(Сегодня день радости. Откуда такой радостный день пришел в отцовский дом (28). См.: Приложение, песня № 1.)
У южных кумыков навстречу музыкантам выносили специальный поднос, на котором стояли тарелки с пловом, хлебом, вином, лакомствами. Сначала с этим подносом танцевали, а потом ставили его около музыкантов. Музыканты долго играли, затем здоровались со всеми присутствующими, поздравляли их и хозяев с торжеством и только затем принимали угощение. Этот момент считался началом свадебного торжества.
К концу первого дня свадьбы съезжались гости из соседних селений. Их на ночь размещали у соседей, которые добровольно предлагали свои услуги. Соседи, которым "не достались" гости, обижались на это и просили хоть одного из них отправить к ним. Гостям создавались все условия для отдыха и приятного времяпрепровождения.
На второй день свадьбы, с самого утра в дом жениха и в дом невесты приходили все приглашенные односельчане с подарками. У южных кумыков родственники жениха приносили "тепси" (поднос с различными кушаньями). Близкие родственницы вместе с тепси обязательно приносили и "байракъ" (флаг из материи). Самые богатые тепси, приготовленные близкими родственницами, оставлялись для свиты невесты. Этот обычай, отражающий генетически родовые порядки, в рассматриваемое время бытовал как форма взаимопомощи во время свадьбы и потому стойко сохранялся и поддерживался знатоками традиций. Нужно отметить, что женщины готовили свадебный тепси с большим мастерством и выдумкой. На тепси обязательно был плов с курицей. Одни умудрялись курицу поджарить вместе с головой и так разместить ее на плове, чтобы она выглядела живой, другие украшали поднос самым невероятным образом. Вокруг плова ставили тарелки с другими кушаньями, в них втыкали чистые палочки, на которые привязывали на ниточках яблоки, груши, виноград и т. д. Это было своеобразное состязание женщин в искусстве тепси.
Жених на время свадьбы переселялся в дом близкого друга или родственника. Друг или родственник в данном случае назывался "гиевнекер". По рассказам одних стариков, в доме, где остановился жених ("гиев тюшген уьй") должен был обязательно быть сын - ровесник жениха, по сведениям других, такого ровесника могло и не быть.
Хозяин этого дома принимал на себя или часть расходов на угощения жениха и его друзей (у северных кумыков) или нес все расходы (у южных кумыков). Жениха в этом доме окружали самые близкие друзья - "гиевнекерлер" (свита жениха, или иначе его дружки). Их могло быть 30-40 и более.
Жених поселялся в этом доме сначала на время обручения, затем на время свадьбы. Впоследствии с этой семьей устанавливались очень близкие (по типу родства) отношения, исключающие брачные связи и предполагающие широкую взаимопомощь, что позволяет оценить этот своеобразный социальный институт как институт искусственного родства. Кайтагские кумыки отмечают, что у них брачные отношения с гиев тюшген уьй не исключались.
Жених в гиев тюшген уьй иногда жил около месяца и после свадьбы, посещая свою жену лишь поздно ночью и возвращаясь рано утром обратно, причем нередко молодой муж попадал к своей жене через окно, этим же путем он и уходил от нее.
В некоторых селениях северных кумыков дом, где пребывал жених, называется "бел чечген уьй" (дом, где пояс развязал, т. е. где жених чувствовал себя как дома). В день открывания лица невесты она в этот дом посылала самый лучший подарок.
В селении Андрейаул (северные кумыки) автору рассказали, что с этим домом в дальнейшем молодые поддерживали постоянную связь. А в период свадьбы (во всех кумыкских селах) этот дом время от времени посещали молодые девушки, которые несли туда различные кушанья на тепси из дома жениха. Посещали этот дом и подруги невесты - "къудагъызлар".
Если гиев тюшген уьй находился близко к дому жениха, то время от времени все присутствующие на свадьбе люди с музыкантами шли в этот дом, танцевали там и через 10-15 минут возвращались обратно. Дружки жениха, которые постоянно находились в тюшген уьй, периодически посещали свадьбу. Обычно, когда они подходили к дому, где шла свадьба, все ее участники вместе с музыкантами в знак уважения выходили к ним навстречу. Более того, молодые парни, ровесники жениха, начинали подметать дорогу, по которой должны были идти дружки.
Невеста накануне свадьбы тоже уходила в другой дом, но в отличие от жениха только на три-четыре дня. Невесту в этом "предсвадебном укрытии", так же как и жениха, окружали большим вниманием, устраивали богатое угощение, делали дорогостоящие подарки.
Во многих селениях, например, в Аксае, Кумторкале, Андрей-ауле, Кафир-Кумухе, Альбурикенте и других, невесту в дом жениха увозили прямо из этого дома. У кайтагсюих кумыков и у кумыков Карабудахкентского (сов. Ленинский) района невесту в самый канун свадьбы приводили в отцовский дом и уже оттуда увозили в дом жениха.
Перед тем как невесту уведут в дом жениха, совершалось бракосочетание - "гебин къыйыв".
За невестой отправлялись или в полдень (у северных кумыков) или с наступлением сумерек (у южных кумыков) второго дня свадьбы. Перевозили ее на арбе. Сопровождала невесту многочисленная свита ее подруг - "къудагьызлар" и несколько мужчин - "къудалар", в обязанности которых входило проследить, чтобы девушке был оказан хороший прием, и защитить ее, если понадобится. В качестве ответственной распорядительницы и охранительницы с невестой ехала и пожилая женщина, чаще всего жена дяди по отцу или жена старшего брата. Северные кумыки такую женщину называли "абай къатын" или "къуда къатын", южные - "элтген къатун", "алып бараган къатун", "элтеген къатун" (сопровождающая женщина).
Было принято всячески высмеивать къуда къатын. Так, например, северные кумыки допускали неуважительные, а порой и некрасивые выпады по отношению к ней. Бывали случаи, когда мужчины пытались раздеть ее, ущипнуть и т. д. Очень часто родственники къуда къатын не хотели терпеть подобных шуток и на этой почве начинались скандалы и драки. В исследуемое время многие женщины старались отказаться от этой роли, ибо она при носила им много неприятных минут. У южных кумыков элтеген къатун, напротив, оказывали многочисленные знаки уважения, и любой ее приказ немедленно исполнялся.
В селении Узун-Отар, когда свадебный поезд подходил к дому жениха, къуда къатын должна была успеть соскочить на землю с арбы, пока до нее никто рукой не дотронулся, этим самым она избегала насмешек и издевок. В противном случае в ее адрес допускались оскорбительные шутки. Все шутки южных кумыков заключались в песнях, адресованных к ней (называли ее беззубой, горбатой, языкастой и т. д.).
Со стороны жениха за невестой отправлялись не только его родственники и друзья, но и наиболее уважаемые пожилые люди. Процессию, ехавшую на подводах и верхом, обязательно сопровождали музыканты и часть свиты жениха. Свадебный поезд возглавлял один из дружек жениха "гиявнекер", который вместе с одной из родственниц и родственником жениха должен был забрать невесту.
Независимо от того, где находилась невеста, процессия в начале заходила в дом отца невесты. Когда свадебный поезд подходил к воротам дома невесты, представители дома жениха исполняли песни. Эти песни посвящались отцу, братьям, дяде невесты. В основном это были величальные песни(29). Шуточные, корильные песни в данном случае не исполнялись ни той, ни другой стороной. Затем гостей приглашали в комнату для угощения, здесь они произносили свои пожелания в адрес родителей и родственников невесты, в адрес невесты и ее нового дома.
Когда свита жениха подходила к дому невесты, ее подруги закрывали на замок комнату, в которой она находилась, и не пускали прибывших от жениха представителей до тех пор, пока те не уплачивали выкуп. Этот обычай, по-видимому, генетически отражал смену одной формы семьи другой - борьбу против новой системы брачных отношений и патрилокального поселения. В конце XIX и особенно в начале XX века этот смысл был утрачен и обычай воспринимался как шуточное свадебное действие.
Во время переезда невесты къудагъызлар исполняли величальные обрядовые песни, восхваляющие девушку, ее семью, жениха, его семью. Друзья жениха в это время открывали стрельбу, которая практиковалась у многих народов Кавказа, и обычно осмысливалась как магическое защитное действие. С течением времени этот обычай также утратил и символическое, и магическое значение и рассматривался как демонстрация смелости, ловкости, как проявление радости.
Свадебная процессия состояла обычно из нескольких арб. В селении Андрейаул и поселке Ленинкент (быв. сел. Атлыбоюн) автору рассказывали, что у них невесту везли в крытой арбе ("бур-кепчик"), которая имела форму кибитки.
По пути молодежь неоднократно задерживала свадебный поезд и пропускала его дальше после выкупа. Около дома жениха свадебная процессия останавливалась. Именно в этот момент исполнялось очень много песен(30). Представители дома невесты и дома жениха вступали здесь в настоящие поэтические состязания, которые составляют одну из лучших традиций народной культуры кумыков. Каждая из сторон этого увлекательного и своеобразного состязания прилагала все усилия для того, чтобы одержать верх. Но такие состязания всегда носили шутливый характер и ни у кого не вызывали обиды, так как служили единственной цели - развеселить присутствующих.
Посольство невесты не въезжало во двор без вознаграждения для возницы. "В прежнее время упорство возницы преодолевалось поднесением ему кинжала, теперь он мирился на подарке и в 3-5 рублей", - писал Н. Семенов(31).
В селении Кафир-Кумух к свадебному поезду выносили на подносе вареное мясо и два чурека. Мясо и чурек должны были попробовать къуда къатын и "баш къуда" (главный мужчина из свиты невесты). Но къуда къатын требует кинжал и не въезжает во двор до тех пор, пока его не получит. Друзья жениха вынимают кинжалы и вонзают в мясо и къуда къатын вместе с баш къуда выбирает один из них для себя. Только затем свита невесты въезжала во двор. Мясо и чуреки къуда къатын забирала с собой и делила между подругами невесты, которые их на другой день относили к матери невесты. Мать же невесты в свою очередь мясо и чуреки делила между къудагъызлар (отсылала им домой).
Аналогичный обычай был известен в Альбурикенте и в некоторых других селениях. В большинстве же сел кинжал требовали не для къуда къатын, а для возницы. У южных кумыков аробщик обычно получал денежный выкуп(32).
Требовали выкуп за невесту. Обычно к невесте подводили бычка и надрезали ему ухо. Этим символическим действием как бы закладывалось новое хозяйство молодой.
Когда невеста со своей свитой входила во двор, их осыпали мукой, рисом, орехами, конфетами, чтобы она жила в этом доме в достатке и имела много детей.
После всех этих символических действий невесту приводили в отведенную для нее комнату, перед входом в которую ей давали попробовать мед. Обмакнув руку в мед, оставляли отпечатки ее пальцев над дверью. У входа в комнату обязательно стелили какое-нибудь шелковое полотно или коврик. Назывался этот обряд "эн яя" (расстилать материю). Полотно, коврик отдавали затем къуда къатын. Мед, шелк, коврик, полотно по представлениям кумыков должны были символизировать изобилие, благополучие, мир в этом доме. В свою очередь невеста с собой приносила шербет, который вначале пробовала самая благополучная родственница жениха, затем остальные.
У кумыков Карабудахкентского района с момента, когда свадебный поезд с невестой въезжал во двор дома жениха, свекровь не вставала с места до тех пор, пока невеста не войдет в комнату. Кроме того, она, скрестив обе руки, держала их под мышками. Это символизировало намерение свекрови с приходом невесты в дом отдыхать. Если в этот момент свекровь будет на ногах, то она якобы может оказаться в дальнейшем на побегушках у невестки.
В доме жениха невесту помещали в углу за ширмой - "чибылдырыкъ". Подруги невесты садились рядом с ней.
У южных кумыков на арбе, где сидела невеста, обязательно должна была гореть лампа, которую держала первая подруга невесты - "баш къудагъыз". Войдя в комнату, последняя продолжала держать лампу до тех пор, пока за нее не заплатят выкуп. Затем передавала ее одному из родственников жениха, который ставил ее на подоконник или на специально предназначенную для этой цели подставку у стены, но обязательно в комнате, где размещалась невеста. Затем девушки требовали какую-нибудь вещь, чтобы посадить невесту. У южных кумыков для этой цели приносили "сабу" (мерка для зерна, куда вмещалось 16 кг) с пшеницей или большую медную кастрюлю ("къазан"), наполненную мукой или зерном, которые переходили затем в собственность невесты. Иногда родственники жениха эти вещи приносили без напоминания, говоря, что "наша невеста единственная и мы не хотим, чтобы она мучилась, стоя на ногах". Реже родственники жениха заставляли по несколько раз об этом напоминать. Часто подруги невесты и къуда къатын говорили шутя, что они уведут невесту обратно. После получения подарков свита невесты приступала к своим основным обязанностям.
Тут необходимо сказать несколько слов о приданом невесты. Свадебная процессия обычно состояла из нескольких арб. Число их зависело от размера приданого. В прошлом у кумыков приданое невесты везли вместе с ней. Но к началу XX века приданое стали перевозить уже отдельно от невесты днем, а с наступлением темноты - невесту. У южных кумыков в полдень, в день свадьбы, из дома жениха приходили люди за приданым в сопровождении музыкантов. К этому времени приданое невесты на веревках развешивали во дворе напоказ. В состав приданого обязательно входил кувшин с водой. С приданым шли все подруги - "къудагъызлар", "къуда къатын" и несколько ее родственниц. Все приданое несли на руках. Мужчины как со стороны невесты, так и со стороны жениха в этом обряде участия не принимали.
Впереди всей процессии в дом жениха шла баш къудагъыз с наполненным кувшином, за ней - одна из къудагъыз с зеркалом, затем все остальные. В дом жениха первой должна была войти баш къудагъыз с водой. Всех пришедших в доме жениха осыпали мукой.
Убирали комнату невесты ее подруги, къуда къатын и 2-3 женщины из ее дома. За это они получали подарки и угощения от матери жениха и затем возвращались в дом невесты.
Состав приданого у южных и северных кумыков различался. Так, у южных кумыков две стены комнаты назывались "багъыр там" (медные стены), одна стена - "терезе там" (оконная стена) и одна стена "тошек там" (постельная стена). Медную стену должен был убрать жених. Вся стена от потолка до самого пола увешивалась медной посудой. Другие - багъыр там, терезе там и тошек там - должна была убрать невеста. Исходя из такого распределения готовили и приданое невесты. Медная посуда состояла из нескольких подносов (тепси) разной величины, кастрюль, тазов, кувшинов, кувшинчиков ("къумгъан") и другого.
В некоторых семьях отец невесты дарил своей дочери корову, которую обычно привязывали к подводе невесты. При этом говорили: "Къызни арбасына сыйир байлай". (Привязали к арбе дочери корову.)
Дата добавления: 2015-09-09; просмотров: 62 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |