Главная страница | Контакты | Случайная страница Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Спецификация прав собственности

Каким же образом происходит спецификация, или установление прав собственности? Как нормативная система отношений между людьми по поводу материальных благ право собственности складывалось исторически, с существенной социокультурной спецификой. Для развитых рыночных стран определяющее значение имеют две системы:

во-первых, английское (американское), или прецедентное (общее), право;

во- вторых, романо-германское, или гражданское, право.

Основные различия между ними состоят в следующем:

• в гражданском праве новые нормы принимаются на ос­нове дедукции исходя из уже существующих законов (конституции, кодексов, простых законов, регламентов, декретов, указов) соответствующими органами власти (суть — некоторые абстрактные идеалы прописываются в правах), а в общем праве’ центральную роль играет прецедент, под которым по­нимаются традиции и предыдущие решения судов (в этом случае исторически сложившиеся права регулируют современную практику), например если человек реально владел землей и на нее никто не претендовал в течение 12-20 лет, то она становится его собственностью;

• если в гражданском праве судья выступает как технический работник, он подчиняется букве закона и его личные качества и взгляды не имеют никакого значения, то в общем праве судья может создавать прецедент, вынося верное и справедливое, на его взгляд, решение, конечно, по аналогии с другими процессами; в этом случае он интерпретирует нормы;

• в гражданском и общем праве различается и трактовка права собственности: в первом случае право собственности рассматривается как единое, неограниченное и неделимое (один человек наделяется правом владения, распоряжения, использования блага), во втором — собственность рассматривается как «пучок» правомочий, каждое из которых может принадлежать отдельному человеку.

Нужно отметить, что общее право в отношении прав соб­ственности выглядит более гибким (но может быть и более предвзятым), позволяющим более эффективно заключать хозяйственные договоры и осуществлять сделки с собствен­ностью, однако никакой абсолютной пропасти между этими подходами нет — в рамках гражданского права разделение прав также может быть предусмотрено, но на основании созда­ния дополнительных законов (например, закона об аренде).

В целом А. Оноре выделяет следующие права собствен­ности, которые могут ложиться в основу заключения сделок и договоров¹:

– право владения — физический контроль над собственностью и намерение осуществлять исключительный контроль, в том числе посредством представителей владельца, его агентов;

– право пользования — право на личное использование вещи;

– право распоряжения или управления — право на при­нятие решений, как и кем вещь может быть использована;

– право присвоения или право на доход — обладание блага­ми, проистекающими от предшествующего личного использо­вания вещи или разрешения другим лицам пользоваться ею;

– право на остаточную стоимость — право на отчуждение, потребление, продажу, изменение или уничтожение вещи;

– право на безопасность — право, гарантирующее имму­нитет от экспроприации;

– право на переход вещи по наследству или по завещанию;

– бессрочность права — неограниченность обладания пра­вомочиями во времени, если иное не оговорено в контракте;

– право на запрещение вредного использования — право запретить использовать вещь, если это связано с производ­ством негативных внешних эффектов;

– ответственность в виде взыскания — возможность изъя­тия вещи в уплату долга;

– остаточный характер — право получения переданных на срок кому-либо правомочий после истечения оговоренного срока передачи.

На основании чего и как выделился этот «пучок» прав, обеспечивающий достаточно гибкий с точки зрения экономики механизм заключения контрактов и соглашений? Конечно, он сформировался исходя из реальной экономической практики, по экономическим причинам — необходимости рационально распределять экономические ресурсы между субъектами хозяйствования с целью максимизации их отдачи (производительности или эффективности использования), а также необходимости экономить время и издержки на за­ключение соглашений, организацию производства. В целом данный процесс, данная экономическая причина описываются в рамках теоремы Коуза (сформулирована в конце 50-х гг. прошлого века), которая гласит: «Перераспределение прав собственности происходит на основе рыночного механизма и ведет к увеличению стоимости произведенной продукции», причем «конечный результат (который максимизирует ценность производства) не зависит от правового решения» (т.е. первоначальной спецификации прав собственности). Другими словами, каким бы ни было первоначальное распределение прав собственности, оно неизбежно изменится на основе отношений ее купли-продажи так, что в экономике установится экономическое равновесие или рациональная структу­ра производства и потребления. Право всегда получает в конце концов самый эффективный собственник. Данный собственник также перераспределяет в свою пользу и получаемые доходы в обществе.

