Читайте также:
|
Весь массив научного знания можно поделить на две большие области: науки о природе и науки о человеке. речь пойдет о природе. Природа, понятая в самом общем смысле, - это совокупность всех известных и неизвестных сущностей и закономерностей, не зависящих от мысли и воли человека. Однако изучить природу можно, лишь используя мысль и волю человека, - и здесь важно как можно точнее определить способы применения мысли и воли, а также отделить информацию, которую можно считать объективной, от информации, сформированной под влиянием фундаментальных свойств самого человека.
Естествознание в системе культуры С конца XX в. бытуют два противоположных подхода к оценке роли науки в развитии общества, его материальной и духовной культуры. Представители обоих направлений высоко оценивают роль науки.
Наличие двух ветвей духовной жизни современного общества было замечено известным английским писателем и ученым Ч. П. Сноу. Сноу отмечал разделение научного сообщества на две полярно противостоящие группировки: "Итак, на одном полюсе - художественная интеллигенция, на другом - ученые, и как наиболее яркие представители этой группы - физики. Их разделяет стена непонимания, а иногда - особенно среди молодежи -даже антипатии и вражды. Но главное, конечно, непонимание. У обеих групп странное, извращенное представление друг о друге. Они настолько по-разному относятся к одним и тем же вещам, что не могут найти общего языка даже в плане эмоций. Те, кто не имеет отношения к науке, обычно считают ученых нахальными хвастунами".
В отечественном интеллектуальном сообществе также было замечено имеющееся разделение между естественнонаучной и гуманитарной его частью, что нашло отражение в дискуссии "физиков и лириков" 60-х гг. XX в.
Создание гуманитарных факультетов и кафедр в технических и естественнонаучных вузах было продиктовано стремлением преодолеть недостатки узкоспециального образования и повысить культурный уровень представителей технических специальностей и естествоиспытателей. При этом молчаливо предполагалось, что специальные естественнонаучные и технические дисциплины не несут никакой культурной "нагрузки". Такой подход означал на деле абсолютное противопоставление науки и культуры, а также принижение роли естественных и технических наук по сравнению с гуманитарными науками, искусством и художественной литературой. Делавшиеся при этом ссылки на работу Сноу давали превратное ее толкование. Если Сноу отмечал серьезное отставание гуманитарной культуры от понимания сущности и последствий научно-технической революции, то гуманитарии стремились использовать его работу для компрометации естественных и технических наук, для формирования пренебрежительного отношения к ним, для отрицания гуманистического и философского значения этих наук.
Цивилизация и ее техническая основа при этом рисуются обычно как нечто давящее на природу и человечество, чудовищно громоздкое и тяжелое. Одним из современных авторов, чутко воспринимавшим дух нашего времени, цивилизация ощущалась, например, как существующая "в децибелах заглушек и шумов нашей радиоэлектрической, железобетонной, нефтегазоносной, визжащей транзисторами и тормозами, грохочущей сталью колес и гусениц мегатонной цивилизации". Можно заметить, что хотя такое восприятие индустриальной цивилизации и имеет под собой веские основания, все же оно односторонне, поскольку не учитывает тенденций миниатюризации (нанотехнологии, биологизация, информатизация и т.д.) в современном техническом развитии. При восприятии техники как "грохочущей и мегатонной" совершенно упускают из виду, что между неорганической природой и миром идей и ценностей человека находится мир живого, тесно связанный как с неорганической природой, так и с мирами человека.
На защиту естественнонаучного и технического знания встали представители этих наук и философы, эрудированные в области естествознания и техники. В работах Н. Н. Семенова, В. А. Энгельгардта, Р. С. Карпинской, И. Т. Фролова, Н. Н. Моисеева и многих других была обоснована необходимость не только гуманитаризации технических и естественных наук, но и натурализации гуманизма.
Знакомство с философией природы необходимо для выработки целостного восприятия мира: "Будущие естествоиспытатели и "технари" способны получить навыки целостного восприятия мира, если этот мир не сводится к совокупности вещей, их свойств и отношений, а представляется "человекоразмерным", включающим в себя самого человека. Гуманизация естествознания и технических наук создает сопротивление отрицательным последствиям узкой специализации, способствует развертыванию творческого потенциала личности. Не менее важна философия природы для гуманитариев, сплошь и рядом замыкающихся на своих традиционных подходах к человеку как сугубо социальному существу. В настоящее время безрассудно игнорировать научные данные о природных основах человеческого бытия, а также новейшие направления естественнонаучного исследования, непосредственно выходящие на проблему человека. Зачем гуманитарию естествознание и зачем естествоиспытателю, "технарю" философия человека - эти вопросы должны пронизывать все уровни образования, все его формы"2. Возрождение философии природы и ее модернизацию авторы цитируемой коллективной работы видят в использовании идей и принципов коэволюционного подхода к широкому кругу эволюционных проблем: к эволюции природы (биологических видов), к исследованию проблем глобального развития при анализе сопряженности биологической и культурной эволюции, взаимосвязи в историческом развитии естественно-научных и философских знаний.
Абсолютизация противостояния науки и культуры, естественных и социогуманитарных наук - это отражение кризисных явлений в развитии мирового сообщества. Эти кризисные явления суть геополитические, социально-экономические, энергетические, демографические, экологические сложности и противоречия, получившие название глобальных проблем современности и обусловившие необходимость осмысления, разработки и проведения в жизнь стратегии и тактики их решения для обеспечения устойчивого развития мирового сообщества. В нашей стране дополнительно к отмеченным обстоятельствам противопоставление науки и культуры, научного и гуманистического подходов к проблемам общественного развития стимулировалось коренной трансформацией российского общества, сопровождающейся кризисным состоянием социогуманитарных наук.
Долгое время в отечественной литературе основное внимание в изучении философских вопросов конкретных наук обращается преимущественно на их методологические проблемы. Саму методологию в этом случае толкуют главным образом как область, производную от гносеологии. Тем самым отдается должное активности человека, активности процесса познания. При этом оставляют в тени активность природы, ярко проявляющуюся в ее ответных (в подавляющем большинстве негативных) реакциях на антропогенные воздействия. Между тем современные кризисные ситуации требуют большего внимания к онтологическим (бытийным, может быть, лучше сказать, к оптическим') аспектам методологии. Сегодня в противовес односторонне истолкованному марксистскому тезису - "Бытие определяет сознание" - выдвигают такой же односторонний - "Сознание определяет бытие". Однако сознание необходимости блага для народа, его благосостояния, преуспевания, здоровья, а равным образом и разговоры об этом сами по себе не способны удовлетворить ни материальные, ни духовные потребности. Мысли и отвлеченные разговоры об этом (в думе, правительстве, президентских структуpax) есть такие занятия, которыми, согласно известному изречению, "вымощена дорога в ад".
Плодотворность и действенность методологии выражаются в ее способности на основе осмысления закономерностей актуальной действительности прогнозировать и проектировать возможные будущие состояния развивающихся систем. В этом смысле методология близка к технологии. Это и есть своего рода технология творческого мышления.
Характеризуя естественно-научную культуру, Ч. П. Сноу отмечает, что она существует как "определенная культура не только в интеллектуальном, но и в антропологическом смысле. Это значит, что те, кто к ней причастен, не нуждаются в том, чтобы полностью понимать друг друга, что и случается довольно часто. Биологи, например, сплошь и рядом не имеют ни малейшего представления о современной физике. Но биологов и физиков объединяет общее отношение к миру; у них одинаковый стиль и одинаковые нормы поведения, аналогичные подходы к проблемам и родственные исходные позиции. Эта общность удивительно широка и глубока. Она прокладывает себе путь наперекор всем другим внутренним связям: религиозным, политическим, классовым".
Естествознание - один из важнейших элементов культуры, глубокое знакомство с историей и основными достижениями которого является существенным элементом философской культуры специалиста.
18 ВОПРОС Проблематика онтологических основ физического знания, безусловно представляющая отдельный самостоятельный интерес, в то же время может быть "преломлена" и дифференцирована в различных аспектах своих составляющих. Укажем основные:
1. Проблема, которую условно можно назвать проблемой соотношения или присутствия логического в физике. При принятии положения о неразрывном единстве логического и онтологического в физическом знании любая трансформация онтологических оснований физического знания с необходимостью поднимает проблему логического в физическом знании. Эта проблема уже освещалась в литературе. Наиболее результативно к ней подошёл А.А.Зиновьев, сформулировав эпистемическую логику [47] и логическую физику [48]. Однако предложенные им системы сконструированы исходя из постулата о том, что "... логика вообще не есть теория бытия, и её правила одинаковы для всех наук, к каким бы сферам бытия они не относились" [48, стр.175.]. В свою очередь это есть следствие утверждения о том, что "... сами правила логики не открываются людьми в окружающем нас мире, а изобретаются и совершенствуются вместе с изобретением и совершенствованием таких средств языка как логические знаки" [49, стр.129]. Очевидно, что такой "символический" подход к основам логического знания противоречит онтологическому подходу, представленному в данной работе, и интерес представляет совмещение результатов методологических решений, полученных А.А.Зиновьевым при логическом анализе физической реальности, с реляционной онтологической парадигмой, разработанной в данной работе. Иными словами, весьма перспективной представляется попытка построить "логическую физику" на основании реляционной онтологической парадигмы.
2. Второй аспект тесным образом взаимосвязан с первым и его можно сформулировать как "проблема образования и развития физических понятий". Действительно, понимая физическую теорию как совокупность понятий, отражающих природные объекты и взаимодействия, и признавая очевидное развитие физических теорий, необходимо признать и проблему трансформации физических понятий. Эта проблема является одной из основных проблем логики и методологии физического знания, которой посвящены работы отечественных и зарубежных исследователей. Так, например, полемика по этому поводу развернулась на страницах журнала "The British Journal for the Philosophy of Science" в 1971 г., но ею, разумеется, интересовались не только философы, но и наиболее серьёзные физики XX столетия. Так, этой проблеме достаточно много уделял внимание В.Гейзенберг. Ещё одна формулировка этой проблемы может звучать как проблема "категориального синтеза теоретического знания", расширяя своё содержание, затрагивая не только логику, но и выходя на гносеологические проблемы физического знания, как это показано, например, у В.А.Хромовой [138]. В каждой из формулировок эта проблема может быть "разложена" на множество составных, однако, будучи рассмотренной в контексте онтологических основ физического знания и переформулирована как "проблема трансформации объектов физического исследования", она может получить новое развитие, связанное с практическим взаимодействием человека с окружающей его физической реальностью и отражением этого взаимодействия в физическом языке и терминологии.
3. Ещё одним аспектом исследования онтологических оснований физической реальности является проблема, связанная с первыми двумя, и которую можно обозначить как "проблема соизмеримости научных теорий". К этой проблеме тесным образом примыкает проблема (или принцип) соответствия. Очевидно, что одним из основных критериев соизмеримости (сравнения) выступает логическая составляющая теории, и в качестве основных логических принципов, и в качестве содержания физических понятий. В то же время соответствие новых и старых теорий может быть связано не только с математическим формализмом, как это выполняется для релятивистской и квантовой механики, дающих в пределе механику Ньютона, но и для онтологических физических объектов, которые описываются этим формализмом. Такого рода проблематика получила широкое освещение в литературе, особенно в работах Т.Куна, П.Фейерабенда и других, да и в целом в направлении постпозитивистов. В качестве примеров освещения их в отечественной литературе можно привести ряд сборников, в которых особо выделить работы Е.А.Мамчур, Н.И.Степанова, У.А.Раджабова, И.А.Акчурина В.И.Аршинова и др. С точки зрения онтологических основ физического знания проблема соизмеримости, а, равно как и проблема соответствия, может найти своё решение через сравнение, но не объектов (логических субъектов), имеющие различную природу в различных парадигмах, а предикатов (или свойств), которые не имеют принципиальных отличий в двух концепциях.
4. И, наконец, ещё одна составляющая, в которой может быть "преломлена" онтология физического знания, -- гносеология. В этом аспекте можно выделить как минимум два момента, в которые данный подход вносит существенную новизну. Это, прежде всего, гносеологическая проблема взаимосвязи чувственного и рационального, которая в данном случае переводится в проблему взаимодействия чувственных и логических свойств (говоря языком логики "предикатов") физической реальности. В перспективе представляет интерес использовать для анализа онтологических основ физического знания кантовскую гносеологическую концепцию описания физических явлений, соответственно, на основании этого сформулировать и обосновать гносеологические следствия обеих онтологических концепций -- субстанциональной и реляционной. Ещё одним гносеологическим аспектом онтологических оснований физического знания является проблема наблюдаемости и ненаблюдаемости. В данном контексте её можно сформулировать как проблему онтологического статуса наблюдаемого и ненаблюдаемого. Эта проблема является традиционной для философии науки, ей посвящаются статьи и монографии. В определённой мере наблюдаемость и ненаблюдаемость выступает одним из ключевых критериев разграничения двух онтологических парадигм. Именно полное, целостное чувственное восприятие объектов физического исследования, что предполагает и их наблюдаемость, лежит в основании субстанциональной онтологической парадигмы, тогда как частичное, или опосредованное чувственное восприятие объектов физического исследования, что предполагает, в том числе и их ненаблюдаемость, лежит в основании реляционной онтологической парадигмы. Впрочем, и эта тематика требует отдельного, специального и глубокого исследования, основанного на уже имеющихся наработках. В данной работе все выше указанные аспекты и следствия онтологии физического знания "выносятся за скобки" исследования и всё его внимание сосредотачивается только на сугубо онтологических концепциях, лежащих в основ физического и космологического знаний.
19 ВОПРОС «Образ объективного знания в свете идей квантовой механики» посвящен анализу научных принципов квантовой физики, способствовавших реинтерпретации представлений об объективности научного знания. Окончательные черты неклассических представлений об объективном знании складываются в период появления квантовой физики. Начиная со второго постулата, введенного Н. Бором, на теоретическом уровне можно выделить, что квантовая теория может быть определенным образом согласованна с классической теорией, т. е. соответствовать ей. В этом постулате в скрытом виде был заложен принцип соответствия, который показал естественную потребность классических представлений в объяснении микромира. С другой стороны, этот принцип наметил проблему онто-гносеологического отличия свойств и связей микромира от макромира. На решение этой проблемы был направлен принцип неопределенности, рельефно доказавший ограниченность классических принципов в изучении атомного мира. Так как, при увеличении точности измерений импульса соответственно уменьшается точность измерений координаты, и наоборот. Аналогичным образом были выведены соотношения неточности для второй пары некоммутирующих динамических переменных. Поэтому наглядность объектов в классическом понимании, которая подразумевает то, что объект «сам по себе» находится в трехмерном пространстве и одномерном потоке времени, не допускается «соответствием неопределенности», т. е. отсутствует в квантовой теории. Онтологические условия микромира продемонстрировали ограниченность детерминизма и введение статистических единиц измерения как полноценных элементов теории, которые не позволяют точно и окончательно детерминировать поведение микрочастиц, а только могут определить вероятность этого поведения. С гносеологической точки зрения, надо полагать, что даже в вероятности есть определенный порядок и, что самое главное, свое происхождение вероятность берет из необходимости определенной причины. Вероятность не отвергает причинно–следственную связь, она делает непредсказуемым конечный результат этой связи, таким образом, подрывая основу «лапласовского демона». Остальные проблемы, выявленные принципом соответствия, как отношения прибора и объекта познания, субъекта и объекта познания, классического и квантового языка, сочетание квантовых и волновых свойств микрочастиц и другие, решались на уровне принципа дополнительности. Для принципа дополнительности характерна тенденция к цельности, к выражению некой гармонии, предполагающей неразрывную связь между природой объекта познания и ее проявлениями. С философской точки зрения этот принцип обеспечивает единство познавательных процедур. Поэтому важным моментом этого принципа является его гносеологическая содержание, показавшее то, что онтологическая сущность атомного объекта одна, а его проявления (частица или волна) стали считаться дополнительными при описании явления, но принцип неопределенности предусматривал, что прибор может зафиксировать проявление одного свойства атомного объекта. Выяснялось гносеологическое «родство» между измерительным прибором и объектом познания. Это приводило к тому, что описание любого явления в квантовой механике подразумевало включение прибора. Сначала полагали, что это достигается принципиально неконтролируемым взаимодействием между измерительным прибором и измеряемым объектом, которое обусловлено квантом действия. Тогда невозможно было бы говорить о независимом онтологическом статусе ни явления, ни средств наблюдения. Позже, в квантовой физике стали говорить о логической взаимосвязи между описанием прибора и квантомеханическим описанием микрообъекта, тем самым область объективности была расширена, включением в нее описания прибора. При этом недвусмысленно можно констатировать, что происходит отождествление «явления» и «наблюдения», поэтому, на наш взгляд, точнее говорить о гносеологическом «родстве», а не о «детерминации определенности существования объекта со стороны средств наблюдения». Кроме этого, принцип дополнительности решал проблему включения субъекта познания с его мировоззренческими горизонтами в пределы объективной истины. Тем самым был подчеркнут общественно-научный характер понятия объективности. Полное избавление от индивидуальностей творческого ума не представлялось в квантовой физике. Это же положение обусловлено личным выбором экспериментальных сведений наблюдателем. Личный выбор и желание наблюдателя в экспериментальных условиях делали метод динамичным, изменяющим и преобразующим границы самого предмета. Таким образом, принципы квантовой физики установили гносеологическое «родство» между прибором и объектом познания, за счет чего были расширены границы объективности научной истины, включившей в свою характеристику средства познания. Но при этом сущность и логика принципа дополнительности и теории инвариантов предполагали исключение активно-творческих констант самого субъекта познания.
Дата добавления: 2015-04-12; просмотров: 161 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |