Читайте также:
|
Победа СССР в войне вывела страну в разряд ведущих держав мира. Престиж и значение Советского Союза на международной арене неизмеримо возросли. Так, если в 1941 г. дипломатические отношения с СССР поддерживали 26 стран, то в 1945 г. - уже 52 государства.
Во внутренней политике страны не произошло заметных изменений. Основной задачей СССР в послевоенные годы являлось скорейшее восстановление разрушенного народного хозяйства, перевод экономики на мирные рельсы.
Переход к мирному строительству потребовал реорганизации органов государственного управления. В сентябре 1945 г. был упразднен чрезвычайный орган партийного и государственного руководства - Государственный Комитет Обороны. Его функции вновь были распределены между Советом Народных Комиссаров, ЦК ВКП(б) и Верховным Советом СССР. Но процесс трансформации сверхцентрализованной авторитарной административной системы, сложившейся в СССР в предвоенные и особенно в военные годы, носил во многом формальный характер. По-прежнему вся власть концентрировалась в руках И. В. Сталина, опиравшегося на мощный репрессивный аппарат.
В послевоенные годы режим личной власти Сталина достиг своего апогея. "Краткий курс истории ВКП(б)" и "Краткая биография И. В. Сталина", в написании которых он сам принял участие, превратились в набор непреложных истин, которые все граждане страны должны были изучать, не подвергая сомнению. В этих книгах Сталину приписывались все заслуги в действительных и мнимых достижениях страны и партии, поставившей целью строительство социализма. В 1946-1950 гг. тиражи произведений были самыми массовыми. Каждое высказывание Сталина превращалось в догму, а малейшее сомнение в его непогрешимости жестоко каралось.
Характерным проявлением авторитарности существовавшего в стране режима стала деятельность конституционных органов власти и управления.
По Конституции 1936 г. в качестве высшего общесоюзного. органа государственной власти был учрежден Верховный Совет СССР, первые выборы в который состоялись в декабре 1937 г. Срок полномочий депутатов первого созыва истек осенью 1941 г. Во время войны выборы были отложены, и депутаты Верховного Совета второго созыва были избраны только в марте 1946 г.
Верховный Совет СССР после принятия Конституции 1936 г. номинально стал единственным общесоюзным законодательным органом, состоящим из двух равноправных палат: Совета Союза и Совета Национальностей. Все годы войны советский парламент практически бездействовал.
Верховный Совет СССР лишь оформлял в виде указов принятые высшим партийным руководством страны решения. На сессиях Верховного Совета 1946-1954 гг. депутаты главным образом единодушно одобряли бюджеты страны и отчеты об их исполнении, а также единогласно утверждали указы Президиума Верховного Совета.
В период между сессиями Верховного Совета Президиум становился высшим законодательным органом и высшим исполнительно-распорядительным органом страны; как гласила Конституция, он был избираем и подотчетен палатам Совета. Но на практике он играл другую роль. В состав Президиума входили в основном секретари ЦК ВКП(б) и члены его Политбюро. Этим был обусловлен тот факт, что полномочия и компетенция Президиума Верховного Совета за 1938-1948 гг. были существенно расширены и дополнены. В 1938 г., например, Президиум, кроме толкования законов, издания указов, роспуска палат Верховного Совета и назначения новых выборов, получил право объявлять военное положение в стране, принимать в гражданство СССР и разрешать выход из него. А с 1948 г. Президиум мог денонсировать международные договоры СССР, учреждать ордена и медали, устанавливать почетные звания СССР и воинские звания. Одним из примеров: деятельности Президиума является принятие им в 1950 и 1954 гг. указов о частичном восстановлении смертной казни, отмененной в 1947 г. указом Верховного Совета СССР.
Одной из функций Президиума был контроль за работой подотчетных органов: Совета Министров, Верховного Суда, Генерального прокурора.
Как и Верховный Совет СССР, Президиум только оформлял в виде указов и других актов решения, принятые руководством партии. Ни один вопрос не мог быть поставлен на обсуждение без распоряжения И. В. Сталина. Постепенно работа высшего законодательного органа страны утратила даже видимость соблюдения конституционных норм: реже, чем 2 раза в год, созывались сессии Верховного Совета, а количество заседаний его Президиума, проходивших 3-4 раза в год в первые послевоенные годы, сократилось в 1950 г. до двух, а в 1951 и 1952 гг. - до одного.
Фактическое безвластие, явное падение роли и значения советских органов наблюдались и на уровне местных Советов депутатов трудящихся. Уже во. время войны партийные органы зачастую подменяла их деятельность, нарушались сроки выборов и порядок проведения сессий, отчетность Советов; вопросы, требовавшие коллегиального рассмотрения на сессиях, решались исполнительными и распорядительными органами - исполкомами Советов, их отделами и управлениями, руководившими отраслями народного хозяйства и культурой.
К концу войны около 70% председателей местных Советов и более 50% членов исполкомов были кооптированы, не являясь депутатами. К 1947 г., когда состоялись первые послевоенные выборы, только 42,9% ранее избранных депутатов оставалось в Советах.
Изменения в деятельности Советов в послевоенный период коснулись условий их работы и комплекса поставленных перед ними задач, но органами народовластия они по-прежнему не являлись. Сессии Советов проходили с нарушением установленных сроков, обсуждение проблем носило формальный характер, а высказывавшиеся критические замечания депутатов о работе предприятий или учреждений оставались без последствий.
Депутаты отчитывались перед избирателями только в ходе очередных перевыборов, таким образом, нарушался основной декларированный принцип работы Советов - гласность и подотчетность. Результаты выборов всегда были предопределены заранее, согласованы с партийным руководством соответствующего уровня.
В соответствии с законом от 15 марта 1946 г. высший исполнительно-распорядительный орган - СНК СССР и наркоматы были преобразованы в Совет Министров СССР и министерства. Осуществление реорганизации органов управления подчеркивало возрастание роли и значения исполнительной власти, перенесение акцента на государственные структуры при их полном слиянии с партийным аппаратом.
Председателем Совета Министров СССР в 1946- 1953 гг. по-прежнему являлся И. В. Сталин, а затем по 1955 г. - Г. М. Маленков. Партийное руководство деятельностью аппарата государственного управления проявилось в принятии совместных постановлений ЦК партии и Совета Министров СССР по наиболее важным вопросам, а поскольку абсолютное большинство министров были членами или кандидатами в члены ЦК, разногласий между правительством и ЦК партии при этом не возникало.
За годы войны создание многочисленных комитетов, управлений, главков и советов привело к резкому разбуханию госаппарата, поэтому в 1946-1947 гг. Совет Министров предпринял ряд попыток приостановить этот процесс, сократив количество учреждений и запретив создание новых.
Для повседневного руководства подведомственными учреждениями и организациями в 1944 г. было создано Бюро СНК СССР, преобразованное в марте 1953 г. в Президиум Совета Министров. Бюро стало преемником Экономического Совета при СНК СССР - постоянной комиссии, оперативно осуществлявшей хозяйственное руководство.
Центральными отраслевыми органами государственного управления стали преобразованные в 1946 г. из наркоматов министерства, во главе которых стояли члены правительства. Они осуществляли исполнительную и распорядительную деятельность, руководили отдельными отраслями народного хозяйства и культуры.
Основными являлись министерства: иностранных дел, вооруженных сил (в 1950-1953 гг. - военное и военно-морское), финансов, внутренних дел, госбезопасности, госконтроля, тяжелого, транспортного и строительного машиностроения, приборостроения, станкостроения, министерства в сфере топливной промышленности и энергетики, а также медицинской, лесной, химической, легкой, рыбной, пищевой промышленности, промышленности стройматериалов, пять центральных ведомств транспорта и связи, внутренней и внешней торговли и, наконец, пять министерств, руководивших сельским хозяйством страны.
После войны количество и штаты ведомств сильно возросли. Если в 1945 г. существовало 25 промышленных наркоматов, то уже в 1947 г.' в этой сфере насчитывалось 34 министерства.
Для послевоенного периода характерны неоднократные реорганизации, слияния, разделения министерств, главным образом промышленных. Это обусловливалось специализацией промышленности, которая вела к разукрупнению министерств и разбуханию их аппарата. Аппарат управления, оторванный от производства, вырос за 1928-1955 гг. в промышленности с 300 тыс. до 2300 тыс. человек, то есть почти в 7 раз. А численность промышленных рабочих за это время возросла в 4,5 раза.
В марте 1953 г. была проведена общая реорганизация союзных министерств: вместо 24 осталось 11 укрупненных ведомств, их штаты были сокращены.
Наряду с министерствами существовали плановые и снабженческие органы: Государственная плановая комиссия (Госплан), Государственный комитет по материально-техническому снабжению народного хозяйства (Госснаб), Государственный комитет по внедрению передовой техники в народное хозяйство (Гостехника) и др. По мере усложнения задач руководства народным хозяйством эти органы неоднократно подвергаются перестройке - слияниям и разукрупнениям.
После смерти Сталина перед страной стал выбор, по какому пути идти. Во главе страны оказались Маленков, Берия и Хрущёв. Попытка Берия продолжить сталинский замысел политической реформы и передать управление от вырождающихся партийных органов государству, была пресечена его убийством, организованным Хрущёвым. В условиях демонтажа сталинского самодержавия, возникла первая крупномасштабная реорганизация советской системы управления в послевоенные годы. В ее основе лежал отказ от принципа отраслевого управления в пользу территориального. Многие посылы хрущевского времени имеют продолжение и в настоящем, а сама победа Хрущева была в значительной степени победой стоящих за ним элитарных групп.
Показательно решение Хрущева устроить в 1959 году в Москве “Выставку достижений США” - на которую США приперли не только шикарные автомобили и цветные телевизоры, но даже целый дом якобы “простого американского фермера”. Вот как нашу интеллигенцию и партийную номенклатуру совращали “красивой жизнью капиталистов”. Вот где истоки предательства и последующего развала СССР.
Считать, что это делалось по недомыслию - наивно. Троцкистский недобиток сознательно разлагал идеями потребления и вещизма советское общество. Уже в 1953 г. можно выделить несколько разломов в элитарных группировках, которые определили приход к власти Хрущева.
Первый разлом - конфликт между партийной и государственной вертикалями власти.
Молотов в своих воспоминаниях указывал на то, что ошибкой Сталина являлся тот факт, что он не обеспечил политического преемства, не оставил наследника. Несколько человек реально претендовали на власть. Хрущев включился в эту борьбу.
То, что к власти придет Хрущев, вовсе не было очевидным. Весомость политических фигур в то время можно было определить по своеобразному индикатору - перечню присутствующих на официальных приемах, приемах различных иностранных делегаций. Последовательность политических фигур, которые шли в этом перечне, отражала их политическую значимость. В начале 1953 года Хрущев занимал только 8 позицию. Летом того же года уже 5, но все-таки он был не первым. Утверждение Хрущева в должности первого секретаря ЦК, безусловно, повышало его статус, но вовсе не означало его первенство в советской политической иерархии.
Показательно и расположение подписей на постановлениях: подпись председателя совета министров Маленкова была выше, чем подпись первого секретаря ЦК Хрущева. Маленков считался в этой негласной иерархии более значимой фигурой, чем Хрущев. Кроме столкновения личностей, здесь наблюдалось противостояние двух элитарных группировок. Первая группа - группа, ориентированная на Совет министров, а вторая - партийная элита. Имело место противоборство партийной и государственной группировок. Маленков - председатель Совмина, и Хрущев - первый секретарь ЦК, в данном контексте находились по разные стороны баррикад.
В сталинские годы центр тяжести был перенесен от партийных структур на структуры государственного управления. С 1939 по1952 гг. партийный съезд не созывался. Это беспрецедентно длительный период в советской истории. В 30-е годы количество членов партии сокращалось. Для сравнения, в хрущевские времена оно возросло на 69%.
Слова Берии как нельзя лучше отражают структуру разделения власти при Сталине: «Пусть Совмин все решает, а ЦК пусть занимается кадрами и пропагандой». Шансы Хрущева при таком раскладе были минимальны. Хрущев должен был сделать ставку на возвращение власти партийному аппарату.
Маленков выступил против выдачи партийным деятелям заработной платы «в конвертах», обвинив их в коррупции. Партийные функционеры были этим очень недовольны. И тогда они сделали ставку на альтернативу Маленкову - Хрущева.
Хрущев должен был принять некие экстраординарные действия, чтобы обыграть своих противников. Многие действия Хрущева становятся понятными, если рассматривать их через призму этой политической борьбы. К примеру, упразднение министерств и введение совнархозов. Управленческий потенциал страны, естественно, понизился. Многие сравнивают этот шаг с возвращением к управленческой системе, существовавшей до Ивана Грозного.
Разоблачение культа личности Сталина также потребовалось Хрущеву в этой борьбе за власть, потому что только лидер мог выступить с таким идеологически резонансным заявлением.
Дело было, прежде всего, именно в заявлении, а не в реальных механизмах реабилитации. 80% заключенных к ХХ съезду уже были реабилитированы. Выступая с таким заявлением, Хрущев старался показать себя инициатором реабилитации.
Хрущев также спровоцировал разделение партийных комитетов на комитет управления промышленностью и сельскохозяйственный комитет. Таким способом партийным структурам пытались придать функции, которые раньше выполняли государственные институты власти.
Троцкистская политика Хрущева
Второй разлом в рядах политических деятелей - это разлом между правым и левым идеологическим уклоном. Победа Сталина над левой оппозицией в лице Троцкого и правой оппозицией в лице Бухарина не уничтожила эти направления. Они продолжали существовать неофициально как направления мысли и как внутренние убеждения ряда деятелей. Правый уклон представлял Маленков, в политике которого четко прослеживалась реабилитация нэповских принципов развития страны. Хрущев определил позицию Маленкова как «отрыжку правого уклона».
Хрущевская модель развития страны была иной. Сейчас историки пытаются представить ее нам как некую либеральную модель. Ничего подобного! Она в значительной степени аналогична троцкистской позиции. Этот факт находит подтверждение в биографии Хрущева. Как известно, одно время он был троцкистом. В 1957 году это было поставлено ему в вину Кагановичем. Хрущев это объяснял ошибками молодости. Однако многие троцкистские компоненты четко прослеживаются в политике Хрущева: идея создания аграргородов, ликвидация частной промысловой кооперации, получившей развитие в сталинские годы, укрупнение колхозов и ликвидация малонаселенных деревень, возрождение воинствующего безбожия, дерусификация в национальных республиках, леворадикальная риторика во внешней политике. Таким образом, модель Троцкого была взята на вооружение Хрущевым.
Антирусская риторика
Третьим разломом было разделение элиты на русофильскую и национал-сепаратистскую группировки. При Сталине лидировала русскоориентированная группировка. При Хрущеве пошел откат в обратном направлении. Термины, связанные с русским народом, само слово «русский» минимизируется при Хрущеве. Возвращается старая риторика - пролетарский интернационализм.
Многие земли, населенные преимущественно русскими, были переданы в состав республик. Начались гонения на русскую православную церковь. 33,9% членов ЦК были с Украины.
Хрущев извлек выгоду из перегруппировки политической элиты. Опираясь на определенные группировки, он и пришел к власти.
Десталинизация
Каковы же результаты хрущевского правления?
Победив в войне, восстановив народное хозяйство в рекордно короткие сроки, советский народ пребывал в пассионарном состоянии, готовый к новым великим свершениям. Однако правление Хрущева внесло некий надлом в менталитет народа. Проследить это можно в демографии. В этот период общий коэффициент рождаемости резко упал, увеличилась смертность. Только 90-е гг. могут сравниться с этим временем по столь стремительному падению рождаемости. Случайно ли? Хрущевская политика десталинизации привела к тому, что народ, потерявший смысл жизни, смысл коллективного бытия, ценность своего прошлого, неразрывно связанного с великой победой, ответил на это демографическим упадком. Естественный прирост населения в начале хрущевского правления составлял 1,6% в год, а в 1964 году уже 1,1%. Снижение демографических показателей здесь налицо.
Значительное влияние на политику Сталина оказала перепись 1937 года, когда выяснилось, что 56,7% жителей страны позиционируют себя как религиозное население. 20% населения отказались дать информацию о своей религиозной принадлежности. Можно предположить, что и они имели определенную принадлежность, несмотря на то, что это преследовалось. Как мы видим, большая часть населения Советского Союза была религиозна.
В хрущевские годы начинается новое масштабное выступление против церкви. Выходит ряд постановлений, которые указывают на недостаток атеистической пропаганды, содержат оскорбления в адрес священников, аргументы типа «Гагарин в космос летал, Бога не видел». Более тысячи человек были посажены за религиозные убеждения. За хрущевское десятилетие число церковных приходов резко сократилось - с 20 тысяч до 8 тысяч. Закрывались храмы, семинарии, уничтожались памятники культуры, связанные с религиозной русской традицией. Слова Хрущева, сказанные им иностранному журналисту: «Через 20 лет я покажу последнего советского попа», отражают позицию Хрущева и динамику изменения мировоззрения людей той эпохи.
Эксперименты Хрущева
Первоначально в 50-х гг. были продемонстрированы достаточно высокие показатели в экономике. Сказывалась инерция, с которой действовал механизм экономического развития, сложившийся еще до 1953 года. По многим свидетельствам, этот механизм был так отлажен, что высокие результаты демонстрировались бы даже в случае полного отсутствия руководства страны.
Но с начала 60-х гг. все принципиально изменилось. Эксперименты Хрущева, спровоцировавшие снижение управляемости экономикой, привели к обвальным результатам. Если в 1953 году рост ВВП составлял 10,6%, то к концу правления Хрущева эта цифра снизилась до 7%. Рост фондов сокращается с 11% до 8,7%. В начале 50-х годов вводились в эксплуатацию 4,8 тысяч промышленных объектов в год, к концу хрущевского периода - 2,8 тыс.
Не секрет, что наша страна находится на экспортно-сырьевых рельсах развития. Однако динамика перехода на сырьевую основу экспорта начала развиваться именно в хрущевские годы. С 3,9% доля экспорта сырья возросла до 16,2%. Вектор был задан при Хрущеве, и позже эта цифра только продолжала расти.
Когда Хрущев положил начало целинной эпопее, этот путь дал поначалу положительные результаты. Но что случилось с традиционными зонами развития сельского хозяйства? Там производство зерна упало с 80,9 до 73,1 млн. тонн.
Углублению кризиса русской деревни значительно способствовала хрущевская политика укрупнений. Из 124 тыс. колхозов к концу правления Хрущева было образовано 38 тыс. колхозов. Не пощадили малонаселенные деревни с традиционным укладом, хранителей той самой русской индивидуальности, которая была утеряна и к которой сейчас апеллируют как к чему-то ушедшему.
Началось новое наступление на личные приусадебные хозяйства. И здесь тоже показательны цифры: доля в товарной продукции животноводства с 50% сократилась до 19%.
Известны погромы Хрущева в отношении творческой интеллигенции. Но также имело место и сокращение количества ВУЗов, связанное также с политикой укрупнения, сокращение количества музеев, библиотек. Эти факты являются малоизвестными, однако они четко прослеживаются, стоит только обратиться к статистике.
С 1947 года последовательно шло сокращение цен. Однако в хрущевское время процесс пошел в обратном направлении. Например, стоимость мяса в 62 году увеличивается на 25-40%, масла - на 50%. Это привело к демонстрациям, которые состоялись в нескольких городах. В частности, в Новочеркасске рабочая демонстрация закончилась расстрелом. Разгоны демонстраций с применением силы были обычной практикой при Хрущеве.
Внешняя политика Хрущева
Внешнюю политику Хрущева можно охарактеризовать как геополитический надлом. Одной из главных ошибок Хрущева стала потеря сильного союзника - Китая. Здесь есть и вина Мао, однако, вина Хрущева более чем очевидна: нелицеприятные высказывания в адрес Мао, личные оскорбления в адрес председателя КПК. Без Китая расстановка политических сил стала принципиально другой.
Во многих странах наблюдался массовый выход из Компартии, советский проект в лице СССР терял свою популярность.
Без какой-либо компенсации выводились советские войска из Австрии, из Порт-Артура. Из Финляндии была выведена база, за которую были отданы тысячи жизней советских солдат во время Второй мировой войны. В хрущевские годы было сделано заявление о том, что СССР готов рассмотреть возможность возвращения Японии Курильских островов, которое до сих пор является поводом для поднятия этого вопроса японской стороной.
Риторика Хрущева в адрес Запада, содержащая унизительные высказывания типа «мы вас похороним, покажем Кузькину мать» и прочие, никак не способствовала укреплению позиции СССР в мировой политике. Западные корреспонденты, конечно, не знали, что Хрущев имел в виду слова Маркса, который называл пролетариат могильщиком буржуазии.
Внешняя политика Хрущева была политикой блефа, балансировкой на грани ядерной войны.
Итоги хрущевского десятилетия
Возникает вопрос: а можно ли охарактеризовать правление Хрущева как «оттепель»?
Потепление в международных дипломатических отношениях было мнимым, степень напряженности значительно возросла. Бездарная внешняя политика Хрущева «аукается» нам до сих пор.
Что касается внутренней политики, количество заключенных в хрущевские годы сопоставимо с количеством заключенных в 50-е гг. Реабилитация политзаключенных, о которой так любят говорить нам историки, имела место, однако, наряду с этим, начали активно сажать за религиозность и инакомыслие.
Хрущев развалил доставшуюся от Сталина стабильную экономику страны, свел на нет управленческий потенциал государства.
Здесь уместно вспомнить слова Мао: «Сталина, безусловно, можно было критиковать, его нельзя было убивать». Хрущев пытался сделать политику на отрицании великого прошлого. Он пришел к власти во многом за счет очернения облика Сталина, за счет разрушения его великих достижений. Естественно, это отразилось на экономике и политике страны, привело к регрессу.
Основной урок хрущевского десятилетия можно выразить так: народ, отрицающий свое прошлое, не имеет будущего.
Смещение Хрущева со своего поста и приход к власти Л.И. Брежнева означало победу консервативного крыла советского руководства, которое сочло, что реформы зашли слишком далеко и начали выходить из под контроля. Впрочем, несмотря на отдельные попытки реанимации сталинской политической системы, новая генерация руководителей отнюдь не собиралась возвращаться к порядкам 30 - 40-х гг. "Жесткий" вариант сталинизма уже не мог быть осуществлен: слишком велика была инерция разоблачений; да и сам аппарат не желал возвращения тоталитарных форм контроля, поскольку, в этом случае, его деятельность также оказывалась в сфере такого контроля. Фактически, дело свелось к отказу от большинства дальнейших реформ, за исключением хозяйственной (однако и она вскоре была свернута). Не желая новых крупных потрясений, консерваторы стремились всеми силами стабилизировать режим, опорной социальной базой которого стал растущий слой чиновничества.
Казалось бы, эта задача не могла быть разрешена, поскольку речь шла не об обычном кризисе, а о всеобщем, о кризисе самой системы, лишенной реальных экономических стимулов к труду, следствием чего были низкая эффективность производства, бесхозяйственность, низкое качество продукции, медленное внедрение новой техники и новых технологий, приводивших к нарастающему падению темпов роста и все большему отставанию от ведущих держав мира. Но, не осознавая коренных причин отставания и полагая, что сложности развития носят частный лишь характер, советские лидеры ставили перед страной все более нереальные задачи соревнования со всем западным миром. К тому же значительная часть ресурсов направлялась не на подъем потребительского сектора, а на увеличение производства вооружений с целью поддержания военно-политического равновесия в мире. Таким образом, низкая эффективность экономической системы СССР в целом и нереалистичные цели, выдвигаемые перед ней, с неизбежностью вели страну сначала к замедлению, а затем - и к прекращению развития, чреватому новой всеобщей дестабилизацией.
Но желанная стабилизация все же состоялась. Причинами тому стало благоприятное стечение ряда обстоятельств: во-первых, отказ от резких шагов в проведении политики вызвал благожелательное отношение к руководству как со стороны государственного аппарата, так и большинства рядовых граждан СССР, не успевавших адаптироваться в быстро меняющемся хрущевском мире и поддержавших поэтому линию нового руководства, а во-вторых, сложилась крайне выгодная для СССР внешнеэкономическая конъюнктура, позволившая компенсировать принципиальную неэффективность советской экономики. Энергетический кризис в западных странах, вызванный резким ростом цен на энергоносители, прежде всего, - нефть и газ, совпал с обнаружением в Советском Союзе значительных и относительно дешевых запасов этих энергоносителей. Пользуясь громадной разницей между стоимостью производства нефтепродуктов в СССР и их продажной ценой, советское руководство сумело получить значительные денежные средства (так называемые "нефтедоллары") от их экспорта в Западную Европу. Благодаря им в течение сравнительно долгого времени удавалось поддерживать, хотя и на весьма низком уровне, некоторый рост материального благосостояния населения.
Относительное благополучие создавало иллюзию правильности выбранного пути, поэтому проблемы, стоящие перед страной, не только не разрешались, но, напротив, имели тенденцию к нарастанию. Постоянно увеличивался и без того громоздкий бюрократический аппарат государственного управления. Практически полностью была восстановлена жесткая централизация управления экономикой. В то же время, эффективность управленческих решений неизменно падала. Возрастала бюрократизация и формализация аппаратной деятельности. Наконец, наиболее очевидным признаком разложения стала массовая коррупция чиновничества.
Все это увеличивало пропасть между обществом и властью. Все очевиднее становилась общественная и социальная апатия, разочарование в выдвигаемых руководством целях
48. Период застоя в СССР: причины, сущность, противоречия, итоги (70-е – первая половина 80 - х)
Если десятилетие Хрущева прошло под знаком реформ, шумных политических, идеологических и хозяйственных кампаний, то двадцатилетие, от середины 60-х до середины 80-х гг., когда политическое руководство страны возглавлял в основном Л.И. Брежнев, называют временем застоя — временем упущенных возможностей. Начавшееся достаточно смелыми реформами в области экономики, оно закончилось нарастанием негативных тенденций во всех сферах общественной жизни, застоем в экономике, кризисом общественно-политической системы.
Справедливости ради следует отметить, что проводимая в этот период времени экономическая политика провозглашала цели, соответствовавшие духу времени. Она должна была обеспечить значительный рост материального благосостояния советского народа на основе интенсификации общественного производства, главным средством которой выступал научно-технический прогресс.
К началу 70-х гг. определились основные направления научно-технической революции. К ним относились:
- создание новых типов автоматизированных технологических процессов производства (синтез механики и электроники) и автоматизированных систем управления на базе интеграции достижений электроники, приборостроения, электронно-счетного машиностроения, новых подотраслей станкостроения, связанных с созданием робототехники и гибких автоматизированных систем, лазерной техники и средств связи;
- освоение на базе достижений аэрокосмической техники новых систем транспортирования, информации, управления, методов научных исследований;
- разработка все более разнообразных по сочетанию их свойств материалов, специализированных по целевому назначению, новых конструкционных материалов, многокомпозиционных, керамических, сверхчистых и др.;
- расширение и совершенствование энергетической базы производства на основе развития атомной энергетики, биоэнергетики, гео- и гелиоэнергетики;
- создание на базе достижений генной инженерии биотехнологических производств, появление бионики.
На каждом из этих направлений новые отрасли внесли за 70—80-е гг. существенный вклад в развитие и совершенствование производства, главным образом передовых индустриальных стран. Началось осуществляться поступательное движение в таких важнейших сферах, как комплексная автоматизация производства и управления, электронизация и биотехнологизация хозяйственной деятельности, использование ядерной энергетики, исследование и освоение космического пространства и Мирового океана. Новые отрасли создали ориентиры экономики будущего, перехода мирового хозяйства в электронный, ядерный и космический век.
Все эти аспекты участия новых отраслей в научно-техническом развитии капиталистического общества наиболее ярко проявились в США, Японии и ФРГ. В нашей стране при разработке научно-технической политики были учтены не все тенденции НТР. Не улавливая особенностей нового ее этапа, руководство СССР долгое время считало необходимым сосредоточить внимание на развитии лишь главного направления научно-технического прогресса. Таковой с самого начала была выделена автоматизация производственных процессов. Признавалось, что именно она таит в себе возможность преобразования материального производства, управления и достижения многократного повышения производительности труда. Утверждалось также, что в комплексной автоматизации в концентрированном виде находят свое материальное воплощение важнейшие достижения естественных и технических наук XX в.
Выделение одного направления НТП вместо целого комплекса, как этого требовала научно-техническая революция, явилось очередным просчетом. Справедливости ради следует отметить, что и в сфере автоматизации, несмотря на провозглашенную приоритетность, не было достигнуто ощутимых результатов. Во многом это было обусловлено отсутствием конкретных мер по структурной перестройке экономики.
Особенно остро стала ощущаться потребность в ускорении темпов научно-технического прогресса в 70—80-е гг. На партийных съездах принимались решения о необходимости смещения акцентов в экономической политике посредством перенесения центра тяжести с количественных показателей на качественные. Признавалось, что экстенсивные факторы роста народного хозяйства себя исчерпали и ведут к застою, что необходимо активнее развивать отрасли, определяющие научно-технический прогресс. При этом выдвигались грандиозные задачи: в течение 70-х гг., всего лишь за одно десятилетие, перевести экономику на качественно новую стадию расширенного воспроизводства, а в 80-е гг. — завершить перевод экономики на путь интенсификации; вывести все отрасли народного хозяйства на передовые рубежи науки и техники; добиться значительного увеличения производительности труда, позволяющей обеспечить 85—90% прироста национального дохода.
Вместе с тем, на фоне масштабных целей довольно традиционно выглядели средства их достижения. Надежды возлагались на претворение в жизнь сформулированной на XXIV съезде партии и подтвержденной в решениях последующих съездов задачи — «органически соединить достижения научно-технической революции с преимуществами социализма». Причем имелось в виду упор сделать на факторы идеологического характера, а также централизованные методы руководства. Под преимуществами социализма подразумевалось не что иное, как планомерность развития экономики, централизация ресурсов, социалистическое соревнование и т. д. В использовании подобного тезиса проявились стремления руководства страны необоснованно преувеличить потенциальные возможности социалистического строя, избежать необходимости внедрения экономических стимулов, разрушающих сложившуюся чрезмерно централизованную систему управления.
Нельзя отрицать, что в стране велась определенная работа по осуществлению технической реконструкции. Если в 1971 г. в промышленности действовало 89 481 механизированная поточная линия, то в 1985 г. — 161601; автоматических линий соответственно 10917 и 34278. Число комплексно механизированных, автоматизированных и комплексно-автоматизированных участков, цехов, производств возросло за этот период с 44248 до 102140, а подобных предприятий — с 4984 до 7198.
И тем не менее резкого поворота в повышении эффективности производства не произошло. Решения XXIV—XXVI съездов партии оставались, по существу, только директивами. Провозглашенный ими курс на интенсификацию на протяжении 70-х гг. сколько-нибудь заметных результатов не дал. Хуже того, ни в девятой, ни в десятой пятилетках промышленность с планами не справилась (равно как строительство и сельское хозяйство). Десятая пятилетка вопреки декларациям, так и не стала пятилеткой эффективности и качества.
Не удалось исправить положение и в первой половине 80-х гг. Экономика по инерции продолжала развиваться в значительной мере на экстенсивной основе, ориентировалась на вовлечение в производство дополнительных трудовых и материальных ресурсов. Темпы внедрения средств механизации и автоматизации не отвечали требованиям времени. Ручным трудом к середине 80-х гг. было занято около 50 млн. человек: примерно треть рабочих в промышленности, более половины — в строительстве, три четверти — в сельском хозяйстве.
В промышленности продолжались ухудшаться возрастные характеристики производственного оборудования. Не приводило к повышению эффективности осуществление мероприятий по новой технике — фактические затраты возрастали, а прибыль сокращалась.
Как следствие, серьезно снизились темпы роста производительности труда и некоторые другие показатели эффективности. Если сравнить среднегодовой прирост важнейших народнохозяйственных показателей, то можно заметить, что он уменьшался от пятилетки к пятилетке. Так, по национальному доходу, используемому на потребление и накопление, произошло снижение с 5,1% в девятой пятилетке до 3,1% в одиннадцатой пятилетке, по продукции промышленности соответственно с 7,4 до 3,7%, по производительности общественного труда — с 4,6 до 3,1%, по реальным доходам на душу населения —с 4,4 до 2,1%.
Тем не менее, острота надвигавшегося кризиса в 70-е гг. была сглажена нежданно обрушившимся на страну богатством в виде нефтедолларов. Конфликт между арабскими государствами и Израилем, вспыхнувший в 1973 г., привел к резкому взлету цен на нефть. Экспорт советской нефти стал приносить огромный доход в валюте. На нее закупались товары широкого потребления, что создавало иллюзию относительного благополучия. Огромные средства были потрачены на закупку целых предприятий, комплексного оборудования, технологий. Однако низкая эффективность экономической деятельности не позволила разумно распорядиться неожиданно возникшими возможностями.
Экономическая ситуация в стране продолжала обостряться. Неэффективная экономика оказалась неспособной решить проблемы повышения уровня жизни трудящихся. Фактически была провалена задача, поставленная в 1971 г. на XXIV съезде КПСС, — значительно усилить социальную ориентацию экономики, увеличив темпы развития отраслей народного хозяйства, производящих предметы потребления. Остаточный принцип распределения ресурсов — вначале производство, а только потом человек — доминировал в социально-экономической политике.
На социальное развитие общества отрицательное влияние оказывала и нерешенность продовольственной проблемы, которая напрямую зависела от состояния сельского хозяйства. За 1965— 1985 гг. в него было вложено 670,4 млрд. руб. Результат был неутешителен. В восьмой пятилетке прирост валовой продукции составил 21%, в девятой — 13, в десятой — 9, в одиннадцатой — 6%. Наконец, в 1981—1982 гг. темпы развития составили 2—3% и были самыми низкими за все годы Советской власти (исключая периоды гражданской и Великой Отечественной войны). Возникли и обострились многие диспропорции в народном хозяйстве. Страна, располагающая огромными ресурсами, натолкнулась на их нехватку. Образовался разрыв между общественными потребностями и достигнутым уровнем производства, между платежеспособным спросом и его материальным покрытием.
Недооценка всей остроты и неотложности перевода экономики на интенсивные методы развития, активного использования в народном хозяйстве достижений научно-технического прогресса привели к накоплению негативных явлений в экономике страны. Призывов и разговоров на этот счет было немало, а дела практически стояли на месте. От съезда к съезду, от пятилетки к пятилетке выдвигались все новые и новые задачи в области НТП. Большинство из них так и осталось не достигнутыми.
Среди них — решение структурной перестройки экономики. На протяжении десятилетий советская экономика сохраняла свою макроструктуру, основные характеристики которой практически не изменялись. Это, во-первых, постоянное экстенсивное наращивание производства первичных ресурсов и в целом производства средств производства в ущерб развитию потребительских отраслей и нематериальных производств. Во-вторых, чрезмерно централизованный механизм распределения и перераспределения всех видов ресурсов (материальных, трудовых, финансовых) при максимальном сужении области действия товарно-денежных отношений. В-третьих, сверхприоритетное ресурсное обеспечение военно-промышленного комплекса и его доминирование над всеми остальными секторами народного хозяйства.
В итоге советская экономика выглядела довольно противоречиво. С одной стороны, она включала ряд высокотехнологичных, наукоемких направлений производственной деятельности, входящих главным образом в состав военно-промышленного комплекса, с другой стороны, обладала весьма значительной, характерной для стран третьего мира, традиционной сферой с низким уровнем эффективности, слабой конкурентоспособностью, ценовыми диспропорциями, в целом не отвечающими требованиям мирового рынка.
Безусловно, негативные последствия имело и то, что многие решения съездов партии носили половинчатый, не всегда последовательный характер. На XXIV, XXV, XXVI съездах КПСС много говорилось о крайней необходимости технического перевооружения предприятий. Однако машиностроение не получило приоритетного значения, развивалось примерно на уровне всей промышленности. Поэтому материальная база технического прогресса не отвечала возросшим потребностям. Продолжалась старая практика: капиталовложения шли в основном на новое строительство, оборудование же действующих предприятий старело, существующие техника и технологии все более отставали от лучших мировых образцов.
Принимаемые на съездах партии решения в области научно-технического прогресса не связаны были с реальными шагами по расширению и развитию демократических институтов, т. е. механизма, с помощью которого только и можно было привести в движение человеческий фактор и тем самым способствовать выполнению решений.
Напротив, брежневское руководство стало на путь свертывания критики культа личности Сталина и его последствий; решительного пресечения демократического движения, зародившегося в обществе в годы хрущевских реформ. По сути дела эти установки в сфере внутренней политики ориентировали на укрепление методов администрирования в руководстве обществом, усиливали авторитарно-бюрократические тенденции в отношениях между руководителями и подчиненными. Отсутствовал трезвый, научный анализ сложившихся в экономике тенденций. Как правило, замалчивались или вскрывались без необходимой остроты и глубины причины отставания в деле повышения эффективности общественного производства.
Однако самая главная причина связана с сохранением экономического механизма хозяйствования и системы управления, сложившихся в годы довоенных и послевоенных пятилеток, т. е. в период экстенсивного развития народного хозяйства. В последующем действующий механизм хозяйствования и управления экономикой, оставаясь практически в неизменном состоянии, в лучшем случае подвергался лишь частичным, причем незначительным изменениям. Так, меры, предпринятые в ходе хозяйственной реформы второй половины 60-х гг., намеченные сентябрьским (1965 г.) Пленумом ЦК КПСС, не затронули в должной степени фундаментальных основ процесса повышения эффективности производства. Одно направление экономической реформы исключало другое. Наравне с предлагаемым внедрением экономических рычагов управления продолжался процесс усиления централизованного руководства. Механизм хозяйствования и управления экономикой превратился в механизм торможения нашего экономического и социального развития.
Нечто подобное испытали капиталистические страны в 70-х гг. В это время произошло ухудшение условий воспроизводства, вызванное глубоким кризисом структуры капиталистического хозяйства. Хозяйственный механизм перестал стимулировать экономическое развитие в новой ситуации. При этом ощущалась относительная нехватка рискового капитала, который шел на развитие новых отраслей в производстве. Капитал направлялся в более спокойные и прибыльные области, что подрывало долгосрочные перспективы экономического роста и повышения эффективности хозяйства. Переломный период 70-х—начала 80-х гг. характеризовался общим понижением темпов экономического роста, слабой загрузкой производственных мощностей, снижением темпов роста показателей экономической эффективности (в первую очередь производительности труда и капиталоотдачи). Так, если темпы прироста производительности труда в обрабатывающей промышленности США в 1955—1978 гг. составили 2,7%, то в 1978—1979 гг. — 1,45%. В Японии соответственно — 9,26 и 7,05%, в ФРГ — 6,05 и 4,08%, Франции — 5,87 и 5%, в Великобритании— 3,63 и 1,56%.
Капиталистический мир мгновенно отреагировал на происходящие новые явления воспроизводства. И 70—80-е гг. стали временем изменения хозяйственного механизма. Основной упор был сделан на структурную перестройку экономики, на обуздание инфляции и стимулирование капиталовложений. Одновременно были увеличены ассигнования на научные исследования, их централизованное планирование, создана разветвленная система новых государственных органов управления наукой, приняты законодательные акты по ускорению темпов НТП. Так, в США были приняты Закон о новых технологиях Стивенсона-Видлера, налоговый закон экономического оздоровления, Закон о совместном проведении НИОКР и др. В Японии было создано Государственное управление по науке и технике с правами министерства. В ФРГ стало действовать Федеральное Министерство образования и науки, а также Межминистерский комитет по науке и исследованиям.
Изменение спроса и новые возможности НТП, практически равноэффективные для предприятий разных размеров, привели к необходимости преобразовать организационную структуру производства в направлении отказа от гигантомании, понижения границ оптимальных размеров предприятий и придания ей более гибкого характера.
Стали применяться более совершенные формы организации труда и производства. Возрастающие издержки воспроизводства рабочей силы компенсировались за счет ротации работ, расширения трудовых заданий, создания кружков новаторства и качества продукции, применения гибких режимов работы. Под влиянием НТП выросла доля высококвалифицированных рабочих. В сочетании с совершенствованием средств труда это способствовало развитию устойчивой тенденции повышения производительности труда.
Потребности НТР привели к усилению роли государства в экономике. В результате основные секторы и отрасли производственной сферы приспособились к новым экономическим условиям воспроизводства. Ведущие капиталистические страны стали быстро набирать темпы ускоренного экономического развития. В нашей же стране вместо взвешенного анализа сложившейся внутренней ситуации превалировало восхваление достигнутого и замалчивание недостатков.
Оценки внешней политики СССР, равно как и экономической, в 60х—80х гг. также носили апологетический характер, создавая впечатление полного благополучия, достигнутого в данной сфере.
Политическое руководство страны, возглавляемое Брежневым, при определении приоритетов внешней политики, как и прежде, исходило из представлений о том, что человечество переживает длительный исторический период перехода от капитализма к социализму. Капиталистические страны рассматривались как носители агрессивных тенденций, союзники сил реакции, препятствующих развитию прогрессивных преобразований, происходящих в мире.
И все же, несмотря на предпринимаемые попытки со стороны консервативных сил придать внешней политике большую ортодоксальность, курс на тотальную конфронтацию с капиталистическими странами, прежде всего с США, был отвергнут. Высшим приоритетом стало сохранение мира.
Однако путь к разрядке оказался сложным. Мир в середине 60-х гг. не раз нарушался региональными и внутренними конфликтами, в которые в той или иной мере оказывались вовлеченными СССР и США. Холодная война, несколько смягченная инициативами Хрущева, отнюдь не ушла в прошлое, порожденное ею мышление подталкивало к подозрительности, недоверию, к стремлению ответить ударом на удар. Не отличалась особой взвешенностью и политика США и их союзников. В 1965 г. США, оказывавшие военную помощь правительству Южного Вьетнама, распространили военные действия на ДРВ, подвергнув ее бомбардировкам. В 1967 г. разразился конфликт между Израилем и Египтом, Сирией и Иорданией. СССР в этом конфликте поддержал арабские страны, США — Израиль. В 1968 г. СССР ввел войска в Чехословакию во время возникшего политического кризиса, что вызвало негативную реакцию в мире.
И тем не менее между СССР и США существовала сфера общих интересов, связанная с предотвращением ядерной войны. В этом отношении огромную роль сыграла советско-американская московская встреча в 1972 г. на высшем уровне. Она открыла дорогу разрядке международной напряженности. Летом 1975 г. в Хельсинки руководители европейских государств, а также США и Канады подписали Заключительный акт — своеобразный свод принципов межгосударственных отношений, отвечающий требованиям политики мирного сосуществования.
Кроме того, был подписан ряд важных советско-американских соглашений по предотвращению ядерной войны, ограничению ядерного вооружения.
Все это создавало благоприятные возможности для оздоровления международной обстановки, для окончательного преодоления наследия «холодной войны». Однако этого не произошло. Во второй половине 70-х гг. процесс разрядки замедлился, а в начале 80-х мир начал втягиваться в новую «холодную войну», резко усилилась конфронтация между Востоком и Западом.
Ответственность за срыв политики разрядки несут обе стороны: США и СССР. Логика «холодной войны» оказалась сильнее объективной потребности в новом типе международных отношений, утверждаемом разрядкой. В мире стремительно нарастала напряженность. В 1979 г. Советский Союз ввел свои войска в Афганистан, что резко усилило антисоветские настроения в мире.
В конце 70-х гг. начался новый виток гонки вооружений. В ответ на размещение в Европе американских ракет среднего радиуса действия СССР предпринял меры для предотвращения нарушения сложившегося военного паритета. Однако новый виток гонки вооружений наша страна выдержать уже не могла, так как военно-экономический и научно-технический потенциал Запада намного превышал потенциал стран ОВД. К середине 80-х гг. страны СЭВ производили 21,3% промышленной продукции мира, а развитые капиталистические страны — 56,4%. Гонка вооружений могла только разорить страну. Необходимо было искать новые пути для ослабления международной напряженности.
Период застоя был по-своему сложен и противоречив. Общество не стояло на месте. В нем происходили изменения, накапливались новые потребности. Но исторически сложившаяся общественно-политическая система стала тормозить его движение, порождала состояние стагнации.
Дата добавления: 2015-02-16; просмотров: 98 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |