Читайте также:
|
Провозглашение нации основной ячейкой и движущей силой общественного уст ройства в рамках мировой истории обеспечивает фашизму решение двоякой задачи. С одной стороны, идеологическая система приобретает целеполагание. Смысл моби лизационных усилий вроде бы не сводится к решению чисто прагматических задач, к простой борьбе человека за выживание. Они наполняются общественным идеалом — борьбой за спасение, укрепление, расширение влияния своей нации, выступающей в роли носителя позитивного начала, способного осчастливить человечество (наци онал-социалистический лозунг: "Немецкий дух — весь мир оздоровит"). С другой стороны, приобретал реальные формы необходимый для существования фашизма конкретный враг, на счет которого можно было бы отнести все провалы, неудачи, беды: другая нация — злоумышленник, носитель всех мыслимых и немыслимых отрицательных черт, изверг, питающий зловещие планы. Такой враг полезен для внутренней политики, ибо открывает возможность канализировать недовольство (национальное меньшинство, ведущее подрывную политику). Он не менее важен и во внешней политике — для объяснения причин неудач в международных делах, оправдания агрессивного курса, развязывания военных конфликтов и т.п.
Является ли этатизм неотъемлемой чертой фашистской идеологии и как он соот носится с традиционными консервативными ценностями? Однозначно ответить на этот вопрос трудно. Сами по себе этатизм и связанный с ним социальный патерна лизм не чужды традиционному консерватизму. Ставка на жесткое регламентирова ние общественной жизни как бы предполагает широкомасштабное вмешательство государства в экономическую жизнь и заботу о социально ущемленных гражданах. В некоторых странах классического фашизма (прежде всего в нацистской Германии) этатистская направленность, дополненная патернализмом, прослеживалась очень четко. Однако применительно к другим странам об этатистских склонностях можно было говорить лишь условно. Фашистские партии и движения последующего перио да, особенно современные, все более явно дистанцируются от этатистских установок. Если судить по их сегодняшним документам, то их в первую очередь интересует контроль не столько за экономикой, сколько за общественно-политическими и ин формационными структурами и идеологическо-публицистическими процессами. Может ли быть неэтатистский фашизм, покажет лишь практика (чего, разумеется, никак бы не хотелось).
Сказанное позволяет представить себе обобщенную самохарактеристику фашиз ма, отражающую его идеологические и практически-политические установки. Его цель — возрождение и оздоровление в своей стране "титульной" нации, рассматри ваемой как этническо-биологическое единство, укоренение в ней изначальных, ис конных ценностей, придание ей единственно эффективной формы общественной организации, основанной на приоритете государственных интересов и на жестко структурированной системе управления, замыкающейся на личности единовластно го вождя, исключение любых чужеродных (а следовательно, подрывных, болезне творных) влияний и решение на этой основе всех кризисных проблем, от которых страдает народная общность. Методы фашизма — организация массового движения, его оплодотворение национальным духом, разрушение существующих властных структур, унификация общественной жизни, подавление любых форм противодей ствия с применением, в случае необходимости, самых крайних средств. Его враги внутри страны — национальные меньшинства, прежде всего иммигранты, левые (от коммунистов до социал-демократов) и другие политические партии, отстаивающие принципы демократии и правового государства, вовне — те страны, которые на данном этапе выступают как источник тлетворного влияния, интриг и угрозы без опасности нации.
Какое отношение имеет все изложенное выше к России? Возможен ли вообще российский фашизм? А если "да", то в каких формах он может проявиться и какова вероятность его прихода к власти?
Принято считать, что наше общество обладает устойчивым иммунитетом к фашизму. Для этой позиции есть достаточно оснований. Последняя крупномасштабная война, которую вел Советский Союз, а следовательно — Россия, была, прежде всего, войной с фашистским "Третьим Рей хом". Именно фашистский (нацистский) режим организовал нападение на нашу страну, придал войне особо разрушительные, варварские формы, осуществлял, в духе своих идейных установок, массовое уничтожение населения на оккупирован ных территориях. Неисчислимые потери, понесенные Россией в схватке с немецким фашизмом, инициированные им зверства вызвали в нашем обществе стойкую отрицательную, отторгающую реакцию на все то, что было (или могло быть) связано с фашизмом, в том числе на само слово и связанную с ним символику.
Но иммунитет (особенно социопсихологический) не бывает абсолютным. Всегда существуют элементы системы, в которых иммунитет ослаблен, либо отсутствует вовсе. Разрушающе действует на иммунитет и фактор времени, особенно если воз никают дополнительные обстоятельства, действующие против иммунитета. Судя по ряду признаков, сейчас этот иммунитет ослаб, хотя все еще достаточно прочен, чтобы создавать преграды на пути фашистской угрозы.
Первые сигналы, говорящие о том, что в антифашистском иммунитете появились прорехи, прозвучали в 70-е годы. В начале 80-х годов появления праворадикальных групп фашизоидного типа нельзя было уже не заметить. В зависимости от происхож дения их можно было подразделить на три типа.
Первый образовали спонтанно возникавшие фрондирующие молодежные тусов ки. У их участников обращение к фашистским идеям имело скорее игровой характер, было формой эпатажа властей предержащих, выражением неудовлетворенности су ществующими порядками и официальной идеологией. В дальнейшем активность тусовок такого рода спала. Однако кое-где ядовитые семена дали всходы. Некоторые из участников этих сходок вошли в фашистские организации, возникшие на следу ющем этапе.
Второй сложился несколько позже — в рамках неформального движения проте ста. Решительное неприятие существовавшего режима, господства КПСС и комму нистической идеологии толкнуло некоторых участников этого движения в сторону негативизма крайне шовинистического толка и чисто реваншистской политической ориентации. Среди них вскоре произошла дифференциация: одна часть эволюцио нировала в монархическом и умеренно традиционалистском направлениях, а другая — в сторону "исторического" фашизма.
Третий тип сформировался на базе выходцев из радикально-националистическо го крыла КПСС и ВЛКСМ. Фашизоидные симпатии этих кругов были известны общественности с начала 70-х годов. Благодаря связям и материальным средствам, находившимся в ее распоряжении, эта группа сравнительно быстро заняла заметные позиции в праворадикальном движении. Существует версия, что некоторые ее пред ставители имели связи с официальными силовыми структурами и спецслужбами или даже были инспирированы ими. Убедительно опровергнута она до сих пор не была. Профашистское движение нуждалось в собственной идеологии. Но решить эту задачу было не просто: не имелось ни сколько-нибудь серьезных домашних загото вок, ни соответствующего интеллектуального потенциала. Пришлось обратиться к наиболее доступной — немецкой фашистской литературе ("Майн Кампф" Гитлера, "Мифы XX века" Розенберга), к расхожим антисемитским изданиям, распростра нявшимся германскими властями в русском переводе на оккупированных террито риях СССР. Из нацистских книг списывали целыми страницами.
Однако в условиях непреодоленного антифашистского иммунитета общества тес ная привязка к немецкому образцу была с политической точки зрения невыгодна. Отсюда — поиск почвенных праворадикалистских традиций. В поле зрения оказа лись два политических и идеологических течения.
Первое — фашистские организации, возникшие в 30-е годы в послеоктябрьской российской эмигрантской среде. Но они были дискредитированы своими связями с официальными японскими и германскими кругами. Поэтому на щит было поднято второе течение — черносотенное движение начала века, игравшее заметную роль в политической истории России ("революционеры наоборот"). Однако черносотенное движение не являлось, по сути, ни фашистским, ни профашистским. Оно имело традиционалистско-консервативный характер и как таковое было монополизирова но другими правыми силами. Поэтому черносотенное наследие российские профаши сты унаследовали выборочно, заимствовав у него, главным образом, нутряную нена висть к "умничающим" интеллигентам ("масонам") и евреям. Именно эту сторону черносотенства можно было с полным основанием отнести к "родным", исконным явлениям. Главные теоретики антисемитизма XX в. впервые развернули свою дея тельность не в Германии, а в России. Именно у них — у Дубровина, Крушевана, Пуришкевича — учились немецкие идеологи фашизма.
Дата добавления: 2015-02-16; просмотров: 87 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |