Читайте также:
|
поэма
увертюра
Я доигрался весной до экстаза.
Солнцезащитное мне не поможет.
В оба моих невидящих глаза
Вклеили
светочувствительной кожи.
Я их вскрываю консервным ножом,
Водкой промыв музыкальные вены.
Вот она – мирра!
И я поражён
Миром культуры бактерий гангрены.
Ме!-медсестра,
я при-му му-зыкальную
Сущность природы.
Но только не режьте!
Я подготовлен,
отмыт от брутального.
Больше не выдержу
жить так, как прежде.
Доктор! Наркоз!
Спиртовая нагрузка,
Йодомарином…
Устал я под скальпель…
Больше не будет хвоста трясогузки, –
Я выбираю
юродства 5 капель.
Док,
я похож на цветную капусту
Срезами листьев моих стихов.
Доктор,
я вас уверяю,
там пусто!
Это – защитное от лопухов.
Мысли с листа слезоточат,
и слюни
С нёба свисают,
глотаю в испуге.
Доктор,
я вам расскажу,
как в июне
Я распрощался с любимой подругой.
Хватит с меня хлороформа прострации!
Буду конкретикой биться в плаценте.
Док, предлагаю:
на мне диссертацию
Не защищать,
как на эксперименте.
Я вам награда,
десерт после супа
(Варева ВУЗов с язвой желудка).
Вы же мертвецки устали от трупов,
Отождествляя их
с постной шуткой.
Вы же поэта на стол положили.
Будьте разумны,
не пейте спиртного.
Я покажу:
как танцуют в могиле,
Как зарастают могилы словом.
- - - - - - -
Помните «Арии»,
фильм-катастрофу?
Он оперён девятнадцатым веком.
В нём всё мистично
(как птица Дрофа),
Будто написано древним греком.
Сам режиссёр,
отделяясь от мира,
Выстроил жизнь,
параллельную быту
(Там
даже мёртвые старые лиры
Осовременены
тем, что избито).
А у меня
весна озадачена
Подлинной смертью
отцов музыкантов.
Вот как мне музыку видеть назначено.
Здесь не поможет и сила Атлантов.
Полный разлад в оголении нервов…
Кстати, о голени:
вывих немалый.
Я эту музыку выбегал первым,
Там, где на голову небо упало.
Сколько,
представьте,
потрачено крови,
Вывихов мозга,
любовных интриг.
Сколько приходится с бытом спорить,
С пошлым уютом
божественных книг.
Как не свихнуться!
На этой почве,
Чтобы прожить,
аферизм изгоняя,
Каждый стремится
Европу
ночью
Выкрасть быком
из восточного рая.
Мы же бычьё
в социальном плане,
Анатомируем чувство света.
Сколько же влито туманной дряни
В глотку!
Ещё и летаем при этом.
часть 1
Доктор,
из хаоса я вывожу
Ту пограничную сущность России,
Что предначертано даже ежу
Пересекать с пониманием силы
Собственной.
Кто не поймёт,
объясню:
Мы – на обрыве эстетских влияний
Запада,
вкурим и скажем «ню-ню!»,
Одушевим
даже смерть Модильяни.
Доктор,
вы помните,
я обещал вам
Всё рассказать
о моей подруге.
К делу допущен был
Яр Крещатый,
То есть Крещатик
в субботнем досуге.
Я никогда
не жил с видом на море, –
И не волнует!
Но этот Крещатик
Нервы порвал мне
в любовной ссоре:
Мне отказали…
Отказ беспощаден!
Что протекает?
Дождь?
Или брежу?
Просто,
девственность мысли вскрыта.
Вскинула лезвие:
– Вены порежу!
– Кто разрешит тебе,
Барби набитая?!
Я ведь любил.
Эта жадная сила
Быстро сожрала разрыв плевы.
Встретились мы,
и она попросила
Разъединить берега Невы…
К чёрту метафоры!
Блох залежалых!
Я и не думал в стихах утопиться.
Этот блоковский блок скандалов
Выражался
в бетонных лицах.
Если б не дождь,
нашлось бы немало
Жалких зевак
для подобных выходок.
Жёсткость…
Жестокость…
Пощёчина!
Стало
Тихо – и всё.
Выходной как выродок!
Белая гадость в крови –
алкоголем.
Цоем Крещатик порвало на клочья.
– Ладно, отпущена.
В том твоя воля,
Пусть я останусь
навечно порочным.
Ладно, Оксана.
Оксид психотропный –
Наша любовь,
повреждение нации.
Я,
стихотворной коросте подобный,
Нежно втянусь в свою изоляцию.
Но не тобой изолирован буду,
В этом – твой вклад
в становленье поэта.
Если себя
я пойму как Иуду,
Жизнь моя
будет движением к Свету.
часть 2
Док,
стробоскоп уберите
над койкой.
Блядь,
дискотека сейчас не к месту!
Док,
я в кабак.
Принимаю настойку.
Без мотивации:
я – невеста.
Вспомните шок в концовке «Арий».
Вышвырнув всю мишуру бриллиантов,
Я,
в продолжение страстной аварии,
Выброшен
перерождённым Атлантом.
Сволочь-охранник!
Кабак ваш не в моде!
Так обходить гениальных поэтов!
Другу звоню
(друг в каком-то роде
В чём-то трагичен
и выдержит где-то).
Приняв на грудь
откровений грамм 300,
Я отыгрался весной до потери
Всех ощущений…
Какой же он быстрый,
Старый Тристан…
Но я больше не верю.
Музыка,
как макароны по-флотски,
Соль содержала,
как тело заразу.
Мне наплевать
на брожения плотские.
Я,
не поймёте,
дошёл до экстаза
В том состоянии,
чтобы не в руки
Брать воплощение секс-энергии.
Я разорался,
и наглые суки
Прыгали в стороны,
как пионерки.
Трудно припомнить…
Очнулся в парке.
Пьяный растерянный интеллигент,
Будто горилла
в любовной запарке,
Я предлагал им
всем
сделать минет.
В стороны!
Ты представляешь, док,
в стороны
Все разбегались.
А друг под руку
Взял, затащил в бильярд…
Как вороны,
В лузу летели шары…
и глюки.
Я объяснил одному невежде:
– Глюк – композитор.
И вышел вон.
Свет фонаря
на моей одежде
Выхвачен кровью
со всех сторон.
Ха! Не моя.
Чей-то нос разбитый
Кием
на шару поставлен
на кон.
Вот раздавать бы автографы битой!
Социум!
Слизывай их языком!
Всплески:
две старые девы за пивом
Плещут…
– А, может, возьмёте в рот?!
Сразу расхочется жить красиво
Девам,
плоским как анекдот.
Видишь, дружище,
я – детонатор.
Даже сумку забыли
в испуге.
Может, откроем детский театр,
Будем учить
детей
буги-вуги.
Или сходи-ка ещё
за водкой,
Я подожду
один
в Гидропарке.
Сколько весны
на прокатной лодке
Взрослые
здесь
проебали украдкой.
Знаете,
док,
чем закончилось дело, –
Дева вернулась,
и вряд ли за сумкой.
Ей,
сдав маршрутке
подругино тело,
Вдруг захотелось побыть со мной
Умкой:
«Если
(пауза),
молодой человек,
предложение
Ваше в силе,
то я
(пауза долго)
согласна.
Только
надо сменить выражение,
Ну не в рот же, –
это ужасно».
Я отрезвел:
– Ты что, совсем?
Выпала из больничного листа?
Хочешь единого отношения ко всем,
Христианского –
к братьям глиста?
Психотропным горохом песен
Я отскочил от шершавости стен.
– Только не съешь!
Я ещё интересен
Буду для тех,
кто свихнулся совсем.
Можно представить моё удивление,
Если она говорит,
что пьянь
Не вызывает в ней
отторжения.
Значит,
её положение – дрянь.
А я не пахну словесной вошью!
Чем чёрт не шутит,
в кустах – альков…
Друг принёс водку
и ждал нас
в общем
Около трёх часов.
Мы на такси разъехались
трое,
Каждый в свой дом,
успокоены случаем.
Знаешь, доктор,
вред алкоголя
В этом случае –
лучше лучшего.
часть 3
Вот сейчас вынимай мозги мне,
Добрый доктор,
клади на полку.
Запиши,
что я был невинен,
Как задравшие кошку
волки.
Ты ничего не напутал?
Раком
Поражены не мои полушария.
Это не я
воюю с Ираком.
Это не я
совершаю аварии.
Сколько ещё
в память
города-гноя
Будет влито
по вашим указам?
Вы,
критерий моральных устоев,
Вы опаснее всякой заразы.
Ждёте нормы?
А нормы не выйдет
Из подбитого музыкой слуха.
Му!-мужик Я, –
и не в обиде
На ментальность
(она потаскухой
Оказалась,
больным созданием).
Я нажрался,
когда друг папы
Разорвал
её детскость сознания,
То есть
она разрешила лапать…
Ла-ла!
Лажа моя плева.
Мне 22
мамой вскормленных года.
С мамой душно,
и я отдала
Своё послушание
старым уродам.
Завидуйте,
мальцы нерешительные!
Вы не похожи на милого папу.
Папа урод был,
а друг поразительный,
Он никогда не ругался матом.
Док, ну на что это мне?
Я верил,
Ну хотя бы
в порыв желаний.
Я сорвался,
когда примерил
Неизвестный мне
мир страданий.
Вышел вон из неё.
Колени
Раздробил о перила с лаком.
Я,
как Фрейд
на первой ступени,
От бессилия
тихо плакал.
Док,
мозги,
что лежат на полке,
Подпиши
по разрыву нервному
(Хоть и мало выходит толку):
Праздничные,
выходные,
повседневные.
Я их выносил
до упора,
Перетёр откровением
в прах.
Реквием клинических хоров
Завывает в душевных снах.
Очень хочется отказаться от
Гнойных воспоминаний духовника.
Вырежи, док!
Во мне идиот
Достоевщиной
съел потроха.
Гной,
трясущийся как желе,
В теле пустом
на дно упал.
Я не выплыву…
Ной в корабле…
Ной, дружище!
Грызи штурвал…
часть 4
Полный регресс
в спиртовом потопе.
Не состоятелен мозг
в любви.
Помнишь, док,
в Гидропарке
Европу?
Мозг
с этим грузом
засел на мели.
Сидя,
около двух тысяч лет
(Так показалось
в семейной идиллии),
Ной, не ной, –
оболочен поэт
Нежной лаской цветущей лилии.
Если бы сам того ни хотел…
О, прелестная изоляция!
Я поддался инстинкту тел,
Подзалетел
и родил абстракцию.
Сцена из быта:
избитые фразы
Определяют счастье по матери;
Даже если отцовство,
то сразу –
Авторские права на зачатие…
Кстати,
Верх благочестия в этом деле
Закомплексует любого Кафку.
Нет Гумилёва на их постели,
Маленькой книжной отравки.
Распассивничались категорично,
Защищаясь душевной ленью.
Формула
«Г-ум-и-лёва»
отлично
Среагирует на отравление.
Ум – реакция и восстание
По интуиции
против устоев.
Хватит
сложного воспитания!
Хватит
семейных застолий!
Абстрагируюсь
в новой квартире,
Ноги свесив с окна
наружу.
Только вглядитесь
в картину мира,
Это ведь
разрывает душу!
Наша действительность плохо пахнет,
Чувства накрылись помойным ведром.
Может,
прокиснет само
и шарахнет.
Мне выносить это –
полный облом.
Правда, противно?
Живут же в таком.
Не замечают,
пока не подскажешь:
«Будьте бдительны,
ведро тайком
Накрывает».
Такая вот лажа.
Обеднённые воображением прогулки
с верой
В обделённые инициативой решения
проблем;
Осквернённые собаками скверы;
Перебор бесполезных тем;
Мессы политических хоров;
Месиво дня на разных винах;
Пивное действие разговоров…
Чем не гоголевские картины!
Бабы с Плейбоя,
стены с котами,
Потной коньсъешки
весенний запах.
Психоделический уровень Свами
Разрывается Фрэнком Заппой:
Самообман
рокенрольным прошлым
В метафизике настроения
Скачет маленькой грустной вошью
По коврам со следами сношения.
Не покончишь с девственностью –
не родишь.
Таков банальный вывод поэта,
Не способного жить,
как мышь
В норке,
женщиной обогретым.
Но пытаясь
девственность быта
Сымитировать,
после работы
Я сижу на карнизе с видом
На закатное…
«…идиота
Посмотрите на этого!
Что надумал?!» –
Крики снизу
консьержки,
соседей.
Я под прицелом морального дула
Их беспокойства.
Как малые дети,
Испугались,
бегут, не мешкая,
Снять меня,
удержать,
журить…
Доигрались!
Уже консьержки
Решают, кому из нас жить.
Я не хотел развращаться убийством,
Просто сидел и смотрел на закат,
Думал о солнце.
Довольно быстро
Меня вернули назад.
Вдруг захотелось на них…
И прыгнул.
Бомбой лечу,
начинённой стихами.
– Мне вас не жалко,
тупые ехидны!
Только б не выжить…
с такими лохами.
часть 5
Желающих выдавить из себя слезу
Я попросил бы отлезть подальше.
Я сейчас этот сброд разнесу!
Террористом семейной фальши.
Девушек,
подаривших глаза монитору
В виртуальном пространстве
большой любви,
Мальчиков,
выжитых сексуальным позором
Из желаний творить…
Лови!
Док!
В смирительную рубашку
Всё это вдавливай
и, как мешок
Полный дерьма, –
я даю отмашку…
Взрыв дерьма!
Стихотворный шок!
Те, кто не рады,
заткните уши.
Вот она, музыка,
что глаза
Светочувствительной кожей сушит,
Как разврат
со свечёй в образах
Жарко.
Подгузниками выстиранное лето.
Звёзды.
Вечер хрустящий и чистый.
Нет вас.
Вы с тиранией в этом
Стали комедией
Жана-Батиста.
Как порнофильм,
совсем не нужная,
Музыка тянет меня уйти…
Вы,
осмотрщики наружного!
Прозябайте в своём
эМ Ти Ви.
Терапевты ручной морали,
Мануалы компьютерной терапии.
Венерологи!
Вы же стали
Покровителями дистрофии
Душ.
Души их
под тёплым душем,
Чекотило!
Джек Потрошитель,
Чем ты хуже врачей?
Послушай
Тишину палаты,
обитель
Для душевного успокоения.
Так скрипит страсть
в зародыше,
Так звучит спирт ускорения
Катализатором
тупого смирения.
- - - - - - -
Разрешающим трахаться и не дохнуть
Посвящается страшная эта глава.
Док,
не успеете даже охнуть,
Как на вашем холме
прорастёт трава.
Full On The Hill!
И меня забрали,
К вам привезли подлечиться.
Верю,
Что спасёте,
собрав по деталям
Части мозга,
но не потерю
Ощущений.
Цинизм юродства
Паразитом сидит во мне,
Я слишком ясно вижу уродство
(Сквозь говно –
моих глаз рентген).
Доктор,
я ваш,
на удобренном поле.
Что вы там видите,
пыль просветив?
Чёртов Чернобыль!
Хочу на волю,
Волей к любви
освещать негатив.
Если б вы знали,
с какого сора
Выросла ясность моих стихов.
Я же в Ахматову,
без позора,
Прыгал голым
с крутых берегов.
Стройная жизнь протекала горько,
В ней,
как полынь,
прорастал я атомом…
Что?!
Из моих стихов делать настойку?
Док,
не пошли б вы...
в патологоанатомы!
Хватит делать овощ
из мозга,
Извлекая песни
из моих извилин.
Слушайте, док,
стихотворной розгой
Я отстегаю вас,
как вы просили.
Кто же из нас извращенец чёртов?
То,
что с вами случалось раньше,
Мне придётся
в лиричном расчёте
Выставить
против вашей же фальши.
Лишний раз разорвусь.
Стерплю.
Как-нибудь потом
доползу до рая.
А сейчас
проституткой растлю
Вашу жизнь,
на глазах умирая.
Я, как старая стриптизёрша,
Танцующая
на операционном столе,
Всем своим напряженным прошлым
Вот-вот разорвусь
в стволе.
Вылечу!
Даже из ваших симпатий.
К черту
пошлость признаний сопливых!
Поздно!
Я оперировать понятиями
Чётко настроен прицелом лиры.
Вы –
методичности жирный пример.
Я вам скажу,
посмотрите в оба, –
Тот напыщенный милиционер,
Что вас имел 4 года,
Вовсе не муж вам.
Поймите завязку.
Вам, как женщине,
док,
забившей,
Я даю последнюю встряску,
Преимущество быть вам
«бывшей».
Вы,
насколько я помню,
дарили
Шоколадную лошадь
от сердца,
Он же – сладкое видел в могиле,
Озабоченный
только перцем.
Шок для вас?!
И пошёл бы он!
Но синица с яйцами лучше…
Вы решили:
пускай гандон,
Контрацептивы спасут вам душу.
Мне понятна такая пассивность.
Только не стоит
в меня влюбляться.
Я не верю в святую наивность
Жертв насилия.
Мне 15
Полных лет
за такое растление
Моралистов,
а вам – отсидка.
Радуйтесь,
я почти что растение.
Вам
как женщине,
будет скидка.
Док,
растление –
не расчленение,
Потребительски обоснованное.
Я для вас
– на столе –
угощение.
Просто Докторская!
Заспиртованная…
Ни фига!!!
Из-под кожи
– вилкой –
Вашу ампулу!
Вот харизма!
Доктор,
я не хочу с дебилкой
Жить
подкожным вливанием жизни.
Всё равно напоследок
сдохнем,
С риском простуд экзотических.
Так давай
музыкально грохнем!
И отрыгнём
поэтическое!
И медицинское…
К чёрту сеансы!
К чёрту блох
с их чесоткой уматовой!
Док,
давай оторвёмся!
И в танце
Будем с тобой,
как свободные атомы;
Соединяться!
Всегда красиво,
В знак физической принадлежности
К виду,
который привязан ксивой
К обществу,
что изобилует нежностью;
Но вырываться,
за собой оставляя
Право на
intellectual заполнение…
Док,
Я,
Музыкой
Мозг
Взрывая,
Запросто
Ухожу
Из-под вашего бдения!
Coda
прощальная записка
Доктор,
поэты до белок чёртовых
Спились красиво, –
известно давно, –
Но ведь они
воскрешают из мёртвых,
А это такое,
что вам не дано
Как врачу
Не разгадать вам поэта!
В жизни!
Знайте: поэты
больными строчками
Ставят
дезинфицирующие клизмы
Обществу,
закреплённому точками
В головах
Дата добавления: 2015-09-11; просмотров: 68 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |
| ВЕСНА ПО-КИЕВСКИ | | | Структурная модель для определения |