Читайте также:
|
Мы уже упоминали о том, что после открытия Грегором Менделем законов наследования, а затем генов неопределенную изменчивость отождествили с мутациями. И это отождествление оказалось ловушкой, непреднамеренно поставленной Дарвином для всех последующих эволюционистов
Дальнейшие достижения генетики окончательно утвердили в качестве приманки для эволюционистов мутации и естественный отбор. Ловушка, поставленная Дарвином, захлопнулась. Эволюционная мысль зашла в тупик, в коем и пребывает по сей день. Мы входим в третье тысячелетие с сильно постаревшей, но такой привычной догмой. Однако не по вине Дарвина.
Большая часть современных биологов полагает, что контуры общей теории биологии - эволюции уже очерчены и закреплены в рамках СТЭ. Об этом свидетельствует успех книги Докинза “Эгоистичный ген”, ставшей бестселлером в среде культурной и научной общественности. Успех заслуженный, поскольку легкость чтения и чувство юмора говорят о незаурядном литературном таланте автора. Докинз, как следует из этой замечательной книги, безоговорочно принимает теорию “генетического пула” при объяснении причин и механизмов эволюции. Мы - не более “чем машины для выживания”, - этого самого эгоистичного Гена декларирует он. И совсем не утешает, что Человек по Докинзу все-таки избавляется от власти этого деспотичного хозяина всего Живого. Его заменяет продукт интеллекта - Мим. А далее все по СТЭ. [6, с. 91]
Итак, в начале XX века, после открытий генетиков, стало ясно, что не так все просто с изменяемостью видов в результате приспособляемости к среде. Вид - это совокупность особей, могущих скрещиваться между собой с воспроизведением полноценного потомства в естественных условиях. Виды обособляются именно нескрещиваемостью своих представителей. Август Вейсман показал, что половые клетки обособлены от остального организма и не подвержены влияниям, действующим на соматические ткани. Стало быть, приспособляемость не может наследоваться. Были открыты гены, которые в совокупности несут всю информацию об организме, начиная с рождения, и очень устойчивы к влияниям внешней среды (за исключением радиации).
Неудивительно, что многие на Западе отказались от веры в теорию эволюции. Авторы вышедшей в СССР книги "Основы палеонтологии" (М., 1959) с возмущением писали: "Особенно с 20-х годов XX века идеалистические тенденции, судя по зарубежной научной литературе, особенно западноевропейской и американской, еще больше усиливаются и принимают все более резкие формы прямого наступления против научных, материалистических основ биологии (и, в частности, палеонтологии). Многие видные ученые открыто заявляют, что эволюцией непосредственно управляет божество, другие доходят даже до полного отрицания эволюции, возвращаются к вере в неизменяемость органических форм". А у нас проф. И.И.Шмальгаузен в 1969 году заявлял, что "в результате вековой истории теория Дарвина заняла такую же прочную позицию в биологии, как и закон Ньютона в физике". [1, с. 66]
Казалось бы, после открытий генетиков, после развенчания крайне немногочисленных ископаемых "переходных форм" (которыми должны были бы кишеть все слои, если бы теория эволюции была верна), несмотря на огромное количество выкопанных окаменелостей, теория Дарвина должна была рухнуть. Но нет. Ведь она горячо приветствовалась Марксом, Энгельсом и Лениным и служила какой-никакой подпоркой материализма. И марксисты поддержали ее. А уж как умели изворачиваться марксисты-ленинисты в своих объяснениях чего угодно с соответствующих позиций, известно всем.
Генетику объединили с дарвинизмом, и теперь у нас процветает синтетическая теория эволюции.
Теперь считается, что новые признаки возникают под воздействием мутаций, происходящих в половых клетках организма. Считается, что мутации так благотворно воздействуют на организмы, что у обезьяны, например, появился интеллект. Но нет примеров благотворного воздействия мутаций! Всем известно, что под влиянием радиации получаются "чернобыльские ежики", которые вряд ли лучше приспособлены к жизни, чем их неизмененные собратья, уж не говоря о влиянии радиоактивного излучения на человека. А естественный отбор в том-то и состоит, что подобные изменения со временем затухают в биологическом виде путем вымирания их носителей.
Теория эволюции, как таковая, является ведущей по отношению к другим биологическим дисциплинам. Собственно она и стимулировала развитие молекулярной генетики. Однако задолго до современных достижений генетики и потрясающих открытий в молекулярной биологии, она утратила свое ведущее значение.
В объяснении природы и механизмов изменчивости синтетическая теория эволюции не ушла дальше Дарвина и даже отстала. Неопределенная изменчивость стала мутационной, определенная - модификационной, а естественный отбор - “полиморфным” - стабилизирующим, дизруптивным и т. д. Все кажущиеся успехи СТЭ обязаны паразитированию на этих науках. Это первое обстоятельство долгожительства СТЭ. [4, с. 115]
Другое обстоятельство, по убеждению автора, заключается в том, что даже самые титулованные критики этой теории подсознательно страдают мутационным синдромом.
В ДНК, как известно, хранится информация об аминокислотной последовательности белков, и здесь же находятся механизмы, запускающие производство необходимой генной продукции (тех же белков). ДНК хранит чертежи белков, а рибосомы - фабрика белков. Это твердо установленные факты. Мутации - не более чем ошибки при репликации ДНК, приводящие к изменению строения и свойств белка, кодируемого тем или иным геном. Если такая ошибка не является существенной, то структурные или ферментные свойства белка сохраняются, и он может осуществлять свойственные ему функции. Если ошибка существенная, то белок не может выполнять своих функций, и все будет зависеть от его роли в жизнеобеспечении организма. Мутация, как правило, приводит к смерти или уродству. Все остальное от лукавого.
Дата добавления: 2014-11-24; просмотров: 97 | Поможем написать вашу работу | Нарушение авторских прав |