На основании чего и как выделился этот «пучок» прав, обеспечивающий достаточно гибкий с точки зрения экономи­ки механизм заключения контрактов и соглашений? Конечно, он сформировался исходя из реальной экономической практики, по экономическим причинам — необходимости рационально распределять экономические ресурсы между субъ­ектами хозяйствования с целью максимизации их отдачи (производительности или эффективности использования), а также необходимости экономить время и издержки на заключение соглашений, организацию производства.

В целом данный процесс, данная экономическая причина описываются в рамках теоремы Коуза (сформулирована в конце 50-х гг. прошлого века), которая гласит: «Перераспределение прав собственности происходит на основе рыночного механизма и ведет к увеличению стоимости произведенной продукции», причем «конечный результат (который максимизирует ценность производства) не зависит от правового решения» (т.е. первоначальной спецификации прав собственности). Другими словами, каким бы ни было первоначальное распределение прав собственности, оно неизбежно изменится на основе отношений ее купли-продажи так, что в экономике установится экономическое равновесие или рациональная структура производства и потребления. Право всегда получает в конце концов самый эффективный собственник. Данный собственник также перераспределяет в свою пользу и получаемые доходы в обществе.

Четкого математического доказательства этой теоремы не существует, она сама доказывается на основании прецедентов или примеров. Например, если использовать вышеприведенную ситуацию с двумя пастухами, то предположим, что один из них по пути на свое пастбище вынужден прогонять стадо через владения земледельца и тем самым нано­сить ущерб его посевам (потрава урожая). Причем чем больше стадо, тем больше убытки земледельца (прирост стада на 1 корову ведет к потерям урожая на 1 центнер или 80 дол.), кроме того, издержки на выпас дополнительной коровы составляют 50 дол., а цена ее продажи — 100 дол. Очевидно, что общие социальные издержки выращивания допол­нительной коровы составляют 130 дол., что на 30 ед. больше ее цены, т.е. наличествует негативный внешний эффект (или экстерналия).

Рассмотрим два варианта развития событий: первый — когда право собственности на поле принадлежит земледельцу, а второй— когда это право принадлежит пастуху. В первом случае земледелец запретит пастуху прогон стада и тот вынужден будет с этим согласиться, поскольку он никак не может покрыть убытки и предложить собственнику компен­сацию потерь от потравы урожая (80 > 100 - 50). Во втором случае пастух, который имеет реальное право на прогон дополнительной единицы животного, может от него отказаться, если земледелец согласится компенсировать ему потерю прибыли от продажи этой дополнительной коровы. Поскольку эта прибыль равна 100 - 50, то земледелец должен уплатить, например, 60 дол. за такое решение, и он пойдет на это, так как в противном случае он потеряет 80 дол. от потравы урожая.

Таким образом, кому бы ни принадлежало первоначально право на запрещение вредного использования, базовая равновесная структура производства останется неизменной. Однако в первом случае перераспределения доходов не будет, а во втором пастух как собственник земли получит дополнительный доход (земледелец выкупает у него право прохода).

Другой пример также связан с наличием нерационального распределения прав собственности, что отражается в воз­можности образования негативных внешних эффектов. Под внешними эффектами мы будем понимать величину полезности или издержек, которые не отражены (неспецифицированы) в условиях контракта (например, рыночных ценах). При этом возникает различие между общественными и частными выгодами, общественными и частными издержками. Такие экстерналии могут иметь как потребительский характер, так и технологическую природу и существовать как денежный внешний эффект.

Пусть в одном помещении работают два человека, причем первый из них (субъект А) курящий, а второй — субъект Б — некурящий. Причем право на запрещение курения в помеще­нии может принадлежать каждому из них (ситуация 1 — собственник А, ситуация 2 — собственник Б). Также известна по­лезность выкуривания одной сигареты субъектом А для обоих тружеников (ее можно измерить как функцию изменения трудоспособности в деньгах, через рост или снижение производи­тельности труда и величины заработной платы) (табл. 2)

Таблица 2

Негативные внешние эффекты

В первом случае курящий субъект А совершенно не заинтересован в выкуривании менее пяти сигарет в день, но в этом кровно заинтересован субъект Б, у которого резко падает производительность. Поэтому субъект Б готов заплатить за отказ от курения субъектом А пятой сигареты до 3 дол. (именно на столько в этом случае вырастет его заработок), и очевидно, что А на это согласится, так как он теряет в результате всего 2 дол. Далее торг повторяется, и А отказывается от четвертой сигареты. Но вот от третьей сигареты он откажется вряд ли, поскольку его потери составят 2 дол., а субъект Б готов предложить только 1 дол.

Во втором случае субъект Б полностью запретит курить в помещении субъекту А, что последнего никак не устраивает; вновь возникнет торг, но теперь уже субъект А будет покупать у Б право на выкуривание дополнительной сигареты. И он исходя из факта относительных преимуществ на основании торга сможет заплатить за выкуривание трех сигарет.

Мы видим, что результаты перераспределения прав собственности на чистый воздух одинаковы: создана такая система задымления, которая максимизирует совокупные доходы, т.е. является общественно оптимальной, уравновешивающей интересы обоих тружеников. Разница между этими двумя подходами состоит только в том, что произошло разнонаправленное перераспределение ресурсов: дополнительный доход получил первоначальный исключительный собственник ресурса, он его получил за изменение спецификации прав собственности.

В других общественно значимых случаях (особенно при наличии ситуации асимметричного распределения информации в пользу производителя) внешние эффекты могут потребовать вмешательства государства в процесс их регулирования. При этом возможны следующие варианты: возложение ответственности за причиненный ущерб на того, кто его производит; установление налога для производителя вредного влияния на других, величина которого будет находиться в функциональной зависимости от объема произведенного вредного воздействия; изменение местоположения или графика работы производителя, приводящее к уменьшению данного влияния.

Все эти меры приводят в конце концов к осуществлению дополнительных издержек производителем внешнего эффекта и уменьшению объема его производства до общественно целесообразного уровня, однако между ними существуют и различия. Например, собираемый налог может быть не перераспределен в пользу пострадавшей стороны, что явно снижает ее стимулы в деле борьбы с отрицательной экстерналией. Также и объем падения производства со стороны виновника может быть различным при перенесении самого производства в другое место и при наложении налогов или штрафов и т.п. Таким образом, перераспределение прав собственности является нейтральным по отношению к окончательному распределению ресурсов по критерию Парето-оптимальности, но не является нейтральным по отношению к уровню благосо­стояния экономических агентов.

Все это верно только в случае нулевых трансакционных издержек. Если же эти издержки не равны нулю, то складывается ситуация, при которой дополнительные издержки накладываются на величину трансформационных издержек или (и) вычитаются из величины возможного дохода, снижая и стимулы к перераспределению прав собственности, и объем эффективного перемещения экономических ресурсов по субъектам хозяйствования. В условиях наличия трансак­ционных издержек невозможно достижение Парето-оптимальности для экономики, что, впрочем, не отвергает его существования как цели функционирования экономики, в силу чего в обществе существуют стимулы к построению эффективных институтов, способных экономить на трансакционных издержках.

В крайнем случае трансакционные издержки могут носить и запретительно высокий характер, если величина затрат (до и после) на достижение соглашения превысит экономическую выгоду от его заключения и исполнения.

Если наличие трансакционных издержек обмена оказы­вает существенное влияние на рациональное размещение ресурсов, то вполне правомочной становится постановка вопроса о вмешательстве государства в процесс спецификации прав собственности. При высоких трансакционных издержках законодательство должно избирать и устанавливать наиболее эффективное из всех доступных распределение прав собственности, гласит теорема Познера.

Это вмешательство может носить двусторонний характер, в любом случае приводить к улучшению Парето-оптимальной ситуации в экономике. Во-первых, государство может вводить определенные правила поведения субъектов при возникновении внешних эффектов, например правило ответственности, а во-вторых, выбирать и назначать для хозяйст­вующих субъектов формы или альтернативные режимы соб­ственности.

Но при этом следует также учитывать, что использова­ние правовой системы связано с определенными издержками, поэтому при решении данного вопроса следует сопоставлять их величину с величиной выгод от интернационализации внешних эффектов, а также учитывать необходимость и механизм возмещения затрат от деятельности государственных органов, создания для них соответствующих стимулов.

Рассматривая процесс спецификации прав собственности, мы фактически проанализировали и сопоставили между собой преимущества двух альтернативных режимов собственности — режима свободного доступа (общей собственности) и частной собственности на экономические ресурсы. При этом мы отметили, что свободный доступ или ситуация, в которой ни один из экономических агентов не может исключать других из доступа к данному благу, связан с возникновением эффекта «сверхиспользования экономических ресурсов», сохранение которого в целом возможно только при достаточно высоких из­держках процесса спецификации прав собственности, вели­чина которых превышает выгоду от последующего роста вы­пуска продукции в расчете на единицу ресурса.