|
Читайте также: |
Лабиринт.
Моему талантливому отцу, личности творческой, увлекшей меня своим любимым делом. Благодаря отцу я нашла работу, которая позволяет мне понежиться утром в постели.
А также моему жениху Мику. Дорогой, ты хитер, как лис. А я не могу ждать!
Стефани Перри
Я бежал от него ночью и днем; я бежал от него долгие годы; я бежал от него по лабиринтам собственной души; и я скрывался от него в потоках слез и раскатах смеха.
Фрэнсис Томпсон, 1893
Пролог.
Его окружала тьма. Она скрывала гнездо. Он чувствовал там - в грязной пещере - какое-то осторожное, звериное шевеление. Существо развернулось в его сторону. Раздался странный звук, напоминающий удар кости о кость, а затем послышалось зловещее шипение... Нечеловеческое. Чужое.
Остальные - счастливчики, - конечно, мертвы. Или уже не осознают, что такое жизнь, - а это в общем-то одно и то же. Его друзьям улыбнулось безумие, лихорадочно и бессмысленно прикоснувшееся к их отлетающим душам. Он слышал и ощущал это. Он знал это, когда умирало его сердце, а мозг требовал освобождения, словно эхо повторяя отдаленные, безумные крики его любимых.
Существо из полуночного кошмара придвинулось ближе, за ним последовало еще одно.
В душе несчастного забрезжило что-то напоминающее надежду, какое-то слабое свечение. Может, это смерть? Интересно, в аду бывают чудеса?.. Не осталось ничего, за что следовало бы бороться, никакого желания даже пытаться.
Демоны тянулись к нему - черные и безжалостные, а он не сопротивлялся, только начали подергиваться уголки рта. Они почему-то странно пошли вверх, хотя несчастный этого совсем не хотел.
Улыбка смерти.
Все его чувства были жестоко сметены, все, кто был дорог, погибли... И смерть стала желанной для него.
Он так удивился этому открытию, что рассмеялся, не обращая внимания на ужасные хрипы, вырывавшиеся из его разорванной глотки и гулким эхом проносившиеся по лабиринту...
Глава 1
Какое-то время ничего не было - только абсолютная чернота космоса. Ни звезд. Ни малейшего движения. Пустота. А затем, в конце вечности, в темноте показалась одинокая красивая маленькая мигающая зеленая точка, сочетание движения, света и пения птиц. Вслед за этим появился горький отвратительный смрад, чем-то напоминающий застарелый неприятный запах пота.
Креспи приподнял брови, медленно моргнул и прищурился, защищая глаза от света тусклых ламп, Снова появился пульсирующий зеленый огонек - мигающий курсор на экране компьютера у его ног, сопровождаемый действующим на нервы писком. Реальность оказалась гораздо уродливее, чем он предполагал. Веки непроизвольно опустились, и он нырнул назад, в сладкую бездну...
“Биип!” - требовательно напомнил о себе компьютер.
- Да, да,- пробормотал Креспи и медленно сел.
Он разозлился из-за того, что его заставили проснуться. Какое-то время Креспи свирепо смотрел затуманенным взглядом на пол, ощущая боль в каждой мышце - у него все тело зудело, но не было сил почесаться. Креспи стал почти на год старше, и он сожалел о каждой утраченной минуте жизни.
Компьютер снова заныл. Креспи бросил сердитый взгляд в его сторону, а потом склонился ближе и уставился на высвечиваемые дисплеем слова:
“Тони, просыпайся, я на шесть месяцев старше, чем был ты... О... Смерть... где твое жало? Аи! 2467... Хел”.
Даже не желая того, Креспи улыбнулся. Хеллер в своем репертуаре - как всегда, без шуток обойтись не может. Хеллер был остряком, душой компании, но позволял себе вольности с начальством, прекрасно осознавая, что он - пилот, один из самых важных членов экипажа...
- Не смешно, мой дорогой, - ответил Креспи, хотя Хеллер его услышать не мог.
Креспи широко зевнул и протянул руку к дискетам с кодами, лежащими перед экраном, затем нажал кнопку переговорного устройства:
- Говорит полковник Креспи. Как дела? - Голос слегка дрожал: в горле все пересохло. Но он прилагал все усилия, чтобы слова звучали официально.
Креспи поднял руки над головой, потянулся и снова зевнул.
- Говорит подполковник Хеллер. Дела у нас прекрасно, сэр. “Аркхэм” должен произвести стыковку с “Безымянной” в девять ноль-ноль... - Последовала пауза, и Креспи почувствовал, что пилот улыбается. - Как вы спали, сэр?
Креспи провел рукой по щетине на щеках.
- Как убитый. Есть какая-нибудь информация?
- Да, сэр. Сейчас зачитаю.
Креспи покачал головой и, когда на экране начали мелькать коды, вставил свою дискету в дисковод компьютера. Никаких “зачитаю” - только с экрана.
- Спасибо, подполковник, я посмотрю сам, - сказал Креспи, вглядываясь в экран.- Встретимся в капитанской рубке через двадцать минут.
- Есть. - Хеллер прервал связь.
Креспи легким ударом пальца отключил переговорное устройство и нахмурился. То, что он решил просмотреть информацию с личного компьютера, несомненно, даст пищу для пересудов экипажу, если, конечно, ее и так недостаточно.
Он сидел на краю кровати и смотрел на текст, появляющийся на экране, его лицо морщилось от слабой боли в мышцах живота. Слишком мало времени, чтобы их разработать. Вот если бы принять душ...
На экране, среди прочих, появилось послание, которое мгновенно заставило Креспи забыть о физических упражнениях. Посланию был присвоен код NP117 - “крайне срочно”.
“Тони, приказом Генерального Штаба номер NNJB907H все оставляется на твое полное усмотрение. Ты уполномочен (в случае необходимости - силой) брать на себя командование „Безымянной" для выяснения возможных причин происходящих на ней событий”.
Давались ссылка и подтверждение. Черт побери! Послание шло прямо от адмирала Д. Ю. Пикмана - идиота, возглавлявшего элитные войска по борьбе с чрезвычайными ситуациями. Он был фанатиком в борьбе с чужими, лично организовывал по меньшей мере сотню тайных операций по уничтожению чудовищ, включая провал Уоллера на Майне-8, когда погибли пятьдесят гражданских лиц и более дюжины десантников. Громкое дело - тогда даже повредили вращающиеся стыковочные палубы станции. Адмирал кричал “Гнездо!” на любую тень, и ему всюду мерещились чужие, даже когда это было совсем уж мало вероятно.
Но если хотя бы половина того, что Креспи слышал о “Безымянной”, окажется правдой, то... В данном случае, возможно, адмирал и прав.
- Доброе утро, - приветствовал он сам себя скрипучим голосом и отправился в душ.
---
Через восемнадцать минут Креспи зашнуровал ботинки и встал перед зеркалом, придирчиво осматривая себя. На него глядело усталое и старое лицо, несмотря на то что он только что побрился и принял душ. Он был в хорошей (черт побери, даже очень хорошей!) форме для сорока одного года, но морщины, изрезавшие лицо, говорили о многом.
Он вздохнул и протянул руку за фуражкой, размышляя о том, почему не чувствует никакого волнения.
Считалось честью получить возможность работать вместе с доктором Чёрчем, даже в роли ассистента. Доктор Чёрч начал проводить изыскания около десяти лет назад серией биологических экспериментов с космическим вирусом, который уничтожил три колонии переселенцев в двух различных мирах. Чёрч обнаружил вирус, классифицировал его и приготовил сыворотку, когда лучшие ученые на Земле еще только распаковывали свои пробирки.
В свою бытность рядовым десантником Креспи мечтал о подобных престижных исследованиях, и это единственное, что заставляло его двигаться вверх по служебной лестнице. Он много работал, чтобы оказаться здесь. И он заслужил это.
И все равно он чувствовал себя отвратительно. Конечно, сказывались последствия анабиоза, но он испытывал... неуверенность. На самом деле он прекрасно понимал, что это естественное беспокойство, не только нервы. Любой бы дрожал от волнения перед встречей с Чёрчем. Но Креспи отлично знал свое дело и терпеть не мог идолопоклонничества. Кроме всего прочего, они находились в одном звании...
Полковник снова посмотрел в зеркало и покачал головой. Нет времени на необоснованные тревоги. Он теоретик-аналитик, ученый, у него за спиной более пятнадцати лет работы в этой сфере. В молодости он всегда полагался на интуицию, и это помогало ему оставаться в живых, но те дни давно миновали. “Безымянная” - исследовательская станция, там ему придется действовать с осторожностью, даже выбирая блюда на обед - искусственную курицу или искусственную говядину. Но тем не менее...
Но тем не менее - ничего. Прочь несвоевременные мысли, иначе он опоздает.
Креспи распрямил плечи и направился на мостик. Слабо освещенный коридор оказался пуст, создавалось впечатление, что корабль покинут. За исключением тихого жужжания рециркулятора воздуха, не было слышно никаких звуков. Воздух был холодным и сухим, как в гробнице. Большинство экипажа должно находиться в столовой, пить кофе и пытаться отойти от анабиоза. Несколько секунд у Креспи оставалось чувство, что он - единственный человек на корабле, последний человек во Вселенной. Снова появилось неопределенное беспокойство, возможно, начинался приступ клаустрофобии...
Полковник моргнул, нахмурился. “Что за чушь с единственным оставшимся в живых? После этого станешь бояться спать в темноте... Это все проклятые слухи. Они достанут кого угодно. Признайся хоть самому себе, что ты просто боишься, сам не зная чего”.
Может, так оно и было на самом деле, но требовалось приставить автомат к его виску, чтобы он вслух сознался в этом. Слухи - это обычно по большей части искаженная информация. Сколько раз в прошлом ему доводилось слышать фразы типа “зловещие эксперименты” и “скрытые смерти”? А в процессе работе? Каждый год возникали разговоры о каком-то ученом-ренегате или о ком-то из высшего военного руководства, у кого поехала крыша и он организовал очередную эксцентричную операцию. Например, информация о докторе Реуфе и применении дезоксирибонуклеиновой кислоты. Или о генерале Спирее и армии гигантских чужих. Потяни за веревочку с той стороны, что тебе больше понравится, и зазвенят колокольчики со всех сторон, раздувая из мухи слона.
С другой стороны, его никогда не направляли ни в одно из таких мест. А текущая работа Чёрча держалась под таким секретом, что адмирал Стивенс даже не представлял, чем он занимается. И это, несомненно, являлось одной из причин, объясняющих, почему он послал именно старину Креспи, знающего свое дело, выяснить, какие тайны пытается скрыть Чёрч. Креспи один из немногих, кто может разобраться в ученых заморочках и, как хороший маленький солдатик, представить толковый отчет, не пытаясь навести тень на плетень и за научными фразами скрыть собственную некомпетентность...
Он быстренько во всем разберется!
Креспи миновал поворот в коридоре и вошел в капитанскую рубку. Дверь за ним мягко встала на прежнее место.
Здесь было тепло и пахло свежесваренным кофе. Хеллер и Шаннон сидели у компьютера перед иллюминатором. Блейк стоял за ними, положив руки на спинку стула Шаннона. Они тихо разговаривали, поглядывая на станцию за бортом.
- Привет всем, - поздоровался Креспи, направляясь к пилотам.
- Здравствуйте, сэр,- ответил лейтенант Блейк.
Трое мужчин, заметив начальство, приветственно встали.
Креспи махнул рукой, чтобы садились, подошел к иллюминатору и несколько секунд изучал “Безымянную”. Стандартная крупная военно-исследовательская станция, серия “700”. Ему доводилось бывать на полудюжине подобных этой. Такая станция, как правило, имеет несколько лабораторий и с легкостью может вместить двести человек. Хотя, в соответствии с документацией, в данный момент на “Безымянной” находилось меньше ста. Станция неясно вырисовывалась перед ними, как темный маяк; тусклый свет, идущий от посадочных модулей, едва освещал стыковочные узлы.
Так вот, значит, какая она, - тихо сказал он, - та, что не может быть названа.
Вы там не бывали раньше, сэр? - спросил подполковник Шаннон. Глаза у него были усталыми, воспаленными.
Креспи снова осмотрел станцию.
- Нет...
“Безымянная”, его новый дом - темный, холодный...
Натянуто откашлялся Блейк. Хеллер повернулся на стуле и взглянул на Креспи:
- М-м... сэр, предполагается, что мы не знаем о том, что происходит на “Безымянной”, но я хотел поинтересоваться, не могли бы вы прояснить кое-какие
неприятные слухи...
- Что за слухи? - сухо спросил Креспи, стараясь сохранять невозмутимость.
Хеллер переглянулся с Блейком.
- Понимаете, сэр... - Хеллер замолчал, а потом заговорил очень быстро: - Мы слышали, что там проводятся странные эксперименты и что члены экипажа
не считаются потерями в живой силе. Их используют в этих экспериментах...
- Успокойтесь, подполковник. На вашем месте я не стал бы так волноваться из-за каких-то слухов. Для мужчины нежелательно приобретать репутацию сплетника.
Слова прозвучали резко, и это неожиданно разозлило Креспи. Он рассердился на самого себя, потому что и сам беспокоился. Но это же не дом с привидениями, а они - не дети. Это, черт побери, научная лаборатория, где Чёрч, вероятно, работает, изучая интеллект у растений или еще что-нибудь.
Хеллер покраснел и снова посмотрел на Блейка. Все молчали несколько секунд, потом на выручку пришел Шаннон:
- Хотите кофе, сэр?
Он показал на кофейный аппарат, стоявший возле компьютера. От кофе поднимался ароматный пар. Креспи покачал головой и повернулся к двери.
- Нет, спасибо. Встретимся при посадке, господа.
- Есть, - ответили они хором. Унылый голос Хеллера прозвучал тише остальных.
Креспи остановился у выхода и обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на “Безымянную”, в одиночестве висевшую в пустоте. Обычная исследовательская станция - и все.
Он вышел, мысленно повторяя, словно уговаривая себя:
“Обычная исследовательская станция, ничего более”.
Глава 2
Лет в восемнадцать-девятнадцать Шэрон МакГиннесс перепробовала большинство синтетических наркотиков, которыми увлекались ее сверстники, но они не оказали на нее никакого впечатления. Наркотики доставляли ей удовольствие и развлекали, как эксперимент, не больше. Она отнюдь не жалела. Она знала, что теряет, - но наркотическое расслабление по нескольку дней подряд быстро утратило для нее новизну. На нее также оказала впечатление участь наименее уравновешенных из ее знакомых, которые пристрастились к наркотикам и исчезли в неизвестном направлении, выбрав жизнь не в реальном мире, а в одуряющей бездне, из которой нет возврата.
Еще больше, чем потерю логически последовательных и связных мыслей, она ненавидела просыпаться утром после принятия наркотиков, выползать не ранее чем после полудня из кровати, с липкими губами и слабой тошнотой - в дополнение ко вполне определенному ощущению того, что мозг умер. Все это в целом не слишком привлекало ее.
“И посмотрите на меня теперь! После анабиоза те же последствия и никакого удовольствия. И все потому, что я взрослая! Ура!”
МакГиннесс склонилась над термосом и подождала, чтобы запах дрянного растворимого кофе сделал что-то с ее мозгом. Шесть или семь парней кружили вокруг, ворча и еле волоча ноги, еще полностью не отойдя после пробуждения. Как и она, остальные члены экипажа как можно скорее добрались до столовой в надежде, что хоть какая-то пища поможет им, прекрасно зная, что такого никогда не случается. Даже чуть теплый душ почти не стоил усилий, затраченных на то, чтобы его принять: струя рециркулирующей воды не разгоняла оцепенение и сонливость.
-...Черт побери, живем в век неотехнологии, и никто еще не изобрел приличный растворимый кофе... - произнес лейтенант Кори, ни к кому конкретно не обращаясь. Молодой офицер стоял рядом с кофейным аппаратом и напоминал потрепанного зомби с крупными синяками под глазами.
Обычное ворчание ко всему привыкшего десантника.
МакГиннесс слабо улыбнулась в его сторону. Но в его словах был смысл. Она отдала бы левую грудь за двойной “эспрессо”. Ну может быть, отдала бы...
Кори внезапно выпрямился и исполнил жалкое подобие отдания чести.
- Сэр! - воскликнул он.
МакГиннесс повернула свой затуманенный взор к двери и уже начала вставать, лениво подумав: “Начальник...”
- Всем вольно. Продолжайте свои занятия.
МакГиннесс опустилась на место, размышляя, как это удавалось полковнику всегда быть в форме. Креспи спал столько же, сколько и они, но выглядел бодрым и полностью проснувшимся, его глубокий голос звучал сильно и четко - словно он только что был не в анабиозе, а встал после полноценного сна, да еще и побегал трусцой.
“Черт старый!”
Креспи посмотрел на их затуманенные глаза после того, как каждый из них снова погрузился в ступор. МакГиннесс плохо знала Креспи - только его репутацию: холоден, точен, не гений-создатель, но исключительно внимателен к деталям. Другими словами, идеальный ученый. Не говоря уже о том, что он знающий дело десантник - настолько, насколько это только возможно. Он был лет на десять старше нее, хотя во внешности это особо не проявлялось - за исключением, пожалуй, морщинок на лице: поддерживал себя в форме и выглядел значительно моложе своих лет. Темные глаза его, казалось, светились, а взгляд их пронзал насквозь, словно взгляд ястреба...
МакГиннесс резко прекратила свои скучные размышления, когда поняла, что пришла ее очередь говорить с начальством. Полковник остановился в нескольких метрах от ее стола и приподнял одну бровь в немом вопросе.
МакГиннесс откашлялась:
- Э... я не очень хорошо себя чувствую, сэр.
Полковник сел на один из отлитых по форме тела
стульев напротив нее:
- И я также, МакГиннесс. На самом деле, я, должно быть, чувствую себя так, как вы выглядите...
В комнате послышались смешки. У Креспи на лице появился намек на улыбку.
- Я... - Она закрыла рот, пока еще не успела наговорить глупостей, откинула голову назад и уставилась на пластиковый потолок. - Да, сэр. Я прекрасно себя
чувствую.
На этот раз смешки попытались скрыть, притворяясь, что откашливаются. МакГиннесс распрямила плечи и посмотрела на добродушно улыбающегося полковника.
- Несомненно, лейтенант. Ваша поправка вдохновит нас всех.
По крайней мере, у него есть хоть какое-то чувство юмора. Офицеры вернулись к вялому передвижению по столовой и односложным фразам. МакГиннесс ждала, что Креспи скажет что-то еще, но он молчал и снова начал наблюдать за членами экипажа, бесцельно бродящими вокруг.
Она почувствовала приступ резкой боли в животе, как от сильного удара кулаком. Чтобы отвлечься от боли, она решила выяснить, что знает Креспи. Глотнув из термоса слабого кофе, она постаралась задать вопрос таким тоном, словно ответ ее совершенно не интересовал:
- Я буду работать под вашим началом на борту “Безымянной”, сэр?
Креспи снова посмотрел на нее своим пронзительным взглядом:
- Мало вероятно, МакГиннесс. Если, конечно, вам не изменит удача. Я предполагаю заниматься серией мучительно банальных и скучных экспериментов.
Ей показалось, или он действительно пытался что-то скрыть. Узел у нее в животе еще более затянулся. Понять, что у Креспи на уме, было безумно сложно, но если бы ей пришлось делать ставки, она сказала бы, что он, как и все остальные, ничего не знает.
- Звучит обнадеживающе,- произнесла она и отвернулась, продолжая притворяться скучающей. - “Безымянная” слишком засекречена, чтобы мне это понравилось.
Креспи наклонился к женщине:
- Если так, то почему вы сами вызвались лететь сюда?
МакГиннесс пожала плечами:
- Хороший вопрос.
“И вам совсем не обязательно знать ответ, сэр”, - добавила она про себя.
Несколько секунд они молчали. В конце концов она посмотрела на него, на складку над проницательными глазами, изучавшими ее лицо. Казалось, что полковник собирается сказать что-то еще...
Из громкоговорителя послышался голос:
- Вызывается полковник Креспи. Сэр, полковник Томпсон хочет видеть вас на верхнем мостике перед посадкой.
Креспи смотрел на женщину еще секунду, потом отвел взгляд:
- Хорошо. - Он встал, кивнул ей и отошел от стола. МакГиннесс с облегчением сделала еще глоток кофе. “Он быстро соображает, не исключено, что даже слишком быстро, но это может оказаться плюсом...”
Кто-то из мужчин пошутил - она не расслышала слов, но рассмеялась вместе с остальными. И задумчиво уставилась на свои бледные руки, которые внезапно задрожали, совсем чуть-чуть...
Глава 3
Креспи стоял на посадочной площадке “Безымянной” и терпеливо ждал. Несмотря на то что его обдувал холодный воздух, он почувствовал, как голова под форменной фуражкой начинает потеть. Причина в том, что эти проклятые фуражки до сих пор шьют из искусственной шерсти. Креспи знал о многих случаях, когда солдаты, стоя на плацу в жаркий день в полном обмундировании, падали, теряя сознание. Вероятно, эти военнослужащие были даже слишком хорошо вымуштрованы и четко усвоили, что не имеют права снимать головные уборы, в особенности в тех случаях, когда приходится ждать прибытия кого-то рангом выше и тем более если ты еще ни разу не встречался со своим новым начальником... Как Креспи с адмиралом Тавесом, например.
- Вы - полковник Креспи? - послышался громкий голос, отражающийся от высокого потолка. - Я - адмирал Тавес.
Креспи расправил плечи. К нему обращался пожилой мужчина с бочкообразной грудной клеткой. Тавес быстро подошел к Креспи. Весь его облик выражал нетерпение.
Креспи принял строевую стойку и отдал честь.
- Полковник Креспи рапортует о прибытии на новое место службы, сэр, - выпалил Креспи.
Когда Тавес подошел к нему, Креспи стал украдкой изучать своего нового начальника. Он совсем не так представлял его. Креспи слышал, что большую часть лет службы Тавес провел в местах боевых действий. Однако об этом невозможно было догадаться по внешнему виду адмирала: он казался добродушным стариком. Его седые, вьющиеся волнами волосы были зачесаны назад и прилипли к голове. Конечно, военная выправка - которую Креспи ожидал увидеть у любого старого вояки - никуда не исчезла, несмотря на небольшой животик, но сразу же становилось ясно, что в военных действиях Тавес принимал участие по меньшей мере десяток лет назад.
С другой стороны, лицо адмирала с отвисшим подбородком было изрезано морщинами. Видно, Тавес побывал во многих переделках. Сломанный когда-то нос плохо сросся. Он оказался красным, как сгнившая свекла. Лопнувшие капилляры свидетельствовали о значительном, может, даже излишнем количестве выпитого “Мартини”.
Тавес стоял напротив Креспи и улыбался, скаля ровные пожелтевшие зубы. Креспи уловил слабый запах сигар и бальзама для волос. Адмирал хлопнул Креспи по плечу, словно старого приятеля, которого встретил после долгих лет разлуки:
- Вольно, Креспи. По крайней мере пока не поступит дальнейших указаний. Добро пожаловать на борт “Безымянной”. - Тавес улыбнулся и покачал головой. -
Должно быть, у вас на Земле влиятельные друзья, - продолжал он.- На тот пост, на который назначили вас, претендовало немало хороших парней.
Тавес развернулся и, не дожидаясь ответа, направился к двери посадочного модуля. Креспи вздохнул и пошел задним.
- По крайней мере, мне лично не известно ни проодного влиятельного друга, сэр, - сообщил Креспи, стараясь сохранять нейтральный тон.- Мой опыт...
- Я не имел в виду протекцию или кумовство, полковник, - перебил его Тавес, поднимая пухлую руку, но даже не оборачиваясь, чтобы взглянуть на Креспи. - Ваше досье говорит само за себя. Вам приходилось выполнять много конфиденциальных заданий, правда?
Адмирал вел себя дружелюбно, старался казаться веселым, однако у Креспи сложилось впечатление, что Тавес играет роль, как обычно делает начальство, если вдруг вынуждено столкнуться с человеком, от которого неизвестно что можно ждать. Очевидно, Тавес в курсе, что Креспи послали на “Безымянную” не только для того, чтобы заниматься научной работой. Но что на самом деле известно адмиралу?
- В некотором роде да, сэр, - ответил Креспи. - Правда, разведдеятельность никогда не была моей сильной...
- Теоретик-аналитик всегда считается ценным приобретением, - перебил Тавес, наконец оглядываясь на Креспи и продолжая улыбаться. - Доктор Чёрч, не исключено, найдет для вас достойное применение.
Тавес снова отвернулся от Креспи и пошел дальше - толкнул широкую металлическую дверь, и в результате они оказались в тихом коридоре типичного военного учреждения, где все было казенным, вплоть до темных синтетических стенных панелей и дрянных обогревателей у плинтусов. Все было очень дешевым, о чем свидетельствовали трещины в стенах и на голом полу. Больше всего пострадали участки вокруг обогревателей.
Хотя воздух оставался прохладным, в этой части станции многое можно было бы улучшить. Слабо пахло дезинфицирующими средствами и человеческим потом. Креспи подумал, что этот воздух, прогоняя через фильтры и обогащая кислородом, использовали уже чрезмерное количество раз. За долгие годы службы полковник привык к подобному, но здесь воздух оказался значительно хуже, чем обычно.
“Какое убожество, - подумал Креспи. - Если я правильно помню план станции, то мы направляемся к каютам, отведенным для офицеров”.
Так где все-таки зарыта собака? Адмирал не только постоянно прерывал Креспи, но и намекнул, что в курсе того, что полковник прибыл с целью покопаться в грязном белье. Вполне очевидно, что Тавес считает, будто Креспи известно гораздо больше, чем на самом деле. Не исключено, что это пойдет на пользу полковнику во время выполнения порученного ему секретного задания, только все зависит от того, удастся ли Креспи не упустить открывающиеся возможности...
- Я, естественно, надеюсь работать в тесном со трудничестве с доктором Чёрчем, - заявил Креспи.
Адмирал продолжал идти вперед. Не оборачиваясь, он снова заговорил исключительно любезным, но покровительственным тоном:
- Чтобы что-то высечь из камня...
“Достаточно. Мне осточертели эти уклончивые ответы”, - подумал Креспи, нахмурился, догнал адмирала и пошел рядом с ним.
- Сэр, - обратился Креспи к адмиралу, - я не хочу, чтобы между нами оставалось хоть какое-то недопонимание. Мне поручено заменить полковника Леннокса, партнера доктора Чёрча в проводимых исследованиях.
Тавес и Креспи завернули за угол. Продолжая улыбаться, адмирал указал на первую дверь.
- Вы будете жить здесь, Креспи, - заявил он. - Каюта А восемьдесят девять. Включите видеоплейер и изучите все инструкции, ознакомьтесь с расположением
служб. Можете вызвать своего ординарца и...
- Адмирал Тавес,- перебил Креспи,- я прибыл сюда, чтобы работать вместе с доктором Чёрчем, не так ли?
Они стояли перед дверью каюты Креспи и смотрели друг на друга. Креспи глядел сверху вниз на коренастого адмирала. Тавес продолжал улыбаться, но в его глазах появился нехороший огонек. Они в этот момент напоминали глаза шарлатана, что совсем не вязалось с лицом, изрезанным шрамами.
- Этот вопрос придется решать, полковник. Почему бы вам не ознакомиться пока со всеми инструкциями и не попросить своего ординарца провести вас по станции? У нас имеется отличная комната отдыха, которая может удивить даже вас, а также...
- Я предпочел бы немедленно встретиться с доктором Чёрчем и быть введенным в курс дела, сэр.
Адмирал улыбнулся еще шире, однако эта улыбка больше не казалась приятной. Создавалось впечатление, что она дается ему с трудом. Он всеми силами пытался убедить доктора Креспи в неразумности его требований.
- Креспи, - обратился к нему адмирал, - в ваше распоряжение предоставляется самая большая исследовательская лаборатория на станции. У вас будет достаточно времени для проведения какой угодно работы - той, что вы захотите. Но почему бы вам сейчас-то не расслабиться?
“Он чего-то боится, - наконец понял Креспи. - Того гляди, в штаны наложит”.
Полковник растерялся, поражаясь способности адмирала уходить от прямого ответа на какой бы то ни было вопрос.
Тавес теперь улыбался, как конспиратор, и продолжал говорить:
- Возможно, вы посчитаете меня чересчур прямым человеком, Креспи, но мой опыт научил меня, что от последствий анабиоза легко избавиться в компании женщины. Ну вы сами знаете, как представительницы прекрасного пола... Если вы отправитесь в комнату отдыха, то найдете там...
- Разрешите и мне прямо сказать вам, адмирал, что единственное, что интересует меня в настоящий момент, так это встретиться с доктором Чёрчем и приступить к работе.
Если уж быть честным до конца, то Креспи испытывал искушение хорошенько ударить адмирала по голове своим “дипломатом”, хотя сейчас это, конечно, неразумно. А жаль.
Тавес вздохнул.
- Ну, - медленно произнес он, - я с сожалением вынужден сообщить вам, что Чёрч пришел к выводу, что ему не требуется новый помощник. Но не волнуйтесь: в ваше распоряжение будет предоставлена лучшая лаборатория и команда, которую нам только удастся собрать. Я имею в виду, что мы...
Креспи сжал кулаки. Он не отличался вспыльчивым, характером, никогда не позволял себе вольностей с начальством, не выходил из себя в их присутствии, но эта бульдожья морда с толстым приплюснутым носом зашла слишком далеко.
- Сэр, - обратился к нему Креспи, - я настоятельно прошу встречи с доктором Чёрчем. Немедленно.
Слова полковника никак не подействовали на Тавеса. Адмирал пожал плечами и поднял руку, словно хотел извиниться:
- Ну что ж. Вам отказано в вашей просьбе.
Креспи гневно посмотрел на него. Полковник давно так ни на кого не злился. У него снова возникло желание хорошенько врезать по этим растянутым в елейную улыбку губам, причем так, чтобы прошибить голову адмирала до самого затылка.
“Сделай глубокий вдох, Тони”, - приказал Креспи сам себе.
Креспи медленно разжал кулаки - вначале один, потом второй. За его спиной стоит Пикман, который его всегда поддержит, а Пикман пользуется гораздо большим влиянием, чем Тавес. Не стоит уж так выходить из себя и портить себе нервы.
Креспи еще раз глубоко вдохнул воздух и заговорил гораздо тише:
- Адмирал Тавес, мне дано вполне определенное задание, и я намерен его выполнять. Если для этого мне потребуется обратиться в вышестоящие инстанции, минуя вас, я сделаю это.
Улыбка наконец сошла с лица адмирала, и Креспи впервые увидел то, что подняло Тавеса до занимаемого им теперь положения. Адмирал расправил плечи и, казалось, стал выше ростом, потом холодно посмотрел на Креспи.
- Черт возьми! - воскликнул Тавес. - Вы - крепкий орешек, Креспи. Прекрасное дополнение к нашей команде. - В его голосе слышался сарказм, но, по крайней мере, вся снисходительность пропала. - Идите в отведенную вам каюту, полковник. Расслабьтесь. А я пока схожу к доктору Чёрчу, чтобы обсудить с ним этот вопрос.
Тавес смотрел на Креспи злым взглядом и ждал. Креспи отдал честь и должным образом ответил:
- Есть!
Его начальник развернулся и пошел назад по коридору. Креспи открыл дверь своего нового жилья и швырнул “дипломат” через всю комнату.
Глава 4
Чёрч сидел за своим письменным столом - за пустым столом в пустой комнате, если не считать нескольких клавиш у монитора, соединяющего его с остальной станцией. Он периодически нажимал на эти клавиши - и устройство мгновенно реагировало на легкое прикосновение его ловких пальцев. Он словно ласкал их, как ласкают женщину...
Чёрч вздохнул, а затем сильно нажал длинным указательным пальцем На одну из клавиш. Пришло время встретиться с великим Креспи, который заставил так сильно поволноваться Тавеса. Неслыханно. Подобное просто неслыханно.
- Да? - прозвучал робкий голос адмирала Тавеса. Бедняга Тавес! Такое отчаяние слышится в его голосе.
- Ладно, - сказал Чёрч. - Присылайте его ко мне.
- Хорошо. Сейчас. - Облегчение в голосе адмирала было очевидным, хотя он и пытался его всячески скрыть. - Я думаю, что все уладится, доктор. Я полностью поддерживаю ваше решение...
- Прекрасно, - перебил его Чёрч и отключил переговорное устройство, чтобы не слышать больше лепета адмирала, любившего польстить и прихвастнуть.
Доктора Чёрча особо не беспокоило появление Креспи на борту станции, но Тавеса полковник довел до полуистерического состояния. Адмирала следовало успокоить. Это окупится в дальнейшем. Тавесу требовалось жить в мире иллюзий - считать, что он обладает какой-то властью, хотя Чёрч уже давно держал его у себя под каблуком - о чем знали все, находившиеся на борту, и принимали это как факт, точно так же, как и слепоту Тавеса, не понимавшего до сих пор, что его спользуют. Адмирал делал все, что от него требовалось - в плане руководства работой станции, - и оставлял Чёрча в покое. Доктора это полностью устраивало, и он не желал ничего менять. Однако если Креспи окажется таким, каким описал его Тавес, хотя бы наполовину оправдает ожидания Чёрча, то, не исключено, его можно будет привлечь к проводимым исследованиям...
“Хоть какое-то разнообразие в рутине”, - подумал доктор Чёрч.
А если на борту станции наконец оказался ученый его уровня? Когда подобное случалось в последний раз? Сколько дней, недель, месяцев тому назад? Чёрч уже потерял им счет. Наверное, во всей изученной к настоящему времени Вселенной есть лишь с десяток людей, способных понять то, чем он занимается, способных вникнуть в суть. Работа ученого-исследователя напоминает жизнь отшельника, потому что шанс встретить других специалистов, увлеченных тем же самым, практически равен нулю - это все равно что искать курицу с зубами.
Чёрч уже привык к одиночеству, и оно его не беспокоило. Большинство людей казались ему скучными и неинтересными. Однако в последнее время ему вдруг захотелось найти соратника, того, кто хотя бы смог с ним спорить. Конечно, о равном партнере не приходилось даже мечтать...
Ход его мыслей нарушил действующий на нервы звонок, что свидетельствовало о том, что приглашенный прибыл. “Этот проклятый звонок следует отключить, - подумал Чёрч, - по крайней мере сделать звук более приятным”. Доктор снова вздохнул, встал и направился встречать посетителя.
Чёрч распахнул дверь. На дороге стоял высокий темноволосый мужчина лет сорока с небольшим, с суровыми чертами лица, в военной форме. Посмотрев на него, можно было предположить, что он рассержен, а складка между бровями свидетельствовала о том, что смеется он довольно редко.
“Разговор обещает быть весьма интересным”, - подумал доктор.
- Полковник Креспи? Я - Пол Чёрч. Заходите.
Чёрч отступил в сторону и жестом пригласил Креспи войти.
- Спасибо, - поблагодарил Креспи грубоватым голосом.
“Вежлив, хотя и ведет себя несколько натянуто, - отметил про себя Чёрч. - Очевидно, Тавес перестарался”.
Чёрч развернулся и кивнул на неудобный стул, приваренный к полу перед письменным столом.
- Садитесь, пожалуйста, - предложил Чёрч.
- Спасибо.
“Прекрасные манеры. Его мать, несомненно, гордилась сыном. Однако пришло время выяснить, что он собой представляет”.
- Как прошел полет? - поинтересовался Чёрч после того, как Креспи опустился на стул напротив него.
На губах Креспи появилась легкая улыбка:
- Без каких-либо происшествий, как может быть только в анабиозе.
- А что вы думаете о предстоящих месяцах? Они окажутся приятными - или наоборот?
Креспи не стал отвечать, а внимательно посмотрел на Чёрча.
“По крайней мере этот думает перед тем, как отвечать, - в отличие от адмирала Тавеса”, - пронеслось в голове у доктора.
Чёрч ждал. Казалось, что Креспи весь ушел в себя в поисках наиболее подходящего ответа на такой бесцеремонный и дерзкий вопрос. Чёрч еще раз подумал о том, как ему не хватает общения с умными людьми. После того как не стало Дэвида, на борту “Безымянной” было и поговорить не с кем. Лентяи и бездельники.
К сожалению, времени было слишком мало, чтобы играть в игры с вновь прибывшим и делать какие-то косвенные намеки, хотя это и могло оказаться весьма интересным. Требовалось быстро разобраться с тем, что представляет из себя этот полковник.
- На станции установлен определенный порядок, Креспи, - заявил доктор Чёрч. - В настоящий момент мы занимаемся рутинной работой. Не было необходимости посылать вас в качестве замены Ленноксу. Фактически, я даже приложил кое-какие усилия, чтобы этому воспрепятствовать. - Чёрч мило улыбнулся осторожничавшему Креспи и продолжал объяснения: - Если бы Леннокс не умер тогда, его перевели бы на другое место службы. Ему здесь было нечего делать. Как и вам.
Чёрч откинулся на жесткую спинку стула, сплел пальцы на затылке и продолжал говорить дружелюбным тоном, одновременно показывая, что ему все надоело:
- Объем моих исследований значительно сокращен. Откровенно говоря, мне самому сейчас не хватает работы. Я занимаюсь космическими вирусами. Довольно скучная вещь.
Чёрч смотрел прямо на Креспи, размышляя, в какую сторону тот прыгнет. Какая будет реакция? Чёрч предположил, что последует раздражение, гнев, хотя не исключено, что вновь прибывший попытается применить дипломатический подход к делу, начнет его уговаривать и увещевать...
Креспи встал, опустил руки на письменный стол на ширину своих плеч и со злым лицом наклонился вперед.
- Насколько мне известно, - заявил он, - один из ваших “вирусов” явился причиной того, что мозг полковника Леннокса вылетел у него из затылка.
Так, злость, но поднесено прекрасно: хладнокровно и спокойно, вместо ожидаемой бравады. Очевидно, Креспи считает, что его слово где-то имеет вес, например, какое-то влиятельное лицо подставляет ухо, когда он говорит, или...
Чёрч усмехнулся:
- О нет, Креспи. Вы представили случившееся каким-то кошмаром. Вирусы - это маленькие, вполне безобидные существа.
Креспи наклонился еще ниже:
- Чёрч, я не терплю, когда мне пытаются навешать лапшу на уши или обвести вокруг пальца. Если вы откажетесь говорить мне правду, вам придется объясняться проверочной комиссии.
“Так-так. Мы показываем свою власть”.
- Партнеры ведут нечестную игру, а вы бежите жаловаться папе, - улыбнулся Чёрч, показывая тем самым, что не обиделся. - Откровенно говоря, Креспи,
меня разочаровывает отсутствие у вас изобретательности и находчивости.
Креспи продолжал хмуриться. “А также полное отсутствие чувства юмора”, - добавил про себя Чёрч.
Чёрч прекратил улыбаться и тоже встал. Он устал от этой игры.
- Вы не у себя дома, Креспи. Ваши начальники послали вас на “Безымянную”. Это примерно то же самое, что делали первобытные люди, когда бросали
собаку в пруд, чтобы ловить свои отражения.
Ответа не последовало. Разозленный Креспи продолжал молча смотреть на Чёрча. “В общем-то, ведет себя мужественно”, - признал Чёрч и решил, что пока придется действовать в обход Креспи. Это, конечно, осложняющее обстоятельство, но единственный способ вернуться к исследованиям. Не исключено, что Креспи продолжит работу Дэвида, пока Чёрч размышляет над тем, что с -ним делать.
- Ладно, пойдемте, - обратился Чёрч к Креспи. - Я покажу вам, чем мы занимаемся.
Они направились к двери. Креспи начал понемногу расслабляться. Мужчины вышли в тускло освещенный коридор. Чёрч кивнул в направлении лаборатории “G”. Он обратил внимание на то, как высоко Креспи держит голову, как расправляет плечи, и в каждом его движении чувствуется властность.
Интересный тип.
----
Пол Чёрч определенно оказался не таким, как предполагал Креспи. Они шли по пустому коридору. Чёрч едва доставал до плеча Креспи. Внешне Чёрч походил на эксцентричного гения: редкие, длинные, грязные седые волосы были зачесаны назад, открывая высокий лоб, очки давно следовало протереть, из-под белого халата, в которых обычно работают в лабораториях, торчала куртка от спортивного костюма.
Креспи насторожил не внешний вид, а весьма странное отношение Чёрча - довольно бесцеремонное, практически безразличное. Однако у Креспи сложилось впечатление, что Чёрч с ним играет, по крайней мере думает, что играет.
Но Креспи получил приказ от командования, а если для его выполнения потребуется терпеть покровительственное отношение таинственного Чёрча - ну что ж, значит, он будет с этим мириться. Креспи пришлось целых двадцать минут париться у себя в каюте перед тем, как Тавес связался с ним и сообщил, что Чёрч его примет. Это означало, что Чёрч дал согласие с ним встретиться. Если нужно играть в игры - ну что ж, Креспи будет играть в игры. Важны результаты, а не средства их достижения.
Они подошли к двери в лабораторию, перед которой стояли два вооруженных до зубов охранника. Они словно собирались выйти на поле брани. Креспи доводилось надевать на себя нечто подобное, когда он служил рядовым десантником, только на этих двоих был усовершенствованный вариант того, что в свое время носил Креспи: кислотостойкое обмундирование, вплоть до головного убора, автоматы с длинными стволами...
Креспи не хотелось вспоминать о тех днях, когда ему приходилось ими пользоваться.
Чёрч улыбнулся двум охранникам.
- О'Хара, Лолесс, - обратился он к ним, - это полковник Креспи. Он будет работать вместе со мной в лаборатории “G”.
Мужчины отдали честь. Креспи кивнул в ответ. “Что они здесь охраняют?” - подумал он.
- Естественно, меня необходимо как можно скорее ввести в базу данных биосканера, - заметил Креспи.
- А? - словно проснулся Чёрч и одним костлявым пальцем набрал код допуска на прикрепленном к двери пульте. - Нам некуда торопиться. Посмотрим, как пойдут дела.
Креспи сжал зубы, чтобы сдержаться и не закричать на всю станцию. Ему так надоело, что все уходят от ответов на вопросы, которые он задает. Тяжелая дверь открылась, и Чёрч вошел в небольшой коридор, очевидно ведущий непосредственно в лабораторию. Креспи подождал, пока дверь за ними не встала на место, и только после этого обратился к Чёрчу:
- Хочу вам напомнить, что вы не являетесь моим начальником. А все эти устанавливаемые передо мной преграды пойдут вам совсем не на пользу.
“Но я сорву ваши планы, - добавил Креспи про себя, - даже если мне для этого потребуется пинать вас сапогом под зад или довести до сердечного приступа”.
Чёрч открыл вторую дверь и мило улыбнулся через плечо.
- А на Земле еще выпускают хороший шоколад? - поинтересовался он. - Я слышал, что его производство прекращено.
Боже, кого ему потребуется убить, чтобы получить прямой ответ хотя бы на один вопрос? Куда он попал? “Безымянная” никоим образом не напоминала военную станцию, потому что на них действуют вполне определенные правила и инструкции.
Креспи нахмурился, но последовал за Чёрчем. Его ботинки издавали слабый скрип, соприкасаясь с синтетическим материалом пола. Мужчины остановились на небольшой приподнятой платформе в огромном помещении. Она нависала в двух метрах над полом. На нижнем уровне в разных местах трудились четыре или пять техников. Двое из них сидели перед пультом управления компьютера, занимавшего целую стену огромного помещения. Пахло каким-то дезинфицирующим средством.
- У вас железные нервы, Чёрч... - начал Креспи.
- Спасибо за комплимент, - ответил пожилой ученый и направился к ограждению, перегнулся через перила и посмотрел вниз в какое-то углубление.
Креспи обалдело оглядывался вокруг себя. Что здесь происходит? Вооруженная охрана. Секретные коды доступа. Какое изучение вирусов? Это больше напоминает зону военных действий.
- И как долго, по вашему мнению, все это будет сходить вам с рук? - обратился Креспи к Чёрчу, показывая жестом на все вокруг.
Чёрч оглянулся на него с виноватым выражением лица.
- Вам когда-нибудь доводилось давать показания против друга? - спросил он. - Я не в состоянии за ставить себя пойти на это.
- Что вы пытаетесь...
Чёрч дружелюбно улыбнулся, а потом показал пальцем вниз, на то, что находилось за ограждением.
- Взгляните сами, - предложил он.
Креспи прошел вперед и увидел то, что было там... Его сердце начало часто биться в груди, все тело покрыл холодный пот.
- Ш-ш-ш, не разбудите его, - прошептал Чёрч, но слова не зарегистрировались в мозгу у Креспи.
Под ними, скрючившись в одном углу загона, лежал взрослый гигантский чужой. Казалось, что его блестящая, отвратительного вида темная шкура поглощает тусклый свет, которым освещалось помещение. Когда Креспи склонился вперед, чудовище подняло свою вытянутую черную голову и посмотрело на людей, стоявших на обзорной площадке. Его хвост обвился вокруг твердого металлического туловища.
Если Чёрч и сказал что-то еще, Креспи его не слышал, потому что не мог отвести взгляд от гигантского чужого и внезапно мысленно перенесся на миллионы миль от “Безымянной”...
Глава 5
Сержант Креспи зевнул, причем сделал это украдкой, так, чтобы его открытый рот не заметил капитан Уил-кокс и никто другой из их экипажа. Прошлой ночью Креспи почти не спал, а покачивание бронетранспортера клонило ко сну, несмотря на то что они двигались по твердому грунту.
Креспи был вторым лицом в экипаже после Уилкокса, по крайней мере если считать тех, кто сейчас сидел в бронемашине, но это не давало ему права едва волочить ноги после бессонной ночи, в особенности на глазах у капитана, который, казалось, мог вообще обходиться без сна и всегда был готов выполнять любые задания.
Креспи с нетерпением ждал начала хоть каких-то действий. Вчера после долгой беседы и нескольких стаканчиков, выпитых в компании Кейли Траск, они отправились к ней - и продолжили там обсуждение ряда вопросов, за чем последовало несколько весьма приятных часов без каких-либо разговоров вообще. Креспи посмотрел на окружавших его сержантов и с трудом сдержал еще один зевок. Капрал Траск поймала на себе его взгляд и улыбнулась перед тем, как скромно отвернуться. Ее волосы были затянуты в узел под шлемом. Она совсем не казалась усталой, что просто поражало Креспи. Может, даже - совсем чуть-чуть - разочарованной?
“Боже, неужели я был так плох?” - в ужасе подумал Креспи.
Креспи никогда не уделял много времени любовным утехам: работа всегда была у него на первом плане. Молодость прошла не в поисках все новых и новых сексуальных партнерш и не в погоне за юбками, потому что в результате проблем всегда оказывалось больше, чем полученного удовольствия, однако ему совсем не хотелось думать, что его способности в этом плане... неадекватны. Они должны быть по меньшей мере приемлемыми.
Да, Траск - это что-то. Сообразительная, веселая, симпатичная. Делает себе карьеру. В основном занимается биотехникой. Возможно, что после завершения этой маленькой операции он узнает, на какую станцию она должна отправиться...
Машина остановилась в многоуровневой пещере. Креспи моргнул и сел прямо. В экипаже их было одиннадцать человек, не считая Уилкокса и двух его бойцов. Капитану, очевидно, уже доводилось вступать в схватку с гигантскими чужими, хотя остальные члены экипажа ни разу не встречали живого чудовища, разве что только на видео. Креспи их тоже никогда не видел. Сегодня сержантов и капралов специально привезли сюда, чтобы они поглядели на живых гигантских чужих своими глазами и получили какой-то практический опыт. Большинство членов команды занимались биоанализом - тем или иным его аспектом, и руководство решило, что им будет полезно съездить сюда, в эту пещеру, чтобы осмотреть все на месте.
Ходили слухи, что те, кто станет специализироваться на изучении гигантских чужих, быстро пойдут вверх по служебной лестнице, хотя открытым текстом руководство ничего не обещало. Считалось, что эти существа представляют собой новую угрозу человечеству, в самое ближайшее время она превратится.в. наиболее серьезную опасность... Всегда находилось что-то, о чем говорили именно таким образом.
Креспи решил, что эти гигантские чужие не могут быть настолько страшны, раз их экипаж послали сюда только для того, чтобы на них взглянуть. Креспи провел рукой по груди. Он чувствовал себя несколько неуютно, потому что привык к более многочисленным средствам защиты. Как сказал Уилкокс, им не потребуется никаких специальных защитных костюмов или дополнительного вооружения - нужны лишь элементарные меры предосторожности, потому что они прибыли сюда с единственной целью: посмотреть. Уилкокс, конечно, много говорил о том, что за ужасные существа эти чужие, но не сомневался, что они не представляют никакой угрозы экипажу бронетранспортера. Креспи вообще было непонятно, зачем они теряют несколько месяцев работы, чтобы слетать на какой-то безымянный астероид и стать свидетелями того, как кто-то прикончит парочку больших жуков.
Капитан встал и обвел глазами сидевших в машине.
- Итак, - обратился он к ним, - в приказе говорится, что вы - резерв и должны будете в случае необходимости прикрывать основное звено.
Уилкокс откашлялся и самодовольно улыбнулся. Эта улыбка выглядела несколько странно на его худом, изрезанном морщинами лице.
- Но на самом деле вы будете просто сидеть в машине, расслабляться и наблюдать за тем, как Рупп и Холлистер ликвидируют всех чудовищ, живущих в
этой пещере.
Уилкокс кивнул двум солдатам, стоявшим навытяжку за его спиной. Вот они-то как раз походили на чудовищ - были облачены в специальные костюмы, изготовленные, как казалось, из серебряных пластин. Их лица смутно просматривались сквозь толстое темное оргстекло. Каждый из них имел при себе по два новейших изобретения военной техники - огнеметы, выбрасывающие частицы плазмы. Солдаты держали по огнемету в каждой руке. Пока орудия оставались в специальных футлярах, но все равно выглядели зловеще. Они напоминали установки для запуска ракет - только из них вылетал поток заряженных частиц. Креспи был свидетелем проводившихся экспериментов - видел, как это оружие тестировалось. Если кто-то или что-то окажется на пути - он или оно мгновенно превратится в суп-пюре.
Задняя часть бронетранспортера открылась, чтобы выпустить двух солдат. Внутрь проник влажный пещерный воздух с отвратительным запахом. “Боже, какая вонь”, - пронеслось в голове у Креспи. Воздух казался спертым и теплым. Создавалось впечатление, что в пещере что-то гниет, причем уже давно начало разлагаться.
Фары машины бросили лучи метров на десять вперед. Члены экипажа увидели голые стены пещеры. Они показались им слишком гладкими, скользкими и блестящими. Наверное, вода попадает сюда с одного из верхних уровней - только так можно объяснить влажность, но запах... Ни с чем подобным Креспи не доводилось сталкиваться ни разу в жизни.
Уилкокс повернулся к солдатам в тяжелом обмундировании:
- Вы должны здесь все очистить, парни. Я хочу, чтобы это место было стерилизовано.
- Есть, - ответил один из них. Его голос казался приглушенным и походил на какой-то треск, доносимый из-за оргстекла.
Солдаты вышли из бронетранспортера через заднюю дверь и исчезли во мраке пещеры.
Креспи склонился вперед, чтобы лучше видеть происходящее. Рупп и Холлистер осторожно двигались вперед, с тяжелым хрустом опуская ботинки на пол пещеры. Звук их шагов отдавался от стен. Каждому их движению вторило эхо. До сидевших в машине доносилось даже дыхание солдат: замкнутое пространство усиливало все звуки.
Они отошли от машины метров на пять или шесть, когда один из них, видимо Холлистер, тихо сказал:
- Смотри: вон там!
Послышался какой-то странный звук, чем-то напоминающий царапанье когтем о камень, за ним последовало тихое гортанное шипение.
В пещере было три чужих - огромных черных существа. Они сгруппировались, а потом прыгнули в круг света от фар машины. Их вытянутые скользкие головы и стучащие зубами челюсти, из которых на пол капала кислота, выглядели омерзительно.
Тьму пещеры пронзили два ярких луча: это Холлистер нажал на спусковые крючки своих огнеметов. Заряженные частицы с завыванием полетели вперед. Рупп тоже выстрелил - и третий и четвертый лучи пронзили тьму. Их темные туловища отшвырнуло назад, а развороченные тела попадали на пол. Из них с шипением начала выливаться кислота.
Кислота сожгла скалу, находившуюся за спинами чудовищ. Появился какой-то резкий едкий запах.
- Боже праведный! - прошептал кто-то за спиной Креспи.
- Я сказал бы, что тварям пришел конец, - заметил Уилкокс.
- Черт побери, - пробормотал кто-то еще.
Креспи не мог отвести взгляд от дымящихся скал и существ с оторванными конечностями, лежащих перед ними. Он как будто застыл на месте, словно кровь у него в жилах внезапно заменили жидким азотом. Другие члены команды за его спиной что-то бормотали или смеялись, восхищенные кто в большей, кто в меньшей степени, однако сам Креспи чувствовал что-то сродни ужасу. В пещере лежали поверженные чудовища. Но их-то, ученых, зачем сюда послали? - недоумевал он. Большинство из членов экипажа ни разу не участвовали в военных действиях, лишь только много лет назад получили какие-то навыки ведения операций в тренировочном лагере. Но это было так давно - еще до окончания учебных заведений. Здесь же требовались специально обученные войска. Но они-то, сидящие сейчас в бронетранспортере, никоим образом не подходили на эту роль. Ни один из них. Не думая, Креспи инстинктивно протянул руку к своему автомату. Его холодная ладонь так и оставалась лежать на стволе.
Креспи, потрясенный и ошеломленный, на секунду оторвал взгляд от поверженных чудовищ и увидел, как капитан Уилкокс смотрит на мертвых чужих со странной улыбкой на тонких губах.
- Вот и все. Развлечение закончилось, - заявил Уилкокс, глаза которого горели от возбуждения.
“Черт побери, - выругался про себя Креспи. - Не может быть, что все так просто. Ведь операциям по уничтожению чужих обычно присваивают код „красный" - повышенной опасности. Эти чудовища смертоносны...”
Холлистер и Рупп исчезли из поля зрения экипажа, скрывшись за одной из стенок машины. Внезапно шипение расплавляющейся лавы стало громче.
“Да это же не только лава, - в ужасе подумал Креспи. - К нам приближается кто-то еще. Другие чудовища”.
- Новые гости пожаловали, - послышались уверенные и возбужденные голоса двух солдат.
- Прикончите их, пока не успели разбежаться, - приказал Уилкокс.
Последовали вспышки из огнеметов, удары заряженных частиц в цель, а потом - раздались нечеловеческие крики, полные ярости, такие громкие, что, казалось, в пещере находятся дюжины, может, даже сотни чудовищ.
Снова зашипела кислота, заливающая скалы, дым с невероятной скоростью начал заползать в машину. Уилкокс прыгнул вперед, чтобы нажать на рычаг, опускающий заднюю дверцу, однако до того, как она успела встать на место, Креспи заметил, как поток ядовитой кислоты заливает каменный пол пещеры и приближается к их машине.
Креспи резко повернулся и обвел взглядом своих друзей. У Кейди в глазах стоял ужас, внезапно страх появился и на лицах остальных. Снаружи слышались звуки выстрелов - снова и снова. Дым сгущался.
- Холлистер! - заорал в панике Рупп.
- Я ничего не вижу! Я ничего не вижу! Внезапно бронетранспортер начал клониться на один бок. Несколько членов экипажа закричали в панике:
- Дым проникает внутрь! Пары попали в машину! Слишком высокая концентрация. Нечем дышать!
Колеса расплавляются!
“Слишком много кислоты”,- подумал Креспи, соскочил со своего места и бросился в переднюю часть бронетранспортера. Снаружи доносились дикие крики чудовищ. Их было так много, что звуки огнеметов тонули в их воплях.
- Креспи! Открывай запасной выход! - приказал Уилкокс.
- Есть!
Крышка люка открылась наружу, и в лицо Креспи сверху хлынула новая струя дыма. Креспи приготовил свой автомат и выполз во тьму. Его глаза начали слезиться, голова закружилась.
- Вы должны сражаться! - кричал за его спиной Уилкокс. - Вы должны сражаться! Прикончите их всех, ребята!
Креспи осмотрелся, пытаясь в тумане разглядеть, где же находятся Холлистер и Рупп. Ему пришлось развернуться на сорок пять градусов, прежде чем он заметил одного из солдат. Над ним склонилось чудовище, которое может только присниться в страшном сне: оживший ночной кошмар, высотой три с половиной метра, состоящий из черного металла и нержавеющей стали, с длинным закрученным хвостом, как хлыст, рассекающим воздух позади себя и шлепающим по лужам едкой и все разъедающей жидкости, достигающей до лодыжек.
Вокруг валялось множество тел поверженных чудовищ, оторванные конечности, части конечностей, разбитые черепа. Но из тьмы, из дыма к машине приближались другие чудовища, живые и жаждущие уничтожить пришельцев.
Кругом слышались выстрелы: это члены экипажа выбрались на крышу бронетранспортера и стреляли по чужим. Креспи выбрал для себя монстра, взобравшегося на упавшего солдата, и несколько раз нажал на спусковой крючок.
Пары слепили Креспи, разъедали горло и ноздри. Холлистер уже не целился, а вслепую стрелял в приближающихся существ, которые разбрызгивали все больше и больше кислоты по пещере. Креспи слышал крики своих товарищей, когда кровь чудовищ попадала на не защищенную специальными костюмами кожу.
Один из чужих, появившихся словно ниоткуда, бросился к Холлистеру, обхватил его сзади огромными лапищами и разорвал ему горло металлическими челюстями. Брызнула алая кровь.
- Они схватили Холлистера!
- Они схватят нас всех, если вы не будете сражаться, черт побери! - кричал Уилкокс, голос которого был практически не слышен в шуме. - Сражайтесь! Сражайтесь! Идиоты! Кретины!
Появились новые чужие и по лужам кислотной крови бросились к машине. Их едкая кровь попадала на человеческую кожу и вызывала страшные ожоги.
У Креспи кружилась голова. Он вырвал пустой магазин из своего автомата и вставил новый. Один из тех, кто стоял на крыше бронетранспортера, рухнул вниз. Звуки выстрелов тонули в воплях гигантских чужих и криках ужаса людей. Капрал Чан оказался вторым, кто упал в кислоту, воскликнув:
- Мама, помоги мне!
Креспи выстрелил еще раз и увидел Тома Олсена, согнувшегося пополам и закрывающего руками рану в животе. Кровь просачивалась сквозь его ладони. Олсен, шатаясь, прошел мимо Креспи и упал без сознания. Его окровавленные ребра начали шипеть и плавиться. Рядовой Олсен, друг Креспи, был мертв.
Чужие тоже несли потери, падали и умирали, но сквозь тьму и дым Креспи видел, что им на подмогу прибывают все новые и новые, перелезают через упавшие черные тела и продвигаются к машине, на которой приехали люди.
- Милостивый Будда, - начал молиться кто-то из товарищей Креспи. - Нет!!!
Креспи развернулся, и очереди, выпущенные из его автомата, разнесли в куски одно из чудовищ, пытавшееся забраться на крышу бронетранспортера. Креспи увидел, как расплавляется то ли мужское, то ли женское лицо - было уже не разобрать - и превращается в идущую пузырями красную массу. Только что стрелявший капрал Акели внезапно упал, а из его живота высунулся длинный коготь: чудовище запустило лапищу в его тело. В пещеру приехали четырнадцать человек, а сейчас их осталось не больше четырех, может, пяти...
Крики чудовищ казались громче, чем звуки выстрелов.
Вставляя новый магазин в автомат, Креспи завопил нечеловеческим голосом, не обращаясь ни к кому конкретно:
- Это безнадежно! Мы не выберемся отсюда живыми!
- Стреляй! Только не останавливайся! - послышался у него из-за спины голос Уилкокса.
Креспи не видел его, только слышал. Его глаза разъедало, он практически ослеп.
- Тони, ты жив?
Уловив свое имя, Креспи на мгновение прекратил стрелять, развернулся и увидел ее - Кейди Траск, скорчившуюся и смотрящую на него снизу вверх. Она выглядела спокойной. Ее рыжие волосы разметались по плечам, шлем куда-то скатился, лицо побелело и казалось нереальным в окружавшем ее дыму.
У нее оторвало правую руку, остаток плеча шипел, из него выливалась красная пена. Кровь текла также и из ее рта: она прокусила нижнюю губу от боли.
Кейди смотрела на Креспи какую-то долю секунды, показавшуюся им обоим вечностью, а потом длинная, изгибающаяся лапа обвила ее и потащила в лужу кислоты.
- Нет! - закричал Креспи, когда чудовище начало исчезать в тумане, и выпустил еще одну очередь - в надежде, что его пули долетят до Кейди раньше, чем дотянутся металлические зубы.
Внезапно послышался страшный треск. Креспи на мгновение потерял способность мыслить. Машина покачнулась, наклонилась вперед - и в результате еще один человек встретил свою смерть в луже кислоты.
- Что происходит? - заорал Креспи.
Уилкокс выпустил очередь в чужого.
- Пласт смещается,- ответил он.- Это...
Остальные его слова потерялись в оглушительном треске. “Это же целый лабиринт”, - только и успел подумать Креспи.
- Хватайся за что-нибудь, за машину например, постарайся удержаться наверху! - кричал Уилкокс.
Креспи упал, но в последний момент успел просунуть руку в одну из металлических подпорок, второй все еще удерживая автомат. Все вокруг начало кружиться, снова послышался ужасающий треск - и машина, внезапно ставшая такой маленькой, полетела в бездну.
Глава 6.
Креспи внутренне собрался, готовясь к удару, плотно закрыл глаза и изо всей силы держался за толстую металлическую подпорку. Бронетранспортер летел сквозь тьму на протяжении нескольких непомерно долгих секунд. Вокруг слышались крики чудовищ, также падающих вниз вслед за ним.
Бамм! - они наконец достигли дна бездны.
В результате падения Креспи вывихнул плечо и ударился головой о металлическую панель, после чего все вокруг еще больше затуманилось. Надо было действовать немедленно - и он резко дернул свою руку вперед и вверх, сжав зубы от боли, - в результате сустав встал на место.
Сверху падали какие-то камни и обломки железа, с грохотом ударяясь о каменный пол пещеры. Из разбитого бронетранспортера раздавался треск статического электричества. Воздух здесь был чище, и из какой-то щели слева от Креспи просачивался слабый свет.
Рядом с ним что-то шевелилось и пыталось встать. Это оказался чужой, наполовину заваленный камнями.
Креспи соскользнул с покосившейся крыши разбитой машины и прицелился. Нажал на спусковой крючок. Извивающееся туловище чудовища пару раз дернулось - и перестало двигаться.
За спиной у Креспи раздался подозрительный скрежет, показавшийся ему необычайно тихим после только что выпущенной автоматной очереди. Креспи резко развернулся, снова прицелился - и увидел, как из-за корпуса бронетранспортера выползает сержант Карл Гиббс.
Он кашлял, шатался, но не выпускал из рук автомат, потом выпрямился и, покачиваясь, направился к Креспи. Страх исказил мужественные черты его лица. Такое выражение совсем не подходило ему. Широкие плечи были опущены, он весь напрягся. Всего несколько дней назад Гиббс рассказывал Креспи о том, что любит в свободное время заняться кузнечным делом, старым дедовским способом...
Креспи потряс головой, стараясь прогнать неуместные в этот момент мысли. Ему требовалось немедленно сконцентрироваться на происходящем вокруг.
“Этого не может быть! - кричал внутренний голос. - Такое не могло с нами случиться! Это не должно было произойти!”
Какое-то мгновение и Креспи, и Гиббс созерцали окружавший их ужас - оторванные шипящие куски тел чужих, практически неопознаваемые останки своих товарищей. Креспи смог узнать тело Уилкокса - только по форме, потому что на месте головы лежал обломок скалы. Креспи был не в состоянии вынести вида того, что осталось от Кейди, или Тома, или кого-то еще из экипажа.
Где-то в темноте за их спинами снова послышался враждебный звук. Больше всего на свете в этот момент ему хотелось, чтобы этот звук ему только почудился. Креспи посчитал, сколько патронов осталось в магазине. Только на три очереди.
Послышалось шипение. Коготь скользнул по камню.
- Черт побери! - выругался Гибсс, бросился к трупу Уилкокса и вырвал автомат из безвольной руки капитана.
Креспи в отчаянии огляделся вокруг себя, но увидел лишь камни и смерть.
Дата добавления: 2015-09-10; просмотров: 75 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |
| Царская резиденция в с. Царицино. Архитектор В.И. Баженов | | | Глава 8. |