Читайте также:
|
ПРОХОРОВ: В том-то и дело, что Закона - от имени государства - нет, а вот право есть! Эти понятия различны. Закон писан в парламенте, утвержден президентом. А право - это реально существующее представление граждан о том, что правильно, что должно быть. Право и Закон могут совпадать, а СМИ стоят на страже Закона, осуществляя контроль за действием властей. Представляется неверным и его утверждение, что лишь на основании Закона обеспечивается и "современный уровень согласования действий четырех властей". Конечно, законоположения святы, нарушать их нельзя. Но можно ли запрещать обсуждение самого Закона? Его справедливость и целесообразность?.. Ведь, если правосознание сил, представляемых СМИ, требует иной нормы Закона, то не прямая ли обязанность этих СМИ выступить за его изменение! Или даже отмену и принятие нового. Итак, исполнительная и судебная ветви власти обязаны следовать букве и духу Закона, а вот гражданское общество, его СМИ, при необходимости, вправе требовать от парламента принятия нового. Если такой "нажим" не помогает, предстоит борьба за изменение состава парламента на очередных выборах. Варустин говорит, что пресса действует от имени общества, и это верно, однако недостаточно определенно. А определенность, скажем, такая: "от имени гражданского общества" уточнила бы понимание силы реальной "четвертой власти".
КОРР: Итак, Вы относите возможную принадлежность СМИ, едва ли не полярным данностям: государству и гражданскому обществу, то бишь, народу. Отношения между ними всегда были сложными, какую эпоху ни возьми, какое государство ни рассматривай. В идеале власть должна зависеть от народа, а не наоборот. Но это - всегда арена борьбы, как говорится, кто кого. Какая социальная роль принадлежит СМИ в этой расстановке сил? Где же ее, этой особой - журналистской власти "законное место"?
ПРОХОРОВ: Путь тут, пожалуй, один: постоянный активный, а то и напряженный и даже конфликтный социальный диалог, когда каждый из участников нацелен на поиск взаимоприемлемого решения. И очень странной кажется мысль Варустина, вдруг жалеющего об отсутствии единства взглядов массовом сознании. И, вероятно, в самих СМИ… Он, оказывается, огорчен "раздробленностью и размытостью общих духовных идеалов и ценностей у различных слоев населения". А ведь в плюралистическом обществе это естественно. И проблема заключается в том, чтобы как можно более четко выявить объективно сущие различия и затем искать договоренность и компромисс - через общий сдвиг к центру. И сближение позиций, и согласие на частичное удовлетворение столкнувшихся интересов. Словом, журналистам, как и политикам, надо овладевать искусством ведения конструктивных переговоров для поиска согласия, а не горевать по поводу разноголосицы мнений. И уж тем более не слушая других настаивать на своем. По мере овладения принципами и механизмами диалога как метода взаимодействия, роль и значение СМИ в ранге четвертой власти (без всяких кавычек) будет резко возрастать, являясь наиболее важной в условиях нынешней внепарламентской формы непосредственной демократии. КОРР: И станет особенно продуктивной?
ПРОХОРОВ: Конечно! Она сравняется по могуществу с представительной демократической первых трех ветвей. И такое равновесие принципиально важно. Оно привнесет реальное вмешательство СМИ в живое течение жизни…
КОРР: Может, это и будет наивысший, тонкий и "сюжетообразующий", самостоятельный вид власти над умами и по итогам своим - наиболее конструктивный? Так сказать, завтрашний? Если коснуться теоретической стороны проблемы "властных полномочий", может стоит обозначить их объективную природу?
ПРОХОРОВ: Тогда требуется еще одно уточнение к характеристикам Варустина. Он справедливо затронул вопрос о самом понятии "власть", верно считая слишком узким представление о ее опоре на механизм принуждения, не очень упомянув об экономических законах. А разве не важно осознание власти как могущества, способности и возможности добиваться желаемого тремя путями: политическим - именно через государственное принуждение, экономическим стимулированием (тут все ясно), и - идеологическим воздействием. Естественно, что государственным СМИ "по чину" положено вести себя иначе, чем "общественным". И разве не странным, порождающим конфликты, оказывается, к примеру, ситуация, когда соучредителями СМИ выступают совместно и госинституты, и коллективы редакций? Такой симбиоз может стать жизнеспособным лишь при условии, если четко оговорено, что государственный институт имеет право на публикации собственных материалов только в строго для них отведенном "официальном отделе"…
КОРР: Но "конфликты" могут сложиться и в случае, когда разноликие СМИ действуют не в унисон и занимают по принципиальным вопросам непохожие позиции. Какое тут ожидать "властное воздействие" практически?
ПРОХОРОВ: Если я правильно понял, речь идет о плюрализме. Варустин ничего об этом не говорит. А зря, вопрос очень важен. Развернем это размышление. Во-первых, разнообразие суждений, предложений хорошо уже тем, что позволяет каждому, кто ищет наиболее верный ответ на способы решения проблемы, самому отобрать и сопоставить факты и найти свободный, оптимальный вариант.
КОРР: Говоря об объективной природе властных полномочий журналистики, можно бы сослаться и на ее эмоциональное воздействие на аудиторию. Скажем, вся предвыборная работа СМИ - разве не проявила своей явной власти над умами людей, обеспечив во множестве случаев "подсказанное" людям голосование? А если взять такой вездесущий жанр информации, как реклама, которая приводит не только к конкретным поступкам человека, превращая его в покупателя, но и достаточно активно включает самые широкие слои населения в неведомые прежде механизмы рыночных отношений?
ПРОХОРОВ: Конечно, СМИ целенаправленно действуют прежде всего и главным образом через ОМ и другие области массового сознания. Здесь суждения Варустина справедливы, и надо их всячески уточнять и развивать в практике журналистов.
КОРР: Об этом немало сказано и в ряде Ваших книг, освещающих проблему соотношения журналистики и действительности. О том, что свободная печать - и продукт общественного мнения, и его создатель. Что нового в эту дефиницию вносит сегодняшний день с его крутыми поворотами, быстрыми и непредсказуемыми переменами в умонастроениях граждан?
ПРОХОРОВ: Слишком часто журналисты не владеют методами работы с общественным мнением, не умеют эффективно на него влиять. Почему, к примеру, в одних случаях "шум", поднятый в прессе в поддержку тех или иных ее идей и предложений, не оказывает никакого влияния на "электорат", или - хуже того - достигает результата обратного задуманного. В других - приводит к ожидаемому успеху. Вряд ли справедливо связывать неэффективность работы СМИ слишком прямолинейно с "упадком общественного мнения". Каким бы оно ни было у тех или иных групп и слоев, работать надо с любым.
КОРР: Итак, властными полномочиями журналистика наделена стоящей за ней силой общественного мнения, каким бы пестрым оно ни являлось, и никакого отношения к трем ветвям власти государственной - не имеет?
ПРОХОРОВ: Именно так. Не потому ли, называя СМИ "четвертой властью", упорно помещают это понятие в кавычки. И очень точно говорит о ней сам Варустин: "она другое!". Но, к сожалению, и тут автор, кажется, противоречит сам себе, говоря, что сия особенность выражается в том, чтобы "держаться на некотором расстоянии от 3-х других ветвей власти". Не слишком ли непродуманная характеристика.
КОРР: А должны ли закрепляться в Законе все эти базовые понятия, и тем более нюансы, о которых ведем беседу? Справедливо ли суждение Вашего оппонента о том, что правовое положение СМИ уже закреплено в действующем Законе надежно и правильно?
ПРОХОРОВ: Журналистике сегодня предоставлено Законом широкое поле деятельности. Но размышляя о закреплении прав, как четвертой власти, по причине двойственной ее природы, о которой мы уже сказали, стоит обратить внимание вот не что. По Закону редакция вправе отклонить любой материал и не обязана работать со своей почтой. Но как это согласуется с тем, что главная-то сила СМИ состоит в том, что они выражают общественное мнение. А Закон вроде бы освобождает журналиста от внимания к его спонтанному выражению в такой форме, как обращение в редакцию. Конечно, "нужные" вылавливаются из стихийного потока, но хорош ли такой избирательный подход, основанный на предвзятости? Не нарушаются ли тем самым права человека на непосредственное участие в управлении делами общества? И еще. По Закону у тех, о ком пишет пресса "есть право на ответ", если они считают выступление неверным. Причем он должен быть опубликован. Однако нет же в Законе обязанности отвечать! Даже если возникшие претензии в высшей степени резонны и справедливы. Случайно ли Генеральный прокурор утешительно заметил, что "мы анализируем все сигналы, которые публикуются в СМИ о нарушении Закона"? А некоторым губернаторам пришлось официально обязать местные структуры отвечать на выступление в органах СМИ.
КОРР: Нельзя же всерьез уповать на случайную добрую волю тех или иных руководителей или на инициативу прокуроров? А сегодня едва ли не самый острый и неразрешимый вопрос - как заставит три "главных" власти практически реагировать на самые тревожные выступления прессы, радио или телевидения. То и дело они бьют тревогу вокруг какого- либо вопиющего факта или устойчивого негативного явления, требуя вмешательства, а "Васька слушает да ест!". Безобразия продолжаются и хоть бы что: власть предержащие молчат! И журналисты обреченно публикуют - как это было недавно в "Известиях" - "власть никак не интересует общественное мнение!"
ПРОХОРОВ: Пожалуй, нет полной определенности и в самом предмете разговора: о чем вообще идет речь, если иметь в виду дефиниции. Даже неизвестно, насколько широко распространено толкование самого диалога: серьезная ли это дискуссия или обмен репликами? Или просто … светская беседа. Ведь наметки, которые мы сделали в этой беседе, вероятно, тоже требуют и уточнений, и дальнейшей разработки. И если мне, отвечая на Ваши вопросы, удалось хотя бы выявить проблемы, требующие внимания, будем считать результат удовлетворительным.
КОРР: В итоговых строчках статьи Л. Варустина неспроста сказано, что нынешним СМИ "вряд ли придется жить и авторитетно действовать в качестве четвертой власти". Стало быть, проблемы отброшены в завтрашний день. Но все ли с этим согласны: если СМИ сегодня - не власть, то что же?..
Дата добавления: 2015-09-11; просмотров: 97 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |
| КОРР: А та, что "четвертая" - от институтов гражданского общества. Она выходит - как бы стихийная, "подпольная"? | | | Дома — капризы, в садике — успехи |