Читайте также:
|
До середины XIX века попечение о жертвах войны было в основном прерогативой военно-медицинской администрации. При всем желании ее представители не могли обеспечить сносные условия в заботе о раненых и больных солдатах. Впервые в России "частную помощь" допустили на театр военных действий, чтобы облегчить страдания раненых защитников Родины, во время Крымской войны 1853-1856 годов. Именно тогда в Санкт-Петербург стала поступать информация о бедственном положении солдат и офицеров, защищающих Севастополь. Раненые умирают, не получив своевременно медицинскую помощь, не хватает рук, госпиталя под обстрелом врага рушатся.
Октябрьским утром 1854 года в дом Логинова, что на углу улицы 9-ой роты Васильевского острова, нарочный принес пакет: "От Великой княгини Елены Павловны. Его превосходительству господину Пирогову. Приказано ждать ответа."
Николай Иванович, снимавший в этом доме квартиру, передал, что ждать ответа не нужно, он лично немедленно предстанет перед Великой княгиней. Действительно, дело не терпело ни малейших отлагательств.
На юге России, в Крыму, полыхала самая кровопролитная, по мнению современников, война в истории человечества. До северной столицы долетали тревожные вести об огромных человеческих потерях на полях сражений Светило отечественной медицины, академик нескольких зарубежных академий, обладатель трех премий за труды в области военно-полевой хирургии, Пирогов буквально обивал пороги высоких инстанций с прошением об отправке его на "театр боевых действий" - в Севастополь. Но чиновники хранили упорное молчание. Присутствие в Крыму Пирогова бюрократам из военно-медицинского ведомства было весьма нежелательно. Они, зная принципиальный характер медицинского светила и его высокий авторитет при дворе, боялись разоблачений воровства и беспорядков в госпиталях.
Но не таков был Николай Пирогов, чтобы падать духом. Родившийся и выросший в эпоху русской славы и народного патриотизма, вызванного Отечественной войной 1812 года, он был истинным патриотом России и стремился туда, "где мог бы употребить свои силы и знания для пользы армии на боевом поле". Великая княгиня Елена Павловна - жена младшего брата царя - Михаила Павловича, была в числе тех, кто искренне ценил Пирогова, и всячески ему покровительствовала. В ее салоне Николай Иванович бывал не раз и всегда отмечал простоту и предупредительность сиятельной хозяйки в отношениях с гостями: Пирогова, выросшего в многодетной небогатой семье, формальности этикета всегда тяготили.
Именно Елену Павловну он и хотел просить походатайствовать за него перед царствующим деверем. Но Великая Княгиня опередила его намерения.
"Его величество государь дает вам, Николай Иванович, свое высочайшее позволение отправиться в Крым. Я взяла на себя ответственность разрешить Вашу просьбу, - сказала она при встрече. - Вы можете отбыть в Севастополь немедленно, но … прежде мне хотелось бы посвятить вас в свои планы". Елена Павловна предлагала организовать женскую помощь раненым на поле боя. Женщины работали в госпиталях и ранее - в Петербурге при Мариинской больнице и при клинике на Песках уже несколько лет действовали общины сердобольных вдов. Но посылать особ женского пола туда, где идет война - такого еще нигде и никогда не бывало.
- Всем сердцем приветствую ваш замысел, любезная Елена Павловна, - сказал Пирогов, - но исключительные обстоятельства нынешней войны и отдаление от образованных местностей усиливает трудности этого предприятия. Управление таким делом весьма рискованно.
- Если вы примети на себя медицинское руководство, то я буду спокойно за то, что дело в надежных руках, - улыбнулась Елена Павловна и добавила: - Это как раз тот из немногих случаев, когда женщины должны быть направляемы мужчинами.
- Итак, избирайте медицинский персонал и … с Богом!
В Петербурге высочайшим указом Николая 1 уже было учреждено Общество сестер милосердия. "Во имя Воздвижения Честного Креста "- Крестовоздвиженской общины, ставшей прообразом Российского Красного Креста. Отбор туда был строгим: принимали только девиц и вдов по рекомендациям церковных приходов. Женщины присягали на исполнение известных условий профессионального и нравственного порядка: "Во имя нашего Господа Иисуса Христа мы будем заниматься неограниченным милосердием, оказывать помощь медицинским службам при нашем полном самопожертвовании, лечить раненых и больных, укреплять их силу, неся им христианское утешение".
На закате своей жизни в "Дневнике старого врача" Николай Иванович с гордостью вспоминал об удачном подборе сестер милосердия, которые первыми отправились в Крым: "Ни лживые языки, ни худшие враги не могли ни к чему придраться ".
В Крестовоздвиженской общине были представительницы всех российских сословий. В одном списке стояли имена вдовы подпоручика Марии Аксеновой и дочери сенатора Екатерины Бакуниной, баронессы Будберг и вдовы цехового портного Александры Степановой. Здесь были дочери мещан, учителей, священников, помещиков из разных городов России - "чуткие к патриотическим подвигам женщины от 18 до 35 лет, числом в 250 человек". Когда первый отряд сестер прибыл в осажденный Севастополь, Пирогов уже наводил порядок в местных госпиталях. "Я предвидел, в каком состоянии найду защитников Севастополя, но то, что я нашел, превзошло меру моих опасений ", - пишет он. Госпитали были переполнены, раненые заживо гнили на грязных матрацах, не было ни белья, ни лекарств. В первую очередь Николай Иванович распределил раненых и десять дней подряд не выходил из операционной. Даже день своего рождения запамятовал.
Разумеется, что разгневанный увиденным, Пирогов не удосужился, в нарушении военной субординации, представиться главнокомандующему Южной армией Светлейшему князю Меньшикову.
В отличие от многих современников, Пирогов мог позволить себе не скрывать своего мнения о Меньшикове как о бездарном полководце, который "был храбр в защите крепостного права и застенчив с неприятелем". Узнав о прибытии сестёр, князь, с присущим старому солдату цинизмом, сказал: "А будет ли в них толк? Не умножит ли это число наших сифилитиков?"
В Крыму Пирогов с удивлением узнал, что ещё до прибытия из Петербурга сестёр милосердия севастопольские женщины оказывали помощь раненым солдатам и матросам на полях сражений. Особенно отличалась "сестрица" по имени Дарья, о которой уже ходила молва по всему Черноморскому побережью. В одном из писем жене Пирогов назвал Дашу Севастопольскую "русской Магдалиной", которая "с таким самопожертвованием помогала раненым, что обратила на себя внимание высшего начальства". Царь, которому донесли о христианском подвиге семнадцатилетней девушки из простого сословия, пожаловал ей золотую медаль на Владимирской ленте с надписью "За усердие" и 500 рублей серебром, а также велел передать, что "по выходу в замужество пожалует ещё 1000 рублей на обзаведение".
Прослышав о деятельности петербургских сестёр милосердия, Дарья Лаврентьевна Михайлова явилась к Пирогову и попросила принять её в состав Крестодвиженской общины.
Более года находился Пирогов в Крыму и постоянно отправлял оттуда письменные отчеты Великой княгине, держа её в курсе всех своих дел, в особенности своей борьбы с местным военным начальством, которое всячески мешало ему работать. Чтобы прекратить хищение имущества, предназначенного для воинов, он учредил в госпиталях хозяек из сестёр милосердия, которые сами распределяли водку, вино, чай и пожертвованные вещи среди раненых. Чиновничество в погона было недовольно этим "самоуправством". "А мне для чего молчать? Я - вольный казак! Хотят на меня зубы скалить и за спиной ругаться, пусть, а я всё-таки худого хорошим не назову, - писал Николай Иванович в Петербург. - Хоть охрипни, кричи - никто не слушает. Если уж можно что сделать хорошего, так только через Вас".
К началу Крымской кампании Елене Павловне исполнилось 46 лет, она уже была вдовой, пережила смерть трёх дочерей. Последняя, Мария, пошла по стопам матери и тоже занималась благотворительностью. По свидетельствам современников, Елена Павловна отличалась всесторонней образованностью, передовыми взглядами, в особенности на положение женщины в обществе и отмену крепостного права. Среди богатых землевладельцев первой отпустила своих крестьян на волю. За что светские столичные острословы называли её "Госпожой Равенство", а венценосные родственники в Европе - "красной тетушкой".
Гуманитарную миссию в Крым Елена Павловна организовала на свои средства: 170 тысяч франков золотом было истрачено на обучение медсестёр, снаряжение, транспорт, медикаменты и перевязочные средства. Такая деталь -от своей английской родни, не смотря на то, что Россия находилась с Великобританией в состоянии войны, ей удалось получить большую партию хины для страдающих от малярии русских солдат.
В нижнем этаже своего особняка Елена Павловна устроила мастерские и склады имущества, необходимого для оснащения отрядов милосердия, организовала в Петербурге медицинские курсы, сама, подавая пример будущим сестрам, присутствовала на операциях. Однажды при ней ампутировали ногу у больного. Елена Павловна положила под подушку несчастного несколько ассигнаций, вышла в коридор и … упала в обморок.
С первого дня создания Российского Красного Креста она активно поддерживала его. О её деятельности знали не только в России, но и в странах Европы, называя "примером гуманности". Основатель Красного Креста швейцарец Анри Дюнан прислал ей с автографом свою книгу "Воспоминание о Сольферино", а в августе 1863 года они встретились в Швейцарии. В письме Анри Дюнана Российскому Обществу Красного Креста, датированном 17 июня 1896 года, есть такие строки: "… существованием Красного Креста мы сегодня обязаны благородному примеру оказания помощи раненым воинам во время Крымской войны, делу, вдохновительницей которого была Елена Павловна ".
Умерла Великая Княгиня в 1873 году. Она похоронена в фамильной усыпальнице Романовых в Александро-Невской лавре. В годы советской власти её имя было предано забвению.
Николай Иванович завещал своим ученикам после его смерти забальзамировать его тело. Оно и ныне покоится в семейном склепе в селе Вишня Винницкой области, где находилось имение Пирогова. А вот когда умерла Даша Севастопольская и где похоронена - неизвестна.
Великая княгиня, немка по рождению, православная по вере, гениальный русский медик и простая женщина из народа. Их судьбы объединила великая и вечная идея человеколюбия. Вспомним слова, которые стали девизом Международного Краснокрестного Движения: "Чем больше разум направлен на разрушение, тем больше сердце нуждается в милосердии". Как они актуальны сегодня!
Дата добавления: 2014-12-18; просмотров: 196 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |