвинять своего секретаря в постигшейих неудаче, выставившей их в таком смешном виде? Не на него ли, авторавычислений, падет вся ответственность за неуспех предприятия?! Но Мастон не хотел ничего слышать. Он не поддался ни на мольбы, ни дажена слезы Еванжелины Скорбит и вышел из дома, где скрывался. Понятно,стоило ему появиться на улицах Балтиморы, как его тотчас же узнали и вотместку за ужас, охвативший всех при угрозе потерять имущество и жизнь,его встретили бранью и оскорблениями. Стоило послушать одних этихамериканских уличных мальчишек. - Эй ты! Выпрямитель оси! - кричал один. - Ах ты! Кувыркатель земного шара! - подхватывал другой. Обруганный и осмеянный секретарь Пушечного клуба принужден был искатьспасения в особняке миссис Скорбит, где его приятельница истощила весьзапас нежности, чтобы успокоить его. Но все было напрасно! Ничто не моглоутешить ее друга. Так прошли две недели. Жители земного шара, придя в себя отперенесенных волнений, мало-помалу успокоились и перестали даже думать обугрожавшем им проекте "Северной полярной компании". Однако о Барбикене и капитане Николе не было, как говорится, ни слуху,ни духу. Не погибли ли они при сотрясении, произведенном выстрелом,опустошившем селения Вамасаи? Не поплатились ли жизнью за величайшуюмистификацию нашего времени? Ничего подобного! Сшибленные с ног в момент выстрела, вместе ссултаном, его свитой и тысячной толпой негров, они скорее всех оправилисьи встали на ноги целы и невредимы. - Ну что, удалось?.. - было первым вопросом султана, потиравшего себеплечи. - А вы сомневаетесь? - Я... сомневаюсь?.. - ничуть, но все-таки когда же это станетокончательно известно? - Через несколько дней!.. - ответил Барбикен. Догадался ли председательПушечного клуба тотчас же, что они потерпели полное поражение? Возможно!Но ни за что не согласился бы он признаться в этом повелителю Вамасаи. Через сорок восемь часов оба друга распростились с Бали-Бали,отпустившим их лишь после того, как они заплатили ему изрядную сумму запонесенные его подданными убытки. А так как эти тысячи долларов целикомпоступили в личную кассу султана, а несчастным потерпевшим не досталось ниодного доллара, то его величество ничуть не сожалел об этой выгоднойафере. Затем оба товарища, в сопровождении своих десяти мастеров, отплылив Занзибар, где как раз в это время стоял корабль, готовившийсяотправиться в Суэц. Оттуда пароход отвез их под чужими именами в Марсель,а почтовый поезд вполне благополучно доставил их в Париж, где на вокзалеВосточной железной дороги они пересели в поезд, шедший в Гавр, а в Гавреони сели на один из океанских пароходов и приехали в Америку.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ,

в которой эта любопытная история - столь же правдивая, сколь и невероятная - заканчивается - Барбикен?.. Николь?.. - Мастон! - Вы? - Мы! В тоне этого слова, произнесенного обоими товарищами одновременнодовольно странным голосом, чувствовалась ирония и упрек. - Ваша галерея в Килиманджаро имела точно шестьсот метров длины придвадцати семи ширины? - Да! - А весил ли ваш снаряд именно сто восемьдесят миллионов килограммов? - Да! - Было ли употреблено на выстрел две тысячи тонн мели-мелонита? - Да! Эти три положительные ответа как дубиной ударили Мастона по голове. - В таком случае, я полагаю... - начал было Мастон, но не окончилфразы. - Ну-с, что именно? - спросил Барбикен. - А вот что, - ответил Мастон. - Ясно, что операция не удалась только,потому, что порох не сообщил ядру начальной скорости в две тысячивосемьсот километров! - Вот как!.. - воскликнул капитан Николь. - Да-с! И ваш мели-мелонит годится лишь на то, чтобы заряжать имдетские пугачи. Эти слова нанесли капитану Николю кровное оскорбление и заставили егопривскочить, как ужаленного. - Мастон! - вскричал он. - Николь! - Если вы хотите стреляться мели-мелонитом... - О нет, пироксилином!.. Это вернее! Чтобы успокоить расходившихся артиллеристов, потребовалосьвмешательство миссис Скорбит. - Подумайте только, ведь вы - друзья! - вскричала она. Тогда вмешался и сам Барбикен. - Какая польза и какой толк в этих взаимных упреках и обвинениях? -сказал он более спокойным тоном. - Несомненно, все вычисления нашегопочтенного друга Мастона вполне верны, как несомненно и качествоупотребленного мели-мелонита, изобретенного нашим почтенным другом! Мы вточности применили на практике все новейшие данные современной науки, и...вместе с тем наш опыт все-таки не удался! Отчего? Возможно, что мы никогдаэтого и не узнаем!.. - Ну, что ж! - воскликнул секретарь Пушечного клуба. - Повторимпопытку!.. - А деньги, которые потрачены без пользы? - заметил капитан Николь. - А общественное мнение? - воскликнула Еванжелина Скорбит. - Разве выполагаете, что оно допустит вас еще раз поставить на карту судьбу всейпланеты? - Но что же станется теперь с приобретенной нами северной областью? -спросил капитан Николь. - Воображаю, как упадут акции Северной компании! - прибавил Барбикен. Полный крах!.. Падение акций уже началось: их продавали связками поцене негодной бумаги. Таков был исход этого поистине гигантского предприятия. Такимграндиозным крахом, который останется навсегда у всех в памяти,закончились грандиозные проекты "Барбикена и К^o". Никогда еще насмешка не обрушивалась ни на кого так беспощадно, как нанезадачливых инженеров; никогда еще фельетоны газет, юмористическиепесенки, карикатуры и всякого рода пародии не находили себе такогообильного материала, как в данном случае. Барбикен, все правление компании, их приятели из Пушечного клуба былибуквально оплеваны. В особенности изощрялась в насмешках Европа, так чтоянки в конце концов обиделись. И, вспомнив, что Барбикен, Николь и Мастон- тоже янки и являются именитыми гражданами славного города Балтиморы,американцы чуть не заставили правительство Соединенных Штатов объявитьвойну Старому свету. Станет ли когда-нибудь известно, что было причиной неудачи? Мог линеуспех служить доказательством того, что подобного рода предприятиявообще невыполнимы, что человеческих сил никогда не хватит на то, чтобыизменить суточное движение Земли, что никогда Полярная область не будетперемещена на такую широту, где вечные снега и льды растают от лучейСолнца? Ответ на эти вопросы был дан через несколько дней по возвращенииБарбикена и его сотрудника в Америку. В номере французской газеты "Время" от 17 октября появилась небольшаязаметка, оказавшая услугу всему свету. В ней говорилось: "Конечно, всем теперь известно, как печально окончилась попытка создатьновую ось Земли. Нельзя, однако, не признать, что вычисления Мастона,основанные на совершенно точных данных, привели бы к желаемому результату,если бы по необъяснимой рассеянности в них с самого начала не вкраласьошибка. Ошибка состоит в том, что знаменитый секретарь Пушечного клуба, взявшиоснованием вычислений окружность земного шара, написал цифру в сорок тысячметров, вместо сорока тысяч километров, что именно и повело кнеправильному решению. Чем объяснить подобную ошибку?.. Что могло быть ее причиной?.. Как могсделать ее такой замечательный математик?.. Теряешься в догадках!Несомненно только, что будь задача о перемещении оси составлена правильно,она была бы и решена верно. Но раз были забыты три нуля, в конечном итогеполучилась ошибка в двенадцать нулей. Для того чтобы переместить земную ось на 23^o28', при той силемели-мелонита, какую ему приписывает капитан Николь, потребовалась быпушка не в миллион, но в целый триллион раз большедвадцатисемисантиметровой пушки, причем из нее нужно было бы выпустить неодин снаряд, а целый миллион снарядов. В данном же случае единственный выстрел, произведенный в Килиманджаро,передвинул полюс всего на три микрона (три тысячных миллиметра), а уровеньводы в океане изменился не более, чем на девять тысячных микрона. Что жекасается снаряда, то он в виде маленькой планеты вошел в состав солнечнойсистемы. Алкид Пьерде". Итак, теперь вполне выяснилось, что причиной унизительной неудачикомпании была рассеянность Мастона, забывшего по какой-то случайностиприписать, где надо, три нуля. Негодованию его товарищей не было пределов. Но в то время как егоколлеги осыпали его упреками и проклятиями, общественное мнение, видимо,изменилось в пользу бедного математика. В конце концов ведь толькоблагодаря его ошибке обитатели земного шара избегли ожидавшей их страшнойкатастрофы. Следствием было то, что со всех сторон посыпались к Мастонупоздравления по случаю сделанной им ошибки. Но эти приветствия, понятно,страшно раздражали почтенного секретаря Пушечного клуба. Он чувствовалсебя в высшей степени пристыженным. Барбикен, капитан Николь, Том Гентер,полковник Билсби и их друзья никогда, никогда не простят ему его ошибки! Единственным человеком, не сделавшим ему ни одного упрека, была все таже миссис Скорбит. Благородная женщина осталась ему верна и в эту труднуюдля него минуту. Первым делом Мастон принялся за проверку своих вычислений, положительноне допуская мысли, чтобы он мог совершить подобную ошибку. А между тем это было так! Алкид Пьерде оказался прав. Вот почему впоследнюю минуту перед ожидаемой катастрофой этот оригинал, нимало неволнуясь, по обыкновению веселый, жизнерадостный, спокойно сидел вресторане и пил за здоровье Старого света. Да! Ни более, ни менее, как только три нуля были забыты в выражениидлины земного экватора! Внезапное воспоминание осенило Мастона. Онвспомнил, что это случилось как раз в начале его работы, когда он заперсяв своем кабинете в Баллистик-коттедже. Он ясно помнил, что, взяв мел,четко вывел на черной доске число 40.000.000. В эту минуту раздалсянетерпеливый звонок телефона... Мастон оставил работу и подошел ктелефонному аппарату... Обменявшись несколькими словами с миссис Скорбит,он хотел уже вернуться к доске. Раздался сильный удар грома, молния сшиблаего с ног и откинула доску к печке... Поднявшись с пола, он принялся заработу и прежде всего хотел восстановить число, которое оказалосьнаполовину стертым... Едва он успел написать 40.000... как раздался опятьтелефонный звонок... Очень возможно, что когда он второй раз вернулся кдоске, то тут-то именно, и забыл приписать три нуля к числу, выражающемуокружность Земли. Да, иначе и быть не могло. Единственная виновница ошибки - миссисСкорбит! Не помешай она ему в ту минуту, он, весьма возможно, не получилбы удара от электрического разряда! И молния не сыграла бы с ним такойподлой шутки! Можно себе представить, какой это был удар для Еванжелины Скорбит,когда Мастон сообщил ей обстоятельства, при которых совершена была ошибка.Да, несомненно, она одна была виновата во всем!.. Из-за нее Мастон считалсебя опозоренным до конца дней своих, которых осталось ему, вероятно,прожить немало, так как члены Пушечного клуба умирали не иначе, какстолетними стариками. После этого разговора Мастон убежал из гостеприимного особняка. Онвернулся в свой Баллистик-коттедж и здесь, шагая из одного угла кабинета вдругой, повторял: - Теперь я уж более ни на что не годен на свете!.. - Даже и на то, чтобы жениться? - спросил робкий взволнованный голос, вкотором слышались слезы. Это была Еванжелина Скорбит; в отчаянии она последовала за Мастоном вего коттедж. - Дорогой Мастон... - Ну, хорошо! Согласен!.. Но только с одним условием: я больше никогдане буду заниматься математикой. - Мой друг, я и сама всей душой ненавижу ее! - поспешила успокоить еговдова. И миссис Еванжелина Скорбит стала миссис Мастон. Маленькая же заметка Алкида Пьерде принесла славу не только самомуинженеру, но и всей Политехнической школе, из которой он вышел. Заметкабыла переведена на все языки, перепечатана всеми местными и иностраннымижурналами и сделала его имя известным всему миру. Следствием этого былото, что отец хорошенькой обитательницы Прованса, отказавший Алкиду в рукесвоей дочери по той причине, что он слишком умен, тоже прочел заметкуПьерде, почувствовал угрызения совести и для первого шага к примирениюпослал автору статьи приглашение отобедать вместе.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ,

очень короткая, но весьма успокоительная для будущего всего мира Пусть обитатели земли не тревожатся! Барбикен и капитан Николь невозьмутся больше за свое, так плачевно окончившееся, предприятие. Мастонне будет больше делать никаких - хоть бы и вполне правильных - вычислений.Это было бы напрасным трудом. В своей статье Алкид Пьерде был совершенноправ. По законам механика, для того, чтобы произвести смещение земной осина 23^o28', хотя бы с помощью мели-мелонита, и то надо построить триллионпушек, подобных той, какая была выдолблена в толще Килиманджаро. Для этогонаша планета слишком мала, даже если бы ее поверхность вся состояла изсуши. Поэтому обитатели земного шара могут спать спокойно. Изменить условия,в которых совершается движение Земли, не по силам человеку. Популярность: 13, Last-modified: Wed, 25 Apr 2001 17:18:12 GMT

Дата добавления: 2015-09-11; просмотров: 72 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав

Жюль Верн. Вверх дном | ГЛАВА ПЯТАЯ. | ГЛАВА ВОСЬМАЯ. |

lektsii.net - Лекции.Нет - 2014-2025 год. (0.014 сек.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав