Главная страница | Контакты | Случайная страница Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Культура врача

Искусство оказывоет нравственное действие не только потому, что доставляет наслаждение путем нравственных средств, но и потому, что наслаждение, доставляемое искусством, служит само путем к нравственности И.Ф. Шиллер
Представители профессий, имеющие постоянный контакт со здо­ровыми и больными людьми (инвалидами), должны быть носителями высокой культуры, помня, что «культура и внешний лоск — совер­шенно различные вещи» (Эмерсон).
Для всех специалистов естественным должно стать стремление к познанию всего прекрасного и возвышенного. «Решающим и определя­ющим качеством клинической работы является не методика исследо­вания, а культура собственной личности врача» (Билибин). Все это не­обходимо как одно из условий эффективной профессиональной дея­тельности.
Сопереживания, волнения при прикосновении к миру искусства (жи­вописи, музыки, театра, произведений классической литературы) — это всестороннее развитие личности, формирование высокой нравствен­ности, эффективный контакт с больным (инвалидом). Искусство вно­сит гармонию в личность того или иного специалиста ускоряет поиски правильных решений, казалось бы, в безысходных ситуациях, успокаи­вает, разрешает духовные конфликты. Чувство прекрасного охраняет специалиста от крайностей, рационализма, оживляет его творческие силы, активизирует мысль, гуманизирует профессиональную деятель­ность. Именно умственная культура обеспечивает утонченные чувства. «Просвещенный разум облагораживает нравственные чувства: голова должна воспитывать сердце» (Шиллер).
Если врача перестают интересовать поэзия, музыка, гуманитар­ные науки, то можно не сомневаться в том, что угасает его интерес к окружающему миру, в частности к больному человеку. Безразличие к произведениям искусства ослабляет чувство сопереживания, способ­ствует появлению таких отрицательных нравственных качеств, как гру­бость, страдания больного он будет воспринимать только разумом. В этом отношении весьма созвучны слова известного российского ху­дожника Левитана о том, что «больное сердце можно лечить только сердцем».
К Сиденагаму, этому английскому Гиппократу, однажды обратил­ся молодой медик с просьбой посоветовать, какие следует читать кни­ги, чтобы стать хорошим врачом. «Читайте, мой друг, «Дон Кихота» Сервантеса — это прекрасная добрая книга, которую я сам часто пере­читываю», — ответил знаменитый врач.
Врач, общаясь с больными (инвалидами), являющимися предста­вителями различных слоев населения, должен быть всесторонне под­готовлен, чтобы всегда найти общую тему для разговора, которая мог­ла бы стать предпосылкой успешного лечения.
В формировании нравственного облика врачей важное значение име­ет воспитание культуры чувств, и в частности приобщение к миру пре­красного. Как указывал Аристотель «...музыка способна оказывать изве­стное воздействие на этическую сторону души». В.Ф. Одоевский гово­рил, что «музыка в большей связи с нравственными поступками чело­века, нежели как обыкновенно думают».
Для врача способность к восприятию явлений искусства важно как одно из средств формирования клинического мышления. Д. Дидро пи­сал: «Воображение! Без этого нельзя быть ни поэтом, ни философом, пи умным человеком, ни мыслящим существом, ни просто человеком. Воображение — это способность вызвать образы. Человек, начисто ли­шенный этой способности, был бы тупицей». Развивая воображение, интуицию, фантазию, активное художественное восприятие вырабаты­вает навыки мыслить ассоциативно. Врач, как отмечал знаменитый оте­чественный хирург Н. Бурденко, с ярким воображением ошибается реже, чем честный педант и только трудолюбивый исследователь. Увле­чение односторонней практической или научной деятельностью, как правило, ведет к одностороннему развитию личности и осуждается даже теми специалистами, которые сами не избежали подобной однобокос­ти в своем интеллектуальном развитии, хотя и смогли добиться на пиве науки выдающихся успехов. Чарльз Дарвин вспоминает не без сожале­ния, что он «почти потерял художественный вкус к картинам и музыке и поэтому, если бы мог начать свою жизнь сначала, то взял бы за пра­вило, по крайней мере, один раз в педелю читать какое-нибудь поэти­ческое произведение или слушать хорошую музыку». Он считал, что «утрата восприимчивости к подобным вещам — утрата счастья, воз­можно, что она вредно отражается на интеллекте, и, во всяком слу­чае, она приносит непоправимый ущерб развитию нравственности че­ловека, ослабляя эмоциональную ее сторону».
Видный отечественный хирург С. Юдин подчеркивал, что «Моно­тонная работа без живительных встрясок поэзии, искусства и путеше­ствий создает успокоение, привычку к обветшалым предметам старины, примирение с пошлостью и мелкими целями, что в таких условиях вы­рабатывается постепенно не интерес к жизни, а заинтересованность в ее призраках: материальном достатке, деньгах, чинах, орденах и сплетнях. Мы видели столько раз, как угасали и потухали многообещающие даже яркие таланты, как гибли они не от алкоголя — этого самого страшного бича бывшей русской действительности, а от скуки и однообразия».
Есть люди, которые судят о медицине не хуже больных, ибо их самих не раз посещали недуги, и одновременно понимали не меньше врачей, поскольку лично выслушивали пациентов и сидели у постели страждущих. Они стремятся обо всем этом рассказать другим, и чем доступнее, тем лучше. Эти люди — писатели и врачи. Как справедливо сказал па Международном конгрессе врачей в Париже Андре Моруа: «Между писателями и врачами есть глубокое родство, поскольку и тс и другие относятся к человеческим существам со страстным внимани­ем, и те и другие забывают о себе ради людей». Поэтому не случайно медиками были такие великие писатели, как Рабле, Шиллер, Моруа, Копан Дойль, Чехов, Вересаев, Булгаков и др. В одном из очерков Ан­дре Моруа писал: «Великий писатель должен охватывать все стороны человеческого существования».
Посмотрите, как классики русской литературы, будучи не медика­ми, так полно, ярко, глубоко, по вместе с тем просто и естественно представили описание ряда болезненных состояний. Вспомним роман И.С. Тургенева «Отцы и дети» или рассказ Д.В. Григоровича «Сон Карени­на». В рассказе Л.Н. Толстого «Смерть Ивана Ильича» приводится описа­ние внутреннего мира больного, страдающего онкологическим заболе­ванием. А.И. Куприн в рассказе «В цирке» прекрасно описал клиническую картину приступа грудной жабы (стенокардии) у циркового атлета.

1. П. Чехов говорил, что «настоящий писатель — это то же, что древ­ний пророк: он видит яснее, чем обычные люди».

2. В. Вересаев учился в Петербургском университете на историко- филологическом факультете. В 1888 г. он поступает в Дерптский универ­ситет на медицинский факультет. В своей «Автобиографии» он так по­зднее объяснил свое стремление стать врачом: «Моей мечтой было стать писателем, а для этого представлялось необходимым знание биологи­ческой стороны человека, его физиологии и патологии; кроме того, специальность врача давала возможность близко сходиться с людьми і.іммч разнообразных слоев и укладов». Он же далее сказал: «С тех пор п|ч мило более двух веков: медицина сделала вперед гигантский шаг, во мпопш она стала наукой, и все-таки какая еще громадная область ос­моси в ней, где и в настоящее время самыми лучшими учителями ишшются Сервантес, Шекспир, Толстой, никакого отношения к ме­дицине не имеющие».

Глубокое знание жизни во всех ее проявления, в сочетании с вели­чайшей и пытливой наблюдательностью позволяло писателям, не знав­шим медицину, довольно четко и ясно описывать клиническую карти­ну ряда болезненных состояний.
За 9 лет до того, как Вересаев начал свои «Записки врача», в 1886 г., в Москве на дверях двухэтажного особняка появилась чугунная таблич­ка «Доктор Чехов». Будущий писатель главным в своей жизни считал медицину. Он дорожил и гордился званием врача. Когда Российская ака­демия наук избрала его почетным членом, он написал жене Ольге Ле­онардовне Книппер, актрисе Московского художественного театра: «...хотел я сначала сделать тебя женою почетного академика, по потом решил, что быть женою лекаря куда приятнее».
А.П. Чехов создал исключительно точную и яркую прозу, в которой слились воедино художественные и научные медицинские элементы. Французский врач Анри Бернар Дюкло посвятил свою докторскую дис­сертацию теме «Антон Чехов — врач и писатель».
«В творчестве Чехова, — писал Дюкло, — множество больных, есть и описания отдельных случаев, и клинические наблюдения. Но нас ин­тересуют не патологические и эпидемиологические подробности, а то умение, с каким Чехов несколькими штрихами, несколькими слова­ми, даже не прибегая к научным терминам, дает возможность читате­лю-медику распознать симптомы болезни и поставить диагноз... Писате­лю недостаточно видеть людей, он должен уметь наблюдать и схваты­вать их важнейшие черты».
В заключение данной главы уместно привести слова Н.Г. Чернышев­ского: «Ученая литература спасает людей от невежества, а изящная — от грубости и пошлости».