Главная страница | Контакты | Случайная страница Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Социально-психологическая помощь детям, пережившим насилие в семье. Условия для эффективной терапии

Насилие, пережитое в семье, оказывает огромное влияние на все дальнейшее психическое развитие ребенка, затрагивает как эмоциональную, так и интеллектуальную и поведенческую сферы. Последствия могут быть очень серьезными, потому что развитие ребенка в большой степени происходит как бы через призму опыта его родителей. Именно от них зависят его интеллектуальное, эмоциональное и социальное развитие, представления о мире и о себе. Насилие со стороны родителя или другого близкого человека воспринимается как подлое предательство, мир перестает быть устойчивым и безопасным. Все развитие ребенка искажается, как в кривом зеркале: ведь для ребенка каков родитель, таков и весь мир, и он сам.

Дети, ставшие жертвами жестокого обращения в семье, нуждаются в своевременном оказании профессиональной помощи. Переживаемое в настоящий момент или пережитое в прошлом насилие может привести к развитию серьезных психологических затруднений. Профессионал, оказывающий помощь детям, не может рассчитывать, что эти трудности исчезнут вдруг или постепенно, но сами по себе. В то же время в нашей стране многие специалисты, работающие с детьми, все еще придерживаются точки зрения, что изменения социальной среды (например, помещение ребенка в детский дом, приют) достаточно для того, чтобы компенсировать психологическую травму, связанную с испытанным насилием. В реальности удаление ребенка из опасной ситуации далеко не всегда смягчает последствия травмы и даже может создавать дополнительные проблемы, например вызывать сепарационную тревогу (тревогу отделения от значимых близких). Удаление ребенка из среды, в которой он пережил насилие, должно являться не окончанием процесса реабилитации, а его началом. При этом необходимо помнить, что оказание помощи детям, пережившим насилие в семье, является одной из наиболее трудных задач и психологии, и социальной работы: дети, пережившие насилие, и их семьи испытывают широкий спектр проблем, и для специалиста, призванного оказать им помощь, эта задача может быть чрезвычайно сложной и эмоционально трудной.

Как уже было сказано выше, не существует единого, универсального описания ребенка - жертвы насилия, а следовательно, нет и готового рецепта для оказания этим детям психологической помощи. Можно говорить лишь об основных принципах работы с детьми, пережившими насилие. Дж. Пирс обобщил эти принципы следующим образом.

1. Вмешательство должно быть всесторонним: психолог должен быть способен работать с широким спектром проблемного поведения. Более того, при работе с детьми, пережившими насилие, психолог-психотерапевт может быть вынужден вмешиваться в условия среды и окружения, чтобы предоставить ребенку всеобъемлющую помощь. Ребенка нельзя рассматривать в изоляции от семьи. Нельзя не принимать во внимание социальную ситуацию, в которой в данный момент находится ребенок.
2. Вмешательство должно быть ориентировано на развитие ребенка.
3. Вмешательство должно быть направлено на последствия, проявляющиеся в развитии: жестокое обращение может нарушить способность ребенка справляться с этапными задачами развития и затруднить достижение и освоение последующих этапов. Психолог должен уметь оценивать уровень развития ребенка.
4. Вмешательство должно соответствовать этапу развития: во-первых, в зависимости от стадии развития, на которой имело место жестокое обращение, его психологические последствия могут носить разный характер. Во-вторых, известны случаи, когда ребенок, переживший насилие и получивший помощь психолога, испытывал потребность в возобновлении психотерапии в более позднем возрасте.
5. Вмешательство должно учитывать уровень развития: стратегия терапевтического вмешательства должна соответствовать стадии развития ребенка. Например, использование исключительно речевого подхода может быть крайне фрустрирующим для ребенка младшего возраста или ребенка, страдающего задержкой развития. В таком случае игровая терапия может служить хорошим примером подхода с учетом развития ребенка. Использование того же метода в работе с подростком может оказаться далеко не столь эффективным.

К вышеперечисленным принципам хотелось бы добавить еще один существенный комментарий. Когда в приют или иную службу социально-психологической помощи поступает ребенок, относительно которого известно, что он подвергся насилию, существует большое искушение принять этот опыт за наиболее актуальную проблему, требующую вмешательства, но это не всегда так. Например, для ребенка, поступившего в приют в связи с пережитым насилием, наиболее актуальной может оказаться проблема сепарации (утеря связи) с семьей, особенно с матерью, или проблема тревоги, вызванной новым окружением. Следовательно, еще одним принципом работы с ребенком, пережившим жестокое обращение, является тщательная оценка его состояния на предмет выявления действительно актуальных проблем, имеющихся у него на данный момент, следование за ребенком, постоянная переоценка его потребностей.

В работе с детьми, пережившими насилие, большую роль играет первая фаза терапевтического процесса, фаза установления (или восстановления) доверия, это особенно важно при оказании психологической помощи детям, пережившим сексуальное насилие. Многие дети, поступающие в приюты в связи с пережитым насилием, происходят из так называемых неблагополучных семей, что, возможно, связано с тем, что такие семьи чаще попадают в поле зрения различных правоохранительных и социальных служб, где насилие не является "случайным", единичным эпизодом, но присутствует на протяжении длительного времени как устойчивый паттерн поведения родителей по отношению к ребенку. Исходя из этого можно предположить, что первая стадия развития по Э. Эриксону, когда "развивается параметр социального взаимодействия, положительным полюсом которого служит доверие, а отрицательным - недоверие", протекала неблагополучно, и у ребенка, не получавшего должного ухода и заботы, могло развиться недоверие - боязливость, подозрительность и враждебность - по отношению к миру вообще и к людям в частности. Для других детей непосредственной причиной потери доверия к взрослым может являться отдельный эпизод насилия в семье, так как насилие со стороны близкого человека может подорвать даже сформировавшееся на ранних стадиях базальное доверие. Таким образом, фаза установления доверия между клиентом и психологом в работе с детьми - жертвами насилия принимает особое значение. Также необходимо помнить, что сложившееся доверие может быть легко нарушено, а значит, от психолога требуется особенная осторожность и постоянное подкрепление установленных отношений.

Специалист, в первую очередь, должен сделать все, чтобы обезопасить ребенка. Он может выбрать ту форму работы, в которой он наиболее компетентен, при этом важно, чтобы она соответствовала потребностям ребенка и условиям, в которых она будет проходить.

Распространено мнение, что для того, чтобы быть эффективной, терапия, проводимая с детьми, пережившими насилие, должна быть длительной и аналитически ориентированной. Такая форма работы действительно имеет возможность давать наилучшие результаты, но в условиях приюта, школы, больницы проводить такую длительную терапию затруднительно. И тем не менее помощь ребенок должен получить. Психолог или любой другой специалист, осуществляющий эту помощь, должен сделать все, чтобы обезопасить ребенка, с которым работает. Это относится не только к таким аспектам, как конфиденциальность информации, но и в большой степени к поведению самого психолога. Это основной принцип. Форма, которую принимает вмешательство, не столь важна.

Психолог может выбрать ту форму работы, в применении которой он более компетентен, при этом важно, чтобы выбранная форма работы соответствовала потребностям ребенка и условиям, в которых она будет осуществляться (школа, кризисная служба, приют, поликлиника).

Какой бы метод ни применялся, нужно знать, что главная цель терапии детей, переживших насилие в семье, - помочь им распознать и адаптивно выразить чувства, связанные с пережитым злоупотреблением и пренебрежением. При этом необходимо помнить, что специалист, работающий с ребенком, может испытывать дискомфорт относительно ведения открытого разговора с ребенком о том насилии, которое он пережил, особенно в случае сексуального насилия. Этот дискомфорт может приводить к тому, что психолог удерживает работу на поверхностном уровне, избегает затрагивать тему самого насилия, что особенно легко происходит при использовании невербальных и/или проективных форм работы. В этом случае рано или поздно начнут наблюдаться следующие негативные явления: психолог может начать чувствовать, что работа не двигается и улучшение состояния у ребенка не наступает, в свою очередь, ребенок укрепляется во мнении, что взрослые не хотят знать о том, что с ним произошло, а следовательно, не способны ему помочь. Непроговоренная, непроработанная тема насилия остается "висеть в воздухе", постепенно разрушая терапевтические отношения между психологом и ребенком.

Как правило, выделяют физическое, вербальное, психологическое и сексуальное насилие, при этом вербальное насилие может включаться в понятие психологического насилия.