Читайте также:
|
Я бы продолжил. Много еще недосказан-ного: за фестивальную «неделю+» мне удалось посмотреть 47 фильмов. Норма! Но есть же еще Олег Горяинов с его обзо-ром «радикального» кино, есть Куперберг с Бондаренко, чьи рассуждения о том, где заплутало современное кино, более чем актуальны. Уступаю им место, а если у вас, читатели, будет желание, то в начале осени я могу продолжить. «Не переключайте» – вчитайтесь в этот наш импровизацион-ный спецвыпуск «Кинематографической набережной». 
8 Свежая газета. Культура • № 12 (59) • июль 2014 
КИНЕМАТОГРАФИЧЕСКАЯ НАБЕРЕЖНАЯ
В п о и с к а х с м ы с л а
Сотворение мифа,
или Должно ли современное кино
| быть глуповатым | Записала Юлия Науменко | ||
n Между ироническим фести вальным отчетом и заданием на каникулы самое время присесть на лавочку на нашей набереж ной и поговорить о том, что есть современный кинематограф для российского провинциала. Продвинутого, образованного, ориентированного на кино как искусство, тяготящегося беспре
станными победами аттракционов над смыслом, но отделенного от мест бытования этих самых
смыслов. И кому бы не поразмыш лять над этим, как не президенту старейшего самарского киноклу ба «Ракурс» МИХАИЛУ КУПЕРБЕРГУ с киноведом и культурологом ВАЛЕРИЕМ БОНДАРЕНКО.
М. К. Я понимаю, как трудно отве-чать на общие вопросы, но всё же: до-ставляет ли тебе удовольствие, наслаж-дение современный кинематограф?
В. Б. Если я скажу, что не доставляет,то зачем я смотрю, верно? Думаю, что ум человека устроен так, что мы все время ищем повторения определенного удовольствия. Был ты где-нибудь в хо-рошем месте, понравилось, и ты вновь хочешь вернуться туда. Попробовал что-нибудь вкусное – опять хочется это попробовать. Так и формируются пред-почтения.
В этом смысле, я думаю, кино важно. Дело в том, что мы видели фильмы, ко-торые доставляли удовольствие нам, и поэтому ищем повторы. Мы хотим уви-деть «Приключение» Антониони, «Пе-пел и алмаз» Вайды, «Восемь с полови-ной» Феллини, но так, как мы их рань-ше не видели. Эта задача практически невозможная. Мы в некотором смысле гоняемся за призраками тех фильмов, которые никогда не встретим, и обре-чены на эту гонку.
Это одна сторона, а есть еще другая. Она связана с исследованием, ведь нам интересно: что же там нового появи-лось? Всем нравится, а может, и мне по-нравится? Я думаю, это как у Фицдже-ральда в «Великом Гетсби», где любовь
к Дейзи – это зеленый огонек, Эдем. В каждом из нас есть такой Эдем.
М. К. Объясняет ли сегодняшнийкинематограф мир, в котором мы жи-вем? Так, как он делал это в 60-е, 70-е...
У меня есть сомнения по этому поводу. В. Б. У меня нет ответа, но есть во-прос, который меня волнует. Возвра-тимся к образу Эдема. Для немецких романтиков идеалом человеческой жизни было Средневековье. Многие русские Серебряного века восприни-мали его как тайну органической жиз-ни, где мир полон чудес, где рыцарская любовь, рыцари Круглого стола, поиск
некоего духовного идеала.
Мы в некотором смысле гоняемся за
призраками тех фильмов, которые ни-когда не встретим, и обречены на эту
гонку.
Для эпохи Возрождения идеал – в античности. Каждая эпоха видит свой идеал, зеркало в другой эпохе. В какой-то момент в ХХ веке таким зеркалом
стала история. С этой точки зрения интересно наблюдать за тем, что про-исходит сейчас, каков идеальный «дру-гой» для современной культуры. Есть ли режиссер, который показал бы нам зеркало? Для меня идеальный «дру-гой» – это Михаэль Ханеке, я попадаю в состояние медитации, полной пустоты. Но вернемся к истории. Когда грянул кризис 2008 года, нам казалось, вот сей-час… вот сейчас повторятся 60-е или 70-е, появятся новые герои, все будет по-другому. И что?
М. К. Ну, у кого-то появилось.
В. Б. Вот именно, у кое-кого кое-что…
М. К. У кого, например? У УльрихаЗайдля?
В. Б. У американцев появились се-риалы. В румынском кино кое-что по-явилось. Китай выпускает неплохое кино. Иранское кино… Вот была мощь, а сейчас где всё? Если все обобщить, мы находимся в медитации, ничто не вдох-новляет: ни история, ни кино, ни поиск идеального «другого».
Мы живем во время, когда все куль-турные события – за занавесом выбор-ной вакханалии. Самара не выделяется на общем фоне российской культуры. Я бы процитировал недавний эфирный
диалог. Виктор Ерофеев спросил: «Ниче-го не понимаю, Пушкин – это элитарная культура?» На что Кирилл Разлогов ему
ответил: «Если матерная – то нет, а если не матерная – то элитарная». И Ерофеев грустно подвел итог: «Ну да,
нам всем пора вешаться».
Дата добавления: 2015-09-10; просмотров: 71 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |