Читайте также:
|
Итак, теперь рассказ пойдет о деятелях американского Просвещения.
Томас Джефферсон (1743-1826 гг.) - делегат Виргинии в Континентальном конгрессе, основатель «Республиканской» партии, дважды президент США (1801-1809 гг.). Социально-политические воззрения Джефферсона, находившиеся под определяющим влиянием Локка, запечатлены в важнейших исторических документах эпохи: в виргинской «Декларации прав» и в филадельфийской «Декларации независимости», автором которых был Джефферсон. «Все люди от природы одинаково свободны и независимы и имеют известные прирожденные права, каковых они, вступая между собой в какое-либо соглашение для образования общества, не могут никоим образом лишить своего потомства. Таково право на жизнь и свободу обеспечением возможности приобретать и владеть собственностью, домогаться и обладать счастьем и безопасностью», - гласит первый параграф Виргинской декларации. Буржуазно-демократические принципы выражены Джефферсоном полной ясностью: формальные свобода и равенство, договорная теория общества, святость частной собственности. Декларация отвергает наследственные, сословные привилегии и утверждает политическое равноправие и разделение властей. Революционное существо этих документов с наибольшей яркостью выражено в формулировке социальной природы и функций государства в признании права на революцию. «Народ есть верховный носитель всякой власти, следовательно, всякая власть имеет источником волю народа», - гласит параграф 2 Виргинской декларации. - …Большинство народа имеет несомненное, неотъемлемое и бесспорное право реформировать, изменить или даже уничтожить правительство…». Объявление владения частной собственностью «естественным правом» и признание первичности индивида по отношению к обществу в договорной теории не оставляют сомнения в буржуазном характере революционных идей Джефферсона. Отношение Джефферсона к религии достаточно ясно обнаруживается в рассматриваемых документах. Прежде всего, Джефферсон является решительным противником религиозного фанатизма и горячим сторонником веротерпимости, свободы вероисповедания. «Религия - сказано в параграфе 16 Виргинской декларации, - …есть дело разума и убеждения, а не силы или насилия, а по сему все люди имеют одинаковое право исполнять свои религиозные обязанности согласно указаниям своей совести». Джефферсон не ограничивался признанием равноправия религиозных верований: в своей просветительной деятельности он был пионером независимого от религии, научного, рационального знания. Джефферсону принадлежит заслуга основания первого в США светского, свободного от теологического засилья университета. По своим убеждениям Джефферсон был умеренным деистом. Его деистическая концепция нашла отражение и в Декларации 1776 года в ссылках на «природу и ее творца». Джефферсон отвергает «позитивные религии», но сохраняет «естественную религию», религию «в границах разума». Отказываясь от христианских догматов и библейских чудес, стараясь свести вмешательство Бога в ход природы и истории к минимуму, он все же признает существование «верховного существа» - первопричины и законодателя вселенной. Христианству Джефферсон приписывал, однако, высокую этическую ценность. В этике, занимающей большое место в философских интересах Джефферсона, он придерживается половинчатой позиции, характерной для ряда английских деистов. Джефферсон отвергает религиозную основу и санкцию морали. «Если добродетельные поступки мы совершаем только лишь из любви к Богу и веруя, что это угодно Ему, то, как возможна мораль атеиста?.. Но известно, что Дидро, Гольбах, Кондорсе принадлежат к числу наиболее добродетельных людей. Их добродетель, стало быть, должна иметь некоторое иное основание, отличное от любви к Богу». Но в то же время Джефферсон выступает и против натуралистической, основанной на личном интересе этики французских материалистов противопоставляя их сенсуалистическому учению этику, основанную на врожденном инстинкте. Французская революция 1789года застала Джефферсона в Париже, где он представлял молодую заокеанскую державу. Джефферсон был близко знаком с учениями французских материалистов. Он слушал лекции Кабаниса и встречался с ним в салоне вдовы Гельвеция, был также близок с другом Дидро - Гримом. В некоторых частных письмах Джефферсон называл себя эпикурейцем и материалистом. Но полемика его против атеизма французских материалистов показывает, что он остановился на полпути: остался деистом-просветителем. Огромным влиянием и славой - притом в Европе не меньше чем в Америке - пользовался старший современник Джефферсона, крупнейший деятель американского Просвещения Бенджамен Франклин (1706-1790 годы). Начав трудовую жизнь в мыловаренной и свечной мастерской своего отца в Англии, затем обучившись ремеслу печатника, даровитый самоучка жадно поглощает научные знания. «Ко мне в руки попали, - вспоминает об этом времени Франклин, - кое-какие книжки против деизма… Случилось так, что они оказали на меня влияние, противоположное тому, какое от них ожидалось: приводимые в них с целью опровержения аргументы деистов показались мне гораздо более убедительными, чем их опровержения. Словом, вскоре я сделался деистом. Работы Коллинза и лекции Мандевиля закрепили взгляды Франклина. Переселившись в Филадельфию, молодой Франклин основывает здесь типографию и издает газету. Активно участвуя в местной общественной жизни и энергично содействуя городскому благоустройству, Франклин не оставляет своих научных занятий. В 1728 году двадцатилетний юноша организует «Философский клуб», 55 лет спустя выросший в «Американское философское общество». Целью этой организации было изучение естественных наук, поощрение философских исследований, «которые могли бы осветить познание природы вещей и способствовать увеличению власти человека над природой и умножить его жизненные удобства». Достаточно сопоставить эту бэконианскую формулу с клерикальным уставом Гарвардского колледжа, чтобы революционное значение деятельности Франклина выяснилось со всей отчетливостью. Гарвардский устав 1642 года провозглашает, что «каждый должен считать главной целью своей жизни и своих занятий познание Бога и Иисуса Христа, который есть жизнь вечная». Разработка Франклином в 1646 - 1647 годах теории положительного и отрицательного электричества и изобретение громоотвода вписали его имя в историю физики и дали достаточное основание Пристли назвать в своей «Истории электричества» Франклина «превосходным философом-натуралистом». С 1764 года начинается долголетняя дипломатическая деятельность Франклина сначала в Англии, а затем во Франции. Вместе с тем Франклин не прекращает своей многообразной литературной деятельности. Он был выдающимся писателем, с равным мастерством подвизавшемся в самых различных литературных жанрах: сократических диалогах, афоризмах, письмах и сатирах. В кругах идеологов революционной французской буржуазии Франклин был своим человеком. Слава его в этой среде была очень велика. Его называли «преемником Вольтера». Конституанта объявила траур по случаю его смерти. Мирабо, Кондорсе, Ларошфуко произнесли речи о заслугах умершего. Бюст Франклина был выставлен в зале заседаний клуба якобинцев. Слава Франклина зиждется не столько на глубине и оригинальности его мышления, сколько на его энциклопедичности и блестящем литературном даровании. По своим взглядам он был умеренным деистом типа Вольтера, Шефтсбери, Юма, с характерным для них религиозным лицемерием: неверием как привилегией просвещенных буржуа и признанием «утилитарного» значения религии для народных масс. В отличие Джефферсона, для которого в первую очередь имела значение политическая сторона деизма - связанная с ним веротерпимость, - для Франклина, прежде всего, существенна оппозиция деизма супранатурализму - его роль в обеспечении автономного развития естественных наук и в обосновании натуралистической этики. Деизм Франклина заключался в отказе от церковных догматов и ограничении веры религиозным минимумом, сводившимся к признанию непознаваемого «высшего существа» и сотворения мира, бессмертия души и загробного возмездия. Божественность Христа и евангельские чудеса он отвергал, но признавал высокое моральное значение христианской религии. Индивидуальная особенность Франклина в ряду других умеренных деистов - его гипотеза о множестве сотворенных Богов. В своих «Первоначалах» Франклин, после того как он изложил гипотезу о существовании множества миров, пишет: «Я полагаю, что Бесконечный создал множество существ или Богов, далеко превосходящих человека… Возможно, что эти сотворенные Боги бессмертны; или, быть может, по прошествии многих веков они сменяются и другие заступают на их место». Этот политеистический мотив, по-видимому, имеет целью отдалить Бога от нашего мира с помощью учения о множестве миров и промежуточных между Богом и людьми существ. В своих этических произведениях Франклин не всегда отказывался от религиозной санкции морали, однако учение о естественной и рациональной основе нравственности звучит в них достаточно явственно, и встречи с Мандевилем - автором «Басни о пчелах» - дают себя чувствовать. «Откровение само по себе, - пишет Франклин, - не имело для меня никакого значения, я придерживался того мнения, что хотя те или иные действия не являются дурными потому, что они запрещены откровением, или хорошими - потому, что они предписаны им, однако вполне вероятно, что эти действия были запрещены потому, что они дурны, или предписаны потому, что они благодетельны для нас по своей природе, если учесть всю совокупность обстоятельств». Трезвые афоризмы «житейской мудрости», составляющие содержание знаменитого франклинского «Poor Richard Almanac», свободны от традиционного религиозного ханжества. При всей своей буржуазной ограниченности они проникнуты гуманизмом и здоровым оптимизмом. Представителями радикального, «якобинского» крыла в американском деизме были Томас Пэйн и Этан Аллен. Свободные от недомолвок и религиозного лицемерия, их антирелигиозные произведения отличаются воинственностью и непримиримостью, и вся их общественная и литературная деятельность характеризуется большой народностью. «Разум - единственный оракул человека» - первый антирелигиозный памфлет, изданный в Америке. Книга была напечатана в 1784 году. Автор ее Этан Аллен (1737 - 1789 гг.) - очень колоритная фигура: организатор фермерского партизанского отряда в Вермонте (Коннектикут) - «ребят с зеленой горы», - герой освободительной войны, за поимку которого англичане сулили 100 фунтов, Аллен свыше двух лет провел в английском плену и после обмена пленных получил, по постановлению Континентального конгресса, звание полковника. Книга Аллена - боевой антирелигиозный памфлет. Большая часть тиража этой «безбожной» книги была по напечатании сожжена издателем до выхода в свет. Аллен предвидел, что «попы и ханжи» объявят его философии войну и направят против него «оружие веры, меч духа и артиллерию геенны огненной». В этой книге, пишет, например, Бернар Фаи, «предназначенной для вермонтских фермеров, изложены все наиболее циничные теории деистов. Он (Аллен) отрицает божественность Христа, подлинность священного писания, отвергая чудеса и откровение… Его простой и бесхитростный стиль, его прямолинейные аргументы делали книгу еще более действенной и оскорбительной». Аллен отстраняет христианскую религию не мягко и вежливо, как это делали Франклин и Джефферсон, а без обиняков изобличает всю ее вздорность и вредность. Откровению он противопоставляет рациональное познание, библейским чудесам и сверхъестественному вмешательству в естественный ход вещей - законы природы. Познания природы - вот, по его словам, откровение Бога. «Разум - библия деиста», и «никакие десять заповедей не обязательны для разумного существа, если они не соответствуют законам природы». Аллен не свободен еще от теологического привеска, но, по существу, его воззрения ближе к атеизму спинозистского типа, чем к деизму. Аллен отрицает сотворение природы и признает материю вечной. Вместе с сотворением материи он отвергает понятие первопричины и признает изначальную, несотворенную изменчивость материи. Природы совечна Богу. Бог - вечная и бесконечная действующая причина, природа - вечное и бесконечное действие. Это учение Аллена стихийно возрождает спинозистское учение о творящей и сотворенной природе. Материя, согласно Аллену, не только не сотворена, но и не уничтожаема. Природа есть бесконечная смена форм материи, и только единичные предметы имеют свое естественное начало и конец. Близкий к взглядам Аллена круг идей, но в более развернутом виде содержит вышедшая десять лет спустя книга Пэйна «Age of reason» («Век разума»). Томас Пэйн (1737 - 1809 гг.) - популярнейший американский публицист революционного периода. Его политические памфлеты имели огромное распространение и оказали исключительное влияние на формирование буржуазно-революционной идеологии в Америке конца XVIII века. Его «Здравый смысл» впервые - до Вашингтона и Джефферсона - провозгласил лозунг американской независимости. Успех памфлета был колоссальный. За три месяца он разошелся в 120 тысячах экземплярах - тираж к тому времени неслыханный. Первое издание вышло (анонимно) 9 января 1776 года, 20 января памфлет вышел вторым, а 25 января - третьим изданием. В «Здравом смысле» Пэйн дает уничтожающую критику королевской власти вообще и английской монархии в частности. Критика эта такова, что в царской России более ста лет спустя невозможно было ее опубликование. Открыто призывая к национальному освобождению, Пэйн заканчивает памфлет словами: «Свободу травят на всем земном шаре. Азия и Африка давно уже изгнали ее. Европа смотрит на нее, как на чужестранку, а Англия предложила ей покинуть страну. Примите изгнанницу! Пришла пора создать убежище для человечества!» В 1774 году Пэйн прибыл в Америку из Англии с рекомендательным письмом Франклина и начал работу в филадельфийском журнале «Pennsylvania Magazine». Выпущенный им два года спустя «Здравый смысл» сразу поставил его в первые ряды борцов за американскую независимость. По окончании войны Пэйн возвращается в Англию. «Моя страна там - где свобода», - сказал однажды Франклин Пэйну. «А моя страна там - где нет свободы», - ответил Пэйн, имея ввиду, что его место там, где свободу надо завоевать. В 1791 году выходит его памфлет «Права человека» - апология французской революции, - направленной против известного антиреволюционного памфлета Бэрка. Оставаться в Англии после опубликования памфлета было невозможно. Пэйн переехал в революционную Францию. В Англии он был заочно осужден. Его книга сжигалась. Книгопродавцы, распространявшие ее, подвергались преследованиям. Памфлеты, излагающие социально-политические воззрения Пэйна, всецело находятся в фарватере революционных идей буржуазной демократии и, в частности, обнаруживают большое влияние Руссо. «Человеческое правительство, как и человеческая одежда, - пишет Пэйн, - есть знак утраты невинного состояния, дворцы королей воздвигнуты на развалинах райских беседок». Пэйн защищает идею равенства людей от природы (он высказывается, в частности, за избирательные права женщин) и идею народоправия. Пэйн различает естественные и гражданские права - последние основаны на общественном договоре. Согласно Пэйну, общество и государство, или правительство, различны по сущности своей и по своему происхождению. Общество есть благо, общественный интерес совпадает с интересами образующих общество индивидов, государство же, для Пэйна, - неизбежное зло, продукт узурпации и завоевания. В революции он видит путь от основанного на насилии государства к основанной на естественной гармонии интересов общественной жизни. Пэйн не является поборником анархизма: он не противник правительства вообще, а лишь правительства, «не соответствующего принципам общества». Его цель - идеализированная буржуазно-демократическая республика. Революционная Франция встретила англо-американского революционера с триумфом. В четырех департаментах Пэйн был избран депутатом Конвента. Вместе с Дантоном и Кондорсе автор «Прав человека» был выделен в комиссию по выработке конституции французской республики. По своим взглядам и политическим связям во Франции Пэйн примыкал к жирондистам. Он голосовал против казни Людовика XVI. Дальнейшее развитие революции и разгром бриссотинцев повлекли за собой арест Пэйна и десятимесячное заключение его в Люксембургскую тюрьму, откуда он был освобожден по ходатайству Джефферсона, переданного американским послом во Франции Монро. Вторая часть книги «Век разума» была написана Пэйном в тюрьме, первая - закончена накануне ареста. Пэйн прямо называет себя деистом и с открытым забралом выступает против религии и церкви. «Я не верю, - пишет Пэйн в предисловии к первой части, - в догматы, исповедуемые иудейской церковью, католической церковью, греческой церковью, магометанской церковью, протестантской церковью, или какой бы то ни было другой. Мой собственный разум - вот моя церковь. Все национальные церковные организации… я считаю не чем иным, как человеческими изобретениями, цель которых - устрашать и порабощать человеческий род и монополизировать власть и доходы… Я считаю весьма вероятным, что революционное преобразование правительственной системы повлечет за собой революцию в религиозной системе…» Это уже не «удобная и мягкая форма избавления от религии» английских деистов-эзотериков, - здесь звучит боевой, насыщенный политической борьбой язык французских атеистических памфлетов. Достаточно сравнить оценку, данную Пэйном христианской религии и религиозной морали, с осторожной оценкой Франклина, чтобы увидеть различие двух линий в деизме. В то время как Франклин, отстраняя христианскую мифологию, превозносит моральную возвышенность христианства и его превосходство над другими религиями, Пэйн, направляя удар по главному, реальному врагу, пишет: «Из всех, когда-либо измышленных религиозных систем, нет более оскорбительной для божества, менее назидательной для людей, более противной разуму и противоречащей себе самой, чем христианство.… Как орудие власти оно служит интересам деспотизма; как средство к богатству оно служит жадности духовенства…». Пэйн отрицает божественность Христа, вознесение и воскрешение; учение о воздаянии он считает позднейшим изобретением, предназначенным для извлечения доходов от верующих; он выступает против мистерий, чудес, пророчеств, отвергает откровение и не признает священности «священного писания» - для него это книга, написанная смертными и подлежащая такой же исторической критике, как и всякая другая древняя книга. Книгу за книгой Пэйн рассматривает библейские писания, доказывая их недостоверность. Он утверждает, что Библия моложе Гомера и является современницей басен Эзопа. Самое это сопоставление показывает, какую цену придавал Пэйн библейским свидетельствам. Ставя достоверность библейских сообщений в один ряд с баснями Эзопа, Пэйн противопоставляет их другой древней книге, служащей для него образцом истинности, - «Элементам» Эвклида. Книга, излагающая истину, подобно книге Эвклида, не нуждается в ссылках на откровение и божественный источник, она говорит сама за себя, ее истинность самоочевидна. Определив ложность фактических данных «священного писания», представляющих АО мнению Пэйна, помесь римских языческих мифов с иудейскими религиозными измышлениями, Пэйн переходит к критике этической стороны Библии. Он приходит к выводу, что описанные в ней подвиги являют «историю злостных преступлений и собрание самых низменных и гнусных россказней». В этой связи следует отметить характерную для революционного деятеля гневную тираду Пэйна против христианской заповеди: «любите врагов ваших». Впечатление, которое производит антирелигиозный памфлет Пэйна, очень хорошо определяет сам автор: «Я прошел по Библии, как человек проходит по лесу, с топором за плечами, срубая деревья на своем пути. Вот лежат они…». Век разума Пэйн противопоставляет веку невежества, отождествляемому им с периодом господства христианской религиозной идеологии. Пэйн убежден, что разум - несокрушимое оружие, что всеми своими знаниями человек обязан науке. Он мечтает о культурной революции, которая заставит проповедников сделаться учеными и превратит все храмы в научные школы. Отношение между познанием и его объектом, между мышлением и бытием Пэйн понимает материалистически. Он ратует за реальное, объективное познание вещей. «Познание не должно заключаться… в знании языков, а в знании вещей, которым язык дает имена». Науки - не человеческие измышления. Они предполагают объективное существование законов природы, познаваемых ими. Эти законы природы Пэйн считает вечными и неизменными. «Человек не творит принципов, он может только открывать их», - формулирует Пэйн свое материалистическое понимание познания. Он доказывает, что объективны не только открываемые астрономией законы движения небесных тел, объективно и математическое познание. Треугольники, говорит Пэйн, - не порождение человеческого разума, а образы объективных принципов. Треугольник математика «так же не создает своего принципа, как свеча, внесенная в комнату, не создает невидимых без нее столов и стульев. Все свойства треугольника существуют независимо от начертанной нами фигуры, и они существовали до того, как люди начертали или помыслили какой-либо треугольник. Таковы четкие основы метафизического материализма Пэйна. Неизменные объективные законы природы Пэйн понимал механистически. «Человек, который прилаживает друг к другу различные части мельницы, - по мнению Пэйна, - применяет те самые научные принципы, которые он применял бы, будь в его власти построить вселенную». Но Пэйн не был последовательным материалистом даже в понимании природы. Деистический привесок кладет границу его материализму: Пэйн допускает божественную первопричину всех вещей. Однако деистическая пленка, обволакивающая его материализм, очень тонка и непрочна. «Трудно понять, - говорит Пэйн, оправдывая свой деизм, - что такое первопричина, но еще труднее понять беспричинность; трудно понять бесконечность пространства и времени, но столь же трудно понять их конечность, и невозможно предположить время, когда не было времени». Проблема конечного и бесконечного и понятие самопричины служат камнями преткновения для его метафизического материализма. Таковы взгляды этого представителя радикального, материалистического крыла американского деизма. Томасу Куперу (1759 - 1839 гг.) так же, как и другим деятелям революционного периода, свойственна разносторонность интересов и энциклопедичность образования. Он активный участник революционного движения, страстный публицист, философ, химик, юрист, экономист, геолог, медик. Хотя, в отличие от ведущих умов американского Просвещения, Купер был профессиональным ученым, вся его жизнь и деятельность неразрывными узами связаны с буржуазно-демократической революцией в Америке. Родом из Вестминстера Купер обучался на юриспруденции в Оксфордском университете, а затем медицине и химии в Лондоне и Манчестере. Его материалистические взгляды сложились под непосредственным влиянием Пристли. Политическая деятельность Купера началась в Манчестере выступлениями в защиту буржуазно-демократических идей. Купер высказывался за политическое равенство, за женское равноправие, за право народа на революцию. В 1787 году он выступил с «Письмами» против работорговли. Французскую революцию Купер и его манчестерские единомышленники встретили с энтузиазмом. Они целиком разделяли взгляды, высказанные в памфлете Пэйна, которого Купер назвал «замечательным другом человечества и превосходным писателем». В 1792 году Купер вместе с Уаттом уезжает в Париж, где они оглашают приветственный адрес французским якобинцам от манчестерских друзей. Последовавшее за этим обвинение их Берком в деятельности, направленной против интересов Англии, получило достойную отповедь в памфлете Купера, вышедшем в 1792 году. Таким образом, мировоззрение Купера сформировалось под влиянием материализма Пристли и политических идей якобинцев. В 1793 году Купер вместе с семьей Пристли эмигрирует в США и включается в активную политическую борьбу в рядах партии Джефферсона. Купера федералисты прозвали «якобинским эмиссаром». При президентстве Джефферсона он работал судьей. В 1811 году Купер начинает свою преподавательскую деятельность в качестве профессора химии. Более чем двадцатилетняя научно-педагогическая работа Купера в США наполнена острой борьбой против церковников, яростно противодействовавших всем его просветительным начинаниям и неотступно его травивших. Когда в 1819 году Купер был, по рекомендации Джефферсона, приглашен профессором Виргинского университета, клерикалы решительно воспротивились этому назначению, и, несмотря на все старания Джефферсона, Куперу не удалось приступить к работе. В 1820 году Купер принимает приглашение Колумбийского колледжа (Южная Каролина) и начинает там чтение курсов лекций по химии, геологии и минералогии, а в следующем году становится во главе колледжа. Снова начались интриги и преследования со стороны церковников, приведшие к удалению Купера из колледжа. На этой яркой страничке из истории идеологической борьбы стоит остановиться подробнее. Еще будучи в Англии, Купер опубликовал материалистическую работу, озаглавленную «Этический, теологический и политический трактат» (1789 год). Защищая в этой работе материалистическое учение, Купер отрицает в ней существование души как особой субстанции, свободу воли, загробное возмездие, догматы Троицы. В своих воспоминаниях о Пристли, напечатанных в США в 1806 году, Купер снова выступает против перечисленных религиозных основоположений. В целой серии антирелигиозных памфлетов, выпускавшихся Купером анонимно, начиная с 1829 года, он подвергает сокрушительной критике кальвинистское учение, отрицает Божественное происхождение Библии, опровергает учение о сотворении мира, основываясь на геологии. Каролинским клирикам не было известно содержание писем Купера. Им неизвестно было письмо Купера Дикерсону, в котором говорится о «холере, гремучих змеях, москитах, факирах всех и всяких родов - азиатских и европейских, папистских и протестантских». Но и того, что было известно церковникам, было достаточно для звериной ненависти к нему. Темным пятном в политической биографии Купера являются его выступления против северян, в защиту рабовладения. Купер открыто называл свое учение материализмом и считал «истину доктрины материализма столь же непреложной, как то, что золото тяжело, чернила черны, вода жидка. В центре философских интересов Купера проблема души и тела, обоснование материалистического тезиса «материя мыслит». В своей полемике против Мальбранша, Лейбница, кембриджских платоников, метафизики Декарта и шотландской школы он подвергает критике идеалистическое учение о нематериальной субстанции и доказывает зависимость психических актов от физических процессов, в частности от деятельности мозга. В соответствии с материалистическим решением психофизической проблемы Купер отвергал врожденные идеи и отрицал бессмертие души.
Энтузиазм литературы периода борьбы за независимость нашел свое отражение в памфлетах, являвшихся самой популярной формой политической литературы того времени. В этот период было опубликовано более 2000 памфлетов. Они приводили в восхищение патриотов и представляли собой угрозу лоялистам; памфлеты служили своего рода драматическими произведениями, поскольку их часто публично зачитывали для того, чтобы наэлектризовать аудиторию. Американские солдаты читали их вслух в лагерях; сторонники английского владычества на глазах у всех разводили из них костры.
Сто тысяч экземпляров памфлета Томаса Пейна "Здравый смысл" были распроданы в первые три месяца после его публикации. Он и теперь приводит в волнение читателей. "Дело Америки во многом является делом всего человечества", писал Пейн, выражая идею американской исключительности, которая до сих пор пользуется большой популярностью в США. Она заключается в том, что, поскольку Америка представляет собой эксперимент в области демократии, страну, теоретически открытую всем иммигрантам, в определенном, основополагающем смысле судьба Америки предвосхищает судьбу всего человечества.
В демократическом обществе политическая публицистика должна быть ясной. Только в этом случае она сможет привлечь к себе внимание избирателей. Для того, чтобы иметь хорошо информированных избирателей, многие из отцов-основателей выступали за введение всеобщего образования. Одним из проявлений активной, хотя и не отличавшейся особой утонченностью, литературной жизни стал рост газетного дела. В период борьбы за независимость в Америке читалось больше газет, чем в какой-либо другой стране мира. Наличие иммиграции также диктовало им простоту стиля. Ясность имела очень большое значение для новоприбывших, у которых английский мог быть вторым языком. Проект Декларации независимости, написанный Томасом Джефферсоном, ясен и логичен. Однако работавший при нем комитет внес в этот документ изменения, сделавшие его еще проще. "Записки федералиста", написан-ные в поддержку Конституции, также представляют собой понятные, логически построенные доводы, пригодные для обсуждения в демократическом обществе.
Дата добавления: 2015-01-30; просмотров: 107 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |